Глава 10 - Ничто не происходит просто так

С утра я дособрала свои вещи, съела творожный сырок и выпила жаропонижающее, потому что у меня, помимо кашля и горла, ещё и поднялась температура, попрощалась с соседками по комнате и отправилась в путь. Я пришла на кабардинский автовокзал, дождалась автобуса до Верхнего Геленджика, который опаздывал. В Верхнем Геленджике мне предстояло провести ещё час в ожидании автобуса до Туапсе.
По автовокзалу в Геленджике разгуливали мужчины и женщины с предложениями вроде "Сдаю жильё, вам не нужно жильё?" или "Такси, кому нужно такси?" Мной особенно заинтересовался какой-то белобрысый мужичок. Увидев, что я уже пятнадцать минут торчу на автовокзале со своими вещами, он подошёл ко мне и сказал то ли в шутку, то ли всерьёз: "Что, девочка, не любят тебя, видимо! Никто не встречает!" "Дяденька, я одна домой еду. В Минске живу. В лагере в Кабардинке вот вожатой была. Не понравилось, сбежала", - поделилась я. Конечно, в моём возрасте, может, уже и не очень к лицу говорить "дяденька", но мне показалось, что в моей ситуации это самое подходящее обращение. "Вожатая из лагеря сбежала? Интересное кино! - рассмеялся дяденька. - А что ж тебе там так не понравилось?" "Долго объяснять", - пробормотала я. "Аа, понял! - воскликнул мужичок. - Не нужны им такие, как ты, да? Нужны такие, чтоб всех ремнём, ремнём!" Свою фразу дяденька сопроводил смешной жестикуляцией. "Ну да, примерно так и есть!" - засмеявшись, подтвердила я. "Понимаю. Комсомольцы - они такие. Сам видел", - сказал мужичок.
Я присела на скамейку и поставила рядом свои вещи. Тут ко мне подошёл какой-то рыжий бездомный пёсик. Он был такой милый и славный! Я достала из рюкзака походный ножичек, из пакета - колбаску и отрезала собаке кусочек. Пёсик проникновенно и благодарно посмотрел на меня, а я сфотографировала его на память.
Автобус до Туапсе опоздал на час и несколько минут. По громкоговорителю это объяснили большими и многочисленными пробками на дорогах. Пробки и в самом деле были, и их было много. А в пробке на горном серпантине я, как человек, недавно окончивший автошколу и пытающийся получить права, подумала: "Ничего себе, эстакада тут! Я бы, наверное, точно запарилась, если б была в этом месте на машине за рулём!"
В Туапсе я прошла до железнодорожного вокзала вместе с какой-то женщиной с двумя детьми, которые тоже туда направлялись. Времени до отправления поезда на Минск у меня ещё оставалось довольно много, поэтому я сдала свой чемодан в камеру хранения.
Пообедать я решила в пиццерии. Я заказала пиццу с ветчиной и сыром, а то, что не доела, - завернула с собой в поезд. Потом я ещё немного погуляла по Туапсе, но долго гулять у меня не получилось, потому что снова пошёл дождь, и стало холодно.
Я забрала свой чемодан из камеры хранения и пошла на вокзал ждать поезд. У вокзала ко мне пристал ещё какой-то мужичок. "Девушка, Вы такая красивая! Как Вас зовут? Вы ещё не замужем?" - спросил он. "Дядька, ты что, жениться на мне хочешь? - подумала я. - Или за сына своего хочешь выдать? Так я, наверное, вам не подойду. Я такая невеста, которая и сбежать может, если что не по нраву, причём без предупреждения!" А вслух я ответила: "Спасибо за комплимент. Маша. Не замужем. А теперь я, пожалуй, пойду!"
В поезде у меня было восьмое место. Это верхняя полка. Войдя в вагон, я подошла к бабуле лет семидесяти, которая сидела на седьмом месте. "Здравствуйте, у меня восьмое место!" - постаралась я сказать как можно громче, потому что голос у меня был совсем охрипший, и меня весь день все плохо слышали. Бабуля аж подскочила: "Так что, я на Вашем месте сижу?" "Нет, не на моём. У меня верхнее, - объяснила я. - Но мне нужно куда-то поставить вещи. Извините, пожалуйста, если я Вас напугала". "Вы пришли сюда в маске и таким грозным голосом!" - начала возмущаться бабуля. Надо сказать, в России вообще человек в маске - крайне редкое явление. Но я надела её, чтобы не перезаразить по дороге всю страну. "У меня не грозный голос, - начала оправдываться я. - Я просто охрипшая". "Так Вы ещё и больная?! - воскликнула бабуля. - Так может, у вас этот... Как его? Ковид! Вы хоть обоняете, осязаете?" "Обоняю", - ответила я. "А осязаете?" - продолжила допрос бабуля. "Осязаю, - задумчиво сказала я, побарабанив пальцами по столу, и подумала: - Что-то я не слышала, чтоб при коронавирусе у кого-то осязание пропадало". "Ну слава Богу! - выдохнула бабуля. - А вообще, больным надо дома сидеть!" "Извините, пожалуйста, я просто в лагере вожатой была, - начала рассказывать я. - И там дети заболели. Их никто особо не изолировал и не лечил сильно. Я от них заразилась. А теперь я сбежала и домой еду. В этом лагере вообще бардак. Можно, я у Вас тут чемоданчик поставлю и курточку повешу, пожалуйста?"
"Так, так, постойте! - замахала руками бабуля. - У меня аж голова разболелась! Вы мне как снег на голову свалилась. Вас тут слишком много! Сделайте, пожалуйста, так, чтобы Вас было поменьше!" "Поменьше? Это как? - задумалась я. - Я, вроде бы, не слишком толстая. Пятьдесят килограмм вешу... " "Вон, видите кресло боковое? - спросила бабуля. - Оттуда парень ушёл в другое место. Соседом моим был. Вот там и сидите. И повесьте туда свою курточку. А чемодан я Ваш, так уж и быть, под свою полку пристрою". Мы с бабулей поставили мой чемодан, я положила свой пакет с едой под боковое кресло и повесила над ним куртку, а рюкзак взяла себе на колени. Поезд тронулся.
"Так, говорите, в лагере детей не лечили? - заинтересовалась бабуля. - А Вы были вожатой? А на кого же Вы детей оставили?" Я рассказала ей про лагерь "Далматинец" и наш педотряд. "Нет, ну в советское время такого не было! - воскликнула бабуля. - А лагерь-то частный?" "Государственный", - ответила я. "А Вы там вообще детей чем-нибудь занимали? А почему сами их не лечили?" - спросила бабуля.  Я объяснила бабуле, что делала всё, что могла и что было в моих силах, а лечить детей, уж тем более, сразу многих - это не в компетенции вожатого. "Я и так умаялась безрезультатно водить их на местный медпункт", - закончила я. "Как Вы считаете, это преступление - всё то, что Вы рассказываете? - поинтересовалась бабуля. - Я считаю, что да! И Вы, похоже, ничего не сделали!" "Да я пыталась, честно, но... Там режим такой, понимаете? - сказала я. - Вообще колония какая-то!" "Нет, ну Вы слышали?! - возмутилась бабуля на весь вагон. - Колония! Надо ж такое придумать!" "Извините, пожалуйста, я не хотела Вас обидеть. Просто... В самом деле... - пробормотала я, вспомнила табличку на автовокзале в Кабардинке, гласившую, что депутаты Государственной Думы и ещё какие-то высокопоставленные лица обслуживаются там вне очереди, и подумала: - Может, эта бабушка - мама депутата Думы? А я тут слово "колония" говорю! Всё, фильтрую базар".
"Девушка, я вот этого Вашего юмора не понимаю, - сказала бабуля. - Я мама и бабушка. И я с Вами серьёзно разговариваю! Скажите, Вы вообще откуда? Куда домой едете?" "Минск, Беларусь, - улыбнулась я. - А Вы?" "Я из Ростова-на-Дону! - отрезала бабуля. - Пойду воды себе налью".
"Да что ж это такое делается? - возмутилась бабуля, вернувшись на своё место. - В поезде воды нет! Где проводник?" "Вот, налейте себе воды, пожалуйста!" - сказала я, протягивая бабуле свою бутылку с водой. "Пусть увидит, что я воспитанная девочка, а не какая-то малолетняя зечка, если она так решила", - подумала я. "Спасибо, внученька, - сказала бабуля. - Но вон уже проводник идёт. А знаете, я вот тут подумала: а если бы в самом деле перепутали места, и у Вас было бы нижнее, а у меня - верхнее? Вы бы мне уступили?" "Конечно, - ответила я. - Даже не сомневайтесь". "Ну, я так и подумала, - облегчённо вздохнула бабушка. - Мне так и показалось, что Вы, в целом, хорошая девочка". "Ну что ж, и на этом спасибо", - подумала я.
Проводница всё-таки показала бабуле, где брать воду, и она успокоилась. Успокоилась по поводу воды. "Нет, ну Вы слышали про лагерь? - обратилась она к женщине-соседке. - Это ж теперь будут говорить, что Россия виновата! А Россия не виновата. Сами вожатые, и вот эта девушка конкретно, небось, виноваты! Ну или кто-то один, кто не так организовал!" "Скажите-ка, - теперь уже бабуля обратилась ко мне, поправив очки и напустив на себя грозный вид, - Вы, может быть, думаете, что в том, что всё так сложилось, Россия виновата?!" "Нет, ну что Вы! - примирительно сказала я. - Я так не думаю. Я очень уважаю Россию. Великая страна!"
Насчёт уважения я ни капельки не соврала. Я действительно очень уважаю Россию как страну и русских как народ. Мой дедушка Роман родился в России. Да и вообще, у этой страны очень богатая культура, она дала миру много великих имён и ярких достижений.
Ну а по поводу вины... Я, если честно, не поняла вопроса. Как это - Россия виновата? Кто конкретно? Но, коли уж рассуждать столь глобально, то, вообще-то, да - если бы лагерь находился, к примеру, во Франции, значит, Франция была бы и виновата. А раз он находится в России - вывод напрашивается сам собой...
А уж кого винить - власть ли, народ ли, в котором многие думают только о себе, не доверяют друг другу, ждут чего-то от кого-то, не желая делать ничего серьёзного своими руками, забыли детские мечты и своё предназначение, потерялись в суете? Кто виноват во всём том нехорошем, что происходит и в Беларуси, и в России? (да и во всех странах, разумеется, есть свои проблемы, просто вполне логично, что каждый человек, который пишет, пишет в первую очередь о своей Родине или месте, где он живёт)
Виноваты мы все, люди, которые не могут объединиться? Об этом пускай каждый читатель подумает сам. Я не буду снимать вину и с себя лично, ведь никогда нельзя сказать, что ты сделал действительно всё, что было в твоих силах. Особенно тогда, когда ты принял решение ретироваться, хотя тебя пока ещё никто насильно за порог не выставлял...
Но вообще, это ведь не очень правильно - искать виноватого и ответственного за всё. В этом можно погрязнуть надолго и так и не сделать ничего стоящего. Будет гораздо лучше для всех, если каждый человек, не оглядываясь на других, просто поймёт и почувствует, что он часть этого мира, а не случайный турист. У каждого из нас - своя миссия, у кого-то их несколько. Нам нужно всем вместе думать, как сделать друг друга счастливее, как решить проблемы, которые мы видим вокруг себя.
Ничего из того, что идёт от сердца, не бывает зря. Да и вообще, наверное, ничто не происходит просто так. Может быть, и я всё же не зря провела несколько дней в обычном российском лагере "Далматинец"...
Сидя на боковой полке, я смотрела в окно на отдалявшиеся кавказские горы, пролетавшие мимо леса, реки и закатывавшееся за горизонт солнце. "Возможно, - подумала я, - когда-нибудь мы всё-таки все вместе... Возьмёмся и почистим ручеёк".