Экстра. Путь колдуна. Часть вторая

Учитель не рассказывал Мухорту о своих планах. Хотя выглядел Веденей слабым, явление водного элемента было весьма впечатляющим. Слабо верилось в его скорую смерть.

- Учитель век еще проживет, - сказал колдун, - не путай меня, странник.

Незнакомец улыбнулся. Несмотря на молодое и даже красивое лицо, глаза источали невиданную мудрость.

- Вон та девка, Леся, - он указал на скромницу с каштановой косой, которая любезно разносила медовуху гостям, - давно на тебя заглядывается. Ты, когда по лавкам местным бродишь, травы да коренья покупаешь, она издалека смотрит и вздыхает. Возьми ее, рада будет. Она невинна еще.

Мухорт в ужасе уставился на довольного собой незнакомца, но как только собрался огрызнуться, в нос попала пыль, и он смачно чихнул, а, открыв глаза, увидел черного ворона, вылетающего через приоткрытую дверь корчмы. Грубияна и след простыл. Колдун еще раз взглянул на девушку. В голове всплывал образ Руси: золотистые локоны, мягкое тело, скрытое под ярким сарафаном. Будучи мальчишкой, он не осознавал, какие чувства внутри может вызывать девушка. С этими мыслями на колдуна навалился сон и Мухорт прикрыл глаза. Лишь на миг.

Спустя какое-то время плеча коснулась мягкая ладонь.

- Ты спишь? - женский голос прорвался через пелену дремоты.

Мухорт подпрыгнул и попытался встать, но ноги не слушались. Девушка, которую незнакомец назвал Лесей, испуганно смотрела на него. Колдун старался взять себя в руки. Резко поднявшись, его голова закружилась, да и тело все еще не подчинялось. Девушка куда-то побежала, послышались мужские голоса и смех. Сильные руки подхватили колдуна и куда-то потащили. Не в силах сдерживать сонливость, он заснул прямо по дороге.

Очнулся молодой колдун в мягкой постели. В свете лампады сидела та самая Леся, мягко протирая его вспотевшее лицо прохладной водой. Мухорт схватил ее за руку.

- Ты правда обо мне думаешь? – пересохшие губы еле-еле нашептывали эти слова.

Лицо девушки покрылось румянцем, и она смущенно отвернулась. Колдун чувствовал себя отвратительно и вместе с тем странно. Он принюхался и почуял сладкий медовый аромат, исходящий от волос девушки.

- Где мои вещи?

Девушка указала на плетеную корзинку со сваленной одеждой.

- Ты заснул прямо за столом. Поэтому пришлось выделить одну из комнат для путников, - Леся старалась не смотреть на полуголого Мухорта, постоянно пряча взгляд.

Колдун, сам того не ожидая, протянул руку и коснулся девичьей щеки. Она была мягкая, словно бархат. Внизу живота происходило что-то странное. От ее близости Мухорт почувствовал острое желание. Его рука легла на укрытое темно-зеленым платьем бедро. Девушка заметалась на стуле, но колдун одним движением свалил ее к себе в постель. Тело испытывало голод, необычный и несвойственный колдуну, которого долгие годы учили выдержке и самоконтролю. Сильное, поднимающееся изнутри желание вынуждало трогать и мять мягкую кожу, срывать с девушки одежду, касаться пальцами тех мест, о которых он ранее и мечтать не смел.

Леся испуганно сжалась, когда он швырнул платье на пол, затем проник руками под сорочку. Мягкая женская грудь будоражила сознание, полностью лишая молодого колдуна контроля. Ему захотелось разорвать ненужную ткань, скрывающую всю красоту, оголить желания девушки, таившиеся за скромным взглядом. Навалившись сверху, он впился губами в ее рот, кусая их, облизывая и боясь не успеть насытиться. Сжимая круглые бедра, он все дальше уходил от реальности. В тот момент колдуном управляла лишь похоть. Резко раздвинув ноги девушки, Мухорт захотел войти в нее. Первый толчок, и она вскрикнула, судорожно сжимая бедра.

- Мне больно, - на глазах появились слезы.

Колдуну было плевать, его интересовало лишь удовольствие, которое способно доставить ее лоно. Второй толчок и девушка заплакала. Закрыв ее рот своим, Мухорт начал двигаться, резко, доставляя сильную боль. Но она так сильно сжимала его, что не было сил остановиться. Изнутри поднималось настоящее торнадо неизведанных эмоций. Мухорт схватил ее руки, сжимая и целуя ладони. Девушка все еще плакала, затем отвернулась. Действо не было красивым, не было таким, как она себе представляла. Боль заставляла хрупкое тело сжиматься в комок.

Когда он закончил, девушка поднялась и собрала вещи, затем молча убежала. И что ей не понравилось? Колдун довольно откинулся на постели. Он и мечтать не мог, что плотские утехи столь приятны. Пальцы помнили мягкую, словно тесто, кожу Леси, а упругость лона будоражила его воображение. Но внезапно он ощутил что-то влажное под поясницей. С трудом поднявшись, Мухорт увидел большое пятно крови. Неужели это он сделал? В ужасе сорвав простыню, молодой колдун схватил вещи, быстро натянул штаны и выскочил за дверь.

Бросив на стол вторую монету из тех, что ему дал Веденей, он быстро вышел на ночной воздух. Послышалось назойливое карканье. Выйдя во двор таверны, Мухорт увидел черного ворона, который, не мигая, смотрел на колдуна, сидя на заборе. Стояла ночь, вся деревня спала и ему без труда удалось добраться до болота. Мухорту казалось, что он совершил нечто невообразимое, но тело приятно отзывалось на воспоминания о прошедшей ночи. Надо будет навестить Лесю еще разок. Ворон следовал за ним по пятам, но около избушки старого колдуна словно испарился.

Веденей встретил ученика с улыбкой.

- Ну что, попробовал мягкую женскую плоть на вкус?

Мухорт кивнул. Ему казалось, что перед ним еще целый неизведанный мир. Мысли возвращались к другим знакомым девкам. Они такие же, как и Леся? Ему хотелось узнать больше.

- Зов природы, - констатировал Веденей и позвал молодого колдуна за собой.

Колдун отвел ученика к окраине болота, где начинался густой сосновый лес. Взору Мухорта открылась широкая дыра в земле. С краю торчали две деревянные палки. Спустившись по почти сгнившей лестнице, Мухорт увидел печь, стоявшую прямо посередине огромной вырытой ямы, похожей на просторную землянку. Земля здесь была повсюду. Веденей лишь слегка укрепил стены грубыми досками.

- Эта печь – вместилище элемента, - проскрипел Веденей, - отдай свою силу и впусти его внутрь.

Годы обучения не прошли даром. Мухорт почти научился держать себя в руках даже в сложных ситуациях. С кончиков пальцев сорвались искры, закружились и нырнули внутрь печки. Протяжный нечеловеческий вой сотряс окрестности. Веденей стоял рядом и довольно сжимал любимую деревянную палку. Внутри бесновалось неестественное голодное пламя. Казалось, что еще миг, и оно вырвется наружу, уничтожая все на своем пути. Мухорт заворожено глядел на огненного элемента, затем протянул руку, касаясь пламени.

От этого элемент разъярился еще сильнее. Он попытался схватить колдуна похожими на щупальца рыжими языками.

- Лезь туда, - приказал Веденей.

Мухорт в ужасе глянул на учителя. Это пламя выглядело, как исчадие тьмы, живое и злобное. Но во взгляде старого колдуна читались решимость и спокойствие. К этому Мухорт шел долгие годы. Он доверял Веденею. Шаг, затем второй. Коснувшись рукой раскаленной печи, он полез внутрь. Пламя обжигало, проникало в рот, нос, уши. Не убивало, но доставляло нестерпимую боль. В рыжем огне он видел улыбающихся родителей, Русю и Белогора. Счастливые картины сменяли страшные. Заплаканное лицо Леси, трупы родных людей, висящих на дереве и глаза - один зеленый, а второй – голубой. Обладатель этих глаз – чудовище.

Мухорту показалось, что он вечность горел в огне. Но внутри образовалась пустота, которую постепенно заполняло пламя. Кожа на руках и ногах стала трескаться, напоминая жженую кору. Вокруг все то гасло, то разгоралось вновь. Но элемент уже был внутри. Колдун чувствовал, как он проникает в разум, заставляя потерять равновесие, расшатывая чувства. Ну уж нет! Борьба длилась долго. Вывалившись из печи, молодой колдун в агонии катался по земле, а Веденей лишь наблюдал. Когда ученик внезапно замер, старик ударил его палкой.

- Ай! – голос Мухорта изменился, как и он сам.

Тело стало шире в плечах, руки все еще покрывала сажа. Все волосы сгорели, а в некогда чистых карих зрачках пылало пламя. Колдун поднялся и потянулся. Мухорт ощущал невиданную ранее мощь.

- Силен, - выдохнул старый колдун, - но теперь начинается твоя бесконечная борьба. Огненный элемент – своенравный и непокорный, как и ты сам. Учись управлять этой силой, не злоупотребляй. Творить добро или зло – выберешь сам.

- Я видел кое-кого, - глухо сказал Мухорт, теряя равновесие, - в корчме. Разноглазый странник в иноземной одежде.  

- Чернобог, - произнес Веденей, - явился все-таки. Как остынешь, возвращайся в избу, поговорим. А то спалишь мне все.

Так вот, зачем он поставил печь так глубоко. Только земля способна погасить пламя Сварога. Мухорту потребовалось несколько часов, прежде чем он смог прийти в себя. Когда последний уголек на теле погас, молодой колдун с трудом вылез по гнилой лестнице наверх и вернулся в избу. Веденей сидел у печи. Увидев ученика, он протянул глиняную кружку с зеленоватой жижей, пахнущей гнилым болотом. Мухорт сморщился.

- Пей, а не нюхай, - проскрипел колдун.

Жижа оказалась на редкость терпимой, приятно охлаждала внутренности молодого колдуна.

- Чернобог является лишь сильнейшим, - начал Веденей, - колдунов осталось мало и твое рождение не укрылось от его взора.

- Зачем я ему сдался? – Мухорт почувствовал, как голова начала неистово чесаться.

- Он выбирает лучших, искушает на дурные поступки. Коли поддашься, разорвешь круг своей жизни. Могут пострадать те, кто с тобой связан.

Леся. Сердце Мухорта ушло в пятки. Неужели он поддался искушению Чернобога? Молодой колдун быстро взял себя в руки, ведь девушка и сама была не против.

- Коли откажешь ему - уйдет навсегда. Многие колдуны искушались. Кто-то возвышался над другими, а многие гибли. Тебе стоит подумать, ученик.

Голос Веденея звучал так, словно от этих слов зависят жизни. Мухорт еще не до конца осознавал, что именно имеет ввиду старый учитель. В голове то и дело вспыхивали образы. Элемент пытался выбить его из равновесия.

- Но зачем? Можно просто не принимать условия, чтобы не стать злым. - сказал молодой колдун.

- Чернобог не есть зло, как и тьма Нави. Но обращение к ней должно быть сознательным. Этот бог предлагает многое, что может помочь тебе стать сильнее. Однако, за любую силу придется заплатить жизнью тех, кого ты любишь. Их души не попадут к великому Древу или в Велесов лес, а станут рабами Чернобога, голодными и ненасытными. Навечно.

- Тогда я просто откажусь! – выпалил Мухорт, понимая краем сознания, что уже совершил необратимое.

- Посмотрим, - прошелестел Веденей и отправил ученика отдыхать.

Прошло четыре месяца. Больше молодой колдун не вспоминал ни о Лесе, ни о той гадкой ночи. Темный бог больше не являлся ему, не требовал ничего. Постепенно все забывалось. Мухорт учился владеть новообретенной силой, каждый день упражняясь и поддерживая баланс внутри. Огненный элемент поначалу сильно сопротивлялся, выводя носителя из себя, расшатывая его душевный покой. Но тот оказался сильнее. Довольно быстро молодой колдун научился основам рукопашного боя, компенсируя отсутствие физической силы ловкостью и использованием огня Сварога.

Но все перевернулось в очередной визит Белогора. Он явился ближе к ночи, уставший и как будто постаревший. С момента последнего визита волхва прошло чуть меньше полугода. Мухорт встретил его в сенях, забрал меч и проводил к любимому мечту у печи.

- Возмужал, гляжу, - сказал он, - уже прошел инициацию?

Мухорт довольно кивнул. Его шевелюра давно отросла и во время тренировок колдун всеми силами старался ее не сжигать. Поначалу не получалось. Веденей ночью ушел на болота, не появившись даже к приезду Белогора. Разместив гостя, колдун улегся на свое любимое теплое место. Однако заснуть так и не смог. Он думал о том, как поступил с Лесей. Нужно обязательно извиниться. Размышления прервал настойчивый стук в окно. Выйдя во двор, Мухорт увидел ворона, сидящего на покосившихся перилах крыльца.

Птица глядела прямо в глаза молодому колдуну, затем коротко каркнула, словно призывая идти за ней. И полетела. А Мухорт, как завороженный, побежал следом. Ворон вывел его из болот Веденея и повел дальше по густому лесу. Там и тут в кустах раздавалось рычание, в какой-то момент показалось, что из тьмы смотрит множество голодных глаз. Но птица упорно вела молодого колдуна к широкой реке, что текла на окраине леса.

На берегу лежало тело, на которое и приземлился ворон. Мухорт остолбенел. Темно-каштановые волосы разметались по серой гальке, зеленое платье все разорвалось. Белая кожа приобрела синий оттенок. Он подошел ближе и узнал в утопленнице Лесю. Упав на колени, молодой колдун не мог отвести взгляд. Сзади послышались шаги.

- Я знал, что нечто подобное произойдет, - сказал Белогор, подошедший к девушке, - дай-ка осмотрю бедняжку.

Внутри Мухорта в тот момент словно разбилось хрупкое стекло. С глаз спала пелена, колдун четко ощутил всю тяжесть вины. Но равновесие, которое он воспитывал в себе годами, не позволяло впасть в панику.

- Видимо, из вашей деревеньки течением принесло, - сказал Белогор, ощупывая холодное тело девушки, - сама себя порешила. Так, так.

Большие руки волхва задержались на ее животе. Он закрыл глаза, а спустя пару минут шумно выдохнул.

- Ждала дитя, - сказал он, разворачиваясь к Мухорту, - твоя вина?

Что же он наделал? Стыд, вина и безысходность разом навалились на молодого колдуна, сметая на пути все преграды, выстраиваемые внутри долгие годы. Его крик разорвал ночную тишину. Ворон ждал, сидя на ветке поодаль. Мухорт вскочил, полностью подчиняемый пламенем. Алые безумные глаза и тело, вспыхнувшее, словно лучина. Его разум разбился вдребезги от осознания, что он сотворил с ни в чем не повинной девушкой. Последнее, что он помнил, это удивление в глазах того, кто стал ему отцом.

Утро настигло внезапно. Все тело Мухорта болело, словно из него выкачали жизнь. Он поднялся, нагой и полностью сгоревший. Поодаль валялись два обгорелых трупа, а ворон неистово каркал. Нет! Что же он наделал? В этих телах сложно было опознать волхва и молодую девушку. Мухорт схватился за голову, из глаз хлынули потоки слез. Но в голове отчетливо послышался уверенный голос:

«Ты разорвал круг жизни. Теперь заслуживаешь награды».

Мухорт попытался взять себя в руки. Сделанного не воротишь. Затолкав вину подальше, он оттащил тела в лес и спрятал в колючем кустарнике, затем, шатаясь, пошел домой. Внутри ощущалась странная легкость, будто все произошедшее – рядовая, нормальная ситуация. Но ведь он по собственной глупости убил тех, кто был ему дорог. В избе Веденея не было. У колдуна промелькнула мысль, что учитель больше не вернется. Собрав скромные пожитки, он развернулся и поджег деревянную избу.

На окраине болота стоял конь Белогора. Оседлав его, Мухорт отправился туда, где все началось. Три дня пути в полном одиночестве, в сопровождении безмолвной лошади, темного леса и четок, которые ему подарил волхв. Родная деревня спустя годы ничуть не изменилась. По узкой дорожке по-прежнему носились дети. Такие же, как и он когда-то. Мухорта одолела злоба, захотелось разнести в щепки каждый дом, каждый амбар и прожечь до костей всех, кто имел отношение к гибели его семьи. Да, он ждал все эти годы. Ярость пылала в самом сердце, но теперь она имела обличье. Колдун слез с коня.

Внезапно ему на плечо сел ворон. Касание когтистых лап вызвало неприятное чувство. Но колдун чувствовал, что так надо. Мухорт ощущал рядом огромную силу. Чернобог.

- Покажись, - рявкнул он, - бог теней, хозяин мертвых.

Вокруг прокатился сдавленный смех. Вороны постепенно занимали ветки окружающих деревьев. Десять, двадцать кровожадных падальщиков. Сзади послышался цокот копыт. Мухорт обернулся и увидел того самого незнакомца, встреченного в корчме. Он сидел верхом на лошади, копыта которой с каждым шагом высекали небольшие черные искры. Всадник поравнялся с колдуном.

- Мстить пришел? – довольно протянул Чернобог.

- Из-за тебя рухнула моя жизнь, - прорычал Мухорт, - ты не дал мне выбора.

- Разве? – насмешливый тон бога звучал весьма буднично, - я просто указал тебе возможный путь. То, что произошло – лишь результат твоих скоропалительных решений и неверных выборов. Вы, смертные, всегда вините богов в собственных ошибках.

- Зачем тогда появился именно сейчас?

- Наградить тебя за принятое решение. Не хочешь выслушать?

Мухорт замолчал, понимая, что с богом не справиться. Он очень хотел выпустить накопившийся гнев, но не мог.

- Ты – последний огненный колдун на Руси, - сказал Чернобог, - настоящее сокровище и одновременно монстр с разрушительной силой. Когда-нибудь ты мне пригодишься. Известно, что колдуны живут долго, но жизнь их все равно конечна. Вот мой первый дар: здоровье и молодость останутся при тебе. Навсегда.

Налетел ледяной ветер, и колдун закашлял. Внутри словно прорастало темное семя, раскрываясь и доставляя страшную, нестерпимую боль. Мухорт стиснул зубы и терпел. Тем временем темный бог продолжал:

- Твой учитель рассказывал тебе о двух ипостасях сварожьего пламени?   

- Нет, - прошипел колдун, все еще давясь тенями.

- Интересно – Чернобог улыбнулся, - любая сила имеет две стороны, колдун. Разрушающую и созидающую. Даже пламя. Оно либо уничтожает все вокруг, либо прижигает рану, согревает дом. Первое использование элемента внутри оказалось разрушающим. Я разовью эту способность, но созидать ты больше никогда не сможешь. Сварожье пламя, усиленное моими тенями, отныне будет пожирать даже кости и камни.

Мухорт кивнул. О такой силе он раньше и мечтать не смел. Однако колдун ничего не почувствовал, лишь холодное прикосновение к голове. Чернобог явно был доволен.

- Отныне твоим временем станет ночь. Тебя не тронут ни старость, ни хворь. Но сердце колдуна хладное, ничего не чувствующее, поэтому ты всегда будешь один. Сможешь согреть тело женской лаской, но не полюбишь никогда. Не женишься и не заведешь детей. Когда придет время, я тебя призову. А пока подкармливай серую Навь свежими душами.

Колдун не успел и слова вымолвить, как бог исчез, превратившись в стаю воронов, стремительно разлетающихся по лесу. Мухорт еще раз взглянул на деревню. Внутри больше ничего не было: ни мыслей, ни сомнений. Все эти годы он шел к тому, чтобы отомстить. Мухорт слез с коня и отправился посмотреть на место, в котором родился и которое его уничтожило. В последний раз. Все те же избы: некоторые слегка покосились от времени, а какие-то обросли пристройками. Он медленно шел по узкой улочке, покрытой желтой пылью, рассматривая и вспоминая каждый столб, каждую калитку и каждый дом.

Дойдя до некогда родной, но уничтоженной избы, он невольно ахнул. На пепелище возвышался целый, свежий и большой дом. На крыльце сидела девушка, красивая и дородная, с золотой косой и большими глазами. Она качала на руках младенца.

- Руся, - вырвалось у колдуна, и она обернулась.

- Огнеслав, - произнесла она и подошла к крепкому заборчику, разделяющему некогда хороших друзей, - ты вернулся. Все думали, что ты погиб.

Глядя на нее, он пытался найти внутри хоть крупицу былых чувств. Мухорт сжал зубы, стараясь не показать охватившую его ярость. Она и этот ребенок вызывали желание уничтожить, спалить эту деревню дотла. Взяв себя в руки, он улыбнулся.

- Рад, что ты обрела счастье.

- Я не верила в твою виновность, - сказала она со слезами на глазах.

«Жалкие, лицемерные создания» - пронеслось в голове.  

- Огнеслав! – крикнула она, когда молодой колдун развернулся и пошел прочь, не сказав ни слова.

До вечера он сидел, соорудив небольшой костер и пытаясь согреться. Тьма внутри неприятно холодила. Проблем с розжигом у Мухорта не было, так что оставалось лишь поймать пару зайцев на обед. Последние дни перевернули всю жизнь колдуна. Теперь он сам по себе, отмеченный Чернобогом, навеки проклятый тьмой. Как только солнце село, Мухорт разметал угли, залез в сумку и вытащил четки, подаренные Белогором. Его сопровождала странная четкость ощущений. Подойдя к деревне вплотную, он увидел, как гаснут огоньки в окнах.

Каждый последующий шаг укреплял уверенность. Кончики пальцев, ладони, запястья покрывались голодным пламенем. Постепенно колдун отдавал тело в распоряжение элемента, оскверненного смертью. Он бесновался внутри, желая сожрать каждый дом, каждый амбар и собачью будку. Сформировав из пламени подобие шара, Мухорт метнул его в первый дом, затем второй. Он не чувствовал боли. Крики тех, кто убил в нем веру в людей, заставил пережить все те ужасы, услаждали больной слух.

Спустя час от некогда цветущей деревеньки осталось лишь пепелище. После сытной трапезы элемент успокоился и затаился. Мухорт вдохнул воздух, наполненный запахом горелого дерева. На молодом бледном лице появилась улыбка. Вокруг слетались вороны, отныне сопровождавшие колдуна повсюду. Никто больше не посеет в нем зерно страха. Ненависть отныне не коснется его души. И вина не покажет своего уродливого лица. Сев на коня, Мухорт двинулся в сторону Новгорода.