Преров Гл. 10. Такое кино

                Дружба может обойтись без любви;
                любовь без дружбы — нет.


                Василий Осипович Ключевский



10. Такое кино

Летний кинотеатр постепенно заполнялся зрителями. Собирались показывать кинофильм «Фантомас».

Мы почти все его смотрели ранее – кто в клубах своих военных городков, кто в гарнизонных Домах офицеров. Поэтому нас, русских, не смущало то, что фильм будет на немецком языке. Примерно такая же история и с поляками – многие из них видели этот фильм в кинозалах Польши.

Вышедший несколько лет назад, фильм продолжал пользоваться популярностью. Да и лучше смотреть кино, чем бесцельно болтаться по лагерю.

Я решил встретиться с Таней просто оттого, что мне всё время хотелось быть рядом. Её обаяние для меня подобно физическому полю: чем ближе источник, тем сильнее воздействие. Раз, ощутив его, забыть невозможно.

Казалось, что быть в этом сладком и, волнующем кровь, плену, и есть сейчас смысл жизни.

И я ждал её. Но не дождался!

Фильм начался, и я в недоумении и тревожной тоске занял место в последнем ряду, тупо глядя на череду знакомых приключений, разворачивающуюся на экране. «Почему же Таня не пришла? Что ей помешало? Олег не передал? А, может, я ей надоел?» – вот что терзало меня. И я сидел, словно больной.

Вдруг мне показалось, что по уху ползет какое-то насекомое и попытался резко сбросить его. Насекомого не было. Но раздался тихий, давно желанный голос и следом смех:

– Витя, ты так свалишься! – Таня крутила в пальцах травинку.

– Тань! Таня... – «физическое поле» сразу окутало меня её завораживающим запахом, который мигом смёл куда-то мои сомнения и терзания.

Уже совсем стемнело. Стрекотал кинопроектор. Из черной квадратной дыры кинобудки, меняя оттенки, в экран летел яркий голубой луч, превращаясь на экране в особую волшебную жизнь.

Зрители бурно реагировали на выкрутасы Луи де Фюнеса и дружно ржали.
 
Таня присела рядом, так, что мы касались друг друга. В какой-то момент, повернув головы, мы встретились взглядами. И какой тут тебе Фантомас! Я не удержался и незаметно для посторонних положил свою руку на Танину. Её рука чуть вздрогнула, но осталась на месте. У меня даже на мгновение закружилась голова.

– Тань!

– Что?

– Сейчас я точно грохнусь на пол! – шёпотом сообщил я ей на ушко.

Она чуть не прыснула.

– Витя, не падай, люди фильм смотрят.

– Таня!

– Что?

– Бе-сед-ка!

– Ишь, хитрый какой! Фильм!

Вдруг Таня чуть толкнула меня плечом:

– Смотри туда, – кивнула она подбородком.

Посмотрев в указанном направлении, я увидел, что через ряд наискосок сидел Пирог, а рядом…Урсула! И сидели они не просто так, как бы случайно, а Урсула держала его плотно под ручку.

– Обалдеть! – громко прошептал я Тане. На нас покосились.

– Тише ты!

Я спросил Таню, почему она долго не шла.

– Ладно, пошли отсюда, Витя!

Пригибаясь и извиняясь, мы выбрались за пределы кинотеатра. Темень и тишина. Мы как-то спонтанно побрели к той самой беседке. Шли медленно, взявшись за руки, отчего теплая волна нежности ходила по телу.

– Витя, ты не представляешь, – тихо говорила Таня, – я имела сегодня беседу с нашей вожатой Мариной. Потому и задержалась.

– Какую такую беседу? – напрягся я.

– По поводу инцидента с пограничником.

– Так что тут такого-то, Тань?

– Понимаешь, она начала издалека, типа, как я расцениваю происшедшее. Я сказала, что не вижу какой-либо своей вины и, мол, что тут «расценивать».

– Ну, всё верно, Таня, особенно то, что касается именно тебя. Ты же просто стояла там. И что – Марина?

– Тогда она сказала, что, мол, я была не одна, а с тобой, и всё надо рассматривать с этой точки зрения. Получается, что мы с тобой якобы спровоцировали ситуацию, которая могла завершиться скандалом. Чуть ли, не международным! – с нотками отчаяния говорила Таня. – Ну, если бы ты замахнулся и…

– Ни фига себе – «международный скандал»! Так чем она недовольна?

– Она сказала, что я должна была принять у немца тот магазин, а тебе стоило... перетоптаться.

– Так и сказала? – возмутился я, и у меня едва не вырвалось уличное ругательство.

– Да, но дело даже не в этом…

– А в чём же?

– Она...она сказала, что не слишком ли мы с тобой далеко заходим в...отношениях.

И погнала что-то про честь комсомольцев, ну и всякое такое. Типа, это неправильное поведение, и именно оно создает такие...ситуации.

– Таня! Ёлки ж с палками! Чего она может про нас знать! Что мы поцеловались в кромешной тьме? В беседке, укрытой густыми кустами! Этого никто не мог видеть! – меня пробрал жар, я даже выпустил Танину руку.

Мы теперь стояли близко друг перед другом.

– Ага! А поляк? Ты не подумал, что он мог увязаться за нами?

– Честно говоря, в голову такое не приходило. А, если даже и видел, то что?

Неужели наябедничал, гад? Лучше бы он им рассказал, как накинулся на меня в темноте!

– Таня, так что ты ответила Марине? Чем это закончилось?

– Вить, – Таня взяла меня за руки, – я ей ответила, что мы дружим с тобой, и её это не должно касаться – кто кому нравится, всё такое и тому подобное. Мы – не маленькие!

Она грустно смотрела своими удивительными серыми глазами прямо мне в глаза. А вокруг – ни души.

– Таня!

– Что?

– О чем я сейчас думаю?

Таня слегка покраснела:

– Ты постоянно об этом думаешь!

– Мне не думать?

– Нет...думай!

– Нич-чего не понимаю! – сказал я, как-то неловко притянул Таню к себе и нежно поцеловал. Щека, глаз, губы...

Таня закрыла глаза, её лицо пылало. Как и у меня. И руки! Я поцеловал обе её руки. Они были изящными, с необычайно нежной кожей.

– Витя, хватит. Нас увидят...

– Тань, мы даже не дошли до беседки...

– Витя! Китаев!

– Таня, прости подлеца! Я не хотел.

– Ага-а!

– Таня, а я ведь на этот раз не об этом думал.

– Так ты вообще бессовестный, Китаев? – подняла она брови. – О чем же? Даже боюсь спрашивать.

– Не бойся, ведь мы же с тобой…

– Дружим! – тихо засмеялась она.

– А думал я о двух вещах, Таня. Первое – что поляк этот поплатится как-нибудь. Я его проучу.

– А второе?

– Черт с ним с поляком. Второе – важнее. Мне кажется, что ты...разобралась в себе. Или я просто дубина. Бестолковая.

– Точно!

– Что именно точно?

– Второе!

– Дорофеева! Пошли, Танюша, лучше досмотрим кино. Ты будешь смотреть кино, я на тебя!

– Нечего на меня глазеть, Китаев! И вообще – что ты во мне нашел такого. Я обычная, такая как все, – она чуть скосила на меня глаза. 

Как же все девчонки любят комплименты!

– Таня, ты самая красивая, и таких, как ты – больше нет. На тебя многие смотрят так, что готовы на международные скандалы. Включая немцев и поляков.

– Витя, ты нарочно так говоришь, ну скажи по-честному.

Мы сели на свои же свободные места. Кино нас мало интересовало. Мы переглядывались, моя рука – на Таниной. Было очень хорошо, но и немного тревожно.

Я думал о том, что не факт, будто именно поляк подглядывал за нами. Надо как-то узнать, откуда всё это выкатилось. Нас начинают давить вовсе не из-за немца. Там ситуация сразу разрешилась и свелась к нулю. Нас просто хотят, грубо говоря, «растащить».

Речь идет не о том, что уже прошло, а о будущем наших отношений.

Я проводил после кино Таню.

Зрители расходились, и у многих в руках горели фонарики. Их узкие лучи в кромешной тьме метались по стволам и кронам сосен, по спинам впереди идущих, выхватывали пятна песчаных дорожек под ногами. В свете вспыхнувшего луча мне даже показалось, как факелом промелькнула чья-то рыжая голова рядом со знакомым силуэтом.

"Вот так и мы с Таней мечемся в своих чувствах, как эти яркие лучи, словно не зная дороги", – подумалось вдруг мне.

– Пока, Витя, – сказала Таня несколько печальным голосом.

– Танюша! Не хочу с тобой расставаться. Я буду думать про тебя. И ещё хотел сказать, у тебя очень красивые глаза, – тихо молвил я ей.

– Наконец-то ты заметил мои глаза, – одарила она меня своей чудесной улыбкой.


  Начало: http://proza.ru/2021/08/02/1644

  Продолжение: http://proza.ru/2021/08/04/961

  Фото из инета, спасибо автору!