Размышлизмы. Кучка тридцать первая

ПРЕДИСЛОВИЕ К КУЧКЕ ТРИДЦАТЬ ПЕРВОЙ

Февраль. Промозгло-слякотное сумрачное эстонское утро. Город Таллин, район Кошачий хвост (Kassisaba) в трех минутах ходьбы от торчуна эстонской государственности башни Длинный Герман.

Буквально летит и светится по лужам и дождем мужик с цветами, тортом и шампанским. Другой мужик отбыл в краткосрочную командировку.


КУЧКА ТРИДЦАТЬ ПЕРВАЯ


Вышибить дверь в чулане - анальная дефлорация, любовь с черного входа - последующие действия после анальной дефлорации. Какие только эвфемизмы не придумают апологеты жопной любви под радужным флагом.

Новая мысль на старой закваске. Аналогично запою, где “хмелек за хмелек цепляется” (Александр Трифонович Твардовский).

Прогноз погоды меняется с погодой.

Я чудовищно обидчивый человек. Самое смешное - по жизни обижал больше я, чем меня. Значит, просто жизнь обидела.

Самое трудное - это глубоко и легко. Жить, чувствовать, писать. Даже Пушкину удавалось только последнее.

Протагору в передаче Платона принадлежит известный тезис «Человек есть мера всех вещей». Тогда, что не знаю - того нет, что не понимаю - то неправильно.

Публика всегда с удовольствием ковыряется в любовных треугольниках знаменитых людей, Пушкин - Наталья Николаевна - Дантес, Блок - Любовь Дмитриевна - Андрей Белый, Дмитрий Мережковский - Зинаида Гиппиус - Дмитрий Философов, Чернышевский - Ольга Сократовна - мужская часть Саратова.   
Пора переходить на более сложные любовные отношения-многоугольники. Любовный прямоугольник - всегда кто-то оказывается в дальнем углу.

Большинство всегда не право. Среднее, в лучшем случае среднее, а, как правило, плохое.

Жизнь в шопоте. К сожалению, о многих людях.

Цикута, Волчья ягода, Вороний глаз. Чего только не произрастает в средней полосе России. Но наши грибки вне конкуренции - от мухомора до бледной поганки!

Идеальное решение, оно же малодушное, соглашательское и оппортунистическое.

Ушлепки, задроты, шныри, неврастеники, павианы, мудаки по 12-ти бальной шкале. О худшей половине человечества.
О лучшей Лев Толстой обещал сказать только из гроба и быстро захлопнуть за собою крышку.