Правильный поступок в неверной жизни

Мы оба знаем, что я права сейчас, не так ли? Оба знаем и оба молчим, потому что скоро, крайний срок — через месяц, я приползу обратно, виновато улыбнусь, пискну "прости, дуру" и нырну в твои холодные безразличные объятия. Но сейчас, остервенело метая шмотки в открытую пасть чемодана и обрушивая на тебя поток отборного мата, я права. Но я никогда не умела держаться за правильные, по крайней мере для себя, поступки. Я просто ужасная трусиха, ты же знаешь. Паникую даже от самой мысли сделать шаг без толчка. "Иди и сделай так" - говорят мне. Тогда я иду и делаю. По-другому мне боязно.
Сначала меня держали родители. Потом - я держалась за них. Держалась до последнего, пока авторитетная мать вдруг не умерла, а любивший ее до изнеможения отец не запил. Я пыталась держаться за него, но тогда он с такой же силой хватался за меня и мне становилось неудобно. Тогда я стала держаться за друзей. Но они, понимая, чего я добиваюсь, исчезали. И это, в общем-то, правильно. Я всегда засыпала вопросами, сводившимися ко мне. Начиная от "как думаешь, какой цвет мне подойдет больше" и заканчивая "что мне делать дальше". Сама же я могла их только слушать, кивать, где надо смеяться или сочувственно хлопать по плечу. Другого я не умею. Ты ведь и сам прекрасно знаешь, что я как слепой котенок, по шею увязший в липком мутном киселе жизни. Нужно держаться, чтобы не уйти с головой и не захлебнуться.
А потом появился ты, мой дорогой. Появился и все вдруг стало так просто. Ты всегда знал, где мне следует быть и что и как делать. Знал и напоминал об этом мне. Это ты сказал бросить учебу на воспиталку детского сада и пойти в театральное. Ты же и позаботился о том, чтобы я прошла. Ты говорил на какие спектакли соглашаться, а в каких отказывать. Ты меня вел, терпеливо прокладывая путь вперед. И тебе не нравилось, когда я вдруг, неизвестно откуда набравшись храбрости, соглашалась на роль, которую ты не одобрял. И тогда ты напоминал, что все, что у меня есть — твоя заслуга. И что все это ты можешь отнять. Кроме моей жизни, конечно. Хотя я думаю, что и это ты можешь. Просто не сразу и, может быть, не сам. И тогда ты вытягиваешь из меня все что можешь, сминаешь со всей безжалостностью и непоколебимостью мою оболочку, и начинаешь лепить и растить заново, вкладывая в пустую ноющую черепную коробку истины.
И все же, уходя от тебя, я права. Потому что если вдруг снова найду смелость на дне бутылки, ты будешь в ярости, а фантик моего тела еще раунд может и не выдержать. Но я, ровно как и ты, знаю, что провляшись пару недель в вип-палате какой-нибудь элитной больницы и замучив себя бесконечными размышлениями о будущем, которых, ты знаешь, я не люблю, я подхвачу свой чемоданчик, накрашу реснички, надену платье покороче, придам лицу раскаявшийся вид, и с собачьей преданностью посмотрю тебе в глаза. Ты усмехнешься, сказав, что ждал меня и откроешь дверь пошире. Снова потянутся простые и понятные дни, в которых ты будешь меня любить и решать все вопросы, пока я вновь не решу сделать что-то сама и вновь не совершу единственно-верный поступок, который, как и другие, будет также легко забыт и обесценен. Но прямо сейчас, я права, мой дорогой любимый и безжалостный.