Семь невест из Прохоровки-4

В НАЧАЛО http://proza.ru/2021/03/09/1508
Стеша проснулась ещё и утро не наступило. Послышался ей детский плач. Прислушалась, тихо. «Приснилось это мне» - подумала и уснула вновь. Но детский плач разбудил вновь.  И вновь прислушалась и вновь тихо.  Игнат тоже проснулся.
-  Щеночек скулил, точно, как ребёнок под дверью плакал, - сказал.
- И ты слышал? – спросила и отправилась к двери.  На крылечке сидела маленькая девочка, видно года два ей, не больше. Стеша без труда узнала Мыланькину и Ванькину самую младшую шестую дочку. Долго ли она тут просидела, неизвестно. Одета легко, а уже на улице поздняя осень, холодно. Видать, замёрзла.  Завела Милю в дом, а сама побежала к её родителям. Может ребёнок сам вышел, а они и не знают. 
В доме темно, спят конечно. Ночь ведь ещё. Постучала в окно. Тишина, никто не откликнулся. Подошла к двери, она не закрыта. На ощупь нашла выключатель, включила свет и увидела, что в хатке никого нет.  Ни Мыланьки с Ванькой, ни детей Зины и Зои.
«Странно, куда они делись?» - подумала и домой вернулась. Миля сидела и тихонечко поскуливала, как маленький щеночек.
- Давай, Миля, ещё поспим. Хорошо? Пойдём я тебя уложу на Мотиной кровати. Будешь спать, как взрослая, - вошли в Мотину комнату, - раздевайся, ложись. Или ты кушать хочешь?
Миля кивнула. Пошли на кухню. Девочка съела немного пшеничной каши и запила молоком с пышкой. Покушав вновь пошли в спальню.  Раздеваясь, из кармана Мили выпал сложенный лист бумаги, развернув его, Стеша прочитала. Ни к кому не обращаясь, крупными буквами на листе было написано, видимо Ванькой, так как Мыланька и буквы не знала: «Передайте Маше, пусть возвращается домой и живёт с Милей пока она вырастит»
Да загадки Мыланька и Ванька загадывают. Куда сами делись?
Девочку Стеша уложила, а сама уже спать не могла. А выспаться надо бы, рано утром бежать в больницу на работу, но как же тут поспишь?  Игнат тоже не спит. Начали они обсуждать случившееся, пытались решить, что с девочкой делать и надо ли Машу вызывать. Да и как её вызовешь? Это только ехать  к ней надо. Телефонов нет. Решили, не следует Машу срывать с занятий, пусть Миля поживёт у них до её приезда, а может и Мыланька с Ванькой вскоре вернутся.
Но сообщать Маше и всем пришлось срочно.
Оставив Милю у себя дома под присмотром Игната, Стеша, опаздывая, бежала на работу. По дороге обратила внимание на толпу  сельчан шумно обсуждающих что-то. Поравнявшись с этой толпой, её окликнули:
- Стеша, ты слышала?
- Что случилось? – спросила Стеша и подумала, что наверное о Мыланьке и Ваньке что-то знают.
-  Мыланька с Ванькой и двумя детьми утонули.
- Как? Кто это сказал такое?  Удивилась и испугалась  Стеша.
- Так утром доярки шли на дойку мимо речки, а там их одежда лежит, а их не видно.
-  Да не утонули они, - предположил участковый милиционер, а инсценировали. Я ходил, смотрел. В ровный рядочек по берегу лежит одежда её и его и двоих детей. Ровненько лежит. А разве же это похоже на эту семейку? Но самое главное, обуви нет. Они в башмаках полезли в речку?
- Та могли и в башмаках, если топиться надумали, - высказал предположение один из жителей.
- Тогда и раздеваться не надо было. Зачем, если топиться?
- Я считаю, что это инсценировка для того, чтобы скрыться от правосудия, - опять уполномоченный милиционер высказал своё мнение, - Ванька же проворовался.  Надо старших их детей оповестить, чтобы срочно приехали, наверное, знают они где прячутся родители.
 
Позвонили из милицейского участка в училище и попросили передать, чтобы девушки приехали.



 Перепуганные Мотя, Маша и Муся прибыли первым же автобусом. Они не знали причину, по которой их вызвали в милицию, не знали ничего и о недостаче свиней. Ехали и гадали, что могло случиться?
На автобусной остановке их поджидала Стеша. Она решила встретить сестёр и первой объяснить что произошло.  Ни Маша, ни Муся и уж тем более, не Мотя знать не знали, где могут быть родители. Никто из родственников им не знаком да и знакомых у них нет таких у которых можно было бы побыть хотя бы пару дней. Отец прибыл в эти края с какого-то черноморского городка, название которого девочки не знали.  Может быть там и остались какие-либо родственники, неизвестно, отец никогда не говорил о них.
С автобуса все направились к Стеше домой, Игнат договорился с милиционером, и тот согласился провести беседу не в участке, а дома у Стеши. Понятно, что девочки и без того напуганы, а в милицейском участке они и говорить не смогут. Участковый Палыч задал девочкам несколько вопросов и понял, что они ничего сказать не могут, так как сами ничего не знают.  Составил какую-то бумагу, которую назвал протоколом, дал её подписать Игнату и Стеше и удалился, на прощанье сказав сёстрам:
- Да вы не волнуйтесь и никого не слушайте, не утонули ваши родители. Живы. Вот только знать бы, где они скрываются.
А Игнат договорился с бригадиром решить вопрос недостачи по хорошему, попросил  выписать на имя Ваньки Храки троих поросят, а сам их оплатил. Конечно, деньги немалые, но это лучше, чем связываться с милицией. Узнала об этом и старая бабка Луша и тоже решила лепту свою внести.
- Они Мыланькой хотя и неблагополучные, но всё же люди и соседи наши, надо их из беды вызволять.  У меня там накопилось денежек немного, а зачем они мне?   Мне-то уже… А сколько? Вот считаю, считаю и со счёта сбиваюсь. Выходит, что все сто. О такого же не может быть! Наверное, со счёта сбилась. Но всё равно много. Так что, я отложу на свои похороны и поминки, а остальные забирайте. Дети растут и им деньги нужны, - баба Луша хранила деньги в валенке, а валенок в холщёвой сумке подвесила на гвоздик вместе с вязанками лука, чеснока и лечебных трав. Оттуда и достала.
Так что, как вроде бы и всё благополучно заканчивается с поросятами, осталось только Мыланьку и Ваньку найти.  .
Назавтра Мотя и Муся уехали. Стеша хотела и Машу отправить, но она  осталась.
- Нет, нет, мне нельзя, я с Милей должна здесь остаться. Так родители написали мне и пока они не найдутся, я буду дома.
И как только Стеша не уговаривала, не уговорила. Пришлось Палыча подключать. Тот пришёл к Маше, посмотрел, ужаснулся.  Маша хотя и убирала целый день накануне, но вид в хатёнке был унылый и сверх бедный.
- Тебе-то, Мария, сколько годков-то? – спросил.
- Мне уже вот-вот семнадцать исполнится, и я с детства за малыми ухаживала, знаю всё, - ответила Маша.
- Семнадцать это ещё не совершеннолетняя ты, и тебе доверять ребёнка не положено. Вот исполнится восемнадцать, тогда и приезжай.  А пока отдай Милю Стеше, если не хочешь, чтобы вас обоих в детдом забрали, - посоветовал участковый Палыч.
9. *********************
Маше и самой хотелось уехать. Заневестилась она. Первая среди Хракиных девчонок.  Гена… Вот из-за кого потеряла Маша покой.  Он немного старше, студент  института, на заводе проходил практику, там и увиделись с Машей. Увиделись и влюбились. Сразу. Оба. Старая баба Луша сказала, что так бывает  лишь тогда, когда молодые люди в прошлой жизни вдвоём были. Не верит комсомолка Маша в такие сказки, но приятно ей. Значит, связаны они с Геной одной ниточкой.
Никогда ещё Маша не влюблялась. И учась в школе, когда девчонки шептались и рассказывали о том, кто им нравится и по ком страдают, она лишь удивлялась. Ей это было не интересно.  Но пора пришла и её Весна наступила. Гена – парень серьёзный, и к ней относится хорошо. Вот только повестка ему пришла, в армию идти надо, а институт ещё не закончил. В ту пору отсрочки в связи с учёбой не давали да и откупиться от службы было не принято. Это был первый призыв на службу сроком два года. До этого было три года.
Конечно, Маша будет ждать своего любимого, никто другой ей не нужен. Они с Геной договорились, что сразу же по возвращению,  поженятся.  Гена и к родителям своим Машу повёл. Тем девушка понравилась. Красивая и уважительная. Расспрашивали её о родителях. Ничего не сказала Маша об их пропаже, лишь сказала о том, что из очень бедной многодетной семьи. Родители понимали, что бедность не может являться помехой, но нашлись доброжелатели и рассказали всё об этой семейке.
На второй день, после того, как Вера Ивановна,  мать Гены, узнала о родителях Маши, она поехала в Прохоровку, чтобы самой всё увидеть.
Ещё в автобусе спросила у рядом сидевшей пожилой женщины, сможет ли она показать дом Мыланьки и Ваньки Храки? Женщина пообещала показать и начала рассказывать всё, что знала об этой семейке. Расстроилась Вера Ивановна, значит, всё, что сказали, правда. Можно и назад возвращаться, что там ещё смотреть? Но коль приехала  в Прохоровку, то решила сходить и посмотреть и по совету попутчицы, поговорить со Стешей. Стеши дома не оказалось, не было и Игната. Дома у них хозяйничала старая бабка Луша. Она жила по соседству и давно уже стала своей в доме Стеши.
Бабка Луша поговорить любила, и гостям всегда рада была. Она пригласила Веру Ивановну в дом, угостила чаем из липы и пирогами, которые только что достала из духовки. Бабка Луша всегда радовалась возможности помочь Стешиной семье и пекла пироги для  них  не один раз.
- А я как чувствовала, что гости будут, - сказала бабка Луша, - Вот и пирожки, с пылу, с жару.
Бабка подробно рассказала о неблагополучной Машиной семейке, а когда Вера Ивановна заметила, что таким, как Мыланька, нельзя рожать, ведь и дети у них могут родиться полоумными или вообще безумными, сказала:
- Это не нам  решать, а Господу Богу. А коль он допустил рождение детей Мыланькой, так и не даст им сгинуть, будут они Богом бережённые.
Не довелось со Стешей встретиться Вере Ивановне, надо было на автобус идти, домой возвращаться. Всю дорогу думала, как же ей поступить, не хочет она, чтобы сын связывал судьбу с этой девчонкой. Потом успокоилась. Впереди служба в армии, за это время может многое случиться. Мало кто из девчонок дожидается своего солдата, вот и Маша может не дождаться.

Продолжение http://proza.ru/2021/08/06/174