Всплывающее окно номер 8 Шёпоты и всхлипы

Наша квартира на Гданцевке – она мне, кстати, очень редко снится. Там в полуосвещён­ной родительской спальне почему-то лежат на смежных кроватях две незнакомые мне в реале девушки, с которы­ми, тем не менее, у нас в контексте сновидения многолетние сложные отношения. Раннее утро. Я прохожу по коридору и слышу плач. Заглядываю к ним. Сдержанные всхлипы и тихий разговор на  незнакомом славянском языке.  - Польский? - Сербский? - Одна жалует­ся, вторая утешает. Спрашиваю у них: «Сегодня ещё четверг, или уже пятница?» Они отве­чают: «Пятница».

И я думаю – внутри сновидения мне эта мысль полностью понятна, а сейчас, снаружи - нет: «Слава Богу, ещё одного такого четверга я бы не перенесла».

Причём во сне же прекрас­но понимаю, что вчера был понедельник, но это обстоятель­ство нисколько не нарушает сновиденческую логику. В том заколдованном пространстве, где происходит действие сно-фильма. Или, скорее, бездействие. Причинно – временные связи подчиняются со­всем другим законам. Там вполне дважды два может равняться даже не пяти, а вовсе кусту сирени. Или тающему в небе облаку. Это как-то всеми чувствами ощущается.

В комнате фантастической красоты интерьер. Между прочим, мало общего имеющий с реальной обстановкой родительской квартиры в доме на Гданцевке, послужившей моделью для сценографов сновидения. Стоят цветущие деревца в кадках. Розовые олеандры, алый  гибискус, лиловые азалии. Шторы на окнах затканы пейслийскими узорами непе­редаваемой красоты. Роскошный букет садовых орхидей - филенопсисов в наполь­ной китайской вазе. Поблескивает трюмо. Оно - единственный предмет в интерьере, имеющий аналог в яви.

За окном брезжит начало прелестного летнего дня. Атмосфера неги и покоя. Неслышный шорох золотого смысла, которым, как в детстве, наполнен каждый атом этого заколдованного пространства.

Замедленно вглядываясь в цвета и линии – лица девушек не в фокусе – думаю: «Какой замечательный снимок можно было бы сделать. Лимонный свет встающего солнца, фио­летовые тени. Серов и Уистлер в одном флаконе!»

Одна из девушек в ответ на мои мысли - что ни на секунду не кажется мне странным – произносит: «Верно. Нужно обязательно сфотографировать. Подобные состояния очень быстро проходят. Смотрите сами!».

Мы, затаив дыхание, любуемся замедлившим своё течение моментом. Он тихо ус­кользает. И длится, и длится, и длится. Его невозможно ухватить. Напряжённая нежность испытываемой эмоции почти нестерпима.

...С деревца срывается лист. Описав траекторию: "влево - вправо, влево - вправо", как падающее перо, ложится на пол. И немедленно вслед за его слетанием что-то неуловимо изменяется. Не то солнце перемещается на сотую часть градуса, не то освеще­ние сдвигается на сотую долю оттенка из-за невидимо набежавшего облака. «Что-то кон­чилось», - обмениваемся мы телепатемой, быстро между собой переглянувшись.

-  «Я бы сняла со штатива и дала большую выдержку, секунд десять при максимально закрытой диафрагме. И какой – нибудь светофильтр обязательно. Жёлтый или красный. Но уже поздно. Оно ушло». - говорит одна из моих визави.

Мягко выплывая из сна, понимаю: в последний раз на плёнку снимала лет двадцать назад, и никогда не пользовалась светофильтрами. Однако кто–то во мне все подробности работы с цветной плёнкой знает. Или помнит.

- Кто?

                ///\\\///\\\///\\\///\\\

Для иллюстрации использована картина Пьера Боннара "В лучах солнца".


  ©Моя сестра Жаба