Укрощение строптивой Дневник Ариадны Синичкиной Ч3

     Боже, какими мы были наивными, как же мы молоды были тогда.*
     «Белой акации гроздья душистые...» Слова Михаила Матусовского.

     В субботу он пригласил меня на кинофестиваль.
Что греха таить, мне хотелось произвести на него впечатление. Собираясь на встречу, свою внешность я продумала до мелочей. Достала коробочку с ленинградской тушью, поплевала в неё, повозила щёточкой, подкрасила реснички, подвела стрелки в уголках глаз. Алой губной помадой внесла в свой имидж немного крамолы и довершила, растрепав утихомиренную сессоном копну волос. Потом достала из шкафа костюм из тонко выделанной лайки, купленный по наводке коллег в комиссионке. Френч на пуговицах и юбка выше колен в молочно-белых разводах на фоне сизо- голубиного крыла, сидели идеально. Высокие лаковые сапоги-чулки на платформе делали и без того длинноногую жердину ещё выше и стройней. И ещё я решила рискнуть, первый раз примерив картуз в стиле Гаврош. Сшитый из маминой лаковой сумки, с большим гладким козырьком и крокодиловой основой, он гармонично дополнял мой стиль. Посмотрелась в зеркало. «По-моему – сногсшибательно…»
     Когда мы встретились, у него пропал дар речи.
– Как тебе мой головной убор? – напрашиваясь на комплимент, спросила я тоном Шурочки из Гусарской баллады.
– Ты опережаешь время. Такие войдут в моду лет через двадцать. – Как это понять? Ему понравилось? Мне идёт?
     Мы успели до начала сеанса зайти в буфет, выпили шампанского для поднятия настроения. А, выйдя из кинотеатра, после «НЕВЕЗУЧИХ» не могли остановиться от смеха. Первый раз в своей жизни я так смеялась, что у меня болела челюсть.
– Депардье – типа агент 007 на французский манер. – Вовочка встал в позу, пародируя сыщика. – А лицо! Меняется с каждым кадром, а под конец такое прозрение! Особенно когда он понимает, что логика не работает! Оказывается, для некоторых логики не существует!
– А глаза у Пьера Ришара, – обнять и плакать. А как он в джунглях попал из пистолета в ногу Депардье?! – Ужас!
– Ришар – ходячая катастрофа! Хронический неудачник, притягивающий к себе все мыслимые и немыслимые неприятности. Но ему вдруг крупно повезло!
– Как? – Я что-то не поняла?
– Когда его взяли в качестве приманки, чтобы выйти на пропавшую дочку миллионера, такую же недотёпу, как он сам.
Меня как будто холодной водой обдали.
– А ты знаешь, как тяжело жить, когда во всём не везёт! Весь зал смеялся, а мне хотелось плакать.
– По тебе не видно было, что сейчас заплачешь. Ты так хохотала, что глядя на тебя, я сам чуть не умер от смеха,
– Ничего смешного! – обиженно сказала я.
–Да, ладно, не обращай внимания, живи проще.

     ПРИЗ

     На другой день он позвонил и спросил, как я отношусь к азартным играм.
– Без фанатизма. Мне в лотерею не везёт, – ответила я.
– А мне наоборот. Давай проверим наше везение. В парк Горького завезли игровые автоматы. Поедем?
     В небольшом павильоне, отгороженном прямо у входа, стояло несколько автоматов, из которых работали только два. На стене весел транспарант, где аршинными буквами было написано: «ПРЕДУПРЕЖДАЕМ, ЧТО АЗАРТНЫЕ ИГРЫ НЕ ЯВЛЯЮТСЯ СПОСОБОМ ЗАРАБОТКА. ИГРАЙТЕ ОТВЕТСТВЕННО!»
     Как это неудивительно, игроков практически не было, только одна молодая пара. По тому как они слаженно играли в четыре руки, было похоже, что они здесь не первый раз. Сколько времени до нашего прихода они провели здесь, мы не знали. Стоя у автомата, они по команде одновременно нажимали определённые кнопки.
– А что мы ждём? Вон свободный автомат. – Меня уже зацепило.
– Да подожди, ты! Мы будем играть после них. Пусть разогреют автомат. Джекпот будет наш!
     Поразительно, я по каждому вопросу вибрирую, а он всё решает на раз. Говорит: «Ни о чём не волнуйся. Всё идёт по плану!» И получается так, как он хочет.
Очередная попытка у игроков окончилась неудачно. Следующий заход тоже остался без выигрыша. Но третий вызвал у нас четверых крик восторга. Автомат загорелся весёлыми огоньками, на табло возникла надпись ПРИЗ. Автомат замер, в нём что-то щёлкнуло и в нижнее окошечко что-то провалилось. Мы не могли поверить своим глазам. Это была пачка настоящих, фирменных сигарет Marlboro!
     Ребята, проигравшие последние деньги, ушли довольные и счастливые.
Мы с завистью смотрели им вслед. Вывернув свои карманы и подсчитав, сколько заходов мы можем себе позволить, мы включились в игру. Я очень нервничала, нажимала кнопки невпопад. Второй наш заход оказался более подготовленным. Не замечая хода времени, только раскошеливаясь, с каждым разом мы улучшали свои навыки. Когда денег осталось на одну игру, мы поняли, что это последний шанс отыграться. Всё зависит от нашего умения.
    По команде мы как бешенные бросились на клавиатуру. И! О Боже! На табло выскочило магическое слово «ПРИЗ». Автомат сработал! Сунув руку в окошечко, я не сразу нащупала наш выигрыш. Там лежала крохотная матрёшка. Такая, как самая маленькая в наборе из 8 матрёшек. Мы разочарованно переглянулись и молча пошли к выходу из парка.
– Как обидно! – разочарованно сказала я.
– Здорово он пропылесосил мои карманы! Мы спустили все деньги! – раздражённо констатировал он. – Что такое не везёт, и как с этим бороться? Со мной такое первый раз.
– Ужасно обидно получить такой малоутешительный приз. Но можно было бы остаться и без денег, и без ничего! – нашла я оправдание нашему поражению.

     P/S  Это матрёшка, олицетворяя моё везение, до сих пор хранится у меня.

     РОЗЫГРЫШ

     Наши свидания стали постоянными. Он встречал меня после работы и провожал домой через парк. Вечером, когда темнело, при ясной погоде можно было любоваться звёздным небом.
– Загадай желания и держи их в уме наготове. Я вызову звёздный дождь, а ты, как только начнётся звездопад, произнеси желания про себя. Будем исправлять твою невезуху, – сказал он на полном серьёзе.
– Ты, что, маг?
– Не отвлекайся! – Он посмотрел на часы и, протянув руки к небу, как фокусник, сделал несколько круговых движений. – Скоро начнётся!
    Я уставилась на небо, боковым зрением не выпуская его из виду. В голове у меня была сумятица. В такой ответственный момент я не знала, чего хочу. Загадаю чего-нибудь, а окажется, что это глупое желание, и мыкайся потом всю жизнь у разбитого корыта.
– Загадала? – спросил он, пристально глядя мне в глаза, как будто хотел там прочитать моё желание.
– Угу, – ответила я и увидела, как яркая белая линия прочертила тёмно-синее полотно неба.
– Успела?
– Нет…
– Сейчас ещё будет. Товьсь!
    Я была в смятении. Какие бывают желания? Сдать сессию. Я и так сдам. Золушка мечтала побывать на балу, встретить принца. Ещё путешествие. А, вот, придумала – попасть в хранилище знаний. Самое главное, чуть не забыла! – Миру – мир! – Мысли крутились с бешеной скоростью. Вдруг тёмный бархат неба одна за другой стали расчерчивать яркие как молнии серебряные линии. Я не успевала их считать. Насчитала двадцать три, а они всё падали и падали. Где взять столько желаний? Пусть хоть эти сбудутся.
– Какая красота. Никогда в жизни не видела ничего более удивительного. Спасибо тебе за необычный подарок, – сказала я.
– Тебе понравилось? Можно ещё завтра и послезавтра повторить.
– Не надо. Оставь, ещё кому-нибудь пригодится. Пойдём. Мне пора.
    Не понимая, в чём дело, я чувствовала, что он разыгрывает меня. Но эта звёздная мистерия дала мне пищу для размышлений. Оказывается, я не знаю себя, своих желаний, у меня нет большой серьёзной мечты. Мне хотелось разобраться в первую очередь в себе. Но надо было признать, что он поймал меня на эту удочку. Я чувствовала, что начинаю втюриваться в него.
     А звёзды всё падали и падали*…

     И только спустя некоторое время, я узнала, где собака зарыта. В старой газете рядом с прогнозом погоды под заголовком «ВЕСЕННИЙ ЗВЕЗДОПАД – МАЙСКИЕ АКВАРИДЫ» было написано; «Майское небо порадует звёздным дождём из созвездия Водолея. Пик активности 15-17 мая. По прогнозам Международной Метеорной Организации, ожидается до 50 метеоров в час».

     В ПАРКЕ

     Май был по-летнему тёплым.
     Мы присели на скамейку возле пруда.
     Стало смеркаться. Птицы умолкли. Их голоса сменил хор лягушек. Забыв обо всём на свете, до неприличия откровенно они надрывались в любовном экстазе. Сладострастное томление было разлито в воздухе.
– Похоже, на наше профсоюзное собрание. – По-своему интерпретируя эту непристойность, я попыталась скрыть своё смущение. – Слышишь, они кричат: «Выговоррр-выговоррр, прОтокол -прОтокол, молись Витя, Витя!»
– Не смеши, у лягушек сейчас брачный сезон в разгаре. У них совсем другое на уме.
– Пойдём отсюда. Уже поздно, – сказала я.

     РОМАНТИЧЕСКОЕ ПУТЕШЕСТВИЕ

– Знаешь что, поедем в лес, на природу, а то мы всё по Москве шатаемся.
– Поедем! – обрадовалась я.
     Мы сели в первый попавшийся автобус, идущий за город. Народу было немного.
– У тебя мелкие есть? – спросила я, когда к нам подошла кондуктор.
Старенький дедок, сидевший напротив, громко, чтобы всем было слышно, поправил, введя меня в краску: – «Ты, дочка, не мелочись, спрашивай с жениха крупные».
– Нам только за билеты заплатить.
– Люблю, тебя, страна Советов! – Буркнул «жених» и, наклонившись ко мне, говорит: «Узнай у кондуктора, где у них тут лес».
    Я спрашиваю её на ушко: – «Скажите, пожалуйста, у вас тут есть где-нибудь лес? Где нам лучше выйти?» – «Лес? – растерянно переспросила она, – за окном, сколько хватает взгляда – кругом поля, поля. С пониманием взглянув на моего спутника, махнула рукой в сторону окна: – «Деточки! А вот на следующей остановке выйдете, – через кукурузное поле, – там есть небольшой лесок».
     Мы вышли на остановке и, не заметив тропы за высокой стеной зелени, проложенной через кукурузное поле, пошли напролом. Сквозь гущу высоченных стеблей кукурузы, словно через джунгли, он шёл впереди, прокладывая для меня дорогу. Солнце нещадно палило. Жаворонки заливались в небе, стрекотали кузнечики. Запахи земли и звуки, смешиваясь в удушливом мареве, кружили голову. Нечаянно оступившись, он повлёк меня за собой. Хрустнули, преломившись под нами сочные стебли. Я потеряла голову и растворилась.
     До леса мы так и не дошли.
     Когда я, придя в себя, открыла глаза, высоко в небе над нами чертил круги самолёт.
– Как ты думаешь, с самолёта нас видно?
– Конечно!
     Спохватившись, я одёрнула платье.
– Ты шутишь! Это же такая высота. Нееет, не может быть!
– А ты думаешь, почему они кружат на одном месте? Увидели торчащие из кукурузы длинные ноги, смотрят и ржут.
– Ты издеваешься? – я вскипела.
– Нет, – сказал он твёрдо. – Но теперь ты от меня никуда не денешься. Никому ты теперь, порченная, не нужна.
     «Вот гад!» – подумала я и бросилась ему на шею. «Мой! Мой! Мой!»

     КОНСПЕКТЫ

     В тот день после вечернего сеанса я сильно припозднилась. А мои родители требовали, чтобы я возвращалась домой не позднее одиннадцати вечера.
– Ой! Совсем забыла! У тебя часы есть? Сколько сейчас?
– На моих золотых 22.30.
– Всё! Я пропала! Теперь предки меня точно убьют! – У меня упало сердце.
– Да ладно! Прямо убьют?
– Всё! Всё! Я побежала. Знаешь, какая у меня мама строгая! У неё не пошлёндраешь.
     Это правда, мама меня так жучила, что я даже помыслить не могла, чтобы её ослушаться. Мне не хотелось её расстраивать, я боялась, что моим правильным родичам будет стыдно за меня.
     Придя домой, я осторожно открыла дверь своим ключом, сняла сапоги и вошла на цыпочках.
     В большой комнате горел свет. Слышалось, как родители переговариваются. А слова странные, как из учебника политэкономии.
     Я украдкой заглянула в комнату. На обеденном столе были разложены мои учебники. Отец читал параграф, мама под диктовку записывала выдержки в тетрадь.
– Что это вы делаете? – не выдержала я.
– Конспекты тебе пишем. Экзамены скоро, а тебе заниматься некогда. Вот возьмёшь готовые конспекты, прочитаешь быстренько и сдашь на пятёрку.

    P/S Сейчас вспоминаю эти конспекты. Перед глазами стоит мамин каллиграфический почерк. Хотелось бы взять их, полистать, почитать. Благодаря им я успешно сдала сессию. Жалко, что сейчас их нет у меня. Отдала я их сокурсникам, и мои конспекты пошли по рукам.

    На другой день, когда я потихоньку собиралась на свидание, мама вдруг спросила:
– Доча, мне предлагают швейную машинку. Купить?
– Зачем, у тебя же есть.
– Как зачем, ты выйдешь замуж, мою машинку заберёшь.
– Ма! Я замуж не выйду ни за что и никогда.
– Выйти замуж – истинное женское желание. Не хотеть замуж – это противоестественно. Только не заикайся мне про «свободную любовь».
– А я, мамочка, ненавижу готовить, стоять у плиты целыми днями, потом мыть посуду. Лучше буду учиться и читать мои любимые книжки!
     От машинки мама отказалась. А через два месяца пожалела, что послушала меня.
     Мы с Вовочкой подали заявление в ЗАГС,

     ПРЕДЛОЖЕНИЕ

– Всё, я так больше не могу! Нет моих сил, гоняться за тобой по всей Москве! То мотаться из Филей в Сокольники, то на Водный стадион, то в центр. Я устал бегать за тобой, париться в очереди перед телефонной будкой и слышать, что тебя нет дома. Я так не привык. И вообще, это за мной девчонки всегда бегали, вешались на меня. Давай снимем квартиру, и я буду знать, что приду туда, а ты уже дома.
Я предчувствовала, что такой разговор неизбежен. И всё равно он был для меня неожиданным.
– Ты предлагаешь снять квартиру и жить вместе без официального брака? Ты представляешь, что устроят мои родичи, узнав, что я ушла из дома к парню и состою с ним в «отношениях без обязательств»? Они приличные люди, для них свободная любовь – это нонсенс. – У меня в воображении возникла сцена с родителями. Мама хватается сначала за голову, потом за сердце, папа ищет валидол. – Ты предлагаешь мне опозорить родителей? Маму? Как она, учительница, после этого будет работать в школе, если не смогла правильно воспитать свою дочь. Я не какая-то профурсетка! Не совсем ещё стыд потеряла! Я не могу пойти на это!
– Хорошо, тогда давай распишемся.
– Это что, предложение руки и сердца?
     Сколько раз в романах я читала и перечитывала эти сцены. Собственно, остальное можно было пропускать без ущерба для содержания. У меня замирало сердце от этих слов. И вот теперь, кажется, мне тоже делают предложение. Столько лет я шла к этому моменту. Вся моя жизнь была устремлена к этой цели. Но сейчас, я понимаю, что ещё не готова к семейным отношениям. Хлопая глазами, я подбирала слова, которые бы выстроились в красивый, благородный отказ.
     Сделав вид, что не услышал мой вопрос, он продолжил развивать тему.
– Только с твоими – я жить не хочу, потому что не знаю их. А моих – знаю, поэтому с ними жить мы тоже не будем. Мы снимем квартиру, чтобы никто не лез к нам со своими советами и нравоучениями.
    Я молчала, не зная, что сказать.
– Но только через год, – поспешил добавить он. Для него самого было неожиданностью его предложение.
    У меня в уме случился переворот.
– Как через год? Почему? Зачем?
– За это время мы проверим наши чувства. Сможем понять, подходим ли мы друг другу.
– Меня бесполезно проверять. Я так долго не выдержу, – от негодования я несла, что ни попадя.
– В смысле?
– Я сама себя не знаю. Не знаю, куда меня потянет в следующий момент.
– Тогда сама скажи, когда, – ответил он обречённо.
– Давай завтра подадим заявку на конец сентября, а за это время снимем квартиру.
– Так долго, целых полтора месяца!
– Раньше вряд ли получится. Всё равно, месяц даётся на проверку чувств. Боюсь, что мы не успеем за это время снять квартиру.
     Я почувствовала, что на меня свалилось что-то тяжёлое, вроде бетонной плиты.

     РОДИТЕЛИ

     Мы подали заявку в ЗАГС. Теперь нам предстояло знакомство с родителями. О его семье я знала от Милы, с которой они учились в школе. Родители простые, рабоче-крестьянского замеса. У отца крутой нрав. Мама, – как мама.
На встречу с будущими свёкром и свекровью я надела джинсы и клетчатую рубашку. Гладкая стрижка довершала мой пацанский вид.
     Я думала, что Вовочка уже поставил родителей в известность о нашем решении. Но он, считая, что тут нужна женская деликатность, доверил эту инициативу мне. Представив меня родителям, он сказал, что мы подали заявление в ЗАГС.
– Хорошо! Мы рады! – сказала будущая свекровь, косясь на мужа.
– Ха! Собрались два пацана, типа у них теперь семья! Вы хоть понимаете, что такое семья? – решив сразу показать, кто здесь голова, выпалил будущий свёкор. – Где вы собираетесь жить? У нас? – без обиняков спросил он.
– Ну что вы! Зачем у вас? – Я была на взводе. Вовочка самоустранился, надеясь на мою дипломатичность. – Мы люди взрослые, самостоятельные, оба работаем. Мы снимем хату, и будем жить независимо ни от кого. – Своей тирадой я мгновенно возвела между двумя поколениями железный занавес. Чему была несказанно рада. Дипломаты десятилетиями возводят такие преграды, а мне удалось соорудить укрепрайон за один день.

     Через неделю нам повезло! Мне каким-то чудом удалось найти маленькую однушку на последнем этаже пятиэтажки в Измайлово. Это было страшно дорого, далеко и неудобно. Но выбора особенно не было. Да, и мотаться с одного конца города на другой, проводить в дороге больше часа, для Москвы – норма. Заплатив двести рублей за аренду и предоплату за последний месяц, мы решили сразу же туда переехать.
     Когда я стала складывать вещи в чемодан, мои родители вытаращили глаза: «Как это?» – «А вот так!» – У нас уже подана заявка».
     Как приличный человек, жених должен был просить моей руки у родителей. Он приехал с огромным букетом гладиолусов и тортом «Прага», вызвав переполох. Вся семья – мама, папа, младший брат и я, высыпали в тесный коридорчик. Атмосфера мгновенно наэлектризовалась.
– Благодарю! – сказала мама, принимая дары. – Идёмте к столу, будем пить чай с «Прагой».
     А на меня внезапно напало такое спокойствие, как будто я смотрю постановку и вижу, как волнуются другие. У жениха испарина на лбу, у мамы голос изменился, папа, большой любитель разглагольствовать о высших материях, молчит, будто воды в рот набрал.
    Мы сели за стол. Жених, объясняя цель своего визита, еле выудил фразу: «Я прошу руки вашей дочери».
    И тут мама, проявляя свой педагогический талант, решив сразу выяснить степень серьёзности намерения жениха, изрекла:
– Ариша рассказала нам о вас. Мы очень рады за нашу дочь. Рады, что она встретила достойного человека, – тут она сделала паузу.
     Мы все ждали, что сейчас она прочитает нотацию о морали и нравственности, а потом скажет: «В горе и радости, болезни и здравии, богатстве и бедности, будьте вместе, пока смерть не разлучит вас. Благословляю вас дети мои! Будьте счастливы!» Но что мы слышим? Я не верю своим ушам! – Она говорит: «… Но мы вынуждены, ответить отказом. Мы очень любим нашу доченьку и не сможем с ней расстаться. Она нужна нам самим!» – Я смотрю на свою маму и не узнаю её. «Что она несёт!» Отец так и отпал. Жених, опустив голову, остолбенел. От волнения у него на пиджаке даже испарина выступила. Единственный кто не потерял самообладания – мой братик, двенадцатилетний Сашок. Он вскочил, подбежал к маме и стал горячо уговаривать её:
– Мама, мамочка! Ты что, не видишь, они же любят друг друга! Они даже похожи как две половинки! – Он чуть не плакал, не зная, как её уговорить. – Ну я тебя очень прошу, разреши им пожениться. Они умрут друг без друга!
     Мама была сломлена такой тирадой. Конечно, ей не хотелось быть виновницей несчастья, поэтому она сказала: «Ну, раз такая любовь, так и быть, женитесь!»

     ПОДРУГИ

     Мои девчонки были шокированы сообщением о нашем решении пожениться.
     Утверждая, что если и выйду, то только за слепо-глухо-немого капитана дальнего плавания, я сама поселила в них уверенность, что никогда и ни за что не пойду замуж. А тут такая новость – у Синичкиной свадьба!
     Честно говоря, замужество для меня было единственной возможностью избавиться от родительской опеки и особенно от материнского диктата. Семейные рамки для меня стали невыносимо тесными.
– А расписываться вы где будете?
– В «Аисте» на Динамо.
– А банкет будет? – Зная меня, они ожидали чего угодно.
     Я вообще не хотела никакой свадьбы. Но мы решили, что для друзей, скромную свадьбу без толпы тётушек, можно, а то обидятся.
– Я думаю, может, в «Праге»? Место знакомое, начало Арбата – всем удобно.
– Здорово! Я так люблю их салатики, шпикачки, пирожки слоёные! – Ленка мечтательно закатила глаза.
– Да, и шампанское в разлив, а какие там потрясные пирожные, Вацлавский торт, Гусиные лапки и мой любимый Прага! – дополнила я.
– Думаешь, туда просто попасть?
– Что тут такого, вторник, вторая половина дня, кому ещё придёт в голову пойти в ресторан в такое время. Мил! Давай завтра в обед сходим туда, закажем столик в Чешском зале!
     На следующий день мы с Милой отпросились у начальства, чтоб пойти на Арбат.
«Прага» была не только престижным, но и общедоступным заведением общепита, можно сказать, комбинатом питания. Четырёхэтажное здание, расположенное на углу Старого и Нового Арбата, открывалось аж с 10 утра. На первом этаже располагалось кафе, закусочная-стоячка и отдел кулинарии, славящийся своими тортами, пирожными и всяческими полуфабрикатами. На верхних этажах находились залы ресторана. Начиная с утра можно было подняться наверх, чтобы подкрепиться комплексным обедом за 1руб 10 копеек. Мы частенько так и делали. Вечером, бывало, после работы шли в сторону Арбата и останавливались посидеть в «Праге».
     Вот были времена! Друзья, подруги, встречи, гости, посиделки, кино, театры. Это был наш город, наши улицы. Здесь всё было для нас. Всё радовало. Всё было доступно, непринуждённо, ты чувствовал себя «в своей тарелке», чувствовал себя своим среди своих. Не жизнь, а праздник!
     Поднявшись на верхний этаж «Праги», где в Зимнем саду расположен люксовый зал, мы стали дожидаться, когда нас примет главный метрдотель. К нему сидела целая очередь. Мимо нас сновали шустрые официанты с подносами. Время шло, моё терпение подходило к концу. Сколько ещё будет длиться эта канитель? Я уже собралась уходить, когда один из официантов зацепился ногой за ковровую дорожку и уронил на пол румяную, поджаристую, ещё дымящуюся курицу. Пару раз подпрыгнув, она покатилась по дорожке. Все с интересом провожали её взглядом. Официант коршуном бросился на неё, подхватил, положил её на поднос и как ни в чём ни бывало, поспешил в Зимний сад. Как сказали бы в Одессе: «Что быстро поднято, упавшим не считается». Все свидетели хохотали, как в немом кино.
     Скоро подошла наша очередь.
– Вы от Абрам Исакыча? – спросил главный метрдотель.
Я отрицательно покачала головой.
– От Регины Петровны?
– Нет!
– От Якова Самуилыча?
– Нет.
     И тут он, глядя сквозь меня своим проницательным взглядом, рассмотрев там какую-то важную персону, закивал утвердительно головой, промолвив: «Конечно, конечно! Мы выделим вам резервный зал».
– Ну весь зал нам не нужен. У нас банкет всего на двадцать персон.
– Прекрасно! – У него отлегло от сердца. Тогда согласуйте меню с администратором. Всего хорошего! Передавайте там привет от меня …– он указал перстом вверх.
– Обязательно! – сказала я озадаченно.

     Один пункт программы был выполнен. А нужно было ещё заказать мне платье и ему костюм.
     Хорошая мамина знакомая, у которой были нужные связи, скрепя сердце, дала нам телефон лучшего закройщика Москвы – «Костюм нужно шить только у него! Когда ещё представится такой случай!» – сказала она, передавая нам «блатной» номер.
Портной – Яков Самуилович Байч работал в ателье у Киевской. Маленький, кругленький, кудреватый, он попросил жениха раздеться для обмера и, сделав вокруг него несколько кругов с задранной вверх головой, как будто тот античный колосс, восхищенно воскликнул: «Аполлон!», – И обращаясь ко мне, заметил: « Костюм будет сидеть как влитой! А детки у вас будут просто произведениями искусства! Потом вспомните мои слова. Я знаю жизнь!» – Одобрил он мой выбор.
     Я вышла из ателье, восхищенная перспективой. У меня было прекрасное настроение. Хотелось порхать и щебетать.
– Ты слышал, он назвал тебя Аполлоном! Уж кто-кто, а портные понимают в этом лучше других. У них глаз намётанный.
– Какая ты наивная! Это он так себе цену набивал, – спустил меня на землю мой суженный.
     Мы пошли вдоль проспекта и набрели на магазин «Ткани». Видя вошедшую пару, к нам поспешила женщина в форменном халате с биркой на груди «старший продавец».
     Узнав, что нам нужна ткань для свадебного платья, она повела нас в отдел с белоснежным текстилем. А я, обратив внимание на радужную витрину с разноцветным трикотином переходящих тонов, остановилась около неё. Перебрав всю радугу, я вцепилась в отрез благородной зелени.
– Вот этот! Сколько нужно на длинное платье?
– Но, – продавщица оторопела, – он же –зелёный! По традиции невеста должна быть в белом.
– А вы знаете, почему невеста в белом, а жених в чёрном? – Продавщица в недоумении развела руками. – Потому что для невесты это последний белый день, а для жениха – первый чёрный!
      Старший продавец – Ударник коммунистического труда, оторопела от неприкрытой наглости современной молодёжи. – Ну и ну! Мы такими не были...
А мама, увидев ткань, скрыв гамму эмоций под маской строгости, спросила:
– А ты подумала, что скажут тётя Надя с дядей Петей, и тётя Вера с тётей Ниной? Что ты этим хочешь показать нам всем?
– Если что, – то это пощечина общественному мнению.
– Что значит, это «если что»?
 –Ещё не знаю. Свадьба может не состояться. И приглашаем мы только своих друзей.
– А родители? Или вы нас тоже вычеркиваете из вашей жизни?
Мама чувствовала, что я ускользаю из её ласковых объятий, её власти надо мной окончательно приходит конец.
– Ну что ты мамочка! Родители это святое.

     После первой примерки, когда на жениха надели пиджак, намётанный белыми нитками, он, выйдя из ателье, сказал: «Лучше я совсем жениться не буду, чем в таком костюме».
 «Ну всё, свадьбе не быть», – растерянно подумала я.
– А что тебе не понравилось? – спросила я упавшим голосом.
– Я, что – клоун, чтоб ходить в таком пиджаке? Белые нитки везде торчат! Что люди подумают? Ты где, вообще, такое видела!
     У меня отлегло от сердца.
– Так это только предварительная намётка к первой примерке, – и мы покатились со смеху.

     ДОМОСТРОЙ

     К его приходу я надела шёлковый халатик, подкрасилась, собрала волосы в хвост, закрутила на макушке, заколола двумя карандашами.
– О, узнаю мою кроткую японку! Тебе идёт, это твоё. Причёска называется – Чио-Чио-сан?
– Совсем даже наоборот – «Слёзы по Хирохито», – ляпнула я. Пусть не думает, что я такая же наивная дурочка, как эта японка, и буду мириться с его прихотями.
     Нам нужно было обсудить детали свадьбы. Но я не стала с порога накидываться на него с вопросами, сначала нужно было его покормить. Когда он, наконец, умял свой ужин и расслабился, я решила, начать с самого простого вопроса.
– Миленький, ты уже придумал, что подаришь мне на свадьбу?
– «Книгу! Любите книгу – лучший подарок!» – он посмотрел на мою реакцию. – А лучшая книга – это «Домострой»*. «Если подарит Бог кому жену хорошую – дороже это камня бесценного». – Золотые слова!
– «Домострой»? Где ты его купишь? Такие раритеты даже в букинистическом не найти! – с достоинством ответила я.
– Ничего, я найду современный аналог, – это было уже серьёзное предвестие.
И, действительно, он подарил мне книжку «100 секретов семейного счастья». Я вцепилась в неё, не теряя времени. Каждая девушка мечтает о благополучной жизни. А там: «Мужчин принято считать сильными и неуязвимыми. Но в действительности они психологически слабее женщин. Неосторожные высказывания второй половинки могут нанести серьёзную травму, пошатнуть или даже погубить отношения». «Бракосочетание – серьёзный стресс для психики мужчины. Беседы о наследниках создают эмоциональные рамки и ограничения». – Ах, какие мы тонкие, уязвимые, – подумала я. Замётано! Ладно, буду кроткая, как японка.
– Ну-у, ты поняла самую главную свою задачу? – спросил он строго как школьный учитель отпетую прогульщицу.
– Неет. Пока нет, – я отрицательно качала головой.
– Ты должна беспрекословно исполнять свой супружеский долг!
– Ты о чём? – обеспокоенно спросила я.
– Как о чём? – Котлеты, борщ, пельмени и наглаженная форма.

     Ему быстро удалось подобрать ко мне ключ. Ласковое прозвище «Зая» смягчало его домостроевские замашки, обезоруживая меня. Скажет: «Зая», – и я таю.
А его, недолго думая, я стала называть Вовочкой по аналогии с персонажем анекдотов. Это оказалось очень грамотным решением. Прозвище заменяло сразу несколько синонимов, соединяя в себе в зависимости от интонации и нежность, и ярость. Вместо – милый, дорогой, любимый и бу-бу-бу, гав-гав-гав, и т.д. скажешь: «Вовочка!» – и всё понятно. С моей лёгкой руки, несмотря на его богатырскую внешность, это прозвище сразу приклеилось к нему. И все, даже моя мама стали называть его Вовочкой.

      ДЕНЬ БРАКОСОЧЕТАНИЯ

      Ночь перед бракосочетанием была беспокойной, один кошмар сменялся другим. Снилось, что меня преследуют какие-то существа, которые хотят выдать меня замуж за своего царя. Я убегала, старалась спрятаться, а потом остановилась и сказала: «Я ещё не готова к семейной жизни!» И всё, они отстали.
     Меня разбудил знакомый голос, который сказал: «Просыпайся соня, а то всё проспишь! Сегодня твоя свадьба!». Я открыла глаза и поняла, что голос принадлежит моему благоверному.
– Сколько времени?
– Мы уже опаздываем. У нас всего два часа. Нужно успеть разъехаться по домам, переодеться, а тебе ещё и нафуфыриться. В 12:00 я приеду в дом твоих родителей брать тебя в жёны, – сказал он пафосно. – Вставай скорее, одевайся, пока я варю кофе.
     Времени было в обрез. Нам нужно было из Измайлова доехать до центра, а там разъехаться в разные концы Москвы. Мы доехали до Площади Революции, чмокнулись и разбежались на пересадки. Я впрыгнула в вагон и тут вспомнила, что пакет с моим свадьбишным нарядом уехал вместе с женихом. Выскочила на следующей остановке и вернулась назад. Он с пакетом и упрёком в глазах уже ждал меня.
     Когда я примчалась домой, Ленка с Милой были уже как на иголках.
– Ты забыла, что замуж выходишь? Мы уже целый час тебя ждём, а ты так легкомысленно относишься! – набросились они на меня.
– Да ладно, девчонки! Я вообще не понимаю, хочу ли я замуж.
– Здрасьте, приехали! Разве ты не хочешь быть рядом с любимым человеком? – сказала Ленка. Вот уж кто готов к семейной жизни. Младше меня на три года, а прямо-таки мечтает о муже. Выскочит замуж за любого, кто позовёт.
– Не рядом, а вместе, – поправила Мила.
– А рядом и вместе – не одно и то же? – удивилась я.
– Вместе – это как одно целое, когда смотрят не друг на друга, а в одну сторону, – пояснила Мила. Ну и умная же она! Что значит, замужняя женщина! А я даже никогда об этом не задумывалась.
– Понятно, – сказала я.
– Что понятно?
– Понятно, что я ничего не понимаю. Мне надо подумать, а то примешь невзвешенное решение, а потом томись всю оставшуюся жизнь.
– Некогда думать. Всё уже решено, – обрубая мне отход, сказала Мила.
– Ты же любишь его? – Ленка стала беспокоиться, всё ли у меня в порядке с головой.
– Ну и что! Любовь и брак две разные вещи. Как пишет «Московский Комсомолец»: «не порть кофе лимоном, чай сахаром, любовь браком!» – сослалась я на авторитетное издание.
– Нашла, кого слушать! – раздражённо сказала Мила.
– Может, я ещё не готова к семейной жизни. И потом, я же его совсем не знаю!
– Зато мы знаем! Я с ним с шестого класса училась вместе. – Хорошо ей говорить, она и со своим за одной партой с шестого класса сидела.
– Вот и женились бы на нём сами!
– Да мы бы рады! Такой красавец, по нему вся школа с ума сходила, а он выбрал тебя. И чего он в тебе нашёл – скелет ходячий. Обнять и плакать, доходяга.
«Спасибо, подруженьки, за вашу правду!»
– Садись, скорей, тебя ещё накрутить нужно.
Девчонки принялись в четыре руки, кто во что горазд, накручивать мне кудри, одна – в одну сторону, другая – в другую. Получилось очень даже ничего, но я решила добавить свою лепту, для естественности взлохматив причесон.
– Везёт тебе! Мне уже восемнадцать, я ещё ни разу не влюблялась. Я тоже так хочу. Влюбиться до умопомрачения, а потом свадьба! – выдала Ленка своё сокровенное.
– И тебе повезёт, – Мила знала о жизни больше нашего.
– Когда?
– Не успеешь глазом могнуть. Замуж не выходят. Замуж выскакивают.
Под эти разговоры, уговоры я надеваю платье.
– Ну ты, Синичкина, даёшь! Как всегда, в своём репертуаре! Все невесты, как невесты, а ты – вся в зелёном.
– Тебе не нравится моё платье?
– Да нет, красивое, тебе идёт. Только смешно, как в анекдоте: «На Московской Олимпиаде встретились Рина Зелёная и Бриджит Бардо. Причём Бриджит Бордо была вся в зелёном, а Рина Зелёная – вся в Бордо», – они покатились со смеху.
– Да, ладно, девчонки! Я думала, если свадьба не состоится, так хоть платье останется.
–А фата? Что, и фаты не будет? – я почувствовала на себе презрительные взгляды.
– А вы ждали от меня, чтоб была фата и медведь на капоте? Это мещанство какое-то!
Зря я так резко сказала. Обидела их. Ладно, вместо фаты у меня будет другой опознавательный знак. Достав из шкатулки с бирюльками белое страусовое пёрышко, я приколола его у выреза на груди.
– Как странно… Я – мужнина жена!? – глядясь в зеркало, рассуждала я сама с собой. – Умереть со смеху можно. Нет, девочки! Я не готова замуж. Я передумала! Связать свою жизнь с чужим человеком? Нет, я не могу! – Я не знала, какие ещё нужны доводы.
– Да ладно, Синичкина, вы отличная пара! Вы просто созданы друг для друга. Не дури! Вспомни, с каким трудом мы сняли зал в «Праге»! Это просто чудо, что смогли туда втиснуться. Ресторан оплачен, приглашены гости, что мы им скажем?
Вдруг раздаётся пронзительный, продолжительный звонок в дверь.
Я в панике бросаюсь в дальнюю комнату, прячусь за угол шкафа и шепчу девчонкам:
– Только не открывайте дверь! Я передумала. Я замуж не хочу и не пойду!
Но что я вижу: мои лучшие подруги, которым я доверяла свои сердечные тайны, открывают дверь! На пороге за огромными букетами – двое мужчин. Я из-за угла наблюдаю в зеркало немую сцену. Мила языком глухонемых тремя жестами рисует ситуацию. Прикладывает палец к губам, затем накручивает у виска, типа – твоя невеста сошла с ума, и показывает направление, куда я спряталась, совершенно постороннему, чуждому мне человеку. Предательницы! Вот так и познаются друзья!
Я стояла, замерев, как кукла, с вытаращенными глазами.
     Он ни на секунду не растерялся, гневно зыркнул в мою сторону, прошёл через комнату, схватил за руку, и как я только не упиралась, выдернул меня из закутка, и так крепко прижал к себе, что я чуть не задохнулась. Я испуганно вскрикнула. Мне показалось, что он хочет придушить меня.
– Не волнуйся! Всё идёт по плану, идём! – он сунул мне в руки букет и потащил к лифту.
     Внизу нас ждали две машины. По обычаю невеста с женихом должны ехать в разных машинах, и только после официальной регистрации в ЗАГСе могут сесть рядом в одну машину.
     Но у нас всё было по-другому. Он запихнул меня на заднее сиденье, сам сел рядом. На переднее сиденье усадил моего Саньку. Белоусовы и Ленка сели во вторую машину.
      Наш кортеж проехал примерно пол улицы, когда жених спросил меня: «Где твой паспорт?» – Кажется, он в сумочке, которую я повесила на вешалку.
      Мне показалось, что он позеленел, но при этом очень спокойно попросил водителя притормозить у обочины, а братику велел смотаться за сумочкой, в которой, «кажется», лежит мой паспорт. ДорогА была каждая минута.
    Стараясь спасти судьбу молодых, зачаток семьи, бедный мальчик помчался за паспортом.
     Всё шло к тому, что свадьба расстроится. Но время будто остановилось, и, к моему удивлению, мы успели к назначенному часу.
     Меня накрыла новая волна мандража. Мне хотелось убежать из ЗАГСА. «Всё! Ухожу!» Но Мила сказала, что метаться уже бесполезно. Она отдала наши паспорта на регистрацию, и нам уже поставили печати.
     Под звуки марша Мендельсона мы вошли в зал церемоний. Я была как в тумане.

     СВАДЬБА

      Церемониймейстер, милая женщина, от лица государства произносила трогательную речь.
– Дорогие новобрачные, в жизни каждого человека бывают незабываемые дни и события. Сегодня такой день у вас – день рождения вашей семьи. Сегодня вы создаёте новую ячейку общества. Семья – это союз любящих людей, и союз добровольный. И прежде чем зарегистрировать ваш брак, я обязана спросить вас, является ли ваше решение вступить в брак взаимным, добровольным и хорошо обдуманным? Готовы ли вы связать ваши судьбы, чтобы быть вместе, помогать друг другу, проявлять любовь и привязанность? Прошу ответить вас, Ариадна Владимировна.
      Я чувствовала, что водоворот событий всё больше и больше затягивает меня, и куда, в конце концов, вынесет – неизвестно. У меня ещё оставалась возможность отступить, но жених так решительно сжал мою руку, что мне ничего не оставалось, как выдавить из себя «Да!».
– Вас, Владимир Александрович.
– Да!
– Учитывая ваше обоюдное согласие, которое вы выразили в присутствии свидетелей, близких и друзей, ваш брак регистрируется. И я прошу вас подойти к столу и подписями скрепить ваш семейный союз.
     Я взяла ручку и, склонившись в три погибели над книгой актов гражданского состояния, не видя строчек, по диагонали на всю страницу расписалась своей девичьей фамилией Синичкина, оставив мужу уголок для росчерка.
– Уважаемые новобрачные! В полном соответствии с законодательством Союза советских социалистических республик ваш брак зарегистрирован. И я торжественно объявляю вас мужем и женой! Поздравьте друг друга… – не успела она закончить фразу «супружеским поцелуем», как мы отчаянно стали пожимать друг другу руки.
Сзади раздался дружный хохот гостей.
– Целуйтесь! – послышался призыв.
     Я закатила глаза в полуобморочном состоянии. Он, приобняв меня, поцеловал, как целуют икону.
– В знак любви и верности обменяйтесь кольцами – символом единства и семейного счастья.
Нам поднесли кольца на золотой тарелочке. От волнения мы с трудом напялили их друг другу.
– А теперь, уважаемые супруги, разрешите вручить вам ваш первый семейный документ – свидетельство о заключении вашего брака. Я вручаю его вам, Владимир Александрович, как мужу и главе семьи, – он многозначительно посмотрел на меня. – Поздравляю! Теперь гости могут поздравить новобрачных!
     Из ЗАГСа мы поехали в «Прагу».

     «ПРАГА»

     Первым делом мы с подружками спустились вниз, где в цокольном этаже находился зал для курящих. Стены, отделанные мрамором, зеркала от пола до потолка, бархатные диваны, вся эта роскошная обстановка располагала к отдыху с сигареткой в руке. Я присела и закурила. Как приятно расслабиться, ни о чём не думая, позволить себе за целый день разок курнуть на мягком диване в изысканном интерьере. Дома же не покуришь, скрываешься, чтобы тебя не застукали с сигаретой то родители, а то теперь вот муж.
    Сижу я, значит, такая вся зелёная, томная, вся загадочная, плыву в облаке сизого никотинового дурмана, вдруг на входе появляется мой законный супруг.
– Вот ты где! Я ищу тебя, а ты сбежала, чтобы покурить!
     Деваться мне некуда. Я уж было подумала проглотить сигарету, но он остановил меня. Сказал, успокоив: «Кури, кури! Это же твоя последняя сигарета».
     Застолье было шикарным. Но свадьба в целом была скучной. Интеллигенция празднует скромно. Говорили умно, танцевали под живую музыку. Когда объявили медленный танец, я предложила: «Давай сбежим пораньше. Пусть гости тут сами развлекаются».
– Давай!
     Мы незаметно по одному вышли из ресторана, поймали такси и поехали домой.
Я не чаяла, когда закончится этот день. Но на следующий день я поняла, что это было только начало.

     СВАДЕБНОЕ ПУТЕШЕСТВИЕ

     К трём свободным дням, положенным по закону на бракосочетание, мы смогли выклянчить за свой счёт ещё пару дней на дорогу.
     Уйти в отрыв, вырваться из обыденной жизни, отхватить дополнительно несколько дней отпуска при том, что очередной отпуск летом ему дают раз в четыре года, для нас было самым большим подарком на свадьбу.
     До отъезда в Сочи оставалось всего ничего.
От усталости я еле держалась на ногах. А впереди ещё – первая, но вторая по счёту брачная ночь. Когда первой брачной ночи предшествует череда бессонных ночей, хочется в этот нервный день расслабиться и просто выспаться. Но надо, так надо!
Ночь обещала быть незабываемой.
     Разряженная в кружева, я укладываюсь на брачное ложе и подобно спящей красавице целомудренно прикрываю очи. Мой недавно обретённый супруг, из последних сил изображая вулкан африканской страсти, с разбегу кидается на наше ложе. Диван с грохотом переворачивается и накрывает нас, как развёрнутая книжка. Оглушённая, я обнаруживаю себя лежащей на полу. Поверх, изо всех сил сдерживая громозду, стоит на четвереньках мой благоверный.
– Выползай скорей! – даёт он приказ сдавленным голосом.
– А ты? – выкарабкиваясь из-под завала, спрашиваю я, еле сдерживаясь от смеха.
– Чё-ё-рт, не рассчитал центр тяжести, – он перевернул диван.
     И тут стало видно, что ножки не выдержали испытания, и две из них подкосились.
– Ты смотри, как интересно получилось! Твоё телосложение в сумме с моим теловычитанием, умноженные на момент импульса, произвели такое разрушающее действие! – должна же я была что-то сказать.
– Не умничай! Есть в этом доме какие-нибудь инструменты? Пила или молоток с гвоздями?
      В хозяйском шкафу я нашла старый чемоданчик с набором инструментов. Мастер принялся ремонтировать диван. Грохот разбудил соседей. Возмущённые, они не поленились подняться к нам. «Это безобразие! От вас нет покоя!» Мне пришлось, хлопая глазами, объяснять, что мол, вот какие ненадёжные конструкции выпускает отечественная промышленность, что даже меня не выдерживают. Видя перед собой такую тощую щепку, они не могли со мной не согласиться.
     Наконец, нам удалось прилечь. Мы подремали до утра. Хотелось еще поваляться, но нужно было вставать.
     Все вещи были заранее собраны.
– Проверь деньги, документы, билеты.
     Я полезла в сумочку. Паспорта были на месте, деньги, те, что нам подарили на свадьбе, я сложила в один пухлый конверт. Билеты не обнаружила.
– Кажется, я вот сюда клала билеты, в ящик тумбочки. Но их здесь нет.
     Мы стали искать их, применив криминалистический метод. Разделили комнату на квадраты и методично стали обыскивать каждый дециметр. Билеты, а это были бесплатные билеты, полученные через его ведомство, пропали.
– Чёрт с ними! Что, у нас денег нет? Едем в аэропорт, берём билеты и улетаем!
Безумно жалко было билеты. Хотя теперь на подаренные деньги мы могли улететь хоть на Дальний Восток.
     Нам удалось сразу купить авиабилеты, и, прилетев в Сочи, мы быстро смогли найти жильё.
    Невзрачный дедулька привёл нас в летний домик, разделённый на две комнаты размером не больше купе с двумя односпальными железными кроватями. Войти туда можно было только по одному и то бочком. Сказав, что их можно сдвинуть, он выдал нам ключ.
– Только если потеряете, будете заказывать ключ за свои деньги, – добавил он, глядя на нас с недоверием.
Нам стало даже как-то не по себе, за кого он нас принимает? Что мы, дети малые, чтоб ключи терять?
     Мы побросали свои вещи и отправились на море. Была уже вторая половина дня, Солнце не слишком палило, а вода была теплющая. Мы купались по несколько раз, потом зашли в кафе перекусить и вернулись домой. Стоим у двери, открыть не можем, пропал ключ. Обыскались, все карманы прошарили вдоль и поперёк. Нет ключа! Пришлось обращаться к хозяину за новым. А он, как знал, вытащил новый ключ и говорит: «С вас 2рубля 50копеек». – Что делать? – Заплатили.
     Уставшие, прилегли отдохнуть.
– Смотри, бельё свежее, ещё даже не просохло, – сказала я, не зная, что в субтропическом климате бельё всегда влажное, никогда не высыхает.
Хотелось спать, но сон не шёл. Вечерняя прохлада не давала уснуть. Я вертелась под влажной простынёй, пыталась согреться, боясь разбудить Вовочку.
– Ты не спишь? – вдруг спросил он.
    Я так обрадовалась!
– Нет, я никак не могу уснуть, Я замёрзла.
– Иди ко мне!
     Когда я перебралась к нему, моя дополнительная масса усугубила положение. Односпальная железная кровать с панцирной сеткой, провисшая под его весом до середины, всхлипнула и растянулась до пола.
– Нет, так не пойдёт, – услышала я глухой голос Вовочки откуда-то снизу.
Мне пришлось улечься по диагонали сверху него, чтобы не давить своим весом. Не знаю как ему, а мне было ужасно неудобно. В конце концов, я легла к нему бочком на ребро кровати, вцепившись в него мёртвой хваткой, только чтобы не упасть.
    Обнявшись, согревая друг друга, только мы стали засыпать, как раздался страшный тарарам. В соседнюю комнату заселилась молодёжная пара. Не откладывая дело в долгий ящик, они сразу занялись любовью. Ошалев от вседозволенности, от безумного накала страстей, они как с цепи сорвались.
     Мы стыдливо притаились.
    Наш жалкий фанерный домишко скрипел, стонал, пыхтел, охал, ходил ходуном и только под утро утих. Мы обрадовались наступившему дню и с утра пораньше пошли на море.
    К вечеру мы вернулись домой.
– Ой, а вы – наши соседи? – спросили нас молодые. – А вы давно приехали? – они переглянулись. Тут до них, кажется, кое-что дошло. Мы с пониманием рассмеялись. – Что ж, дело молодое. Сами недавно были такими неуёмными.

     МОРЕ! МОРЕ!

– Ты когда-нибудь купалась ночью в море? – спросил Вовочка, как будто не знает, что я вообще трусиха.
– Ты же знаешь, что я боюсь воды и темноты.
– Ну вот отличная возможность побороть свой страх. Сегодня море спокойное, вода как парное молоко. Ты когда-нибудь купалась в парном молоке?
– Нет, как-то не доводилось.
     Скажу честно, морской стихии я не доверяю. Для меня море полно всяких опасностей. Мне вообще кажется, что оно обладает сознанием и представляет собой огромное существо, которое иногда заигрывает, а иногда заглатывает людишек, как мелкую рыбёшку. На берегу моря я чувствую себя малюсенькой песчинкой. Но когда рядом со мной такой надёжный, сильный, мужественный человек, как Вовочка, мне – море по колено. Я во всём ему доверяю. Он не даст сцапать меня и утащить на дно к морскому царю.
     На юге быстро темнеет. Мы пришли на берег, я расположилась на песочке.
–Дэвушка! Загорать поздно! Солнце уже нэт! – Дурачась, он взял меня за руку и повел к воде. Она была тёплая, приятная. Тихие волны набегали на песок, ластясь к ногам. Держась за руки, мы вошли в воду и поплыли вдоль берега. Было жутковато. Я постоянно старалась почувствовать дно ногами. А он стал нырять вокруг меня как дельфин, заигрывая со мной.
    Вообще, если мне капля на нос попадёт, я могу утонуть. А он поднимает рядом со мной целый фонтан брызг. Я ему кричу: «Не подплывай ко мне близко!» А он – наоборот! Подплыл и говорит: "Давай займёмся любовью!" Это в море! Ночью! И берёт меня за руку! Я – тонуть. Ухожу под воду, а ногами до дна не достаю. У меня ступор. Иду ко дну. Ни одной мысли в голове. Чувствую, некая сила тянет меня куда-то. А это он! Нырнул, схватил меня за лифчик и тащит буксиром к берегу. Я откашлялась, открыла глаза. Лежу на песке, а небо такое звёздное! А море такое ласковое! И рядом такой надёжный мужчина. И он – мой муж! Какая я счастливая!

      ЯЛТА

     На следующий день на ракете мы перебрались в Ялту.
     Прогуливаясь по набережной, впечатлённые громадным круизным лайнером «Леонид Брежнев», стоявшим у причала, мы решили, что в следующем году, если повезёт, купим путёвки в круиз.
      В центре набережной мы наткнулись на главную Ялтинскую достопримечательность – канатную дорогу, соединяющую берег с самой высокой точкой города на холме Дарсан. Вовочка предложил подняться на фуникулёре и там наверху посидеть в кафе с видом на окрестности.
     Мне его затея сразу не понравилась. Подвесная дорога представляла собой натянутый шестисот метровый канат с подвешенными кабинками. Двигаясь, к тому же безостановочно, она не внушала доверия.
– Нет, я боюсь высоты и не смогу … – с сомнением глядя на примитивную конструкцию, сказала я. Простое железное ведро ёмкостью, рассчитанной на двоих взрослых и ребёнка, подвешенное на верёвке, которое поднимает на гору, выглядело ненадёжно.
– Ты ж говорила, что боишься воды.
– Да, воды, высоты, темноты и мышей. И потом, тут небезопасно, на ходу нужно запрыгивать в какое-то ведро на верёвке! Это не очень сочетается с техникой безопасности. Поезжай один, если так хочется. Я тебя здесь подожду.
– Ну ты даёшь! Ну и трусиха! Один не поеду. Ради тебя хотел. Тут такие виды! Хотел поснимать тебя на фоне Ялты. Чего бояться? Тысячи людей постоянно катаются туда-сюда. Нужно сделать всего один шаг, когда кабинка окажется перед тобой. Я сяду в первую кабинку, поеду впереди, чтобы снимать тебя. А ты просто с сумочкой сделаешь один шаг, сядешь в следующую. Там наверху я тебя подхвачу.
    Он сунул мне в руку сумку. И чтобы подзадорить меня, подошёл к кассе, взял два билета, и на ходу запрыгнув в подошедшую кабинку, показал собственным примером, как это просто.
Его отъезд я провожала вопросительным взглядом. Он жестами показывал мне, что я должна сделать.
      В этот момент фуникулер почему-то остановился прямо передо мной. Мне повезло. Я спокойно вошла в кабинку и сразу забыла о своих страхах. Рядом со мной оказался местный мальчик. Мы едем с ним, кругом открываются прекрасные виды. Он показывает достопримечательности. «Посмотрите направо, посмотрите налево»… Я кручу головой… Наше двенадцатиминутное путешествие подходит к финишу. Высадка на ровную бетонную площадку. И вдруг я вижу, что мой благоверный, который уверял, что встретит меня и просто подхватит на руки, вместо того, чтобы стоять на подхвате, мечется по площадке в поисках удачной позиции для съёмок.
     Отвлекшись, я пропускаю важное предупреждение. Там, где выходят, висит большой транспарант с надписью: «ПАСАЖИР! ДЕРЖИСЬ ЛЕВОЙ РУКОЙ, ВЫХОД С ПРАВОЙ НОГИ» или наоборот.
     Мне вообще нужно время, чтобы вспомнить, где у меня какая сторона. А тут всё не просто! В общем, я сделала всё наоборот. Меня крутануло, я падаю, падаю, падаю… и кумполом врезаюсь в бетон. А он, вместо того, чтобы ловить меня, щёлкает, щёлкает, щёлкает… Последний кадр – это когда я уже валяюсь на сером бетоне. Он отснял целую пленку, покадрово запечатлев моё падение и приземление.
Лежу я, значит, лежу такая злая, симулирую глубокий обморок, чтобы проучить его на всю жизнь. Думаю, буду лежать вот так, пусть думает, что я – ФСЁ!
     Он испугался до смерти, подбегает ко мне, хватает меня на руки, ставит на ноги.
      А я, значит, глаза так вытаращила, смотрю прямо вдаль сквозь него, как в будущее. И иду вперёд. А там смотровая площадка огорожена небольшим заборчиком и крутой спуск с горы.
     Видя, что сейчас ещё один шаг, я переступлю этот заборчик и покачусь прямо до самого Чёрного моря, он подбегает, хватает меня и поворачивает на 180 градусов.
     Изображая пришибленную, я как истукан, иду вперёд
Он преграждает мне дорогу, трясёт меня как грушу: «Ты что? Ты что?»
А я ему говорю: «Была у тебя жена нормальная, поживи теперь вот с такой, с чокнутой!». И глаза так, – к носу. Он чуть меня не убил. Ужас!
     На этом история не закончилась. Когда мы вернулись, Вовочка отдал плёнку в проявку и сказал: «Не покажи их случайно тёще, а то она меня убьёт. Я говорю: «Ну вот и узнаешь, что почём!»
      Мы постарались, чтобы слайды не попались на глаза моей маме. У нас автоматический диапроектор. Слайды с фуникулёра мы поставили в отдельную кассету и убрали в самый конец.
      Приехала мамочка. «Ну как отдохнули? Ну показывайте!»
      Я включаю диапроектор, заряжаю кассету, нажимаю… и вдруг, «Что это такое?» А там, как я еду над Ялтой в ведре, а дальше покадрово, как я приземляюсь.
      В общем, получилось именно так, как мы не хотели. Мама всё это увидела. Представляете?
      Я её успокаиваю, говорю: «Ну вот видишь, я же живая. Ничего особенного, это постановочные кадры. Это я специально его проучила».
Она говорит: «Правильно доченька! Так и надо!»

     ВОЗВРАЩЕНИЕ

      Наше свадебное путешествие подходило к концу. Прогуливаясь по набережной, мы зашли в трансагентство, чтобы купить обратные билеты. Мы же не знали, что простых человеческих билетов, если их не заказать за 40 дней, в продаже никогда нет. Пришлось вывернуть все карманы, чтобы наскрести деньги на билеты в СВ. Реально еле наскребли. Все деньги, которые нам подарили на свадьбу, наши зарплаты и премии мы спустили за несколько дней. Для меня это было неожиданностью. Но он-то должен был считать деньги, а не выкладывать в ресторанах каждый раз по четвертаку, зная, что сдачи от официанта не дождёшься. У нас оставалась пара рублей. Чтобы дотянуть до Москвы, мы купили маленький арбузик и банку кабачковой икры.
– Денег не осталось ни копейки, даже на метро. Как мы до дома доберёмся? – у меня не укладывалось в голове, куда уплыли денежки и как дальше жить.
– Я пройду бесплатно по удостоверению. А тебя и так пропустят. Тебе голодранкой даже прикидываться не надо. «Мощи Тутанхамона» в такой рванине как у тебя не вызывают ничего кроме жалости.
     «Ах, вот как ты думаешь обо мне и моей собственноручно связанной накидке! Ну, ты, мой миленький, ещё не знаешь, как страшна моя месть! Я незлопамятна, но у меня есть дневничок, в который я всё записываю, а потом читаю вслух девчонкам. И весь отдел катается по полу от смеха, слушая живые анекдоты про Вовочку», – подумала я со скрытым злорадством.
     Выйдя из вокзала, мы спустились в метро. Он свободно прошёл, показав удостоверение и, остановился в сторонке, наблюдая за мной.
     Я подошла к дежурной.
– Простите, пожалуйста, вы не могли бы пропустить меня бесплатно, – сказала я, глядя в пол и невнятно лепеча под нос.
– Что случилось, деточка, тебя обокрали? – запричитала дежурная.
– Понимаете, я не знаю, как это произошло, – я говорила чистую правду.
– Проходи, проходи! Какой ужас! А..! – она качала головой от негодования.
– Что ты ей сказала? Тётеньку чуть родимчик не хватил.
– Да ничего особенного…
    В автобусе я ехала без билета, от позора трясясь как заяц.
     В доме, естественно, есть было нечего. Я позвонила в дверь к соседям и попросила разрешения воспользоваться их телефоном. У нас не было даже двухкопеечной монеты, чтобы позвонить из автомата.
– Мама, мамочка! Мы приехали, – обернувшись, я посмотрела, не слушают ли соседи мой разговор. – Мама, у нас кушать нечего, – пожаловалась я.
– Доченька! Ты замужняя женщина. Должна понимать.., – мама села на своего любимого конька, чтобы учить меня уму-разуму. – Возьми сумочку и сходи в магазин.
– Мамочка, у нас денег нет! – сказала я шёпотом.
– Вас обокрали? – не слыша моих невнятных объяснений, мама чуть с ума не сошла. – Такие деньги! Я за всю жизнь не смогла столько заработать! Ужас!
– Мам! Ты приезжай, я тебе всё-всё расскажу…
     Мама приехала через два часа. Мы были спасены!

     «Куда мы могли спустить такую кучу денег? Ну да, часть денег промотали в ресторанах, какая-то сумма ушла на дорожные расходы. Хотя, если бы не потеряли бесплатные билеты, можно было бы и не тратиться». – Думала я с досадой, застилая постель. Вдруг рука нащупала в пододеяльнике что-то шуршащее. К моему удивлению, это были наши пропавшие билеты. Ума не приложу, как они могли там оказаться. Каким-таким бурным вихрем их туда занесло? Я так и не смогла найти объяснения.
Вовочка тоже был расстроен. Оказывается, до знакомства со мной у него в планах было купить машину. Теперь же ему пришлось забыть об этой мечте.

     На другой день к нам в гости приехали Белоусовы.
– Ну что, какую тачку будешь брать – Москвича или замахнёшься на «Жигули»? – намекая на пухлые конверты, подаренные на свадьбу, спросил Белоусов. Он знал, что Вовочка давно копит деньги на машину.
– Что ты!? Машина пролетела как фанера над Парижем! Теперь о тачке придется забыть. С этой женой деньги рекут текой!
     Белоусовы недоумённо переглянулись. «Это как нужно было допечь невозмутимого, уравновешенного, человека с железной выдержкой, чтобы через неделю после свадьбы он начал заговариваться!»
– Мил, помоги мне накрыть на стол, – попросила я подругу. – Я так рада, что вы приехали. – Я завела её на кухню и закрыла за нами дверь. – Мне некому пожаловаться. Ты не представляешь, как мне тяжело! Я думала, что знаю его. Но как только нам поставили в паспорте печать, он сразу стал другим человеком. Он ведёт себя, как будто я его собственность. Мои интересы для него не существуют. – Делясь с подругой тем, что за эти дни накипело на душе, вполголоса жаловалась я, поглядывая на дверь. – Я плещусь вокруг него, как волна вокруг утёса, а этот самодур ставит меня в рамки, ограничивая мою свободу. Он хочет, чтобы я ходила вокруг него на цыпочках и говорила: «Слушаюсь, мой повелитель!» Говорит: «Бросай работу, твоей зарплаты даже на шпильки не хватает. Можешь вообще о деньгах не думать. Я в состоянии обеспечивать семью. Сиди дома, занимайся бытом!» Мил, это мне! – Киндеркюхенкирхен*! У меня руки опускаются. ВОТ чего ему надо! Так и брал бы себе жену из кулинарного техникума. Вот, стоило оно того, чтобы сменить диктат семьи на деспотизм мужа? – Я посмотрела на дверь и решительно заявила: – Ну, нет! Не жди от меня покорности! Гладить твои рубашки, готовить, стирать, быть домохозяйкой, заниматься детьми – это не для меня!
– Что ж ты хочешь? Подобрать так, чтобы пододеяльник идеально подошёл к одеялу – непросто, а ты про двоих разных людей говоришь. Но ты пойми, вы созданы друг для друга. Вам этого не видно. А мы знаем каждого из вас и видим со стороны – вы дополняете друг друга. Просто тебе нужно быть поумней. Его-то уже не переделаешь. А семья – это лучшее что может быть в жизни. – Слышишь, – она прервала свою речь. – Жалуется! – прислушиваясь к тихому разговору двух друзей, сказала она,
– Кто? Мой? – испугалась я.
– Нет, мой. Послушай, – она поманила меня рукой.
     Мы приникли к двери.
– Только ни в коем случае не покупай коврик, – сказал Белоусов
– Какой коврик?
– Обычный, любой, полтора метра на два. А то будешь, как я… Сдуру купил, теперь, если прихожу домой поддатый, она ни слова не говоря, показывает мне пальцем на коврик. И я всю ночь сплю на нём как собака. Это хорошо, если зима. Тогда я сплю в комнате. А летом, вообще – на балконе.
– Нет что ты! Моя жалеет меня, лечит, бегает вокруг меня,  холодненький рассольчик приносит, компресс на голову, – не кривя душой, ответил Вовочка.
   Удовлетворённая его ответом, я отошла от двери.
– …И кто бы что ни говорил про главенствующую роль мужчины, а всё зависит от женщины, – заключила Мила.

Белоусовы уехали, оставив меня в задумчивости.
-------------------------------------------
*  Домострой – семейный уклад, характеризующийся патриархальной суровостью и косностью. «Домострой» – русский письменный памятник 16 века, содержащий свод житейских правил и наставлений, требующих беспрекословного повиновения главе семьи.

(Продолжение в следующих главах «Медовый месяц».)


Рецензии