Свойства квадрата Глава четвёртая

Чуть позже, он всё-таки решился позвонить Вячеславу.  Абонент не отвечал. Александр уже хотел было отбить номер, когда услыхал заспанный или больной голос в трубке. После недовольного Алло!  — Александр вежливо спросил,  — Извините, я не вовремя? Может быть, стоит перезвонить?
— Да, нет. Всё нормально. Слушаю вас внимательно
Насчёт внимательности Александр не был уверен.
С третьего представления Вячеслав наконец понял, с кем ведёт разговор.
— Александр Игоревич! Рад слышать вас!
— Так бы сразу и сказали оперирующий диски хирург.
— У меня всё в порядке! Спасибо за беспокойство.
— Не думал, что врачи перезванивают свои пациентам узнать их самочувствие.
— Не только поэтому звоните?
— Кое-какие проблемы возникли?
— Не хотите по телефону?
— Хорошо.
— Завтра, во сколько?
— Всё равно?
— В час дня устроит?
— Договорились! До встречи.
 
— Странный он какой-то, как для адвоката.
Двенадцать дня. То ли спал, то ли в постели с кем кувыркался.
А впрочем, может, засиделся в ресторане после удачного окончания процесса или поздно вернулся из командировки...
Александр ещё пару минут мысленно уговаривал себя не заморачиваться по этому поводу. Завтра будет завтра, сегодня нужно вспомнить все подробности того вечера — ведь их придётся документировать.
Да и хотелось понять, кто  эти люди и почему остался жив — везли они меня не с завязанными глазами, да и сами не маскировались. Значит не боялись, думали, вижу их последний раз.

 
Итак, ургентная операция закончилась в двадцать два.
Я переоделся, вышел из больницы. Сел в машину, окольными путями добрался до "Джон — Донна " — ближайшего паба на Ленинском.
Уже тогда знал, что домой буду возвращаться на такси — за руль в нетрезвом состоянии я не сажусь. Заказал, как всегда, коньяк. Разглядывал публику. На тотчас в баре её было немного. В этот вечер не было ни спортивных матчей, негромких тусовок. Поэтому рассматривать посетителей труда не составляло. Спешить было некуда, да и не к кому.
Три месяца холостяцкой жизни без строгой отчётности: во сколько, зачем, и когда будешь! Ирке надоели мои ночные дежурства, звонки родственников пациентов, рассказы об историях болезни и наконец мои расслабления.
Как я и упоминал раньше, парень, сидящий ко мне спиной в идентичной кепке ненароком привлёк внимание. Когда я зашёл в паб он уже сидел там,  а когда уходил, ещё оставался за столиком.
В ожидании такси я решил выйти на воздух.
Ну а дальше, всё как в криминальном сериале.
Машина. Из неё выходят здоровяки.
— Телефон где?— спрашивает один из них.
— Здесь, произнёс я и показал на сумку. Он выхватил её из моих рук. И она, с документами и телефоном, отправилась в стоящий неподалёку мусорный бак.
Тут же мои руки оказались скрученными. Меня затолкнули на заднее сидение автомобиля. Двери щёлкнули замками и машина со звучащим на всю громкость шансоном понеслась по направлению из центра по кратчайшему пути за город. Впереди меня блестел череп здоровяка с гемангиомой в форме восьмёрки в области затылка.
Машина чуть свернула с трассы, граничащей с лесополосой.
Трое сопровождающих повели меня вглубь чащи. Я не могу сказать точно, сколько мы шли. Под дулом пистолета время летит быстро, даже, можно сказать, мгновенно.
 Я силился что-то доказать. Кричал, — Вы меня с кем-то путаете. Я не тот за кого меня принимаете. Я врач!
— Да хоть Папа Римский!— смеялся здоровяк, что тыкал в меня стволом. Главный? Может и нет? Но машину точно вёл он. Лица его я не запомнил. Как и того, что сидел рядом со мной. Из примет в памяти остался только затылок лысого и то, что, крепкими они были парнями.
— А вдруг и правда, кто-то заказал меня. А я дурак не соизволил заявление написать. Может быть, стоило охрану посадить у дверей и всё рассказать следователю?  О типе с гемангиомой в том числе.
— Но что-то всё-таки не вяжется... Я остался жив, а значит, решили только припугнуть. И теперь нужно просто выждать следующий шаг.
Они обязательно дадут о себе знать, выдвинут какие-либо требования. Начнут шантажировать, в конце концов, или вымогать.
— Нелогично. Кто может меня шантажировать и что можно вымогать у хирурга государственной клиники? Ну, не без того, конечно. Кое-какие накопления в форме дачки с банькой от благодарных пациентов в моём распоряжении имеется. Но если мыслить масштабно, то эти копеечные накопления просто смешны.
Врагов, как таковых у меня нет. Любовников у Ирки, что хотели бы со мной поквитаться тоже. Что-то я бред начинаю нести. Только ход мысли потерял.
 
Мы вышли на небольшую прогалину. По её центру была вырыта яма — по всей видимости, заблаговременно. Из земли, рядом с ней, торчала лопата.
Я получил приказ остановиться. Мои руки всё это время были сцеплены за головой. От страха я сжимал пальцы всё сильней и сильней.
— Сделай ещё два шага вперёд,— было последним, что услышал, ощутил удар и пекущую боль в районе затылка. Раздался выстрел. Он показался мне раскатистым. Моё сознание помутилось. Дальше была темнота — провал.
Вот в принципе, и всё. Практически ничего стоящего из этого извлечь нельзя.
Разве что, упоминание следователя, о происшествии на трассе вблизи моего выхода из леса в ту же ночь.
— Может действительно есть какая-то связь между тем, что случилось со мной и тем, что произошло там?
Ну, на сегодня, пожалуй, всё. Голова раскалывается и так.
Остаётся только ждать.
 
Утро следующего дня было похожим на предыдущее. Лязганье швабры, обход. Завтрак, снова сон и наступивший обед.
За пятнадцать минут до встречи он набрал Трошина.
— Здравствуйте, Вячеслав.
— Забыл вам сообщить. По иронии судьбы — на сегодня я пациент своего— же отделения.
— Предупрежу, что у меня будет посетитель. Вас проведут ко мне в палату.
— Ой! Александр, Игоревич!— с нотками сожаления в голосе.
— Надеюсь, ничего серьёзного?
— Да, так чепуха. Пару дней отлежаться.
— Фух, напугали вы меня.
— Я уже на подъезде. Скоро буду.
 
— Фух..., — в голос перекривлял Александр Вячеслава.
В недоумении покрутил головой, — манерный какой,— подумал уже про себя.