Как бывает в жизни

Марго лениво ковыряла вилкой роллы. За последние несколько дней они ей порядком надоели, и хотелось вернуться к привычной «бедняцкой» пище типа гречки или макарон. Но там, где она жила сейчас, слово «гречка» было под строжайшим запретом, как и «скидки», и «по акции». Здесь всё было дорогим, привозным и далёким от того, к чему привыкла Марго. Она вздохнула. Красивая жизнь ей нравилась. Но пока что она могла жить такой жизнью только в гостях.
 
В комнату не спеша вошёл высокий худощавый парень и потянулся в дверном проёме, как кот. На губах его играла самодовольная улыбка, какая бывает у людей, которым принадлежит если не весь мир, то большая его часть. Он вальяжно подошёл к дивану, на котором сидела девушка, и тяжело плюхнулся рядом.
 
- Ну-с, чем сегодня займёмся?

Марго на секунду задумалась. Вообще-то дел было навалом: горел синим пламенем научный проект, на работу нужно было сделать отчёт и, кажется, мама просила купить что-то домой…

- Эээй, Земля вызывает Юпитер, приём! – парень бесцеремонно постучал пальцем по носу девушки. Она поморщилась. Друга она любила. А вот его нахальные замашки – нет.

- Можем прогуляться в центр, - предложила она.

Парень состроил гримасу.

- Ты же знаешь, я не люблю ходить.

- Да ты живёшь в центре! Нам идти 5 минут!

Парень бросил на неё мрачный взгляд. «Приставучая девчонка!». Вообще-то она права. Они несколько дней лежали, ели и смотрели сериалы, абсолютно не напрягая ни извилины, ни мышцы. Так и разложиться недолго. Но Герман был не из тех, кто признаёт правоту других и легко сдаётся. Поэтому он решил симулировать.
 
- У меня живот болит! Наверное, роллы были несвежие…

- Но со мной-то всё нормально!
 
- Значит желудок у тебя такой!

- Какой?

- Неизбирательный! Как и ты в целом.

Марго удивлённо вскинула брови. Подобные претензии были в его стиле. В этих претензиях и колких фразочках и был весь Герман Барановский, звезда МГУ и вечный тусовщик. Он появлялся из неоткуда, кидал пару едких выражений и уходил в никуда, оставляя попавшихся под руку слушателей гадать, что же он имел ввиду. Девушки находили эту его снисходительно-пренебрежительную манеру общения невероятно привлекательной. В прочем, не только девушки.
 
Сейчас же сказанная им фраза прозвучала как начало долгого разговора и Герман слишком поздно это понял. Длинные разговоры он не любил. Особенно те, которые заставляли его открываться людям. Особенно людям по имени Марго. Надо бы извиниться, но Герман никогда не извинялся. Даже если очень хотел – держался изо всех сил. «Один раз дашь слабину – потом всю жизнь будешь на коленях ползать», считал он. Вот и сейчас он демонстративно закатил глаза и принялся объяснять, всем своим видом показывая, как его утомляет разжёвывание очевидных вещей:

- Может, напомнить тебе про твоего кудрявого казанову-младшекурсника, который тебя кинул? Или, может, поговорим про милашку-бариста, что обвёл тебя вокруг пальца? Весь твой организм – сплошной неизбирательный орган, хватающийся за всё, что только рядом лежит.

Девушка фыркнула и тряхнула чёлкой. Её забавляла реакция друга на подробности её личной жизни. Сначала он жадно выпытывал все детали, а потом резко мрачнел и заявлял, что она катится на дно, и вообще неплохо было бы иметь хоть каплю гордости. Иногда в её голову закрадывались мысли о том, что такая реакция Германа может быть связана с… Да ни с чем она не связана, просто он наглый хам! Решив не развивать неприятную тему, она сказала:

- Я иду в ванную. Через 15 минут я буду готова и пойду гулять в центр. Ты можешь пойти со мной, а можешь остаться дома и продолжать купаться в своём плохом настроении. Меня ты в него не затащишь! – и вышла из комнаты.

Герман задумчиво смотрел ей в след. Он и сам не понимал, с чего вдруг решил подпортить беззаботную утреннюю атмосферу. Последнее время он часто ловил себя на мысли, что ему крайне неприятно думать о существовании поклонников Марго, с которыми она мила и приветлива, а с некоторыми даже слишком. Поэтому, когда она в очередной раз рассказывала, как у её ухажёра на горизонте внезапно обозначилась законная супруга или она случайно увидела его возраст в паспорте, который был значительно ниже приемлемой законом РФ планки для подобного рода отношений, он тихо радовался и высокомерно говорил своё «Опять ты вляпалась! И почему я не удивлён!». Вообще, если вспомнить, когда-то он сам был её ухажёром. Герман усмехнулся. Это знакомство не забыть. Но, как это обычно бывает, всему приходит конец. И хотя статус друга его вполне устраивал, время от времени шальная мыслишка всё же залетала в его горячую голову.
 
В коридоре послышалась возня. Парень нехотя поднялся.

- Ты всё-таки собралась гулять? – прислонившись к косяку, поинтересовался он.

- Я ведь сказала, что буду готова через 15 минут.

Укутавшись поплотнее в шарф, Марго повернула замок.
 
- Буду в районе Тверской, - бросила она через плечо и исчезла в подъезде.
 
Герман недовольно покачал головой. Немного постоял у открытой двери. Поковырял ногтем обои. Нет, отпускать её одну нельзя. А то опять подцепит какого-нибудь уличного «принца»! Решительно сдёрнув с вешалки пальто, он выбежал из квартиры.
 
                ***

На улице шёл снег. Плотная белая пелена укутала город. Марго пробиралась сквозь поток людей, как вдруг кто-то схватил её за локоть. От неожиданности она резко дёрнулась, земля выскользнула из-под ног, и девушка полетела на асфальт. Зажмурившись, Марго приготовилась к удару, но его почему-то не последовало. Над ухом выразительно хмыкнули. Она приоткрыла один глаз. Сверху на неё смотрело нагловатое, самодовольное лицо с прищуренными серыми глазами.

- Мне, конечно, говорили, что моё обаяние сражает наповал, но не так же буквально!

Марго, наконец, открыла оба глаза и огляделась. До асфальта было примерно метр. Герман крепко держал её, как обычно держат героинь чёрно-белых фильмов, когда те падают в обморок. Люди вокруг бросали на них заинтересованные взгляды. Какая-то пожилая женщина, проходя мимо, хмуро посмотрела на них и пробормотала что-то вроде «Встали тут! Ни пройти, ни проехать! Молодёжь невоспитанная стала, никого не уважают…».

- Я ни на что не намекаю, но ты не пушинка, да и я не качок.

Марго торопливо приняла вертикальное положение.
 
- Можешь уже отпустить меня, больше не упаду.
 
Герман нехотя (как показалось девушке) убрал руки и сунул их в карманы пальто.

- За тобой глаз да глаз нужен, - ворчливо сказал он, направляясь к светофору. – Вечно с тобой что-то случается. Если б не я, разбила б сейчас своё прекрасное личико, чем бы тогда ухажёров своих привлекала?

Марго задохнулась от возмущения.

- Если б не ты, я бы и не упала! Разве можно так на людей набрасываться?!

- Я просто за локоть тронул, а ты тут же заваливаться на бок стала, как подстреленная белуга!
 
- Это я-то белуга?!

- Ну не я же!

- Ах ты… - не зная, что сказать, Марго шумно выдохнула, выпустив клубы пара, и быстро пошла вперёд.
 
- А теперь ты как бизон, - не унимался за её спиной парень. – Эй, бизон, не ходи на красный! Торро! Торро!
 
Девушка резко развернулась. Зачерпнула с обочины снег. В следующую секунду улицу огласил тонкий, заливистый смех. По лицу Германа стекала вода. Снег забился за шиворот и теперь нещадно жёг шею. Укладка (да-да, укладка!) была безнадёжно испорчена. Марго смеялась и не могла остановиться. Лицо парня выражало крайнюю степень шока и даже какую-то детскую обиду. Он уже не был тем самодовольным красавчиком, что раскидывается девичьими сердцами направо-налево. Теперь он был похож на взъерошенного воробья, каких можно встретить зимой у колодца. Такой Герман нравился девушке намного больше. Он был как-то ближе к простым смертным, что ли.

Парень медленно провёл рукой по волосам, стряхивая остатки снега. Внимательно посмотрел на подругу. И вдруг резко кинулся на неё. Марго, не ожидавшая такого поворота, оторопело смотрела на стремительно приближающегося парня. Очнувшись, она в последний момент увернулась, и они с диким хохотом понеслись по улице.
 
                ***

Домой они ввалились в половине двенадцатого ночи. Замёрзшие, с красными лицами и безумно счастливые. Несмотря на напряжённое утро, день прошёл невероятно весело. Они гуляли по центру, пили свежесваренный ароматный кофе, даже сделали пару фото вместе (Герман, конечно, долго отпирался, но это, скорее, для поддержания имиджа). А под вечер отправились на набережную и долго разговаривали обо всём на свете. Сейчас же, с полными пакетами продуктов, в которых что-то подозрительно звякало, они планировали завершить чудесный день не менее чудесным ужином.
 
- Я пока разделаю курицу, а ты намешай соус! – крикнула Марго с кухни. Загромыхала посуда.

- Прочь с кухни, женщина! Это мой храм! Мясо готовят мужчины! – возмущённо завопил Герман.

- А что же тогда делают женщины? – подбоченившись, поинтересовалась девушка.

- Женщины сидят в уголочке и не мешают. Но если хочешь изобразить бурную деятельность и создать имитацию помощи – нарежь салат! – и Герман поставил перед ней лоток с овощами.

Марго пожала плечами и принялась за овощи. В конце концов, шеф поваром она не была, да и вообще у плиты проводила не так много времени, чтобы получить статус «хорошей хозяйки и удачно выйти замуж», о чём ей частенько напоминали дома.

Ужин удался. Несмотря на то, что питался он в основном полуфабрикатами и доставками, Герман прекрасно готовил и умело сервировал стол. Пожалуй, готовка была единственным занятием, к которому он относился трепетно и с любовью. И, надо сказать, в этот момент он был действительно прекрасен: холодный пренебрежительный взгляд пропадал, сменяясь горящим, страстным, лицо расслаблялось, стирая с губ привычную самодовольную ухмылку. Иногда он даже напевал себе под нос нашумевшие хиты нулевых и пританцовывал, что, конечно же, было страшной тайной.

- М-м-м, - протянула девушка, с наслаждением отправляя в рот последний кусочек сочного куриного мяса в сладковатом соусе. – Божественно! Кто бы мог подумать!

Губы Германа растянулись довольной улыбке, и он горделиво вздёрнул нос:

- Да я вообще парень нарасхват! Умный, красивый, богатый…

- Ну, это твои родители богаты, а не ты…

- …Богатый! Ещё и готовлю как в мишленовских ресторанах. Такого парня упустила!

Марго поперхнулась. Судорожно хватая ртом воздух, потянулась к бокалу с вином и залпом осушила его. Парень с интересом наблюдал за ней. Неужели эта безобидная шутка вызвала такую бурную реакцию? Он думал, Марго даже не заметит. Любопытно… Тем временем алкоголь уже ударил девушке в голову, и она сидела на стуле, слегка раскачиваясь из стороны в сторону и улыбаясь. Взгляд Марго был затуманен, и лицо выражало полную безмятежность и блаженство.
 
- Вкусненько… - прошептала она, причмокивая губами. – Нетю! – вдруг обиженно воскликнула девушка, заглядывая в пустой бокал.
 
Герман хохотнул.

- Тебе хватит! Если ты с одного бокала так улетаешь…

- Хотю ещё! – Марго стукнула рукой по столу и по-детски выпятила губу. Парень не смог сдержать искреннюю улыбку (что для него, в общем-то, была редкость). Она выглядела такой милой и забавной с растрёпанными волосами и этим выражением лица. Как немного поддавший Кот из Шрека.

- Этого вина больше нет, - мягко сказал Герман. – Но… - он скрылся под столом и через секунду вынырнул с большой бутылкой красного полусладкого, - есть эта малышка!

Марго радостно захлопала в ладоши. Парень торжественно откупорил бутылку.

- Предлагаю переместиться на диван, - сказал он. – Возьмём фрукты, сладости, включим фильм…

- Ты всех девушек так заманиваешь? – игриво спросила Марго. В её глазах плясали озорные искорки. Герман их боялся. Марго была из тех, кто очень любил откровенные разговоры и неудобные вопросы. А сейчас для Германа вероятность услышать в свой адрес неудобный вопрос выросла в разы. И уж конечно она будет ждать ответа. Честного, разумеется. Герман и сам был немного пьян, и под напором Марго рисковал дать ей тот самый честный ответ.

- Я никого не заманиваю, - спокойно сказал он. – Если ты помнишь, они сами падают к моим ногам.

Девушка хихикнула и, пошатываясь, направилась к дивану.

- Заманиваешь-заманиваешь, - пробормотала она. – Я же здесь.

Вино оказалось ещё вкуснее того, что они пили за ужином. Бутылка была распита за считанные минуты и теперь валялась на полу у дивана. Герман и Марго полулежали, привалившись друг к другу, и без интереса смотрели идущие по телевизору «Сумерки». Они уже достигли того состояния, когда люди начинают переосмысливать жизнь, и теперь каждый думал о своём. Герман думал о том, что у Марго невероятно мягкие и вкусно пахнущие волосы, и что неплохо было бы иметь такие же. Марго же думала о том, что их дружеские отношения балансируют на грани между «я не буду этого делать, потому что учусь на своих ошибках» и «я хочу этого больше всего на свете», и достаточно будет одного неверного движения или слова, чтобы пошатнуть их. В конце концов, ничего не проходит бесследно. Нельзя просто взять и забыть всё то, что было между людьми, и преспокойно дружить, как будто так всегда и было.

Находясь под воздействием этих мыслей, Марго спросила:

- Гер… А если бы мы не были друзьями, ты бы сейчас меня поцеловал?

Парень удивлённо посмотрел на неё. Удивлённо – потому что ответ был очевиден. Конечно же да. И даже сейчас, когда они якобы друзья, подай она хоть какой-то знак – его губы давно были бы заняты делом. Но он прекрасно знал, что никакой знак она не подаст. И что честно на этот вопрос он не ответит. И что они никогда не смогут разрушить незримую стену между ними, на которую постоянно натыкаются. Поэтому Герман лишь усмехнулся и тихо произнёс:

- Я не знаю… Правда, не знаю. Спи.

И Марго уснула. Герман смотрел в окно и слушал, как она мирно посапывает у него на груди. Он аккуратно приобнял девушку и укрыл пледом. На экране телевизора показывали сцену, в которой Эдвард признаётся Белле, что он вампир. Герман с досадой цокнул языком. Даже монстр смог признаться в том, что он монстр! Так он-то чем хуже?!

                ***

Но он был не лучше и не хуже красавчика-вампира. Он просто знал цену словам и мог предположить, чем они обернутся для них с Марго. И если выбирать между горькой правдой и сладкой ложью, Герман выбирал второе. Уж лучше всю жизнь провести рядом, подкалывая и время от времени причиняя друг другу боль, чем сказать несколько предложений и на веки разрушить то, что они так долго и упорно строили. Пусть и не совсем честно. Поэтому, проснувшись на следующее утро, Герман твёрдо решил не изменять себе и превратить вчерашний неловкий разговор в причину для шуток на ближайшие года два.
 
- Доброе утро, милая! – заходя на кухню, ехидно произнёс он. – Ну и вопросики же ты задаёшь!

Марго, сосредоточенно следящая за овсянкой, нервно дёрнулась. Она изо всех сил надеялась, что Герман забудет про ночной разговор, который и разговором то назвать нельзя было. Так, перекинулись парой фраз. Но Герман ничего не забывал. Его память, цепкая, как капкан, захватывала в свои владения огромное количество информации, которую он ловко оттуда выуживал в нужный момент. Девушка лихорадочно соображала, что ей отвечать. Позволить Герману издеваться над ней и тем самым тешить его и без того грамадное самолюбие она не могла. Промолчать не могла тоже – это была бы однозначная победа самодовольного нахала. И она не придумала ничего лучше, кроме как прикинуться бедной девушкой с амнезией. Клин клином вышибают, как говорится.

Она развернулась и недоумённо уставилась на друга.

- Какие вопросики?

Герману такой ответ не понравился. Ему хотелось уличить её в несдержанности и инфантильности, назвать женщиной с низкой социальной ответственностью и сообщить, что в целях своей безопасности он больше с ней пить не будет. Вместо этого он начинал чувствовать себя дурачком. Но сдаваться Герман не хотел.

- А ты уже и не помнишь? Это ж надо – так напиться! А я ведь говорил, что тебе больше нельзя!

Марго смотрела на него глазами, полными удивления.
 
- Да что за вопросики-то? Ты про заманивание девушек вином и фруктами?

Герман помрачнел. Кажется, она и в самом деле ничего не помнила. Обещавшая быть грандиозной шутка помахала ему ручкой и растворилась в воздухе. Герман начинал злиться.

- Нет! Мы лежали на диване, смотрели «Сумерки», и ты спросила…

- Я ничего не спрашивала! – перебила его Марго. – Мы допили вино и я практически сразу уснула. Это всё, что я помню. Может я, конечно, разговариваю во сне, мама говорит, иногда я что-то бормочу…

Но парень её уже не слушал. Настроение у него окончательно испортилось. Марго не была хорошей актрисой и не умела врать. Её чувства и эмоции всегда отражались на её лице. Герман это знал. Сейчас же её лицо выражало искреннее недоумение и растерянность. Это означало, что либо она действительно ничего не помнила, либо ему этот разговор приснился. В конце концов, есть у алкогольных напитков такое свойство – вызывать помутнение рассудка и выдавать желаемое за действительное. В таком случае, положение Германа было весьма плачевным: если ему снятся подобные вещи, значит, его чувства всплывают на поверхность и рискуют быть замеченными. А допустить этого было нельзя.
 
Остаток утра они провели в полном молчании. Уходя, Марго хотела что-то сказать, но осеклась, увидев отрешённое лицо друга.

- Пока?.. – неуверенно сказала она, оборачиваясь в дверях. Герман кивнул, бросил холодное «пока», даже не взглянув на девушку,  и захлопнул дверь перед её лицом. Немного постояв перед закрытой дверью, Марго развернулась и медленно пошла прочь.

Дальнейшее их общение проходило сдержанно и весьма формально. Они списывались раз в неделю, узнавали, как друг у друга дела, и пропадали на неопределённый срок. Вживую они больше не виделись. Марго чувствовала, что совершила ошибку. Но не могла понять, когда именно: когда задала тот дурацкий пьяный вопрос или когда решила отрицать его наличие. В принципе, и то, и другое можно было считать ошибкой. Несколько раз она пыталась развести Германа на откровенный разговор, но он ссылался на сильную занятость, советовал ей его не отвлекать и покидал чат, как истинный англичанин, оставляя её один на один с гнетущими мыслями и тяжёлым сердцем. Марго очень страдала, не спала ночами, копалась в себе и сильно скучала. Пару раз она встречалась с их общей знакомой, Нинель, сетовала, Нинель успокаивала её, говорила, что Герман человек настроения, что у него семь пятниц на неделе и что нервные клетки не восстанавливаются, брала Марго за руку и тащила в клуб. Там они заказывали у симпатичных барменов по коктейлю и шли на танцпол, собирая восхищённые взгляды представителей мужского пола. Через месяц Марго полностью погрузилась в заботы и напрочь забыла про Германа и тот злосчастный разговор.

                ***

После очередного тяжёлого рабочего дня Марго получила заманчивое предложение от Нинель посидеть где-нибудь в кафе и хорошенько отдохнуть. Предложение было как нельзя кстати, потому что неделька у Марго выдалась просто адской. Завалы на учёбе и работе оставили свои следы в виде тёмных кругов под глазами и лёгкой нервозности. Запрыгнув в подошедший вагон метро, девушка отправилась навстречу вечеру, который приготовил множество сюрпризов, о которых она даже не подозревала.

Сюрпризы начались ещё в вагоне, когда Марго налетела на стоящего у поручней высокого интеллигентного парня в очках и чёрном драповом пальто. Парень в замешательстве посмотрел на Марго и поинтересовался, в порядке ли она. Кивнув головой и бросив неловкое «Извините!», Марго попыталась скрыться в глубине вагона. Внезапно поезд дёрнулся и остановился. Машинист дежурным голосом сообщил, что поезд дальше не идёт и попросил всех покинуть вагоны. Под недовольные возгласы девушка вышла на платформу.
 
Следующий поезд должен был приехать через 10-15 минут, поэтому Марго решила прогуляться по станции. На стенах висели копии картин великих художников в потрескавшихся от времени золочёных рамках. У подножий лестниц стояли замысловатые бронзовые статуи. В центре зала было нечто, похожее на фонтан без воды, огороженный по периметру тонкой цепочкой. Остановившись у одной из картин, девушка принялась разглядывать произведение искусства.

- «Берег моря ночью. У маяка», Айвазовский. Одна из моих любимых, - произнёс чей-то голос за её спиной.

Марго удивлённо обернулась. Рядом с ней стоял тот самый интеллигент в очках. Он неуверенно улыбался ей, теребя пуговицы пальто.
 
- Увлекаешься искусством? -  спросила Марго, с интересом разглядывая парня.
 
- Да, учусь в художественном училище… А ты?

- А я рисую иногда. Для себя. Снимаю стресс, - улыбнулась она. – Почему эта картина одна из твоих любимых?

Парень оживился и подошёл поближе.

- Тут потрясающие цветотени! И небо отражает всю глубину чувств художника. Корабли, разбросанные по водной глади, как отшельники, потерявшиеся в пучине жизни…

Его прервал грохот подъезжающего поезда. Парень разочарованно вздохнул. Марго рассмеялась:

- Вот так вот решаешь приобщиться к прекрасному, а тебя нагло возвращают в реальность!

- И не говори! – парень улыбнулся. – Я, кстати, Кирилл, - он протянул Марго руку. – И мы только что пропустили поезд, - смущённо добавил он.

Марго запоздало шагнула к платформе, успев заметить в глубине туннеля стремительно удаляющиеся огни. Телефон, не переставая, вибрировал в кармане. «Нинель!».

- Всё нормально? – спросил Кирилл, заметив волнение на лице девушки.

- Да… Просто к подруге опаздываю. Мы договорились встретиться.

Кирилл взглянул на табло:
 
- Следующий приедет через 7 минут. А пока… Хочешь, проведу экскурсию по остальным картинам?

Марго улыбнулась и согласно кивнула. В конце концов, когда она отказывалась от хорошей компании?

Пока они ждали поезд, Кирилл рассказал ей о висевших на стенах картинах и их авторах практически всё, что знал, а Марго в свою очередь поделилась историей о том, как она попала в гильдию художников. Уже в поезде они обсуждали техники рисования, какие кисти лучше использовать и пастель какой фирмы лучше всего ложится на бумагу. Кирилл оказался очень приятным, вежливым и умным молодым человеком (как раз во вкусе Марго), одним словом – интеллигент! Это был один из тех редких случаев, когда первое впечатление не обманчиво. Они так разговорились, что Марго чуть не пропустила свою станцию. И уже там, на поверхности, она вдруг поняла, что они даже не обменялись номерами.

Немного погрустнев, девушка уже хотела войти в кафе, которое как раз было около выхода из метро, как вдруг кто-то схватил её за плечо. История повторялась. От неожиданности Марго поскользнулась, но упасть ей не дали и в этот раз. Только теперь на неё смотрело не нагловатое лицо с холодными серыми глазами, а очень приятное, с мягкими чертами и тёплым взглядом ореховых глаз сквозь линзы очков.
Кирилл аккуратно поставил Марго на ноги и протянул ей упавшую на тротуар шапку. Она всё никак не могла оправиться от шока и колющего ощущения дежавю, поэтому просто смотрела на Кирилла и молчала. Под её взглядом парень смутился.

- Извини, не хотел тебя напугать… - сконфуженно проговорил он. – Просто так и не осмелился взять твой номер телефона, и вот…
 
И тут Марго рассмеялась. Громко, с чувством. Всё, что накопилось за эти недели, все переживания с Германом, загруженность на работе и учёбе, проблемы дома – всё это выходило сейчас через смех и переставало казаться чем-то важным. Да кто такой вообще этот Герман?! Он только и думает о том, как бы уколоть и продемонстрировать своё превосходство, в грош никого не ставит! Да он даже не в курсе, что она рисует! Они ни разу не говорили про искусство, только про его поездки за границу и какой он перспективный студент в своём МГУ! Зачем он ей нужен?! Зачем, когда рядом стоит просто идеальный парень её круга, с которым можно бесконечно обсуждать все произведения искусства в мире, который и мысли не допустит о том, чтобы задеть кого-то и который всегда придержит дверь??? Ни зачем. Герман Барановский ей не нужен.

Кирилл смотрел на неё с восхищением и некоторой опаской. Всё-таки когда ты извиняешься, а женщина хохочет в ответ, совершенно непонятно, как на это реагировать. Поэтому он терпеливо ждал развязки. Он всё равно уже везде опоздал, а эта девушка привлекла его с первого взгляда (точнее, с первого толчка) и, как ему показалось, он тоже ей понравился. Упустить возможность взять её номер Кирилл считал непростительным.

Марго широко улыбнулась. В глазах её загорелся давно потухший огонёк.

- Знаешь, я как раз думала об этом! Обидно было бы провести так хорошо время вместе и потерять друг друга навсегда. Я рада, что ты здесь!

Многие девушки считали Кирилла привлекательным. Можно сказать, что он пользовался некоторой популярностью у противоположного пола. Но они все казались ему пустыми, неинтересными, неподходящими. Марго же была совсем другой. Он почувствовал это сразу. Поэтому сейчас, когда она говорила эти слова, Кирилл чувствовал себя очень, очень счастливым.

Обменявшись номерами, они ещё какое-то время стояли рядом и разговаривали, мимолётно касаясь друг друга. На прощание Марго поцеловала парня в щёку, оставив на ней нежно-розовый след и бурю смешанных чувств и эмоций в душе парня.
 
За всем этим увлечённо наблюдали из кафе Герман и Нинель. Точнее, увлечённо наблюдала только Нинель. Герман же сидел чернее тучи и с остервенением мешал давно растворившийся в чае сахар.

                ***

Зайдя в помещение, Марго сразу же увидела подругу, смотрящую на неё с нескрываемым любопытством. За столиком напротив Нинель кто-то сидел. «Наверное, какой-нибудь парень подсел познакомиться», решила Марго и направилась к столику. Однако, подойдя поближе, она наткнулась на холодный взгляд знакомых серых глаз.
 
- Герман? – растерянно проговорила Марго. Уж кого-кого, а его она точно не собиралась сегодня увидеть. Он ведь уехал в Питер…

- Вот, вернулся недавно, – пренебрежительно бросил Герман, словно прочитав её мысли, и едко добавил: - И, как видно, не зря! Заскочил на огонёк, так сказать.

Звякнула упавшая вилка. Нинель нагнулась за ней, делая из-под стола выразительные знаки Герману, которые тот старательно не замечал. Он по-прежнему смотрел на Марго,  растерянно хлопающую глазами, и упивался моментом.

Когда Герману становилось плохо, он делался циничным, жестоким и норовил причинить боль всем, кто был в зоне досягаемости. Как правило, страдали в основном его самые близкие люди. Причиняя им боль, он страдал и сам, но ничего не мог с собой поделать.
 
- Чего стоишь? Садись скорее! Держи меню! – прервала затянувшееся молчание Нинель и сунула Марго в руки папку в кожаном переплёте. – Очень рекомендую «Пина Каладу»!
 
- Она же алкогольная… - промямлила Марго. Пить ей совсем не хотелось. А вот провалиться сквозь землю – очень даже. Всё её былое настроение улетучилось, не оставив даже послевкусия.

- Вот именно! Только алкоголь и исправит этот вечер. Ты, кстати, тоже бы чего-нибудь заказал. Может, перестанешь быть таким противным, - бросила Нинель Герману, грозно сверкнув глазами. Тот лишь усмехнулся и демонстративно отвернулся к окну. Однако совету Нинель последовал, и вскоре все трое сидели, потягивая напитки, и непринуждённо беседовали. По крайней мере, так казалось со стороны.

Нинель рассказывала про забавные случаи из своей практики (она работала детским врачом), Герман изредка вставлял остроумные комментарии, после чего вся троица весело смеялась, и Нинель продолжала свой рассказ. Марго под действием коктейля расслабилась и выкинула из головы недавний инцидент. Неприятный осадок, конечно, остался, но он был где-то глубоко внутри и сейчас её совсем не заботил. В конце концов, это же Герман Барановский. Что от него ещё можно было ожидать?

Под мелодичный голос подруги Марго погрузилась в воспоминания о сегодняшних приключениях в метро, о Кирилле, о его красивых тёмных глазах, и вскоре совсем выпала из разговора.

- Ты вообще с нами? – Нинель помахала рукой перед лицом Марго. Девушка встрепенулась и растерянно улыбнулась друзьям.

- Да, просто… Просто задумалась.

Нинель с сомнением посмотрела на неё. Её подруга не отличалась особой мечтательностью, но вот уже минут 5 сидела, смотря невидящим взглядом в стену, и чему-то улыбалась. Нинель догадывалась, чему именно, но у неё хватало мозгов не озвучивать свои мысли.

Герман тоже догадывался, чему улыбалась Марго. Но он не озвучивал свои мысли вовсе не из-за сильно развитых интеллектуальных способностей. У него просто не было сил. В любое другое время он с радостью бы подколол подругу, но сейчас он был пуст и раздавлен. Он вдруг понял, что без него ей легче. Она может радоваться жизни и не ожидать подставы. Никто не причинит ей боль, если его нет рядом. Никто не подшутит и не заденет. И ей не придётся делать вид, что всё хорошо, со смирением принимая его тяжёлый характер. Она без него намного счастливее, чем с ним.

И осознание этой жестокой истины причиняло Герману невероятные муки. Он почти перестал дышать. Воздух застрял где-то в лёгких, обжигая их и не давая сделать вдох. Глаза неприятно щипало.
 
- Пойду освежусь, - сдавленно сказал он, вставая. Его спасло лишь то, что подруги что-то оживлённо обсуждали и не обратили на него внимания, бросив лишь мимолётный взгляд и коротко кивнув.

Шатаясь, Герман ввалился в уборную. Воздуха по-прежнему не хватало. На негнущихся ногах он добрался до раковины в надежде, что холодная вода хоть как-то исправит положение. Подставив лицо под ледяную струю, Герман облегчённо выдохнул. Постояв так какое-то время, он повернул кран. В дверь уборной уже ломились нетерпеливые посетители. Он взглянул на себя в зеркало. Оттуда на него смотрел жалкий, растрёпанный паренёк с шальными глазами и выбившейся из брюк модной рубашкой. Нет, явиться так к подругам ему было нельзя. Это был не Герман. Наспех пригладив торчащие в разные стороны волосы и заправив рубашку, парень попытался придать своему лицу обычное надменное выражение. Получалось плохо. Но находиться в уборной он больше не мог: в дверь жалобно скреблись, и кто-то басовито ругался, проклиная общественные туалеты. Глубоко вздохнув, Герман вышел.

Марго и Нинель тем временем обсуждали планы на лето, то и дело ловя на себе заинтересованные взгляды проходящих мимо парней и кокетливо подмигивая им. Появление Германа после долгого отсутствия их ничуть не удивило (к большому облегчению Германа) и они тут же вовлекли его в обсуждение.

В кафе они просидели ещё около часа, обсуждая предстоящие события и поездку Германа в Санкт-Петербург. Он уже совсем оправился от недавнего наваждения и теперь непринуждённо рассказывал о своих приключениях в северной столице, заставляя девушек смеяться чуть ли не каждую секунду. Потом за Нинель заехал её молодой человек, и Герман с Марго остались вдвоём посреди заснеженного ночного города.
 
На улицах было тихо. Потрескивающие на морозе фонари освещали сонное белое царство. Герман и Марго молча шли по заснеженным тротуарам. Разговаривать особо было не о чем. Марго всё прокручивала в голове встречу с Кириллом и весёлые посиделки с друзьями, а Герман добивал себя мыслями о своей никчёмности. И вдруг, остановившись, он со злобой крикнул так, что стёкла рядом стоящего дома тревожно зазвенели:

- Я тебя ненавижу!!!

Его голос разнёсся по улице и утонул в снегу. Марго испуганно замерла, боясь обернуться. Она буквально кожей ощутила всю ярость и отчаяние этого крика. Где-то в глубинах сознания она понимала, что происходит, но изо всех сил гнала от себя эти мысли.

- Я ненавижу тебя! Ты слышишь?! – Герман подскочил к Марго и резко развернул её к себе. Марго зажмурилась, стараясь унять дрожь. Герман продолжал кричать ей в лицо, обдавая горячим дыханием, но она его уже не слышала. В ней медленно закипала обида. И она позволила ей вырваться.
 
- Ты меня ненавидишь?! Интересно, за что же? Может за то, что я терплю все твои выпады и продолжаю заботиться о тебе и дорожить тобой? Или за то, что я всегда рядом и готова в любой момент протянуть тебе руку помощи, от которой ты гордо воротишь нос? Или за то, что я всецело принимаю тебя таким, какой ты есть, и люблю тебя, несмотря на все тёмные стороны, что в тебе есть? Ответь, за что же?! – Марго сорвалась на крик. Слова Германа настолько её задели, что она уже не могла сдерживаться. Все маленькие ранки, оставленные Германом за всё время их общения, объединились, превратившись в одну большую кровоточащую рану. Он её ненавидит, вы посмотрите! Какой сильный и независимый! Ему не нужны друзья? Пожалуйста! Марго с радостью изменит статус его подруги на статус незнакомки. Хватит с неё.

- Ты действительно не понимаешь?! – глаза Германа бешено вращались, он лихорадочно дрожал и то сжимал, то разжимал кулаки. Не хватало только пены у рта – и получился бы стреднестатистический обитатель дурдома, отделение для особо буйных. – Такая умненькая девочка, а простые вещи разжёвывать приходится! Думаешь, мне было легко слушать про этих твоих… Ухажёров?! Ты ж так упоённо рассказывала, просто сказка какая-то! Тебя послушать, так ты просто королева мужских сердец!!! А сегодня? Что это за парень? Опять где-то подцепила и уже целоваться полезла!!! Тебе самой-то не стыдно?! Сидела потом с этой дурацкой улыбкой, о принце своём мечтала, наверное? Мы тебе там не мешали, нет?!

Марго вдруг расхотелось кричать на него в ответ. Герман прыгал по улице, размахивал руками и что-то яростно доказывал ей. А Марго смотрела на него и понимала, что он очень, очень несчастный. Ей до боли в груди стало его жалко. Он так погряз в своей гордости, эгоизме, пренебрежении ко всему, что потерял себя. Его тёмный мирок его же и поглотил.

- Знаешь, - тихо начала она, смотря куда-то мимо Германа. – Я догадывалась, что с тобой что-то не то творится. Но я боялась сама себе признаться в том, что всё понимаю. Я так боялась, что дам себе надежду, а всё это окажется просто моей фантазией… – Марго невесело усмехнулась. – Я думала: «Нет, Герман Барановский не может испытывать никаких чувств ко мне, он же супер-звезда, и ему нужна такая же супер-звезда!». Я считала себя недостойной тебя, понимаешь? – она заглянула в глаза парню. Герман давно перестал метаться и теперь слушал её, ссутулившись и бессильно опустив голову.

- И ты вёл себя так по-свински! – продолжала Марго. – Стоило мне пропасть на несколько часов, как моей телефон просто разрывался от твоих звонков и сообщений! Ты так беспокоился за меня… А потом, когда я пыталась до тебя достучаться, ты закрывался и отталкивал меня на расстояние длиной в Китайскую стену, как будто не ты пару дней назад поставил на уши всех наших знакомых в попытках меня разыскать… Ты ковырялся во мне и задевал меня, вместо того, чтобы нормально поговорить и обо всём рассказать. Один разговор, Герман! И мы бы всё решили. Но ты поступал, как самый настоящий засранец… - девушка грустно качнула головой. Кажется, их история подходила к концу. Марго всегда думала, что если её общение с Германом закончится, она будет ужасно страдать. Но сейчас она не испытывала ничего, кроме облегчения.

Герман неподвижно стоял перед ней всё так же, с опущенной головой. Со стороны можно было подумать, что он насмерть замёрз и вот-вот рухнет. И он действительно замерзал. Изнутри. Сердце билось всё реже, дыхание становилось всё медленнее. Марго обошла его и медленно, загребая сапогами снег, пошла в сторону мерцающих вдалеке огней. Пройдя несколько метров, она обернулась. Герман стоял к ней спиной, не подавая признаков жизни. Словно каменная статуя. Казалось, он навсегда останется здесь, посреди улицы, пока его не уберут дворники или он не рассыпется в прах.

- Я никогда не смогу поверить в то, что ты любишь меня, Гера… - едва слышно проговорила она перед тем, как раствориться в морозной зимней ночи. Но Герман услышал.

                ***

По классике жанра, эта история должна была закончиться тем, что после долгих метаний и страданий Герман и Марго объяснились друг перед другом и зажили душа в душу. Но этого не было. Потому что в жизни бывают и совершенно другие финалы.
 
Они действительно метались и страдали, наступали на себя, пытаясь восстановить то, что безнадёжно рухнуло, но судьба упорно разводила их. То Марго, решившаяся сделать подарок Герману на День Рождения, напрочь забыла его адрес, то Герман, пытавшийся исподтишка понаблюдать за жизнью бывшей подруги, не смог застать её ни разу из трёх попыток. И, в конце концов, их жизни пошли параллельно, свои чередом. Марго несколько раз встретилась с Кириллом и провела потрясающие свидания, которые приятно запомнились обоим. Герман же погрузился в работу и открыл для себя новое хобби в виде актёрского мастерства. Кирилла отправили на практику в Питер и Марго провожала его на вокзале, желая удачи и испытывая невероятно тёплые чувства к своему другу. Пару раз Кирилл рисовал по памяти образы Марго и получал за них высшие баллы. Марго же нарисовала их первую встречу и отправила работу на конкурс молодых талантов. Они общались в соц-сетях, иногда созванивались, делились впечатлениями и профессиональным опытом. Они стали действительно близкими друзьями, не желающими большего. Вскоре Марго получила на День Рождения подарок судьбы в виде программиста Вити. Через неделю они уже гуляли за ручку, а ещё через неделю обустраивали их совместную квартиру. Герман и Марго помирились. Герман был рад за Марго и даже пару раз поболтал с Витей, найдя его весьма приятным и адекватным (что в наше время важно) человеком. Сам он готовился к предстоящему спектаклю и чувствовал себя невероятно… живым? Кирилл выиграл грант на обучение в академии искусств в Италии. В самолёте он познакомился с тихой девушкой Ирой, летящий туда по обмену. Как потом выяснилось, Ира тоже летела в академию искусств и даже оказалась с Кириллом в одной группе. Герман не встретил никого, но обрёл себя. Марго и Витя несколько раз приходили на его спектакли и были в полном восторге. Вскоре Герману предложили играть на большой сцене и он отправился гастролировать по стране. Спектакли с его участием показывали по телевизору, и Витя с Марго не пропускали ни одного. Ира и Кирилл поженились в конце первого года обучения и купили домик в Сицилии, куда приглашали Марго и Витю на летние каникулы. Ах, да, Нинель… Нинель по-прежнему детский врач, вот только молодого человека у неё больше нет. Как оказалось, чтобы сохранить себя, нужно потерять другого. Но Нинель не жалуется и чувствует себя лучше, чем когда-либо. За ней ухаживает главный хирург и близится повышение. Она поддерживает отношения и с Марго, и с Германом, и тоже старается не пропускать его спектакли.
 
Вот как бывает в жизни:)