Тройка в аттестате

      Сегодня у Шурика вечер не задался. Хотел с друзьями стрельнуть стольник на пиво, не получилось. Хотя им давно было пора отправляться домой, спать, так как они уже выпили по стакану самогонки у бабки Варьки, отдав ей за это тридцатку. Они зашли в кафе. Его недавно открыл местный предприниматель, на двадцать пять посадочных мест. Обведя взглядом гостей кафе, он заметил бывшую учительницу физики и математики. В нем закипела злоба, единственная, кто поставила ему в аттестат тройку. Она стояла у барной стойки, бармен укладывал ей в пакет шампанское и бутылку водки.

- Пойдем ребята отсюда,- сказал Шурик. Они вышли из кафе, он направился по дороге в сторону дома, где жила учительница. Отойдя метров на триста от кафе, Шурик остановился заросшей шиповником и дикой грушей тропе.
- Но чего ты стал,- спросил его друг Толик пьяным голосом. - А вообще, куда мы идем от дома в противоположную сторону?
- Тебе какая разница куда идти, не волнуйся, к утру будем дома.
- Я спать хочу,- сказал второй спутник, одноклассник Шурика, Лёва.
- Подожди немного, пойдешь ты спать. Тихо стойте, не разговаривайте. Услышали шаги на тропинке, ведущей к дому учительницы.

- Но вот,- сказал Шурик,- долго ждать не пришлось.
- Ты что задумал?- зашипел ему в ухо Лёва.
Шурик оттолкнул его от себя и вышел на середину тропинки, став перед Светланой Ивановной. Она от неожиданности натолкнулась на него.
- Егоров, ты это? Что ты здесь делаешь в такой темноте?
- Вас поджидаю графиня. Разговор у меня к вам есть. Хочу знать, почему у меня в аттестате по физике красуется тройка.
- Что заработал, то и получил,- ответила Светлана Ивановна.

Шурик схватил ее за волосы и столкнул с тропинки в гущу травы. Она вскрикнула, он ударил ее ребром ладони по шеи, она пошатнулась и упала. Он приказал друзьям тащить ее под грушу. Они взяли ее под руки и потащили вглубь зарослей, подальше от тропинки.

Недалеко от этого места на бревне, уложенном вместо скамейки, сидели Наташа Парамонова и Иван Самойлов, спрятавшись от родительских глаз. Наташа окончила девять классов, а ее друг Иван десятый. Дружили они два года, родители Наташи знали об этой дружбе и держали  дочь под постоянным контролем. Дальше своего дома Наташа вечером с Иваном не уходила. Их излюбленным местом было бревно, где лежала для мягкого сиденья отцовская  старая куртка.

- Как темно,- сказала Наташа,- еще только десять, а уже ничего не видно.
- Так новолуние, месяц только родился, поэтому темно,- сказал Иван.
- Мне уже пора,- сказала Наташа,- а то отец будет ругаться. Спать не ложится, ждет, когда я приду домой.
- Моя мама такая же, все волнуется за меня.
Ребята услышали приглушенные голоса, затем вскрикнула женщина, послышался громкий мат.
- Это орет Налим,- сказал Иван,- его голос, он у нас единственный в школе, кто плохо произносит букву - р.
- Пойдем, посмотрим что там,- предложила Наташа.

Они тихонько стали пробираться сквозь высокие заросли травы и кустарников туда, где услышали крик женщины. Подойдя на близкое расстояние, они притихли. Под грушей шла возня, Шурик приказывал держать одному руки женщине, другому, ноги. Ребятам стало ясно, что идет попытка женщину изнасиловать.
- Пойдем отсюда,- сказал Иван,- ты же знаешь Налима, тот еще негодяй. С ним лучше не связываться.

Они выбрались на дорогу. Проводив Наташу до дома, Иван ушел к себе. Родителям ребята ничего не стали рассказывать, и только узнав на следующий день, что совершено убийство учительницы с особой жестокостью, они сказали, что возможно, убийцей является Налим. Отец Ивана и мама Наташи приказали детям молчать, у Налима отец был главой сельского поселения.
– Он выкрутится, спасет сыночка, а вот свидетелям не поздоровится,- сказал отец Ивана. Так и молчали они все годы, вплоть до приезда следственной бригады спустя восемь лет.

- Но с чего начнем, Вера Ивановна?- спросил возглавлявшую следственную бригаду майора  Серпухову, старший следователь по особо-важным делам Леонтьев Павел Егорович.
- Давайте с кафе. Но в кафе никого не оказалось из тех работников, когда произошло убийство учительницы.
- Но вы хотя можете назвать тех людей по фамилии, кто тогда работал здесь, - спросила Вера Ивановна у владельца кафе.

- Работало пять человек, все уволились в разное время. Сейчас в кафе работает моя семья,- ответил он,- жена, дочери и зятья.
- Меня больше всего интересуют два человека - это официантка и сторож,- сказала Вера Ивановна.
Официантку не нашли, уехала с мужем в Москву на заработки. Сторож встретил следственную бригаду дружелюбно, пригласил за стол под виноградник.
На заданный вопрос он ответил:- Помню, как же. Такого отродясь в наших краях не было, сколько вот живу на белом свете, чтобы из человека вытащили внутренности и намотали на ноги.

- А вы в тот вечер ни чего не заметили странного, необычного?- спросила Вера Ивановна,- а может кто-то между собой скандалил?
- Да нет, я же рассказывал вашим следователям еще восемь лет назад, ничего такого я не видел и не слышал.
- У вас, во сколько начиналось дежурство в кафе?- спросил старший следователь Леонтьев Павел Егорович.

- Я заступал на дежурство с восьми вечера и до восьми утра. В тот вечер я сидел с кумом на скамейке, у нас была бутылка пива на двоих, он принес речную рыбу собственного посола, мы ею закусывали каждый глоток, смаковали, одним словом. Люди заходили и выходили. Видел, как учительница Светлана Ивановна вышла с пакетом и пошла по дороге в сторону своего дома.

- А за ней следом ни кто не пошел?- спросила Вера Ивановна.
- Нет. Спустя минут двадцать в том направлении ушла семейная пара.
- А до того, как ушла учительница домой, в ее сторону кто-то уходил?
- Трое ребят,- ответил сторож. Один из них сын бывшего главы поселковой администрации Егоров Александр, со своими дружками. Они были изрядно пьяны, я еще подумал, куда это они направились, дома их в другой стороне деревни. Потом уже за полночь видел всех троих, они бежали домой. Один из них попросил у меня закурить. Я сказал, что пить и курить ему еще рановато, он обозвал меня жмотом и побежал догонять друзей.  Были они уже ни такими пьяными, протрезвели малость. Но конечно, если дома родители, обнаружат в каком, они состоянии явились, взбучки не избежать.

От сторожа следственная бригада поехала по адресам троицы. Первым на посещении был Егоров Александр. Подъехали к добротному дому, все блестело: забор, на окнах ставни, фронтон на доме от свежей краски. Во дворе бегал «Доберман». Постучали в калитку, собака бросилась на забор, высунув над ним, чуть ли не половину туловища. Вышел молодой человек лет двадцати пяти.

- Нам нужен Егоров Александр Евгеньевич,- сказала Вера Ивановна.
- А в чем дело? Встревоженным голосом спросил он, настороженно поглядывая на следственную бригаду.
- Вы подозреваетесь в убийстве учительницы, Светланы Ивановны Зотовой,- сказал старший следователь Леонтьев. Егоров резко развернулся, заскочил во двор, захлопнув за собой калитку, и, побежал к дому.

- Ух, как вы его Вера Ивановна сразу вычислили. Ни куда он теперь не денется, сейчас прибудет наряд,- сказал Леонтьев.
- Почему сразу не раскрыли это преступление, и почему сейчас подняли из архива это дело?- интересовался Леонтьев.
- Это все из-за стажеров, они должны усвоить, что из-за мелочей, недоработок, не желания вникнуть, и провести дополнительный опрос свидетелей, преступники гуляют на свободе, и что так работать не допустимо.

- А может потому подняли дело, что его папа давно уже не глава, и не является снабженцем наших «недосягаемых»… ? В пол-голоса сказал Леонтьев.
- Этого я от вас Павел Егорович не слышала,- сказала Вера Ивановна.
- Простите, так, сорвалось с языка, это от отчаяния.