Пёстрые лилии Альмирана

  Фанфик "Пёстрые лилии Альмирана"
  Фандом: роман Рины Михеевой (Риши)"Белые лилии Альмирана".
  Персонажи: Кир, оригинальные женские персонажи - Надин, Тана, пестряк Широчка.
  После событий в романе прошло несколько лет. Новая жизнь на Альмиране, новое поколение, новые чудеса...



— Шир! Ну где же ты прячешься! — Надин совсем отчаялась найти своего пестряка.

  Шир появилась у Надин всего год назад. Пестряк—девочка просто спала, смешно посапывая, развалившись на грядке с фелем. Парочка крупных клубней была надгрызена. Видимо, даже этого хватило маленькой расхитительнице грядок, и она счастливо уснула, сытая. С тех пор Надин и Шир были неразлучны. Они вместе гуляли, вместе сидели на опушке, где росли лилии, вместе смотрели фильмы, и вместе озорничали.

—  Надин! Шир! Опять ваши художества! Мало спальни, так теперь и на кухне всю стену лилиями разрисовали! — сердилась Тана, мама Надин.

—  Мы больше не будем! Мам, не ругай Шир! Она мне только кисточки приносила! – с видимостью раскаяния на лице извинялась Надин. Но хитрые искорки в глазах говорили об обратном.

—  Не будут они! Надин, ну зачем на стене-то? Мольберт с альбомами для чего? – Тана уже давно махнула рукой на появление рисунков Надин в самых неожиданных местах дома, но надо же было поддержать видимость строгого родительского воспитания.

—  Тут места больше! А здорово получилось, да? – Надин смотрела на маму, ожидая оценки своих художеств.
 
—  Здорово, здорово! Красиво, конечно, но стена… —  вздохнула Тана.

  Дочка всё время рисовала, кисти и краски, карандаши и мелки с самого раннего детства заменяли игрушки. Казалось, Надин абсолютно не может смотреть на белый лист бумаги, или даже стену дома — ей обязательно надо было всё разрисовать, не оставляя ни миллиметра первозданной белизны. Но, глядя на Надин, Тана вспоминала себя примерно в этом возрасте.

  Тана пережила "восстание ло" в двенадцать, и до сих пор помнила два года, проведённые наедине со своей лилией. С Росинкой ей было хорошо, но подвижной девочке усидеть в замкнутом пространстве было очень тяжело. Поэтому освобождение Тана приняла как глоток воздуха, которого, казалось, ей постоянно не хватало в вынужденном одиночестве. Тане повезло — она легко восстановилась и быстро прошла адаптацию после переворота. Поселившись в общине Сестёр Лилий, она с жадностью училась всему новому, с удовольствием общалась с людьми, и с другими лилиями, что стали подругами Росинки. Уже в двадцать Тана стала целительницей, и её дом всегда был открыт для посетителей. Однажды к ней принесли пилота околопланетного флаера, пострадавшего в аварии при посадке на Альмиран. Молодой человек несколько дней пробыл в доме Таны. Киру сразу понравилась эта весёлая, общительная девушка, от одной улыбки которой в сердце расцветали лилии. Кир и Тана дополняли друг друга. Будто весёлый ручеёк вливался в мощную реку, так и лёгкий, открытый характер Таны объединялся с заботливой уверенной силой Кира. Те, кто знал Кира раньше, ни за что бы не подумали, что этот уравновешенный молодой человек, внимательный к своим людям командир флаера, знающий пилот и один из тех, кто участвовал в "восстании ло" и спасении Альмирана, и есть тот самый паренёк без роду, без племени, чьим кровом долго была улица, а пищей — тумаки и унижения.

  Встреча с Таной открыла новую страницу и в жизни Кира, и в жизни бывшей жрицы. Счастливая семья родилась на свободном Альмиране, а вскоре и Надин родилась, переняв мамины способности к телепатии и эмпатической связи с разумными растениями и папину уверенность и проницательность, мамин весёлый нрав, и папину силу убеждения.
  Кир часто отлучался из дома по долгу службы, а Тана лечила жителей общины. Надин подолгу была предоставлена сама себе, и появление пестряка-Широчки очень обрадовало родителей. Ведь теперь у Надин появились новые обязанности — следить, чтобы у Шир были свежие фрукты, и чистая вода в поилке. Смешно висящие мягкие треугольные ушки, подвижный пятачок, щетинка и цепкие лапки с перепонками, пятнистый окрас — можно себе представить, кто в последнее время стал моделью для рисунков Надин! Терпеливой, надо сказать, моделью — Шир будто была наделена природной внимательностью к интересам юной художницы, и покорно сидела, не шевелясь, пока Надин рисовала её очередной портрет. Ведь пестряки по природе своей ласковы и послушны, а ещё очень сообразительны.

  Но некоторое время назад Шир стала отлучаться из дому. Улучив момент, она просто исчезала из поля зрения, и возвращалась через несколько часов. Надин уже не в первый раз искала Шир, и была уверена, что пестряк появится, нагулявшись. Но на этот раз пёстрая подружка пропала на целый день, и на всю ночь. Надин беспокоилась, и Тана с утра связалась с Киром. Кир обещал, что прилетит, как только сможет, и они обязательно разыщут Шир. Но когда к Тане пришли посетители, Надин потихоньку ускользнула из дома, и пошла искать пестряка.
 
—  Шир! Широчка! Отзовись! — Надин уже добрых полчаса звала свою любимицу. Она даже зашла дальше, чем всегда, в самую чащу деревьев ло.

  Новое поколение колонистов уже не сторонилось леса, а лес принял тех, кто породнился с лилиями — его детьми. Те, кто вырос в общине Сестёр Лилий, оказались связаны эмпатически не только с лилиями, но и с ло. Эта связь не утратилась, а стала будто ещё одним, дополнительным органом чувств у рождённых на Альмиране детей бывших жриц. Лилии, пересаженные на опушки у границ леса, навсегда сохранили особую связь с теми, кто стал частью их жизни тогда, когда и они, и их жрицы томились в рабстве алчной элиты планеты. Страхи прежних времён ушли в прошлое.
  Дети нынешнего поколения знали вкус свободы. Они росли рядом с любящими родителями, были любознательны и открыты. Телепатическое общение с лилиями начиналось гораздо раньше, чем дети Альмирана учились говорить. А деревья ло впитывали чувства, ощущения, эмоции, что получали и от своих детей — лилий, и от детей жителей общины. Эмпатический фон планеты стал благоприятным — разумные существа Альмирана, ло и лилии, жили в тесном сотрудничестве с людьми и максимально гуманоидными расами, пожелавшими остаться на планете. Но, конечно, ОСП — объединённая Служба Правопорядка при Высшем Совете Галактики, тщательно отбирали тех, кто изъявлял желание поселиться в общине.

  Надин умела слушать. Потеряв надежду, что Шир отзовётся, она сосредоточилась, и начала улавливать то, что передавали ло.
  Эмпатические волны и ментальные образы ярким орнаментом раскрасили мир. Надин почувствовала, где нужно искать пестряка. Будто по невидимой тропке пошла она, но не в лес, а наоборот — возвращаясь к его границе, туда, где жили дети леса — лилии. Надин приближалась к опушке, на которой она любила бывать с Шир. Частенько она устраивалась с альбомом в тени лилий, и рисовала. Рисовала, и задумчиво поглядывала на лилии. Вот бы и их раскрасить! Чисто белый цвет не давал покоя Надин, и она рассказывала своей Шир о тепле оранжевой краски, о покое, который приносит зелёная, и о весёлой розовой, о мечтательной голубой. Шир внимательно слушала, и поглядывала на лилии таким же задумчивым, как у Надин, взглядом.
  Девочка, следуя за мыслеобразами ло, оказалась на опушке. Ло не подвели! Рядом с лилиями действительно был пестряк. Незнакомый пестряк, немного крупнее Шир, но с таким же окрасом. Он недовольно смотрел на Надин, закрывая собой Шир. А пёстрая подружка блаженно ворковала над пятью маленькими пестряками, доверчиво прижавшимися к новоиспечённой мамаше.

—  Широчка! У тебя детки! Какие хорошенькие! — Надин присела на колени.

  Шир гордо посмотрела, будто демонстрируя своих деток — вот, мол, какие! Надин погладила мягкие ушки Шир, почесала подбородок, так, как она любила. Шир громко запыхтела и зажмурилась от удовольствия. Маленькие глазки радостно блестели. Деток Надин не решилась погладить — они казались такими нежными и хрупкими! Пестряк-папа тоже подошёл к Надин, и позволил себя погладить, принимая Надин.

—  Молодец, Широчка! Теперь нас будет много! — Надин представила всё пестряковое семейство в доме.

  Надин очень обрадовалась, что нашла свою Шир. И обрадовалась малышам. Казалось, волны тихой радости и бесхитростного счастья витают на опушке. Лилии склонили головы, будто любуясь на семейство пестряков, на смешные мордочки малышей, на счастливых родителей, и на радостную Надин. Эмоции захлестнули каждую из белых лилий.

  Когда Кир с Таной появились на опушке, они с радостью увидели Надин, с удивлением — семейство пестряков, и с восторгом — лилии. Они больше не были белыми.
  На опушке сияли разноцветьем пёстрые лилии Альмирана!