Допрос космического засранца
- Василий, а были у тебя когда-нибудь такие мысли, чтобы не о работе и жизни, а вообще о странном?
- Не понял тебя, Аркадий…
- Ну, вот если бы мы жили в другой стране, или были не людьми…?
- А! Вон ты о чем! Мне каждый день хочется нашего кошака взять за шиворот и с собой на службу. И обед по расписанию. А то выдрыхнется до обеда, потом пожрёт и по садам гулять, по кошкам.
- Так вот у нас есть же служебный кот! Вон дрыхнет на подоконнике.
- А этот ещё большая сволочь! И на службе спит. Вообще бесит! Достань ещё одну холодную из холодильника. - кивнул он в угол, спуская через подлокотник дивана пустую бутылку на пол. На обратном пути его рука уткнулась было в указательным пальцем в полосатую спину в полподоконника, но мысль ушла и потерялась.
- А ну его! - и майор повернулся обратно к столу. Пока капитан открывал следующие поллитра, он не прерывал задумчивого молчания, в котором не хватало только тягучей застольной песни. Хоть бы и про степь.
- А тихо сегодня. Дежурный тоже отдыхает.
- Но не так вкусно, как мы!
И оба полицейских чина негромко хохотнули.
Майор был довольно грузен, говорил не спеша и слова выходили из него также неторопливо, словно большими пузырями воздуха пробивая себе путь наверх между теснящими друг друга органами. Но пока разговор не шел. Не потому что было не о чем поговорить, и не потому, что не хотелось. Время разговора ещё не пришло. Закуски смирно стояли в очереди на оценку своего вкуса. Ещё бы им было не стоять смирно, когда хрустящие солёные огурцы правили столом бесцеремонно и по-диктаторски. Там и красная икра, не менее холодная и привлекательная на вид, ждала, пока вкус не насытится хрустом и ароматной укропной солёностью рассола. Куда там было пробиться без очереди салатам и нарезкам! Вслед за огурцами ожидали своей минуты маринованные помидоры в красных декольте слегка лопнувших шкурок, готовые сбросить с себя всё и обнажить сочную мякоть, как пышные красотки при входе в сауну.
За дверью, в конце коридора, ведущего мимо дежурного на улицу, тяжело хлопнула дверь и раздались голоса. Два подгоняющих и один сопротивляющийся. Пойманный и доставленный голос был высокий, скрипучий и капризный. К тому же он был, что понятно, не доволен обращением, что только ухудшало взаимоотношения с патрульными.
- Сядь тут и не дёргайся!
- Я дёрнусь — хрюкать замучаешься! - дерзко огрызнулся задержанный голос.
- Да вы к нам прям совсем надолго, или такую птицу где-то заждались к празднику? - искаженным усталой иронией возразил дежурный.
- Аркадий! Что-то там совсем интересное подъехало. Не иначе нам выслали персональный «Голубой огонёк». Посмотрим?
- А чего ж!
Капитан встал и выглянул за дверь.
- И правда! Не Киркоров, конечно, но… Харитонов! Леший! А ну-ка, давайте его сюда! Что у вас там за клоунада?
По скрипучим полам стали приближаться шаги. Потом дверь распахнулась и двое крепких ребят в форме втолкнули в комнату высокого типа в фиолетовых штанах в обтяжку, розовой дутой курточке, зеленоватыми волосами и раскрашенным в оранжевую кривую полоску лицом, то ли под тигра, то ли под рыжего кота. На запястье, повыше наручников, красовался толстый черный браслет.
- Что натворил?
- Да что у вас тут можно натворить? Задворки, дикость, скукота!
- Тебя спрашивают «Что учинил? За что доставлен? Имя! Место жительства… »
- Не помню.
- Не помнит он... Щас почки помассируем, сразу вспомнишь, и имя, и адрес, и серию, и номер паспорта!
- Собаку он закапывал у трассы, вблизи частного сектора. Бабка в окно увидела и позвонила. Выглядел как бешеный. Сверкало у него что-то там, снег раскидывал, землю, скакал как обезьяна.
- А вот это не удивительно. При таком кислотном наряде и меню соответствующее. Чего обожрался, каких веществ? Досмотр делали? - попытался вернуться из гастрономического рая на грешную землю Василий Сидорович.
- На месте задержания нет. Еле удержали. Ещё эта собака…
- Что с собакой? Убил или подохла? Самовольное захоронение запрещено.
- Это лексолот. Она не убить. Она спать.
- И тут всё сходится. Какая хозява, такая и кликуня у собацика. - удовлетворённый своим умозаключением изрёк майор, вылавливая из банки новый огурец. Достав овощ, он обнаружил, что стопка пуста. Жестяная резьбовая пробка покатилась между блюд и прочей посуды по столу, а цветной клоун вдруг шумно втянул носом воздух, взбрыкнул ногами и забился в руках конвоиров.
- Тормозуха!!! Тормозуха! Боже, как я её люблю! Налейте немножко! Ну пожалуйста!
- Ах, вот оно что! - Откинулся на диване Аркадий. А ларчик-то просто открывался. У нас тут редкая белочка!
Задержанный тянулся полосатым лицом к столу и высовывал язык, словно хотел насытиться хотя бы запахом.
- Так что с собакой?
- Это не собака.
- А кто? Харитонов! На кого было похоже?
- Трудно сказать. Такое у нас не только зимой не ожидаешь встретить. Сначала подумали, что собака окоченевшая, кожа в складку, а оказалось больше похоже на броненосца или на муравьеда какого. Но темно было и не очень понятно. Всё в снегу и грязи. Хвост толстоват для собаки.
- Так значит не только захоронение, но ещё и экзотическое животное. Придётся устанавливать происхождение и способ ввоза в страну.
- Это лексолот. Они водятся на дальних орбитах красных гигантов, где холодно и мало что вообще живёт. Они не похожи на ваши окислительные формы жизни. Оно не дышит. У него углеродистые мышцы. Оно очень долго живёт. Не меньше восьмисот ваших лет. И подолгу спит, пока большая планета не повернётся к звезде.
Майор выслушал его с вниманием, по которому можно было понять, что это ему так интересно, что он готов протрезветь, затянуть галстук и отработать ещё один день в ночь с 31 декабря на 1 января.
- А ты сам вообще кто? - вытянув губы, протянул он вопрос.
- Космический террорист, галактический бродяга, черный искатель… - с улыбкой бодро начал представляться гость.
- А, по-моему, розовый! - вытирая слезы от смеха, заскрипел диваном Аркадий.
- С какой целью прибыли на Землю? - жуя колбаску и придерживая красноватую щеку рукой, спросил Василий Сидорович, стараясь ради ещё большей комичности оставаться серьёзным.
- Скрываюсь от галактической службы безопасности.
- И они тебя тут не нашли?
- Нашли. Но ваша планета — закрытый проект, и они думают, что у меня больше нет корабля, а значит я безопасен. А у меня есть корабль. Они только видели , как я спускался в коконе, а корабль разлетелся на части. А у меня корабль — модульный трансформер. Я код отправлю, он соберётся и ко мне прилетит, и я улечу.
Патрульные почти перестали держать свою добычу, пока та излагала такие неожиданные признания.
- А корабль случайно не в угоне?
- В угоне, но не весь. Я его доделал сам.
- А за что же тебя ловят?
- За много чего. Разграбление планет, нарушение правил бессмертия, использование пихосимметрии в корыстных целях, сбор, хранение и использование психоданных в личных и корыстных целях…
- А бессмертие у вас запрещено что ли?
- Нет. Не запрещено, но есть правила. А мне скучно с правилами.
- А собаку-то за что?
- Да говорю же, что не убивал. Я был в собаке. То есть было лексолотом ,пока драпал по космосу, а теперь из собаки переместился в это себя, в себя как сейчас.
Майор протяжно вдохнул и неожиданно откинулся на спинку дивана так, что головой проломил гипсокартон. Но ему было не до этого. Его сотрясали такие судороги смеха, что им постепенно заразились и остальные. Через полминуты до звона тарелок гоготала вся комната. Майор не унимался и захлёбывался новыми волнами хохота, краснея и уже начиная икать сквозь смех. Закончилось это тем, что деревянное мебельное основание у дивана не выдержало и начальник следственного отдела провалился в диван, хохоча себе внутрь кителя. Некоторое непродолжительное время из дивана торчали только колени, погоны и короткая стрижка, пока не протерли и не открыли глаза остальные. Конвоиры пришли в себя и снова держали худого цветного клоуна почти так же крепко, как в начале. Тот терпеливо дожидался извлечения майора из дивана. Когда он встал и осмотрел провал под собой, сдвинулся на неповрежденную часть дивана, сместил стол и снова сел, к нему вернулся дар неторопливой речи.
- Итак… Угон корабля, по случаю праздника, прощаем. Аркадий! Все висяки за последние лет пять — на этого типа! Если экспертиза позволит. Развеселил, сил моих нет! Меня сейчас снова начнёт разносить. Нет! Ну, я не могу! Вот это крендель! Индивид гамбургский! Галактический Киркоров с Галкиным в одном флаконе! С тобой и кина не надо. Концерт! Я ему и правда налью! Вот правда налью! При задержании от него не пахло? Ну и ладно. Какая разница!
И он начал шарить взглядом по столу и комнате, видимо, в поисках тары, стаканчика.
- В сумке, за диваном, с бутылками должны быть стаканчики, п-пластиковые… - икнул Аркадий.
Упаковка одноразовых стаканчиков была наконец нашарена, вскрыта и под жадным, маниакальным взглядом в один из белых конусов полилась прозрачная «тормозуха». Рыжее лицо облизывалось от нетерпения и вздрагивало. Конвоир по прозвищу «Леший» (почему-то это закрепилось вместо фамилии не только в кругу коллег, исключая только официальные моменты) ослабил один локоть. Гость предновогоднего стола потянул обе руки и осторожно взял стакан, понюхал и вытянул содержимое с закрытыми глазами, словно лет сто ждал этого момента.
- Заку… - не успел предложить ему закуску Аркадий, как розово-фиолетовое тело сползло на пол. Конвоиры попытались его поднять, но расслабленность была такая, что они снова опустили его как связку одежды на выброс на пол и вопросительно посмотрели на начальство.
- Заприте до завтра. Концерт окончен.
Кот на подоконнике потянулся и оглянулся усатой мордой на шорох уносимого тела.
- И проверьте как дышит, когда будете закрывать! - вдогонку выдохнул им майор несколько тяжелых, как грозовые облака, слов.
Последний из носивших тело кивнул, подхватил его за ноги и в комнате остались два начальника и кот. Они просидели ещё часа четыре. Кроме жизнерадостных, как розово-фиолетовый манекен, увеселительных шоу, в телевизоре в комнате отдыха нашелся подходящий новогодний фильм, с которым Василий Сидорович и намеревался дождаться возобновления ужина и курантов. Аркадия сморило. Ногами он достиг ножек противоположной стороны стола, а головой стены и горизонта событий, откуда доносились только редкие похрапывания и потусторонние причмокивания при попытках облизать сохнущие губы. Вполне возможно, что он продолжал ужин где-то в закоулках своих снов. Несколько раз он пытался вернуться в реальность, с которой так усердно прощался. Издалека его тянули обратно только звонки на пульте у дежурного, но приятная тяжесть закуски служила надежным якорем.
В одиннадцать часов с мелочью дверь приоткрылась и в комнату вошел почти забытый персонаж в розовой куртке.
Трезвый. Спокойный и уверенный, как конферансье с опытом, помнящий все номера представления и готовый на любые непредвиденные обороты, какие подкидывает иногда публика, включая детей в зале, капризы техники ошибки режиссёра, звукооператора и тому подобное.
Он подхватил за сиденье стул от противоположной стены и зачем-то крутанув его в воздухе легко и точно поставил его к столу.
Пока Василий Сидорович отделил этот мираж от своей полудрёмы, тот уже сидел у стола потирая руки, щелкая пальцами и запихивая себе в рот поочерёдно всё подряд.
- Приш… Пришелец! Ты как сюда пришел?
- Куда именно сюда? Вот конкретно сюда — ножками.
- Самойлов!!! - взревел майор. - Почему весь зоопарк на прогулке?
- Паша спит. Там всё нормально. Меня ребята отперли. Я попросил и они открыли. А потом ушли. Вы тут власть?
- Здесь — да.
- А ещё где?
- Да много где.
- Это хорошо. Я люблю власть и ценности. Но у вас скучная планета. Золото тяжелое, алмазы мелкие. Золото красивое, но тяжелое. Нейтральное и пластичное. Кроме этого ничего интересного. Вот жезл Харам Гу Рару из единого кристалла углерода. Красивый правитель и жезл у него отличный. На его обработку ушло больше алмазов, чем он весит сам, и ещё столько же алмазов на оплату этих алмазов. Хороший был у него жезл! А у вас скучно. И вы скучные.
Майор потянулся к поясу но не нашел на нём того ,что думал найти.
- Застрелить меня хотите?
- И застрелю. Как ты выбрался?
Хмель и сладостное чувство свободы от обязанностей сползли с лица майора. Он выпрямился и теперь очень внимательно следил за каждым движением и словом пришельца.
- Меня часто ловят за незаконную психосимметрию. Часто ловят, часто не могут поймать или сразу упускают.
- Или кончай морочить мне мозги фантастикой, или давай уже серьёзно. Ты что принимал?
- Ничего. Вот браслет… Нравится?
- Сейчас вызову пару патрулей на базу и подарю этот браслет жене на Новый год.
- Вы не сможете его снять.
- Не думаю ,что это будет неразрешимой проблемой.
- Он открывается только моим психосим-кодом.
Пришелец наклонил голову и слегка улыбнулся.
- И не вспоминайте сцену из кино с отрубанием руки. Это вы тоже не сможете сделать.
- Не очень убедил. На чтение мыслей не тянет. Можно было и угадать.
- Можно и угадать. Проникая в сознание, я читаю не мысли, а код поведения ,алгоритмы реакций и прочие установки. Из них напрямую следуют любые ожидаемые реакции. Даже и мысли не нужны и знание кода общения.
Пришелец провел пальцем по браслету. По черной глянцевой поверхности промелькнули синие символы и исчезли. Браслет ощетинился крупной чешуёй, выпрямился и стал похож на черный, гладкий, овальный в сечении футляр для зубной щетки. Пришелец подбросил его запястьем и поймал в воздухе, направив на майора.
- Я уже почти ты.
- Ты человек?
- Нет.
- Ты принимаешь облик людей?
- Нет. Я одолжил тело. Я его потом верну. Не надо портить. Лексолот мой ручной. Я могу стать им и впасть в спячку. Я могу оставаться в нём в космосе без скафандров. В нём я очень быстрый и сильный. Ваши тела слабые и недолговечные. Вы дышите кислородом. Он — окислитель. Он вас сжигает. Один певец ваш любил даже спать в кислороде. Рано умер. Он мне нравится. Я бы его одолжил.
- Что ты на меня направил?
- Это планка психосимметрии. Я считываю ваш психотип, блокирую его, сохраняю, записываю вам себя и тогда вы — это уже я. У меня много разных записей. Самые простые и короткие — для управления существами. Даже тип существа не важен. Это коды управления. Так мне собрали модульный корабль.
- Чем же ты реально занимаешься?
- Космическое хулиганство, грабежи. Оттягиваюсь, как умею.
- И что тебе нужно от нашей планеты?
- Не знаю. У вас ничего нет. Только сама планета нравится. Может запустить вам враждебную форму жизни, чтобы вы не мешали? Жаль, но, пожалуй, не стоит этого делать. Тогда тут останется только мир растений и минимум вашей живности. Я люблю проникать в социальные структуры и развлекаться.
- Ты всё ещё держишь эту штуку над столом.
- Возьмите.
Майор поколебался, но протянул руку. Черный гладкий кристалл согнулся и обхватил его запястье. Совсем не туго, но и сомнительно, чтобы такой кулак смог протиснуться для освобождения.
- Чёрт!
- Это тело я отпущу, в вашем уйду, встречу вашего начальника, потом начальника того начальника. Я люблю забираться на самый верх. Создаю себе команду из психозомби. Тогда весело. Управляю, и никто не может понять, что происходит.
До майора начало доходить. Он врезал браслетом по столу, но только отшиб себе запястье. Браслет начал щипаться неприятными электрическими уколами с нарастающей частотой.
В коридоре раздался хлопок дверью и голоса. Вернулись на базу два патруля и начали будить дежурного, Пашу. Видимо, им это удалось.
Затем открылась дверь комнаты отдыха. Пошатывающийся майор взмахнул рукой. Жест поняли правильно. Половина команды у входа отделилась и пошла навстречу.
- Возьмите этого гражданина и заприте хорошенько. Это Харитонов с Лешим приволокли. Разберёмся позже. Установление личности. Разбор показаний свидетелей и много чего. Аркадия Яковлевича не будите. Устал человек. А я домой. С наступающим! Благодарю за службу!
Патруль выпрямился в ответ и принялся за выполнение заданий.
Инструкции были понятны и просты, а потому не вызвали дополнительных уточнений.
- Василий Сидорович! А одеться?
- Будь другом, принеси, пожалуйста.
Патрульный сбегал обратно в кабинет и вынес на крыльцо тёплую куртку.
- Может подвезти!
- Да рядом же! Освежусь.
- Ну и вас с наступающим и …
Майор пошагал по хрустящей снегом дорожке. Начинали хлопать петарды. На горках и детских площадках было полно народу с детьми.
Второй патрульный в это время зашел проведать капитана. Оценив обстановку, сначала решил ничего не трогать, но не удержался от соблазна остограммиться и подкрепиться. Подкрепление согрело не только желудок, но и растворило что-то вроде осадка совести. Он развязал шнурки Аркадия и закинул его ноги вдоль дивана, в аккурат во впадину в диване и приоткрыл форточку. Через минут пятнадцать капитан повернулся на бок и начал сначала сопеть, а потом с хрустом потянулся и неохотно проснулся.
- Сменились?
- Так точно.
- А Василий?
- Ушел домой. Просил вас не беспокоить. Всё в порядке. Может тоже домой? Праздник всё же!
- Да надо бы… Только что-то опять к столу потянуло. И ужин продолжился, хотя теперь в облегченном формате. Настала очередь салатов, сочных груш, сока. Последним опрокинулся в оцинкованные желудки огуречный рассол. Так, на всякий случай, заранее. Выбираясь из-за стола, Аркадий наступил на что-то, за чем раздался кошачий визг и шипение. Кот забился сначала в угол, а потом начал носиться по комнате, перескакивая через стол, роняя стаканы и раскатывая фрукты по комнате. Запрыгнул на диван, долго нюхал пролом, потом снова пустился по комнате, шипя и поднимая шерсть дыбом.
- Он не с похмелья? Может водку проливали?
- Да, наверное ,если бы проливали, то сильнее бы пахло. Если только ему специально наливали. Но это вряд ли. Не пацаны какие.
- Выпустить бы его.
- Сначала поймать надо.
После этих слов кот рванул под стол и принялся яростно рвать ламинат. Попытки достать его руками не удались и решили поднять стол. Столешница, не предназначенная для пиршеств, прогнулась под тяжестью посуды и начала отделяться от опор. Меж тем хвост кота высовывался то с одной, то с другой стороны стола. Наконец убрали самые тяжелые предметы и подняли стол. Кот рванул из под стола с проворством белки, сбил табуретку, вскочил на тумбу под телевизором. Выглядело это как типичное похмелье от валерьянки, но известной настойкой в комнате не пахло. Кот подпрыгнул, вцепился передними когтями в верх плоского телевизора на стене, а задними начал царапать и почти рвать пластик экрана.
- Никогда таким бешеным не был! - прокомментировал патрульный, давая понять, что не горит желанием хватать голыми руками комок бешеной колючей проволоки. Тем временем кот взобрался на телевизор и, рассчитав прыжок, с таким же скрябанием по дереву, взобрался на шкаф. Шкаф был, что называется, высоким, именно от слова «высокий».
- Аркадий Яковлевич, давайте отодвинем стол и я схожу за стремянкой, иначе мы его не достанем.
Кот наблюдал за движением внизу некоторое время, потом прополз под потолком к стене, таща зубами пыльную, забытую на самом верху Бог знает когда милицейскую фуражку.
- Ничего. Сейчас мы его достанем и выпустим. Пусть тоже остынет, освежится. Бери стол!
Стол подняли и отодвинули к свободной стене, освободив место для раскладной лестницы. И уставились на пол. На полу когтями были выдраны кривые, но определённо читаемые «ВС». Два служителя закона и порядка переглянулись, потом посмотрели на кота на шкафу. Кот сидел теперь уже под фуражкой. Точно под кокардой застыли длинные растопорщенные усы и два яростных зелёных глаза.
- Василий Сидорович? - не желая верить в безумную догадку, осторожно спросил капитан.
Свидетельство о публикации №221080700910
С праздником и всего доброго!
Смородиновый Морс 05.05.2024 10:48 Заявить о нарушении
давайте, можно беспощадную критику! Если что, я исправляю.
Ум хорошо, а два лучше.
Марина Славянка 05.05.2024 11:29 Заявить о нарушении