Исчезновение алхимиков на изнанку

Эпиграф:
– Вот только не надо нас жалеть, – говорит Русалка. – Мы ведь не для того тебя позвали, чтобы ты нас жалел.
Мариам Петросян. «Дом, в котором…»

Глава 1.
– А хорошо, дружище, они придумали с этим локдауном: сиди дома да не шастай! – сказал Слепой, блаженно прижмурившись от солнца, пробивавшегося сквозь сосновые ветви.
– Ага, удалённо работай, также удалённо трудись, – ответил ему Чёрный, наслаждаясь открывающимся видом на озеро Йеллоустон.
Друзья расположились на сухом сосновом стволе, лежащем на берегу у дороги.
– В том числе, руками трудись удалённо, – Слепой налил кофе из термоса в протянутую Чёрным чашку, а себе налил в крышку термоса.
– Мир уже не станет прежним, – заметил Чёрный.
– Хочешь сказать, что ковид – одна из форм «болезни потерявшихся»?
– Хочу. Если уж принят системой – то и будь в системе, которая тебя приняла. Цени систему, которая тебя приняла.
– А ведь необходимо и достаточно, чтобы Система приняла тебя один раз. Какая-либо одна Система. Один раз чтобы приняла.  Достаточно одной единственной конверсии. Оно, конечно, быть принятым несколькими системами – это ещё круче, чем быть принятым одной Системой, – сказал Слепой.
– Но для того, чтобы конкретному человеку решить абсолютно все свои вопросы, раз и навсегда, совершенно достаточно быть принятым одной единственной Системой один единственный раз. Тут главное, чтобы это была действительно Система, а не имитация, не симулякр, – сказал Чёрный.
– Оно всегда бывает сразу понятно и ощутимо, когда тебя приняла система.– И так же само всегда бывает понятно и ощутимо, если Система тебя не приняла, – подытожил Слепой.
Друзья допили кофе и направились в отель, расположенный у прибрежной дороги. Который они последние пару десятилетий успешно использовали не только в качестве отеля, но и в качестве коворкинга. Когда это ещё не было мейнстримом.

В это время в агентство маркетинговых расследований «Кот и Енот» обратился Кралевский:
– Меня интересует именно маркетинговое расследование проблемы, возникшей в моём бизнесе. Понимаете, ребята, мой бизнес держится на нескольких ключевых сотрудниках. Я мотивирую их опционами, поэтому они миноритарные совладельцы бизнеса. Чтобы они, обладая долями в бизнесе, лично были бы заинтересованы в повышении прибылей предприятия. И вот эти сотрудники начали в последние несколько недель подавать явные сигналы «на выход», которые я не могу не замечать и не собираюсь не замечать. Это, знаете ли, опасные для моего бизнеса сигналы! Я обращаюсь в ваше агентство для расследования, на основании результатов которого я намерен модернизировать систему мотивации, чтобы удержать своих ключевых сотрудников на рабочих местах. Потому что мои ключевые сотрудники стали произносить какие-то странные речи, иногда «зависают» прямо на совещании, а, главное, начали загадочно исчезать и появляться впритык к назначенному совещанию или ключевому моменту производственного цикла, требующего их участия. Чую неладное! Беда! От них одни нервы! А они какие-то стали самоуверенные, наглые, совсем обнаглели, хамят. И никогда не ошибаются! Всегда оказываются правы! Как будто всё знают наперёд.
– Они исчезают из-за неэффективной мотивации или из-за неэффективного стимулирования?  – спросил Кот.
– Да разве таких профессионалов допустимо стимулировать? Я их только мотивирую, но уже не знаю, что же им ещё предложить, – ответил Кралевский.
– Как выглядит их зависание? По Вашим словам, такое зависание похоже на лёгкий эпилептический припадок, вроде как вопрос скорее к врачам, чем к детективам. На какое время они зависают? –  спросил Енот.
– Как застывание. И во взгляде. В пределах минуты, к счастью. Я в том смысле, что если бы они больше, чем на минуту зависали, я бы испугался, вдруг им плохо. Но так, как они зависают, им, вроде бы, как раз неплохо. А очень хорошо. Мечтательное какое-то выражение в их лицах во время такого зависания, – ответил Кралевский.
– Очень хорошо! Они именно зависают, а не залипают? Это существенно, – спросил Кот.
– Нет, я бы это не назвал словом «залипание». Точно, не назвал бы, – сказал Кралевский.
– Расскажите подробнее о том, как они исчезают, – предложил Енот.
– Они когда исчезают, с ними невозможно связаться. Дозвониться к ним невозможно часто бывает, – с готовностью отозвался Кралевский.
– А в зеркале они отражаются, когда зависают?  – поинтересовался Кот.
– Надо будет проверить. Они не зависают рядом с зеркалами. Я не видел, чтобы они зависали перед зеркалом, – ответил Кралевский.
– Какое вообще может быть волнение, если они – совладельцы? – засомневался Енот.
– Такое, что у нас право собственности мало что значит, – с печалью в голосе ответил Кралевский.
– А вот, Вы говорите, они, вроде, алхимики, эти Ваши ключевые сотрудники? – поинтересовался Енот.
– Гениальные алхимики! Они гениально умеют соединить пару элементов, чтобы получить третий, от этого получается ощутимый профит, – с уверенностью в голосе сказал Кралевский.
– Типа огонь + воздух = энергия, вода + земля = болото, энергия + болото = жизнь? , – уточнил Енот.
– Ну да, как-то так, – согласился Кралевский.
– Вода + спирт = водка, водка + человек = алкаш? И за это сейчас где-то деньги платят?  – не поверил Кот.
– Мы повыше летаем, ребята! Примерно на уровне «металл + пар = паровой котёл». Поехали на базу, всё вам покажу, всё расскажу, – гордо ответил Кралевский.
– Поехали!  –   с готовностью откликнулись Кот и Енот.

Солнечные блики плясали на лёгкой ряби Йеллоустоунского озера.
– Как точно она угадала с Йеллоустоуном! – восхитился Чёрный.
– Ага, примерно как Мастер угадал с сыном звездочёта. Почему угадала? Она просто знала, – согласился Слепой. – В этом месте, дружище, нам надо уточнить кое-что. Здесь любят говорить, что если что-то крякает, как утка, ходит, как утка и выглядит, как утка, то, скорее всего, оно и есть утка. Так вот, это не более, чем «скорее всего». Это не «наверняка» и не «точно».
– О чём ты толкуешь, дружище?  – не понял Чёрный.
– Об изнанке Дома и об Йеллоустоунском национальном парке. Когда мы 3 десятка лет назад «ходили» и «прыгали» на изнанку Дома, то она выглядела как Йеллоустоунский национальный парк, и я с изнанки возвращался в добытой там футболке с надписью “Yellowstone National Park”. Я очень любил эту футболку, был к ней привязан и сносил её до дыр, пока она не обветшала и не рассыпалась в прах. Но при этом у меня нет ни малейших оснований утверждать, что мы тогда, три десятка лет назад попадали именно в Йеллоустоунский национальный парк. Сосновые леса Йеллоустоунскго национального парка темны, душисты и пахнут мятой, но не более того, – пояснил Слепой.
– Неужели такие простые вещи могут быть кому-то не понятны? – удивился Чёрный.
– Ещё как! У многих возникают вопросы вроде того, как же это мы с тобой, дружище, тут, в Йеллоустоунском национальном парке, оказались, неужели мы сюда не «пришли» и не «прыгнули»? И, главное, зачем же мы сюда «понаехали», если это не изнанка Дома? – Слепой поставил вопросы «ребром».
– Я, по обыкновению, автобусом добрался. Обожаю автобусом путешествовать, это всем известно, про мою склонность путешествовать автобусом даже в Книге сказано, – ответил Чёрный, – и мы тут  для того, чтобы отдохнуть, вспомнить былые дни, наметить планы на будущее. Три десятка лет прошло, а здесь так всё похоже на изнанку Дома! Отдохнём и дальше поедем. Много дел впереди!
– И позади немало дел, – улыбнулся Слепой. – Я тебе больше скажу. Многим непонятно – как это мы можем сейчас, на побережье Йеллоустоунского озера, кофе попивать, если в Книге нас представили враждующими врагами?
– Забавно, – пришла очередь улыбнуться Чёрному, –  это же очевидно, в Книге для объяснения таких очевидных фактов не могло найтись места. При Выпуске ты перевёл на Изнанку тех, кто выбрал Изнанку, а я увёз на автобусе сделавших выбор НЕ в пользу Изнанки. Но ты же был Хозяином Дома, главным вожаком! Я бы ни за что не смог затеять ту поездку на автобусе, не спросив твоего совета и не получив твоего полного одобрения. А когда я был ещё Спортсменом, и Волк с Кузнечиком вернулись из Могильника, уже было понятно, что я – вожак, а ты главный вожак, и поэтому мы поняли друг друга даже не с полуслова, а без слов, и комната Чумных Дохляков была создана шумно, но бескровно.
– Ну, за единение! – поднял свой кофе Слепой.

Глава 2.
Кот, Енот и Кралевский прибыли на производство Кралевского «Кранол» и сразу направились в директорский кабинет Кралевского.
– Ого, да у Вас в кабинете, я вижу, подлинное полотно кисти Эрика Циммермана! –  обрадовался своему везению Кот.
– Да, «Игрушечный мишка среди колец Сатурна», – назвал картину Кралевский, – это что же, настолько известный художник, что даже вы его знаете?  – ответил Кралевский.
– В правом нижнем углу я вижу подпись «Эрик Циммерман». Но я, в силу субъективных причин, действительно хорошо знаком с творчеством этого художника, так что я узнал его стиль, не глядя на его подпись , – ответил Кот.
– Каким образом эта картина оказалась в Вашем офисе?  – поинтересовался Енот.
– Эге, ребята, да у вас отличная интуиция! Я действительно купил эту картину по совету моих ключевых сотрудников, моих гениальных алхимиков… Мы были с ними на выставке. Это они предложили посетить выставку. И я был очарован этой картиной. Мне захотелось приобрести её немедленно. Они меня поддержали. Гениально же мишка плюшевый изображен! И кольца эти космические… да её, в случае чего, перепродать вдесятеро можно будет, разве нет?  – ответил Кралевский.
– Случайные вещи встречаются реже, чем случайные люди. В нашем деле речь идёт о неслучайных людях в компании, о ключевых сотрудниках. Вряд ли рядом с ними можно встретить случайные вещи, – сказал Кот.
– И поэтому, в силу глубокого знания основ маркетинга, я решительно заявляю, что картина Эрика Циммермана – крайне неслучайный артефакт, найденный (добытый) нами, – сказал Кот.
– Артефакт?  – удивился Кралевский.
– Именно так! Артефакт, – подтвердил Кот.
– Мы говорим об этой картине, как о ценнейшем артефакте потому, что глубоко знаем основы маркетинга. Хорошо понимаем боли реальных потребителей, – пояснил Енот.
– Мы хотели бы взять личные дела ключевых сотрудников для ознакомления, – сказал Кот.
– Разумеется, берите!  – разрешил Кралевский.


Глава 3.
Кралевский показал Еноту и Коту производство. Они убедились в том, что всё действительно держится на ключевых сотрудниках, гениальных алхимиках, по смыслу выполняемой ими работы. «Кранол» - образцовое, высокотехнологичное, эффективное современное алхимическое производство. Кот с Енотом гарантировали Кралевскому, что расследование будет успешным, а результаты расследования полезны для разработки новой системы мотивации. Они так уверены в своих словах потому, что им уже всё ясно.
– В чём состоит их алхимия?  – спросил Енот.
– В их способности превратить в деньги движущийся материальный поток, – стал объяснять Кралевский, – при этом важно, чтобы этот материальный поток был приведен в движение внешней по отношению к нам силой, понимаете? Один из них работал на хлебозаводе и был впечатлён фразой «Давайте поднимем батоны хотя бы на брезент для начала». У них там случилась проблема с работниками, которые перекладывали готовый хлеб с конвейера туннельной печи в хлебные лотки. Снимали с конвейера, складывали в лотки. То есть, по конвейеру сквозь печь идёт 20 тонн батонов, через четверть часа они начнут готовыми выезжать из печи, а снимать их некому и они начнут падать на пол, то есть станут непригодными к употреблению в пищу по санитарным нормам. И вот придумали принять эти батоны на брезент, пока найдут людей, которые будут снимать с конвейера батоны и укладывать их в лотки как положено. А там и батоны с брезента в лотки сложат и в торговую сеть отправят. Так вот, он тут же придумал добывать микроудобрения из шлака, выходящего из домны, не давая ему уйти в завал, а сразу его подхватывать на машины и везти на переработку на наше производство. Собственно, потом мы у них и все их завалы прикупили и переработали. Это же Клондайк! Истинный Клондайк! А потом он открыл, что фасовать – это выгоднее, чем производить. А потом занятия бодибилдингом навели его на мысль использовать аминокислоты для спортивного питания в качестве органического удобрения для почвы.
– Как Вы позиционируете свои инновации?  – спросил Кот.
– Мы тщательно контролируем качество, чтобы избавить потребителей от малейших сомнений. «Кранол» - сложная система, мы используем всё самое современное, в том числе – искусственный интеллект, – ответил Кралевский.
– Искусственный интеллект и сложная система – это совершенно разные истории, – перебил его Кот, – эти истории отличаются на три порядка по своему смыслу. Потому что сложная система естественна по своему смыслу, а вовсе не искусственная система. И потому что в сложной системе воля важнее интеллекта.
– И потому что сложная система на два уровня выше человека, а не то что какого-то искусственного интеллекта, который – всего лишь инструмент человека, – поддакнул Коту Енот.
– Но самое главное в сложной системе не то, что мы только что перечислили, а то, что сложная система существует не для того, чтобы ею управляли, – сообщил Кот.
– Наши алхимики –  не простые люди. Эти ключевые сотрудники больше, чем люди, – гордо сказал Крадевский, – они такие матёрые человечищи, они глыбы, они сложные люди, с ними не просто.
– Они сложные системы по своей сути, – предположил Енот.
– Они – фабрика. Каждый из них вправе сказать: «Я – фабрика!» А я – всего лишь инвестор. Тупой барыга. Но я не терпила. Я барыга, но я не терпила, понимаете?  – запечалился Кралевский.
– Отлично Вас понимаем. Не обесценивайте свою инвестицию, не обесценивайте свой вклад в дело!  –  подбодрил Кралевского Енот,– они же не идиоты, чтобы слезать с потока?
– Они могут переключиться на другой поток. И они могут прихватить этот поток на правах его творцов, – рассудил Кралевский.
– Задача удержания – одна из сложнейших и труднейших задач, – напомнил Кот.
– Деньги есть. Но обстановка складывается непростая, – в тон ему ответил Кралевский.
– Кралевский, благодарим Вас за этот экскурс по Вашему производству. Нам уже многое ясно. У нас будет к Вам необычная просьба, но просим отнестись к ней  серьёзно, чтобы мы смогли говорить на одном языке. Это сильно ускорит расследование, – сказал Кот.
– Я весь – внимание!  – заинтересовался Кралевский.
– Достаньте и прочтите книгу Мариам Петросян «Дом, в котором…» Это лучший учебник по системотехнике, по сложным системам, а расследование у нас будет в сфере сложных систем. Читается легко, – предложил Кот.
– Я читать, немного того… не приучен, – замялся Кралевский.
– Аудиокнигу прослушайте, – нашёлся Енот.
– ОК, – согласился Кралевский.
– Не затягивайте, – посоветовал Кот.

Глава 4.
Кот с Енотом возвратились в своё агентство и без промедления погрузились в изучение личных дел ключевых сотрудников «Кранола».
– Ну вот, дружище, как мы и предполагали, по образованию ключевые сотрудники «Кранола» – инженеры-системотехники и системные аналитики, – рапортовал Енот.
– То есть, профессионалы в сложных системах, – решил Кот, – очевидно, глубоко поняв сущность сложных систем, они были приняты Сложной системой, расположившейся в «Краноле» и допущены до изнанки «Кранола». – Нам с тобою, дружище, такой путь в сложные системы знаком чуть более, чем хорошо, – заметил Енот.
– Ну да, мы сами прошли именно этим путём, в своё время, – улыбнулся Кот.
– Хотя более распространённый путь – через жизненный кризис, как в «Доме в котором…», –  уточнил Енот.
– Главное, нам теперь понятно, что на самом деле проблемы никакой нет, и Кралевский «воет на ветер». Но не упускать же заработок!  – сказал Кот.
– Подружившись с местными, как оказалось, многочисленными офисными сущностями, ключевые сотрудники «Кранола» вошли на равных в их сообщество и научились от них новому и полезному, – продолжил Енот, – а прыжки и хождение на Изнанку, скорее, пожалуй, можно назвать софт-скилами, чем хард-скилами. Хотя, почему, собственно это не хард-скилы? Или, таки, софт? Важно не ошибиться! Овладев софт-скилами люди неотвратимо становятся успешными: кто – успешным менеджером, кто – успешным предпринимателем, кто – успешным ходоком на Изнанку, кто – успешным прыгуном… Факт в том, что вынужденно успешным стать легче, чем как-нибудь иначе. Самый прямой путь – вынужденный путь. Уродам легче этому научиться. В момент кризиса, раскаяния. Изменения легко совершаются из зоны дискомфорта. Из зоны комфорта трудно измениться. Очень трудно исправить ошибки, а не только раскаяться, находясь в зоне комфорта.
– Мы слышим множество «историй успеха», в которых кто-то попал в критические обстоятельства, преодолел навалившиеся проблемы, достиг успеха и развил свой успех, – подхватил Енот, – но я не слышал ни одной «истории успеха», в которой кто-то жил хорошо, или, хотя бы, нормально, а потом стал жить ещё лучше. Сложился стереотип: успеха можно достичь исключительно по схеме «из грязи – да в князи!» Отсюда логично вытекает, что для начала надобно вступить в грязь. Осознанно вляпаться в говно, да поглубже! Изо всех утюгов учат, как выбраться из грязи, чтобы стать князем. У нормального, а, тем более, успешного человека в современном мире нет шансов, нет ни малейшей возможности развить свой успех, научившись чему-то новому у кого-то.
– Потому что так никто не учит, – резюмировал Кот, – неудачники учат неудачников, преподавая им личный опыт, как универсальное средство достижения успеха. В то время, как личный опыт уникален и принципиально неповторим. Тем более, неповторима личная мотивация. Никому не нужны профессионалы, потому что всем нужны исключительно новички. Да, управляемые исполнительные новички, искренне готовые работать «ради получения опыта» бесплатно или за символическую оплату.
– Это ты, дружище, что-то очень интересное мне сообщил, но это же не имеет ни малейшего отношения к нашему делу. Кралевского интересует удержание на своих рабочих местах ключевых сотрудников предприятия, а вовсе не поиск новичков. Нам совсем о другом думать следует, расследуя это дело. Нам пора подумать о том, что преображение, перевоплощение и переход в небытие обратимы с отличной от нуля, но ничтожно малой, стремящейся к нулю вероятностью, – сообщил Енот, заваривая чай, – а святых среди сложных систем не больше, чем среди людей. Святость никак не равна могуществу и силе. Хотя, несомненно, святость сильнее какой-либо иной силы. Сила святости это Божья сила. Нет и не может быть ничего её сильнее.
– Это не вопрос веры, и, тем более, не вопрос суеверия, –  развил мысль Кот, – существование сложных систем – это научный факт, а вовсе не вопрос веры. В домовых, русалок, леших нет смысла не верить, потому что они – суть сложные системы, не более того и не менее. Названы же домовыми, русалками и лешими они исключительно для удобства и в ходе общения с ними же.
– Да, дружище, Система – она или принимает, или не принимает, – согласился Енот, – сесть на поток или начать прыгать на изнанку сложной системы – явления абсолютно одного порядка, и смысл у них один и тот же –  подтверждение факта принятия Системой. Системотехника – она такая штука. Как Друзь со своим котом.
– Ну да. Друзь инженер-системотехник, и мы с тобой, дружище, инженеры-системотехники, – констатировал Кот.
– А ходоки и прыгуны в Доме не были инженерами-системотехниками, – заметил Енот, – но это не мешало им менять свой облик и свойства на изнанке Дома.  Могли даже, как Слепой, менять на несколько обликов. Но они не были обязаны менять свои облики. Уметь что-то делать – не значит любить это делать, как говорил Сфинкс.
Чай заварился.
– Люди – творцы сложных систем, – отхлебнул чаю Кот, – люди – творцы в силу того, что Бог создал их по своему образу и подобию. А Бог – Творец! Это естественно, когда дети превосходят своих родителей, а ученик превосходит учителя. Это естественно, чтобы система превзошла своего творца.
– Прыжок, ходку можно понимать как сигнал, с типовой скоростью передачи сигнала, – задумчиво сказал Енот, – или как телепортацию. В обоих случаях это сопоставимо со скоростью света. Время течет по-разному. Время течёт. Время-ворот! Понять и принять время кругами, в привязке к смене времён года, к аграрному циклу, намного проще, чем однонаправленный луч космического времени. Трудно разучиться Прыгать. Ещё труднее, практически невозможно, разучиться Ходить. Разве что, в результате системного паралича. Да и то…
– Изнанка – это не объём, а поверхность, подобная ленте Мёбиуса, – сообщил Кот, – на бесконечной динамичной ленте. Лента – не поверхность: лента новостей, лента блога – не поверхность новостей, не поверхность блога. Лента – не поверхность, а алхимики – не инвалиды и не маги. Программисты и алхимики не просто порождают, а прямо таки массово производят сущности. Произведенные сущности объединяются в сообщества.
– Дружище, мы что-то зафилософствовались, но если мы такие умные, то не грозит ли нам опасность стать известными дежурными?  – Енот попытался перевести беседу в рациональное русло.
– Да, дружище, ты совершенно прав, пора нам подумать о вещах по-настоящему важных. Что мы заработаем на этом деле? И каким образом? – согласился Кот.
– На командировках в Йеллоустонский национальный парк, –предложил Енот.
– Мысль интересная. А почему только на командировках? И почему только в в Йеллоустонский национальный парк? Как насчёт того, чтобы туризм туда наладить?  – размечтался Кот.
– Пандемия же! Какой туризм?  – попытался урезонить его Енот.
– Такой, что пока все в локдаунах сидят, мы подготовимся. В часы досуга, – не сдавался Кот.
– Это Сфинкс для «Блюма» в часы досуга фотографировался, – ёрничал Енот.
– Сфинкс – это подходящее название для тура в Йеллоустонский национальный парк. Чтобы непонятно было и загадочно. Оробелая верность тайне. «Сфинкс-тур в Йеллоустонский национальный парк!» Гениально! – Кот и не думал отступать.
– Гениально, но мало, – сухо сказал Енот.
– Ну давай ему что-нить алхимическое устроим. Например, внедрим ему CRM Битрикс24 для роста капитализации его бизнеса за счёт систематизации оного. Он же считает, что его бизнес в опасности? Так пусть повысит его рыночную цену за счёт систематизации и продаст по максимальной рыночной цене, – предложил Кот, – а ещё давай ему поможем офис «Кранола» перенести в «облако», причём «облако» расположим на изнанке «Кранолм». А тот офис, который на изнанке «Кранола», перенесём в облако, расположенное на «Краноле».
– Кстати, да. И мы ему по всем перечисленным направлениям поможем, – сказал Енот.
– Разумеется, поможем, – сказал Кот.
– Ну, теперь, когда мы все вопросы решили, одно яблоко в день позволит нам обойтись без докторов всегда, – попытался сострить Енот.
– Ты хотел сказать, что если рано в кровать и рано вставать, то горя и хвори не будем знать, – подуставший Кот не был расположен к шуткам.
– Да, я именно это и хотел сказать. Откуда ты знаешь? – ответил Енот.


Глава 5.
На следующий день Кот с Енотом направились к Кралевскому, чтобы заключить договор и заложить в него серьёзные командировочные расходы для командировок «на условную изнанку», в Йеллоустонский национальный парк. Проглотивший за ночь рекомендованную книгу, обалдевший Кралевский утвердил смету.
– Так вот он, оказывается кто, этот Эрик Циммерман!  – Кралевский поприветствовал Кота с Енотом.
– Зашла книжечка? – подмигнул Кралевскому Енот.
– Зашла – не то слово! Но вы что же, хотите сказать, что мои ключевые сотрудники – прыгуны и ходоки?  – изумился Кралевский.
– Именно так!  – твёрдо ответил Кот.
– Так мои ж того… вроде ходячие, не инвалиды, – замялся Кралевский.
– В том-то и дело. Ваши на порядок круче тех, которые в «Доме в котором…» Тем надо было выжить при Выпуске. А Ваши, по некоторым признакам, уже выжившие, и, как минимум раз, уже выпустившие себя, – пояснил Енот.
– А что, как у них как раз тут – изнанка?  – предположил Кралевский.
– Вариант. Но смысл их мотивации от этого никак не изменяется. Для них одинаково ценен как «Кранол», так и изнанка «Кранола» , – пояснил Кот.
– Верно, – согласился Кралевский.
– Время связано с пространством не только через скорость. Они связаны более глубокими смыслами, – продолжил Кот, – когда в понравившейся Вам книге прыгуны и ходоки прыгали или ходили на Изнанку Дома, они, с точки зрения пространства, перемещались на обратную сторону планеты, в условный Йелоустоунский парк. Я делаю это предположение потому, что герои книги разговаривают на русском языке, а Слепой ходит в футболке с надписью “Yellowstone National Park”. Я это лишь предполагаю, но вовсе не утверждаю, потому что тут важна их способность перемещаться на обратную сторону планеты, а не географические подробности. Так вот, они могли совершать перемещение во время, которое либо является текущим в той точке, в которую они перемещались, либо в той точке из которой они перемещались. Именно по этой причине Слепой предпочитал «ходить» ночью с точки зрения Дома, чтобы быть в Лесу утром, при свете дня.– Приколы со временем в Доме, вроде Самой длинной ночи, связаны именно с этими перемещениями во времени-пространстве, как едином целом. И Табаки приходилось этим рулить. Ничего удивительного в том, что его раздражали тикающие часы. Обитатели Дома умеют, перемещаясь на изнанку Дома, перемещаться на полсуток вперёд и на полсуток назад, но не более того. Поэтому они знали, что Помпея уже невозможно спасти. Ведь они побывали в завтрашнем дне и достоверно узнали, что Помпей уже убит. Более того, Помпей мог по причине этого знания  пафосно обставить свой осознанный уход в небытие, и он его пафосно обставил.
– У кого же они узнали?  – полюбопытствовал Кралевский.
– Да хотя бы у себя самих, – поддержал беседу Енот, – сстречается, этак Слепой с Помпеем и сообщает ему: «Помпей, всё в порядке, я только что тебя убил, очень пафосно вышло, как ты и хотел». И тут Слепой вчерашний подходит к Слепому завтрашнему и говорит: «Убил, всё чисто, полный порядок». Даже Курильщик блеванул, настолько всё пафосно получилось.
– Зачем же Помпей решил так вот, в небытие?..  – спросил Кралевский.
– Видать, надоела ему череда преображений и перевоплощений, до невозможности, – предположил Кот, – ну, или ещё какая-то высокая философия. Это мы не знаем. И это, в общем-то, за пределами данного расследования. Вернёмся к вопросу с Вашими ключевыми сотрудниками. У них был не вынужденный интуитивный путь, как в Доме, а осознанный (рациональный) путь на изнанку «Кранола».
– Интуитивный путь легче рационального и поэтому прямее, – объяснил Енот, – вопросы решаются не в курилке, а на изнанке. Хотя со стороны может показаться, что вопросы решаются в курилке. А на самом деле, в курилке вопросы решаются разве что курильщиками.Просто из курилки, быть может, удобно прыгать. И, может быть, ходить из курилки тоже удобно.
– Слова прыгунов и ходоков в офисе имеют ту силу и тот же смысл, что на его изнанке, – продолжил Кот, – им не обязательно попадать на Изнанку для того, чтобы решить вопросы.Им там просто бывает комфортнее. Иногда. В некоторых случаях.


Глава 6.
Кот с Енотом встретились с ключевыми сотрудниками (алхимиками), с полуслова поняли друг дружку и вместе прыгнули на изнанку «Кранола», где и провели совещание.
– У нас есть 5 минут, – предупредили алхимики Кота с Енотом.
– Уложимся в 3, – ответил Енот.
– Что по вопросу Кралевского? – спросил Кот.
– Да вопрос ведь несуразный. Мы и в мыслях не имели устраивать Выпуск на «Краноле». Мы в самом начале пути на «Краноле» сейчас, по нашим ощущениям. До Выпуска на «Краноле» ещё очень далеко, – заверили алхимики Кота с Енотом.
– А как бы поступил Слепой в этом случае? Как бы Чёрный ответил на вопрос Кралевского? – спросил Енот.
– Да вопрос какой-то ерундовый, не стоит их беспокоить по такому ничтожному поводу, – предложили алхимики, – практически, тот самый случай, когда Чёрному со Слепым надо назначить вожака в шестую.
– Даже «надо»? Тогда другое дело, раз уж надо – так надо!  – подколол алхимиков Кот.
– Может их наш вопрос развлечёт, – предположил Енот.
– А если не развлечёт?  – заволновались алхимики.
– Даже страшно себе представить, что будет, если они не оценят нашего ненавязчивого юморка, – улыбнулся Кот.


Глава 7.
На следующий день Кот с Енотом прибыли на «Кранол», чтобы доложить Кралевскому о ходе подготовки к командировке.
– О, привет, ребята! Как продвигается наше маркетинговое расследование?  – спросил Кралевский Кота с Енотом.
– Мы прояснили, что магическая сила = силе воли, а вовсе не силе интеллекта, – в тон ему ответил Енот.
– Ого! Это уже что-то!  – с иронией сказал Кралевский.
– В свою очередь, магическая сила, как минимум, на порядок слабее силы веры, то есть Божественной силы, – гнул своё Енот.
– Ну и ну! А что до наших баранов, я имею в виду наших ключевых сотрудников?  – переключил разговор в конструктивное русло Кралевский.
– Для них характерна так называемая «проблема Выпуска в Наружность» , –  сообщил Кот, – расставание для них редко бывает комфортным. А, зачастую, и смертельно опасным. Но и не выпустить себя в определённый момент, причём не ими, а Законом определённый момент, они не в силах.
– Так я как раз и не хочу их увольнять. Как раз наоборот. Я хочу их подольше задержать, – напомнил условия задачи Кралевский.
– Не в Ваших и не в наших силах их оставить на своих местах, кроме как по Закону, – заметил Енот.
– Ищите Законное решение! – посоветовал Кралевский.
– Выпуск, по своей сути – преображение, –  рассуждал Енот, – преображение зачастую, в силу естественных причин, со стороны выглядит как смерть. Также преображение со стороны часто выглядит как выбор. Но преображение – это больше, чем выбор, и преображение – не смерть, на самом деле. А вот Акулову (по прозвищу Акула) пришлось в силу своих служебных обязанностей оформлять преображение обитателей Дома как выпуск.
– Даже как-то его жаль, – заметил Кралевский.
– Да, немного даже жаль Акулова, – согласился Енот.
– Если наше производство для них – Изнанка, то… инвалиды ли они там, с той стороны?  – спросил Кралевский.
– Точно нет. Давайте по скайпу с ними свяжемся, убедимся, что они там не инвалиды, – предложил Енот.
– По вайберу, – парировал Кралевский.
– Можно и по вайберу, – не стал возражать Енот.
– Для того, чтобы связаться, скажем, по скайпу, надо чтоб были два исправных устройства со скайпами подключены к интернету с обеих сторон. Так вот, эти ребята прыгают, обычно, без таких устройств. Дабы не усложнять работу Интернету, – пояснил Кот, – они когда-то попробовали и сразу же убедились, что при сдвигах во времени Интернет не работает. То есть Интернет при сдвигах во времени оказывается бесполезным. Потому как в протоколе интернетном такой опции нет, чтобы игнорировать сдвиг во времени. Насупротив колдунства со временем Интернет бессилен. Потому Интернет – неплохой детектор-распознаватель колдунства со временем. Прыгнувший во времени не отражается в Интернете. Примерно, как призрак не отражается в зеркале. То есть, прыгнул он, например, в Йеллоустонский национальный парк, но не в реальном времени, а со сдвигом. И не может в Интернет зайти. Хотя видит, что интернет явно нормально вокруг него работает.
– Да уж, не только зеркала – интересная штука, не только в зеркала интересно смотреть, – продолжил Енот, – не менее интересно бывает заглянуть в интернет и узнать о себе много нового, интересного и важного.  Как видим, простите за каламбур, сама по себе возможность заглянуть в зеркало или интернет и увидеть там себя может быть драгоценной. Причём, будешь рад любому облику, похожему на себя, узнаваемому. Невозможность увидеть себя в зеркале или в интернете может серьёзно выбить из колеи, даже если умом понимаешь смысл происходящего и был готов себя в зеркале не увидеть. Выбор просто надо делать между доступностью интернета и сдвигом во времени.
– Никто не застрахован от подобного. Даже Слепой однажды пытался добыть газировки из автомата, в котором воды не было к тому времени уже очень давно, – привёл пример Кот, – время сильнее воды, при том, что вода сама по себе – капризное божество.
– Но в том автомате действительно давно не было воды, – вклинился Кралевский.
– О чём и я толкую, – продолжал Кот, – но Слепой-то думал, что это из-за сдвига во времени. Потому и сделался буен.
– Интернета в Доме тогда тоже не было, – Кралевский старался показать насколько глубоко он проник в тему Дома.
– А как сейчас в Доме с Интернетом?  – проэкзаменовал его Кот.
– Нормальное покрытие сейчас, – увеоенно ответил Кралевский.
– Хорошо, – поставил Кот оценку ответу Кралевского.
– Мало что может помешать позвонить на Изнанку. Или по условному зуму-скайпу связаться, – рассуждал Енот, – было бы что сказать. А то установят соединение и часами чушь несут, да пургу.
– Понимаю, ребята. Командировка в штаты для такого дела – не вопрос командировочных!  – заверил Кралевский, –  готов финансировать в полном объёме! Двойные суточные! Главное – мы поняли, мы уже знаем что делать!
– Они перво-наперво просекли, насколько эффективна социализация путём трудовой деятельности, работы, службы, –  сказал Кот, –  самый верняк – и тут и там на работу устроиться. То есть, они, как минимум, на двух работах работают. Кстати, интересно как они декларируют доходы. Как бы расследовать их декларации? Ведь налоговая претензия, как известно, посильнее любого колдунства будет! В общем-то проблема Выпуска в Доме во многом была именно проблемой социализации подростков.
– Во многом, но не во всём, –  заметил Енот.
– Странновато у них был организован воспитательный процесс в смысле социализации, –  продолжил Кот, –  они для чего-то усиливали страх воспитанников перед Наружностью вместо того, чтобы заниматься социализацией подростков. Сегрегация – не лучшее решение в данном случае, не правда ли?
– Может быть, это потому, что события, описанные в «Доме, в котром…» происходили во времена больших перемен… Пионерия и комсомол уже были не те, –  предположил Кралевский.
– Но матушка Агата-то была та же?  – задал резонный вопрос Енот, –  и что же это Акулов не воспользовался успешным опытом из прошлого вверенного ему учреждения?
– Очевидно, социализация подростков по методу матушки Агаты могла бы отрицательно повлиять на заработки Акулова, –  предположил Кот.
– Но под конец-то он шикарно откатил, сделав ремонт перед закрытием? – задал встречный вопрос Енот.
– А вдруг бы ему это не удалось? А так и на ремонте приподнялся, и на последовательной сегрегации, –  обосновал Кот, –  небось, потом ещё и с повышением в министерство пошёл, после закрытия детского дома.
– Ну а Ральф-то почему забил на социализацию?  –  спросил Кралевский.
– По неразумению, –  ответил Кот.
– Разве что, –  поддержал его Кралевский.
– Они ведь даже фазанов не социализировали! Даже фазанов!  –  продолжил Кот, –  они фазанов готовили либо в звёзды, либо в профессиональных инвалидов, но никак не к жизни в обществе. Похоже, что Акулов строго по афоризму Козьмы Пруткова действовал: «Хоть команда моя слабосильна, зато в кармане моём обильно». И преуспел, последовательно продвигаясь в этом направлении! Прошу заметить, что с выпуском Акулов справился намного лучше, чем предыдущий директор. Обошлось без кровавых луж.
– Я вот что не вполне понимаю, –  сказал Кралевский, –  вот эти сироты, живут в детдоме. В 16 лет им всем выдали паспорта, с пропиской. В этом самом детдоме, комната такая-то. Как можно было выселить, выписать того же Слепого или Черного, как можно было выбросить их на улицу? Они же должны были, как минимум, заявление написать о снятии с учёта, с указанием нового места жительства. Не могу себе представить Чёрного, пишущего подобное заявление и осознанно становящегося бомжом.
– Я себе как раз Чёрного, в состоянии аффекта пишущего заявление, могу себе представить, –  сказал Енот, –  я не понимаю, как Акула упустил возможность приподняться на расселении сирот-выпускников.
– Тёмная история. Мутная, –  сказал Кот.
– Тем интереснее!  –  сказал Кралевский.
– Расследуя дело, раскрыв смысл происходящего, мы проявили себя как детективы. А теперь пришло время нам проявить себя агентами, войдя в переговоры с ключевыми сотрудниками «Кранола» , –  подытожил Енот, –  мы же агенты в своём агентстве. Какое нам следует применить интервьюирование: биографическое интервью, поведенческое интервью, метод компетенций. критические этапы жизни кандидата, структурированное и неструктурированное интервью, ситуационное интервью, стрессовое собеседование, групповое интервью, коллегиальный отбор кандидатов? Нам проводить собеседования в классическом, в американском, германском, английском, китайском стилях? Следует ли нам опираться на наш опыт в организации миграции и стажировки за рубежом, а также удалённой работы, или, наоборот, подобный опыт будет помехой?
– Чтобы нам правильно поставить вопрос, –  вмешался Кот, –  в Доме они прыгали и переходили полностью и не полностью. И смысл Выпуска как великого выбора состоял для многих в том – на какой стороне остаться, на какую сторону перейти полностью. То есть, одни благополучно перемещались на Изнанку и обратно полностью, другие перемещались только своею сущностью, или, если угодно, душою, а телом оставались в Доме. А потом одни, как обычно, полностью перешли, других полностью или частично перевели и переманили под Мадригал Генриха Восьмого, а третьи выбрали остаться на этой стороне.  А потом оказалось, изнанка Дома похожа на Йеллоустонский национальный парк, что в Йеллоустонский национальный парк можно добраться обычными транспортными средствами, но, что, несмотря на свою похожесть, изнанка Дома – не Йелоустноский национальный парк.
– Да уж, только полностью, –  согласился Кралевский, –  нет возможности приехать автобусом в Йеллоустонский национальный парк только душою, а телом остаться дома. Так, ребята, подытожим. Давайте счёт на командировочные расходы, будет оплачено в полном объёме. Но если эффективнее будет воспользоваться вайбером, то воспользуйтесь вайбером. Повторюсь, если эффективнее, а не дешевле.
– Услышали! , –  ответили Кот с Енотом.

Глава 8.
– Та сухая сосна, лежащая на берегу. У меня задумка в том, чтобы её перевернуть, выжечь лупой солнечным светом «Трудно отказаться от мечты. Легче усложнить к ней путь». И перевернуть её обратно, этой надписью вниз, – сказал Чёрный.
– Отличная идея! Что нам мешает? – ответил Слепой.
– Нам ничто никогда не мешало. Всем нам. В том-то и дело. Но как они массово не понимали, что группа в детдоме или даже стая в Доме – это всего лишь временный детский коллектив!  –  недоумевал Чёрный.
– Многие всё же понимали, –  ответил Слепой.
– Но вели себя как непонимающие, –  уточнил Чёрный.
– На всякий случай, наверно. Многие себя даже как неразумные вели, –  вспомнил Слепой.
– С чего они взяли, что для Дома характерно именно перевоплощение? –  спросил Чёрный, –  разве перевоплощение не доминирует в Доме
– По моим наблюдениям, в Доме доминирует преображение и, реже, уход в небытие, –  ответил Слепой, –  я видел в Доме, в основном, преображения и уходы в небытие. Извини за каламбур, я ведь в Доме, в некотором роде, был в облике Слепого.
– И ты меня извини за каламбур, но чёрное – не белое, –  парировал Чёрный, –   хотя, глядя на меня, подобного не скажешь. Большинство из них за время пребывания в Доме преображались, минимум, дважды: когда при поступлении в Дом они получали первую кличку и при смене клички, становясь «старшими». Многие преображались и третий раз, научаясь прыгать и ходить. Многие и  более трёх раз преображались, ты понимаешь, о чём я. И Помпея спасти было невозможно, ушел в небытие, бедняга. Но они упорно вели себя так, будто нет и не может быть ничего кроме череды перевоплощений и времени, подобного кругам на воде.
– Может, они знали что-то такое, чего мы не понимаем до сих пор?  –  предположил Слепой.
– Такое вполне может быть, чтобы мы до сих пор в чём-то не разобрались, –  согласился Чёрный поднимая тост, –  ну! За понимание!
– Хорошо пошло!  –  ответствовал Слепой.
– То, что мы были приняты Системой, и даже то, что мы были приняты Системой одновременно, означает не более этого самого факта, –  после небольшой паузы продолжил Чёрный, –  это Акулов нам толковал о товариществе и взаимной поддержке детей, обделённых судьбой. Система нас ни к чему подобному не обязывала. Я, собственно, о чём. Легче усложнить и отдалить исполнение мечты, чем отказаться от мечты. Но обычно проблема не в том, чтобы отказаться от мечты, а в том, что нет такой мечты, от которой приходилось бы отказываться. Потому что мечты вообще никакой нет, не о чем мечтать. Всё доступно, всё уже есть.
В этот момент в вайбер Слепому написали.
– Ребята, в чём вопрос?  –  ответил Слепой в вайбер.
– Нам надо назначить вожака в шестую, –  написали в вайбер Слепому.
– Опять?! Сколько можно?!  –  удивился Слепой.
– Нам лучше заказать нутрию в китайском ресторане или кролика?  – Чёрный повернул внезапную дискуссию в конструктивном направлени.
– Лучше кролика во французском, – не замедлил с ответом Енот.
– А я бы получил галушки ньокки на ореховой муке с поджаркой из говяжьего бекона, – подытожил Кот.
– Вот это, я понимаю, вопрос! А то – вожака в шестую!  – постарался проявить вежливость Слепой.
– Мы и сами понимаем. Но нам нужно что-то ответить на вопрос о назначении вожака в шестую, –  сообщил вайбер Слепому.
– Ну и ответьте что-то. В вашем вопросе содержится ответ на него, –  ответил Слепой.
– Благодарим! За таким советом стоило лететь через океан, а мы его вот так, легко по вайберу получили, –  подытожили Кот с Енотом.
– То мы шастали по-детски, а теперь стали шастать по-взрослому. Но всё так же – без веских на то оснований и даже причин, – заметил Чёрный.

Глава 9.
– Итак, мы плодотворно пообщались с вашими ключевыми сотрудниками, – сообщил Кралевскому Кот.
– Работа – важная, но не главная часть их жизни. И Изнанка – тоже не главная их часть, не главнее работы, – продолжил Енот, – некоторые из них ленивые, устроились только в «Кранол». Или уже достаточно средств накопили, чтобы нуждаться в постоянном заработке и работе по найму. То есть стали немотивированными. «Кранол» их интересует прежде всего как надёжная платформа для их развития, как профессионалов.
– Принятые мною от них сигналы «на выход» оказались ложными? , – спросил Кралевский.
– Растению легче вырастить новый лист, чем победить тлю на старом, – стал объяснять на примерах Кот, – растение свободно своим ростом, своим развитием. Выживание развитием – эффективнейший метод выживания. Освобождение развитием работает. Развитие освобождает. А тля поедает старые листья, тля в своём праве. Тля свободна правом своим. Лист же следует считать старым с момента появления на нём тли.
– Я так понимаю, что пришло время украсить офис ещё одной картиной кисти Циммермана? , – широко улыбнулся Кралевский, –  охотно! Раскроем в нашем офисе обе темы Курильщика – и «застрявшего мишку» и «свободную тлю»! 
– Тему тли желательно раскрыть на фиалковом листочке, – уточнил Енот.
– Разумеется! Этим мы одним махом  и Слона обозначим и свободу в правовом поле! – проявил свою понятливость Кралевский.
Также у нас есть основания рекомендовать Вам не преувеличивать их могущества и силы, – сказал Кот, – они, безусловно, сильны, но лично Вам есть, что им противопоставить более сильное и мощное. Понимание таких вещей, как жизненный цикл предприятия или жизненный цикл проекта – способность намного более мощная, чем способность прыгнуть в прошлое или будущее в пределах полусуток. Тут можно на полгода-год прыгнуть. А такая штука, как корреляционный анализ продаж, даёт возможность и на 5 лет вперёд прыгнуть. Корреляционный анализ – своего рода «машина времени» потому что корреляционный анализ даёт возможность не только понять какие товары с какими товарами покупают вместе, но и какие товары покупают вместо каких. Вот эта отрицательная корреляция и есть самое полезное в корреляционном анализе продаж. Например, на хлебозаводе № 8 сделали корреляционный анализ продаж и обнаружили, что овальный подовый хлеб отрицательно коррелирует с круглым подовым хлебом, то есть они вытесняют друг дружку с рынка. При этом продажи овального подового растут, в круглого подового падают. И если сохранится как отрицательная корреляция между круглым и овальным, так и динамика их продаж, то через 5 лет круглый полностью уйдёт с рынка. Поэтому решили «прыгнуть в будущее на 5 лет»: прекратили производство круглого подового хлеба через неделю, объявили об этом торговым сетям и предложили заказывать вместо круглого овальный. Тут же получили прирост на 5 тонн в сутки! На чистой математике.
– А, знаете, в начале сотрудничества, ещё до покупки картины, у нас был разговор о системе «Кранола» , – припомнил Кралевский.
– Что же Вы тогда сказали? – спросил Енот.
– Я, помнится, сказал, что меня эта система не принимает. Но, по моим ощущениям, это я не принимаю эту систему, а не она меня. Или я в шаге от принятия меня системой. В подобных случаях и обстоятельствах не надо упрощать. Не надо упрощать сложные системы. Сложные системы не любят, чтобы их упрощали, – ответил Кралевский.
– Полагаю, они с большим уважением отнеслись к Вашим словам. Ведь Вы сказали и о принятии человека Системой, и о недопустимости упрощения сложности Системы, и о том, что Вы это именно чувствуете, а не умом и логикой до этого дошли, и о действиях самой Системы сказали в категориях «любит – не любит».
– О, да. Наше сотрудничество стремительно стало развиваться сразу после этого разговора. Вскоре они пригласили меня на выставку Циммермана, – продолжал вспоминать Кралевский.
– Впрочем, к делу. К новой системе мотивации, – предложил Енот, так как они достигли должного настроя.
– Мы создаём систему мотивации труда, работы, службы или деятельности? , – спросил Кот.
– Точно, не труда. Они работают, значит, работы. И они миноритарные совладельцы, значит, деятельности. Но они с полной самоотдачей служат делу. Значит, и мотивации службы мы создаём сейчас, – ответил Кралевский.
– Не хило. Я бы сказал, что они служат Системе, а не делу, но мы к этому вернёмся позже. А мотивировать их мы будем зарплатой, заработком, подработкой, доходом? , – задал новый вопрос Кот.
– Они получают зарплату, но, конечно же, воспринимают её как заработок. Поскольку они получают дивиденды, то общую сумму на руки, следует считать доходом. Но мы не знаем где они зарабатывают больше – здесь или на изнанке. Значит, корректно будет назвать это подработкой, – ответил Кралевский.
– Отлично! Будем мотивировать их высокой подработкой. Они, как минимум, по достоинству оценят наш тонкий юмор, – похвалил Кралевского Енот, – они, стало быть, либо трудоголики на двух работах, либо ленивцы, либо эффективные работники. Дело за малым. Пришло время выбрать для них наиболее подходящее из материальной рациональной, материальной иррациональной, нематериальной рациональной и нематериальной иррациональной мотиваций.
– Нематериальной мотивацией их, полагаю, вполне обеспечивает Система да Изнанка, – рассуждал Кралевский, – а вот выбрать между материальной рациональной, материальной иррациональной в данном случае непросто: их, полагаю, мотивируют обе. Кстати, а что такое «материальная иррациональная»?
– Иррациональная = несвязанная с производительностью труда, с созданной стоимостью, прибылью, – пояснил Кот, – то есть, печеньки-плюшки-кулер-кофе и прочий офисный корм, корпоративы, доставка на работу, удобный график, дружный коллектив и тому подобное.
– Получается, что материальная мотивация, как рациональная, так и иррациональная, подходит для тех, кто на двух работах, – сделал вывод Кралевский, – а те, которые ленивые да немотивированные, которые средств уже накопили достаточно – тем нематериальную мотивацию подавай? Причём, опять же обе?
– Получается, что так. Ну так все четыре и включим в систему мотивации. В чём проблема? , – «подколол» Кралевского Енот. 
– Проблема в том, что одну и ту же вещь разные люди понимают по-разному. Вот, например, в офисе стоит кулер с водой, – стал объясныть на примерах Кот, – один работник будет этому рад. Другой будет думать, что этот кулер и эта вода – за его деньги, лучше бы их ему выплатили наличными, он реально будет страдать из-за того, что за его счёт поят водой весь офис. Третий будет равнодушен к воде из офисного кулера, и при этом будет понимать, что ему выплачивают ровно ту сумму, о которой с ним договорились при его устройстве на эту работу. Четвёртый будет иметь претензии к модели и функциональности кулера, а также и к выбору поставщика воды для него, потому что надо было всё сделать иначе, по уму.
– Это, кажись, разрулить можно. Просто надо иррациональную материальную мотивацию обсудить в порядке совещания. Чтобы кулер был установлен в офисе на основании коллегиального решения. А отсутствующие чтобы были не правы, – нашёлся Кралевский.
– Браво, Кралевский! – похвалил Кралевского Енот, – а какие корпоративные ценности мы можем подключить к мотивации?
– Ясно же какие! Полотна кисти Циммермана! , – обрадовался Кралевский.
– Брависсимо!  – всецело одобрил Енот.
– Один из творцов современной теории мотивации Фредерик Герцберг сказал: «если вы хотите, чтобы кто-то хорошо работал, дайте ему хорошую работу» , – продолжил Кот, – что плохого они видят в своей работе? Что мешает им считать свою работу однозначно хорошей?
– Разве что вот эту неловкую недосказанность в отношении Изнанки, – ответил Кралевский.
– Давайте легализуем Изнанку, – предложил Кот.
– Ребята, кайф! , – пришёл в восторг Кралевский, – легализуя Изнанку я заодно повышу уровень юристов «Кранола». После чего можно будет выйти на рынок с юридической услугой «Легализации Изнанки». Сниму сливки! А юридический департамент у меня разрастётся, сейчас-то всего 2 юриста, и станет самостоятельным рентабельным проектом. Легализация Изнанки… Фантастика!
– Следует ли мотивировать их развитием их hard skills и soft skills? , – продолжил разработку мотивации Енот, – будет ли полезно для производства повышение их уже сейчас высоких эмпатии и эмоционального интеллекта?
– Я из тех, кто всегда готов вложить тысячу, чтобы получить 10 тысяч, – выдал заготовленную формулировку Кралевский.
– Как мы можем мотивировать их к командо-образованию?  – спросил Енот.
– Мы же, вроде, с плюшками-корпоративами только что уже решили?  – ответил вопросом на вопрос Кралевский.
– А как насчёт эджайла, который скрам?  – спросил Кот.
– Я же только что сказал, что я из тех, кто всегда готов вложить тысячу, чтобы получить 10 тысяч, – повторил Кралевский.
– Самое ценное в них – алхимические инсайты. Как мы можем мотивировать их на увеличение количества и качества инсайтов?  – спросил Енот.
– Полагаю, надо у них у самих спросить. Может что ценное скажут. Мы-то что им можем предложить? Давайте, что ли, мотивировать их личностным брендингом. Сделаем из них звёзд. – Создадим им личные бренды.  Давайте разработаем план ивентов, чтобы способствовать их траблшутингу, – предложил Кралевский.
– Ух! А как наша система мотивации поможет в развитии отношений, в воронке сотрудничества?  – спросил Енот.
– В том смысле, что кого-то из ключевых сотрудников мы всё же потеряем? А как бы нам так сделать, чтобы мы сколько потеряем – столько бы и новых нашли? Пусть к нам приходят новые ходоки и запрыгивают новые прыгуны! Эге, ребята, да я, пожалуй, не только юридический департамент подтяну, а и эйчаров моих надрюкаю на Изнанке хед-хантинг устраивать! Мммммм… Вот это тема пошла!  – Кралевский был полном восторге.
– И не будем забывать фишку по Йеркса — Додсона: наилучшие результаты достигаются при средней интенсивности мотивации, а с определённого момента повышение мотивации начинает уменьшать производительность, – сказал Кот.
– Однозначно не забудем эту фишку! Очень полезная фишка! Мне, как барыге и скромному инвестору такая фишка нра! , – развеселился Кралевский.

Глава 10.
– Ну, а теперь, Кралевский, когда мы располагаем новой системой мотивации для ключевых сотрудников, переходим к существенным вещам, или к самому интересному, как Вам больше нравится, – сказал Кот.
– Это к чему же?  – не сразу понял Кралевский.
– К системным вопросам. К мотивации системы Вашего предприятия, – ответил Кот.
– Интересненько. Разве не кадры решают всё?  – спросил Кралевский.
– Кадры почти ничего не решают, – пояснил Кот, – особенно в сложных системах. А Ваше предприятие – именно сложная система. Как «Дом, в котором…»
– Ну, оно-то конечно, если уж на «Краноле» есть своя изнанка, если на «Краноле» работают ходоки да прыгуны на изнанку «Кранола», готовящиеся к Выпуску с «Кранола», значит на «Краноле» действует Закон, и «Кранол» - похож на Дом из Книги, – заключил Кралевский.
– А Дом – это сложная система, которая больше и сильнее кого-либо из людей, входящих в её состав, да и всех этих людей вместе взятых, – подхватил Енот.
– Я всего лишь инвестор, барыга, – предпринял попытку «съехать с темы» Кралевский.
– Ещё раз попрошу Вас не обесценивать свою роль в данной системе, – сказал Кот, – но, видите ли, сложные системы создаются не для того, чтобы ими управляли. Главное в сложной системе –  нетерпимость к управлению. Система существует не для того, чтобы ей управляли. Да, Кралевский, для сложных систем характерно и принципиальная невозможность их точно описать в виде математической модели или алгоритма, и затрудненность внешнего наблюдения за ней из-за высокой зашумленности второстепенными процессами, и нестационарность, выражающаяся в дрейфе характеристик, изменении параметров, эволюции во времени, и невоспроизводимость экспериментов с ней. Но самое главное, это её принципиальная самоуправляемость. Дом создаёт Закон, исходя из своих целей, не ведомых его обитателям, и вовсе не обязательно совпадающих с интересами его обитателей. Некий Боулдинг полвека назад создал шкалу, в которой уровень человека в сложной системе – лишь 7-й. Человеческий уровень характеризуется наличием самосознания, отличного от простого самосохранения, рефлексией и речью.  Дальше идёт уровень социальной организации, №8. А ещё выше, 9-й уровень – наконец-то уровень сложных систем!
– То есть, всё, что мы не делали, оказалось зря?  – удивился Кралевский, –  нам нужно мотивировать не сотрудников, а Систему?
– Задача ещё сложнее, – ответил Кот, – нам нужно мотивировать сотрудников, чтобы эта система мотивации была угодна Системе, отвечала бы Закону и целям Системы. А для того нам нужно почувствовать цели Системы и внятно их сформулировать.
– Ну, я так понимаю, что в худшем для нас случае мы просто насмешим Систему?  – предположил Кралевский.
– Дом, вроде, не шутил. Или юморок у него был слишком прямолинейный да незатейливый, – ответил Енот.
– Ну, так, ребята, пока мы на кураже – мы можем всё! Даже вписаться в Систему! Со всей её сложностью. А Акула, – заволновался Кралевский.
– Акула-то тут при чём? Акула – всего лишь директор, а Вы – владелец, собственник предприятия!  – подхватил Енот.
– Ребята, Акула не мог быть собственником детдома потому что детдом был в коммунальной собственности, но относился он к нему так, будто он его собственный, – подхватил Кралевский, – но в данном случае важны не отношения собственности, а то, что Акула – лох! По жизни. Он упустил лучшую возможность в своей жизни! Я это к тому, что Акула – лох по сравнению со мной! Потому что я  поймал кураж и свою возможность не упущу! О, Лес, темный, душистый, пахнущий мятой… сладкие песни — заманки для путников… Я чувствую…
Кралевский завис.
– Порядок, дружище!  – обрадовался Кот.
– Дело закрыто!  – подытожил Енот.