Остров власти

    В конференц-зале саксонской резиденции Гитлера массивные чёрные часы в виде сидящего на скале орла пробили полночь. Услышав «сигнальный» звук, дежуривший в соседнем кабинете капитан СС, вскочил с кресла, поспешив за гостем, который ожидал приглашения в затемненном узком коридоре.
- Генерал-лейтенант  Клаус Вигвард фон Манхейм, - торжественно, но не по уставу, обратился к военачальнику эсесовец. – Фюрер Вас ожидает.
Через несколько минут генерал зашёл в конференц-зал. Посреди него, повернувшись спиной к входу, сидел Гитлер. Диктатор, всегда предпочитавший принимать гостей и подчинённых, сидя в кресле, сегодня расположился на ротанговом диване. На нём он пил чай, наслаждаясь видом на Эйфелеву башню, к которой вместе с охраной отправился сразу после принятия французской капитуляции. Вигвард помнил тот день в мельчайших подробностях, помнил башню, помнил диван и помнил, как Гиммлер выставил вдоль всей Сены двойной канвой, который не давал проехать автомобилю генерала в расположение собственных войск.
Манхейм хотел поприветствовать  главнокомандующего, но тот, оборвав его ещё на букве «х», твёрдым трибунным голосом произнёс: «К делу».
Объяснив суть предстоящей миссии, Гитлер замолчал, встав с дивана.
- Мне Вас рекомендовал Скорцени. Вы ведь занимались «выкуриванием» итальянских партизан под начальством Кессельринга?! Да, Вы действительно неплохой кадр, подходящий для подстраховки этих эсесовских лентяев. В борьбе с партизанами, активизировавшимися в Белоруссии в ожидании скорого освобождения, части СС и местная вспомогательная полиция не столь успешны. Поэтому провести операцию «Топфхельм» поручаю Вам, господин генерал!

*Топфхельм – шлем немецких рыцарей-крестоносцев, ставший своего рода их визитной карточкой


***
Через день генерал прибыл в расположение дивизии СС «Железный рыцарь», командование которой не ожидало, что столь крупное соединение попадёт под контроль пожилого баварского генерала, известного многочисленными попытками навязать в параллельной вермахту структуре свои «альпийские» порядки.
Небольшой городок и широкий лагерь с бараками, палатками и различными укреплениями, вокруг которого было вырыто несколько рвов одинаковой глубины – так выглядело место расположения дивизии “Eisen ritter”. Рвы и укрепления как будто очерчивали контур некого острова, править которым предстояло Манхейму, и откуда ему следовало посылать команды для ликвидации партизанских отрядов. Этот «остров» власти генерала предоставлял ему последнюю возможность проявить себя после ссоры с Кессельрингом, которая имела место в теперь уже совсем далёкой Италии.
Но даже при наличии надёжной охраны и постоянном контроле всех соседних населённых пунктов, немцы не видели всего, что происходило в самом надёжном секторе их тыла.
Один из часовых, дежуривший недалеко от западных укреплений и вышек, заметил двух сержантов и одного офицера вермахта, которые не стали отвечать на его сигналы и требования о предъявлении необходимых документов.
Однако салага и не подумал о том, чтобы открыть огонь или позвать других часовых, и уже через несколько мгновений был сражён резким и неожиданным штыковым ударом майора Казакова, одетого в форму германского лейтенанта.
Рядом с постом убитого фашиста располагался склад с военной формой СС и вермахта. И три диверсанта, выполнявшие сложнейшее в своей жизни задание, переоделись в новые кители, ведь старые были изорваны после недавней стычки с отрядом полицаев.
Казакову досталась униформа лейтенанта, званию которого соответствовали знаки отличия на предыдущем мундире. Старшине Попову и рядовому Игореву предстояло примерить образ «гренадёров» вермахта.
- Наша задача – без длительных проволочек и каких-либо отвлечений, которые могут поставить под угрозу более крупную операцию, проводимую нашими товарищами немного южнее, ликвидировать генерала, прибывшего в штаб данной дивизии СС, и саботировать несколько карательных миссий, готовящихся в этой местности, - сказал Казаков, знавший, что ребята в деталях изучили план предстоящего «путешествия». Каждый раз, когда майор проговаривал боевую задачу, уверенность в её абсолютно успешном исходе становилась всё твёрже, возвращая опытному офицеру силы, покинувшие его после нескольких бессонных ночей, проведённых на серьёзном задании.
Группа миновала линию немецких вышек, на которых стояли обычные станковые и зенитные пулемёты, и несколько десятков бараков и складов, у которых дежурили сонные часовые, облокотившиеся на невысокие противопехотные баррикады.
Казаков, Попов и Игорев уже были ознакомлены со схемой здания, где предположительно должна была состояться первая встреча Манхейма с командованием вверенной ему дивизии. Готов был вариативный план уничтожения фашистского военачальника. Дело было за малым – использовав документы бойцов особого технического подразделения, проникнуть в строение и довести план до конца.
Приготовив специально состаренные, но по-немецки аккуратно сложенные бумаги, диверсанты направились к посту, пройдя который, можно было попасть в небольшой дворик каменного штабного здания.
Но не успел Казаков приблизиться к дежурному, как дорогу ему преградил высокий майор вермахта.
- Почему одеты по форме старого образца, лейтенант? – сурово спросил офицер младшего по званию.
Подумав, что теперь их арестуют, и операция будет провалена, Казаков потянулся к пистолету, как вдруг фашист, указав на шеврон ряженого лейтенанта, рассмеялся и сказал: «Африканский корпус! Так бы и сказали. Форму бывшим бойцам Роммеля, переведённым сюда, шьют, конечно, намного дольше. Вечные проблемы со снабжением. Что мне Вам рассказывать. Наверное, уже надоело таскаться по траншеям Восточного фронта в этих обносках?! Хорошо, что хотя бы не песочного цвета, ближайшая пустыня здесь в Средней Азии».
- Судя по боевой «активности» финских союзников, ближайшая пустыня здесь в Стране тысячи озёр, – рассмеялся не на шутку перепуганный Казаков, который своим юмором хотел сменить тему разговора, исключив дальнейшие вопросы и шутки о несоответствии формы.
Майор похлопал его по плечу и удалился в палатку, а удивлённый столь странному разговору и неожиданному появлению адъютанта Манхейма дежурный, пропустил всех троих «африканцев» на территорию штабного двора.
С сонмом других офицеров, сержантов и солдат СС и вермахта разведчики проникли в здание, которое после начала совещания было оцеплено дополнительным караулом из бойцов «РОА». Присутствие в малом зале трёх технических специалистов, которые должны были следить за исправностью раций в соседних помещениях, никого бы не удивило. А подтвердить свой статус диверсанты могли, предъявив свеженькие документы. Поэтому они спокойно заняли места на длинной лавке, отведённой охране Манхейма, бдительность которой и так была усыплена наличием патрулей и караулов снаружи.
Когда все приготовления были завершены, и офицеры в соответствии с иерархиями и протоколами заняли свои места, в помещение зашёл Манхейм в парадном мундире.
Бордовый воротник, золотые орлы на галстуке и кармане парадного кителя – всё говорило о появлении в Богом забытой дивизии большой шишки, которая не стеснялась всем видом заявлять о своей руководящей роли.
- Это – он. Я узнаю его. В блюдечках-очках спасательных кругов, - Попов шёпотом процитировал строчку из знаменитого стихотворения Маяковского, наклонившись к Игореву, сидевшему рядом с немецким фельдфебелем. Благо последний не услышал русскую речь, громко сморкнувшись в платок с белыми эдельвейсами в тот момент.
Фашистские командиры начали обсуждение вопросов и повесток, проблем и пунктов, обозначенных в различных документах, составленных в Берлине.
Генерал-лейтенант всё ближе и ближе приближался к тому участку огромной карты, положенной на широкий раскладной стол, у которого как ни в чём не бывало, стоял Казаков, убрав одну руку во внутренний карман, где ждал своего выхода пистолет.
И вот прямо перед лицом майора выросла массивная спина Манхейма, который распрямив плечи, гордо отчитывал эсесовцев за довольно мягкое обращение с «поддерживающим партизан вероломным мирным населением».
Казаков кивнул Попову и Игореву. Бойцы сию же минуту покинули здание, встав рядом с начальником патруля «РОА», заслонившим единственное окно строения.
Майор, выждавший ещё несколько минут, выхватил длинноствольный «Люгер» и выстрелил Манхейму в голову. Щелчок небольшого пистолета, раздавшийся в мёртвой тишине конференц-зала, ошеломил немцев подобно взрыву многотонной зажигательной бомбы!
Клаус Вигвард фон Манхейм лежал посреди толпы фашистских офицеров, заметавшихся по помещению. Казаков, никем не остановленный и, как ему показалось в первые секунды после выстрела, незамеченный, бросился к открытому настежь окну. Один прыжок отделял майора от двора, где Поповым и Игоревым уже был «обезврежен» офицер-власовец, заслонявший оконный створ. Но тут разведчик был схвачен за ногу фельдфебелем, который повалив Казакова на пол, хотел было огреть его дубинкой по голове. Время было упущено, и Казаков, прежде чем несколько других немцев заломали его руки за спину, привёл в действие гранаты, пристёгнутые к лямочным креплениям, обхватывавшим его плечи.
Взрыв уничтожил здание и несколько соседних бараков. Старшина и рядовой, укрывшиеся от ожидаемого града осколков и обломков за толстой изгородью, не мешкая запрыгнули на колясочный мотоцикл и успешно покинули лагерь, миновав несколько всё еще открытых постов дорожной полиции.
- Откуда здесь русские партизаны, диверсанты или Бог знает кто ещё?! Куда смотрели эти чёртовы полицаи Каминского?! – орал, выскочивший из палатки майор вермахта, пропустивший Казакова и его бойцов в лоно немецкой дивизии.
- Учитывая уровень охраны только от сырости, гер майор, - съязвил капитан люфтваффе, догнавший не на шутку разозлившегося офицера.



***
В конференц-зал саксонской резиденции Гитлера вошёл растерянный гауптштурмфюрер, намеревавшийся сообщить фюреру о ликвидации Манхейма и, следовательно, о потенциальном провале всей операции.
Увидев остановившегося на пороге адъютанта, диктатор не отреагировал на его приветствие, продолжив неподвижно сидеть на излюбленном диване. Неожиданно из-за белых колонн, расположенных позади дубового рабочего стола, вышли трое солдат в стальных грязно-зелёных касках. Один из них направил на Гитлера небольшой автомат с отстёгивающимся прикладом, двое других взяли фюрера под руки.
Гауптштурмфюрер опешил от происходящего, но не посмел даже дёрнуться.
- Адольф Гитлер, Вы арестованы! – сказал автоматчик, в то время как двое других солдат попытались поднять сопротивлявшегося фюрера с ротангового дивана.
Вдруг из-за спины адъютанта, чуть не свалившегося на пол, от ещё более сильного испуга, появился офицер в форме СС, который в один прыжок добрался до автоматчика, обезоружив его, а затем ловкими и точными ударами отправил в нокаут второго и третьего солдата.
- Мой фюрер,- вымолвил адъютант. – Вы целы? Как…
- Я здесь, - похлопав его по плечу, громогласно произнёс появившийся сзади Гитлер.
Капитан СС вздрогнул и, обернувшись, увидел фюрера, который бодрым шагом направился к дублёру, сидевшему на диване.
- Это двойник, - пояснил он. – Мои господа, браво! Я бы даже попросил исполнить этот номер на бис, но время не позволяет мне так часто смотреть эти спектакли! Видите ли, гауптштурмфюрер, я не могу не озаботиться разработкой вариантов моего освобождения на случай, если агенты американцев, русских или доморощенных заговорщиков, выкормленных новыми хозяевами беглеца-Гесса, доберутся до меня. Отто Скорцени – лучший в своём деле. Я убедился в этом после освобождения Муссолини! Кстати, как там старик Манхейм?
- Убит – робко ответил адъютант.
Довольная ухмылка исчезла с лица тирана, и он в ярости разбил о стену сразу несколько стаканов, стоявших на подносе. Все его планы рушились со скоростью несостоявшегося блицкрига, обрекая деспота на медленную смерть во всём, что он так долго строил, разрушая жизни стран, государств, народов и народностей. Лишь островок власти оставался в его руках. Лишь небольшую язву осталось устранить героям грядущей победы, которая наступит гораздо быстрее, чем националисты осознают бедственность и историческую безысходность своего положения.