Волонтеры

Наше шоу было простеньким и со вкусом. Постмодерна. На лужайке, бритой как башка рэпера Хаски, Элька толкала речь о вреде летнего отдыха. Солнце рекламно освещала ее рыжее каре и жилетку с надписями «спасатель» на пяти языках. Дети – от 6 до 13 лет – восхищенно глазели.  У ног супертети лениво лежал американский бульдог Бонд, победитель европейских выставок и лучший экспонат нашего балаганчика. На большее его уже не хватало.               
- И если, – Элька возвысила голос, перекрикивая ворон,- вы заблудились, подвернули ногу, упали в канаву и запутались в камышах, кто может вам помочь? «Никто, - подумалось мне.               
- Верно, - взглянув на  меня, серьезно кивнула Элька. – Собака-спасатель!
И словно по взмаху ее руки  (из-за ширмы) возник громадный черный ротвейлер с красной слюнявой пастью.  Маленькая девочка на первом ряду тихо заплакала.
-Ведьмин пес! – заорал малолетний любитель экстрасенсорики и швырнул в собаку банан. Дашка мгновенно вцепилась в ошейник рычащего Орда. И вовремя. Даже боевой кобель из питомника «Альфы» не мог сделать прыжок с 90 кг на борту. «Перегруз, - читалось на его задумчивой морде.
 – Тащи свою дуру! – прошипела мне Дашка, широко улыбаясь публике.  Мара не обиделась. Она трезво смотрела на человечество, особенно в период депрессий. Под легкий трансок мы вместе поотжимались, попрыгали через скакалку и занялись интерактивной игрой – дети выкрикивали число, а Мара вытаскивала эту цифру из груды табличек. Мы скрылись за ширмой под бурю аплодисментов, и Элька весело предложила: - Скажем "спасибо,..."               
- Мара! – дружно заорали дети. - Орднунг, - поправила их Даша. - А сейчас мы вместе составим слово «спасатель» из этих цветных шариков. Начали!
После шоу мастера кинологии отобедали в приморском кабачке, где на столе вместо вазы стояла табличка с надписью на английском «Разумно оценивайте свои финансовые возможности!»  Иероглифы под ней, видимо, повторяли то же. Элька взяла себе пять салатов, Даша – второе блюдо размером XXL, а я, как подмастерье, - булочку с чаем.
- Хорошо сегодня поработали, - улыбнулась начальница волонтеров, вылавливая из тарелки креветку.- Вот что значит наша команда!
Она гордо взглянула налево, потом направо. Я тоже огляделась, но никакой команды пока не увидела.
– Да, - страстно поддержала ее Даша. – Эти дети просто дебилы. И родители у них явно такие же!
Элька, мечтательно улыбаясь сама себе, вдруг выдохнула: - А у нас в семье – прибавление!
Мы разом уставились на ее пухлый живот.  Она его тут же втянула, сунув нам свой мобильник. Мы замерли от зависти и восхищения: на фотографии застыл вороной скакун киношной красоты. В глазах Дашки, как у профессиональной бухгалтерши 80 уровня, замелькали цифры с четырьмя нулями.
- Маме подарили, - косо взглянув на нее, сказала Элька, прерывая всевозможнейшие вопросы. И тут раздался этот звонок. Элька слушала кого-то на другом конце провода и становилась все бледней и бледней, как будто собиралась падать в обморок.
– Надо срочно ехать на поиски, - наконец, слабым голосом пояснила она, отодвигая тарелки. – Какая же дрянь эти салаты!.. Ладно, едем!
Так мы с Марой и оказались на настоящих поисках, куда нас обычно не брали из-за отсутствия опыта. Тренировались мы уже целый год, но каждый раз слышали от Дарьи – «Еще не готовы. Да ты посмотри на ее хвост! А лапы! А морда!.. Да кто же так ходит по следу!.. » Самым талантливым в группе считался, конечно же, Орднунг. Только у нас он просто зарывал свой талант в землю. Ему бы оппозицию разгонять или, на худой конец, маньяков по лесам ловить... Хотя, честно сказать, Дашке сильно повезло, что Орд пока никого не нашел. А то как бы ей ни пришлось этого счастливца где-то прикапывать!
Тут мы и приехали. В коттеджный поселок с асфальтом, стрижеными газонами и парой машин на брусчатке у каждого дома. В прекрасное недалеко с  такими же прекрасными недалекими людьми. Элька поставила свой Lexus прямо посреди живописной полянки, похожей на гобелен: округлые кроны деревьев, шарообразные кусты и золотисто-зеленая, почти хризолитовая трава под нежным вечерним солнцем...  «Quod licet Jovi, non licet bovi, - пробормотала я, присоединяясь к большинству, теснившемуся на гравийной насыпке.  Там дружно стояли мазды, буммеры, мерсы и прочие аттрибуты социальной успешности. Этакий пикничок у обочины... Вернее, корпоратив. С гордостью за человечество я аккуратно припарковала «паджеро».
- Что? – небрежно протянула Дашка, думая о своем. «Откуда эта толпа? – ответила я вопросом на вопрос, глядя, как коренастый мужик в камуфляже приближается к элькиному джипу.
– Разве я тебе не рассказывала? – удивилась она, как обычно, не очень естественно. – Ты просто забыла. Вчера же парень пропал. Ну, тот, местная знаменитость, капитан сборной регбистов... У тебя что, склероз?
Мара яростно потрясла ушами. Как всякие голованы, она ненавидела ложь.
– А может, он у друзей? – спрашиваю я, продолжая наблюдение. Предложить ей пройти курс актерского мастерства, что ли?
Пятнистый жестом посылает Lexus на хрен, то есть к нам. Из машины вылезает донельзя возмущенная Элька.
– Нет его у друзей. А машину нашли на окраине этой лужайки, недалеко от их дома.
 Мужичок о чем-то с ней говорит и с улыбкой уходит прочь. Элька озирается и весело машет нам рукой.
– Родственники у него – випы, - кратко поясняет Дашка. – Значит, так. Оставишь собаку в машине и пойдешь за мной номером два.
– Не оставлю. – говорю я, не считая себя военнообязанной, - Ей гулять пора.
- Ну, и славно, - бархатно соглашается Даша. Женщина она умная, бестолку тратить силы не собирается. – Если тебе нравится нарушать правила и никому не подчиняться, тогда мы пойдем с Элькой. А ты отдохни.
Отлично! Меня переводят из вечного Санчо Пансы в толпу ротозеев. Поскольку «право имеют», обеспеченное множеством бумажек и нужных связей. А я, как «дрожащая тварь», полчаса наблюдаю за дебильным предстартовым ритуалом, придуманным Кохером исключительно для бладхаундов – запах местности, шлейка, занюхивание предмета... За это время даже бабулька, сбежавшая из дома в одном тапке, успеет доковылять до ближайшей канавы и, может быть, утопиться. Наконец, два брахицефала цепочкой бредут куда-то на север. Куда, зачем – об этом не знает даже ветер. За ними с грохотом трогается все остальное, включая коптеры с квадроциклами. Они идут колонной муравьев во имя общей цели и общего блага, но только каждый тихонько тянет это благо в свою сторону. Атомизированный такой муравейничек. «А может ли Ахиллес догнать черепаху? Особенно, если она – в виде атлета лет 25... Что они прицепились к этому Кохеру, с его мэнтрэйлингом на асфальте? У Кохера нет ни наших болот, ни наших чокнутых грибников... И почему мне надо выполнять неправильные решения?»
Я разворачиваюсь и уверенно направляюсь к машине. Из леса, словно ведьма, материализуется злая Дашка. – На, держи, - она сует мне какую-то тряпку. – Поищешь сама!
Конечно, я ей нужна лишь как бесплатное такси, однако какая сила помогает ей сделать правильный ход?.. Сама Дашка уверяет, что все  – от генетики, а мастер-класс на Лысой горе лишь шлифует природный бриллиант.  Но интуиция без эмпатии? Нет, я скорее поверю в волшебный сертификат. По слухам, эта бумажка имеет силу философского камня и открывает не только двери, но и счета. Лишь лес и болото ей не подвластны. Наверно, поэтому Дашка – член общества Зеленых - так искренне ненавидит природу.  Что ж, правильный мир для правильных людей!..
... Начнем, пожалуй, отсюда. Мы идем, обыскивая и осматривая все кругом, переворачивая консервные банки и грязные клочья пластика. Мы идем обыском, так, как нам категорически нельзя. Ну, чтобы случайно кого-то не нашли раньше, чем наши суперкинологи. Мара ведет нас на юг. Я мягко ее притормаживаю, начиная свой диалог: -  Мы идем туда, куда ушли все остальные?
Мара дважды поворачивает морду направо – это значит «нет».
– Нам надо идти сюда? – я показываю рукой в  направлении, выбранном ею.  Она опускает голову вниз. Один, потом два раза. Это означает «да».  Проверочный вопрос: «Ты хочешь домой?»  «Нет.» «Будем продолжать поиски?» «Да.»
Она отрывисто тявкает, подчеркивая ответ.  Мне хочется домой и мне сейчас стыдно.
Ну, почему даже педофилов-подонков защищает закон, а у собак – лишь отдельные зверозащитники? И почему мы отказываем им в праве на разум, как раньше отказывали в этом женщинам и чернокожим?..
Тени становятся гуще, в кустах мелькают полупрозрачные странные призраки. И фоном - тревожный треск козодоя с электронной мелодией космоса... Игра моего уставшего разума. Я остановилась, прислушиваясь.  Ярко-оранжевый светильник луны висел как дешевая декорация. Мой фонарь был немногим лучше. Споткнувшись на бугорке лесной дороги, я собиралась вернуться назад и в этот момент мой голован что-то нашел у самой обочины. Пустая бутылка водки? Тут же нас ослепили фары  встречной машины. Из нее выскочила Дашка с дурацким вопросом: - Разве ты не уехала?
- Нашли? - кратко спросила я.
– В процессе. Направление мы дали, так что пускай стараются. А мне срочно домой, вот, Эдик предложил подвезти. И ты не тяни, тебе до машины пару километров еще топать.
- А если кто-то ждет нашей помощи? – тупо сказала я, видимо, от усталости.   Махнув рукой, Дашка запрыгнула в теплый автомобиль, откуда приветливо тявкал Ордик.
– Нефиг кому-то шляться по лесу! – весело прокричал Эдик, опустив стекло.
– А чего ради тратить столько сил на поиски? – возмущенно сказала я. 
– Ну, не ради же психов... Деньги здесь, большие деньги!  -  Он включил зажигание, потом еще раз высунулся в окно: - И вообще – чем больше дураков, тем их меньше! Такова жизнь!
Они исчезли, оставив нас посреди леса на темной дороге. Я бы тоже повернула назад, если бы не презрительный взгляд Мары. Сейчас все ее жесты особенно выразительны: крупный нос пригнут к земле, хвост нервно покачивается, шаг все быстрее. Я лечу за ней на поводке, словно воздушный змей, не зная, куда и зачем, пока мы не утыкаемся в хаос двухэтажного бурелома. Тут она просто садится, взмахнув хвостом только один раз. Садится и смотрит куда-то вверх и мне вдруг становится жутко и холодно. Дрожащей рукой я вожу фонарем, но ничего в этом тусклом свете не видно. А Мара сидит, гордая и спокойная, и это страшнее всего. Я быстро звоню. Дашке, Эльке, кому-то еще... Отвечает лишь Артур – ну, тот квадрат в камуфляже. 
– Она... что-то показывает. Тут такие ветки! Я в них одна не полезу! – кричу я и черех десять минут подъезжает квадрик с подмогой. Мужики с мощными фонарями и мачете срезают ветки. Тяжелое длинное тело отбрасывает огромную тень. – Парень под два метра, – мрачно говорит Артур, набирая телефон полиции. В этой суете мы быстро уезжаем домой и, как ни странно, быстро засыпаем. Будит меня, конечно же, Дашка.
–Представляешь, - с наигранной радостью говорит она, - Можно поздравить Эльку с первой находкой. Вчера ее тупой пес нашел висельника! 
-  А что... чего повесился-то? – после первого шока спрашиваю я.
– Как обычно, долги,- небрежно отвечает Дашка.   
– Всего-то?    
Моя интонация задевает ее.   
- Если даже родители – весьма состоятельные люди – отказались помочь сыну, то мы-то здесь при чем?  У каждого своя карма. 
Как всегда, она по ту сторону добра и зла. Когда это касается других людей.
- Мы не дошли до нужного места совсем чуть-чуть,– пожаловалась она. Мысли ее сейчас скакали безумными белками.  - Указала направление. Тут Орд падает. Тьма! Он чувствует что-то рядом! Я тоже в болоте...Тина и ветки!  Мы не дошли самую малость... Но мы победили! Мой пес, разумеется, самый лучший! Разве в этом кто-то посмеется вдруг усомниться?.. 
- Послушай, - прерываю я поток сознания, густо приправленный банальной гордыней. – а Элька, случайно, работает не в...   
– Ну, да, в налоговой. Большим человеком. А что?   
- Да так, - уклонилась я. – Присоединюсь к общему хору поздравлений. 
 «А зря, - взглядом сказала мне Мара. «И вообще – зачем тебе эта вечная скамья запасных?»  Я растерялась: – Ну, я же не могу одна... то есть с  тобой... Нет, ну, конечно, мы, но... Она продолжала на меня внимательно смотреть. Глаза у нее были коричневые, как только что вылупившийся каштан, чуть-чуть насмешливые. Я бы на ее месте сказала больше. Даже взглядом. 
– Ладно, - вздохнула я.– Мы просто должны были поверить в себя. Понять, что вместе мы можем – ну, очень многое. И мы сможем! Согласна? – я протянула ей раскрытую ладонь. Она положила на нее свою золотистую мощную лапу.