Студент - Робинзон

      На днях дочь воспитывала моего внука, - что-то там он нашкодил в школе.
И вот подумалось: Из поколения в поколение все повторяется. Шкодит внук, шкодил сын, шкодил и сам дед.

Это мы с годами, набравшись опыта, становимся такими умными и осторожными, а тогда, в детстве мы все совершали шалости и ошибки.

  Тут я вспомнил случай из своей студенческой жизни.
В то время я уже был женат. В институт поступил, когда сыну был уже почти год.   На первом курсе было тяжеловато. Надо было думать не только об учебе, но и о семье. Но я сейчас не об этом. Короче дело было так:

   В советское время, были свои советские праздники, и отмечали их либо ударным трудом, либо субботниками.

  Так и 22 апреля, День рождения Владимира Ильича Ленина – вождя мирового пролетариата, отмечался субботником по очистке городских улиц, скверов, придомовых территорий.

  Нас студентов, тогда вывезли в Центральный парк Культуры и отдыха, который располагался на острове между Иртышем и протокой, отделявшей остров от городского пляжа.

  Мы очищали парк от накопившегося за зиму мусора: веток, сучков, гниющих стволов деревьев и прочего.

  Как сейчас помню. Нам молодым студентам это мероприятие было только в радость. Погода была прекрасная. Солнце светило по-летнему. На деревьях и кустах зеленели распускающиеся почки. Птички, как бы, включившись в субботник вместе с людьми, сновали возле своих гнезд, то улетая, то прилетая, уже с соломинкой в клюве. Все были в приподнятом настроении, смеялись, шутили, но и дело делали.

  Была загружена уже вторая машина, когда молодая преподавательница немецкого языка - куратор нашей группы, указала на полусгнивший ствол огромного дерева и, не то спросила, не то утвердительно сказала: - а эту колоду нам в машину не загрузить, но девать ее куда-то надо.

  Кто-то из ребят предложил:
- А давайте ее столкнем в воду. Пусть река унесет ее в океан.
Все засмеялись, но идея понравилась и мы стали её, переворачивая катить к берегу.

  Оказавшись в воде колода, напоминающая собой, не то долбленку, не то индейскую пирогу, покачивалась у берега. Потом она стала медленно двигаться, увлекаемая  течением.

- А что бы мне ни прокатиться на ней? - Подумал я и, оттолкнувшись от берега, прыгнул в нее, рассчитывая, что немного прокачусь и таким же манером выпрыгну на  берег.

  Однако колода, после моего прыжка получила переданную ей кинетическую энергию и стала отдаляться от берега. Пока я это осознал, расстояние до берега стало большим, а прыгать в ледяную воду, что-то я не решился.
 Пацаны стали смяться, кто то давал шутливые советы. Типа: - давай Мазай, собирай зайцев и тому подобное. В общем я оказался в центре внимания.

  - Буранов, вы куда? Сейчас же вернитесь! - Услышал я испуганный голос своей кураторши. – Немедленно вернитесь, я вам говорю.
Ребята засмеялись еще больше.

- Эй, Робинзон, -  кричал кто-то. – Привет Океану!

 На берегу собралась толпа, все побросали свои дела и с любопытством стали наблюдать за мной. Шутили, смеялись, кто давал советы. А я стоял, как дурак улыбаясь, пожимал плечами и не знал, что мне делать.
 
  Была маленькая надежда, что где - ни будь, у выступа берега протоки колода приблизится и, тогда я выпрыгну. Но чуда не произошло.

  Подхваченная основным течением колода набирала скорость. Стоять было уже не комфортно, и я уселся прямо в мокрое углубление своей пироги.

  Через несколько минут меня вынесло уже в основное русло Иртыша. Появились небольшие волны от ветерка, разгулявшегося на водном пространстве большой реки.

   Ощущения были волнительные. С одной стороны простор, прохладная свежесть воздуха, и ни кого, и ни чего рядом, и ты один. В то же время охватило чувство беспомощности, -  будь-то ты букашка в море.

  Впереди, вниз по течению, метрах в пятистах стоял железнодорожный мост, который являлся стратегическим объектом и охранялся вооруженными часовыми.
 
  Заметив меня,  часовой правого берега, к которому я был ближе, заволновался. Выйдя из своей сторожевой будки с мегафоном, он командным голосом стал требовать, что бы я остановился и что бы вернулся назад, так как проход и проезд на лодке под ним запрещен. Потом он зачем то вернулся в свою будку и вышел оттуда, уже с автоматом. Ага, он думает, что я сейчас испугаюсь его автомата и поверну обратно.

   Он повторил свою команду еще раз, видимо не понимая, что от меня здесь уже ни чего не зависит. Мне было не до шуток, хотя я и понимал, что стрелять он в меня не станет, тем не менее, стало немного страшновато.

   Затем он снова удалился, видимо, что бы куда-то позвонить, так как минут через пять от берега отчалила спасательная шлюпка с двумя спасателями на борту.

  - Ну что хулиган, доигрался?  - спросил ворчливым голосом, старший из них, когда лодка осторожно причалила к моей пироге, и протянул мне руку. Не обращая внимание на мой отказ, они надели на меня спасательный жилет и, не спрашивая, повезли к зданию сторожевой охраны.

  На берегу, что бы я не убежал, меня взяли под руки, завели в здание и усадили на стул в углу комнаты.

-  Ваши документы, - потребовал старший, усевшись за стол, видимо собрался составлять протокол.

Документов, естественно, у меня с собой ни каких не было.
 
- Ну, что-ж, тогда будем звонить в милицию, - сказал он и, подняв телефонную трубку, стал набирать номер.  Его помощник в это время вышел в смежную комнату, и у меня мелькнула мысль, - сейчас или никогда.

  Резко вскочив, я ринулся к двери, но выходивший из комнаты помощник быстро сообразил, и, бросившись в погоню, ухватился за рукав моей рубахи. Рукав затрещал, но я все-же выскользнул из его рук и, совершая как заяц, зигзаги вокруг препятствий, быстро поднялся на крутой берег.
 
  Оторвавшись от погони, я выбежал на улицу, где ходил общественный транспорт и, придерживая оторванный рукав, вскочил в первый подошедший автобус. Посмотрев в окно, я убедился, что погони нет, поехал до следующей остановки.

  Хорошо, что в автобусе было много народу, а кондуктор находился в противоположном конце салона,- билет мне купить было не на что. Пассажиры искоса и с подозрением поглядывали на меня. Я и сам понимал, что выгляжу не лучшим образом,- растрепанный, в рваной рубахе, в мокрых ботинках.

  Ехать в такой атмосфере  долго было нельзя и я, как только автобус остановился, выскочил и пошел пешком в сторону дома.

  В понедельник, придя в институт, меня обступили ребята и стали расспрашивать, - что и как. Только я и сам не знал, - что и как. Если кураторша написала рапорт о произошедшем в деканат, то хорошего не жди, - могут с треском выгнать.

   В перерыве, между пар, меня нашла куратор и учинила допрос с пристрастием.  Но узнав, что никакого протокола со спасательной станции и, тем более из милиции, не поступит, успокоилась.
 
- Ну, Буранов, смотри. Еще одна подобная выходка и покрывать я тебя больше не буду, - сказала она строго и отпустила.

  Вот так благополучно закончилось это приключение, которое могло бы иметь совсем другие последствия. Но это уже в назидание внуку.