О развитии коммунистической идеи в ХХI веке

      Есть ли место международному коммунизму в XXI веке? После краха государственной идеологии коммунизма в СССР в это поверить трудно. Невозможно представить себе в этом столетии массовое революционное коммунистическое движение, будь то в России или в какой-либо другой стране мира, а следовательно, и ортодоксальный тоталитарный «коммунизм» большевистского (сталинского или ленинского) типа, захвативший где бы то ни было государственную власть, уже невозможен.  Не просматривается в ХХI веке и «коммунизм» зюгановского типа.

      В сущности, перед идеей коммунизма стоит пока одна проблема: для того, чтобы восстановить международный престиж, идеи коммунизма должны доказать возможность своей реализации на примере социально развитых стран!  А для этого необходимо громогласно заявить, что идеи «социализма-коммунизма» большевистского толка не имеют почти ничего общего с социальными идеями Маркса!

      Следует признать, что опыт построения «реального коммунизма» в СССР был большой ошибкой российских марксистов!  Они надолго дискредитировали коммунистическую идею, которая к концу ХХ века в России показала, что с ней так грубо и безграмотно поступать НЕЛЬЗЯ!  Ошибки российских «марксистов», если они были не преднамеренные, нанесли ощутимый удар по мировому коммунистическому движению.

      В 1920-е годы для большой части мира коммунистический эксперимент в Советском Союзе представлялся заманчивой дорогой в будущее. В 1930-годы казалось, что это будущее в СССР уже создается. После Второй мировой войны и даже в 1950-е годы этот эксперимент выглядел все еще как знак будущего. Однако уже в 1960– 1970-е годы (особенно после событий в 1956 г. в Венгрии и 1968 г. в Чехословакии) советский опыт виделся уже как крайне негативный пример замедленного экономического развития, которого следует избегать.

      С тех пор «коммунизм» в СССР уже практически не был образцом для подражания, если бы не развитие так называемых социальных государств.  Многие грамотные в марксизме люди усмотрели в этом движении к социальной справедливости воплощение именно коммунистических идей Маркса и Энгельса!  Ведь не мог же им быть эволюционирующий в сторону ревизионизма и изрядно коррумпированный уже в 1960-е годы Китай — тем более на фоне безнравственности Культурной революции, после разоблачения Мао Цзедуна как убийцы миллионов людей, по масштабу преступлений не уступавшего режиму И. Сталина.

      Именно это объясняет лихорадочный поиск альтернативных методов развития гуманизма, равноправия и социальной справедливости, но оказалось, что лучше Маркса пока никто ничего не придумал!  Если читать его не только внимательно, но и со стремлением к социальной справедливости!

     В чём же причина краха российской модели коммунизма?  А причина одна — это несоответствие российского марксизма с его первоисточником! Прежде всего преуспели в удовлетворении стремления к материальному благополучию и личному счастью в тех странах, где с правом на труд появились гарантии прежде всего в социально-бытовой сфере по достойным человека нормам от общего количества производимых в обществе таких социальных благ, как добротное жильё, качественные продукты питания и фактура для одежды, а их качество изготовления для потребления стало зависеть от зарплаты по результатам квалификации труда граждан страны! А именно это и предлагал Маркс, особенно в своих поздних трудах по этой теме, чтобы количество и качество потребляемых средств для жизни соответствовало количеству и качеству труда на рабочем месте в экономике страны!

     И именно поэтому работать плохо и непроизводительно людям стало НЕВЫГОДНО!  И поэтому жизнь населения в социально развитых западных странах по сравнению с «коммунистическими» странами стала несравнимо ЛУЧШЕ! Именно поэтому в социально развитых странах более высокий уровень производительности и качества труда!

     А значит сравнение, якобы, «коммунистических» стран, с социально развитыми странами в 1980-е годы, например, таких как ГДР и ФРГ, Польши и Испании, Венгрии и Австрии, свидетельствовало о том, что ни одна из «коммунистических» стран не добилась лучшего положения, по сравнению с социально развитыми странами, которые применили тезис Маркса о двойственности узаконенного равенства рабочего времени!

     По этому тезису относительно равное количество честно и справедливо нормированного труда по сложности, трудоёмкости и опасности для жизни, соответственно, по закону о социальных гарантиях, формируется и относительное равные нормы производимых в обществе базовых средств для жизни от их общего производимого в стране количества!  А без этого никаких социальных гарантий, а значит и социализма, НЕ ПОЛУЧИТСЯ!

     А качество потребления производимых средств для жизни пусть каждый формирует себе сам по зарплате от результатов квалификации своего общественно необходимого труда на рабочем месте в экономике страны!

     А без этого с какого перепугу может получиться социализм при планировании только прибыли и распределяя всё через рынок с буржуазными привилегиями власть и богатство имущих даже при упразднении частной собственности отдельных капиталистов?  Ведь прав без законов НЕ БЫВАЕТ!

      Поэтому на протяжении всего ХХ века очень редко наблюдалось сколько-нибудь значимых случаев бегства в «коммунистические» страны людей, привлеченных таким варварским образом жизни.  А вот желание распрощаться с таким «коммунизмом» было очевидно на примере и советской системы, и «коммунистических режимов» в странах Центральной и Восточной Европы, и Азиатско-Тихоокеанского региона.

      А. Изгоев главную причину краха «российского коммунизма» видел в «его ложном учении о человеке...», в том, что он «ошибался не только в своем отношении к высшим сторонам человеческой натуры, к духовным стремлениям человека, но что он не понимал и стимулов его материальной деятельности, на которой собирался строить всю общественную деятельность и все общественные связи».

      Еще более важный момент состоит в том, что большевистский коммунизм не принимал в расчет составляющее основу человеческого бытия, стремление человека и его семьи к элементарному бытовому благополучию, к личному счастью, к духовному самовыражению.

     В век всеобщей грамотности и массовых средств коммуникаций сторонники тоталитарного «большевистского коммунизма» не учли тягу человека ко всё большей возможности политического выбора. Выставляя себя в качестве самой творческой и новаторской системы, «коммунизм» большевиков на самом деле душил и творческие начала, и социально-духовные стремления в обществе. Это стало особенно ясно, когда в конце ХХ века государство почти повсюду перестало играть прежнюю основополагающую роль в жизни общества.

      Одновременно везде большая роль стала придаваться индивидууму, правам человека, личной инициативе и частному предпринимательству. Растущий во всем мире упор на демократию участия, индивидуальную инициативу, на либерализм, на профессиональную, политически независимую солидарность и всё это отражало широкое осознание негативных уроков и опыта ХХ века, наглядно показавшего на примере целого ряда стран, что самые возвышенные мечты человечества могут обернуться адом, если государство становится тоталитарным и начинает повсеместно вмешиваться в частную жизнь своих граждан.

     С другой стороны, в ХХ веке государство оказалось крайне неэффективным собственником, равно как и распределителем как национальных ресурсов, так и денежных доходов по сравнению с социально развитыми государствами. Таким образом большевистский «коммунизм» показал человечеству болезненный, но крайне важный урок: нельзя верить обещаниям власть и богатство имущих, даже если они имеют партийный билет коммунистической партии!

      Социальное творчество лучше всего расцветает, когда законодательная власть принадлежит хорошо сплочённому и организованному своей партией народу!  Именно в этом и заключается демократия, ибо исполнительная и правозащитная власть должна принадлежать государственным структурам для исполнения законодательной воли народа! Это даёт уверенность в том, что ХХI век будет веком плюрализма и демократии в развитии коммунистической идеи.

      Уже в конце 80-х годов прошлого века почти все страны, где у власти были лжекоммунисты,  политики стали искать пути для экономических и политических реформ, вместо того, чтобы брать пример с социально развитых стран. Это особенно чувствовалось в странах Центральной и Восточной Европы, в которых большевизм Ленина всегда воспринимался как чужая доктрина, не имеющая ничего общего с марксизмом.

      Процесс органического отторжения коммунизма странами Центральной и Восточной Европы, сходный с отторжением пересаженных органов в человеческом теле, начался, собственно говоря, практически сразу после Второй мировой войны и в наиболее явной форме проявился в 1956 г. в Венгрии, в 1968 г. в Чехословакии и в 1980 г. в Польше.

      Французские, и в особенности итальянские коммунисты, сумели предотвратить распад своих партий, которые выживали в 1960–1980-е годы, таким образом, что осудили не только сталинизм, вторжения в Венгрию, Чехословакию и Афганистан, но, в конце концов, и весь советский опыт. Уже в 1970-е годы в недрах итальянской компартии зародился новый феномен — еврокоммунизм, который был попыткой примирить коммунистическую доктрину и сложившиеся новые политические реалии за счет создания ее более умеренной версии, которая, впрочем, советскими ортодоксами немедленно была квалифицирована как ересь.

      Однако еврокоммунизму не суждено было стать обновленной коммунистической доктриной не по этой причине. Стабильный экономический рост Италии и Франции способствовал упадку в этих странах крайне левых взглядов вообще и коммунистических в частности.

      Что касается коммунизма в Китае, то там он приобретает все более ритуальный и символический характер. Ценой его экономического успеха становится выхолащивание идеологии. Идеал китайского коммуниста сейчас — уже не пролетарий, а деловой и богатый предприниматель, когда если хорошо ему, то хорошо и народу, и государству. Китай вступил в ХХI век под властью официальной государственной коммунистической доктрины, но это уже не вполне коммунистические идеалы Китая, в основе социально-экономических законов которого должны быть гуманизм, равноправие и социальная справедливость.

      Отвергнутый в России и в странах Центральной и Восточной Европы, все более приобретающий коммерческие черты в Китае, коммунизм уже в конце 1980-х годов стал, таким образом, идеологией, дискредитированной в международном масштабе. Марксизм, а тем более ленинизм, перестали пользоваться уважением даже среди членов ведущих компартий в качестве универсально значимого руководства к действию, а для простых людей во всем мире коммунизм стал символом задержки развития.

     Ни в развитых, ни в развивающихся странах никто уже не усматривал в коммунистической идее программу будущего развития. Даже улучшение ситуации в Китае не было способно компенсировать это негативное восприятие, поскольку оно достигнуто в значительной мере вследствие отхода в теории и практике от развития коммунистического учения Маркса.

      Эра монолитного коммунистического движения канула в историю уже в 1950-1980е годы. 1980-е годы стали концом не только единства теории и практики коммунизма, но и единой коммунистической доктрины. В коммунистическом движении завелась «бацилла плюрализма». В Европе — на континенте, где возник коммунизм, — коммунистическое движение уже в 1960 е годы превратилось в некий рудимент индустриальной эры.

     В США коммунизм, как известно, всегда был даже не движением, а крошечной сектой, никак не влияющей на политические процессы. К концу ХХ в. возникло твердое убеждение: чем более богатое общество, тем менее политически значима в нем компартия. Ортодоксальны большевистский коммунизм, таким образом, провалился там, где ожидалось, что он преуспеет; и он преуспел (в смысле захвата и удержания политической власти) там, где, согласно его доктрине, условия еще не созрели для его успеха.

     Этот парадокс привел к утрате коммунизмом его главной интеллектуальной привлекательности: ощущения, что он оседлал историю, что его неизбежный триумф равносилен прогрессу человечества. Из новейшей философской доктрины он превратился в теорию, устаревшую в теоретическом и практическом смысле и таким образом коммунизм лишился своей исторической миссии.

    В этой связи нашу эпоху уже сейчас можно в основном определить как начало посткоммунистической фазы истории человечества. Трагический парадокс заключается в том, что так же, как и коммунистические, христианские идеалы и христианский гуманизм проявлялись на практике иначе, чем в теории. Раннехристианская революция не имеет ничего общего со средневековым или даже константианским христианством, которое, став государственной религией, по существу также предало те самые ценности, за которые оно боролось и во имя которых утверждалось.

     Но, как ни странно, социализм и коммунизм остаётся мировой идеологией. Вместе с тем он имеет большие шансы на то, чтобы остаться в качестве отдушины для угнетенных и обездоленных — особенно в тех странах, в которых власти неспособны справиться с социально-экономическими проблемами и постоянно плодят нищету. Он привлекателен для разочарованных своим бедственным положением и одержимых кратчайшим путем прийти к политической власти. Бедность, отсталость и национальная вражда — вот питательная среда для идеи о коммунизме. В странах же процветающих и экономически благополучных о нём редко кто вспоминает.

      Роль здоровой оппозиции там занимает, как правило, социал-демократия. Что же касается коммунизма, описанного К. Марксом, то к нему неуклонно движется история. И вызревает такой коммунизм, в основном, в полном соответствии с учётом поздних, а значит более зрелых трудов Маркса.  Это уже наблюдается в наиболее развитых странах, которые сейчас принято считать постиндустриальными. Именно здесь открываются перспективы постепенной замены монополии капитала монополией закона о социальных гарантиях по труду, как и предлагал Маркс.

     Уже недалеко то время, когда общество в этих странах будет однородным, без классов.  На месте отчужденных информационных связей появится искусственно созданная, качественно новая технология обработки информации, объединяющая в масштабах всего общества все технологические процессы в единый технологический комплекс, хозяйственный организм. Поскольку к этому времени тяжёлый физический живой труд человека в качестве источника мышечной энергии будет окончательно вытеснен из всех отдельных промышленных технологий машинами созданными отдельными гениями человечества.

     Тем самым и труд будет относительно однородным, и социально-бытовые условия без привилегий, тем самым будут до конца уничтожены условия развития нищеты, а отношения присвоения отдельными лицами или их группами частей или элементов средств потребления будут отрегулированы новыми социально-экономическими законами, которые гарантируют с правом на труд право жить достойно своего участия в общественно необходимом труде.

     В гораздо более отдаленной перспективе произойдет преобразование производственно-технологического комплекса в самовоспроизводящуюся систему при пользовании плодами которой будет осуществляться в индивидуальной форме, никак не опосредуемой обществом. В результате поэтапного преодоления отчуждения в сфере «интеллектуальной обработки людей более интеллектуально развитыми людьми» последовательно реализуется воспроизводство нового человека, расцветает его человеческая сущность, т.е. совокупность его способностей и созидающих талантов. Человек полностью реализует себя. При этом «свободное развитие каждого становится условием свободного развития всех».

     Эта формула, ставя в центр отдельную личность, не забывает и о коллективе. Вполне обдуманно Карл Маркс называет его не социумом (нацией, государством, цивилизацией), а «ассоциацией», чтобы у читателя не возникло никаких аллюзий с современными формами социального общения. «Ассоциация» тем и отличается от этих форм, что она свободно создана свободными индивидами. «Производство самих форм общения» — вот в чем проявится прежде всего творчество свободного человека. И именно свободное развитие каждого будет условием возникновения таких ассоциаций. Созданные произвольно свободными людьми, они будут по их совокупному согласию изменяться или распускаться, уступая место новым, столь же произвольно созданным формам с тем же или другим составом свободных индивидов и в своей совокупности они составят единое человечество.

     Однако никакой нивелировки, никакой социокультурной энтропии не произойдет. Напротив, тогда-то и расцветут в полной мере все национальные культуры, тогда-то и будут реализованы национальные идеи разных народов. Особо следует остановиться на будущем социализма, который следует отличать от собственно коммунизма — при всем их духовном и теоретическом родстве.

     Реальный социализм в СССР построен, как известно, не был. В. Ленин называл то состояние общества, которое сложилось в Советской России в 1924 г., «социализмом в известном смысле». То, что было сделано после его смерти, вряд ли укладывается даже в эту осторожную формулировку, вопреки внедренным советской пропагандой идеологическим штампам о построении социализма «в основном», о «полной победе социализма», о «полной и окончательной победе» и т.д.

     Социалистическая идея как таковая, т.е. в понимании Маркса, конечно, в гораздо большей мере была воплощена в социально развитых странах Запада. В России сторонниками социалистической идеи с самого начала (уже во второй половине ХIХ в.) оказались радикальные революционеры. Они считали необходимым уничтожение частной собственности, хотя именно Маркс даже в Манифесте писал, что превращение частой собственности в общественную или государственную не делают производимые обществом и необходимые каждому средства для жизни достоянием каждого. Меняется только характер собственности средств производства, а способ распределения средств для жизни сохраняется прежним, капиталистическим, через рынок! А говорить о гуманизме, равноправии и социальной справедливости для всех при рынке всё равно, что говорить о свободе для всех при рабстве!


     И давно известно, что ДЕНЬГИ, даже пропорционально труду, всегда и везде формируют только частный характер приобретения любых благ теми, у кого достаточно денег и возможностей для такого приобретения.  Причём в ущерб тем, у кого кроме права на труд, нет достаточно ни денег, ни возможностей на  приобретение даже необходимого для нормального физического и интеллектуально-духовного развития, но это понимают далеко не многие.

     В результате этого невинного, казалось бы, заблуждения по ликвидации частной собственности в среде российских радикальных социалистов и возникла легенда о коммунизме как об «идеальном способе производства» и социализме как первой стадии коммунизма. После экспроприации экспроприаторов средства производства должны были быть переданы в собственность государства, которая представлялась ими в качестве «достояния всего народа». По мысли российских социал-радикалов, в среде которых и были воспитаны большевики, в итоге должны оказаться ликвидированными эксплуататоры и эксплуатация и остаются только ассоциированные работники, получающие свои доли денежного дохода от прибыли своего предприятия, что в корне неверно и не должно быть в коммунистическом обществе! 

     Управляет общественным производством и регулирует распределение произведённого продукта опять же государство, которое является орудием власти трудящихся. Приверженцы этой идеологии считали единственно возможным путём ее реализации насильственное свержение власти буржуазии и установление диктатуры пролетариата до полной победы коммунизма. В своей основе такой идеологией явился так называемый «российский марксизм, который к теории Карла Маркса не имеет никакого отношения и которая в ХХ в. приняла еще более радикальный вид во взглядах, программных установках и практических делах большевиков Ленина и их соратников в других странах.

     В ХIХ веке  на Западе, в лоне европейского марксизма, возник так называемый ревизионизм (который на самом деле оказался гораздо более верным теоретическому наследию Карла Маркса, нежели ленинизм), воплотившийся в идейных и программных установках Э. Бернштейна и его единомышленников из II Интернационала, немедленно подвергнутых ожесточенными нападками радикалов. Они отказались от идей революции при помощи вооружённого насилия, от диктатуры пролетариата и даже от радикального преобразования капиталистической экономики, взяв курс лишь на придание ей все большей социальной ориентации при последовательном развитии начал, лежащих в основе западной парламентарной демократии, не говоря уже об отказе от всяких глупостей, касающихся коренной переделки веками устоявшихся форм общественной жизни.

     В этом же русле стали развиваться многочисленные социал-демократические и социалистические движения, возникшие за пределами марксизма. Все эти течения образовали другой марксизм, коренным образом отличающийся от радикального.  Этот, опирающийся на традиции либерально-демократической культуры, марксизм на Западе был взят на вооружение партиями социал-демократической ориентации и даже некоторыми мелко буржуазными силами для внедрения в общество принципов по производству общественного богатства с последующим его распределением в соответствии с количеством и качеством труда каждого! 

     Приходя к власти с помощью чисто парламентарно-демократических механизмов, основы которых сложились в Англии ещё до Маркса, эти партии, избранные большинством голосов, воплощали свои программы с идеями Маркса на практике. В частности, они ввели восьмичасовой рабочий день, отпуска рабочим, пенсии по старости и прочее, что было в их программах.

     А главное, они отвергли путь тотального огосударствления частной собственности при насильственной экспроприации собственности, внедряя социальные гарантии по труду не необходимые каждому и достойные человека нормы средств для жизни от их общего производимого в обществе количества. Наблюдая опыт «реального социализма», они убедились, что производство на базе так называемой общественной, а на самом деле государственной собственности, средства производства становятся как бы частной собственностью буржуазно привилегированного государственного чиновничества, которые распоряжаются всем производимым как лавочники в своей лавке.

     Причём при несравненно менее эффективных производственных отношениях, чем при частной собственности, но при наличии законных социальных гарантий по труду у трудящегося, заинтересованного в достижении лучших производственных результатов и несущего личную ответственность за итоги своей работы ради лучших своих социально-бытовых условий жизни гарантированных законом по достойным человека нормам от общей массы производимых в обществе средств для жизни при сохранении рынка на производимое сверх норм необходимых для социального благополучия общества. Таковы две сложившиеся уже в начале ХХ в. глубоко различные идеологии — тоталитарного социализма и социально ориентированного демократического общества.

     И эти два направления нашли свое практическое воплощение в двух разных типах общественного устройства, которые пришли к разным итогам к концу бурного и трагического ХХ века. И если одно из них, пролив море крови и нагромоздив горы трупов, неуклонно шла и в конце этого века пришла к своему краху, оказавшись на свалке истории, то другая, постоянно совершенствуясь на социально прогрессивных идеях народных масс и создавая все более благоприятные условия жизни для миллионов людей, неуклонно продолжает набирать силу, перерождаясь в социально справедливое общество при постепенном сокращении монополии капитала и развитии монополии законов о социальных гарантиях по количеству и квалификации труда.

     Таким образом создаётся такое общество, в котором сочетается товарная и бестоварная форма производства и распределения, то есть одновременно социалистические и капиталистические социально-экономические взаимоотношения с законными социально-бытовыми гарантиями населения по труду, что хорошо сочетается с сильной социальной политикой правящей партии, придающей системе распределения в значительной мере социалистический характер.

     Дети в таком обществе должны иметь всё необходимое для своего нормального развития в силу своего несовершеннолетия и преемственности поколений, как будущее население страны и её производительные силы! Чтобы они в будущем более рационально использовали природные ресурсы, сохраняя их для будущих поколений, и развивали ресурсовозобновляемые технологии, чтобы в будущем не искать другую планету, истощив и загадив эту! Или нам уже наплевать на будущее наших внуков и правнуков и на будущее колыбели человечества? А старики должны иметь самое необходимое по нормам для достойной жизни и соответствующую труду пенсию как заслужившие благополучную старость!

     Вероятно, пока это действительно наиболее оптимальная форма общественного устройства, разработанная Марксом и совершенствующаяся творчеством народных масс. А система используемых в нем социалистических и коммунистических принципов и способов регулирования общественной жизни, которая по мере дальнейшего развития может становиться все более полной и совершенной, — это и есть самое большее и лучшее, что может дать социалистическая идея социал-демократии, которая является одним из величайших достижений общечеловеческой культуры.


      А победа самой коммунистической идеи будет возможна только тогда, когда с развитием экономики и людей общества у каждого с правом на общественно необходимый труд будет право на пользование и всеми необходимыми средствами коммуникации, а это энергия, водопровод, санитарная канализация, связь, информация и транспорт! И тоже по нормам достойным общественно необходимого труда человека! Ибо ресурсы ЗЕМЛИ не безграничны и пользоваться ими необходимо разумно и мудро!

      А на рынке только конечные устройства этих средств коммуникации, если не устраивают общественные или стандартные, которые должны быть у каждого добросовестного и законопослушного гражданина страны в простой и доступной всем форме!  А также всё то, что не входит в ассортимент необходимого и гарантированного ЗАКОНОМ для социального благополучия общества!  Ваше право, иметь это всё или не иметь, но вам всё это должно быть доступно по закону как трудолюбивому, добросовестному и законопослушному гражданину общества, что доказывается качеством вашего общественно-необходимого труда в экономике страны!

      Такое развитие общества происходит в полном соответствии с теорией Маркса о развитии социализма или коммунизма, ибо сам Маркс эти понятия практически не разделял, считая социализм первой фазой коммунистического общества и, как диалектик, предполагал, что будет и третья, завершающая фаза коммунистического общества после развития коммунизма. Как у цивилизации с её борьбой классов, были рабовладение, феодализм и капитализм.

      А интеллектизм наступит, когда у всех будут нормальные условия для своего интеллектуально-духовного развития. Ведь интеллигентность это не столько обладание интеллектуальным богатством, сколько стремление нести это богатство людям! А если каждый будет направлять это полученное богатство лишь на личное потребление, то чем он лучше рабовладельца, феодала или капиталиста?

      Практически так живут люди в кибуцах Израиля, граждане таких стран, как Норвегия, Дания, Финляндия, Канада, Сингапур, Швейцария и другие, но по своим национальным традициям, по богатству природных ресурсов, по развитию экономики, поэтому и нормы социальных гарантий будут разные.

      Теоретически это возможно и в России.  Теоретически.  Но реально сегодняшние граждане России не готовы даже к объединению сторонников такого образа жизни.  Если они, конечно, есть…

      Или вы знаете социально развитую страну, где у власти нет избранной народом правящей партии с социально прогрессивной программой развития своей страны?

      А сказочку про коммунизм, где каждый будет трудиться на благо народа по способностям, а иметь от народа необходимое для жизни по потребностям независимо от участия в труде на благо народа, ЗАБУДЬТЕ, это для ДЕБИЛОВ! Ни один уважающий себя народ не будет кормить бездельников, если у них нет документа об их полной интеллектуальной инвалидности и не позволит себе обеспечивать лентяев и бестолковых как и трудолюбивых, грамотных и добросовестных специалистов!

      Маркс такую хрень мог писать только по молодости, когда ещё не выработал саму сущность коммунистического общества, чтобы привлечь внимание к коммунистической идее.

      Но когда Маркс и Энгельс поняли, что в деньгах сытости не бывает ни у богатых, ни у бедных, а ресурсы земли ограничены, больше они такую глупость НИКОГДА не писали. Ведь им не было и тридцати, когда писали Манифест...

      А вы вспомните себя в этом возрасте, шибко умными были? Даже Христос своё учение о свободе и справедливости создал в 33 года! А сколько раз его потом исправляли и переделывали каждый гад на свой лад и сделали орудием для угнетения людей труда???