Глоток сухого дыма

Виктор Матюк

Глоток сухого дыма

Однообразная картина в минуты заката напоминала шипение вина в бокале,
Здесь мы не на вокзале, а на обыденной стезе, стоим на мокром тротуаре,
Прижав нательный крест к губе, душа у неба в опале, она не раскрывает детали,
Возможно, были розни, распри и скандалы, а возможно, мы шли по следу ложному,
И потому грешили безбожно, немало и долго, но не было толку кричать безумолку
По дороге на барахолку, старому тамбовскому волку намедни сделали наколку 
На волосатой груди, там золотые купола и слова о нежной и страстной любви!
Идут дожди, размыты все дороги, все пути, по воле вселенского судьи
Пришлось в сторону отойти от повседневной фальши и лжи, что же дальше?
Как не крути, нельзя останавливаться в ночи посреди незнакомого пути,
Перед глазами тина, на небе неповторимая картина, здесь много экстрима,
Я делаю глоток сухого дыма и продолжаю бесконечный путь,
Иду туда, где любят и ждут, там знакомое с детства селенье,
В нём проходило моё обученье, были трения и словесные прения,
Всюду вис туман на соснах косогора, как бы испугавшись душевного позора,
Он исчез вскоре на высокой лысой горе, но пока катился  на золотой колеснице
По зелёной долине, пришлые женщины и седовласые мужчины искали причины
Для глотка сухого дыма, им надоела однообразная картина, была причина
Утихомирить собственную гордыню, но треск сорок и галдёж ворон
Нёсся со всех сторон, из-за него прогнулся чистый небосклон!
Было непонятно, почему люди не бегут из кромешного ада обратно?
Они когда-то не боялись ада, но теперь солнце, дождь и прохлада 
Им дарят усладу, не много людям для счастья надо: была бы семья,
Была бы в доме общая скамья около обеденного стола, а на столе вода и хлеб,
Тогда хозяин дома будет воспет, он уже оставил весомый след в душах грешных
После принятия решений поспешных и теперь пребывая в тревоге незнакомой,
Боится треска молнии и грохота грома! Чем тропа поднималась круче, тем чаще
Мимолётное счастье облизывали дождевые тучи, только неминучий случай,
Не моргнув глазом, может ответить судьбе и року отказом, но не сразу, а опосля,
Когда решится божий отрок свою жизнь начать с нуля! Крутится вокруг своей оси земля,
Но она не разует взгляд старика, он смотрит на толпу, приближающуюся издалека,
Безумствует толпа, она стремится сходу взять быка за рога, но не получается ни фига!
В былые времена  покладистее была его жена, теперь между ними крепостная стена,
Только воротная башня видна, там у неё собственная спальня, там изба-читальня,
Там исповедальня для отпущения грехов, есть обеденный стол, за ним ведётся разговор
О том, о сём, практически – ни о чём! На месте пустом предстоит построить прочный дом,
Так или иначе, старику придётся решать сложную задачу, он ишачит день ото дня, без отдыха
И глотка свежего воздуха, только толика сухого дыма меняет однообразную унылую картину!
Над ним небосвод голубой, мужчина седой может в момент любой увидеть кинжал перед собой,
Он ведёт споры с роком и судьбой, в те жаркие споры всегда встревал старый городовой
С седой шелковистой бородой, у него на шее даже летней порой висит шарф шерстяной!
Их месть не за горой, у мужчины преклонных лет иного выбора нет, как сойти в кювет,
Отдышаться, руками за голову взяться и самому себе, наконец, сознаться,
Что грешен он, и с давних времён ему не писан закон! Он был взбешён,
Когда судьба бросилась на него в атаку, однако повернула обратно, 
По причине непонятной она решила отступить и немного повременить!
Сначала ей предстоит с нужными людьми поговорить о житье-бытье,
Возрадоваться слову воодушевления, возможно, все семейные трения
Уйдут в небытие, он всю жизнь шёл по высокой колее, и ему завидовали все,
Он плыл по реке жизни, будто на новой ладье среди горных отрогов и зелёных долин,
Долго искал нужные слова в своём словаре, нашёл нужное слово лишь на самом дне,
Оно быльём поросло, пришлось его  от тины и грязи очищать три дня и четыре ночи,
Соприкоснувшись с ним воочию, он той ночью с нескрываемой горечью расстался с дочерью,
Она – не дочь, а падчерица, но всё же какая – никакая родня, он слышал от неё измышление,
Что он живёт в их доме, как приведение или странный мираж из бюро пропаж!
Девице нужна верховная власть в семье, но есть хозяин во дворе,
Он – нижегородский дворянин, не пьяница, не лодырь, не кретин, он заботами томим,
Ничего нельзя поделать с ним! Жена, как громоотвод брала на себя немерено забот,
Теперь баба подала на развод, он её **** раз в год, должно всё быть наоборот!
Август – лучший месяц года, когда окрепшая после зимней спячки природа
Ждёт полёта обновлённой души в деревенской тиши, где шумят пожухлые камыши,
Досужие мысли находят в тени до тех пор, пока сор из избы не выброшен наружу,
Мышиная возня в холод, в зной и стужу дорого обходилась жене и мужу!
Глупо с бабой разговаривать грубо, коль её сердце глухо проблемам семьи,
Ей бы удовлетворить вожделения свои, как волка не корми, он смотрит в лес,
Если в душу вселился бес, не поможет райсобес заново вернуться в страну чудес!
Был великий грех, он помимо воли не исчез, съел пуд соли в рабской неволе,
Остался один, как былинке в диком поле, он давно уже на приколе не собственной воле,
Стоит под дождём в похудевшем камзоле,
Безволен и не излечимо болен,
Но жизнью грех доволен!
Он в чреде бессонниц и забот ищет собственный оплот, но мысль прекращает свой полёт,
Из небес изливается наземь густая жёлто-коричневая желчь, она вот-вот затопит этот край,
Поди, узнай, где рай, а где ад на этой земле! В суете да не в обиде, мне вспомнился Овидий,
Его изречения вспоминая, пытался добраться до сути небесного рая, земную даль затмевая,
Дума роковая душу не впечатляет, она то набегает, как морская волна,
То уплывает с горстью песка и небесная волна взметает её на грозовые облака!
С них даль земли видна, хотя не до конца, мыслям для полёта свобода нужна,
Суть не важна, а что же дальше? Чем становлюсь умнее и старше,
Тем скорее разум приобщается к вселенской идее,
Что не все евреи – убийцы и злодеи! Идея мелькнула вдалеке,
Как статная баба на высоком модном каблуке, зачем ей грядущее,
Почто для неё грешное и сущее, когда её душа хранит молчание,
Хотя люди убогие пытаются хранить обычаи строгие, но немногие
Достигают заветных остроконечных вершин, мерой совести не может стать аршин,
Есть критерий один: переполнен ли кармический кувшин сточными водами,
И как душа борется с невзгодами? Жизнь длилась долго, каждый считал своим долгом
Отказаться от жизни  пошлой, пусть грехи останутся в прошлом, на душе тревожно,
И сложно сразу найти нужную фразу для своего оправдания, через годы, через расстояния
Звучат слова любви и покаяния! О них напоминает глоток сухого дыма, жизнь – неповторима,
Но страсть – неукротима, из-за неё на нас клевещет вороньё, когда ты на творческом подъёме,
Тебе все бьют поклоны, но если ты вдруг оказался в приморском притоне,
Никому не нужны твои вопли и стоны! Даже родственники  по линии жены
Из-за тебя не омрачены, они во время прихода зимы ждали жаркой весны,
Но не дождались, ваша совместная жизнь потеряла всякий здравый смысл!
Да катись ты пропадом, с моим-то опытом, землю буду рыть единственным рогом,
Чтобы не жить под забором, горит восток зарёю алой, взгляд усталый отметает женские чары,
Мужичина хилый и старый взял в руки семиструнную гитару, взял пару аккордов
И почувствовал себя английским лордом, с его-то мордой нельзя так мнить о себе, 
Бог весть, какие мысли могут появиться в голове, ему приятнее вдвойне,
Когда люди аплодируют тебе, хотя оставшись наедине, видят врагов везде!
Душа на нитке полночи колотилась, как рыба об лёд битый час билась,
Она к истине всегда стремилась, но не изловчилась в нужный момент,
Чтобы её оппонент под аккомпанемент гитарной струны, что-то требовал от фортуны,
Он в тот миг выглядел искусителем безумным, наивным и чумным, добрым и не злым!   
Былое время исчезло как сизый дым за поворотом, перед ним возникло болото,
Ему бы сбежать оттуда безоглядно и никогда не возвращаться обратно! Понятно?
Небесные чары исчезли в напевах старых, им стоило трудов немалых под звуки гитары
Свои вожделения не расточать, и боготворить покладистых и статных баб!
Он – раб и слуга, его звезда давно упала с небосвода, вместе с ней исчезла полная свобода,
Туман из обоза ночи разорвал небосвод на мелкие клочья, дыры, как многоточия
Напоминали о склоке земного жития, только тот, кто в своём искусстве в люди пробился,
Удачно женился и в своём доме, как в скорлупе не закрылся, но тот, чей почерк был плох,
Мог сделать лишь глубокий вдох, и что-то сказать между строк, чтобы язык не отсох!
Разум разгорячённый бежал вдоль и поперёк земли исконной,
Соображая туго, молчал всю дорогу с перепуга, будто он без языка,
Да и правая рука дрожала, будто ей работать мешали золотые колокола!
Никто не мог сказать, чтобы его талант вдумался серьёзно о сути бытия,
И пока не поздно надо прислушаться к зову сердца, он исходит от творца!
Не стал белее лист бумаги, перья, как рапиры или шпаги втыкаются в него.
И стремглав пытаются доказать величие своё, но ничто не вечно здесь,
Только совесть и честь оставляют едва заметный задел для всех,
Кто с трудом прервал долгое молчание, сделал откровенное признание,
Он смог осилить  время и расстояние, и ветра колебания усилили глубину дыхания,
И вот истина вынырнула из поля всеобщего тяготения, тут же началось жаркое общение
Двух презренных особ, начался озноб по всему телу, надо говорить по делу, а не о пустяках,
Всё – тлен, всё- прах! Жизнь  дала новый всплеск, но на сцене бытия опустился занавес,
Судьба сделала упреждающий жест, выражая собственный протест, что гротеск ей не по нраву,
Иначе она найдёт управу на игрища и забавы в золотой оправе, они от лукавого,
И только небо следует за богом слепо, и робко перечит ему, и не потому,
Что всё небо в дыму! Благословенный воздух нашёл в душе отзвук на новую моду,
Когда нетленный дух, вконец иссохнув, делает последний в жизни эзотерический круг,
Проникает сквозь кожу, его тоже совесть постоянно гложет, досужая мысль тревожит,
Ведь он не может страсть погасить и грех на корню запретить! Глоток сухого дыма
Необходим, дабы сохранить доброе имя, твоя бывшая половина предстала без грима 
У скрипучей старой осины перед многоголосой толпой, гурьба спрашивает наперебой,
Почему у судьбы нелады со скукой и тоской? Тот вопрос ожил на моём языке,
И сразу вновь воскрес в толпе, пусть всяк, кто не дурак, кто был участником многих передряг,
Не идёт навстречу цели наперекосяк, грешники его видеть хотят посреди словесной фигни! 
Проходят дни, пролетают ночи, они краски сгущают, грешников страстью смущают,
Без неё они скучают так, что пытаются сами её понять, но только натощак!
Толпа зевак взлетала на всех парах, легко в двери рая стучась, держа крест в руках,
Но осознав, что жизнь на облаках с грустью в глазах ей не по душе,
Она отказалась от мирских благ, только бы дожить до новой свадьбы и не сбиться с тропы!
Увы! Предначертания доли гуляют в диком поле, там для них раздолье,
Им легко дышится на просторе, есть время поговорить о Рублеве,
А двухцветный флаг развивается на высоченном флагштоке,
Конец неволе, слышен запах канифоли, смешанный с запахом гари,
Очи чёрные и глаза карие по самому больному месту грешную плоть ударили,
Её в неловкое положение стремглав поставили, всю родню малость позабавили,
И без сред существования оставили! У двух полушарий что-то боги пытались найти и исправить,
Потом от них отстали, не было бы печали, так высокие идеалы душу и разум омрачали,
Пока перед ними не возникла кирпичная стена! Снег сошёл, наступила ранняя весна,
Голь на выдумку мудра, а доля на распри и склоки щедра, дождь лил полдня, как из ведра, 
Отмывая от грязи столетние ивы и вязы, голову досужие мысли обворовали,
Плохую судьбу ей снискали, поворковали, пощебетали между собой, 
И кровными врагами навеки расстались с горемычной долей и судьбой,
Чтобы в момент любой затеять спор большой об истине полупустой,
С виду наивной и глухой, как старый постовой на одесской мостовой!
Платаны окутали дым и туман, не стал чётко виден каждый изъян,
Но не во все земные дни твоей душе сродни проблески бытовой фигни!
Безумие разумом овладело, в тот миг сердце ненавистью кипело,
А немощное тело почти сомлело,  плоды его трудов стали достоянием врагов!
Строки из стихов закрывают душу на железный засов, чтобы не слышать шагов
Ни грешников, ни еретиков, ни плачущих детей и вдов, они устали от пинков судьбы,
От горя, боли и нищеты! В краю незамерзающих болот жизнь своим чередом идёт,
Безмолвствует народ, безумствует небосвод, то закат, то восход, всё раздражает плоть,
В порыве азарта жизнь поставлена на карту! Не хватило толики фарта, чтоб другой игрок
Свой козырь в прикуп снёс! Печален итог, на реке начался ледоход, и ты не смог перейти вброд
Глубокий ручей, тебя отвлёк соловей песней протяжной своей от стези простых людей!
Пришла пора спросить бывалого орла: «Как имя? Как дела и почему о нём плохая слава пошла?»
Какая же цель старого грешника привела в богом забытые края?
 В былые времена о нём никто не знал, он землю до седьмого пота пахал,
Бог ему здоровье даровал, к богу у него недоверие со временем сильнее росло,
Он многие из давних событий сохранил в памяти своей, было полыхание страстей
И разбрасывание камней по стезе пришлых людей! Он решил с родных мест бежать,
Когда его стали чужаки уважать и рушили наказать, он отодвинул кровать,
Достал поржавевшее ружьё, от выстрелов из него разлетелось вороньё,
Ещё прицельно бьёт оно! Охмелев от азарта, стал на деньги играть в карты,
Фарт выскочил из-за поворота, но открыл совсем не те ворота, там был отдел учёта 
Органов Госбезопасности, туда все люди даже в эпоху гласности боялись совать свой нос,
Его жизнь сразу понеслась вразнос, он часто думал о звёздах, вдыхая чистый воздух,
Чтобы не сдохнуть, смотрел на цветущий подсолнух в течение минут двух,
Пока не изошёл свирепый дух, он стекал по коже, душу сильно растревожил,
Но не дожил до грядущих дней, невысказанность идей остался в прохладе ночей!
Гремит двадцать шестой квартал, что какой-то баловень судьбы в поисках жратвы 
Все замки на магазине оборвал, и лукавить не стал, обворовал его под завязку,
Менты устроили такую тряску, что прах, зола и камень остановили на полпути желание:
Жить богато и стать кандидатом на высокий государственный пост, его мозг издавал лоск,
Но серебристая осень посеребрила виски и местные мужики его кровью окрасили его вензеля,
Как оказалось, он зря ходил в ЧеКа, местная братва его намерения до конца не поняла!
Он не брал денег из общака, они ему не нужны, на нём модные штаны, образ красавицы-жены
Дарил радужные сны, но жизнь создаёт неприятную картину, набрасывает на мысли паутину,
Она клевещет на вторую половину, оставляет в хилой груди холодную льдину,
Одна горделивый дух напрягает слух, его картавый рокот издаёт громкий клёкот,
Ты, сидя в кожаном кресле, редко задумываешься о своём месте в системе бытия,
Внезапно из-под тебя вылетает стремглав стезя, будто каменья из-под молодого коня, 
Нет ни прежнего пыла, ни огня! Только облако серого дыма напоминает гильотину,
Оно вторгается в квартиру, будто причудливую по красоте долину, и из глины
Лепит подобие твердыни, оставив в стороне старинные христианские святыни!
Прежний опыт научил переходить на шёпот, он – источник твёрдых взглядов,
И не всякий их понимает двояко, после свальной драки поздно кулаками махать,
Пришло время землю пахать, и вспоминать статных баб из давнишних лет,
Сейчас ты – немощен и сед, женщины смеются тебе в след, прежних сил и мощи нет!
Ты же на всякий случай удары сердца пристально слушаешь, сдаёшь тест каждый погожий день
На возможность проявить осторожность, когда голос страсти разрывает плоть на части!
Святость в опасности, нательный крест покоится в горсти, впереди не видно ни зги,
Как головой по сторонам не крути, неисповедимы господние пути!
Чувство страха осталось внутри, вдруг счастье мелькнуло вблизи,
Ты приоткрыл в гортани заслонку, что-то крикнул ему вдогонку,
Однако оно вечные мытарства давно уже обречено!
Помутился твой рассудок, он перешёл границу суток,
Под натиском веры вторгся в две таинственных сферы,
Теперь не может выбраться из глубокой и жаркой пещеры,
Нет ни жизни, ни карьеры, над тобой нависли лишь призрачные химеры!
Без веры жить нельзя, грешить втихаря тоже нельзя! Три поколения кряду
Совершали  кражи, и даже глазом не моргнув, лишь слезу с глаз смахнув,
Глубоко зевнув, ты страсть спугнул, она исчезла навсегда, перед тобой осталась только пустота,
Ни куста, ни деревца, вокруг одна выжженная солнцем земля!

г. Ржищев
9 августа 2021г.
8:56