Ой, цветёт калина

                Очень я длинные  дожди не люблю. Короткие совсем другое дело! Они  теплые, под ними весело босиком по лужам бегать и кричать: дождик, дождик лей сильней, будет травка зеленей! Долго они никогда не идут. Закончатся, и опять солнышко светит. Но сегодня дождь длинный. С самого утра тучи серые в небе собрались и не дают солнцу даже лучиком выглянуть. Капли мелкие, холодные, грустный какой-то дождик. Пава такой дождь тоже не любит, даже из курятника не выходит, поэтому утром он меня не разбудил, я сама проснулась. В окно выглянула и расстроилась. Так расстроенной и пришлось умываться и завтракать.
- А чего это ты сегодня смурная такая? – спрашивает дедушка.
- Не смурная я, а расстроенная, – отвечаю, - очень я такой дождь не люблю.
- Чем же он тебе не угодил? – удивился дед. – Хороший дождь, и в самое время. Жара почти месяц стояла. Еще немного, и весь урожай бы сгорел.
- Так мы же огород каждый вечер с тобой поливаем? – удивилась я.
- Так,  то огород. А вот поля с пшеницей, рожью, гречихой кто польёт? Сгорит всё, вот тебе ни хлеба, ни калачей, ни каши. Так что пусть он идёт, а мы неудобство немного потерпеть можем.
Дед надел огромный дождевик с капюшоном, сапоги и ушёл на работу. А мы с бабушкой дома стались.
- Чем же мне сегодня заняться, бабушка? – спрашиваю я. – Я бы на улице неудобство потерпела, но у меня ни дождевика, ни сапог нет.
- А чего тебе под дождём гулять? Застудишься ещё. Дома посиди. Книгу почитай, или порисуй. А я пока папане рукавицы новые на зиму свяжу. Старые  он где-то опять посеял. Беда с ним.
Бабушка достала корзинку с клубками и спицами и села  у окна.
- Очень я вязать люблю, - говорит. – Ты бы вот тоже поучилась. Такое это замечательное занятие для девочки.
- Да ну! – запротестовала я. – Скучное это занятие! Сидишь и ничего не делаешь, только нитки на спицы накручиваешь.
- Вот неправда твоя, - бабушка обиженно головой покачала. – Как это  « ничего не делаешь»? Очень даже делаешь! Чтобы петелька за петелькой вещь связать, сколь сноровки да терпения требуется! Нас-то с малолетства к рукодельному труду приучали. Вязать, вышивать, шить, что попроще, каждая девчонка к десяти годам умела. А вы бездельницами растете. Всё бы вам скакать и прыгать!
Бабушка вздохнула и очень укоризненно на меня посмотрела. А мне вдруг обидно стало. Никакая я не бездельница, и нечего на меня так смотреть. Вот возьму и свяжу ей целую рукавицу. Что здесь трудного? Вон как у неё быстро получается.
- Давай  мне клубочек, я тоже вязать буду.
- А попробуй! – обрадовалась бабушка. 
– Я тебе на спицу наберу и провяжу рядочек, чтобы начать легче было. Вот так, гляди, петелька из петельки, петелька из петельки.
- Да понятно, понятно! – говорю. - Давай, я сама!
Взяла у бабушки спицы и стала пытаться через петельку нитку протянуть.  А она не протягивается: со спицы соскальзывает и с пальца слетает.               
- Не спеши! – успокаивает бабушка. – Спицу-то сверху прихвати, так ловчее. И вот так, вот так, - показывает.
Стала я опять спицей ниткой ловить: и « вот так», стараюсь, и так, и этак – никак не получается!
- Да ты не серчай, не серчай! Ишь, раскраснелась и губы сжала, - говорит бабушка. – Ты легонько прихватывай и в петельку тяни. Рукодельничать надо с ласковой душой да любовью. Без этого вещь плохо получится: кривая да некрасивая.  Ни взгляду радости от неё, ни душе восторга. А то ещё можно песню петь. С песней и работа легче спорится.
- Тогда давай петь, - говорю, – а то у меня работа не спориться и душа злится.
- Давай! – говорит бабушка. – Про калину давай споем из картины про Донских казаков. Очень мне эта картина нравится, мы с дедом её в клубе смотрели.  И она запела:
- Ой цвете-ёт калииина, в поле у ру-учья… Ох!  Да ты нитку то с пальчика  не спускай, придерживай… - Парня молодо-ого полю-убила я… Ох!
Я нитку покрепче прихватила и стала бабушке подпевать:
- Парня полюби-ила на свою беду…Ох!
И как только «ох» спела, у меня нитка, раз, и в петельку проскочила.
- Бабушка! - обрадовалась я. – Смотри! Получилась! Петелька из петельки получилась! Правда! Песня помогает!
- Молодец! – похвалимла  бабушка. – Ручки у тебя золотые! Тебе бы ещё усидчивости да терпения…
Но я её перебила:
- Давай петь скорее!
- Ой, цвете-ёт кали-ина в поле у ручья… - опять затянула бабушка.
- Мы это уже два раза пели! Дальше давай, про парня.
- Дальше я что-то запамятовала, - вздохнула бабушка. – Надо пластинку поставить. С пластинкой я вмиг слова вспомню.
Она покрутила ручку у патефона и иголку на пластику поставила. Патефон пошипел немного и запел:
- Ой, цветёт калина в поле у ручья…
- А мы быстренько подхватили:
- Парня молодого полюбила я. Парня полюби-ила на свою беду…
С пластинкой петь хорошо получалось, только певица почему-то не охала, и у меня нитка опять не хотела в петлю входить.
- Бабушка! Почему она неправильно поёт – не охает! – расстроилась я. – У меня нитка  в петельку не попадает. Давай с охами петь!
- Давай, - говорит бабушка. – С охами-то куда душевнее получается!
И я стала очень душевно охать.
- Не могу откры-ыться, слов ох! не найду! Ох!
 И как только «ох» скажу, нитка сразу в петельку проскакивает. Пока песню допели, у меня рядок связался.
- Ура! – закричала я. – Научилась! Вязать научилась!
Я соскочила и стала от радости по комнате скакать. А пластинка вдруг как запаёт:
- Барыня ты моя! Сударыня ты моя!
Тут уж мне так весело стало, что я под "Барыню" "Гопак" плясать начала. А бабушка в ладоши хлопнула, с головы на плечи платок переложила, руки как крылья раскинула и тоже в пляс пустилась. Ох, и красиво бабушка танцует! То вверх руки вскинет и покружится, то в бока их упрет и ногами мелко-мелко перебирает, то руки раскинет и летит вокруг стола, точно птица. А я вокруг неё «гопака» пляшу.

                Вдруг дверь приоткрылась и в неё мокрая Вовкина голова просунулась.
- А чего это вы делаете? – изумлённо спросил Вовка.
- Мы радуемся, Вовка!! Айда с нами танцевать! – позвала я его.
Он весь в дверь вошёл и калоши у порога скинул.
- А чего вы радуетесь? – спрашивает.
- Я вязать научилась! Прямо петелька в петельку! Представляешь?
- Представляю, -  разочаровано протянул он. - Я думал, что вы в лотерею выиграли. Ну ладно, попляшу, жалко что ли.
 Очень хорошо, оказывается, Вовка плясать умеет: и приседать, и по пяткам себя ладошками хлопать, и на одной ноге крутиться.
- А мы вот дробушки, и вот этак, и вот так, - притопывает бабушка.
- А мы вот попрыгушки, и вот так, вот этак – весело скачу я.
А Вовка пыхтит, отдувается и «оппа, оппа»! – приговаривает.
Очень здорово мы плясали. Вдруг бабушка остановилась и стала платком обмахиваться.
- Фу! – говорит. – Моченьки больше нет! И чего расскакалась коза старая. Ты уж, Вова, своим не рассказывай, не конфузь меня. Это мы на радостях…
- От душевного восторга! – добавила я!
- А чего! – пожал плечами Вовка. - Мне понравилось.
Он вытер рукавом рубахи пот со лба.
- Устал только, и..  проголодался чего-то…
Мы с бабушкой посмотрели друг на друга и засмеялись. Придётся его кормить.  Ох уж этот Вовка!