Ангел с перебитым крылом

Посвящается моей сестре Наталии Кривошеевой.

Глубокая летняя ночь. На черном низком небе полная луна и яркие звезды. Небольшая улочка освещена фонарями. По обе стороны от дороги расположены маленькие открытые кафе. Слышна музыка, за столиками болтают и смеются люди, выпивают, едят. Между столиками снуют официанты. На придорожном бордюре сидит молодой мужчина лет двадцати пяти, в синих джинсах, черной облегающей футболке и летних туфлях, за спиной - огромные белые крылья. Его каштановые волосы немного вьются, лицо нахмурено, вид какой-то потерянный.  Он достает из кармана пачку сигарет, вынимает одну и зажигалку, закуривает. Затягивается, выпускает дым через ноздри и продолжает смотреть на посетителей кафе, что напротив. Изредка мимо него прогуливаются влюбленные парочки, но почему-то не замечают его.
Из пивнушки выходит молодой человек Александр. На вид ему около сорока, одет в светлые штаны и рубашку, она расстегнута, оголяет волосатую грудь, в руке бутылка пива.  Слегка пьяной походкой он идет к своему мотоциклу, который припаркован около одного из кафе. Садится на байк, но тут замечает незнакомца с крыльями. Смотрит на него, следом на бутылку пива, по сторонам  и усмехается. Слазит с байка и подходит к незнакомцу. Садится рядом.
- Ангелы курят?
Тот даже не взглянув на него, продолжает дымить:
- Курят.  В особых случаях.
Александр понимающе кивает головой, делает глоток пива, ставит бутылку перед собой и уставляется на ангела:
- Сегодня как раз он?
Человек с крыльями поворачивает голову, и тоже пристально смотрит на навязчивого собеседника:
- Я архангел. Это, во-первых. Во-вторых, да. Неразделенная любовь. Вопросы исчерпаны? Теперь отвали.
Александр прищуривается, заглядывает в большие задумчивые глаза этого странного человека:
- Ну и глаза у тебя… Синие. И прозрачные какие-то… Жуть.
Берет бутылку и жадно пьет, вытирает ладонью губы и ставит бутылку рядом с собой, брезгливо отодвигает ногой подальше:
- Надо завязывать с этим делом…
Обсматривает ангела с головы до пят, особое внимание уделяет на кипельно-белые крылья. Одно из них как будто сломано и висит, на перьях видны пятна крови. Не веря своим глазам, пытается их пощупать:
- Э, чувак, да у тебя проблемы…
- Это у тебя проблемы. Раз ты видишь, таких как я. Не трогай, они болят.
Ангел дергает плечом, и всё также смотрит на людей за одним столиком в кафе через дорогу. Александр убирает руку, молчит, потом резко протягивает ладонь:
- Я Санёк! Александр…
Ангел с сигаретой в зубах равнодушно пожимает ему руку.
- Я уже сказал, кто я. А имя… Придумай что-нибудь сам.
- Хм, ну давай ты будешь… Будешь ты… Тоха! Точно, нарекаю тебя Тохой.
Довольный собой Санёк улыбается, но резко меняется в лице:
- Ты реально архангел чтоли? То есть оттуда?
При этом показывает пальцем в небо. Тоха улыбается уголком губ:
- Да, я реально оттуда.
Санёк бормочет себе под нос:
- Мать моя женщина, отец мой мужик… Как бы с ума не сойти… А что у нас забыл?!
- Кажется, себя…
- Слушай, братан, это у меня сейчас галлюцинации или тебя действительно никто не видит? А может плевать просто всем? Что за народ пошёл… Подыхать будешь, никто подойдет…
Тоха после услышанного уже не кажется таким потерянным, его голос оживает. Он последний раз затягивается, после чего тушит окурок об асфальт.
- Да нет, ты один видишь. Просто ты уже наполовину покойник. Дай хлебнуть.
Санёк ошарашен, молча, протягивает ему пиво. Тот делает пару глотков.
- Мне кажется, пару тысячелетий назад пиво варили лучше. Хм, надо же, еще даже сохранились человеческие воспоминания… А я уж думал…
- Что ты сейчас сказал про меня?! – Санёк обрывает его на полуслове, вытаращив глаза, яростно хватает ангела за рукав футболки.
- Что слышал. Тебе недолго осталось, поэтому видишь то, что для других непозволительная роскошь. Отпусти.
Санёк выпускает рукав из рук, хватается за голову:
- Бред какой-то… Но… Но я же здоров, черт тебя подери!
Ангел Тоха показывает пальцем на мотоцикл:
- На нём разобьешься. Завтра утром. Ну точнее, уже сегодня.
- Вот ты гад, а! Что ты каркаешь! Зачем мне это знать?!– Санёк вскакивает, орет на него. Проходящие мимо парень с девушкой оглядываются и быстрее уходят.
- Что ты психуешь? Это неизбежно. И не страшно. Смерть, наверное, это и есть самый большой недостаток и достоинство человека… Впрочем как и любовь. Правда, это было так давно, что я даже не помню какого это… Быть человеком.
- Ха, не многое потерял! Так-так-так… – Санёк нервно ухмыляется. Замолкает, опустив голову, снова садится рядом. Поднимает голову через минуту, уже спокойнее продолжает:
- Человеческая жизнь ничтожна! Понял? Была и нет. Вот я. Чего добился? Да нихрена. Семьи нет, был женат, правда, развелся, детей нет… Работа дерьмо. Одна радость – вечером пивка выпить, да в выходные с какой-нибудь девчонкой замутить, а лучше сразу с двумя… Аааххаааххх… И то скоро и этого лишусь. Так что, дружище, не жалей… И я не буду. Всё равно никто не вспомнит, не поблагодарит… А ты счастливчик, ёкарный бабай…
Тоха улыбается, но внезапный порыв ветра раскачивает крылья, его лицо передергивает от боли. Санёк почти подскакивает, не знает, как помочь, забыв про страшную весть:
- Да что с тобой?! Что мне сделать? У тебя кровь на крыле! Ты сам-то видел?! И висит оно… Тебя избили, не пойму?
- Я сам сломал его. Садись, успокойся. Это была необходимость.
Санёк нервничает, но всё же садится рядом с ангелом.
- Ты больной? Должна быть веская причина для подобного членовредительства!
- Она есть.
Тоха успокаивается, приступ боли проходит, он расправляет плечи.
- Это позволяет мне еще остаться здесь ненадолго. Я на земле уже неделю торчу, но завтра мне придется выбрать или человеческая жизнь с ней или бессмертие с Ним…
Александр хмурит брови, ничего не поняв:
- Он, она… Кто все эти люди?
- Он – это Он.
Тоха поднимает голову и смотрит на небо. Потом переводит взгляд на собеседника:
- А она… Она просто девушка. Катя. Но именно из-за нее я здесь. Я даже не знаю, как объяснить, почему это произошло… Просто случилось, и всё. Но, кажется, я задыхаюсь без нее. Аж в груди всё клокочет… Хожу за ней как тень… А она даже не видит меня. Это и есть та самая людская любовь, да?
Санёк растерян от такого признания. Пожимает плечами, задумывается:
- Ты знаешь, брат… Страсти какие… Что за день сегодня такой дебильный? Честно, дружище,  мне нечего тебе ответить. У меня столько их было… Я и половины не помню. Да и вообще как-то всё по-скотски прошло. Наверное, я уже отлюбил своё... А вот любил ли я по-настоящему, не знаю… И ты ангел во плоти спрашиваешь меня о любви? У меня, у того, кого хороший секс уже порождает влюбленность? Ты же сам и есть воплощение Божьей любви, любишь всех и вся, прощаешь и помогаешь каждой твари, даже которая не заслуживает этого!
Тоха всё смотрит вперед:
- Это другое. Совсем другое. Вселенская любовь ко всему сущему, к каждой букашке - совсем иное, нежели человеческая, земная… Не сравнивай.
Санёк делает задумчивое лицо и чешет затылок, потом спрашивает:
- Мда уж… Знаешь, я тут было подумал… А что если ты останешься здесь? Что если ты выберешь ее? Кто ж за тебя там будет, а? Негоже бросать такое почетное место службы!
Ангел широко улыбается в ответ:
- Свято место пусто не бывает, слыхал?
Санёк:
- Ну да.
Тоха равнодушно отвечает, продолжая смотреть вперед:
- Как раз про это дело тема.
Санёк привстает и пытается тоже поглядеть туда, куда смотрит ангел.
- Да куда ты смотришь всё время?!
- Вон она. Сидит за столиком.
- Где?! Покажи! Какая? – глаза Санька бегают.
Тоха вытягивает руку и чуть правее указывает на девушку и парню за столиком.
- Та брюнетка в красном платьице.
В кафе за столиком, боком к Тохе и Саньку, сидит девушка Катя, ей чуть больше за двадцать. Волосы почти черные, волнистые, лицо смуглое, красивое. Она одета в красное платье по колено, черные босоножки на высокой шпильке. На столе перед ней лежит ее маленькая сумочка, стоит розетка с мороженым, а также два бокала пива, закуска. Рядом с Катей сидит молодой человек, блондин со смазливым лицом. Заглядывает ей в лицо, что-то усердно рассказывает, жестикулирует. Она ковыряется ложечкой в мороженом, слушает, периодически смеется.
На противоположной стороне улицы  также сидят Санёк и ангел Тоха. Некоторое время молча наблюдают за происходящим между Катей и ее ухажером. Санёк не выдерживает молчания, выпаливает:
- Тоха, твою девушку уводят! Что за это ушлёпок с ней? Ты чего бездействуешь?!
- А что я могу? Она не сможет увидеть меня, пока я не стану человеком. Завтра я сделаю выбор. А пока…
Санёк взрывается.
- Что пока?! Пока ты тут прохлаждаешься, он ее сейчас приболтает и домой проводит, а потом на чай напросится.. Ну а дальше…
- Хватит уже! И так тошно… - Тоха резко прерывает нравоучения товарища.
Санёк успокаивается.
- Мне ли не знать, брат, как это бывает. Рожа у него ничего такая, симпотная, девушкам нравятся подобные пацанчики. Говорит красиво, судя по всему… Умный гадёныш… Нет, так нельзя! Всё, хватит мычать себе подмышку! Хочешь, я пойду ему врежу как следует? Чтобы зубы красивыми стали, через один, как забор у меня на даче! Аххаахааа!
Санёк ржет как конь от своего же примитивного юмора.
Тоха в ответ широко улыбается.
- Да я и сам бы с радостью… Но… Мне нельзя. Мой долг не позволяет. Я же служу человечеству.
- Тоха, да че за нытьё сплошное? Ты же ангел! Ой, прости, друг… Архангел! Ты ж всё можешь на этом и том свете! Пораскинь мозгами!
- Я ничего не могу, пока я не человек! Хотя… Погоди…
Тоха лезет в задний карман джинс и достает оттуда плоскую черную мобилу.
Санёк удивленно скалится.
- Что за времена пошли?! А, ты мне скажи! Мирикле, мать твою! Ангелы курят, бухают, относительно конечно… Таскают джинсы, и еще имеют современные гаджеты! Ты продвинутый чувак, я смотрю!
Но Тоха сосредоточен.
- А то! Новые времена диктуют новые правила. Минуту…
Тоха набирает на телефоне номер, прикладывает мобилу к уху, идут гудки. На том конце провода раздается приятный женский голосок.
- Да. Алло…
Тоха смотрит на Санька и головой кивает в сторону Кати. Та тоже сидит с телефоном у уха. И тут Тоха начинает говорить в трубу каким-то не своим, ужасным старушачьим, брюзжащим голосом.
- Алло, Катенька?
Катя хмурит брови, не недоумевает.
- Да, я. А кто это?
Тоха продолжает. А Санёк наблюдает за разговором.
- Катенька, это Зинаида Филлиповна. Баба Зина с третьего этажа, из квартиры под тобой. Милок, на дворе ночь-полночь, ты где гуляешь, а? Я же тебе чуть дверь не разбила. У меня в ванной с потолка течет! Небось, краны пооткрывала, а кавалер позвонил, так ты про всё и забыла. А ну-ка давай домой, разбираться будем… Дочка, ты у меня ремонтом не отделаешься!
Катя поражена услышанным, быстро произносит.
- Я сейчас буду!
Бросает телефон в сумочку, вскакивает со стула, что-то эмоционально говорит блондинчику и убегает. Тот бежит за ней. Но она уже ловит такси, садится в него и быстро уезжает. Блондин разводит руками, со злостью пинает мусорную урну на тротуаре. Он расстроен.
На другой стороне улицы Тоха нажимает кнопку отбоя, смеется. Санёк покатывается со смеху, хватается за живот.
- Брат, ты уморил! Ну скажи что-нибудь еще!!! Баба Зина ты моя ненаглядная!!! Хахааааххаа… А ведь можешь, когда захочешь, а!
Тоха улыбается, но грусть снова появляется на его лице.
- Это ерунда. Ловкость рук и никакого… Слушай, поехали за ней.
Санёк тоже становится сосредоточенным.
- Серьёзно это у тебя, я смотрю… Совсем без нее никак.
Тоха встает, сует телефон в карман, смотрит на Санька.
- Я влип, мой друг, я безнадежно влип…

Санёк и Тоха несутся по ночному городу на мотоцикле за такси, в котором домой спешит Катя. Через несколько минут такси заезжает в один из дворов, останавливается около пятиэтажки. Катя открывает дверь машины, выбегает и быстро скрывается в подъезде. Санёк и Тоха  тоже подкатывают на мотоцикле к подъезду. Тоха слазит с байка, протягивает  руку Саньку:
- Спасибо тебе за помощь.
Санёк улыбается, жмет руку Тохе.
- Я так понимаю, ты здесь останешься? До утра или как?
Тоха смотрит на окна. На четвертом этаже в одном загорается свет. В нём виднеется силуэт Кати. Она закрывает шторы. Тоха переводит взгляд на Санька.
- До того момента, как снова смогу увидеть ее. А ты езжай. Что со мной сидеть, время терять…
Санёк становится грустным.
- А мне всё равно некуда спешить… Никто меня не ждет. Так что, пожалуй, побуду еще с тобой.
Санёк спрыгивает с мотоцикла, идет к лавочке, садится.  Машет рукой Тохе.
- Пошли покумекаем!
Тоха подходит к лавке, рядится рядом с Саньком, поднимает голову и смотрит на зашторенное окно Кати. Санёк хлопает по плечу Тоху:
- Как же ты счастлив, брат, как ты счастлив…
Тоха:
- А ты?
Санёк:
- Я был когда-то… давно. Брат, прошу тебя, не сдавайся. Только не сдавайся. У тебя такой шикарный шанс быть счастливым. Не упусти его.
Тоха:
- Я буду стараться, обещаю. Не думал, что ты так переживать станешь из-за чьей-то любви… Спасибо конечно.
Санёк вздыхает:
- Эээ, Тоха… Врал я тебе. Сказал, что такой весь из себя кобель. А что еще говорить, когда всё высохло в душе давным-давно… Я потерял свое счастье.
Тоха:
- Любил? Я вижу, что у тебя как будто половины души нет… Где она?
Санёк:
- Любил… Ты даже не представляешь как. Двадцать один год прошел с тех пор, как я стал таким… Неудачником, скотиной, пустым и ненужным человечишкой. Тем, кого ты сейчас видишь перед собой. Моя девочка ушла… И забрала половину моего сердца. Её нет уже давно, но всё так же и болит внутри. Брат, не думай, что я таким всегда был… Когда я был молодым и счастливым, любил беспощадно и яростно, а сейчас ничего не осталось… я выжженная пустыня.
Тоха смотрит в глаза собеседнику, расстроено говорит:
- Знаешь, будь я прежним, я бы смог впитать твою боль, и тебе стало бы легче. Но я уже… другой. Теперь я сам страдаю от того хваленого чувства, что воспевают все романтики. Будь оно не ладно. Как звали твою женщину?
Санёк мрачно вздыхает:
- Светка. Мой Светлячок погас… И я так устал от этого вездесущего мрака…
Тоха:
- Как это произошло?
Санёк опускает глаза, хмурится, коротко отвечает:
- Она заболела и умерла.
Вдруг Санёк вспыхивает яростью, вскакивает и кричит на Тоху:
- Вот какого хрена вы, святые и правильные, забрали её у меня?! Что она сделала такого, что заслужила смерти? Она – милый, славный и добрый человечек. Молодая и красивая! Вам что мало старых и дряхлых, мало всяких ублюдков и уродов, которые засрали всю землю? А?!  Отвечай мне, когда тебя спрашивают, и в глаза смотри мне, Божий угодник, мать твою!
Но Тоха безмятежен. Он спокойно поднимает голову и долго смотрит в глаза Саньку. Санёк видит почти сияющее лицо друга и его огромные зрачки в синих полупрозрачных глазах. Он не выдерживает и взрывается рыданием. Снова садится на лавку, плачет сначала громко, потом всё тише и тише. Потом затихает. Его плечи изредка вздрагивают. Тоха кладет руку на его плечо.
- Тебе, наверное, никогда не понять этого, зачем и почему. Но она просто выполнила своё предназначение. У всех оно есть. Когда оно исполнено, то путь окончен.
Санёк небрежно стряхивает руку с плеча:
- Да? И какое же?
Тоха отворачивается от друга и снова завораживающе смотрит на зашторенное окно Кати.
- Она научила тебя любить. Разве этого мало?
Санёк вытирается ладонью мокрые глаза, встает:
- Ой всё, наслушался… Мне всегда ее будет мало, понял? Как же меня достал этот вечер идиотской и дилетантской философии. Я просто лишнего набухался, раскис че-то… А тут ты подвернулся. Спасибо, что побыл жилеткой.
Санёк направляется к своему байку.
Тоха ему вслед:
- Я рад был встретить тебя. Ты добрый малый. Такие, как ты, дают шанс человечеству, отодвигают от края, чтоли… Только вот скажи,  зачем казаться хуже, чем на самом деле есть?
Санёк резко оборачивается, быстро подходит к Тохе, встает вплотную лицом к лицу, выпаливает:
- Ты просто дурак или прикидываешься? Какой еще долбанный шанс? Такие как, я это всего лишь блоха на паршивой шкуре доходящего человечества. Неужели сам не видишь? Я был когда-то человеком. Был и сплыл. Ясно? Когда Светка была со мной, я жил, а сейчас я никто, будем точнее - ничтожество. И единственное, что держит меня здесь, это то, что я дал ей обещание быть хорошим мальчиком и не делать серьезных глупостей после ее ухода. Знаешь, мне как-то похрену, что будет этим утром, даже не смотря на твои предсказания. До тебя еще не дошло, что мне жизнь не в радость? А как хомут на шее. Хоть я уже и не вою по ночам как раньше, но каждое утро я вижу ее пустую подушку, а это значит, что грядущий день принесет только новую порцию боли. Единственное чего я хочу, это просто забыться и во сне увидеть ее, и может даже прикоснуться… И вообще мне уже пора, а ты сиди и продолжай пялиться в её окно, пока кто-то другой не зажег в нем свет. Но, тем не менее, я желаю тебе сделать правильный выбор. Выбирай то, что сделает тебя счастливым. Прощай, Тоха. Гуд бай, мой Ангел с перебитым крылом.
Тоха довольно улыбается:
- Я не твой Ангел. Но могу тебя порадовать. Ты ее скоро увидишь.
Санёк запрыгивает на мотоцикл, включает газ, иронично говорит:
- Да неужели? Вот так новость! Еще скажи, что все мы там будем.
Тоха:
- Ты сам это сказал за меня. Светает уже…
Санёк:
- Мне надо проветриться. Давай, Тох.
Санёк уезжает на мотоцикле из двора. Ангел стоит лицом к рассвету, долго смотрит на восходящее солнце, потом едва улыбается, закрывает лицо ладонями и шепчет:
- Катя…


На дворе уже утро, но осеннее солнце еще не высоко, и едва освещает пожелтевшие макушки деревьев. На улицах, дорогах появляются люди, все спешат по своим делам. Из подъезда дома выбегает Катя, она спешит на работу, нервно смотрит на наручные часы. Бежит на автобусную остановку, что находится через перекресток от ее дома. Но нужный ей автобус уже тронулся с места и уходит. Она машет рукой, бежит к нему в надежде успеть. Перебегает дорогу. В этот момент к ней приближается на большой скорости небольшой джипик, неожиданно у машины отказывают тормоза, шокированный водитель давит педаль, то тщетно… Катя, видя приближающуюся машину, столбенеет от страха, останавливается на середине дороги. Но вдруг с другой полосы дороги выскакивает Санёк на мотоцикле, он поворачивает руль и направляется в сторону джипа, следом резко вписывается в его бочину. От удара машину отворачивает в сторону от Кати, мотоцикл скрипит и сминается. Слышен скрежет металла. Санёк кувырком летит через мотоцикл и джип, шмякается на дорожный асфальт. Катя видит происходящее и кричит.  От увиденного ужаса отшатывается назад, но оступается. Тотчас падает, но ее ловят чьи-то сильные руки. Подоспевший вовремя молодой человек, хватает девушку в охапку и уносит с дороги. Начинают собираться люди, глазеть и охать.
Уже на тротуаре Катя открывает глаза, видит перед собой молодого голубоглазого мужчину, с каштановыми вьющимися волосами, одетого в черную футболку и синие джинсы. Ее нервно трясет, и от этого она плачет в его объятьях. Он осторожно отпускает ее.  Нежно держит за руку, протягивает носовой платок и говорит мягким голосом:
- Как ты? Цела? Тебе нужно успокоиться, ты сильно напугана. Пойдем я провожу тебя.
Катя в шоке. Она отвечает:
- Что это было?! Откуда эта машина, я же вроде смотрела… А этот парень на мотоцикле… Что с ним?!
Катя оглядывается по сторонам, и сквозь собравшихся сердобольных и просто зевак видит, что на дороге валяется тот самый мотоциклист, который спас ее минуту назад. Какие-то люди ему пытаются оказать помощь, но видимо уже поздно, он не дышит.
Катя осознает происходящее, плачет. Она сквозь слезы смотрит на этого незнакомца, а он тихонько прижимает ее к себе.
Катя:
- Вы видели, как это случилось? Как же он успел? Тот парень, он жив?! Скажите мне, что жив!
Незнакомец вытирает пальцами ее слезы:
- Теперь всё хорошо. Успокойся. Каждый выбирает свой путь. Он сделал то, что должен был сделать.
Катя порывается побежать к месту происшествия:
- Но как же так?!
Незнакомец удерживает ее:
- Не надо. Тебе лучше не видеть. Пойдем присядем. Как тебя зовут?
Катя кивает:
- Катерина. А Вас?
- Меня Антоном. Но друзья меня зовут просто Тохой.
Он улыбается и ладонью осушивает на щеке девушки последнюю слезинку. Она всхлипывает и сморкается в платок, смущённо говорит:
- Простите… И спасибо Вам, так помогли мне. Я не знаю, что сказать… Надо туда пойти, показания дать, наверное. Но… это просто чудо какое-то. Словно Ангел крылом закрыл…
Парень Тоха едва улыбнувшись, произносит:
- Может так и есть, кто знает. Дороги Господни неисповедимы, вроде так говорят, да?
Катя пожимает плечами и улыбается в ответ. Они смотрят в глаза друг друга.
Восходит солнце. Около тела Санька, окруженного людьми, неподалеку стоит сам Санёк, только уже с огромными белыми крыльями за спиной. Но его никто не замечает. Его глаза закрыты ладонями. Он опускает руки, распахивает глаза, они синие и полупрозрачные на солнечном свету. Он улыбается и шепчет:
- Светка…

Конец.
10.04.2015