По поводу фильма Кубрика

Большой куш / Убийство
 
The Killing
 
Приведем несколько цитат из дневника Тарантино:
 
«дабы ювелирно изъять наличность из кассы ипподрома (на кону 2 млн $), матерому вору требуются:
 
1. Гениальный план
 
2. Несколько ответственных парней (уровень исполнительского мастерства и наличие преступного опыта роли не играют – достаточно четко соблюдать принцип репки). Желательно, чтоб бандосы вели себя скромно, невзыскательно, имели пониженный аппетит и в чем-то нуждались. Кто в улучшении финансового положения, кто в женской ласке, кто в дорогом лекарстве.
 
3. Всего ОДНА пуля».
 
Яркому составу банды Тарантино завидовал, о чем свидетельствуют капли слез на пожелтевшей бумаге. Синие, коричневые, розовые мистеры не так пестры в сравнении с должником-полицейским, кассиром-тюфяком, снайпером-психопатом, шахматистом-хулиганом и прочим колоритом.
 
Квентин отмечает – в гангстере Джонни Клэе есть что-то от Робера Брессона. Оба работали с непрофессионалами и шли к своей цели также, как приговоренный к смерти шел к побегу. Именно «шел». Деликатно, на цыпочках. Стараясь не причинить вреда фашистам. Вот и Клэй уверен, что если неотступно следовать букве плана, то никто не пострадает, кроме несчастной лошаденки.
 
Но, как гласит народная мудрость, хороший фильм – это тот фильм, в котором что-то пошло не так.
 
Женская ярость, бешеные псы, злобная собачка, ревность, давние обиды, добрый темнокожий парень и месть подковы ставят предприятие на грань краха. Человеческий фактор вместе с потусторонними силами справедливости и правды не дадут негодяям полакомиться незаконно добытой добычей.
 
Квентин разозлен финалом. Он загорается мечтой написать сценарий, в котором гангстерам удастся бежать. Неотъемлемое условие – сценарий должен быть хорош. Квенти бился, бился, но ничего не добился. Никак не вытекал happy end из логики уркагана. Бандитская история в его редакции куда более горька, чем судьба Джонни Клэя (покорители закусочных из «Pulp Fiction» не в счет – речь идет о «профи»).
 
Чуть больше повезло Гаю Ричи, который накрыл суровые трагические краски флером черной комедии. Правда, если Тарантино хотя бы попытался соригинальничать, то муж Мадонны нагло to snatch сюжетные ходы Уайта, Томпсона и Кубрика.
 
Жулики снимают про жуликов. Или, что точнее, мастера заимствуют у мастеров.
 
Картина Стэнли умело балансирует меж клюквой категории Б и криминальным репортажем. Невероятно достоверный и динамичный «Куш» создан не в пустоте. Он полон аллюзий на работы Джона Хьюстона. Такие, как «Сокровища Сьерра-Мадре», «Асфальтовые джунгли» и «Мальтийский сокол».
 
Вскоре после выхода на экран лента великого Стэнли стала эталоном фильма-ограбления. Ее коллосальная сила способна пробить железный занавес, в чем убедился Эльдар Рязанов. Википедия сообщает: образ Джонни Клэя спародирован в «Берегись автомобиля». А на Западе (в англоязычной его части) устоялось мнение, что вплоть до появления Тарантино и Гая Ричи «Большой куш» практически в одиночку восседал на троне неэпичного гангстерского кино.