Лермонтов, мучитель наш

       «Лермонтов, мучитель наш» (О.Э. Мандельштам)


Пушкина можно сравнить с Моцартом, с Рафаэлем, с Овидием, с Шекспиром...

Державина можно сравнить с Бахом («водопад» его подобен звучащему органу), с Микельанжело, с Максимом Греком, с Горацием, с Анакреонтом .

Гоголя можно сравнить с Гомером, Мольером, Гофманом...

Лермонтова нельзя сравнить ни с одним из гениальных  композиторов, художников, писателей и поэтов. Его вообще ни с кем нельзя сравнить! Во-первых, потому, что он не похож на них, а во-вторых, потому что он превосходит их.

Перед его "Песней ангела"* замолкают Глюк, Бах и Гайдн. Вся наша земная музыка молчит и восхищённо слушает звуки небес:

       По небу полуночи ангел летел
       И тихую песню он пел;
       И месяц, и звезды, и тучи толпой
       Внимали той песне святой.
       Он пел о блаженстве безгрешных духов
       Под кущами райских садов;
       О Боге великом он пел, и хвала
       Его непритворна была.
             <...>
       И звуков небес заменить не могли
       Ей скучные песни земли.

Ни один пейзаж не может даже приблизиться к его « Утёсу». Он написан невероятными красками и невероятно глубокими чувствами! Живопись рядом с его стихами не достигает и трети такой эмоциональной силы:

       Ночевала тучка золотая
       На груди утеса-великана;
       Утром в путь она умчалась рано,
       По лазури весело играя;
       Но остался влажный след в морщине
       Старого утеса. Одиноко
       Он стоит, задумался глубоко,
       И тихонько плачет он в пустыне.

А его золотая рыбка даже не галлюцинация, она живая. Она просто плавает внутри поэмы. Специально открываешь поэму чтобы в очередной раз убедиться в существовании этого чуда. Какой восторг снова  увидеть и услышать её пение:

       "О милый мой! не утаю,
       Что я тебя люблю,
       Люблю как вольную струю,
       Люблю как жизнь мою...

Ну что по сравнению с нею картина Пауля Клее?
Даже   чудеса «Сказки о царе Салтане» уходят на задний план!

Его «Бородино», нечто более великое и живое (органичное) чем роман «Война и мир» и более выразительное, чем экранизация этого фильма, хотя короче их в тысячи раз!

Итак, поэзия Лермонтова достигает такой музыкальной, живописной и эмоциональной выразительности и глубины, что значительно превосходит музыку, живопись, театр, прозу и кинематограф. Она оставляет их где-то там внизу, в долине. Сама же возносится на недосягаемую высоту...
 
И всё же есть тот, с кем всё-таки можно сравнить Лермонтова:

       «...Как некий херувим**,
       Он несколько занес нам песен райских,
       Чтоб, возмутив бескрылое желанье
       В нас, чадах праха, после улететь!»

Пушкинский Сальери говорит так о Моцарте. Но  к Лермонтову эти слова подходят ещё больше.

В своих "песнях" этот херувим дарит нам на несколько мгновений свои глаза, чтобы  и мы,"чада праха", получили возможность увидеть, как прекрасен наш дольний мир:

        В небесах торжественно и чудно!
        Спит земля в сиянье голубом...


Но этого мало, он дарит нам возможность заглянуть его чудными очами и в иной, горний мир, посвящая нас в  святая святых: в свои воспоминания:

        И лучших дней воспоминанья
        Пред ним теснилися толпой;
        Тех дней, когда в жилище света
        Блистал он, чистый херувим,
        Когда бегущая комета
        Улыбкой ласковой привета
        Любила поменяться с ним,

         <...>
        Когда он верил и любил...


Что делал он в том мире?

         О Боге великом он пел, и хвала
         Его непритворна была.

Такого мы не видели и не слышали ни  в "Раю" Данте, ни в "Потерянном рае"   Мильтона! Здесь нечто большее. Кто-то возразит: "Но ведь это, не считая последнего двустишия, - воспоминания лермонтовского демона!" Ничуть. Лермонтов живописует красоту Божьего мира ангельскими, благодатными красками. Он восхищается в отличии от демона  чудным величием божьего творения! Более того, всем своим творчеством он утверждает:

       Нет я не <демон>,  я другой,
       Еще неведомый избранник...

Для чего приходил он на землю?

       Чтоб счастье мы постигли на земле,
       И в небесах увидели мы Бога...***

Поэтому мир сей, пронизанный притворной святостью и тайным грехом, не мог его вынести,  и злобно гнал его, завистливо шипя ему вослед:

       «Так улетай же! чем скорей, тем лучше».

      
-------------
* Cтихотворение "Ангел" первоначально называлось "Песнь ангела".

** Во избежание неправильного прочтения: Я сравниваю Лермонтова не с Моцартом, а с херувимом. Я это делаю ещё и потому, что слишком многие сравнивали его с демоном.

*** Здесь я взял на себя смелость перефразировать лермонтовские стихи:

       И счастье я могу постигнуть на земле,
       И в небесах я вижу Бога...