Старый балкон

Старый балкон заболел. Душная летняя ночь показалась ему бесконечной. В кованых чугунных бордюрах появилась ломота. Каждый прут ныл. Круглые бока свербели и зудели. Особенно левый, на который капала вода из сплита, висевшего этажом выше. Утренняя роса не принесла облегчения. Балкон задрожал и жалобно застонал:
- Так и знал. Ржавчину подхватил.
Он неловко покосился вверх, на внешний блок сплит системы.
- А всё ты. «Вода ещё никому не навредила».
Передразнил он соседа сверху.
Сплит молча засопел.
Он работал всю ночь, утомился и мечтал о небольшой передышке. Хоть часик бы отдохнуть. Подремать под утренним солнышком. Погода, однако, облегчения не обещала. На небе ни облачка. Яркие лучи, погоняв солнечных зайчиков, гладили горячими пальцами стены дома. Кирпичи щурились и потрескивали от удовольствия. Обожжённой глине жара только в радость. Она от этого только крепче и звонче делается. Кирпичи упирались в плечи друг друга, подставив плоские темные животы солнцу.
- Что это ты разворчался?
Поинтересовался у балкона один из них. Честно сказать, ему была не интересна причина ворчания старика. Просто очень хотелось покрасоваться перед зеленой плетью девичьего винограда, прильнувшей к стене.
- Я скоро не ворчать, а кричать начну.  Сил нет, всё тело ломит. Ржа по левому боку пошла.
Соседский кот, лёжа в открытой форточке поперёк двух деревянных рам, молча щурился. Демонстративно пропускал мимо ушей ворчание старого балкона.
А что тут сделаешь? Всё и так ясно. Не в сплите дело, он тут пятый год висит. И капает все пять лет в одно и то же место.
В хозяине причина. При старом хозяине балкон горя не знал. Пётр Казимыч считал его главным достоинством своей квартиры. Да так оно и было. В прежние времена балкон не местом хранения хлама всякого или курилкой был. А местом общения. Себя показать, людей посмотреть. Особенно ценно было наличие балкона в семьях с дочерьми на выданье. И чтоб он на улицу выходил. А не в тихий двор.
Девицам на улицу только с маменькой или горничной можно выйти было.  И то не каждый день. А на балкон - пожалте. Особенно вечером. Как молодые приказчики с работы домой отправляются, самое время в лучшем виде на балкон выйти. Воздухом подышать. И дышали барышни полной грудью. По сторонам не забывали глядеть. Где ещё жениха высмотреть? Достаток свой показать. Это потом на воскресных гуляньях, благотворительных базарах, в других местах представлялись. А издали переглянуться молодёжи балкон незаменим.
Само собой и содержали балкон особо.
Петр Казимыч каждое лето «профилактику проводил». Выходил на середину балкона в старых растянутых трениках и майке. Застилал пол газетами, раскладывал на них железную щётку, наждачку, краску чёрную, растворитель, кисти. Ставил табуреточку невысокую. Выпивал стопочку настойки горькой, как говориться, «для разбегу». И принимался за работу.
Старательно проходил каждый прутик наждачкой и щеткой, очищая от грязи, ржавчины, старых слоёв краски. Тряпочкой протирал. Неторопясь прокрашивал каждый завиток. Целый день возился он с чугунной решеткой. Тихо бормотал, избавляя от ржавчины:
- Вот мы сейчас щеточкой. И будет до следующего года спокой дорогой.
Если Петр Казимыч начинал танго насвистывать, значит дело к концу идёт. Выбьет щётку, кисти вымоет, руки масляной ветошью ототрёт, газеты сложит. Вторую стопочку настойки выпьет, больше – ни-ни. Оглядит довольно сияющие свежей краской бордюры. Скажет:
- Вот так, друг дорогой.
И пойдет во двор, новости слушать.
Больше года, как в квартире вместо Петра Казимыча появился новый жилец. Внук его, Толик. Ничего себе. Но что с молодёжи взять? Толик полы и те не моет. А кругляш какой-то катает. С балконом он возиться точно не станет. Вот и остаётся старику-балкону ворчать:
- Всё из-за этого молодого паршивца. Капает и капает. «Охолонь, дедушка». Сопляк!
Жалобы балкона прервались появлением в дверном проёме молодого человека. Щурясь от солнца, Толик с удовольствием прихлёбывал из маленькой чашки кофе. Он оглядел улицу и негромко сказал кому-то, сидящему в глубине комнаты.
- Ночь неспокойная сегодня была. Сверху кап-кап-кап-кап….Ужас до чего монотонность эта раздражает. И балкон трещать стал. Может, конечно, простой перепад температур… Ну… не знаю.
На улице раздался сигнал остановившейся под окнами машины. Парень перегнулся через перила, крикнул:
- Не гуди, слышу.
Это был последний шанс попросить о помощи, привлечь внимание хозяина квартиры. Может догадается очистить ржавчину?
Старый балкон напрягся, поднатужился, изогнул прутья, плотно прислонился к ноге парня. Есть! Длинный лист чугунной завитушки зацепился за край шорт.
- Захватил я флешку. Вот, в карман положил, чтоб не забыть.
Юноша хлопнул себя по карману…и чертыхнулся. На светлых шортах расползались влажные пятна ржавчины.
- Вот гадство. Шорты уделал… Переодевайся теперь…
Балконная дверь громко хлопнула. В квартире всё стихло. Балкон жалобно треснул перилами и впал в забытьё. Ржавчина пронизывала чугун до нутра. Ему было плохо, одиноко и страшно. Ещё никогда он не чувствовал себя таким старым и безобразным.
Совсем недавно он молодцевато выпирал свои круглые бока. Выставлял напоказ сложный узор чугунных завитков, которые складывались в замысловатый вензель. Сложная вязь из цветов и листьев, лёгкая решётка обрамляли их. Балкон выглядел богато и нарядно. Не один прохожий засматривался на него, пытаясь прочесть буквы. Были и такие, что подолгу засиживались с карандашами или красками.
В такие дни балкон раздувался от гордости. И казался себе совсем юным, недавно покинувшим кузню.
И вот, из-за кого-то сопляка он похож на старую развалину. Ржавую старую развалину. Жизнь кончена. Пару лет он протянет. В лучшем случае. Балкон страдал. Хлопья ржавчины шершаво топорщились в разные стороны. Пострадавшие прутья вместо нежного звона издавали тихий скрежет, похожий на стон.
Старый балкон потерял надежду и смирился со своей печальной участью.