Свойства квадрата Глава седьмая

Динамичное время утра в этих стенах, казалось теперь Александру тягучим, как манная каша.
Размазанная по выщербленной тарелке стылой коркой пшеница сортового помола, одним видом вызывала соответствующий рефлекс.
Незатейливый завтрак, проталкивал едва тёплый чай. Он комом шёл по пищеводу, замирал в районе желудка  давил под ложечкой сквозь томительные минуты ожидания. 

Александр встал, прошёлся по палате. И снова лёг.
Загуглил в поисковике фамилию с именем отчеством ожидаемого.
— А папаша непрост, непрост. Чем известнее правозащитник, тем больших мерзавцев он защищает, — на странице высветилась тройка громких дел с его участием.

Наконец в двери палаты постучали. Вернее, раздался один единичный стук, по-видимому, межфаланговым  суставом среднего пальца.
Дверь распахнулась и ловким отработанным движением руки без поворота туловища  тут же закрылась. В палату  вошёл элегантно одетый мужчина среднего роста.
— Здравствуйте, Леонид Альбертович. Я рад, что вы согласились приехать и...
— Послушайте! Как вас там, Александр! Давайте-ка поближе к делу — без церемоний.
— Отлично! Присаживайтесь поудобней. Кофе-чай предлагать не стану.
Да, вы и побрезгуете, больничным.
Адвокат присел на край стула —  поза в которой долго не усидишь, намекала,— Моё время весьма ограничено — стоит дорого.
— А вы садитесь поудобней, Леонид Альбертович.
Визит будет не таким коротким, как визит вашего сына, которого я по незнанию пригласил в качестве адвоката.
Как сообщил он мне в беседе, его практика была отнюдь не долгой.
— Мальчик проштрафился, как я понимаю? И не слабо. Папа решил проблему. Но с адвокатской деятельностью пришлось покончить.
— Алкоголь? — он нагло всматривался в непроницаемое лицо Трошина.
— Нет...,— ответил сам себе на заданный вопрос.
— Ну, конечно...Наркотики.
— И у такого отца...
— Всё! Хватит паясничать! Каким образом это относиться к тому, зачем пригласили меня?
— Вы любите читать Леонид Альбертович?
— Я вот обожаю. Как писал Оноре-де Бальзак " Взаимное наблюдение граждан друг за другом делает преступление невозможным".
— И к чему это?
— К тому, что поведение вашего сына натолкнуло меня на эту мысль.
— То есть?
— Вчера в коридоре он увидел одного из пациентов больницы и с испугом  вернулся обратно в палату, из которой только что вышел.
— И что в этом такого? Не захотел встречаться, старые обиды, да много чего может быть.
— Да, согласен. Но есть одно но... Этого больного доставили три дня назад в бессознательном состоянии. Привезли с Калужского шоссе. Прямёхонько. Ранним  утром.
— И каким образом это связано с моим сыном? Почему я должен два этих факта сплетать воедино?
— Да потому что страх в его глазах  был неподдельным.
— Вы знаете, для чего я пригласил его к себе? Мне просто-напросто требовался любой мало-мальски грамотный юрист, который помог бы мне дать правильные советы — ответы следователю на задаваемые им  вопросы. Хотя  вряд ли после нашего общения я решился на него положиться.
А после коридорного инцидента, так вообще осознал, что мне нужен тот, кто поможет разобраться во всём случившимся. Хотя бы частично.
Старший Трошин всё это время сидел молча. Нервно потирал  кисти рук, теребил безымянный палец, загнутый под углом к ладони. 

— А вы знаете молодой человек, время..., — он не успел договорить.
— Знаю. Настоящий адвокат всегда стоящий, — он изменил свою наглую напористость на сдержанный, заискивающий тон — если правила игры, не позволяют выиграть, нужно менять  правила.
— Покажите ваш палец, — вдруг обратился Александр к Леониду Альбертовичу.
— Как давно?!
Адвокат  в смущении спрятал палец — положил руки ладонями вниз.
— Пустяки. Я уже привык к этому.
— Зачем привыкать к тому, что мешает и отчего можно избавиться.

— Мне предлагали операцию. Но не хочу. Зачем? Да он мне и не мешает вовсе.
— А я думаю, мешает. Отвлекает вас.
— И знаете, времЕнным взаимозачётом пойдёт. Может, не совсем равнозначным, но всё-таки.
— Произошедшие с вашим пальцем называется контрактура Дюпиитрена.
— Вам не потребуется операция. Инновационный метод. Лечение займёт всего лишь двадцать четыре часа. Мы проведём  инъекцию фермента под названием коллагеназа в тяж и узел. В отличие от операции инъекция не вызывает такое количество осложнений — их риск практически сводится к нулю.
— Сегодня уколем. Завтра покажемся. И время своё драгоценное лишним визитом ко мне сохраним.
— А пока, не выслушивая подробности моего уже завтрашнего вам изложения, прошу выяснить некоторые подробности случившегося происшествия в районе сотового километра Калужского  шоссе  девятого сентября.
Машина, пострадавший или пострадавшие. Причина аварии. Короче, всё, что только можно. Надеюсь, вам будет это под силу и не сильно вас обременит.
— Позвольте, — хотел возразить Леонид Альбертович, — я не давал согласие на расследование. Вы сильно заблуждаетесь. Я адвокат.
— Бесспорно! Но... Ещё и отец.
И если вас интересует дальнейшая судьба сына, то расстарайтесь, пожалуйста.

— Так, что звонить в хирургию? "Колоться" будем? — переключил тему разговора Александр.