Голова

- А зачем тебе становиться деревенским головою, ты подумал? На что оно тебе?

Вопрошаемый Артем Петрович разводит руками. Вот и понимай, как хочешь.

Выборы поселкового старосты – дело немаловажное. В стране – президент, в области – глава облисполкома, в городах - свои главы, величают мэрами, а суть – начальники горисполкомов. В поселке тоже должен быть свой глава. Голова над всеми.

Глава должен знать всех в лицо, и не только. Глава – это тот, кто в нужное время выбьет для местного колхоза единицу техники, станет словно горой за строительство моста через речку-переплюйку. Тот, кто лишнего рубля в собственный карман не положит. Все для народа, все для людей. Где взять такого главу? Где такая голова, которая думала бы не о себе, а о людях?

- Так что? Все еще в головы метишь, спрашиваю?

Артем Петрович вновь разводит руками.

На поселковом собрании ропот: а вдруг он так же руками разводить, уже будучи головой, станет. Бульдозер – нужен? Нужен! К Артему Петровичу – организуй! А он только руками разводит. Мост ведь тоже нужен – от сенокоса до хат люди, почитай, километров пять вкруговую обходят, техника объезжает. Опять-таки, амортизация. Нужен, Артем Петрович, мост! А он опять руками разводит. Э-э-э, что это за голова? Голова думать должна!

В зале – уже не ропот, а шум.

Старый голова – вот это ГОЛОВА! И думал за всех, и себе ничего никогда не хотел. Взятки? Подарки? Это не про него. Прежний голова думал… И думал, и думал. И в карман себе ничего не прибирал. О народе думал.

Стал головой? Думай!

А Артем Петрович опять разводит руками.

На пост головы из кандидатов – он один. Городской, не местный. Приехал откуда-то, назначенный кем-то сверху, вот и разводит. Принимайте, мол, как есть.

На собрании выступали механизаторы, говорят: нам тут лишних людей не нужно – голову давай. А Артем Петрович знай, ухмыляется, попивает воду из стакана. Наверху ведь все решено, и завтра он станет новым поселковым начальником. Слава тебе господи, голова-то у него на плечах все же есть. Может, и неплохой человек. О народе, о селе заботиться будет?

Кое-кто приценивается: что этот глава сможет? Будет ли нынешний голова заменой предыдущему?  Да только все впустую. Бумага есть, значит с завтрашнего дня эта харя въедет в кабинет прежнего головы.

А прежнему и кабинет был без надобности. Так, крохотный чуланчик. Машины – нет. Дома и участка на сорок соток – тоже нет. Старому голове даже костюм нужен не был, и туфли лакированные как у этого городского хлыща – тоже. Все это пустое. Раз ты народный избранник – голова! – то и думать должен только о народе.

Все дни и ночи твои должны проходит в мыслях о строительстве моста через переплюйку, ты хоть понимаешь это, Артем Петрович?

Опять разводит руками и улыбается, бес городской.

Старого голову хоронили в картонном ящике, зато всем поселком. Мне много не нужно, говорил он. И был прав. К чему шумные парады?

Новый голова, видимо, с этим не согласен, требует машину ко входу.

Когда собрание заканчивается, и колхозники валом валят из клуба, новый голова задерживается. Допивает воду из стакана. Видно, что простую воду пить ему непривычно. Здесь бы стакан виски. Или что там пьют чиновники в городе?

Лакированные туфли сверкают в свете лапочек, пиджак отличает хлорной белизной.

Не передумали? Нам ведь голова нужен в поселке.

Руками не разводит, потому что вопрос никто в слух не задавал. Он теперь голова – он думает, он – задает вопросы. И завтра он же строго спросит с тех, кто сегодня отлынивал от работы, кто явился в механизаторский цех со вчерашним душком. Все верно?

Руками он больше не разводит, да и нету места, где разводить – коридор сельского клуба узенький, хоть бочком ползи. А руки у нового головы большие, сальные, белые. Загребущие руки. Руки взяточника. Всегда потные, чтобы удобнее было пересчитывать купюры в тугих пачках.

По коридору и налево.

Выход? Где выход? Нет, не к выходу идем, милости просим. Еще немного, туда, сюда. Нет не издеваемся.

Кто? Что?

Впереди Васька по кличке Теленок, позади я – и местный ветеринар Семен Абрамович Эйнзешпиц – единственный человек, у которого есть имя, отчество и фамилия, и все вместе они длиннее тринадцати букв.

Теленок бьет Артема Петровича по голове.

Осторожнее! Ведь это - голова! Поселковый голова, он еще думать должен. И за мост, и за технику, и за прочее, что попросим.

Сначала – на операционный стол.

А уж потом в дело включается Семен Абрамович Эйнзешпиц.

Вводит наркоз – ведь мы не звери какие-нибудь. Не важно, что лекарство лошадиное. Важно, что доза вполне себе человеческая.

А дальше – урчит пила, звенит остро отточенный скальпель!

Первым делом - ноги. Зачем они голове? Голова – кабинетный работник, вот пусть и сидит в кабинете, а люди со своими вопросами прямо к нему явятся. Сначала – в приемную, с необходимым ожиданием, а потом уже – и в кабинет.

Затем - руки. Зачем они голове? Лишний соблазн брать взятки. Руки с их потными пальцами падают в подставленное Теленком ведро.

Настает очередь тела. Все, что ниже шеи – отсечь. Тело голове не нужно. Слышали выражение «думал желудком»? Так вот, нам этого не нужно. Голова головою должен думать, а не другими частями тела.

А что в итоге? Не нужны ему больше ни лакированные туфли, ни дорогие часы, ни костюмы.

Ноги больше не нужны – это лишнее.

И руки, которые больше не потянутся к плотной пачке купюр.

Только воздух, чистый деревенский воздух и немного овсяной каши рано по утрам раз в неделю. Остается голова, живая, дышащая через хитроумный прибор – тоже, кстати, придумал и собрал наш ветеринар Семен Абрамович Эйнзешпиц.

Поселковый голова – он о людях теперь думать будет, о том, как мост построить и бульдозер организовать. Ни мерседесов тебе, ни курортов. Ай, да голова!

Одна голова – вот, что от него осталось. Моргает, рот раскрывает, ушами шевелит. За окном уже раннее утро – и завтра на работу, прямо в новый кабинет. О народе думать.

Вот он какой – ГОЛОВА! – в нашем поселке!