Осип Мандельштам и Сергей Есенин

В канонических "евангелиях от Надежды" - её многотомных воспоминаниях,
в связи с Мандельштамом, Сергей Есенин упоминается только один раз,
Надежда Яковлевна, как бы передает слова Мандельштама, цитирую,

"Мандельштам говорил, что Есенина сгубили, тре­буя с него поэму,
«большую форму», и этим вызвали перенапряжение, неудовлетворенность,
потому что он, лирик, не мог дать полноценной поэмы".

Комментируя написанное, добавлю, что у Есенина поэмы-то есть,
а вот у Мандельштама поэм нет. Думающему - довольно.

Литературоведам известно еще и письмо Надежда Яковлевны к Анне Ахматовой,
написанное в 1957 году и там есть такие строки,

«...Отношения были странные, но дружественные. Осмеркину Есенин говорил,
что он «этого жида любит», встретили мы его чуть ли не накануне самоубийства
(в декабре 1925 г.), он звал в трактир и Ося долго жалел, что не пошел»
(Письма Н.Я. Ман­дельштам к А.А. Ахматовой // Литературное обозрение.
— 1991. -№ 1 .-С . 99).

Но повторю, в нескольких книгах воспоминаний, которые Надежда Яковлевна
писала и переписывала до конца дней своих, упоминаний Есенина в контексте
Мандельштама, более нет.

Но зато есть вот это высказывание, уже самой Надежды Яковлевны, цитирую,-

"Работала я на банкоброшальных машинах, которые вы­делывают «ленту» из
«сукна». По ночам я, бессонная, бегала по огромному цеху и, заправляя
машины, бормотала стихи. Мне нужно было помнить все наизусть — ведь бумаги
могли ото­брать, а мои хранители в минуту страха возьмут да бросят все
в печку — такое у меня случалось с самыми хорошими и ли­тературными людьми...
Память была добавочным способом хра­нения, и надо сказать, очень мне
пригодилась в моем трудном деле. Восемь ночных часов отдавались не только
ленте и сукну,но и стихам.
Чтобы отдохнуть, бабы убегали от машин в уборную. Там собирался настоящий
клуб. Они умолкали и рассеивались,когда туда деловой походкой врывалась
какая-нибудь делаю­щая карьеру комсомолка. «Этой берегись» — предупреждали
меня работницы. А в тихие минуты, когда были только свои,они довольно
энергично вправляли мне мозги, объясняя, каким живется, что они потеряли и
что выиграли... «Раньше день был долгий, но прядильщица чаек попивала — на
скольких ма­шинах она работала, знаешь?...» Здесь я убедилась,
как гро­мадна популярность Есенина, потому что при мне постоянно поминали его
имя. У этого поэта была настоящая народная ле­генда, они считали его своим
парнем и любили..."

Это писалось уже после ареста Мандельштама, пока Осип Эмильевич был с ней,
она ни дня не работала...

Вот это, второе, упоминание Есенина, проясняет мне ее удивительное молчание.
Зависть, банальнейшая зависть к чужой популярности и посмертной славе.

Кстати, питерского земляка Мандельштама, Даниила Хармса, автора яркого,
самобытного, талантливого и очень известного в те времена, Надежда Яковлевна,
в воспоминаниях тоже упомянула только один раз, вот в таком контексте,
цитирую - "Поэзия в руках Маршака становилась понятной всем и каждому:
все становилось поэтичным, и голос у него дрожал. За его спиной прятался
Олейников, считалки для детей делал ему Хармс, но не в них была сила Маршака".
И всё на этом.
Большего, репрессированный и умерший в заключении автор не заслужил.
Не по той ли самой причине она не упоминает Хармса,( наст. фамилия Ювачев) ,
по которой не упоминает Есенина?
Зачем пиарить чужих?

Приложение - 1

Из воспоминаний Надежды Давидовны Вольпин,

"о столкновении между поэтами, произошедшем в 1920 г. в стенах литературного
кафе «Домино»: «Есенин подошел и крикнул ему (Мандельштаму):
«Вы пи­шете плохие стихи», а через несколько дней объяснял мне, что
Мандельштам пишет прекрасные стихи».