Нерассказанная история американского кино. Год 199

Глядя в 17 раз художественный фильм «Бойцовский клуб», я никак не мог взять в толк – почему медицина не в состоянии помочь Рассказчику? Почему захворавший Тони Сопрано тратит все сбережения на походы к психоаналитику, который сам ходит к психоаналитику? Ведь мне непонаслышке знакомо состояние современной науки. Уверяю вас – оно способно свернуть горы. Любая приличная лаборатория располагает рецептом производства синей и красной таблеток.
 
Однако обратившись к образу целителя в американском кино конца 90-х, я с удивлением обнаружил, что тамошние лекари сплошь и рядом зомби и параноики. Неспящий, с ума сходящий санитар Николас Кейдж из «Воскрешая мертвецов». Психолог Брюс Уиллис, вылезший из могилы и проникший в сознание невинного мальчонки («Шестое чувство»).

– Нельзя вернуться из мира мертвых! – вопил хичкоковский Скотти.

– Можно, – спустя сорок лет предельно спокойно ответила Фабрика Иллюзий.

Мертвые воскрешают своих мертвецов. С широко закрытыми глазами.

Юморист Адамс остался в 1998-м. После дефолта смех не лечит. Нужны иные средства. Но там, где, как в матрице, царит безумное неразличение между явью и паранойей, не остается ничего иного, кроме как вскрыть завещание Стэнли Кубрика.

В 1970-х медбригада под управлением Стэна искоренила тягу к насилию у одного бурного паренька. Ранее она небезуспешно боролась с синдромом Доктора Стрейнджлава.

Опытный динозавр Кубрик способен, как никто другой, вернуть авторитет человеку в белом халате. Посему и кино благое попробовал снять.

Доктор Билл Харфорд в исполнении Тома Круза целен, ясен и успешен. Глядя на такого человека, веришь в панацею. Разом станут все здоровы. Не упадет слезинка ребенка. В нем есть что-то от Кобзона.

А вот жена у него нехорошая. Траву курит. И помыслы у нее греховные, (прости Господи) антихристианские. Норовит изменить мужу во сне с датской армией. Это ужасно и нелепо.

Разрушение цельной личности доктора Круза проводится по линии секса. Он попадает в гущу разврата. Шлюхи, сутенеры, педофилы, частичное участие в порнокарнавале, соприкосновение с подпольной организацией секстеррористов (извечные противники Бойцовского клуба). Словом все то, что Сергей Булгаков называл «передозом красоты». Не каждая душа выдержит долгий нескончаемый круг ада за одну коротенькую ночь.

В конце он вроде бы просыпается. Ничего не прояснил старина Стэнли. То ли сон, то ли не сон. Сплошные плюшевые мишки и маскарады. Рост недоверия и подозрений. Сердце бьется сильнее оргиастических воплей. И смерть вокруг с тревожной музыкой. Доктор Круз то ли сломлен, то ли в катарсисе. Ничего не понятно.

Этого Кубрик и добивался. Уходя, он оставил дверь приоткрытой. Стэнли не изрубает на куски веру в исцеление. Так уже сделали его молодые коллеги – хирург Финчер и индус Найт Шьямалан, которые не предложили ничего, кроме терпения боли и угасания. 
      
Кто знает – с чем был связан взрыв неопаранойи в общественной жизни США в самом конце XX века? С пресловутым ли zippergate, предвкушением Апокалипсиса (сам помню, как в 1999 ждал Конца света, глядя на танцующую кошку) или хождением по сети компьютерного вируса «Чернобыль»? Откуда конкретно проникла инфекция в кино и как ее лечить? Что случилось с врачами? Нужна ли реформа медицинского образования? Таков все разрастающийся пучок вопросов, порожденных чутким организмом Голливуда.