Стон и вопли недобитых, часть 1

1.Верона

На днях читая "Ромео и Джульетту", поверх текста Шекспира с неизбежным упоминанием Вероны я увидела совсем другую историю. А дом Ромео, терраса Джульетты, арочный мост, гробница Зенона… Всё это осталось за кадром.

Летом я как-то ехала в полупустом вагоне там, где три места. Было поздно. Напротив сидела парочка в затяжном наигранном поцелуе. Парочка явно рассчитывала на внимание. Роль зрительницы меня не смутила: ведь литератор на работе всегда. Девушка, запрокинув голову, сжимала и разжимала пальцы, поглаживая собственную коленку и белую татуировку над ней. Парень, настырно впившись ей в губы, лез плечами вперед.

Я сказала как добросовестный наблюдатель: "А вы неправильно целуетесь". Молодой человек встрепенулся, недолго думая, решил уточнить: "А как надо?" - "Извините, - ответила, - показать не могу". Парень оценил меня взглядом, сказал: "Вы такая модная, ну просто ураган. Давайте так, я попробую на вас, а вы скажете, где о,кей, а где нет". - "Извините, я слишком придирчива".

- "Что-о? - протянул он. - Фемины вашего возраста специально ездят в Верону, чтобы купить кайф с молодыми ребятами. А я предлагаю бесплатно". - "И на здоровье. Зайдите в интернет. Там научат". - "Я был. Там учат не тем поцелуям". - "Молодой человек, - предупредила я, - забываетесь". - "Отстаете от жизни, синьора. Сейчас в креативе то, что покруче". - "Все креативы, - успокоила его, - давно исчерпаны утехами древнего Рима".

Краем глаза я покосилась на девушку: её короткое платье-туника, сандалии с высокими ремешками очень подходили к теме нашего разговора. Разве вид татуировки мешал образу, но опять же змеевидные линии нарисованного плетенья... В них что-то было. Девушка незаметно мне подмигнула.
 
- Ну, хорошо,- сказала я, - смотрите. - Сначала вы ищете. Найдя, задыхаетесь. Потом всё забываете. Вы тупеете. И вот вы как будто пьете...

– Пьете? Ну, жесть!

- Как жадное насекомое, высасываете сердцевину цветка.

- У вас так было?

- У меня шум крови другой. Физиологию на творчество переводит.

- Ха-ха, драйвово! какой же шум крови в подземке?! Почти в загробном мире? Ниже уровня праха! - и, продолжая смеяться, эффектно продекламировал: "где живут и свет горит, вот только спят тяжело, хотя и живые на вид".

Поезд тем временем подлетел к моей остановке.

- Чтоб вы знали, - заметила я, в дверях помахав им рукой, - я рассказала про поцелуй-приключение.

Парень уставился на меня и, пока соображал, что ответить, двери захлопнулись. Но несказанное я угадала: а что, разве есть какие-то технические разновидности поцелуев?

Интересно, - думала я, уже гулко шагая посередине пустого перронного зала, где колонны воскрешали античность, а светильники походили на алтарные чаши для жертв
– те, что в блеске мечей вместо огня. - Время меняет масштабы, подгоняет мифы под свой невроз. Играет с ними, переиначивает.  Давным-давно эти двое подземного мира были Орфеем и Эвридикой. Судьба разлучила их, растворила Эвридику во взгляде. Может, и не судьба, а сам Орфей высокомерно обволок и затмил ее своим светом. Самообожающий, ослепленный собою. Сделал бесцветной, невидимой под землей. А затем эстетическая кривая затерялась в веках. Стала местью в ветхозаветные времена. Кровью, отрубленной головой Иоканаана. Поцелуем Саломеи. Версией жизненной драмы. Радикальным дрэг-квином в театре Романа Виктюка. Соединением византийской и японской культур. Интересно, что за стихи парень прочел.

Я загрузила строку, и айфон выдал: Пригов Д. А. Это было освобождение. Щелчок по диктату культовых знаков. Взаимоуничтожение монстров. Так мгновенное чувство реальности отторгает культурные наслоения: все эти цитаты, иронию и двусмысленность. Гонит миф в тень, в змеевидные линии татуировки, в отражения отражений, копию тысячной копии.

Окончание в части 2.