Хоррор-альманах. Сценарии. 2

История вторая.

«Шаман»

Логлайн: То, что ты раскопаешь, может закопать тебя!

Экстерьер.
Лето. День. Степь. По степи тут и там, в отдалении друг от друга, разбросаны скопления деревьев. В ближайшем, размером примерно тридцать на десять метров, видим небольшой палаточный лагерь, среди маленьких палаток возвышается одна большая, взводная. Это столовая, она же кухня, она же «кают-компания». Рядом с ней большая железная бочка на колёсах, тут же на костре готовится еда. Вокруг костра суетятся девушка и парень, примерно двадцати лет.
По просёлочной дороге от лагеря в сторону виднеющегося вдали кургана движется группа студентов из четырёх парней и девушки, во главе с двумя мужчинами лет пятидесяти и женщиной около сорока. Камера подплывает к группе направляющейся к кургану.
Высокий, худощавый, с седой бородой мужчина, обращаясь к своим коллегам, невысокой женщине с короткими русыми волосами и маленькому, круглому, лысому дядьке: Хорошо что вчера успели костяк зафиксировать, сегодня снимем и можем завтра сворачиваться.
Круглый дядька: Грузовик под парами, утром звякну, к обеду будет... Что наш антрополог?
Женщина: Основные замеры сегодня сделаю, остальное в лаборатории.
Высокий: Ну тогда с Богом. (и обращаясь к студентам) Ну что, падаваны, последний рывок!
Молодёжь одобрительно галдит.
Экстерьер.
Курган. Раскоп. Прямоугольная площадка примерно десять на десять метров. По углам каменные стеллы с выбитыми на них петроглифами. С одной из сторон две стеллы поменьше. Студенты, под руководством женщины-антрополога, осторожно вынимают по косточке древний скелет из углубления по центру.
Высокий (глядя озадаченно на маленькие стеллы): Так и не пойму, почему ритуальный вход есть, а выхода для духа нет…
Круглый : Может из-за выносов почвы обрушился?
Высокий: Видно было бы. А тут похоже в принципе не предусмотрено...
Круглый: Как тюрьма для духа…
Высокий: Судя по снятым с костяка артефактам это шаман, не должны бы его запирать…
Тут женщина поднимается и зовёт высокого: Сан Саныч! Гляньте-ка сюда!
Мужчины подходят к склепу, большая часть скелета вынута и мы видим прямоугольную часть камня, слегка выступающую из земли?
Сан Саныч: Осколок перекрытия?
Один из студентов (белёсый и тощий): Крепко сидит, похоже плита.
Сан Саныч (обращаясь к студенту): Уверен, Кир?
Кирилл: Я качал, вон трещина на метр пошла…
Сан Саныч: Плита
Круглый: А почему ПОД скелетом?
Сан Саныч: Ладно, ребятки, снимаем костяк и чистим, посмотрим что там.

Экстерьер
Раскоп. В склепе, там, где лежал скелет, видим расчищенную каменную плиту, примерно три на три метра, сплошь покрытую петроглифами (выбитыми в камне письменами, символами и рисунками)
Сан Саныч (чешет в затылке): Интересно девки пляшут… Обращаясь к круглому: Валерий Игнатьич, позвони в институт, у нас тут продолжение банкета. Обращаясь к студентам: Практика продлевается! Давайте-ка снимем грунт на штычок.



Следующий день.
Экстерьер
Раскоп, вид сверху. В центре прямоугольной площадки большая плита, по углам четыре плиты поменьше.
Валерий: Четыре впускника, по размерам похоже детские, петроглифы один в один как на центральной плите… Странный расклад.
Один из студентов: Что такое впускник?
Валерий: Впускное погребение — позднее дозахоронение, как видишь не в склепе, а в поле кургана...
Сан Саныч: Господа студенты! Мысли, замечания?
Высокая, спортивного сложения девушка в очках в тонкой оправе тянет руку как на уроке.
Сан Саныч: Да, Анечка.
Анечка: Знаки по центру всех плит совпадают с артефактами снятыми с костяка.
Сан Саныч: Выводы?
Анечка: Может и за уши притянула конечно, но…
Валерий: Смелее!
Анечка (глубоко вдыхает и выпаливает скороговоркой): Учитывая что петроглифы на всех плитах идентичны и ритуального выхода для духов в склепе нет, похоже что под плитами узники, а костяк что был сверху — останки стражника, на нём и артефактов с избытком.
Сан Саныч: Заявляю как учёный — это всё какая-то странная фигня… Но согласен, Анечка, согласен.
Валерий: Сан Саныч, снимаем плиту?
Сан Саныч: Целой, имеющимися силами нам её не вынуть, а разбивать пока не хотелось бы… Давайте вскрывать впускники пока, а ты, Валер, звякни в институт ещё раз, пусть ребят, кого смогут, пришлют.
Валерий: Ок, но это не быстро...

Экстерьер
Раскоп, все столпились вокруг одного из впускных захоронений. Плита сдвинута, внутри видим маленькое скопление маленьких же костей, среди костей видим крупную, позеленевшую, бронзовую подвеску.
Сан Саныч, обращаясь к антропологине: Лена?..
Лена: Да, кости определённо детские, но, блин, не комплект. Есть мысль, что остальные в других впускниках.
Один из студентов: Стопудово!
Валерий: Тогда труба зовёт, орлы!

Экстерьер.
Раскоп. Ранний вечер. Анечка стоит с планшетом над одним из впускников и зарисовывает содержимое. К ней подходит Сан Саныч: Заканчиваешь?
Анечка: Пять минут.
Сан Саныч: Хорошо, Лена тоже дорисовывает. На завтра два остаётся.
Сан Саныч обращаясь ко всем: Ок, ребятки! Аккуратно вынимаем подвески из впускников и несём в лагерь, дорисовывать и костяки вынимать будем завтра, темнеет. Накройте их полиэтиленом и чешем в лагерь, хоп!




Экстерьер
Вечер. Лагерь. Вокруг костра сидят студенты, один из парней играет на гитаре. В отдалении что-то обсуждает руководство. Возле взводной палатки стоят девушка и парень что дежурили по кухне.
Парень: Пойдём на раскоп сходим?
Девушка: Ночью? Страшно…
Парень: Интересно же, там столько нового нашли, а мы в лагере торчим, да и полнолуние сегодня, красиво…
Девушка: Интересно, конечно, но я трусиха (улыбается)
Парень (смеётся): Ты почти археолог! Кстати, помнишь нам рассказывали как иногда кости набирают фосфора из почвы и светятся? Классно же!
Девушка (притворно вздыхает): Ну если светятся, то как же отказаться…
Парень притягивает девушку к себе, целует.

Экстерьер
Ночь. Раскоп. В свете луны плита в центре раскопа совсем чёрная, а петроглифы на ней поблёскивают серебристым светом. Впускники накрыты отрезами плотного полиэтилена. Парень и девушка стоят в обнимку на краю кургана, спиной к склепу и смотрят на луну. Вдруг позади них мы слышим резкий звук, будто кто-то разорвал целофан. Девушка с парнем вздрагивают и оборачиваются. Мы видим что из четырёх впускников плёнкой накрыт теперь только один.
Парень: Странно, ветра вроде нет особого…
Девушка: Может суслики, их тут полно…
Парень: Надо накрыть
Раздаётся шелест целофана. Мы видим как бугрится плёнка над оставшимся накрытым впускником, будто кто-то снизу толкает её маленьким кулачком. Студенты медленно идут к нему.
Парень: По ходу действительно суслик… Надо суслику помочь!
Они приседают над маленькой могилой на корточки. Парень тянется рукой к полиэтилену.
Вдруг мы слышим позади ребят быстрый топот маленьких ножек и детский смех. Ребята резко поворачивают головы назад. Никого. Топот и смех снова повторяются, на этот раз с другой стороны. Парень с девушкой снова поворачиваются к впускнику. И тут смех резко многократно усиливается, переходит в визг, а кусок полиэтилена, прижатый по краям камнями, резко, как от взрыва, взлетает вверх и накрывает парня и девушку, те кричат от неожиданности и испуга, срывают с лиц полиэтилен и видят перед собой маленькую девочку, в белой хламиде, с чёрными в лунном свете, кровавыми полосами на ней и чёрными, спутанными волосами, падающими на лицо, опущенное вниз. Странно раскатистый детский голос, будто из другого мира:
«Где моя мама?»
Парень с девушкой в изумлении смотрят друг на друга. Голос становится громче и ниже:
«ГДЕ МОЯ МАМА?»
Девушка молча смотрит на ребёнка широко раскрытыми глазами.
Парень: Мы н-не знаем…
Девочка поднимает голову, волосы открывают лицо, странно круглое, белое, с огромными, чёрными, без белков глазами. Лягушачий рот на пол лица растягивается от уха до уха, раскрывается и становится хищной пастью полной толстых костяных игл. Девочка смотрит снизу вверх прямо в камеру и резко бросается на нас, в кадре на миг кроваво-красная пасть, чёрная пещера глотки. Затемнение. Мы слышим визг девушки, крик парня, хрип и захлёбывающееся бульканье. Затем звук будто кто-то рвёт что-то влажное. Чавканье.

Экстерьер
Ночь. Лагерь. Все спят, лишь две палатки слегка светятся изнутри.




Интерьер
Палатка. Один из студентов, знакомый нам по раскопу, читает книгу, при свете походного фонаря «летучая мышь». Он поднимает голову, потому что слышит топанье маленьких ножек, будто ребёнок бегает вокруг палатки и слышит тихий детский смех. Вылезает из спальника, подползает на четвереньках к пологу палатки и высовывает голову наружу. Сбоку от входа стоит девочка, она хватает парня за волосы и поворачивает лицом к себе. Приближает своё жуткое лицо к нему.
«Где моя мама?»
Парень в ужасе не может сказать ни слова, лишь тихо хрипит. Лицо девочки искажает злоба, она поднимает руку с длинными чёрными когтями и резко опускает. От палатки откатывается голова студента с широко открытыми глазами и ртом. Тело парня остаётся лежать в проходе палатки, последние удары умирающего сердца выталкивают кровь из разорванной аорты, руки конвульсивно подёргиваются.

Интерьер
Вторая освещённая палатка. Анечка тоже читает книгу. Слышит какой-то шум снаружи и выходит из палатки. Видит двоих студентов, направляющихся к палатке убитого парня.
Они явно чем-то озадачены.
Анечка: Что-то случилось?
Один из парней: Ты ничего не слышала?
Анечка: Кажется нет…
Второй из парней: А мы вроде как ребёнка слышали… херня какая-то.
Анечка: Иногда лисы кричат очень похоже
Первый парень: Тогда это очень странная лиса — она смеялась.
Парни отворачиваются и продолжают путь. Анечка задерживается, снимая с центральной стойки палатки фонарь. Как только она снова оказывается снаружи, мы слышим дикие крики умирающих парней. Девушка на пару секунд задерживается у палатки, ей страшно, но переборов себя, она бежит в сторону криков, туда, где за палаткой убитого, в темноте происходит какая-то возня. Возле палатки Анечка поскальзывается в луже крови и падает на спину. Крики прекратились. В свете упавшего фонаря она видит блестящие, красно-серые кишки качающиеся на нижних ветвях деревьев. Дрожащими руками девушка поднимает фонарь. Луч перемещается и мы видим оторванную голову, затем вторую. Луч дёргается из стороны в сторону и в его свете мы замечает то оторванную руку, то ногу, то вырванную печень. Луч замирает на теле одного из парней, на месте живота у него кровавое месиво, грудная клетка вскрыта, рядом с ним на коленях сидит девочка, вся в крови своих жертв и ест сердце студента. Девочка резко вскидывает голову. Анечка кричит, снова роняет фонарь, разворачивается и бежит в сторону взводной палатки. Девочка с места подпрыгивает на несколько метров и оказывается в ветвях деревья, мы видим её белое лицо в тёмной листве.

Интерьер
Взводная палатка. Посередине большая стойка из цельного ствола дерева. Длинный дощатый стол и лавки с обеих его сторон. Деревянная этажерка с посудой и продуктами. Мешки и ящики. В стенах прорезано по два окна с двух сторон и по два входа, прикрытых пологами, с других. В противоположный от того в который забежала Анечка вход, протискивается взъерошенный Сан Саныч с большим фонарём.
Сан Саныч: Здесь кричали?!
Анечка (бьётся в истерике): Нет… там… там… ребята… мёртвые… ребёнок
Сан Саныч вешает фонарь на стойку, приобнимает её, пытается успокоить: Туда пошли Валера с Леной. Что случилось? Кто мёртв?!
Анечка: Нет-нет, нельзя, верните!
Тут во взводку залетает Валерий с перекошенным бледным лицом. Что-то нечленораздельно лопочет, падает на пол и ползёт под стол. Сан Саныч хватает его за ногу и вытаскивает из под стола.
Сан Саныч: Валера, твою мать! Что происходит?! Где Лена?!
Валерий смотрит на него побелевшими от ужаса глазами, волосы его стоят дыбом, руки ходят ходуном. От входа слышится слабый стон. Все разворачиваются. Мы видим как в палатку  сквозь полог пытается заползти Елена, цепляясь за землю окровавленными пальцами. Сан Саныч и Анечка кидаются к ней, хватают за руки, начинают затягивать Елену в палатку и падают, потому что антрополог оказывается легче на пол-тела — ниже груди у неё ничего нет, только волочащиеся по земле внутренности. Она кашляет кровью и замирает. Сан Саныч в шоке сидит на земле, рядом с ним опрокинутый во время падения деревянный ящик и выпавшие из него бронзовые артефакты.
Снаружи палатки мы слышим голос.
«Где моя мама?»
Сан Саныч встаёт и делает шаг к выходу, но на нём виснет Анечка, не давая выйти.
Анечка: Сан Саныч, нет!!
Сан Саныч: Но ребята… ребёнок
Анечка: Вы не доберётесь и если их здесь нет, то скорее всего они уже мертвы! (плачет)
Сан Саныч: Ох, ребятки, ребятки…
Анечка: Сан Саныч, у Вас телефон с собой? Нужно полицию вызвать! Может ребятам позвонить!
Сан Саныч: Нет… Валера! Ты с мобилой не расстаёшься!
Валера не реагирует, он сидит обхватив себя за плечи и раскачивается взад и вперёд уставившись на останки Елены. Сан Саныч подходит к нему и вытаскивает телефон из кармана его куртки. Включает, набирает короткий номер, подносит к уху и застывает с приоткрытым ртом.
Анечка: Что?..
Сан Саныч включает громкую связь и мы слышим из трубки визгливый детский хохот. Хохот резко обрывается и тут же снаружи раскатистое, оглушающее:
«ГДЕ.  МОЯ.  МАМА?!»
Сан Саныч: Да кто это, блять, такая?!
Анечка: Девочка из впускников…
Сан Саныч: Что за хер…
И замолкает на полуслове. Смотрит в окно, а в окне мы видим то ли улыбающуюся, то ли скалящуюся адскую девочку. Она подходит ближе к окну, но в полуметре будто натыкается на стеклянную стену, шипит злобной кошкой и растворяется в темноте. 
Анечка: А почему она не входит?..
Сан Саныч встряхивает головой, крепко жмурится, открывает глаза и бьёт себя по щеке. Анечка продолжает вопросительно смотреть на него.
Сан Саныч: Тааак… Ладно. Если отталкиваться от твоей теории, то она не может войти. Потому что там (он указывает на большой деревянный ящик) останки её стража, шамана, а там (указывает на валяющийся на земле открытый ящик) все его, по видимому охранные, артефакты. По той же причине она не может учуять свою мать, та накрыта плитой, которая тоже похоже охранный артефакт, а с впускников мы плиты сняли, и подвески вынули. Плиты и подвески видимо её и сдерживали...
Анечка: А что если мы…
И тоже замолкает на полуслове, потому что снаружи слышится слабый, дрожащий голос Кирилла: Помогите!
Анечка тихо вскрикивает и зажимает рот рукой. Сан Саныч медлено подходит к выходу и приподнимает полог, Анечка за его спиной. Снаружи ярко светит полная луна и мы видим очень бледного, дрожащего Киру. На загривке у него висит девочка, рука с длинными когтями держит шею парня, из под когтей по шее струится кровь.
«Мне нужна моя мама!»
Сан Саныч поднимает руки успокаивающим жестом.
Сан Саныч: Не нужно его ранить, просто скажи как мы можем тебе помочь.
«Где моя мама?»
Сан Саныч указывает в сторону кургана. Девочка смотрит в ту сторону, нюхает воздух, медленно поворачивает головку к Сан Санычу и Ане.
«Достаньте. Сейчас!»
Сан Саныч поворачивает голову вбок и вполголоса: Давай, Валера, очнись, ты слышал нас с Аней, сделай что нужно!
Валерий тихо стонет, продолжая раскачиваться.

Экстерьер.
Ночь. Дорога на курган. Анечка и Сан Саныч бок о бок. За ними Кирилл с Девочкой на спине. Девушка не глядя вкладывает что-то в руку Сан Саныча.
Анечка: Вот, подобрала в палатке, у меня тоже есть.
Сан Саныч тайком смотрит на предмет, это один из оберегов шамана.
Сан Саныч: Спасибо, милая…
Тем временем группка поднимается на курган, останавливается возле плиты, девочка шипит глядя на плиту и крепче сжимает руку на шее парня, тот вздрагивает и морщится. Девочка указывает на плиту, пристально глядя на Сан Саныча:
«Достань!»
Сан Саныч вздыхает, идёт к мешку с инструментами, лежащему возле отвала, достаёт кувалду, возвращается к плите. Поднимает кувалду над головой и опускает на камень, ещё раз, по плите бегут трещины, слабое мерцание петроглифов меркнет и светиться начинают трещины. Сан Саныч ещё несколько раз бьёт по плите и та взрывается, отбрасывая археолога на пару метров. Мы слышим крик, переходящий в стон, а затем в утробное рычание. Он доносится из могилы, в которой среди осколков плиты лежит большой скелет. Кости затягивает чёрной, густой, масляной жижей, напоминающей нефть и из неё встаёт очень высокая женщина, больше двух метров ростом, с такими же как у девочки длинными чёрными волосами и огромными глазами без зрачков, круглым лицом и широкой жабьей пастью полной клыков. Кожа у неё прозрачная и мы видим сквозь неё волокна мышц и внутренние органы. Ведьма скалится и разводит руки. Её дочь отпускает парня (тот пошатывается) и радостно, по звериному вереща, скачет к ней, на четырёх конечностях, как кошка или лиса. Обхватывает ногу женщины и прижимается щекой к её колену. Женщина опускает когтистую руку и гладит девочку по волосам, при этом разглядывая людей. Глаза её останавливаются на Кирилле, в долю секунды ведьма оказывается перед парнем, проводит рукой по его волосам, как до этого гладила свою дочь и берёт его за подбородок, заглядывает в глаза, широко улыбается:
«Еда»
Быстро, так, что никто не успел ничего понять, женщина за шею поднимает Кирилла над землёй и широко раскрытой пастью откусывает всю переднюю часть головы, до самого затылка. Сан Саныч и Анечка кричат.

Интерьер.
Взводная палатка. Валерий сидит на земле и очень сильно дрожит, с него градом катит пот, кожа землистого оттенка. Когда в отдалении раздаются страшный рёв и крики, Валерий вздрагивает, оборачивается, затем сильно кривится от боли и хватается за левую руку. Несколько секунд растирает плечо. Затем бормочет «Что должен…» и ползёт к ящику с останками шамана, по дороге прихватывает оставшиеся артефакты, лежащие на земле. С трудом откидывает замки и крышку ящика, бросает артефакты в ящик к костям и в изнеможении заваливается на спину. Ящик начинает вибрировать и трястись, кости в нём покрываются чёрной, вязкой жидкостью.


Экстерьер
Ночь. Лагерь. Вид на палатку. Мы слышим вой, как будто издалека, он приближается и становится громче. Палатка вздувается пока её не сносит с растяжек и стоек. На месте палатки мы видим шамана в волчьих шкурах. Антрацитово-чёрная кожа, глаза горят зелёным огнём, из головы выступают два острых рога. У его ног лежит мёртвый Валерий. Шаман поворачивается в строну кургана, выдыхает с рычанием.

Экстерьер
Ночь. Раскоп. Ведьма отбрасывает обглоданные кости и поворачивается к Сан Санычу и Анечке, сидящим под бровкой раскопа, тесно прижавшись друг к другу. Девочка так и висит на ноге матери, как звериный дитёныш на спине самки. Ведьма тянет руки к людям, но в последний момент отдёргивает как от огня, с ненавистью смотрит на их руки, в которых зажаты артефакты.
«Это ненадолго, скоро вы станете моими! Всё вокруг станет моим!»
Вдруг она поводит носом, нюхая воздух, на лице отражаются страх и злоба, она оборачивается и мы видим шамана, стоящего на краю кургана. Он исподлобья вперился в ведьму:
«Ты забыла, тварь?! Это МОЯ земля!»
Ведьма кричит в ярости, отрывает от ноги девочку и швыряет в шамана. Тот перехватывает её в воздухе левой рукой, но в этот момент перед ним оказывается женщина и врезается ему в грудь. Все вместе они скатываются с кургана. Сан Саныч и Анечка, поддерживая другу друга,
встают и подходят к краю, за которым исчезли древние колдуны и из-за которого мы видим сполохи зелёного света. Внизу мы видим как в зелёном сиянии мать и дочь яростно атакуют шамана с невероятной скоростью, мелькают когтистые руки и неясно за кем будет победа, ясно только что шаману приходится нелегко. Сан Саныч и Анечка переглядываются и одновременно кидают защитившие их артефакты к ногам шамана, в этот момент сияние становится ярче и охватывает большую площадь. Шаман отбрасывает от себя девочку, тут же на него накидывается женщина, но он перехватывает её руки своими и бьёт ногой в грудь, ведьма отлетает на несколько метров и врезается в камни лежащие в отвале, в это время на шамана снова прыгает девочка и вгрызается в его шею слева, шаман хватает её за лицо и сдавливает скулы так, что пасть раскрывается, теперь уже шаман, задрав подбородок девочки, впивается зубами в её шею и вырывает кусок плоти, потом начинает жадно пить густую, чёрную кровь адского создания, с явным удовольствием. Ведьма поднимается на ноги и в ярости кричит, видя как шаман откусывает куски мяса от её мёртвой дочери. Женщина делает длинный прыжок в несколько метров и оказывается перед шаманом, её когти глубоко впиваются в его плечи, но кажется шамана это не волнует. Женщина вплотную приближает своё лицо к лицу шамана: «Я буду пожирать тебя вечность!»
«Вечность у тебя будет, но не здесь и не так!» Шаман улыбается окровавленным ртом, глаза ведьмы в изумлении расширяются, она опускает глаза и видит руки шамана, по локоть погруженные в её живот, шаман рычит и разводит руки, тело ведьмы разрывает пополам, от промежности до ключицы, к ногам шамана плюхаются её дымящиеся, в чёрной слизи, внутренности.

Экстерьер
Раскоп. Раннее утро. Анечка и Сан Саныч, снова прижавшись друг к другу, сидят на краю кургана, к ним подходит шаман, улыбается. Камера панорамно показывает раскоп, ошмётки тел ведьмы и её дочери лежат посреди склепа, Сан Саныч, Анечка и шаман подходят к останкам. Шаман поднимает руки, глаза закрыты, он мычит какую-то песнь. Вдруг яма в которой лежат останки начинает углубляться, проваливаться сама в себя, всё ниже и ниже, три метра, пять, десять… Затем осколки большой плиты сами по себе сползаются друг к другу, в сиянии сколов плита восстанавливается и опускается в очень глубокую яму, накрывая собой тела ведьм. Шаман снимает с себя обереги и кидает их в яму, на плиту.
Сан Саныч: Вы ведь не шаман, Вы больше...
Древнее создание смотрит на Сан Саныча. Он не отвечает, лишь снова улыбается.
Анечка: И что теперь?
Шаман резко поворачивается к ней, всё с той же доброй улыбкой. Легко, пальцами касается её щеки:
«Жертва»
Пальцы шамана, которые только что нежно гладили щеку девушки, резко вырывают её трахею. Кровь заливает улыбающееся лицо шамана. Анечка смотрит в это лицо широко раскрытыми глазами, через секунду её глаза закатываются и она начинает медленно оседать, шаман подхватывает её на руки и вместе с телом прыгает в могилу. Земля начинает осыпаться в яму и вот на месте дыры остаётся лишь тёмный круг чуть более рыхлого, чем окружающий, грунта. Сан Саныч долго, на одной ноте кричит.

Экстерьер
День. Раскоп. Повсюду лужи крови. К раскопу подъезжает старая «буханка». Из неё выходят несколько молодых людей. Видят Сан Саныча, всего покрытого кровью Анечки, он стоит на коленях в тёмном круге на месте могилы и тихо воет. Археологи бросаются к нему. Один из них опускается рядом с ним, кладёт руку на плечо: Что случилось?!
Сан Саныч смотрит на него безумными, белыми глазами: Это ЕГО земля!..
Затемнение