Крылья

             Из серии «зарисовки из сгоревшего альбома».



    К роддому, что прятался за институтом приземленных наук, подъехал в три часа ночи черный представительский автомобиль. Из автомобиля вышел Поликарп Андреевич - человек в дорогом казенном костюме, с лысиной, напоминавшей своим видом взлетную полосу. Он не был похож на пьяного от счастья новоиспеченного отца. Он больше походил на влиятельного государственного мужа, которого подняли с кровати украшенной гербами, тревожным телефонным звонком.
    У входа в здание, влиятельного человека, встречали напуганные работники роддома:
    главврач в наспех одетом плаще на полосатую пижаму;
    крепкий охранник – победитель городских соревнований «не спи на посту»;
    проверяющий уровень деторождения от городского совета – ответственный за подготовку демографического взрыва.
    Работники приветствовали Поликарпа Андреевича казенными словами, но он ничего не услышал. Разгулявшийся ночной ветер бил по стене, оторвавшимся в нескольких местах плакатом – «Дети – будущее страны, презерватив – враг народа», и заглушал остальные звуки.   

    - Это немыслимо, - сказал главврач внутри роддома. – Марина, заслуженная опытная акушерка, а тут такое.
    - Она сошла с ума после курсов кройки и шитья при монастыре строгого режима, - сообщил охранник. – И главное так тихо все произошло. Я даже не заметил.
    - Такое событие надо расценивать как диверсию, - произнес с уверенностью «демографический взрывник». – Если его оставить безнаказанным, то наше будущее может вылететь в трубу.
    Поликарп Андреевич ничего не ответил. Он молча шел за главврачом на второй этаж к палатам с новорожденными.  Дойдя до помещения с номером 12, работники роддома остановилась. Сквозь мутное, давно немытое стекло, Поликарп Андреевич увидел в палате пять колыбелей. В них спокойно лежали младенцы - без плача и раздражающего крика. К спине каждого младенца были пришиты белой ниткой искусственные крылья. Сделанные из проволоки, ваты, газетных листов и лебединых перьев. Человек в казенном костюме хлопнул от возмущения себя ладонью по «взлетной полосе», а охранник невольно перекрестился.
    - Ну и где вы держите свою крылатую диверсантку? – спросил Поликарп Андреевич.
    - Мы заперли ее в кладовке, - главврач указал на соседнюю дверь. – Хотя считаю, что давно пора при каждом роддоме иметь тюремную камеру. На всякий случай.
    - А еще решетки на окнах, - добавил охранник.
    - И объявить нелетную погоду, - сказал проверяющий. – Для всех без исключения. Круглосуточно. 
    - По вопросам о нелетной погоде обращайтесь в «карательный гидрометцентр», - ответил Поликарп Андреевич и нагнулся у двери кладовки. Разглядев сквозь замочную скважину исколотые иголкой до крови пальцы акушерки Марины, он выпрямился во весь рост и принялся выполнять свои прямые обязанности.
    Как председатель комиссии по контролю за летающими людьми, Поликарп Андреевич первым делом закрыл роддом на карантин. Затем, вызвал обрезчика крыльев на девять утра со специальной пилой и конвой для спятившей акушерки. Еще раз посмотрев на пришитые искусственные крылья, но уже более внимательно, влиятельный контроллер недолго подумал и решил воздушную тревогу пока не объявлять.   

    А на рассвете, разбуженные первым лучом солнца, младенцы выползли из колыбелей. Забрались, помогаю друг другу на подоконник, но так и не сумев открыть окно, вылетели из роддома через форточку. Их заметил дворник Кузьмич, когда вставлял в старую метлу новые осиновые прутья. В обманчивом свете раннего утра, дворник принял летящих детей, за уродливых уток. Тем временем, не привыкшие еще к долгим перелетам младенцы, сели на крыше института приземленных наук, где готовили государственных агрономов, что планировали новые посадки. Отдохнув немного, они бросились с крыши, расправив крылья и вскоре растворились в солнечном свете за пределами города.