Собственность обыкновенная - шкаф

Темные воды Невы были подернуты рябью. Ветрено. Октябрь в Питере – это не лето. Впрочем, тогда город именовали еще Ленинградом. Но это не делало и не делает воды Невы теплее или светлее.

Окно начиналось почти от пола, широкое и высокое, оно ничем не ограничивало вид на простор распахнувшейся водной мощи.

Величественно и неторопливо, практически незыблемо, Нева текла себе куда-то и откуда-то, не комментируя человеческие события.

Хотелось шагнуть прямо через распахнутое окно в эту темную тяжелую воду, или в освежающий воздух над ней. Впрочем, именно в воду не хотелось, хотелось просто шагнуть на водно-воздушный простор из того помещение, в котором зачем-то нужно было присутствовать.

И она уже обернулась, колыхнув белым платьем, решив, что хватит, уходит и плевать на всех, когда, почти одновременно с её решительным шагом от окна, не менее решительно распахнулась дверь в другом конце комнаты.

Галантная дама  торжественно объявила выход пары на красную ковровую дорожку, по бокам  которой их приветствовали собравшиеся друзья, знакомые, сослуживцы и родственники.

Лица не сливались в одно, даже выражения глаз каждого, мимо кого они проходили, можно было без труда рассмотреть, но ощущалось это как обыденная ненужность, хотя этикет требовал соблюдать приличия и улыбаться каждому.

В большом зале гости расселись позади пары. Часть гостей остались стоять.

Галантная дама дежурным голосом зачитала паре не менее дежурные слова поздравления и задала дежурный риторический вопрос: «Жених, Вы согласны взять...кого-то там, куда-то там…?»
 
Величественно дежурный поворот головы галантной дамы, пауза для быстрого радостного ответа жениха, и дежурный поворот головы дамы в сторону невесты.

Выслушав внимательно вопрос, невеста осталась стоять молча.
Она обернулась на гостей. Да плевать на гостей, переживут испорченный праздник. На сослуживцев. Это уже похуже, на работе заклюют несостоявшейся свадьбой. Но пережить можно. 

В первом ряду сидела ее мама. Она забыла развернуть букет нежно-розовых роз, который так и остался в газетке поверх праздничной упаковки. Она специально прилетела в Ленинград  на свадьбу дочери. Для неё это событие было действительно торжественным и значимым. Остановилась она у сватов, и после испорченной церемонии ей придется вернуться в квартиру сватов с ними же, собрать свои вещи и куда-то уехать, поскольку билет обратно еще не куплен…. И даже представлять не хотелось, сколько всего она за это время выслушает…

Быть виновницей столь травмирующих переживаний мамы невесте не хотелось, совсем не хотелось.

Она обернулась на галантную даму, но по-прежнему молча. Лицо галантной дамы умиляло своими сменами понимания происходящего: дежурная улыбка куда-то слиняла, глаза выражали испуганный огромный вопрос.  Нагнетаемая тишина в зале гостей буквально звенела.

Кажется, только один человек в зале не замер, и этот человек еще раз обернулся на гостей, горько заметив слезы на глазах матери, прижимавшей к груди букет, обернутый в газетку, и тяжело вздохнув, выдавила из себя «да».

Тишина рухнула единым вздохом облегчения вместе с едва устоявшим на ногах побледневшим женихом, и все радостно загалдели, на минутку забыв, что церемония  ещё продолжает свое торжество над лишением человека свободы.

Нет смысла описывать саму свадебную церемонию с шампанским, тамадой, фотографиями и прочим традиционным узакониванием одиночества путем окольцовывания  брачующихся.

Ну, один-то из них точно был на седьмом небе от счастья.

Вторая же половинка на небеса явно не спешила, хотя вид делала довольно убедительный, и только тамада периодически тихонько напоминал ей о том, что её улыбка должны быть счастливой.

Самые счастливые, как это ни странно, были свёкор со свекровью.

В суматохе праздника они забыли стереть с лиц откровенное облегчение, что, наконец-то невеста их сына теперь ему официальная жена, и они получили её в собственность, с которой можно больше не считаться.

Пытаясь понять, с какой именно собственностью они ее отождествляют, невеста перебирала в восприятии подходящие по  ощущениям, пока несколько понятий не выстроились в цепочку: собственность, мебель,  шкаф.

Переход понятия «невеста» в «жену» еще был бы логичен и терпим, но переход понятия «невеста» в «собственность, мебель, шкаф», был неожиданным.

Ну, что ж, - вздохнула она, совладав, наконец-то,  с  потрясением от столь непредвиденной и непредсказуемой перемены отношения к себе свекрови и свёкра, - собственность, так собственность, шкаф так шкаф,- защелкнула все дверцы шкафа изнутри, и уничтожила единственный  ключ.

12  Августа  2021 года.
Матросова Елена Викторовна  (Velen)