Фелиппе де Кабрио Часть 1

Фелиппе де Кабрио

Колокол зазвонил к обедне. На центральную площадь перед ратушей стал собираться народ. Публика была нарядная – господа в цилиндрах, сюртуках, в новых каучуковых галошах из бразильской гевеи, и дамы в длинных широких платьях, с зауженной талией и больших шляпах с перьями и лентами.


Любимец публики Фелиппе де Кабрио вышел из казино, где только что оставил половину своего состояния. Он зашел туда еще вчерашним вечером, и вид у него был совсем не праздничный – большие синяки под глазами, налитыми кровью от бессонной ночи, и губы, искаженные в сардонической улыбке. А что еще было ему делать, как не улыбаться? Хорошо, что он был не женат. Хотя , какая приличная женщина смогла бы долго терпеть подле себя такого гуляку и игрока? Да и состояние ее всегда бы было под угрозой оказаться в руках заимодавцев. Потому что свое состояния Фелиппе спустил бы еще быстрее. Но, к его счастью, и к несчастью для его тетушки, последняя отдала богу душу, и, поскольку у нее не было детей, а ближайшим и любимым родственником был ее племянник Филиппе, то все ее состояние отошло к нему. И он просто еще не успел промотать такие деньги. При всех своих недостатках он не всегда проигрывал, но иногда даже выигрывал, порой, даже приличные суммы, хотя в конце концов в прибыли всегда оставались крупье и хозяин казино.

- Вот, каналья! Если бы я тогда все поставил бы на «21» , то сейчас ехал бы на четверке вороных, а не шел пешком! Каким бы образом можно было угадывать те заветные цифирки, которые в момент могут как осчастливить человека, так и низвергнуть его в бездну адских душевный и физических мучений? – задался вопросом Фелиппе. – Я бы продал душу дьяволу, лишь бы быть способным угадывать эти проклятые цифры!
- Вы только что меня звали? – раздался у него за спиной немного блеющий мужской голос. Фелиппе обернулся – перед ним стоял господин во всем черном, кроме белоснежной кружевной сорочки, ворот которой был завязан красным шелковым платком. Черный цилиндр пускал на солнце зайчики, и казалось, что в нем отражается черное солнце. Глаза были прикрыты пенсне с черными круглыми стеклышками, какие носят слепые. Стекла пенсне были до того темными, что за ними совсем не видно было глаз незнакомца.
- Я Вас не звал, синьор! Кто Вы?
- Меня не часто зовут. Меня часто поминают. А я сам прихожу туда, где нужней всего. Вот, например, в данном случае – к Вам!
- Так ты сам дьявол?
- Не люблю, когда меня так называют. Я не так плох, как обо мне говорят. Вообще то, зло – это не я! Зло сидит в каждом человеке. Просто есть люди, которые его контролируют, и не дают выйти наружу. А есть те, кем зло овладевает безраздельно. И они сдаются на его милость. А милости зло не знает! Вот так люди и становятся одержимыми злом. А все валят на меня! Я лишь исполняю разные нетривиальные желания, которые не могут сбыться при рутинном течении событий. Образно говоря, я – это «исполнитель самых чудовищных мечт». Я все могу. Просто не являюсь по первому зову. Да меня никто не зовет. Так – лишь поминают часто. Говоря: «Вот, черт!». Хотя, как правило, люди сами во всем виноваты. Им бы, людям, найти виноватого. А сами считают себя безгрешными. Еще любят говорить, что я, дескать, сбиваю людей с пути праведного. Сами они его теряют! Я лишь стою в сторонке, и жду, когда они ко мне придут. И попросят несбыточное. А я это несбыточное могу исполнить! Вот, например, как твое желание!
- Так как же к Вам обращаться?
- Называй меня  синьор Бельфегор! Или, по простому, Бельфик!
- Ха, так просто? Бельфик?
- Конечно, мы с тобой несомненно подружимся. А я тебя буду звать Филей. Или Филом. Как тебе больше нравится?
- Зови меня Филом. А я тебя буду Бельфой называть, можно?
- Называй, как хочешь! Только в печку не суй! Ха-ха-ха!
- В печку? Это ты имеешь в виду геенну огненную?
- Да, ее самую! Знаешь, как на вершине Везувия? Там лава течет иногда тысячеградусная. Если туда человек попадает, то лишь «пшик» раздается, и поднимается легкое облачко пара. И никакого тысячелетнего кипячения в котлах, как у вас любят в книжках богословских рисовать. «Пшик» - и все! И нет человека! А его душа – у меня в мешке!
- Зачем тебе души? Что ты с ними делаешь?
- Я их меняю. Одна душа человеческая равна десяти душам собачьим. И так далее. Как у вас банкноты. Нужны разные души. Иногда надо много мелких душонок. Хотя, бывают люди – у них души даже меньше, чем собачьи! Такими я не интересуюсь. Мелкие они какие-то! А вот большие души, многогранные – это интересно. Они – как калейдоскопы. Покрутишь так – один узор. Повернешь иначе – другой! А плоские мелкие души даже ни на что не годятся. Лучше одну такую на сто змеиных поменять. Змеи ведь тоже нужны.
- А что – у каждого живого существа есть душа?
- В каком-то смысле – да! Если бы ты знал, о чем думают муравьи, таща свой тяжелый груз в муравейник? Я думаю, что больше, чем заключенные на лесоповале. Потому, что лесоповал отбивает всякую охоту думать. Там думаешь только о том, как бы выжить.
- Ладно, значит, тебя моя душа заинтересовала?
- Твоя душа, поверь мне, очень интересная. Многие дамы хотели бы ее получить в свою собственность. Привести тебя на конюшню, и повесить твою уздечку на гвоздик. Чтобы ты никуда от них не делся. Я, правда, не дама. У меня – другой резон. А какой – я тебе не скажу, просто потому, что ты не поймешь! Ты многого еще не знаешь, поэтому тебе рано об этом знать. Вот когда ты дойдешь до конца жизни – тогда лучше будешь понимать. Но будет уже поздно. Ха-ха-ха!
- Ладно, Бельфик, не хочу думать о том, что будет. Может – оно и не случится?
- Что будет – то будет, ведь никогда не будет так, что ничего не будет! Так сказал ваш великий философ Экклезиаст. Его душа у меня висит на почетном месте. Я с ней иногда разговариваю. Очень интересно!
- Мне сейчас не до философий! Раз уж ты появился в моей жизни, сделай так, чтобы я мог угадывать любую цифру рулетки?
- Это очень просто! И это – все, что ты хочешь от жизни?
- Да, потому что тогда у меня будет все, что я захочу!
- Ха-ха-ха! Вот в этом то весь и вопрос бытия! В желаниях! Ты абсолютно уверен в том, что тебе всегда чего-нибудь будет хотеться?
- Пока человек жив – ему всего хочется!
- Знаешь, есть такое состояние, когда человек, вроде бы, жив, а, с другой стороны – уже и не живой! Когда его желания покидают его бренное тело! И остается то, что мы называем «живой труп». С такими, с позволения сказать, «людьми», никому не охота связываться. Они всех заражают этим своим «нехотением». И другие люди предпочитают держаться от них подальше.
- Я думаю, что мне это не грозит. Ладно, давай свой договор - у вас кровью, что ли, принято расписываться?
- Лучше всего кровью! Но там, в договоре, будет одно условие!
- Какое?
- Ты должен будешь убить ту девушку, на которую я покажу пальцем. И вырезать у нее сердце. Душу можешь оставить себе.
- Зачем тебе сердце девушки?
- Это тебя не касается. Если хочешь того, о чем ты меня просил – то ты должен подписать договор!
- А если я потом не захочу этого делать?
- Тогда ты об этом пожалеешь! Еще при жизни! НА самом деле, ад – он не там, не под землей! Он – здесь! Но ты его не видишь! А если не выполнишь предначертанного мной – то ты там окажешься!
- Знаешь, я всякое видал! И даже в бою был один раз. Так, что тебе меня не запугать! Давай свой договор! Мне поскорее хочется испытать свои новые способности!
(продолжение следует)