Охота за Правдой XX - Пёс Тюбик

К тому времени как Мария с Олегом вернулись обратно к Белому озеру, тучи уже почти висели над ними. Правда, еще остался краюшек чистого голубого неба, но и его тоже скоро не станет.

Когда вдалеке ей увиделось озеро, Мария щелкнула поводьями и повернула кобылу влево, в противоположенную сторону от Белоозера. Ехали они по пыльной дороге. Со всех сторон стоял лиственный лес, с его высоченными тенистыми деревьями, вокруг которых росли ягодные кусты. Если бы не тучи на небе, лес был бы наполненным солнцем и радостью: а так, он был мрачноватым, даже в какой-то степени сероватым. Они скакали еще долго. Мария глядела прямо вдаль, где ожидала увидеть с минуты на минуту нужный знак.

Наконец-то, она его увидела: высокое белое дерево, совершенно мертвое. Даже кора была белой, словно его не из земли вырастили, а из мрамора изваяли. Подъезжая к дереву, Мария быстро спустилась с седла и, привязав кобылу к стволу дерева, бросилась в кусты, что росли вдоль берега. Олег сделал так же, после чего более аккуратно последовал за ней. Торопливо раздвигая кусты перед собою, Мария так спешила выйти на берег, что не заметила как поцарапала себе руку и даже не почувствовала ничего.

- Мария Алексеевна, ваша рука в порядке? - Олег спросил как только они прошли через кусты и вышли на берег озера. Она приподняла бровь в непонимании, но когда взглянула на руку всё поняла. - Конечно. Я даже не заметила, - она ответила, спокойно утерев кровь. - Пойдемте, нам совсем не далеко!

Мария не стала ждать что он скажет дальше и побежала вперед по песчаному берегу. Затем, как Олегу показалось, она резко остановилась и наугад стала отгребать землю, но когда он сам подошел поближе, он увидел там большой камень на котором было побелкой написано: - Тюбик. Верный наш сторож, даже в загробной жизни.

Падая на колени рядом с ней, Олег быстро присоединился к её усилиям и они вместе стали собственноручно откапывать пса. Так как они работали быстро, им вскоре получилось разрыть достаточно песка и земли, чтобы наконец-то обнаружить хорошо сохранившийся кожаный сверток. Сверток был плотно обернутый вокруг себя и своего содержимого, что теперь могло быть только грудой косточек. Бережно отложив сверток в сторону, Мария сунула рука в землю и почувствовала под пальцами что-то странное и мягкое.

- Кажется есть. Смотрите, Олег Владимирович, здесь какой-то кошель.

В самом деле, из земли под бедным Тюбиком Мария достала кошель среднего размера из темно-бордового материала, обшитый тканью желтоватого цвета. Олег быстро раскрыл его и достал из кошеля крупный обломок дерева, на котором с обеих сторон были вырезаны слова. После того как прошло не меньше двух лет, а может и больше, дерево уже начало понемногу портится, так что слова было трудно прочесть без внимательного изучения.

- Что нам теперь делать? - Мария спросила, проводя пальцами по вырезанным буквам.
- Думаю сперва нам стоит вернутся побыстрее домой, пока дождь не начался, - Олег ответил, опасливым взглядом обращая её внимание на потемневшее небо над ними. Воздух действительно был тяжелее, теперь когда уже не было жизнерадостного солнца и легких белых облаков. Над ними не заметно повисло трепетное ожидание того мгновения когда небо больше не сможет выдержать и густые тучи обрушат на них ледяной ливень. - Согласна. Давайте поскорее, а завтра можем все вместе подумать, - Мария кивнула.

***

Когда Алёна с конюхом вернулись домой, тучи уже пробежались по голубому небу и теперь упрямо отказывались покинуть Белоозеро. Распрощавшись с парнем, Алёна доставила собранные грибы поварихе, после чего направилась наверх в спальню Марии, чтобы приготовить всё нужное для вечернего туалета. Она как раз стояла перед зеркалом и заплетала волосы обратно в аккуратные косы, как вдруг во дворе послышался стук колёс. Выбегая в коридор, Алёна выглянула на улицу. Как ей и подсказало сердце, это была карета князя Евгения. Стараясь не прислушиваться к сумасшедшему стучанию сердца, она глубоко вдохнула прежде чем спуститься во двор.

- Здравствуй, Алёнка, -  поприветствовал её вылезающий из кареты князь. - Доложи-ка Наталье Андреевной, что мы явились.
- Уже сделано, ваше сиятельство, не волнуйтесь. Евгений Борисович-, - она хотела спросить, но тут за князем вылез нахмурившийся Громов и она засомневалась. Князь удивлено взглянул на неё. - Что?
- Евгений Борисович, можно я вам кое-что скажу? - Алёна набралась смелость спросить. Замечая как она порывисто поглядывала на Громова за его спиной и как её пальцы тянули край рукава, князь понял что дело было срочное и кивнул. Он взял девицу за локоть и отвел в сторонку, после чего наклонился поближе чтобы тихо спросить: - Что-то случилось? Какое-то дело важное?

Алёна ничего не ответила. Она молча пошла дальше, мимо конюшни и завернула за угол дома, где и остановилась. Прижимаясь спиной к прочной стене, она громко выдохнула. Когда князь, ничего не понимая, последовал за ней и зашел за угол, Алёна оттолкнулась от стены, чтобы повернуться к нему спиной.

- Так что случилось? Обидел ли тебя кто-то? Алёна, с тобой всё хорошо?

Ей было трудно ответить. Она долго не могла подобрать нужные слова, чтобы объясниться ему как следует. В её мыслях крутились всякие страхи - а что если об этом узнает Мария Алексеевна и её накажут? Что если он над нею посмеется? Сердце девушки стучалось так сильно, что ей казалось что оно в любой момент не сдержит и лопнет от волнения. - Ты делаешь это не для него, а для себя. Чем быстрее скажешь, тем быстрее забудешь. Ну же! - Алёна напомнила самой себе.

- Алёна, что с тобой? Алёна?
- Евгений Борисович, я так больше не могу. Не выдержу этого больше.
- Что ты говоришь? Чего ты выдержать не можешь?
- Эту дурацкую любовь! Понимаете, я люблю вас. Вы такой хороший, такой красивый, ласковый, что я просто не могла не полюбить вас.
- Алёна, я… Я не знаю…
- Вы только не подумайте что я вам это всё говорю потому что хочу стать вашей. Я не дура, свое место знаю и всё прекрасно понимаю. Просто… знайте. Вот и всё что я хотела сказать.
- Прости меня, Алёна, но я… я люблю другую. Иначе…

- Желаю вам, Евгений Борисович счастья, - Алёна низко поклонилась ему, удерживая слёзы, что грозили покатиться по её лицу. Встречаясь с ним взглядами, она заставила себя широко улыбнуться. - Вы этого заслуживаете, барин.

Затем, уже не в силах сдержать слёзы, она бросилась бежать прочь побыстрее, пока князь не заметил. Алёна бежала не понятно куда, но ей это не было важно. Лишь бы князь не видел её. Так она сама и не заметила как добежала до самого дальнего края сада, так же не обращая внимание на то как по неосторожности задела проходящего мимо человека. Только когда ветер высушил её слёзы, Алёна смогла оглянуться по сторонам и понять где она очутилась. Перед ней был пруд, довольно большого размера, посреди которого, окруженная камышом, стояла каменная статуя рыдающей женщины. Алёна подошла поближе, разглядывая статую, пока не стояла по колено в воде. Ей вспомнились бабушкины сказки о русалках-утопленницах. Может…

- Не делай этого! Слышишь? Не смей!

Алёна круто обернулась и наконец-то заметила стоящего на краю пруда конюха. Его грудь то резко поднималась, то опускалась, будто он только что пробежался. Крепкие руки его были крепко сжатые, так сильно что аж жилки видны были. Густые, косматые брови глубоко нахмурились от волнения.

- Алёнка, не смей! Я тебе не дам этого сделать!

Тогда, в лесу, в её мыслях и в сердце был один только князь, вот она его и не заметила. Теперь, когда слёзы высохли, Алёна наконец-то по-настоящему пригляделась к нему. Он был крепким широкоплечим парнем. На твердой челюсти у него росла тонкая щетина. У него были большие красивые глаза, слегка повернутые вниз, темные как земля после дождя, которые прикрывали длинные ресницы. Даже его нос с заметной горбинкой его красил.

Она всё еще безмолвно глядела на него, когда конюх решительно забежал в пруд и схватил её за руку. Ей послышалось его частое дыхание и почувствовалась его теплая рука. - Пойдем отсюда, Алёнка. Что ты вообще здесь делаешь? Утопиться хочешь из-за него? Еще чего! Пойдем, - сказал он, покачивая головой. Парень протащил её пару шагов, но когда Алёна наконец-то заговорила, он тотчас же замер.

- Володя, зачем ты сюда прибежал? Зачем ты так заботишься обо мне?

Его плечи резко напряглись. Он опустил голову, на мгновение прикрыв глаза. Всё еще держась за её руку, Володя медленно повернулся к ней лицом. Крепко сжав губы, он не знал как ей ответить. - Я… Я….

Этим он и дал ей свой ответ. Своей второй рукой, Алёна притронулась к его неопрятным каштановым волосам и наклонилась поближе. Она заглянула глубоко ему в глаза, нежно поглаживая его по смуглой щеке. Володя сначала сомневался, а затем потянул её к себе и склонил голову вниз. Мгновение спустя, их губы соприкоснулись в нежном поцелуе, который сначала был осторожным, но вскоре наполнился давно сдержанной страстью. Алёна почувствовала как сильные руки Володи подняли её к земле, прижимая к его груди, и ничего не сделала. Наоборот, она стала целовать его еще больше, стараясь позабыть обо всем остальном.

***

После ужина, во время которого князю Евгению удалось завести приятную беседу не только с госпожой Каюровой, но и с Ксенией, в то время как Николай молча сидел и ничего не ел, приятная компания перешла в гостиную. Там, на столе у окна, уже лежали нужные карты для игры в штосс. Напротив карточного стола было расположено красивое фортепиано из темного дерева. Заходя в комнату, помраченный Николай прошел мимо карт и уселся на дивна, откуда имел хороший вид из окна во двор.

- Николай Анатольевич, вы не присоединитесь к нашей игре? - поинтересовалась Каюрова, обратив внимание на странное поведение Николая.
- Прошу прощения, но я не очень люблю карты, сударыня, - немного поклонившись, ответил Николай, после чего вновь принялся глядеть в окно. - А как насчет вас, Евгений Борисович? - Каюрова продолжила, теперь поворачиваясь к нему. - Давайте я лучше для вас сыграю что-нибудь, а то боюсь вы меня обыграете, - предложил князь с улыбкой. - Быть может, Ксения Михайловна окажет мне честь спеть со мной? - спросил он.

Ксения немного подумала, а потом усмехнулась и кивнула. Сегодня вечером, в своем простом белом платье и без парика, она князю казалась еще красивее чем прежде. - Благодарю вас, Ксения Михайловна, - молвил он, на мгновение целуя её протянутую руку. Улыбаясь, они пошли вместе к фортепиано, пока Каюровы усмехнулись и уселись вдвоем за стол. Всё это Николай с трудом заметил. Он нервно постукивал пальцами по дивану и постоянно был хмурил брови.

Князь Евгений уселся за инструмент, поправил кружева рукавов и, взглядом проверив что Ксения готова, начал играть. Заиграла легкая изящная музыка, которая текла как ручей с каждым опытным движением пальцев князя. А когда к нему присоединился ангельский голос Ксении, казалось что весь мир вокруг замер чтобы их получше послушать. Ежели раньше все привыкли видеть в князе солнечного ангела, то теперь, рядом с прелестной Ксенией, он был похож на обыкновенного смертного. Её длинные черные волосы падали ей на плечи, мерцая при огнях свечей, в совершенной противоположности с её чистым белым платьем. Голос её был таким тонким и легким, что был похож на чуткое пение соловья, нежели на человеческое.

Музыка и пение слились в одно. Ксения, стоявшая рядом с фортепиано и переворачивая страницы, тайно поглядывала играющего князя, пользуясь возможностью пока он был отвлечен. Даже при тусклом свете свечей, когда на улице в любую секунду грозился обрушиться страшный ливень, он был великолепен. Ей всё в нем нравилось: его густые ресницы, заметная ямочка на его подбородке, опущенные выразительные голубые глаза, лучезарная улыбка - даже сейчас, когда она уже поклялась всю жизнь его ненавидеть, ей было трудно, можно даже сказать невозможно, не обращать на это всё внимание. Уже тогда, когда он спас её на балу, князь стал казаться ей симпатичным, но теперь, когда он так умело взялся за инструмент, Ксения чувствовала что она в любой момент растает.

Вдалеке послышался гром. Сверкнула далекая молния и тучи наконец-то не сдержались. После стольких солнечных дней, начали падать первые капли дождя. Вскоре, эти пару капель превратились в сильный ливень.

- Надеюсь Машенька скоро домой вернется, - заволновалась Каюрова, оторвав взгляд с карт, чтобы взглянуть на дождь. - Я, конечно, понимаю что ей хотелось взглянуть на старый дом, но в такую погоду можно и простудиться!

После слов Каюровы, Николай резко вскочил с дивана и, сунув руки в карманы, подошел к камину. Рядом с ним был расположен небольшой столик, на котором стол поднос с графином коньяка. Он прошелся пару раз мимо него, после чего тяжело вздохнул и налил себе рюмку коньяка. Каюровы заметили его странное поведение, но ничего не сказали, а просто с улыбкой взглянули друг на друга.

Первый романс закончился. Музыка на пару минут прервалась пока князь с Ксенией склонялись над нотами в поисках подходящей песни. За это время, Николай в трех глотках выпил свой коньяк и стал бродить по комнате. Не успел Евгений вновь заиграть, как вдруг послышался топот копыт и ржание лошадей. Николай, будто сторожевой пёс спущенный с цепи, поспешил к окну. Там, во дворе, под дождем, были Мария и Олег. Он молча взглянул на них, после чего громко стукнул кулаком по подоконнику и выбежал из комнаты.

- Кажется, Мария вернулась. Пойду я посмотрю, - Ксения сказала. Она стала идти к двери, но её остановила рука Каюровы. - Не думаю что им надо мешать. Пусть поговорят.


Выбегая из дома на улицу, Николай соскочил со ступеней порога на землю и выбежал под дождь. Мария, совершенно промокшая, торопливо вылезала из седла. Её волосы больше не прикрывал белый платок; рукава её жакета и даже подол юбки были порваны в некоторых местах. На руке у неё была заметная красная царапина, которая только недавно стала заживать. Она не сразу обратила на него внимание. Слезая с коня, Мария стояла повернутой к нему спиной и только повернулась когда попрощалась с Олегом. Схватив поводья лошади, она обернулась, чтобы отвести её в конюшню, но, при виде Николая, Мария замерла от неожиданности.

- Николай, что вы здесь делаете? Как вы меня испугали! - заявила Мария, убирая с лица прилипшие ко лбу волосы. После долгой скачки её дыхание было частым и неглубоким.

Он молча стоял перед ней, ничего не отвечая. Под проливным дождем, его мокрый коричневый кафтан выглядел черным. Его промокшие волнистые локоны безжизненно лежали на его лице. В темноте, Мария не смогла разглядеть его глаз, но она чувствовала как в неё уставился его жгучий взгляд. Несмотря на холод, ей было удивительно жарко; её щеки были красные как от лихорадки, а лицо бледным. Они оба долго безмолвно смотрели друг на друга, каждый из них слишком напряжен, чтобы заговорить первым.

Наконец-то, Мария не выдержала и опустила взгляд. На смуглом лице Громова было такое убитым горем выражение, что ей было стыдно на него смотреть. Ей стало неловко под таким упорным взором - как будто в любой момент он прожжет в ней дырку.

- М-мне надо идти, а то…- она буркнула незаконченный предлог, прежде чем направится к дому. Но, её притормозила крепкая рука Николая. Он встал прямо перед ней и тихо сказал: - Вы даже не можете себе представить как я испугался. - Несмотря на погоду, Мария прекрасно его услышала. - Испугались? Вы? - она удивленно спросила.
- Да, испугался. Я испугался, когда узнал что та, которую я люблю, ускакала с другим и до вечера непонятно где была. Что вы с ним делали?

Николай сделал шаг поближе и Марие пришлось сделать шаг назад.

- В отличие от вас, мы были заняты полезным делом! Мы нашли не только вторую подсказку, но и третью. Вот что мы делали.
- То есть, ему вы доверяете, так? С ним вы готовы уехать хоть на край света, а я для вас просто пустое место? Вы даже всерьез меня не воспринимаете!
- Да, я с ним поехала, но это потому что я не люблю его! Как же вы меня до сих пор не понимаете?
- Вы хотите сказать, что со мной вы не поехали потому что любите меня, Мария? - после долгой паузы спросил Николай, приближаясь. Мария мысленно прокляла себя за то что позволила истинным чувствам так легко выскользнуть. - Так я вас должен понимать? Но, даже так мне вас не понять. - Николай стоял уже совсем близко. Так близко, что Мария смогла увидеть сверкающий янтарь его глаз. - Почему… почему вы мне не доверяете, Мария? Прошу вас, умоляю… скажите мне. Скажите, иначе я просто сойду с ума! Да я… я… Я утоплюсь в озере, слышите? Ей Богу, утоплюсь!

С этими словами, Николай отвернулся и сделал пару быстрых шагов в сторону сада. Не успел он пройти и пол-фута, как Мария не сдержалась. - Стойте, Николай, стойте! - она крикнула ему вслед. Он тут же остановился, но оставался повернутым к ней спиною. - Я… доверяю вам, Николай. Именно поэтому я так остерегаюсь вас, иначе… иначе я…

Она нерешительно замолчала, не решаясь признаться. Повесив голову, Мария уставилась на лужу что образовалась у её ног. Её оглушало бешеное сердцебиение; губы тряслись от холода, бледная кожа покрылась больными мурашками, но Мария этого уже не замечала. Всё её тело дрожало, но она испугалась не этого: её пугало то что она и так уже знала. Еще чуть-чуть и она вот-вот сдастся - еще пару слов и ей не остановится.

К счастью, больше ей сказать не получилось. Николай тоже больше не выдержал. Он круто обернулся, своим широким шагом запросто пересекая двор, и поспешил обратно к ней. Мария начала что-то говорить, но остановилась когда почувствовала как твердые руки Николая дотронулись до её лица и шеи, притягивая её к себе. Она только успела закрыть глаза, перед тем как их губы сомкнулись в пламенном поцелуе.

Мария чувствовала как нахмурились его густые брови, даже сейчас когда они так страстно целовались. Она даже не знала что думать: её никогда так никто не целовал - её вообще никто никогда не целовал. Но, стоя под проливным дождем, в крепком объятии Николая, ей не пришлось сильно задумываться. Одновременно, он чувствовался и холодным и горячим. Его кафтан, рубашка, волосы, что обвились вокруг её пальцев - всё это было промоченным насквозь, холодным как лёд. Однако, кожа Николая горела словно огонь. От его рук на её шее, по спине Марии пробежалась дрожь удовольствия. Она таила в его руках, загораясь пламенем страсти. Николай накрутил свободные её локоны себе на руку и осторожно потянул, вытаскивая из между её губ еле заметный стон.