Белое на чёрном

Белое на чёрном, как фрагмент ушедшей эпохи  или размышления по теме «Постсоциалистический сверхреализм в произведении современника».

«Я не люблю белый цвет» - констатирует автор в эпилоге и это, как нельзя лучше подчёркивается в его произведении. Его здесь попросту нет. Только чернота, только грязь, основанная на перетасованных «жизненных»  фактах, хотя опять же каждый волен выбирать свой расклад или оставлять карты про запас.

«Всё было…все события реальны, как и герои» - фраза, с которой он начинает  свою книгу. Правда, - она ведь бывает разной, как и ложь. «Правда – это когда смотришь в глаза и говоришь, что наносишь удар ножом. Можно быстро, можно медленно, всё зависит от обстоятельств. Пусть после этого рухнет всё, как этажерка из табуреток и последняя из них припечатает голову, так тому и быть. А надо ли? Временами врать становится противно, жутко, пенки лжи вытекают из душевного котла и её надо спустить, освободить место для новой порции. Не врать не возможно. Наступает ли успокоение? Временно, да. А может это тешится тщеславие или мнимый героизм. Ударил, попал, потекла кровь, и ждешь ответа… Идти с правдой на мир – это всё равно, что бросаться со связкой гранат под вражеский танк. Полуправда и молчание сродни лжи или удару в спину. Как выбрать и определить это зыбкое равновесие между двумя категориями? Мне кажется, что этого сделать невозможно. Постоянно будет перетягивать та или иная чаша. И что правда для меня, может оказаться иным для других. Мир отражается перед каждым в своих красках, мы воспринимаем его только лучами сознания, перерабатываем в чувства и ощущения…».

Факты можно подтасовать, изображая лишь одну сторону, так называемую конъюнктурную и хорошо оплачиваемую, которая дает пропуск в иной мир. Сейчас не принято ничего  делать «просто так». Это удел сумасшедших, шизофреников, дебилов, альтруистов. В моде зарабатывать и выделяться тем, что имеешь. Даже если ты сыт, одет, и с крышей над головой. Это, страсть, очевидно, захлестнула героя и отразилась на последующем произведении «Я сижу на берегу не могу поднять ногу…», где тот же мальчик с теми же проблемами, психофизикой, всеобщим обманом, «внезапно поглупевший» и вселенским злом, пусть он якобы и защищает себя фразой «Я умышленно избегаю писать о плохом…». Хотя с другой стороны, каждый борется за лучшее место под солнцем, за продление жизни, за сытость и иные блага.

Америка – «бутерброд  и газировка…хлеб и вода – основа основ, как гарантированное право каждого человека на место под солнцем». Это демократия, свобода и равноправие. Так рассуждает тридцатипятилетний герой, судьба которого по счастливой или несчастливой случайности перенесла его парализованное тело через океан.

Временами складывается впечатление, что рассказы, собранные под заголовком «роман», написаны в одну пору, от имени десятилетнего школьника, который не перестает кичиться тем, что «он самый умный в специнтернате и лучше всех решает задачки» и мечтает о приезде дедушки на «Волге» – «генерального секретаря компартии Испании».  Да, безусловно, ум необходим, чтобы выжить и адаптироваться в любой системе, но он также должен понимать, что абсолютные государства – это утопии, как и «абсолютные люди». Если ты не смог полюбить Родину, которая вскормила тебя своим молоком, пусть и «зелёным с зелёными какашками и замёрзшей мочой в ночном горшке», то не сможешь полюбить иную страну и другого человека, а возможно и самого себя.  Любовь – это базисное чувство, которое распространяется на все жизненные категории и не проявляется изолированно или в одной какой-нибудь номинации.

Родители же, как  собственно и дети – априори не критикуются. Не бывает ни плохих, ни хороших, так как в тебе и в них течет общая кровь, и никакой психоанализ не изменит твоё отношение к ним и своим детским ошибкам-просчетам, которые с возрастом приходится повторять. 

Каждая новая эпоха создает своеобразный трамплин, от которого надо оттолкнуться новому поколению, чтобы взлететь, как можно выше над потомками, которые, конечно же, жили в «грязи, невежестве и дремучести». Большевики крошили храмы и бюсты царей, новые капиталисты крушат парки и скверы, на месте которых строят храмы и крушат гранитного Ленина и всё его наследие. Что будет дальше? Увы, история становится субъективной, отражая запрос правящих партий, класса и распределителей материального. Прошло всего пятьдесят лет и вот уже в Прибалтике, Венгрии и на Украине  ее переписали и поставили в одну музейную экспозицию  достижения социализма с бесчинствами фашизма. И там и там гибнут люди и там и там страдание, боль, унижение и несправедливость. Это будут всегда – таков закон эволюции и природы.

Белое – его так мало на страницах и оно основано на пищевых доминантах и предпочтениях, на удобстве передвижении с помощью «красной кнопки пульта дистанционного управления инвалидной коляски», на алкоголе, под которым маскируется депрессивный налёт, на набившем оскомину Макдональдсе. Грустно, когда человек остаётся без Родины, ещё трагичнее, когда его бросают родители, которых он вольно или невольно поносит «черножопыми суками», но таковы законы природы – выживают сильнейшие в этом мире.  И если ростку суждено  пробиться к солнцу, то никакая засуха, тень не способна задушить его стремление к росту.

Настоящее искусство должно нести добро, осветлять человеческую душу, чтобы тот стремился к возвышенному, как пытался спасти горьковский Данко «темных людей», вырвав свое сердце, а не становился потребителем удобной еды с пролетами для инвалидных колясок, как в документальном фильме «Двойной гамбургер». Хотя опять же, чтобы в моде тренд на «ужасы психики и души». Этим живёт современное общество и по этому пути пошёл уважаемый автор.

Общество потребления – оно как чума нависло над планетой, литературой, и автором, и защититься от его метастазов очевидно невозможно.  Вспоминается «Повар, вор, его жена и её любовник»: «Алчность потребления подобно наркотику вытесняет духовность, вытесняет познание и культуру. Воры поддерживают культуру, которая приносит прибыль, которую можно рекламировать, мимо которой невозможно не пройти, чтобы не заметить. Она (статуя) подобно гигантскому Гулливеру возвышается над нами и смеётся: «Неужели, ты, козявка, меня не видишь? Кто ты, мышь, которая будет плясать под мои деньги и законы, потому что я заказываю меню в своем ресторане. Я буду крушить посуду, буду менять поваров, буду унижать вас, потому что нас больше, мы те самые саблезубые тигры, которые воскресли…»  Надолго ли?»
P.S. Родина, в которой «нет электронных колясок, тротуаров и красивых магазинов, как в США…» и слабаки здесь не удерживаются, сбегая в «лучшие края». Опять же каждый рождённый на её земле вправе иметь её и это достоинство надо лелеять, оберегать, а при необходимости и защищать. Она же беззаветно помнит своих воспитанников и, как настоящая мать лишь «укоризненно качает головой» на отказников, и не держит зла на своих чад, пусть нерадивый сынок – внук генерального секретаря, и называет её «черножопой сукой». Ведь, кто, как ни она в лихую годину пригреет его, наградит по заслугам и, в конце концов, пригласит на погост…пусть и не такой красивый.