Быть или не быть. Лагерные хроники

                (Из записей Марка Неснова)

Когда  Алик Атаев играл на гитаре, это было так органично и талантливо, что, казалось, будто он с гитарой родился.

Или, на худой конец, учился этому с малых лет.

Но он рассказывал, что играть его научили в тюремной камере, на картонном грифе  с нарисованными струнами.

Все считали это обычным лагерным трёпом.

И только те, кто хорошо знал Алика, верили его рассказу.

Парнем он был правильным и с понятием.

В карты он играл так же виртуозно и талантливо, и они неплохо кормили его весь его немалый и нелёгкий срок.

Сидеть ему из червонца оставалось ещё два года, и он в свои тридцать лет очень не хотел снова возвращаться в лагерь.

Но, будучи человеком неглупым, он прекрасно понимал, что умения играть на гитаре   и  в карты недостаточно, чтобы вписаться в нормальную человеческую жизнь.

Он мечтал жениться и зарабатывать  деньги игрой в карты, потому что никакого другого способа иметь достаточно денег он не знал.

Однако, глядя на его приморенный каторжанский вид, не очень верилось, что на воле найдутся охотники сидеть с ним за одним столом.

Его неприличная худоба, сутулость и хрестоматийные босяцкие манеры вряд ли могли вызвать доверие у лиц далёких от лагерного быта.

Это понимал и он сам, а потому всё чаще и чаще заводил разговор на волнующую его тему.

В один из таких разговоров наш общий приятель Юра Селивёрстов пошутил:
-А давай, Алик,  за оставшиеся два года я сделаю из тебя спортсмена  с отличной фигурой, а Марк тебя натаскает так, что ты превратишься в самого гнилого и паршивого интеллигента.

Все весело рассмеялись, и только Алик отнёсся к этому со всей серьёзностью.

Вечером он дождался меня в секции и завёл разговор о том, чтобы я действительно взялся за его образование и воспитание.

Он обещал делать всё, что я буду требовать.

-Ну, ты же не хочешь, чтобы я снова чалился по зонам? –  закончил он разговор.

Этого я точно не хотел.

Я  достал из тумбочки томик Шекспира и загнул страницу, где был знаменитый  монолог Гамлета «Быть или не быть» в переводе Лозинского:

-Если завтра расскажешь наизусть, то, считай, договорились.

Назавтра к вечеру Алик без запинки продекламировал монолог и получил от меня задание выучить «А снег повалится...» Евтушенко.

Наверное, необходимость уметь быстро считать при игре в карты так развила его память, что к следующему вечеру, он знал наизусть и это стихотворение.

Ежедневно я давал ему новые стихотворения разных поэтов, и он за сутки заучивал каждое.

Параллельно я стал давать ему книги и журналы с отмеченными статьями и рассказами, заставляя неторопливо и правильным русским языком пересказывать их содержание.

Юра потребовал, чтобы Алик бросил курить и пить чифир.

Он организовал в пристройке столярного цеха качалку, где Алик, под его руководством, стал таскать тяжёлые железки и делать разные упражнения.

Я  тоже пристроился к этому делу, потому что и моя фигура была не очень спортивной.


По утрам мы втроём  бегали по кругу футбольного поля.

Юра на воле был гимнастом.
В лагерь он попал  за убийство «деда» в армии, который над ним издевался.

Кроме этого мы стали ежедневно гулять вечерами и я рассказывал Алику всё, что помнил из географии, истории, культуры, музыки.

И вообще много всякого разного, чем полна голова начитанного и нахватанного студента - недоучки.

Алик впитывал всё, как губка.

Не помню я в своей жизни, чтобы кто-то  с таким болезненным остервенением и жадностью учился всему на свете.

Месяцев через восемь, когда в секции парни спорили у кого сильнее руки, Алик уступил только одному мужику - вальщику леса.

Это было непостижимо.

И сама фигура Алика выровнялась и приобрела вполне спортивную форму.

Болтать же за год он свободно научился на любые темы.
Как писал Пушкин:
«...с учёным видом знатока».

Не специалиста он мог обмануть любого.

О работе шагающего экскаватора он мог говорить так же свободно, как и о
 пении Марио Ланца или поэзии почти неизвестной тогда в СССР Анны Ахматовой.

Он выучил наизусть все либретто из книги Друскина «Сто опер»  и мог болтать о музыке  часами, хотя никогда не бывал в оперном театре.

К своему выходу на свободу Алик и выглядел очень спортивно, элегантно и уверенно.

И хотя знания его были поверхностными и дилетантскими, нужно было быть очень образованным и знающим человеком, чтобы пробиться через его уверенное нахальство.


…Он вышел на свободу и пропал.

Не писал он даже нам с Юрой, хотя мы и ждали.

Но мы  понимали, с какими трудностями он столкнулся.

Как он собирался зарабатывать на жизнь картами и не сползти в уголовщину, было не совсем понятно.

…Потом жизнь закружила меня так, что я забыл и про Алика и про многих других парней, с которыми меня сталкивала жизнь.


…Прошло почти тридцать лет.

Я стал семейным, вполне обеспеченным и уважаемым человеком к тому времени, когда нас с женой пригласили на юбилей к одному большому московскому чиновнику.

Не зная, что подарить юбиляру, я обратился за помощью к своему московскому другу актёру Георгию Мельскому.

Он снял трубку и договорился о нашем визите с известным московским антикваром Никольским.

На мой вопрос, не подсунут ли нам подделку, Жора заметил, что хозяин магазина очень интеллигентный человек с безупречной репутацией.

Когда мы подъехали к магазину, нам навстречу вышел высокий седой господин с профессорской бородкой в бифокальных очках  и с бежевым шёлковым шарфиком на шее.

Безупречные манеры и неспешная, правильно поставленная речь хозяина
 большого антикварного магазина говорили о его достоинстве и достатке.

Он предложил нам китайскую фарфоровую женскую статуэтку, пояснив, что знаток поймёт и оценит ценность такого подарка.

Что-то мне казалось знакомым в этом барственном антикваре, но мы торопились, и я не задумывался об этом.

Мы оплатили покупку и, пожелав всего доброго хозяину, попрощались.

Уже у выхода он дал мне свою визитную карточку.

Я сунул её в карман и рассмотрел только на следующий день в номере гостиницы:

                Никольский Альберт Георгиевич
                Антиквар

 На обратной стороне ручкой был нарисован силуэт гитары.
                И написано:
                Алик.


Рецензии
...хм, отличный вариант Пигмалиона, Шоу наверняка вас бы похвалил, а я присоединяюсь с удовольствием к его словам.
Все рассказы что прочел у вас написаны очень хорошо, искренне, с чувством юмора.
С уважением, Сами.

Друг Сами   03.09.2022 11:54     Заявить о нарушении