ССО Балхаш-67

   Вместо предисловия. При растопке печки на даче, в бумагах , предназначенных для розжига, я обнаружил свою старую записную книжку. Среди прочего в ней были заметки от 1967 года , сделанные по горячим следам после возвращения из ССО. Нахлынули ностальгические воспоминания и я, напрягши память и опираясь на свои записи 57-летней давности , написал этот  рассказ.
                Декабрь 2019 г. 
               
  «Итак прошло уже больше трех месяцев с тех пор, как в зачетке появились отметки за последние экзамены и наступили летние каникулы, но мысленно я часто возвращаюсь к тому , что было летом.»
     МИИТ. 1967 год. Расписание экзаменов группы СМ-153:
8 июня -химия;
14 июня -высшая математика;
19 июня  -теоретическая механика;
24 июня -история;
30 июня -физика.

       21 июня на строительство железной дороги «Балхаш-Саяк» уезжал студенческий строительный отряд. Я, Ник и Анатоль (несколько позже мы стали называть его Месье, так как он учил французский и иногда находил ему применение.  Je vous voulais et vous ;tes sotte) в числе 15 добровольцев-первокурсников оказались в отряде. Для этого нам пришлось досрочно сдать два экзамена. Ника провожали его мама и младший братец. Мамочка плакала , тревожась за сына.  У нас же было состояние  тревожно-приподнятое. Прибалхашье представлялось нам безжизненной пустыней с песками, змеями, ядовитыми насекомыми и кривыми саксаулами под немилосердно палящим солнцем. Естественно, что у меня в портфеле , с которым я собирался ехать, из одежды лежали лишь плавки. Еще одни были на мне. Из верхнего платья были зеленые форменные брюки и куртка. На ногах — кеды.

      В отряде мы оказались не случайно. В общаге с нами жил один парень -Евсеев Валя. Тощий и прыщеватый, он отличался разболтанностью и нагловатостью. Мы его недолюбливали. Учился он плохо. На втором курсе его даже отчислят из института. Где-то с Нового  года он прожужжал нам все уши , что его берут в интеротряд, который поедет летом в Самарканд. Он даже называть его стал фамильярно-пренебрежительно - «Интрошка». Говорил, что попасть в этот отряд очень трудно, берут только тех, кто умеет играть на гитаре, петь, плясать. Себя он считал поэтом и чтецом. Он надоел нам своими разговорами про «Интрошку», и когда стали организовывать отряд на строительство ж.д. «Балхаш-Саяк» , мы с Анатолем подали заявления. Ник примкнул к нам, так как он учился со мной в одной группе, и в силу малочисленности мужского контингента в группе мы с ним сдружились. Прошли медосмотр. Я на грани, так как у меня еще со школы было повышенное давление. Сделали прививки от столбняка и энцефалита.

     Собрание  включенных в отряд проходило в 119 аудитории. Скамьи амфитеатром уходили вниз. Мы сидели на самом верху. Выступал Иванов — командир отряда. Он только что вернулся из тех мест, куда нам предстояло ехать. Был он там вместе с квартирьерами, которые готовились к встрече основного отряда. Отряд собрался большой -около 250 человек. Меня волновало -выдержу ли я? Смогу ли работать не хуже остальных? Ведь до сих пор мне не приходилось работать физически. А работать предстояло по 10 часов в день.

     Почти весь поезд был наш- МИИТовский, так как ехали еще отряды с других факультетов. Мы должны были расположиться по всей трассе и вести работы широким фронтом. У меня было ощущение нереальности происходящего со мной. Мне , не уезжавшему из Воскресенска дальше Сосновки Тамбовской области, как-то не верилось, что с такого привычного Казанского вокзала можно попасть дальше Коломны. На нас были «целинные» формы, которые в то время в магазинах еще не продавались, а шились по заказу  специально для строительных отрядов.
Садились по билетам , каждый на свое место. Мы с Ником попали в один вагон. Анатоль оказался, к сожалению, в другом. Два боковых места были нашими. В одном с нами плацкартном купе уже сидели четыре девочки.
     -О! У вас мальчики -кричали провожающие, заглядывающие в окно.
     -Да, не пропадем — отвечали они.
     -Да — сказали мы с Ником.

    Всем было весело. Но вот мы поехали. За окном проплывали такие знакомые остановки. Электрозаводская, Перово, Люберцы...
Познакомились с девочками. Вера, Ира и две Вали.
-Ирка у нас веселая -сказала Вера.
Вышли с Ником в тамбур. Вошла Ира.
   -Закурим? - предложила она.
   -Не курим.
   -Какая группа?
   -СМ-153.
   -Первый курс. Добровольцы что-ли?

    Они все были с АТ и со второго курса. Работа в отряде была для них обязательной.
Дорога предстояла дальняя. Питались консервами, которые купили еще в Москве. Мне очень нравилось собираться в дорогу. Втроем мы ходили по Октябрьской и закупали продукты. Потом в дороге около килограмма вареной колбасы мы выбросили в окно. Она испортилась от жары. Анатоль ходил к нам только для того, чтобы опустошить очередную банку консервов. Он уже завел знакомство с девочками в своем вагоне и кажется не скучал. Колесная жизнь вошла в свое привычное русло. Все много спали днем и постоянно что-то жевали. Ночью орали песни и тряслись в шейке. Песни мне нравились. Многие я слышал впервые. До этого мы довольствовались , в основном, приблатненным репертуаром Зенкова :
     "...у бабушки под крышей сеновала,
      где курочка -молодка проживала,
      жила она не ведая греха,
      пока не повстречала петуха...".

    На гитаре играл Сэм Шуб — сутоловатый парень, голос имевший тонкий и слабый. Он подражал битлам. В исполнении шейка примой считалась Алина — темпераментная девочка с золотым зубом.  Я, Ник и Анатоль записались в путейцы. Распределили нас в разные бригады — может быть  не верили в нашу трудоспособность?  В бригаде , в которую я попал оказались все девочки из нашего купе.  Ребята были с СМ, а девочки с АТ. Это была бригада  Белова: Марк Бурд — веселый, упитанный , из него так и сочился одесский юмор, Вольдемар, три Боба (один из них Борис Наумов) , Сенди , Леша (Алексей Михайлюк), Принц ( Датский) , а по жизни Витя, две Вали,Галка Цыганова, Ирка, Вера, Инна Кобзарь и я.

     Итак, работаем. Рихтовка. От немецкого richten — править. Солнце жжет немилосердно. Страшно хочется пить, губы пересыхают и трескаются. Обеденный перерыв. Устало лежу между рельс.
-Удивительно неразговорчивый молодой человек -вдруг говорит одна из девчонок. Большая шляпа, большие глаза, невысокая, но сложена спортивно. Позже выяснится, что она играла за сборную МИИТа по волейболу.
    -Может откроете нам свое имя?
    -Александр.
    -Вы всегда молчите?
    -Нет , иногда разговариваю, как вот сейчас.

Ее звали Инна. Часто, когда мы ехали на АГМ, я смотрел на нее украдкой. Как -то поймав мой взгляд ,  она понимающе улыбнулась.

     - Отряду «ЭФА» построиться на вечернюю линейку -неслось из репродукторов в субботу.
     - Построиться по бригадам.
Само собой получилось, что я стоял рядом с ней. Пару раз я даже попытался сострить, неудачно, но она улыбнулась. Я же сгорал от стыда и злился на себя.
  -------------------------
  I Кинотеатр «Космос».   I      
  I Новая кинокомедия.     I
  I Антоша Рыбкин.          I
  I Начало в 10 час вечераI
  -------------------------
     -висело  на столовой.   

  -А сегодня кино -сказал я как можно более безразличным тоном.
  -Да? А какое?
  -Антоша Рыбкин -торжественно объявил я.
  -Пойдем?

   Мы стояли , построившись в 4 ряда. Она была впереди меня, и ее голова была так близко. Я чувствовал запах ее волос, и мне вдруг неудержимо захотелось поцеловать ее в маленькое ушко, зарыться лицом в ее волосы. Я оказывался все ближе и ближе , и вот мои руки, сложенные на груди,  уже касаются ее. Она слегка оперлась на меня. Холод подступил откуда-то изнутри, я не удержался и будто бы невзначай коснулся губами ее волос. Потом мы смотрели кино. Всю следующую неделю я ждал субботы. Я влюбился.

   Вибрируя вместе с подбойкой , слагались строки:
      Барабаны судьбы стучат,
      Я прошу не руби сплеча.
      Я с тобою стою,
      И молчу как в строю.
      Только тихо шепчу с тоски
      Ты мне нравишься, ты!

  В следующую субботу на нашем пятачке были танцы. Была и она. Пригласить ее на первый танец я не смог. Ревниво смотрел как она танцует с Бобом. Но следующий танец был за мной. Кто-то выдвинул предложение прогуляться вдоль берега залива. Его приняли.  И вот я, Бобы, Сэнди, Инна и Галка устроились у костра, который мы разложили на берегу. Я сидел рядом с ней и был счастлив. Меня била мелкая дрожь. Может быть от оттого, что было холодно. Все девчонки притулились к ребятам, чтобы согреться. Я тоже обнял ее и как мне казалось незаметно целовал ее в маленькое ушко. И вот так я сидел и молчал, ибо  чувствовал, начни я говорить, мой голос дрожал бы , как писали в романах, от чувств, переполнивших чашу любви.

      Когда мы возвращались и проходили мимо юрты казаха, его собака бросилась на нас. Цепь была довольно длинная. Моему благородству не было предела. Я толкнул Инну вперед, сам же не успел отскочить.
   -Цапнула проклятая.
   -Что с тобой?
   -Да , вот собака какая! Кусается!
Я привлек ее к себе, наши губы слились, но здесь она не то что сказала, скорее выдохнула:
  -Саша!!! -умоляюще, и как мне показалось- она захотела освободиться. Подходили ребята. Мы пошли дальше.

В последующие дни я ходил как пьяный. Писал ей письма, но не отдавал. Стоять рядом с ней было для меня и больно, и мучительно, и сладостно. Мне не удавалось спокойно стоять с ней. Я смущался, краснел и молчал. Дыхание мое прерывалось. Я ревновал ее абсолютно ко всем. В любви ей я не объяснялся. Только раз , когда мы ездили на рыбалку, я с трудом выдавил из себя:
  -Почему ты мне нравишься?
  -Не знаю -ответила она.

На большее меня не хватило. Потом она стала как-то отдаляться от меня. Наверное я стал ей неинтересен, даже скучен.

   Впрочем, грустил я недолго. Тяжелый труд, ежедневные купания в заливе оздоровляли организм. Я очень окреп, загорел до черноты и мог работать практически не уставая. ЖД линия проходила по берегу оз.Балхаш, постепенно удаляясь от него. Во время обеденного перерыва сначала все мы ходили окунуться, но по мере удаления таких любителей становилось все меньше. Когда до озера было уже около  километра, бегали только мы вдвоем с Витей.  Был еще поход в казахский аул с названием Акулень, поездка в город Балхаш , рыбная ловля сетями судаков и экзотичной маринки, бои в огненном кольце скорпионов с  фалангами, щербет и сгущенка из вагона-магазина. К отъезду мы оборвались, посуровели, курили  сигареты  «табакасы фабрикасы» и приятно ласкали слух  крутыми выражениями.
   И все же  мы в душе оставались романтиками и с чувством пели :
   «Поезд последние версты мчит,
    Тревожен рокот колес,
    Выйдем же в тамбур и помолчим,
    Не надо ни слов ни слез...».

   В 2010 году мне на глаза попалась информация о том, что  Боровой Костя Натанович — друг Новодворской тоже был в ССО на Балхаше.  Оказывается он учился на том же факультете, что и я, только поступил на год  раньше.
     Он вспоминает: «На озере Балхаш мы строили железную дорогу. Запомнились ночи, я с удовольствием не только гулял, но и ловил рыбу — там водились сазан, судак, кумжа.  Кормили нас плохо: тушёнка, макароны — так что рыба была кстати».
 
        Профессорскому сынку, папа преподавал математику в МИИТе, а мама заведовала  особым отделом в Железнодорожном райкоме партии, конечно, отрядное питание по сравнению с домашним - казалось плохим. А нам, пожившим год в общаге -  нормальным. По желанию можно было брать и добавку.  Я не помню Борового, так как отряд был большой, но меня удивляет, что он по ночам гулял и ловил рыбу. Мы после трудового дня спали без задних ног.