За гранью бытия

Последняя соломинка сломала спину верблюда.
Мне всегда нравилась эта пословица, но ее истинное значение или ... если хотите…ее значение применительно к моей жизни я понял только сегодня. Но давайте все-таки по порядку.
День не заладился с утра. Для начала я вульгарно проспал, хотя знал, что именно сегодня делать это было категорически нельзя. Понимаете, как раз сегодня мне выпал шанс оказаться в нужном месте и в нужное время. Опять я забегаю вперед. Наверное, потому что слишком много эмоций для одного дня. Итак, я проспал, хотя завел целых два будильника вместо одного. Но где-то среди ночи, видимо, отключали свет, и первое на что упал мой взгляд, когда я все таки продрал глаза было синхронное мигание четырех нулей на электрических часах. Со стоном ужаса я повернул голову в другую сторону, где мой верный «Росинант» (так я называю свой механический будильник, служащий уже трем поколениям моей семьи) должен был подстраховать своего электронного собрата, но стрелки на нем окончательно застыли (представляете всю подлость ситуации?) за полчаса до заветной утренней трели.
Опущу подробности моего утреннего туалета. Скажу лишь, что в это утро я установил не один рекорд Гинесса в области быстроты одевания, обувания и зашнуровывания.
Лифт тронулся вниз едва я поднес руку, чтобы нажать на кнопку вызова. Тем не менее к подъездной двери я спустился со значительным его опережением. Вырвавшись (именно вырвавшись) на улицу я боковым зрением отметил, что нужный мне троллейбус медленно подходит к моей остановке. Олимпийские чемпионы – легкоатлеты наверняка сняли бы шляпу перед моим низким стартом. На площадку троллейбуса я влетел словно пуля, слегка прищемив дверью полу куртки. Жадно хватая ртом воздух, я буквально повис на поручне и только теперь ощутил подозрительную легкость во внутреннем кармане пиджака. Одышку сняло как рукой, я лихорадочно ощупал руками карманы и громко выругался, испугав при этом окружающих меня людей. Так и есть. Я забыл дома бумажник. Или еще чего хуже – выронил его на улице во время моего героического забега. Ну, вы подумайте…Нет, вот уж воистину, беда не приходит одна. Документы, конечно, жаль. И деньги. Сколько там было? Рублей семьсот…или пятьсот? Нет. Точно вспомнил. Семьсот пятьдесят. Немного, но ведь последние же были. Да…Что еще может быть хуже?
- Граждане, приготовьте билеты и проездные.
А вот это уже совсем из рук вон. Ну, в принципе, конечно, ничего смертельного. Ну, в крайнем случае штраф выпишут. Стоп… кому выпишут? Я ж беспаспортный….Я закрыл глаза и тихонько чтобы вторично не напугать окружающих завыл от отчаяния. Подумать только. В любой день. Пусть в любой день. Но не сегодня.
Понимаете, я работаю в одной фирме. Маленькая такая фирма, но по мнению нашего генерального – с очень большим будущим. Я с ним в принципе согласен. Хоть моего мнения никто и не спрашивает. Должность у меня, понимаете ли, не та, чтобы на меня обращали внимание господа из руководящего состава. А ведь я способен на большее. На гораздо большее. Я за весь отдел работу тяну. А премии и лавры за мои труды как это частенько бывает получает непосредственный начальник. И представьте себе такой случай ..фарт…везение…удачу, что сегодня на службе его не будет. И отчет о работе отдела за месяц смогу за него сделать я. Разумеется, с комментариями и предложениями. Вернее, смог бы. Потому что сейчас я буду  с позором ссажен из транспорта, отправлен в ближайшее отделение милиции где должен буду унизительно ждать пока мою личность удостоверят. А потом ее еще и оштрафуют. Вот так в одночасье его величество господин случай разрушает любые самые честолюбивые планы.
Помолиться, что ли? Жаль, не умею. Я опустил голову вниз, стараясь до поры скрыть от окружающих выступающие слезы злости, и вдруг….
Прямо возле меня на лавочке спал человек. Ясное дело – работяга возвращается с ночной смены и сморило его на подступах к дому. А рядом с ним на мятой коричневой коже сидения лежал вожделенный проездной. Сердце застучало так, словно я вновь совершил свой знаменитый рывок от подъезда к остановке. Я осторожно сел рядышком и небрежным движением пальцев цапнул маленький голубой квиток. Затем встал и стараясь выглядеть как можно более естественно, двинулся к выходу – благо троллейбус уже подходил к нужной мне остановке. Небрежно предъявив контролеру проездной и удостоившись его утвердительного кивка я выскочил на тротуар и с облегчением вздохнул. Краем глаза отметил, что контролеры как раз начинают теребить за плечо спящего человека. Прости, мой неизвестный спаситель. Так получилось. Ну, виноват я перед тобой. Даст Бог – сочтемся.
- Пропуск, - сухой сморщенный дедок в пиджаке со следами орденских колодок с подозрением взирал на меня с той стороны турникета.
- Вы понимаете, тут такое дело, - засуетился я, - пропуска у меня с собой нет, но я..
- Нет, значит, нет, - сухо ответил вахтер и потерял ко мне всяческий интерес.
- Но я здесь работаю, - в отчаянии повысил голос я, - уже полгода. Вы же меня в лицо уже знаете!
- Мало ли чего я знаю, - сторож демонстративно развернул журнал с кроссвордом, - я вот например знаю, что без пропуска вход на территорию предприятия строго воспрещен.
- Отец, миленький, - взмолился я, - у меня сегодня судьба решается, никак мне сегодня прогуливать нельзя. Войди в положение, слышь, пропусти, а?
- Французская королевская династия, - нарочито громко произнес вахтер.
- Дай хоть позвонить, - рявкнул я, - считай, что я посетитель в «Транстелеком».
- Звони, а чего ж…- он выставил передо мною видавший виды телефонный аппарат, залепленный скотчем,  - один шесть три… - услужливо добавил он, едва я успел открыть рот, - только ты зря стараешься, касатик. Телефон вам внутренний отключили сегодня. Задолженность у вас, родненький.
- Пропусти меня, гад, - в отчаянии я ухватился за турникет и даже сделал попытку через него перелезть, - мне правда очень надо!
- Ах, надо тебе, - взвизгнул он и схватив оставленный мной телефон завертел кнопки на диске, - алло….алло…милиция? Саша Левкин сегодня дежурит? Тьфу, сынок, не узнал…срочно давай наряд к нам…ага…пьяный один хулиганит, спасу нет никакого….ага…жду, сыночек. Три минуты у тебя, хиппарь поганый, - с торжеством взглянул он на меня, - и чтоб духу твоего тут не было на вверенной мне территории, - и уже в спину мне крикнул, - я и начальству твоему сегодня расскажу, что ты за птица….

День прошел как в тумане. Я, кажется, где-то гулял. Не помню. Ближе к вечеру я наконец на ватных ногах добрался до своего дома и только в подъезде понял, что ключи от квартиры я потерял вместе с документами.
Последняя соломинка сломала спину верблюда.  Я плюхнулся на скамейку перед подъездом и затрясся от беззвучного смеха. Именно за этим занятием меня и застала соседка по лестничной площадке, вышедшая на улицу с мусорным пакетом.
- Случилось что-нибудь, Славик? – она поставила на асфальт пакет и не дожидаясь ответа уселась рядом, - а к тебе приходили, кстати, - без перехода продолжила она.
- Милиция? – мрачно спросил я, про себя подумав, что теперь меня мало что удивит.
- Не, - покачала она головой, - женщина какая-то. Интересная такая вся из себя…В черном таком платье – просто отпад…Да, - спохватилась она, - она ж тебе карточку в двери оставила, так я вытащила, чтоб пацаны не баловали. Вот, - она, покопавшись в кармане халата, достала оттуда красивую черную визитку, на которой золотым тиснением было написано «некоммерческое партнерство А.Д.» и чуть ниже – «мы работаем круглосуточно» чуть ниже был указан адрес и номер телефона. А на обратной стороне все тем же золотым тиснением было написано мелким убористым почерком
«Святослав Антонович! Убедительно просим подойти к нам на консультацию по интересующему Вас вопросу. Ждем Вас в любое удобное для Вас время!»
Я опустил карточку в карман и задумался.
- Славик, - осторожно позвала меня соседка, - ты не в секту случайно попал? А?
Я отрицательно покачал головой.
- Не, Люд, - я усмехнулся, - не нужен я секте. Ты знаешь что? Иди домой. А мусор я сам вынесу. Я еще прогуляюсь.
И, подхватив соседкин пакет, я не спеша направился к мусорным бочкам, вполуха слушая ее тихое ворчание, что сам то я может и не особо нужен, а вот квартирку мою они (то есть сектанты) быстро к рукам приберут.
Широко взмахнув рукой я зашвырнул пакет на мусорную гору, уже собравшуюся возле переполненных баков и еще раз прикинув в уме адрес таинственной конторы, решительно зашагал в ее сторону. Я поступил так по двум причинам.
Во-первых, ключей от дома у меня не было, а ломать дверь до утра мне вряд ли позволят соседи. А ночевать на раскладушке у соседки мне не хотелось совершенно и категорически.
Во-вторых, надпись  на визитке гласила, что они работают круглосуточно и ожидают меня в любое удобное время. И вот сейчас мне было удобно как никогда



По ту сторону бытия. Часть  1. Бескрылые.
- Итак, подмастерье, у вас новая паутина?
- Да, командор.
-Похвально. Я сообщу вниз о вашем усердии. Как обстоят дела на данный момент?
- Заверяю вас, что ситуация находится под полным контролем.
- План «Неудачник»?
- Да, командор. Стопроцентное попадание.
- У людей, подмастерье, бытует мнение, что стопроцентной гарантии не может дать даже страховой полис.
- Мне знакомо это мнение, командор.
- Тем не менее вы уверены в успехе?
- Факты говорят сами за себя.
- Изложите факты.
- как известно командору объект совершил кражу.
- Да, я в курсе. Знаю также, что совершил он ее будучи уверенным в своей безнаказанности и что следствием явилось обвинение невинного. Все это весьма похвально. Если бы не одно обстоятельство.
- командор имеет ввиду желание объекта произнести слова молитвы?
-Да. Мы уже готовим на этот счет возражения от возможных заявлений со стороны Крылатых. А они последуют – будьте уверены.
- На сто процентов?
- Не пытайтесь меня развеселить, подмастерье. Я могу подумать, что вы пытаетесь острить на мой счет.
- Приношу свои извинения
- Извинения приняты. Кстати, вам известно, что человеку, обвиненному вместо объекта, тот дал мысленное обещание при  первой возможности возместить причиненные неудобства?
- командор может быть уверен, что такой возможности объект не получит пока целиком и полностью не попадет под воздействие паутины. Командор безусловно знаком с Основами и конечно помнит, что человек может находиться на одной ступени добра, но на одной ступени зла долго находиться не сможет. Шаг вперед неизбежен.
- Значит, вы так хорошо знаете основы, подмастерье? Тогда объясните мне как сочетается со знанием Основ рапорт, который вы в обход меня отправили только что на имя Гроссмейстера?
- Командор, вас безусловно ввели в заблуждение…
- Если меня кто и пытается ввести в заблуждение, то это только мои глаза. Взгляните на ваш рапорт. Да…Это он самый. Мальчишка. Мне нравится ваша дерзость, но ваша самоуверенность даст ей сто очков вперед. Вам хоть известен баланс характеристик объекта?
- Да, командор. Пятьдесят на пятьдесят.
- Однако.  И тем не менее вы решили рискнуть? Дерзко. Весьма. Ну что ж…сделайте то, что задумали и я забуду о вашем рапорте, сочтя его неразумным проявлением чувств тысячелетнего юнца. Но….я даже не хочу думать о наказании, которое постигнет вас в случае неудачи.
- Командор, я склоняюсь.
- теперь ступайте, подмастерье. Объект будет у вас через половину человеческого часа.
- Командор…
- Ступайте…ступайте…




Кабинет был большим. Нет. Неправильно. Кабинет был неправдоподобно огромным. После невзрачного фасада, более чем посредственного холла и тесной конторки, где  среди факсов, телефонов, компьютеров и прочей орг.техники ютились целых три секретарши…он, мягко говоря….впечатлял. Торжественная пышность Георгиевского Зала Кремля здесь причудливым образом сочеталась с мрачностью средневековых замков французской Луары. Широкая ковровая дорожка до боли напоминала ту, по которой голливудские знаменитости прибывали на церемонию «Оскар». Минимум обстановки. Только массивный письменный стол, венчающий этот зал-кабинет словно финиш и не менее массивный стеллаж с книгами прямо за ним. И, разумеется кресло. Причем одно. Естественно, за столом.
Святослав сделал пару шагов вперед и вгляделся вдаль, пытаясь разглядеть за столом хозяина кабинета, в который его направили улыбчивые девушки из секретариата. Все вообще шло на удивление гладко – совсем нетипично для этого мерзкого дня. Контору он нашел сразу. Вопреки ожиданиям, руководство некоммерческого партнерства пребывало на месте и через секретаря выразило готовность побеседовать с долгожданным Святославом Антоновичем прямо сию минуту – без ожиданий и проволочек. Пара минут ожидания и чашка превосходного кофе на халяву. И вот – первая ….мягко говоря…несуразность ситуации. Да как вообще в принципе в таком рядовом здании нашлось место для такого вызывающего зала?
- Да, - раздался сзади – сбоку чей-то сокрушенный голос, - мы просто не успели здесь ничего переделать. Недавно, понимаете ли, въехали и еще не успели привести все в соответствие требованиям сегодняшнего дня. Здравствуйте, Святослав Антонович.
Святослав вздрогнул от неожиданности и развернулся на каблуках так быстро, что даже покачнулся.
- Напугал вас? – рассмеялся среднего роста мужчина, который сидел на корточках прямо возле двери и сосредоточенно поливал большой кактус, стоящий в горшке прямо на полу. Кактус в этом зале выглядел также нелепо, как и сам зал в этом здании.
- В приемной для него нет места, - объяснил мужчина, поставив лейку на пол рядом с горшком. Затем он вытащил из кармана пиджака большой белый платок, аккуратно вытер руки и поднявшись с корточек протянул правую для рукопожатия.
- Еще раз здравствуйте, уважаемый Святослав Антонович, - с чувством повторил мужчина, - чрезвычайно рад нашему знакомству. Давно, знаете ли….ожидал его.
- в самом деле? – Святослав позволил себе выглядеть удивленным, - а между тем я только сегодня узнал о существовании вашей организации.
- В самом деле? – в свою очередь произнес  мужчина, - в между тем, наша организация знает о вас очень давно. Мы, так сказать, старые заочные знакомцы.
И весело рассмеялся, обнажая ряд белоснежных зубов.
- Да, - он вдруг стал неожиданно серьезен, - весьма давно. И поверьте, ваши мысли на наш счет весьма далеки от истины.
- а вы умеете читать чужие мысли?
- Ну, дорогой Святослав Антонович, - мужчина взял Святослава под руку и жестом пригласил его следовать по дорожке вперед к одиноко стоящему столу, - ваши мысли написаны на вашем лице столь явственно, что не нужно быть семи пядей во лбу для того чтобы проследить их ход. В данный момент, - задушевно продолжил он, хитро прищурившись, - вы считаете нас чем-то вроде фирмы добрых услуг. Вы думаете, что в наши руки попали утерянные вами документы и сейчас вы прикидываете в уме  какую сумму мы можем запросить у вас за их возвращение. А так же, - продолжил он, наслаждаясь растущим удивлением Святослава, - подсчитываете сколько в состоянии заплатить за них сами при этом не оказавшись перед призраком голодной смерти. Так?
И он вторично расхохотался, доверительно хлопнув по плечу растерянного собеседника.
- Что и говорить, впечатление произвести вы можете, - признал Святослав, выдавив из себя улыбку. Довольно жалкую.
- Но если речь не идет о документах, то скажите…зачем в таком случае вы меня пригласили? Подождите..- он вдруг остановился, вы из ГэБэ? Так уверяю вас, я ничем не смогу быть вам полезен. Не был не привлекался не состоял. Налоговая? РУБОП?
Мужчина каждый раз отрицательно крутил головой, становясь при этом все веселее и веселее.
- Ну, милейший Святослав Антонович, - хохоча уже во все горло едва проговорил он, - с вами и КВН не надо. Ну, еще какие варианты? Так сказать, на посошок?
- Секта? Какое-нибудь братство Волков Неспящих? – неуверенно предположил он, припомнив предостережение соседки, - так квартира у меня не приватизирована. И в случае чего с чистой совестью отойдет родному государству? Опять мимо?
Мужчина просто кудахтал от радости.
- Нет, - вытирая глаза от слез тыльной стороной ладони пробормотал он, - мы действительно в вас не ошиблись, драгоценнейший Святослав Антонович.
- Знаете, - В Святославе начало закипать глухое раздражение, - было бы весьма неплохо чтобы вы наконец потрудились мне объяснить в чем собственно состоит ваше ко мне дело. У меня, знаете ли, был весьма тяжелый день.
- Это мне тоже известно, - мужчина вдруг стал очень серьезен, - скажите, - он заинтересованно заглянул прямо в глаза Святославу, - а другие ваши дни были легкими? Да вы присаживайтесь, - спохватился он, потому что за этой милой беседой они наконец достигли далекого стола, - прямо в кресло. А я тут знаете , по – простому, - и усадив опешившего Святослава в кресло руководителя, сам расположился рядом прямо на столе, - мебели пока нет, - пояснил он, - зачем, раз все равно ремонт делать?
Святослав с комфортом поерзал в кресле и огляделся по сторонам. В зале было два окна, расположенных прямо напротив друг друга соответственно слева и справа от письменного стола. В правом открывался вид на бульвар с детства знакомый Святославу. Из левого прямо на него глядела статуя свободы.
- А? – только и смог вымолвить Святослав.
- компьютерная графика, - не моргнув глазом ответил мужчина, - что вас так удивило?
- Да меня все удивило, - взорвался Святослав, - понимаете, все! Вызов этот ваш ночной, ваша небывалая осведомленность, ваше внимание к моей персоне…
- Да бросьте вы, - махнул рукой мужчина и легко по – мальчишески спрыгнул со стола, - опять вас в какие-то дебри занесло. Нет у вас никакой богатой родственницы о которой нам вдруг стало известно. И на органы вас распилить мы не собираемся. Ну…, - он вдруг навалился на стол и тихо заговорил, глядя прямо в глаза ошеломленному Святославу, - вообразите хоть на миг, что мы здесь преследуем цели элементарной справедливости. Ведь разве вам не обидно, что это ничтожество ваш начальник вот уже полгода присваивает себе плоды вашего труда? Ведь вы способны на гораздо бОльшее, и вы сами не раз об этом задумывались ..ага!!!! – он шутливо погрозил пальцем, думали-думали по глазам вижу. Жизнь –то коротка, милейший Святослав Антонович… а может стать и еще короче…и вот мы – группа единомышленников, обладающих определенным административным ресурсом ставим перед собой задачу – восстанавливать социальную справедливость как в целом так и в частности. Ведь в конечном счете любое государство самой главной своей целью ставит достойный уровень жизни его граждан. Каждому, так сказать, по труду…Вот и прошу считать нашу организацию частью большой команды, горящую пламенным желанием помочь непосредственно вам в устройстве личной жизни. Постойте, - просиял он, - как я сказал? «Горящих пламенным желанием»? Вот это да , - и он в который раз громко расхохотался, высоко запрокинув голову.
Святослав отвел от него взгляд и встретился глазами со статуей свободы. Поморщился и поглядел в другое окно. В нем вместо вида родного города сверкали золотом шпили минаретов Стамбула.
- А? – проблеял он, указывая на окно пальцем.
- Я ж говорил – графика, - махнул рукой человек, который к этому времени уже перестал смеяться, - итак, любезнейший Святослав Антонович, вы только что прослушали семинар на тему «Как обрести душевное равновесие и начать жить полноценной жизнью». Что бы вам такого подарить? С чего так сказать начать? А, - он хлопнул с ладоши, - как насчет заговора на удачу в делах, а? устроит?
- Ясно, - Святослав вздохнул с облегчением и вышел из за стола, - семинар безусловно платный и теперь я оказался в долгу у вашей организации ночных тимуровцев? Сколько денег у вас берут с доверчивых простаков?
- Обижаете, - мужчина по детски надул губы, - кто говорит с вами о деньгах? А о долге… давайте как-нибудь в другой раз, хорошо? Для начала мне бы хотелось чтобы вы наиболее полноценно ощутили сказочные перемены в вашей жизни, ожидающие вас при выходе из этой двери. Ну, что по рукам?
Святослав осторожно пожал протянутую ему руку.
- А как собственно к вам обращаться? – неуверенно спросил он.
- А вот это, восхитительный Святослав Антонович, как раз совершенно необязательно. Сейчас отправляйтесь домой, вы ведь очень устали.
Святослав открыл было рот, чтобы ответить незнакомцу, но вместо этого широко зевнул.
- ну, что я говорил, - засуетился хозяин кабинета, - спать, голубчик, немедленно спать. Поздно совсем.
Бам…..Бам….Бам…. – пробили часы на Биг Бене в левом окне.


Некоторое время я не мог прийти в себя. В ушах слегка звенело, организм категорически отказывался просыпаться и требовал к себе уважительного отношения. Я с наслаждением повернулся на другой бок, при этом отметив, что до подъема еще целых полчаса. Стоп. Я рывком сел на кровати, стряхнув с себя остатки утренней неги. Потом, шлепая босыми ногами по полу, подошел к комоду, на котором бодро отсчитывал секунды мой верный Росинант, которого вчера я посчитал безвременно почившим.
- Чудеса, - пробормотал я, вертя его в руках.
Будильник отреагировал на перемену положения вялым одиночным звоночком откуда-то из своих механических глубин и лихо продолжал фиксировать бег времени. Тик-так. Тик-так.
- Чудеса, - пробормотал я и в эту минуту раздалась витиеватая канареечная трель входного звонка. Видимо, это был уже второй звонок – первый вырвал меня из утренних сонных грез.
Набросив на себя халат и просунув ноги в шлепанцы, я отправился в коридор и щелкнул замком. На пороге стоял улыбчивый милиционер в чине майора. Рядом жалась испуганная соседка, завернутая в полосатый плед. Очевидно, ее столь же бесцеремонно как и меня выдернули из теплой кровати.
- Волков Святослав Антонович? – осведомился милиционер и даже козырнул мне.
- Он самый, - ответила за меня соседка, - ну, говори, мерзавец, что натворил? – набросилась она на меня, - вы уж не сердитесь на него, товарищ из милиции, - затараторила она, вклиниваясь между майором и моей дверью, - он же тише воды и ниже травы обычно, и если что и натворил так это он не со зла, точно вам говорю…
- Гражданочка, гражданочка, - милиционер, медленно отступая к лестнице под таким натиском, пытался каким то образом изловчиться оттеснить с дороги Людку и добраться до меня, - да с чего вы взяли, что он вообще что-то натворил? У меня к нему просто есть пара вопросов и желательно при свидетелях. Чтобы не беспокоить человека вызовом в отделение.
- Да? – чуть не со слезой заголосила та в ответ, - просто так целый майор ни с того ни с сего в квартиру утром не вваливается. Вы уж лучше честно скажите, что сажать его хотите.
- Сажать? Кого сажать? – оторопел милиционер и вдруг, замерев на месте рявкнул «командным голосом», - а ну отставить. Вы так весь дом на ноги поднимите по пустякам. Святослав Антонович, - уважительно обратился он, - вы разрешите войти к вам? А то, - он покосился на Людку, которая перестала причитать и теперь тихо поскуливала, облокотившись спиной на дверь в свою квартиру, - шумно тут.
Я отступил на шаг назад и сделал приглашающий жест. Майор поспешил зайти, следом протиснулась Людка.
- Разуваться не буду, - пробурчал майор и щелкнув кнопками на небольшой «барсетке» которую держал в руках, достал из нее потрепанный бумажник.
- Ваш? – полувопросительно полуутвердительно сказал он, и дождавшись моего радостного мычания, облегченно вздохнул.
- И всего то делов, - укоризненно глядя на соседку, сказал он, -  Святослав Антонович, - он вновь поглядел на меня, - расписочку бы в получении составить, а гражданочка подпишет как понятая. Может быть, разрешите пройти на кухню?
Я пробормотал нечто невразумительное и указал на кухонную дверь. Майор вальяжной походкой отправился вперед, зыркнул глазами по сторонам (профессиональная привычка) подвинул к столу табурет и по хозяйски указал мне на него: - Да вы присаживайтесь, Святослав Антонович. В ногах-то правды нет.
Я повиновался и под мерный рокот майорского баса начал писать под диктовку, что нынешнего числа и т.д. и т.п. получил от такого-то такое-то в чем и подписуюсь при получении вышеуказанного.
- Деньги пересчитывать будете?
- Да бросьте, - криво усмехнулся я и потянулся за бумажником.
- Да? – майор выглядел озадаченным, - ну дело-то хозяйское, хотя в расписочке прошу указать точную сумму.
- Идет, - согласился я, вновь берясь за майорскую авторучку, - сколько писать?
- а сами-то разве не помните? – озадаченность майора приблизилась к изумлению, - так ведь вот – он достал из барсетки пачку купюр, - десять тысяч как одна копеечка.
Авторучка медленно выпала у меня из онемевших пальцев.
- От радости, - заключил майор и сам вписал за меня в текст расписки требуемую сумму, - вот, - он вернул мне ручку, - а здесь прошу автограф. Чудненько, - он вторично мне козырнул, - ну, до свидания, Святолав Антонович, как говорится, не нарушайте.
И бодро стуча каблуками без сопровождения покинул мою квартиру.
- Славик, - почему-то шепотом спросила Людка, - откуда ж у тебя такая прорва денег?
- Зарплату получил, - машинально ответил я, невидящим взглядом уставившись перед собой.
- Ага, - ядовито осклабилась соседка, - за десять лет вперед. Будто мне твои доходы неизвестны.
Я опустил глаза вниз, где на столе передо мной лежала оставленная майором пачка денег и громко сглотнул. На столе, перетянутые резиночкой на меня глядели выкрашенные в темно-зеленый цвет американские президенты.

Все стало вокруууууугг…..голубым и зелееееееныыыыым..
Остаток утра прошел в теплой дружественной обстановке. Людка, выклянчившая у меня три портрета главного американца « в долг» расщедрилась на кофе и банку шпрот и теперь, переодевшаяся в яркий цветастый халат, щебеча порхала у меня на кухне готовя омлет из найденных у меня в холодильнике яиц.
Я не спеша и основательно (как и положено состоятельному человеку) выбривал в ванной свою сияющую физиономию. Мысли одна прекраснее другой роились в моей голове. Во-первых, я куплю себе машину. Во-вторых, права. Или сначала права, а потом машину? Нет. С машиной придется подождать. К нежданно свалившимуся богатству нужно отнестить более серьезно. Например, вложить во что-нибудь. Хотя…десятка баксов сумма сама по себе внушительная, но вот для вложения в чужие проекты явно недостаточная. А вот на то, чтобы открыть свой небольшой бизнес как раз хватит. Да. Решено. Транжирить деньги направо и налево не буду, поживу скромно – мне не привыкать, а все чудесным образом доставшиеся мне купюры пущу на обзаведение собственной фирмой. Например, Святослав и Ко. А…название измыслить еще успею. У меня вся жизнь впереди. Вот на что не поскуплюсь потратить деньги – так это на хороший мобильный телефон. И на костюм. Встречают ведь по одежке. Да и туфли купить не мешало бы… Я прекратил бриться и нахмурился. Сумма, еще пять минут назад казавшаяся мне заоблочной и колоссальной теряла свою значимость на глазах. Ну…регистрация фирмы…аренда помещения…деньги на первое время…..мда… а тут еще эта….последние деньги выклянчила… Я уставился на свое недобритое отражение и приняв решение решительно выключил воду.
- Людк, - я стоял в дверях кухни и хмуро глядел как она колдует над смесью из яиц и молока.
- Да, Славик, - беспечно ответила она, ловко выливая взбитую смесь на раскаленную сковороду, - Ой, - она всплеснула руками и мечтательно уставилась куда-то мне за плечо, - Ксюше теперь платьице куплю то самое, что в палатке возле метро приглядела, а то стыдно сказать, у девчонки день рождения скоро, а подарить нечего было, да и за квартиру заплачу, а то хотела опять к Михайловне идти побираться. Вот уж воистину, никогда не знаешь где найдешь где потеряешь. Да! – она перевела на меня счастливый взгляд, - ты чего хотел-то?
- Людк, - тихо сказал я почему-то осипшим голосом, - ты это….ты деньги верни
Сначала она не поняла. Потому улыбка медленно сползла с ее лица будто стертая невидимым ластиком. Взгляд остекленел, она засунула руку в карман  халата, непослушными пальцами достала оттуда деньги…за миг замерла все еще надеясь, что это шутка, потом аккуратно положила их на край стола и слегка пошатываясь вышла из кухни. Хлопнула входная дверь. Я остался один.
- Ну и пусть, - подумал я вдруг с неожиданной злостью, - тоже мне нашлась обиженка…Не твое – не трожь. Разве не ясно? Тут человеку на жизнь не хватает, а она еще лезет к нему со своими займами…ведь ясно же, что не собирается отдавать. Если бы собиралась – она бы в банк пошла – сейчас это легко и доступно. Ишь ты? Занимать мы все горазды, а вот на отдачу только слабые… Еще обижается..
Вновь запел канареечный звонок. Я побрел открывать. За порогом стояла Людка. Решительно отодвинув меня, она с высоко поднятой головой проследовала на кухню, подошла к столу и положила на него несколько смятых бумажек.
- семьдесят пять рублей, - звенящим голосом произнесла она, - Ксюше ты коробку печенья покупал на Рождество. Считать будешь? –  не дождавшись ответа она сцапала со стола принесенную банку кофе, поморщилась, увидев выложенные на блюдце шпроты и не глядя на меня направилась обратно.
- Людк, - тихо позвал я, но мой голос утонул в грохоте захлопнувшейся двери.
Ну и пусть, - обозлился я, - еще приползет назад когда я разбогатею. Еще руки мне целовать будет и прощения просить.
Из кухни явственно запахло дымом. Это подгорал забытый омлет.

- Поздравляю вас с удачной покупкой, заходите к нам еще, - улыбчивая девушка в желтой майке протянула мне пакет. Тоже, кстати, желтый. Я вежливо поблагодарил и выскользнул из павильона на улицу. Ух, ты….Сколько раз проходя мимо я с завистью глядел на счастливых обладателей и обладательниц мобильников, выпархивающих отсюда с радостными лицами.
«Ну а теперь пусть мне завидуют другие» - злорадно подумал я тут же у входа разорил картонную коробку, выпотрошил ее, освободил дорогую игрушку от целлофана….Вот блин….симку то я сам вставить вряд ли смогу, а назад возвращаться как-то неудобно…
Наверное у меня был глупый и растерянный вид, потому что и минуты не прошло как проходившая мимо девушка предложила мне помощь. Я, разумеется, согласился. Она ловко (будто проделывала это сотни раз на дню) вставила сим-карту на полагающееся ей по штату место и с улыбкой протянула мне телефон.
- Проверить бы надо, - набравшись храбрости, брякнул я, уже предвкушаю скорый и неминуемый позор.
- А вы позвоните кому – нибудь, - глядя на меня смеющимися глазами, предложила она.
- А мне некуда звонить, - я сам слегка обалдел от своего развязного тона, - ни семьи ни Родины ни флага, - девушка прыснула, - вот только юмор и аппетит остался. Кстати об аппетите, (или пан или пропал) если вы не против, я с радостью выпью с вами чашечку кофе. Ну сами посудите, (иду напролом) – должен ведь я как-то отблагодарить человека, который подарил мне целый мир общения?
Тут она рассмеялась и откинув со лба челку, посмотрела на меня с интересом.
- Ну что ж, решилась она наконец, - думаю, что чашка кофе мне не повредит. Но только, увы, не сейчас. Запишите мой номер, - она продиктовала мне цифры и еще раз улыбнулась, - как раз и телефон свой новый проверите. До свидания, таинственный незнакомец.
И она, помахав мне рукой, быстро затерялась в толпе.
- Меня кстати Святослав зовут, - крикнул я ей вслед, - княжеское имя.
Я поднял глаза вверх, подставив лицо под лучи теплого весеннего солнца. Жизнь прекрасна и удивительна. Так. Куда бы мне позвонить? Ну конечно! Я хлопнул рукой по лбу. Нужно ведь на работу отзвониться – убедиться, что меня уволили, забрать шмотки из офиса, трудовую книжку получить….Может, еще и деньги какие-то мне положены…
Набрав телефон отдела я выслушал несколько протяжных гудков, а потом чей-то хмурый голос буркнул в трубку: - Да.
- А почему не представляешься, Костик? – вальяжно протянул я, - где ж твоя корпоративная совесть? Почему полной должностью не представляешься? Гляди, - пригрозил я, - Вадик с тебя за такую халатность половину премии снимет.
- Волчок, - Костик Матвеев, мой старый друг еще по школе. (кстати, устроивший меня на эту работу) на том конце провода чуть не задохнулся от изумления, - ты куда пропал? Тут на тебя уже охота объявлена. Шэф всех с утра на уши поставил.
- Вадик? – тупо переспросил я, думая, что же это я еще такого совершил, что меня с таким энтузиазмом разыскивают вместо того чтобы без лишних разговоров дать пинка под зад (благо соискателей на мое место больше чем достаточно)
- Да какой Вадик! – Костик быстро зашептал в трубку, - у нас тут такие дела творятся. Вадика с места выперли. Он сегодня отчет о работе отдела хотел сдать, так будто язык проглотил. Головой трясет, мычит что-то, а ничего вразумительного произнести не может. Ну генеральный сразу смекнул, что этот отчет не его рук дело, прочитал и начал выспрашивать чья это работа. Короче, стрелки на тебе сошлись! Ну, генеральный сразу в крик, дело твое из отдела кадров затребовал, потом к себе вызывал – так тебя не нашли, потом за тобой домой посылали, всех соседей на ноги подняли, там кто-то видел, что к тебе утром из милиции приходили, в общем, - торжественно закончил он, - дуй скорее сюда. Тут у тебя карьерный рост намечается. Эх, - хихикнул он, - Вадик сейчас в отделе. Вещички собирает. Не буду я говорить, что ты нашелся. А то еще концы отдаст от горя. А две смерти в день для одного здания – это уже явный перебор.
- Подожди, - насторожился я, - две? А кто еще умер-то?
- Да, - беспечно ответил он, - дед какой-то от инсульта окочурился. Вроде из охраны. Давай, приезжай по- быстрому. Трубку я вешаю – мне работать пора.
Ту…Ту….Ту…


- Здравствуйте – здравствуйте, Святослав Антонович, - генеральный вышел из за стола открывая мне на ходу ладонь для рукопожатия, - неуловимый вы наш…прочел, знаете ли ваш отчет, - он кивнул на раскрытую папку, лежащую поверх вороха самых различных бумаг, - дельно. Весьма и весьма дельно. Неудивительно, что этот осел Вадим Васильевич все время прятал вас от меня, - он бы такой конкуренции явно не выдержал бы. Ну, - он отпустил мою руку, которую энергично тряс все это время, - присядем? Как там говорится в одном фильме – покалякаем о делах наших скорбных.
- Так уж и скорбных? – отшутился я, украдкой разминая пальцы – рукопожатие у шэфа было ого-го.
- Для человека способного столь цепко ухватить суть проблемы у вас довольно посредственная масштабность, - сухо ответил генеральный разом превратившись из радушного хозяина в сухого расчетливого дельца, - но этот недостаток пройдет со временем. Вот поработаете годик под моим началом – станете другим человеком. Эх, - он снова оживился и дружески хлопнул меня по плечу, - да мы с вами горы свернем. Хотите вы, Святослав Антонович, сворачивать горы?
- Никогда об этом не думал, - признался я.
- А самое время подумать, - шеф указал мне рукой на большое кожаное кресло, а сам опустился в другое – по-соседству, - хочу открыть вам секрет – мне для перевода нашей фирмы на более высокую качественную ступень как раз не хватало такого вот молодого прохвоста, как вы…да помолчите, - он махнул рукой, видя, что я открыл рот для возражения, - я так говорю исключительно в хорошем смысле. Вам ведь еще нет и тридцати?
- Почти тридцать, - чувствуя себя слегка уязвленным таким отеческим к себе отношением ответил я, - да вы ведь сами знаете, - я набрался храбрости и добавил, - дело – то мое личное – вон оно, на краю стола лежит. Небось уже всю мою подноготную изучили.
- Наглый и легко воспламеняемый, - заключил шеф, кивнув головой, - с вами становится все интереснее и интереснее работать.
- Давайте кое-что все –таки уточним, - предложил я и генеральный согласно кивнул головой, - первое- я не уволен за прогул?
- Потрясающая догадливость, - отметил шеф, - что второе?
- Второе – это то, что вы хотите чтобы я работал под вашим началом. Это подразумевает повышение по службе. Минимум до начальника отдела. И вероятнее всего, что это тот самый отдел, который возглавляет Вадим Васильевич. Так?
- Почти, - шеф расцвел обворожительной улыбкой, - первое – отдел, который Вадим Васильевич возглавлял. Говорю в прошедшем времени, потому, что Вадим Васильевич (он взглянул на часы) вот уже три часа как не является сотрудником моей фирмы. И второе – я вовсе не уверен в целесообразности сохранения упомянутого вами отдела. Предприятию необходима частичная реорганизация, это, смею заметить, ваша собственная идея. И я решил начать ее воплощение в жизнь начиная с этого самого момента. Вам, Святослав Антонович, я предлагаю должность своего заместителя по экономике. Согласно, - он указал рукой на бумаги, лежащие на столе, - разработанного вами штатного расписания. От себя хотел бы также возложить на вас контроль за рядом инвестиционных проектов, - он вдруг наклонился прямо к моему лицу и прошептал, - перспективы, Святолавушка ты мой, просто ….как вы там говорите среди себе подобных  - просто улёт. Уж поверь старику…Эх, - он откинулся назад в кресло и мечтательно прикрыл глаза, - отчего мне в твои годы не выпал такой шанс? Кстати, - без перехода продолжил он, - твоим согласием я не интересуюсь – это подразумевается. Но все же хотелось бы услышать от тебя целый ворох благодарностей. Ну, - он ободряюще кивнул мне, - начинай.
- Извините, Игорь Николаевич, - выдержав короткую паузу, сказал я, - но я, пожалуй, откажусь.
В наступившей тишине явственно было слышно как жужжит принтер за стеной.
- Извини, - миролюбиво сказал шеф, - я тебя плохо расслышал. Мне показалось, что ты отказался, Славик.
- Да все вы прекрасно расслышали, - без эмоций ответил я, - ваше предложение…слегка устарело, Игорь Николаевич. Вчера оно было для меня пределом…верхом мечтаний…Сегодня…понимаете, слишком много всего произошло за прошедшие сутки…Поэтому, если вы не против, я хотел бы изложить условия, на которых я буду готов продолжить работу в вашей фирме.
- Излагай, - голос шефа был бесцветным и пресным, - побыстрее.
- Должность исполнительного директора с правом самостоятельного заключения договоров, - начал перечислять я и по мере моего монолога генеральный все сильнее менялся в лице, - ну и….- я развел руками, - двадцать пять процентов акций предприятия.
- Согласен, - быстро сказал шеф и протянул мне руку, - считай, что мы договорились.
Как оказалось, способность удивляться я еще за собой сохранил.
- И вы так просто соглашаетесь? – я изо всех сил казался выглядеть так, будто подобные сделки я совершаю по десять раз за утро перед завтраком.
- Да, - генеральный утвердительно кивнул, и не дождавшись от меня ответа, схватил мою руку и сжал почти до хруста, - понимаешь, Славик, я к такому повороту событий был готов. Хотя меня и предупреждали, что ты запросишь с меня не менее половины.
Я не стал переспрашивать о том, кто именно предупреждал генерального о моих дерзких притязаниях. Потому что первое, что мне бросилось в глаза на его столе – это была черная визитка с золотым тиснением, которую он использовал вместо закладки, изучая мой отчет.


Три дня спустя.
Вчера я уже как вице-президент компании подписал свой первый приказ. Приказ о расформировании отдела, в котором до этого проработал полгода. Секретарша говорила мне, что Костик пытался попасть ко мне на прием. Жаль, у меня катастрофически не хватало времени – надо было что-нибудь для него сделать. Ну, чтож…Так получилось. Сегодня обратил внимание, что стол, который он раньше занимал теперь пуст. Надо будет дать команду, чтобы все освободившиеся столы передали в бухгалтерию. Там как раз увеличивается штат. И к делу…к делу… Слишком много времени на болтовню.


Девять месяцев спустя.
Экран телевизора.
- Добрый вечер, дорогие сограждане. Сегодня вторник и у нас на канале как обычно программа «Дуэль мнений» и я – ее ведущий Сергей Птицын. Сегодня у нас в гостях Святослав Антонович Волков – вице-президент холдинга «Доступное Жилье» и депутат Государственной Думы член комиссии по правам человека госпожа Хмельницкая Евгения Викторовна. Здравствуйте, Святослав, здравствуйте, Евгения. И речь у нас, как вы поняли, пойдет о недавно рассмотренном деле о выселении с занимаемой площади за неуплату коммунальных платежей целого подъезда одной из пятиэтажек на юго-востоке города.  Ну, кто первый готов высказаться?
Быстрая перемотка.
С.А. ….таким образом, наш холдинг пошел навстречу городу, предоставив для его нужд, недавно отстроенный нами микрорайон. Скажите, в данной ситуации логично ли упрекать нас в получении прибыли от данного проекта?
Е.В. Если не секрет, каковы предполагаемые размеры этой прибыли?
С.А. Поверьте, мы заработаем гораздо меньше, чем хотелось бы.
Е.В. Чем хотелось бы? Это восхитительно…
(Смех в зале)
С.А. (тоже смеется) оговорка почти по Фрейду..
(еще более громкий смех в зале)
Быстрая перемотка.
Е.В. (кричит) Значит, моральный аспект проблемы вас не интересует?
С.А. А почему, собственно, вы говорите о моральном аспекте со мной? В конце концов есть судьи, которые принимали это решение…Есть управляющая компания, которая подавала на должников в суд…Мы то здесь при чем?
Е.В. (показывает папку с бумагами) Вот копии документов, удостоверяющих, что холдинг «Доступное жилье» является владельцем управляющей компании, подавшей иск к неплательщикам. Ну, а о ваших отношениях с судьями нам остается только догадываться….иначе я бы тут с вами не разговаривала…
Быстрая перемотка.
Е.В……свое личное мнение?
С.А. Мое личное мнение на этот счет логично и обосновано. К сожалению не могу сейчас предъявить вам свои квитанции об оплате за квартиру – прошу просто поверить мне на слово – в должниках я не числюсь. Такова моя гражданская позиция. Я не понаслышке знаю какие трудные времена переживает сейчас отрасль, поэтому считал, считаю  и буду считать, что только строжайшим контролем за оплатой услуг ЖКХ можно сдвинуть ситуацию с мертвой точки.
Е.В. Но ведь речь идет не только о работающих членах общества. Вы же понимаете, что интересы которые вами лоббируются в первую очередь ударят по малоимущим группам?
С.А. Это уже ваша – думская забота. Все, что касается малоимущих групп – только ваша забота. А мы тут не при чем.
Быстрая перемотка.
С.А. …..вообще о чем идет речь? Их что, этих ваших неплательщиков в ГУЛАГ ссылают? Они получат доступное жилье, ну пусть несколько менее комфортное, но все таки это не хлев…
Ведущий. Кстати, для информации. Редакция программы располагает сведениями, что микрорайон «Д.Ж» первоначально строился для нужд ИТУ и лишь недавно подвергся перепрофилированию.
С.А. (спокойно) Ложь и фальсификация.
Быстрая перемотка.
Е.В….есть. У меня есть вопрос. Только один. Скажите, Святослав Антонович, ну откуда в вас – совсем еще молодом человеке такая душевная черствость?
С.А. (с улыбкой) Не мы такие – жизнь такая.

Я выключаю сидюшник и откидываюсь в кресле, прикрыв глаза. Уставать я начал в последнее время – факт. На курорт съездить? Отдохнуть. Вина хорошего попить. В море побарахтаться. На солнышке погреться. Помечтал? Вот и славненько. Вот и хватит. Потому что никто меня ни в какой отпуск не отпустит. В фирме отпусков нет. Я сам об этом позаботился и со всех сотрудников соответствующие подписки содрал. И сам, естественно, должен подавать пример.
Ну, хорошо. Отпуска не будет, а вот для массажа время надо выкроить. Решено. Завтра. Нет. С понедельника. А до понедельника надо еще массу вопросов уладить.
Я выпрямляюсь в кресле, сбрасываю с себя сонливость, гляжу на часы ( ого…половина третьего.. на ум приходит мысль…мы работаем круглосуточно…) и решаю, что на сегодня только пробегусь по бумагам, которые оставила мне секретарша.  Так. Это что? Счета…Счета…Какого…хрена это мне? Это в бухгалтерию надо. Хотя…Сам приучил…Ставлю в углу размашистую визу, откладываю на угол стола. Это что? Землеотвод под застройку….так…захоронения… 1937 год… ясно. Принять в работу. Хрен с ними – с костями. Им уже все равно. Так…А это? Список для судебных приставов…Ну а тут что? Тоже завизировать? С ума сойти. Без меня – ни шагу. О как…Вышколенные… Глянь-ка… Адресок-то знакомый…Я там жил когда-то. Давно. Не в этой жизни. Ну-ка. Ну-ка. Что-то знакомая фамилия….Кислицына Людмила Николаевна…неполная…дочь…задолженность…повестка…
Господи….Так это ж Людка…
Что-то плотное и тягучее наполняет грудь…Горло наполняется словно мелко изрубленным конским волосом…Левую сторону  пронзает острой болью. Воздуха мне! Воздуха!!!! Дышать не могу!!!!! Эй, кто-нибудь…………………….

По ту сторону бытия. Часть 2. Бескрылые.
- Отличная работа, подмастерье. Не могу сказать, что тонкая и деликатная, скорее грубая и примитивная, но как мы видим, даже такие методы иной раз дают превосходные результаты. Вы молчите?
- Увы, командор. Молчу, потому что не могу понять - хвалите вы меня или ругаете? Слишком вы… тонки и деликатны для моего грубого и примитивного разумения.
- Именно поэтому я командор. А вы подмастерье.
- Я, кстати, уже мастер. И думаю, что вам прекрасно об этом известно.
- Вы правильно думаете. Мне известно о получении вами очередного ранга. Тем не менее я имею право на собственную шкалу оценки вашей деятельности. И считаю, что в данном случае гроссмейстер слегка поспешил с выводами.
- именно поэтому вы командор.
- а вы, что характерно все еще подмастерье. Да, да. Дело в том, что мне удалось найти в нашем кодексе одну зацепку, которая позволила мне вмешаться в ситуацию. Я наложил вето на ваше назначение вплоть по окончания всех ваших незавершенных дел.
- таких дел нет, командор.
- увы, есть. Ваше последнее дело с этим вашим Свя….гхм…с господином Волковым.
- пустая формальность. Он уже практически на пути к нам.
- Быть на пути – еще не значит дойти до финиша. Вам ведь известно, что крылатые способны лишить нас законной добычи в самое неподходящее время?
- Не в этот раз, командор. Склоняюсь и удаляюсь. Спешу убедиться в завершении своей миссии. Хочу лично встретить господина Волкова.
- Да пребудет с вами Сила.
- Не понял вас?
- Мой дорогой…если вы и впредь будете так мало внимания уделять человеческой культуре, высокого звания мастера вам никогда не заслужить. Ступайте…
- Но, командор…
- Ступайте…ступайте..

По ту сторону бытия. Часть 3. Грань.
Удушье прекратилось также внезапно, как и началось. Святослав еще несколько раз по инерции рванул на рубашке воротник,  потом осторожно сглотнул ком в горле и открыл глаза. И тут же закрыл. И не просто закрыл, а зажмурил изо всех сил, думая что такая процедура поможет ему развеять открывшуюся перед глазами картину. Потом он осторожно приоткрыл один глаз…затем другой….и убедившись, что наваждение не исчезает, изо всех сил ущипнул себя за руку. И немедленно вздохнул с облегчением. Потому что не почувствовал боли. А значит, это все просто дурной сон. И эта унылая безжизненная  равнина, и тусклый небесный свод над головой и эти…фигуры, шатающиеся вокруг, словно зомби из ужасников….все это просто ночной кошмар на почве переработки, недосыпания и прочее.. и прочее.
Надо же, - Святослав прислушался к новым ощущениям, - он еще и не дышит. Положил ладонь на грудь, прислушался…точно…и сердце не бьется. Значит, точно. Дурацкий кошмар.
Святослав вдруг ощутил себя совсем маленьким и беззащитным. Однажды еще в первом классе он на спор с одноклассниками залез на самое высокое дерево, росшее во дворе. Все то время, что он поднимался наверх, жестоко обдирая кожу на руках и зарабатывая бесчисленные царапины, целая ватага ребятишек громко спорила внизу. Сможет или не сможет? Он смог. Торжествующе помахал с макушки рукой и только теперь, увидев внизу запрокинутые головы товарищей по играм, понял на какую высоту он умудрился взобраться. И испугался по-настоящему. Путь вниз казался настоящей пыткой. В довершение ко всему, ребята, тотчас же потерявшие интерес к его персоне, умчались на футбольную площадку. Без одобрительных свистов, без подбадривающих криков он, тихо поскуливая преодолевал бесконечное расстояние до земли и вот, наконец, ощутив под ногами твердую почву, плюхнулся на траву и в изнеможении закрыл глаза. Не было сил даже разреветься. И вот теперь, много лет спустя, его вновь охватило осознание собственной незначительности и беззащитности.
- С дороги.
Святослав обернулся на хриплый голос и послушно сделал пару шагов назад. Мимо него, согнувшись под тяжестью огромного мешка, пошатываясь брел совершенно изможденный человек. Проходя мимо Святослава, человек с трудом оторвал взгляд от земли и посмотрел ему прямо в глаза. Что-то знакомое… что-то очень знакомое…Ну конечно! Это же…Саша Васильев, бывший партнер по бизнесу. Классный экономист. В холдинге «сидел на деньгах». Глупая авиакатастрофа полгода назад.
- Саша, ты? – Святослав испытал невольное облегчение, встретив в своем кошмаре хоть одно знакомое лицо. Пусть даже давно покинувшее мир живых.
Тот едва заметно кивнул головой, но не остановился и ход не замедлил. Святослав пристроился рядом и некоторое время двигался вслед за знакомым отставая на полшага.
- Может, помочь?
- Саша в ответ интенсивно замотал головой и едва слышно прохрипел: - Нельзя…
- Слушай, а что это? – через какое-то время спросил Святослав. Спросил просто так. Потому что просто молча следовать рядом не было никаких сил.
- Деньги. Ворованные, - с трудом отвечал ему Саша с небольшими интервалами, - донести. Надо. До горизонта. Тогда. Простят. Может быть.
- Так ведь нет его, - Святослав растерянно огляделся по сторонам и истерично закричал: - нет тут никакого горизонта. Санёк.
- Знаю, - отвечал Саша, не сбавляя шага, - Может. Быть. Появится. Потом.
Тут он все-таки остановился и с какой-то тусклой безнадегой посмотрел на Святослава.
- Ты, Славан, привыкай. И не бойся. Страшнее уже не будет. Раньше я думал, что место это – обитель зла и боли. Ошибался я, Слав. Нет тут ни того ни другого. И боль и страх сюда каждый свои приносит.
С негромким хлопком исчезла и равнина и тени и многострадальный Саша.
Святослав стоял теперь в том самом кабинете в корпорации «А.Д.» имени хозяина которого он так и не узнал. Сам хозяин сидел тут же за все тем же массивным столом.
- Одну минуточку, долгожданный …мммм…. Господин Волков, сейчас мы займемся вами. Прошу меня извинить – я тут заканчиваю небольшие формальности.
Некоторое время в кабинете был слышен только скрип пера по бумаге, наконец хозяин отбросил от себя гусиное перо, с наслаждением потянулся и хищно поглядел прямо в глаза Святославу.
- Драгоценнейший мой….- свистящим шепотом произнес он с какой-то мрачной торжественностью, - как там говорится у людей? «Сколько веревочке не виться…»
Он поднялся с кресла и медленно двинулся вперед по ковровой дорожке, держа в руке лист бумаги, скрученный в свиток.
- Хочешь узнать что это? – поймав взгляд Святослава спросил он, поднимая вверх руку со свитком, - узнаешь. В свое время. Всего этого, - гомерически захохотал он вдруг, - хватит для того, чтобы ты до скончания времен радовал собой мой утонченный взор. Это – приговор для тебя, похотливый раб. Ты хоть понимаешь это, двуногое животное?

В принципе на этом могла бы и закончиться эта история.
Если бы не одно маленькое, но очень существенное обстоятельство.
Благодаря которому это всего лишь середина.

По ту сторону бытия. Часть 4. Крылатые.
- Один разбойник встретил в лесу монаха, желая его убить. Он уже навел на него пистолет и воскликнул: - Тридцать девять попов убил я, а ты будешь сороковым! Монах попросил перед смертью глоток воды. Разбойник кинул ему свою флягу. Пока монах пил, разбойник умер и бескрылые явились за его душой. Но душа им не была отдана. Напомните мне какие именно поступки послужили причиной для нашего вмешательства.
- Разбойник исповедался перед смертью священнику и последним его земным поступком было благое деяние – он напоил страждущего.
- Ваше старание и любознательность выше всяких похвал, мой ученик,  и я думаю что вы уже достаточно созрели для самостоятельных заданий.
- вы слишком добры ко мне, Наставник. Боюсь, я не заслуживаю столь высоких оценок.
- Полноте. Мы оба с вами знаем, что вам по плечу великие дела. Которые, кстати, вас уже ждут с нетерпением.
- ???
- Дело в том, что …..скажем так…одна заблудшая душа попала в весьма скверную историю….боюсь, что если ее Путь окончится прямо сейчас, то история будет еще более скверной…поэтому, используя все доступные нам ресурсы, мы собираемся слегка оттянуть ее Переход. Вам надлежит немедленно вмешаться в ситуацию.
- Я отправлюсь туда сию минуту с разрешения Вашей Светлости.
- Это еще не все. После окончания вашей эээээ….беседы вам следует лично проследить за тем, как человек использует продленный ему срок. Попробуйте как это говорят люди… «до него достучаться». Только потом ваша миссия будет считаться завершенной.
- Я приложу все усилия чтобы выполнить ее с честью.
- Ни минуты в этом не сомневаюсь.
По ту сторону бытия. Часть 5. Грань.
Густой плотный туман. На его сгустке, по форме напоминающем кресло сидит Бескрылый. Сейчас он выглядит точь в точь как у себя в кабинете. Хороший костюм, идеальная прическа, дорогая обувь. Скромное обаяние буржуазии. Нечеловеческую сущность выдают лишь глаза. Они у него лишены белков и зрачков и слегка мерцают красным светом. В руке он держит свиток.  Иногда изящно подбрасывает его в руке. Видно, что он в очень хорошем настроении.
В тумане возникают две яркие точки. Они растут, светятся все ярче, затем принимают очертания двух человеческих фигур. Одеты они в бесформенные белые балахоны, похожие на одежду сенаторов в Древнем Риме. Лиц не видно – они светятся как два маленьких солнца.
Бескрылый (со вздохом надевая очки) Без фокусов никак не можем, да? Обязательно надо глаза слепить? (деловито) Ну… вернемся к нашему барану. Итак, я тут уже кучу времени с вами потерял. Давайте, быстренько улаживаем формальности и разбегаемся. У всех полно дел, верно?
Первый крылатый. (второму) Гляди, опять деловой попался. С ума сойти, насколько же они все вдруг стали деловыми и занятыми. Вон… в коммерсантов рядятся (бескрылому) Значит, давно ждешь? Верю. Вы, род лукавый, всегда в таких делах тут как тут.
Бескрылый (сочувственно) Хамим? Понимаю. И где-то даже разделяю вашу скорбь. Опять душа вниз уплывает да? И у вас опять по этому поводу так сказать справедливое негодование.
Второй крылатый. А кто сказал, что уплывает? Ты что, настолько крут, что сам тут суд вершишь, сидя в туманном креслице?
Бескрылый (смотрит на крылатых в свиток как в подзорную трубу) Ни в коем случае. Даже не замахиваюсь на такое. Но факты, как говорится, упрямая вещица. Вот (отнимает от глаза свиток и разворачивает его) Угодно ознакомиться или на слово поверите, что тут хватит его на вечность упечь?
Первый крылатый. Смеешься? Верить на слово ТЕБЕ? Бескрылый, ты не у себя в земном офисе.
Бескрылый. (миролюбиво) Откуда столько агрессии, конкурирующая фирма? Ну чтож поделать раз клиент ваш дал дуба в неподходящий момент? Надо уметь проигрывать с достоинством. (скорбно) вы вот всячески пытаетесь меня задеть, а я даже ухом не повел, хоть вы и вдвоем сюда заявились. Ну что? Обойдемся без фанфар? Я просто его забираю и все довольны, ок?
Второй крылатый. Можно в принципе и по регламенту. Можно долго и придирчиво разбирать все пункты в твоей хартии, бескрылый. Но мы сейчас этим заниматься не будем.
Бескрылый. Разумно и похвально, крылатый.
Второй крылатый. …по одной простой причине. Судить живых не входит в нашу компетенцию.
Бескрылый. (изумленно) То есть как живых? (в этот момент свиток в его руках сгорает дотла. Бескрылый темнеет на глазах и вдруг превращается из респектабельного бизнесмена в нечто мохнатое и клыкастое.)
Бескрылый. (рычит) Это ваши штучки, летуны поганые? Этот скот был дохлый еще минуту назад. Значит, вы специально заговаривали мне зубы, пока возвращали душу в этот мешок с дерьмом? (злорадно) Да ни хрена у вас не выйдет. Этот уже мой с потрохами. И продлив ему земной срок вы ничего.. слышите? ничего не добьетесь.
Первый крылатый (второму) Нам здесь, похоже, делать нечего. (Бескрылому) Более мы вас не задерживаем.
Бескрылый (глухо) Я подам жалобу. (исчезает с глухим хлопком, оставляя за собой запах серы)
Первый крылатый (бормочет) Жалуйся…на здоровье. (второму крылатому) Ты летишь?
Второй крылатый. Ты лети…. Я позже..
Первый крылатый. Как знаешь (исчезает)
Второй крылатый несильно дует. Туман рассеивается ровно настолько чтобы увидеть человеческую фигуру неподвижно зависшую в лежачем положении прямо в воздухе.
Второй крылатый. (тихо) Ну…Святослав…пора…просыпайся…




- Святослав….просыпайся..
Да я проснулся уже, проснулся. Ну, просто нет сил глаза открыть. А равно как и пошевелиться. Вот и лежу словно овощ на грядке, а в голове роится калейдоскоп из знакомых и незнакомых мне голосов. Слушаю их и потихоньку отхожу от шока. Да…дела….Сидел себе за столом, решал вопросы….стоп…а дальше-то что? А дальше….совсем непонятная штука. Голоса….образы…сны какие-то дурацкие…ощущение свободного падения от которого сладко сжимается сердце….миг свободы…как в песне про лист, падающий с ветки…и внезапный холод металлического стола пронизывает мою спину…Нет. До такой степени зарабатываться нельзя. Выкарабкаюсь из этой помойки – и отдыхать. Буду бегать по парку в любое время года. И плавать. Это вообще замечательнейшая штука – плавание. Сейчас бассейнов на каждом шагу как грибов осенью.
- Сергей Павлович, пульс есть!
- Ну и слава Богу, Верочка. Но на всякий случай дефибриллятор пусть будет наготове. Да, господин Волков, напугали вы нас…

Блин, а уж я-то как напугался. Так. Надо открывать глаза. Хотя, собственно, зачем? Мне и так хорошо. Полежу себе. Пусть они еще поволнуются. Кстати….что это из меня торчит?
- Сергей Павлович, так от аппарата его отключать?
- думаю, можно. Пусть сам дышит. Лентяй.

А вот это наговор. Причем наглый. Я кто угодно, но не лентяй
.
- Так, ну что тут у нас? Не сдох, значит? Ну, тем лучше.
- Молодые люди, что это значит? Вы как сюда попали? Немедленно покиньте отделение. Слышите меня? Это неслыханно. Явиться сюда в такое время…без халатов..
- спокойно, папаша. Мы стерильные. Скоро он бельма отворит?

С ума сойти! Рустам! Что там произошло пока я тут валяюсь, раз его аж сюда вызвали?

- вы меня что, не поняли? Сию минуту вон отсюда!
- Это ты меня не понял, коновал. Щас ты сам отсюда выйдешь. Если не заткнешься. Или тебя вынесут.
- Сергей Павлович, прошу вас успокоиться.
- А, Александр Васильевич, вы как раз вовремя. Полюбуйтесь на это вторжение. Молодые люди, я еще раз повторяю, покиньте операционную.
- Сергей Павлович, видите ли….как бы это сказать…ситуация слишком серьезная. Молодые люди находятся здесь с моего личного разрешения. Считайте, что под мою ответственность.
- Александр Васильевич, опомнитесь! Под какую ответственность? Человек буквально только что вернулся с того света. И еще неизвестно, как долго задержится на этом. Какая ответственность? Какое разрешение?
- Так. Тихо. Хорош базарить. Значит, этот скот может в любую минуту коньки отбросить? Ну а на минуту его в чувство привести можно? Вколоть ему что-нибудь или клизму сделать? Всего на минуту.

Что происходит? Надо открыть глаза. Надо обязательно открыть глаза.

- Сергей Павлович, у него веки шевелятся! Похоже, он приходит в себя!
- Так, ну-ка быстро, все отсюда. Череп, нотариус где?
- За дверью.
- Сюда его быстро. Док, а шевелиться он сейчас сможет?
- Александр Васильевич, извольте объясниться или я немедленно звоню в милицию.
- Череп!
- Да, Рустам.
- крикни пацанов, пусть этого бешеного отсюда вышвырнут. Нотариус где?
- Я здесь, Рустам Ибрагимович.
- Вот и славно. Сейчас этот человек подпишет кое-какие документы, ну…. Дальше вы знаете…
- Извините, Рустам Ибрагимович, да как же он все подпишет? Он же в коме вроде?

Нет. Глаза я пока открывать не буду. А то закроют их мне под горячую руку.


- Ты сейчас сам будешь в коме, баран, ясно тебе? Он в норме. Вот у него уже веки дрожат – просыпается, сволочь. Да не дергайся ты. Вон и глав.врач. Он тоже подтвердит, что гражданин Волков лично все подписал прежде чем откинуть копыта. Верно, Саня?
- Рустам...я же просил…
- Не, Саня. Просил ты раньше. Когда тебе квартирка понадобилась. Вот тогда ты просил. В ногах валялся. А сейчас ты не просишь. Сейчас ты просто смотришь и видишь как живой здоровый Святослав Волков подписывает кучу бумаг.  Или я сейчас расскажу этой курице…кстати, ты кто?
- Сестра я…реанимационная…
- не трясись, дура. Давай чтоль по щечкам его похлопай – пусть скорее очнется… или не надо… Саша ведь видит, что он уже сидит, улыбается и машет всем ручкой. Потому что если Саша всего этого не видит, он сейчас будет подсчитывать сколько наркоты ежемесячно уплывает за забор из этой долбанной клиники. Саша, не считай – там лет на восемь. Нотариус, ты где?
- Ззззздесь яя….
- Че, заикаешься? Ну…как там у тебя.. в присутствии…засвидетельствовавших…. С здравом уме… и все такое… давай…вот эти листы…акт….доверенность…договор…нормуль. на, держи. Заслужил.
- Рустам, а на хрена мы вообще тогда ехали? Написали бы в офисе – и все.
- Череп, не рамси. А вдруг этот скот очнулся бы раньше да еще в память бы вошел? Не. Мы все правильно сделали. Причем, в присутствии очень уважаемого человечка. Да, Сань?
- Рустам…пожалуйста…
- Да пошел ты. Все. Сваливаем. Да! Саша… если он тихо загнется…сам по себе…это будет очень и очень хорошо. Ясно тебе?
- Да…
- Вот и славно. Всем спасибо – все свободны.

А вот теперь пожалуй можно и открыть глаза.

Ярко освещенная палата. Зареванная медсестра у изголовья. Хмурый седой мужчина в белом халате. Таким было утро моего пробуждения в новой жизни. Как вы догадались, я оклемался. И душить меня подушкой никто не стал – просто не было смысла. Я уже был не нужен никому – даже Рустаму и его янычарам. Все, чем я разжился  за последнее время, я от широкой души раздал, доверил  и продал за гроши во время их прошлого визита. И спорить по этому поводу конечно не собираюсь. У меня проблемы с сердцем, а не с мозгами. Пару раз заходил какой-то нервный молодой человек из городской прокуратуры – первый раз чтобы сообщить о том, что в ходе встречной проверки одного нашего партнера были выявлены кое-какие нарушения в отчетности на нашем предприятии. Во второй раз – чтобы поздравить меня. В возбуждении уголовного дела против меня отказано. Руководство холдинга решило сор из избы не выносить. Однако, работу я потерял. Некоторое время были звонки со службы. Осторожно – сочувствующие или ненавязчиво познавательные. Чем буду заниматься? Что собираюсь предпринять? Потом звонки прекратились. Потому что отключили телефон. За неуплату.
Через неделю мой лечащий врач глядя куда-то поверх меня сообщил, что с моим страховым полисом кое-какие неувязки. И поскольку состояние моего здоровья более нельзя классифицировать как тяжелое, продолжать лечение в этой клинике я смогу только на коммерческой основе. Я пообещал после обеда зайти за выпиской и освободить койку.
Получая в ординаторской историю болезни, я с удивлением узнал, что в приемной покое меня кто-то ожидает. Интересно, кто бы это мог быть? Спустившись вниз я остановился в холле и огляделся. Юноша в больничной пижаме и девушка у него на коленях. Увлеченно беседуют. Вряд ли им известно о моем существовании. Старушка – Божий одуванчик вяло ругается с гардеробщицей по поводу отсутствия хлястика на плаще. На меня – ноль внимания. Больше – никого. Именно в тот самый момент, когда я совсем уверился, что в отношении меня произошла  ошибка, какая-то решительного вида девица возникла прямо передо мной и дернула за рукав.
- Ну сто встал? – беспощадно коверкая русский язык, важно произнесла она, - посли давай.
И взяв меня за руку, она потащила меня к выходу. Собственно, почему бы и нет? Ну, тащит она меня – значит, знает куда мне идти. А раз я сам не знаю, то чего мне остается? А то, что она говорит плохо – это пройдет с возрастом. В ее годы почти все плохо выговаривают слова. Какой спрос с пятилетнего ребенка?

На улице она столь же решительно высвободила свою ручонку из моей лапы и строго наказав: - Зди меня тут, - упорхнула к киоску с вожделенной для всех малышей надписью «Мороженое», откуда через пару минут вернулась, торжественно неся на вытянутых руках два вафельных стаканчика. Один был вручен мне, второй она надкусила, закатила от удовольствия глаза и показав другой рукой на лавочку у входа предложила: - давай сядем  и спокойно позуём.
Я поплелся за ней, даже не успев удивиться тому, что я (человек довольно противного нрава) так спокойно пошел на поводу у совершенно незнакомого мне ребенка.
Усевшись рядом с ней, я вяло куснул свой стаканчик.
- Ну как? – поинтересовалась моя юная соседка.
- Вкусно, - уныло ответил я, сам себе напомнив ослика Иа из мультика про Вини Пуха, - очень вкусно.
- Действительно, - согласилась она, - мне так и сказали – обязательно попробуй мороженое (она произнесла это слово по слогам и вкусно причмокнув языком).
- Попробовала, значит?
- Угу.
- А какие еще были инструкции и пожелания? Мороженого поесть? На каруселях прокатиться? Эх, - мечтательно протянул я, - пару недель назад ….только пальцами щелкнуть…. Диснейлэнд…. а теперь увы….купюрами не отягощен… Кстати, - насторожился я, - ты на какие деньги мороженое покупала?
- А я его не покупала, - девочка нагло впилась зубками в аппетитную молочную белизну, - мне его подарили. Это ничего. Брать подарки – это можно. Если от чистого сердца – почему бы не взять?
- Да ты что? – мое возмущение было настолько велико, что я даже вскочил со скамейки, - ты его выклянчила, дрянь малолетняя?
Я изо всех сил удерживая желание раздавить мороженое на спине у этой юной побирушки, принялся лихорадочно обшаривать карманы в поисках мелочи.
- Ничего я не выпросила, - с обидой ответила девочка и надула губки, - там в киоске лотерейные билеты продавали, я сказала продавщице в каком из них выигрыш. Не помню на сколько – тысяч на пять вроде. Она его сама купила для себя, а мне подарила стаканчик мороженого. Я попросила второй – для тебя. Ты чего это так закипятился то?
- И она тебе поверила? – усомнился я, - как-то это все слишком хорошо звучит.
- Конечно, поверила, - твердо сказал девочка и честно посмотрела мне прямо в глаза, - ведь я же сказала правду.
- Аааа…., - протянул я, и со вздохом уселся на лавочку, - тогда конечно…раз правду…отчего бы и не поверить раз так..
- Что ж ты ядовитый-то такой, Святослав Антонович? – укоризненно покачивая головкой, спросила девочка, - вроде человек ты неплохой и на поступок способен. Вот объясни мне что за радость казаться хуже чем есть на самом деле?
- Ничего что я с вами на ТЫ? – почтительно ответил я, - и для начала, подружка дорогая, объясни-ка мне кое-что сама. А то так уж получается, что события, которые мне до конца непонятны, имеют свойство заканчиваться весьма и весьма плачевно. И к таким событиям я с полным основанием отношу появление в своей жизни особы дошкольного возраста, которая разгуливает по больнице без сопровождения взрослых, имеет обширные знания в области лотерейного жульничества и тем не менее понятия не имеет о вкусе обыкновенного мороженого. Вот и скажи, мои опасения справедливы?
- Я тебе другое скажу, Святослав, - он безмятежно зажмурилась, смакуя вкус, - разговаривать ты разучился на русском языке. Не говоришь, а с трибуны вещаешь. Отвык от нормального человеческого общения. Ну, это дело поправимое. Вот проведем с тобой некоторое время – и все устаканится.
- Девочка, - тихо спросил я- родители твои хоть где? Ну…папа-мама твои? Какое время? Что устаканится? Скажи хоть, во что в очередной раз вляпался? Откуда все вы постоянно беретесь на мою голову?
- Родители..- усмехнулась она, - хороший и обоснованный вопрос. Скажем так – мамы у меня нету, а отец далеко отсюда. Много дальше чем ты можешь представить. Нет. Я не представитель внеземного разума и ни на какую Альфа-Бетта-Гамму мы с тобой не полетим. Сколько времени я буду с тобой – зависит исключительно от тебя. От твоего желания и свободной воли. Тебя, Святослав, с рождения наделили свободой выбора – пользуйся ей. Ну, а что именно должно устаканиться и откуда мы беремся – ты, думаю, скоро разберешься сам. Без моих объяснений.
И знаете что самое удивительное? То что после этой детской тарабарщины мне вдруг стало тихо и спокойно на душе. Как в детстве. Нет. Как в раннем детстве. Вкусно пахнущем бабушкиными пирожками и прокуренной курткой отца. Тем самым детством, где  я был уверен, что дома после детского сада меня ждет конфетка «Коровка», и что папа мой способен свернуть горы, а мама – вылечить меня от любой самой ужасной болезни.
Представляете? Я был счастлив. Сидел на лавочке, держал в руке вафельный стаканчик и был счастлив. Кому рассказать – не поверят.
Кап. Я вздрогнул от холода. Капля подтаявшего пломбира спикировала с края стаканчика прямо мне на запястье, нарушив безмятежность моих мыслей.
- Ты чего не ешь? – хищно приглядываясь к моему мороженому, девочка начала ерзать на скамейке, - может, не хочешь? Тогда мне отдай.
- На, - широким жестом я вручил ей заветное лакомство. Она, довольно блеснув глазами, перехватила его и тотчас начала с аппетитом поедать.
Когда второй стаканчик отправился вслед за первым, моя новая знакомая вскочила с лавочки, отряхнула ладошки, и с тоской взглянув на киоск, из которого доносилось радостное кудахтанье продавщицы, строго сказала мне: - Отсюда ни на шаг.
И тотчас ускакала куда-то на одной ножке.
Я не успел ни соскучиться  ни встревожиться. И пяти минут не прошло как из-за больничного угла, прямо на площадку перед входом, въехал на приличной скорости знаменитый герой целой плеяды народных анекдотов – черный шестисотый «Мерин».Тонированный  так, словно его закрасили черной краской не разбирая где металл, а где стекла. Он лихо затормозил, едва не отдавив мне ноги. Открылась водительская дверь и на площадь пыхтя и отдуваясь вылез хозяин машины (подстать ей), двухметровый громила увешанный золотыми изделиями как новогодняя елка игрушками. Критически меня оглядев, он крикнул в оставленную открытой дверцу: - Этот чтоль?
- Этот! – откликнулась машинная глубина счастливым детским голосом. Поползло вниз дверное стекло и я увидел на пассажирском сидении прыгающую от радости любительницу мороженого и прочих острых ощущений. 
Детина, изобразив самую очаровательную улыбку, на которую был способен, (улыбка шла его лицу также как подошел бы бампер от Камаза его Мерседесу) похлопал меня по плечу и без лишних слов запихнул в машину.
- Да не бойся ты, Святик, - девочка крепко обхватила меня за шею, - Витёк нас подвезет – ему все равно по дороге.
(Витёк!!!!)
- Базара нет, - пробасил Витек, с трудом впихивая свой торс между сидением и рулем, - с ветерком домчим – как заказано.
- С ветерком! С ветерком! – моя спутница запрыгала на сидении, хлопая в ладоши, - знаешь, - повернулась она ко  мне, -  мне говорили – обязательно прокатись на машине с ветерком! Это наверное чудесно!
Лихо взяв с места, Витёк мчал нас по улицам родного города с ветерком. Юная экстрималка визжала от радости, Витек, казалось, всерьез решил совершить полет в стратосферу, я тихо молился про себя, вдавленный в спинку сидения первой космической скоростью.
Поездка (пардон, полет) длился каких нибудь десять минут. Затем с той же залихватской удалью вписавшись в узкое пространство для парковки, Витек высадил нас там, где девочка ткнула пальчиком, на прощание всучив ей в руки огромный сверток, где под полупрозрачным пластиком угадывались очертания кукольного домика. Мы вышли из машины. Девочка горячо поблагодарила Витька, я горячо поблагодарил Бога, и через пару секунд «мерин» смешался с городским движением, вызвав целый аккорд негодующих сигналов.
- Вообще-то он так быстро никогда не ездит, - с нежностью глядя ему вслед проговорила девочка, - просто радость у человека. Господь хранит его сегодня. Понимаешь, - обернулась она ко мне – у него уже есть две дочери, и когда ему сказали, что у него снова родится девочка, он очень огорчился. Не знаю, правда, почему. Ну так вот. А на самом-то деле у него родится сынок. Потому что УЗИ все перепутал. Ну, а когда я ему об этом сказала, он очень обрадовался и согласился нас подвезти. Вот, - она кивнула головой на пакет, который держала в руках, - даже подарок отдал. А сейчас уже в очереди стоит – клюшку покупает и мяч. Вот скажи, - она вопросительно глянула на меня, - ну зачем новорожденному мяч? И тем более клюшка?
- Не знаю, - пожал я плечами, - ему виднее, раз покупает. Скажи, - я сморщился, вспомнив нашу гонку, - ты ему сказала, что у него родится сын и он тебе сразу поверил? Просто так взял и поверил?
- Ну, да, - она устаивалась на меня, хлопая глазами, -я ведь ему правду сказала. Ладно, - она решительно сунула мне в руку пакет, за другую руку уцепилась сама и потянула меня вперед, - пошли. Нам тут недалеко. Через бульвар и потом мимо скверика. Идем. А то время поджимает. Он скоро явится и начнет хулиганить. И мы должны успеть вовремя. Ясно?

Мне ясно одно – что мне ничего не ясно. И поэтому я осторожно кашлянув, спрашиваю у беспечно шагающей девчушки: - Так все же нам куда?
- Домой к тебе, - рассеянно отвечает она, с интересом глазея по сторонам, - тебе же надо где-то жить?
- Домой? – удивленно тяну я, - тогда у нас две проблемы. Во-первых, дома у меня похоже нет, а во-вторых, даже если он каким-то чудом еще свободен, он в другом районе. Нам тогда…
Тут я умолкаю и с удивлением всматриваюсь в окружающую местность. Ну точно! Это совсем недалеко от того места, где я раньше обитал. По соседству с Людкой. Воспоминания о бывшей соседке слегка омрачают. Я насупливаюсь и окончательно умолкаю. Потом одна деталь привлекает мое внимание и я громко думаю вслух: - А гаражи? Тут же вроде полно гаражей было? Снесли что ли?
- Снесли, - серьезно отвечает девочка, - ты лично в мэрии решение пробивал. Дома расселять тяжело. А здесь – поле непаханое. Гаражи эти строились еще при царе Горохе, разрешения на них толком не оформлены…премию тебе тогда дали. Внушительную.

Вот о премии я вспоминаю сразу и как приложение к ней из памяти выплывает дело о ГСК «Победа». Как говорил мой бывший шеф – двухнедельный объем работы. Я задумываюсь. Меня охватывают воспоминания. Все же был и на моей улице праздник. И собственно, почему был? В принципе с шефом я не виделся. Вполне возможно, что мне еще удастся ему все объяснить… Девочка резко вырывает у меня ручонку.
- Ну-ка стой, - командует она, лицо ее на миг становится отрешенным, потом она   переводит взгляд на меня и говорит: - Ну, ладно, пусть они поругаются, мы слегка опоздаем. Нам надо поговорить.
- Давно пора, - соглашаюсь я и у меня начинает противно сосать под ложечкой. Интуитивно я чувствую, что разговор будет не из приятных.
- Святослав, - девочка грустно глядит мне в глаза, - тебе действительно хочется все вернуть назад?
- А что именно? – я пытаюсь отшутиться, хотя прекрасно понимаю к чему она клонит.
- Ну, - она морщит лобик, - я говорю про твой небывалый карьерный взлет. Работа, машина, квартира. Одним словом, статус, - заканчивает она.
- а почему бы и нет? – меня прорывает, - в конце концов разве это плохо? Жить в хорошей квартире, ездить на хорошей машине. Кто сказал, что это преступно? Или для того, чтобы в твоих глазах выглядеть хорошим человеком нужно обязательно стоять на паперти? А как же к примеру твой друг Витёк, в котором ты души не чаешь? Ты его сходу назвала хорошим человеком. А тачка-то у него еще та. Я на такую, к примеру, не заработал.
- Во первых – о Витьке, - девочка неспешно начинает идти по дорожке, - Савинов Виктор Петрович, 1965 года рождения, майор запаса, опыт боевых действий на территории Афганистана и Чечни. Дважды ранен. Один раз – серьезно. Во время погромов в Сумгаите спас от растерзания толпой беременную женщину. Несмотря на прямой запрет начальства помог ей покинуть город и добраться до Москвы, где в то время находился в командировке ее муж. После увольнения из армии этот человек ( к тому времени успешный предприниматель) разыскал Виктора и уговорил его занять место начальника его охраны. В 1999 году во время бандитского нападения на своего начальника, Виктор закрыл его собой от пистолетного выстрела. После чего провел почти девять месяцев в больнице. Сейчас находится в отпуске по болезни. Машина на которой он нас подвозил – служебная. А вот квартиру ему шеф купил. Несмотря на вялые протесты. У него две дочери, одна из которых приемная, и один сын. Только что родился. Вот скажи мне, Святослав, достоин такой человек хорошей машины, просторной квартиры? А самое главное – заслуживает ли он простого человеческого счастья?
Я молчу. Девочка не дожидается моего ответа, кивает головой и продолжает:
- Теперь о тебе, Святослав  Антонович Волков. Школа на троечки и институт кое-как. Ни шатко ни валко. Экзамены вскладчину и зачеты за мелкие и крупные подношения. Есть у тебя способности, есть у тебя мозги. А вот усидчивости и терпения не хватает. Хочется тебе все и сразу. А так, увы, бывает только в офисе компании, куда тебя пригласили в одну ненастную ночку. Чего вздрагиваешь? И вот что характерно, Святослав….то, что на тебя вдруг свалилась куча земных благ ты воспринял совершенно спокойно. Как будто так и надо. А за какие заслуги тебе такое счастье привалило и как за него придется платить – этим вопросом ты не задавался. И совсем иначе ты принимаешь обратную ситуацию. У тебя все отняли – ты не думаешь, что это по сути справедливо. Ты ищешь лазейку для того, чтобы вернуться назад в этот икорно-коньячный мир. Ты этого хочешь?
- Да! – не выдерживаю я, - да! И не стыжусь этого. Мне в кои то веки выпал шанс и я им воспользовался. Ты говоришь что я бездельничал – да ни хрена это не так. Я работал как лошадь. Всякий труд почетен. Кто-то под пули лезет, кто-то деньги зарабатывает по другому. Бизнес – труд не менее благородный, чем охрана этого самого  бизнеса.
- Ага, - щурится она, - людей с земли сгонять и многоэтажки на ней поднимать. Или за неуплату на улицу вышвыривать и квартиры их под офисы перестраивать. Почет тебе за это, бизнесмен ты наш. Как там у вас говорится? Респект.
- Не болтай чего не понимаешь, - огрызаюсь я, - это дело не твоего ума. Я не виноват, что сейчас в этой стране такие законы.
- Святик, - возмущается девочка и даже топает ножкой, - ты родился здесь…и вырос…и вдруг «эта страна»…как тебе не стыдно?
- А чего мне стыдиться? – я уже пошел в разнос. Вывела меня все-таки эта маленькая паршивка, - тут что кроме меня некому стыдиться? Да если разобраться я почище многих, кто тут заправляет. Они живут – и ничего. А я что, крайний? Буду глазами хлопать – так вся жизнь и пройдет мимо носа.
- Все это было бы верно и правильно, - с грустью отвечает мне она, - если бы наша жизнь заканчивалась телесной смертью. Есть, Святослав, вещи куда более страшные, чем это. Например, смерть духа. Знаешь что, - неожиданно она останавливается и решительно трясет кудряшками, - я все же это сделаю. Пусть… Думаю, что это в данной ситуации оправдано.
Она манит меня пальчиком, просит чтобы я приблизил к ней свое лицо. Когда я выполняю ее просьбу, она вдруг резко хватает меня за виски и что-то шепчет на незнакомом мне языке, пристально глядя мне в глаза.
И мир вокруг меня сворачивается до размеров ее зрачка, потом начинает с бешеной скоростью вращаться, меня затягивает в этот безумный водоворот, мозг словно лопается на части, крик вязнет в горле, тело сводит судорогой. Боль? Да то, что происходит со мной не укладывается в болевые рамки. Это не боль – это маленькая смерть. Это не страх – это ужас. Я вновь за серых равнинах, и нет на свете кошмара ужаснее, чем этот кошмар. Проходят дни, недели, месяцы, годы… Вокруг лишь неприкаянные души и полчища чудовищ, преследующих их чтобы взвалить на них груз новых, еще более тяжких мук…

Я лежу на земле и чьи-то руки пытаются влить мне в рот воду через плотно стиснутые зубы.
- Вот, милАй…вот….ты, внучка, с папкой то больше одна то не выходиииии…на выходиииии… эвон у тебя он какой…падучий…
- Хорошо, бабушка, он вообще-то у нас давно уже вылечился. Сама не знаю, что с ним  случилось?
- Дык…лечУт они…лечУт…пока свосем не залечУт…папке то вашему в баньку походить…крапивкой молодой его постегать, да отварчику попить …мята да зверобой… вот падучая то и отступит… А то вот еще отчитать бы его надо В Ново- Иерусалиме… у отца Германа…. А то лечУт…лечУт..
- спасибо, бабушка, а вы все голубей ищите?
- Э….внучка…. сама б не ходила, да дед все посылает. Он после того как голубятню то его под слом пустили, так с постели и не встает…. А я все хожу, может прилетят еще…Хотя… птица – она и есть птица… не знаю, что дед мой так убивается… Постой…внучка, а ты то откуда про голубей знаешь?
- Да это не я… Это папка мой. У него знакомый как раз недавно стаю беспризорную у себя приютил. Крылья им пока подрезал, кормит, объявления в «Из рук в руки» дает…. А мы живем тут недалеко, вот папка и услышал про эту историю и как раз хотел разыскать Емельяна Степановича, который тут раньше голубятню держал.
- Господи….родненькие вы ж мои… да идемте ж скорее к нам… я ж вас чаем… и покрепче… а уж дед-то мой…. Мы ж газет то давно не выписываем…
- Спасибо, бабушка, мы лучше домой. Вот папке уже лучше стало. А вы идите, обрадуйте дедушку. Газету-то возьмите – там папка объявление ручкой обвел.
- Внученька… и ты, папка болящий… да…да я…да дед мой…да по гроб жизни…ничего ж у него окромя голубей-то этих и не было… деток то Бог не дал…
- Не…бабушка, а вот плакать-то не надо…Смеяться надо…Идите скорее домой, сегодня же вечером позвоните по объявлению и дедушка ваш на ноги встанет.
Я поднимаюсь с земли, когда она уже торопливо шагает куда-то к новостройкам.
- Ну вот, - подмигивает мне девочка, - еще одно доброе дело мимоходом. Ты как?
Меня сильно мутит, но я с трудом отставляю вверх большой палец.
- Вот и славно, - радуется она, - минутку полежишь и идем. Как раз успеваем.
- Успеваем? – хриплю я, - да меня же целую вечность тут не было.
- Да ты что, - обижается она, - всего минутку. На больший срок тебя в таком месте оставлять – это нехорошо. Ну? Встать сам сможешь?
.
По ту сторону бытия. Часть 6. Грань.
Уже знакомый нам плотный вязкий туман. Нет ни верха ни низа. Нет вообще никакой привязки к пространству. Только туман. Густой как кисель. Неожиданно туман приобретает своеобразную точку отсчета. Вокруг нее разыгрывается мини-буря, разгоняющая туман вокруг этого центра. Туман словно откатывается от него равномерно по всем направлениям, формируя пространство в форме окружности. Или скорее, полусферы. На образовавшуюся арену из тумана навстречу друг другу «выныривают» две фигура. Это – Крылатый и Бескрылый. Крылатый одет как и прежде в просторную ослепительно белую одежду, длиннополую и с широкими рукавами. Крылья (следует отметить, что это не совсем крылья в нашем традиционном понимании. Внешне они напоминают по форме сложенные лебединые и в отличии от остального облачения Крылатого кажутся более хрупкими. Более воздушными. Более невесомыми). Итак, крылья сейчас мягко стелятся вдоль спины, практически сливаясь с ослепительно белым одеянием. Крылатый излучает свет. Одно его присутствие делает туман вокруг чище и ярче. Кажется вот – вот и он весь засияет и заискрится словно снег на ярком январском солнце. Лица  Крылатого по прежнему не разглядеть. Лишь мягкий свет, словно вуаль прячущий от назойливых глаз очертания и контуры.
Бескрылый на этот раз предстает перед нами не в ипостаси успешного коммерсанта и не в виде озлобленного чудовища. Перед нами существо, отдаленно напоминающее Крылатого, но в то же самое время являющееся его совершенным антиподом. Две стороны одной медали. Если Крылатый плывет – Бескрылый шествует. Крылатый сияет – Бескрылый мерцает. Если одежда Крылатого свободна и почти бесформенна, то Бескрылый одет в строгий черный камзол, сидящий точно по фигуре. Для того, чтобы хоть в малой степени помочь вашему воображению представить картину происходящей встречи, (а это Встреча и причем сугубо официальная) накройте обеденный стол в вашей кухне белоснежной скатертью, а затем положите на него только что сорванную белую розу и крупный отшлифованный до зеркального блеска кусок агата.
Бескрылый. Приветствую тебя, враг мой.
Крылатый. Приветствую тебя, мой враг.
Бескрылый. Ты, вне всякого сомнения, знаешь цель моего визита.
Крылатый. Все знает лишь Он. Я могу лишь догадываться.
Бескрылый. Как раз о Нем я и хотел говорить. Вернее, о заведенных Им порядках. Тех самых порядках, которые в последнее время все чаще нарушаются. Причем заметь – не нами.
Крылатый. Как прикажешь тебя понимать?
Бескрылый. Именно так, как я сказал. Дословно.
Крылатый. Факты.
Бескрылый (усмехаясь) будут и факты. Но в начале, для того, чтобы избежать бесполезных отговорок, я хочу задать тебе  несколько простых вопросов, враг мой. Так…ничего особенного, пустая формальность.
Крылатый. Спрашивай, мой враг.
Бескрылый. Считаешь ли ты справедливым то, что род людской в своей земной жизни получает лишь крупицы со стола Знания и видишь ли ты в этом волю Его?
Крылатый. Вижу в этом Волю Создателя и приемлю ее не обсуждая и не осуждая.
Бескрылый. (удовлетворенно кивает головой) Считаешь ли ты, враг мой, возможным нарушить Волю Его делом или простым помышлением?
Крылатый. Ни делом, ни помышлением, мой враг. (после короткой паузы) И тебе прекрасно о том известно.
Бескрылый. (разводит руками) Тогда объясни, враг мой, отчего вдруг вы открываете перед человеком, чье имя тебе известно…ах, прости ( с сарказмом) об имени которого ты догадываешься, завесу над знаниями, которые не должны быть ему доступны…до определенного времени?
Крылатый. Мне известно об этом, мой враг. И тому есть причина весьма существенная. Человек о котором ты говоришь уже Его Волей побывал на грани. Мы лишь позволили себе напомнить его об увиденном.
Бескрылый. (твердо) Мы протестуем, враг мой. Вы таким образом влияете на его волю, отчего она перестает быть свободной. Косвенным образом вы подчиняете себе человека (после паузы) по крайней мере мы расцениваем эту ситуацию именно так.
Крылатый. (спокойно) Можете протестовать.
Бескрылый (сухо) Также довожу до вашего сведения, что в ответ на ваше «особое внимание» к вышеуказанной личности, мы в свою очередь собираемся принять адекватные меры. (еще более сухо) Прощай, враг мой.
Крылатый. Прощай, мой враг.
Крылатый и Бескрылый одновременно исчезают. Свободное пространство немедленно заполняется туманом.

По ту сторону бытия. Часть 7. Бескрылые.
- Итак?
- Протест озвучен и принят к сведению.
- Не было ни отговорок ни попыток договориться?
- Никаких, командор. Все прошло сухо и…я бы сказал буднично.
- Значит, сухо и буднично? Что ж…самое время разбавить эту будничную полосу небольшим праздником. Вы согласны, подмастерье?
- полностью, командор. Думаю что..
- А вот думать вам, уважаемый подмастерье, совершенно необязательно. Ибо поскольку совершенно очевидно, что операция вами провалена окончательно, я беру ее под свой личный контроль.
- Но…
- И никаких «но». Это вопрос согласован внизу. Аргументы, приведенные мною показались кое-кому весьма весомыми. Как говорится у людей…приговор окончательный и обжалованию не подлежит. Кроме того, мною разработан и принят к исполнению план, который может спасти столь бездарно проваленное вами дело. Найдите хоть одну причину по которой я должен поделиться с вами плодами своего умственного труда?
- ….
- Не вращайте…не вращайте так глазами, любезный подмастерье…поверьте я понимаю и в некоторой степени разделяю ваше горе… ну что ж… значит, работать с людьми вам еще рановато…видите ли, я всегда недолюбливал вас. Я весьма лояльно отношусь к выскочкам и карьеристам. Ваши постоянные доносы на меня – тоже в сущности дело житейское. Но вот чего я не приемлю ни под каким соусом, любезный подмастерье – это отсутствия профессионализма. Дилетанты погубят наше дело – это мое стойкое убеждение. Благодаря которому, собственно, я до сих пор командор… Теперь, мой дорогой подмастерье, требуется мое личное вмешательство в ситуацию. Я отправляюсь на землю немедленно. Прощайте, подмастерье.
- Но…что же будет со мной?
- Да, собственно, ничего особенного. Ваша служба в моем отделе завершена. Вы лишаетесь допуска в человеческий сектор и возвращаетесь в поднебесье. Ну..не надо так сильно огорчаться, подмастерье…через пару сотен земных лет вы снова подадите заявку и ручаюсь вам, что она будет рассмотрена самым детальным образом. А теперь не смею вас более задерживать.
- командор!
- Вы еще здесь? Я же ясно вам сказал – убирайтесь немедленно.
- Слушаю и повинуюсь.

В одной самой обычной городской квартире, а если быть более точным, в самой обыкновенной ванной комнате перед умывальником стоял человек. Некоторое время он смотрел на себя в старенькое зеркало, потом зевнул и открыл кран с водой. Некоторое время он вертел кран, настраивая нужную ему температуру, потом, добившись более или менее приемлемого результата,  подставил под вялую водяную струю сложенные лодочкой ладони. Еще на минутку замер в таком положении, наблюдая как вода наполняя его пригоршню с бульканьем переливается через ее края, потом со вздохом, будто выполняя крайне неприятную работу, буквально «размазал» воду себе по лицу. Немного пофыркал, словно тюлень, потом еще несколько раз повторил эту нехитрую процедуру. С каждым разом она доставляла ему все больше удовольствия, настроение повышалось на глазах. Наконец, вдоволь наплескавшись и забрызгав водой всю ванную, человек вновь поглядел на себя в зеркало, довольно улыбнулся и потянулся к стаканчику с зубными щетками. Человек был слишком занят своим туалетом, да и освещение в старенькой хрущовке было не на высоте, иначе он давным давно обратил бы внимание на то, что ванная медленно но верно заполняется каким-то зеленоватым туманом. Сначала он струился по полу, затем поднялся до колен человека….подобрался к его поясу…груди…Закрыв глаза, человек увлеченно работал зубной щеткой, и открыл их именно в тот момент, когда туман, плотными тугими струями живой змеей устремился в его приоткрытый рот. От неожиданности человек выронил щетку, резко отпрянул назад, ударился затылком о сушилку для белья, и, почти потеряв сознание, опустился на пол, слегка подергивая руками и ногами как после удара током.
Прошло около двух минут.
Человек резко открыл глаза и рывком поднялся с холодного пола. Сморщившись как от боли, он резким движением сорвал с себя нательный крестик и с отвращением зашвырнул его куда-то в угол. Потом огляделся по сторонам так, будто видел эту комнату впервые. Придирчиво посмотрел на себя в зеркало, провел рукой по мокрым волосам. Улыбнулся. Сполоснул рот, тщательно вытерся и, сделав три глубоких вдоха, вышел из ванной.


Разговор, состоявшийся в офисе компании «Доступное Жилье» через час после описываемых событий.
- Дорогой Игорь Николаевич, перестаньте наконец дергаться и придайте своему лицу выражение несказанной радости от нашей встречи. Вы ведь получили сообщение на почтовый ящик?
- конечно…
- И тем не менее испытываете какое-то непонятное мне беспокойство. Отчего?
- Видите ли…
- Смущает мой вид?
- Ну… в некоторой степени..
- что, все действительно так плохо?
- Нет, поверьте, вовсе нет…просто ваш…ээээээ….предшественник…выглядел…. так сказать..
- Полноте, Игорь Николаевич… мне прекрасно известно как он выглядел в вашем мире. Скажу больше – я сам формировал его сценический образ. Это, в некоторой степени, мой конек…И мое нынешнее обличие – это своего рода…объективная необходимость. Не привыкайте к этому образу. Он исчезнет вместе с делом «господина Волкова».
- кстати, о Волкове. С ним что-то не так?
- Да как вам сказать…. С ним вообще-то все не так. И вот именно для того, чтобы было «так» я и отнимаю ваше драгоценное время.
- О….не говорите так… вам прекрасно известна моя преданность и лояльность. И мое время полностью к вашим услугам. Может, кофе? С коньячком….ой….простите…
- Ничего, Игорь Николаевич. Коньяк – это действительно лишнее, а вот от чашечки кофе я не откажусь. Если его приготовят немедленно. У меня, знаете ли, не так много времени. Поэтому буду предельно краток.  Вам надлежит в кратчайшие сроки разработать и провести операцию по физического уничтожению вашего бывшего сотрудника. А что это вы так побледнели?
- Дело в том…что все это так неожиданно…
- Ну…Игорь Николаевич…если бы все в нашей жизни было «ожиданно»…это и есть, так сказать, элемент сюрприза, если хотите. Вот разве для вас не явилось неожиданностью получить доступ к своему куску бюджетных средств? Думаю, что для вас – в целом весьма посредственной личности – это было куда более неожиданным, чем моя….просьба… И что характерно – тогда вы отреагировали на эту неожиданность куда более радостно.
- нет…поймите меня правильно.. я не отказываюсь..
- Нет, это вы поймите меня правильно. У вас нет возможности согласиться или отказаться. Я вам не оставляю выбора. У вас есть задача, которую вам необходимо выполнить. Срок исполнения – сутки. Через двадцать четыре часа в случае неисполнения я вытряхну вашу жалкую душонку из вашего холеного тельца и мы с вами совершим увлекательное путешествие так сказать… в один конец. Я целиком и полностью полагаюсь в этом вопросе на вас, Игорь Николаевич. Не наделайте глупостей. Ради вашей же пользы. Кофе? Как кстати…. Выпейте его сами и возьмите себя в руки. Я с вами свяжусь. До скорой встречи.

Человек лгал. Он никогда не привык целиком и полностью полагаться на кого бы то ни было. Более того, интуиция подсказывала ему, что делать ставку на Игоря Николаевича нельзя ни в коем случае. Ну что ж?... Значит, он будет использован в качестве отвлекающего маневра. Нет, Святослав Антонович… просто так вам с крючка не сорваться…Главное, успеть до того, как вам удастся сделать нечто, ради чего вас сюда вернули….эх…узнать бы еще что именно вам надлежит исполнить…И ни при каких обстоятельствах этого не допустить… Ну, а пока…самое время познакомиться с вами поближе. Потому что мне думается, скоро мы с вами увидимся… Весьма и весьма скоро…


Что бы вы чувствовали на моем месте? Как бы поступили? Нет, если рядом с вами каждый день появляются непонятные существа в детском обличии, обладающие запредельными способностями, да и к тому же имеющими возможность загнать вас туда, где Макар телят не гонял – тогда все нормально, у меня к вам вопросов нет. Но если вы- обычный среднестатистический человек, то попробуйте на минутку встать на мое место. Попробовали? Мороз по коже, правда?
Я уныло плелся вслед за беспечно шагающей девчушкой, прокручивая в голове варианты  дальнейшего развития событий. Воображение рисовало мне картинки одна мрачнее другой.

- Серафима, - вдруг сказала она, не оборачиваясь и не сбавляя шаг.
- Чего? – от неожиданности я едва не выронил из рук пакет с игрушкой.
- Когда ты думаешь обо мне ты называешь меня девочкой…девчушкой…или….существом, - после паузы добавила она, - называй меня Серафима.
- Час от часу не легче, - простонал я, - ты и мысли мои читать можешь?
- Могу, - согласилась она и виновато добавила, - так уж получилось. Но это ненадолго, - добавила она поспешно, - извини уж…
- кошмар какой, - я никак не мог успокоиться, - кошмар и свинство. Может еще чем порадуешь? – я наконец смог дать выход своему раздражению, - летать ты часом не умеешь? А? И кстати, - я насторожился, - тот … из корпорации тоже мог читать мысли, - я остановился, - откуда мне знать, что вы с ним не из одной шайки?
- как ты его называешь? Тот из корпорации? – хихикнула Серафима, - ну насчет него я тебя успокою – ни мысли читать, ни будущее предвидеть…ему не дано. Хотя ох как ему этого хочется…Вот и хорохорится он изо всех сил – якобы он что-то умеет. На самом деле все это притворство. Просто ему нужно, чтобы его возможности в ваших глазах были преувеличены. Понимаешь?
- Отчасти. Так как все-таки насчет твоих возможностей?
- А ты уверен, Святослав, - и по ее лицу пробежало легкое облачко огорчения, - что тебя интересует именно это?
- Нет, - подумав ответил я, - но разговаривать о том, что меня в данную минуту интересует я просто не могу. Физически. У меня, - я задумался подбирая выражение, - дух захватывает и пересыхает в горле. Да впрочем, - я криво усмехнулся, - ход моих  мыслей тебе ясен и понятен.
- Да, - твердо сказала девочка и выражение ее лица сделалось как у моей бабушки в тот момент когда она в далеком детстве «забирала меня с улицы домой», - я понимаю и твой боль и твой страх. Я их, - она запнулась, - даже разделяю отчасти. Это… трудно понять и еще труднее объяснить.
- А ты попробуй.
- Хорошо, - она кивнула головой, - попробую. Значит, страшно?
- Ужас как, - признался я,  - кто бы мне такое рассказал – послал бы не глядя и подумал бы, что человек рехнулся. А теперь, - я почему – то перешел на шепот, - я верю…. в Бога..
- Веришь? – почему-то развеселилась Серафима, - в самом деле?
- А чего я такого смешного сказал, - обиделся я, - разве это не главное?
- Верить, - девочка вздохнула и посмотрела на меня так, словно не она, а я в эту минуту был пятилетним малышом, - верить в Бога, Святослав, много ума не надо. Вон, - она махнула рукой, - Бескрылые ведь тоже верят. Верят и трепещут. Верить то, Святослав, надо не в Бога… а Богу. Понимаешь меня?
- Не совсем, - признался я.
- Не беда, - она беспечно махнула рукой, - поймешь  в свое время. Вот представь себе такую картину. Есть человек. Он…ну вроде помещика что ли… И вот работают у него разные люди. Есть у него рабы. Они делают то, что им приказывает хозяин, потому что его боятся. Это ясно?
- Ну… - неопределенно мычу я.
- Так, - она удовлетворенно кивает головой, - а еще есть наемники. Эти трудятся за плату. Тут вроде тоже ничего непонятного?
- Ну…- мычу я еще более продолжительнее.
- А еще у помещика есть дети. Те трудятся наравне со всеми. И даже сверх того. Но не из страха и не за награду, а просто потому что любят своего отца и не хотят его огорчать. Сейчас ты, Святослав Антонович, вроде тех рабов. Потому что страх в тебе. С одной стороны это не так уж и плохо. Потому что иногда иначе нельзя. Но я все же надеюсь, что страх уйдет. И останется только любовь. И доверие. Понимание того, что твой отец тебя любит. И желает тебе только добра.
Что на это ответишь? Да ничего. На осознание этой простой сказочки нужно время. Поэтому я ничего не отвечаю и остаюсь при своем мнении. Озвучивать его не хочу, потому что Сима (надо же…как я о ней подумал…) его и так знает. И поскольку губки слегка поджала, оно ей не совсем по вкусу. Ну что ж… В две минуты мало кто способен измениться на сто восемьдесят градусов…
Тут Серафима резко дергает меня за руку.
- Проснись, - шипит она, - мы уже пришли за этими разговорами.
Я вздрагиваю и словно просыпаюсь. Да. Мы пришли. Улица, переулок, двор, лавочка, подъезд. Именно в такой последовательности. Сколько же времени меня здесь не было? Полгода? Год? Нет. Целую жизнь. Я тяжело вздыхаю. Серафима чуть сильнее сжимает мне ладонь, заглядывает в глаза и едва заметно подмигивает.
- Не боись, Антонович, - шепчет мне она, - все будет хорошо. Как у вас говорят – «тип-топ». Давай…Поднимайся. Второй этаж. Мы с тобой к Людке, если ты еще не понял. Давай…топай…самое время.
Да понял я все….Давно уже все понял. В голове полная каша. Сердце колотится так, что вот-вот проломит грудную клетку и вырвется наружу. Стыдно мне. Ужас как стыдно. И тем не менее….я рад, что я снова здесь. Действительно, рад. Это как вернуться в детство. И знаете что? Будь, что будет.
Шум и гвалт, доносящиеся из Людкиной квартиры, становятся слышны как только затихает грохот захлопнувшейся за нами подъездной двери. Людка всегда любила использовать в спорах весь богатый тембр своего голоса, но ее соперник на этом поле ей ничуть не уступает. Орут они на два голосу так, что стекла на лестничной клетке дрожат. Но если прислушаться, то Людка все-таки защищается. Орет она хоть и звонко, но с явными оправдательными нотками. Второй голос – властный, с ярко выраженным кавказским акцентом – явно ведет. Ну что ж…. Серафима как всегда права. Я как раз вовремя. Я на минутку останавливаюсь на лестничном пролете, чтобы попросить ее постоять на улице. «Даже не думай» - шипит она в ответ на невысказанную фразу. Я лишь качаю головой. Надеюсь, она знает, что делает. «Разумеется», - фыркает она.
Я останавливаюсь возле двери, за которой находится эпицентр воплей, и решительно жму на кнопку звонка. Никакой реакции. Голоса не смолкают, звонок не звенит. Ну Людка…ну чудо в перьях… за все это время так и не вызвала электрика..
«Сам виноват», - строгий детский голосок звучит где-то внутри меня, - «ты ей сколько раз обещал? Там дел-то на десять минут. Проводок прикрутить. Тоже мне…»
Прикручу. Обязательно. В сотый раз даю себе слово починить тут все и вся, а тем временем решительно стучу кулаком в дверь. Голоса умолкают как по команде, раздается стук каблуков, дверь распахивается, на пороге возникает Людка с заплаканными глазами. С ума сойти. Она все в том же цветастом халате. И прическа та же….вот только…синяк у нее под глазом. Совсем свежий. А в целом – ничего нового.
- Ты?
Людка одновременно приоткрывает рот и вытаращивает глаза. Она всегда так делает когда волнуется или удивляется.
- Здрасьте, тёть Люд, - кивает головой моя юная спутница и протиснувшись мимо меня и Людки, бойко топает на кухню.
- ЭтА еще кИто? – из Людкиной большой комнаты вальяжно выплывает пухлый низкорослый мужичок очень кавказской внешности, - чИво тут надА?
Я оглядываю мужичка с головы до ног. Кожаный пиджак, брюки, рубашка ( все черных тонов) , туфли с неправдоподобно длинными мысами делают его похожим на Маленького Мука только без халата и чалмы. Наглый хозяйский взгляд. Полный золотой «фул» на пальцах. Он мне решительно не нравится. Я ему тоже. Но раз Людка так просто позволила ему войти не сняв обувь, то есть что-то такое о чем я не знаю. Ну что ж… Сейчас заодно и узнаю.
- Может, впустишь все-таки? – с напускной грубостью говорю я.
Людка прислоняется спиной к стенке и делает приглашающий жест. Я захожу в коридор, оглядываюсь по сторонам и тем же тоном бурчу: - Ксюша-то где?
- Во дворе, - машинально отвечает Людка, и тут на передний план выходит этот товарищ с востока.
- Тибе тут чиво? – неприязненно глядя на меня снизу вверх спрашивает он и поскольку я не затрудняю себя ответом, он обращается к Людке, - это кито я тебе спрашиваю?
- Это….так…. – мямлит моя бывшая соседка. Она явно не знает как меня представить этому Ал-ад-Дину с наибольшей для себя выгодой.
- Значит так? – кавказец снова переводит взгляд на меня, - вот что…Так…ходи отсюда туда и быстро. Давай…Пошел..
- Да? – с неожиданным ожесточением отвечаю ему я, - а может мне еще и барашков твоих попасти?
- Вах, - взвизгивает в ответ мужичок и хватается за трубку мобильника, - ты сейчас у меня сам барашком станешь, понял?
В ответ я делаю шаг вперед, выхватываю у него из лапы телефон и с силой швыряю его на пол. Коридор заполняется кусками и кусочками метало-пластика, а кавказец, издав сдавленный писк тянется руками к моему горлу. Я в ответ хватаю его раскрытой пятерней за лицо и с силой толкаю вглубь комнаты, под истошный визг Людки. Из комнаты он возвращается держа в руках небольшой черный пистолет, похожий на игрушку.
- Собака, - шипит он по – змеиному, - и пристрелю как собаку.
- Мамочки, - взвизгивает Людка и в квартире наступает тишина. Мертвая.
И вот в этой тишине Серафима начинает что-то тихо говорить этому бешеному горцу на незнакомом мне языке. И по мере того, как она говорит (тихо и монотонно) у того несколько раз меняется выражение лица. Пару раз он даже тихо ахает. Потом опускает пистолет и растерянно переводит взгляд с меня на Людку и обратно. Прячет пистолет в карман пиджака, присаживается на корточки и что-то говорит Серафиме. Та смело подходит к нему, усаживается на его колено и продолжает говорить. Словно нараспев что-то читая. Мужичок в ответ кивает головой, потихоньку оттаивая, гладит ее по волосам и тоже иногда вставляет какие-то слова. Потом закрывает лицо руками и плечи его начинают мелко дрожать. Серафима обнимает его и говорит что-то утешительное. Наконец, мужичок поднимается с корточек и тяжело вздохнув кланяется. Сначала мне, потом Людке.
- Прости, дочка, - глухо говорит он ей и медленно идет к входной двери. У самого выхода оборачивается и еще раз склоняет голову. На этот раз перед Серафимой. Но делает он это куда почтительнее.
- Прощай, - говорит он ей по–русски и дверь за ним тихо затворяется. Гулко отдаются по лестнице шаги…хлопает подъездная дверь… заводится автомобильный мотор…все….
Серафима – ясно. Она знает, что делает. Я – понятно. Я уже привык к ее фокусам. А вот Людка возвращается из состояния оцепенения через довольно продолжительный промежуток времени. Мы с девочкой вежливо ждем, пока это произойдет.
- что это было? – наконец выдавливает из себя моя бывшая соседка.
- Так…- Серафима пожимает плечами, - мужской разговор. О том.. о сем… кстати, - оживляется она, - дядя Али больше не будет вам докучать. Я ему объяснила, что деньги у него племянник ворует. Он уже год на наркотиках сидит. Вот и таскает. А вы здесь не при чем.
- И что? – не верит Людка, - он прям так сразу взял и поверил?
- Конечно поверил, - отвечаю я вместо Симы, глядя ей при этом прямо в честные глаза, - она ведь сказала правду…
- Правду, - тянет Людка, - мда… Кстати, о правде, - она подозрительно щурит на меня глаза, - Волков, ты с какой радости сюда заявился? Ты же вроде теперь у нас большим человеком заделался?
- Я? – я растерянно смотрю на Серафиму в поисках поддержки и подсказки. Та демонстративно отворачивается и с интересом осматривает квартиру. Тогда я поднимаю пакет с игрушкой, который оставил у входа и протягиваю ей, - да собственно…вот…для Ксюши…


Тусклый свет одинокой электрической лампочки едва освещает просторное (хоть и с низким потолком) подвальное помещение обычной  пятиэтажки. С отвращением вдыхая его смрадный воздух посреди этого зала вдоль и поперек   прошитого разнокалиберными скользкими и мокрыми трубами стоит Человек. Он обнажен по пояс и все его тело разрисовано непонятными простому смертному символами. Придирчиво оглядев фигуру, только что начертанную им на потрескавшемся бетонном полу, Человек качает головой и недовольно поджимает губы. Пол слишком неровный и слишком грязный для того, чтобы линии фигуры были вычерчены идеально. Но…время поджимает и искать другое помещение уже нет возможности. Ну что ж….придется обойтись тем, что есть. Человек еще раз тяжело вздыхает и начинает расставлять в углах этой невероятно сложной паутины свечи. В определенной последовательности. Один раз он сбивается и, негромко выругавшись сквозь зубы, начинает процедуру сначала. Наконец, последняя свеча установлена на полагающееся ей место. Человек еще раз тяжело вздыхает. Он ненавидит халтуру во всех ее проявлениях, и поскольку то, что он сейчас сделал весьма далеко от идеала, настроение у него не из лучших. Осторожно, чтобы не сбить случайно ногой ни одной свечи, Человек встает в центр фигуры и начинает негромко петь. Сопровождая свое пение сложными пассами рук (все движения отточены – тут уж ошибиться нельзя ни в коем случае) он иногда украдкой бросает взгляд на меловые линии фигуры. И в какой-то момент его глаза вспыхивают радостным огнем – белые контуры начинают слабо мерцать в подвальном полумраке. Постепенно они будто наливаются алым пламенем. Человек, увидев это, начинает двигаться быстрее ( но ни в коем случае не хаотичней. Движения по прежнему точны, пение не прерывается, а наоборот становится громче. Мелодичность пропадает, Человек выкрикивает слова отрывисто и гортанно,  и теперь окончательно становится ясно, что он творит сложные заклинания. Внезапно Человек  с громким завыванием подпрыгивает вверх и приземлившись обратно с силой бьет сложенными «в клюв» пальцами куда-то в центр налитой кровью фигуры. В ответ из земли вырывается целый сноп искр, раздается громкий хлопок будто разом открылись несколько бутылок «Шампанского» , невидимая сила вышвыривает Человека за пределы контура и бьет спиной о стену из неровного кирпича. Человек охает и теряет сознание. Раздается еще одна серия хлопков, затем контуры фигуры охватывает сильное ярко алое пламя. Оно взвивается чуть ли не до потолка, затем моментально гаснет. Громко взрываются лампочки и подвал погружается в полную тьму. Человек лежит на полу возле стены не двигаясь и тяжело дыша. Наконец он слабо шевелится и с трудом открывает глаза. Пролежав так около пяти минут он со стоном переворачивается на живот, приподнимается сначала на локти, потом на колени и цепляясь за стену пробует подняться на ноги. С третьей попытки это ему удается и он тяжело ковыляет к месту откуда из пола вырывалось пламя. Темнота ему не мешает прекрасно ориентироваться в пространстве. Добравшись до цели он внимательно вглядывается вниз, туда, где на полу еще дымятся свечные огарки. Небрежно разбросав их мыском ноги, Человек  коршуном бросается вниз и торжествующе вскрикивает – похоже, он нашел то, что искал. Человек выпрямляется, сжимая в руках бесформенный кусок расплавленного песка. Радостно насвистывая он подходит к стене и легонько стучит по ней найденным предметом. Словно кусочки скорлупы разлетаются в разные стороны песочные куски и в руках у Человека остается нож странной формы из темного металла. Человек осторожно пробует лезвие на остроту и морщится от боли – с его пальца стекает капля крови и немедленно впитывается в лезвие ножа. В ответ на эту своеобразную жертву по металлу пробегает огненный всполох. Человек довольно прищуривается и вдруг замирает, прислушиваясь.  Где-то вдалеке слышится тихое шарканье и негромкое ворчание. А вслед за голосом в подвальной тьме начинает маячить луч карманного фонаря. Кто-то, ворча и брюзжа, движется по подвалу в направлении электрического щитка. Человек, подумав немного, начинает решительно двигаться навстречу этому нежданному гостю.  Пройдя пару десятков шагов, он поворачивает за угол и нос к носу сталкивается с электриком, сидя на корточках копающимся в большом металлическом ящике с множеством предохранителей. Обернувшись на звук шагов, мастер от неожиданности чуть не роняет фонарик и громко ругается.
- Тьфу, - наконец с облегчением произносит он, - так ведь и копыта от страха отбросить можно. Кстати, - он грозно сдвигает брови, - ты что тут делаешь? – И удивленно добавляет, - и в таком виде? И это, - тут взгляд его падает на нож, который Человек сжимает в руке, - что это у тебя?
В ответ Человек делает шаг вперед и резким отточенным движением перерезает электрику горло. С громким стуком падает на пол фонарь и гаснет от удара. Мастер замирает, схватив себя руками за шею, будто пытаясь сжать руками рану и остановить кровотечение.  Человек, склонив голову на бок, пристально глядит в его медленно затухающие глаза, в которых нет ничего кроме удивления. Потом опускает глаза на свой клинок, по которому словно по эклектическим проводам пробегают красные и голубые искры. Затем еще раз удовлетворенно кивает и быстрым шагом направляется назад – туда где на трубах аккуратно развешена его верхняя одежда.
Больше всего Человек ценит аккуратность. И, конечно, профессионализм. Во всем.




Яркий уличный свет больно резанул глаза и Человек недовольно прищурился. Несколько мгновений у него ушло не то, чтобы привыкнуть к солнечным лучам, затем он беззаботно мурлыча простенький мотив поднялся по ступенькам во двор. Бегло огляделся по сторонам – не заинтересовался ли кто-нибудь им? Вроде никто. Да и кому какое дело до человека, выходящего из подвала? Мало ли зачем он туда спускался? Вот если бы у Человека была ярко выраженная кавказская внешность – тогда другое дело. Люди в связи с этими террористическими актами совсем с ума посходили. Наверняка какая-нибудь бдительная старушенция набрала бы на телефоне несложный номер. И завертелось бы колесо….Раньше времени хватились бы этого работягу…Хорошо, что перед выходом из подвала Человек предусмотрительно включил автоматы. Теперь если не произойдет нежданной аварии на линии, до утра его вряд ли кто хватится. Ну, загулял человек…расслабился после трудов праведных… с кем не бывает?
Человек улыбнулся собственным мыслям и уселся на одну из лавочек во дворе. Драгоценную ношу, добытую в подвале, он предусмотрительно завернул в снятую с плеч куртку. Человек выходящий из подвала внимание вряд ли привлечет, а вот человек, разгуливающий среди бела дня с замысловатым кинжалом вызовет….мягко говоря…озабоченность. Да собственно и куртка – это временное решение. Нужно было придумать что-то более основательное и Человек огляделся по сторонам в поисках озарения. Мозг как четко отлаженный механизм одно за другим находил и отбрасывал решения, находя их недостаточно пригодными к исполнению. И тут взгляд Человека задержался на тряпичной кукле, небрежно брошенной своей юной хозяйкой на краю песочнице. Человек мысленно поздравил себя с разрешенной задачей и не спеша направился в направлении детской площадке по которой с криками носилась детвора, увлеченная игрой в пятнашки. Человек опустился на корточки, потом как ни в чем ни бывало подхватил игрушку и все так же неторопливо отправился восвояси.
- Ну ты, - маленькая пухлая девочка словно из под земли выросле перед Человеком и решительно вцепилась ручонками в куклу, - куда понесла Ляльку? Я ее только спать уложила. А ну, пусти!
Два быстрых взгляда по сторонам – не заинтересовался ли кто сценой у песочницы – потом Человек снова опустился на корточки перед девочкой и как мог внушительно произнес, глядя ей прямо в глаза: - а я вот немного с Лялькой погуляю, а потом тебе отдам, хорошо? И не одну, а две. Хочешь? (как же они все-таки глупы и примитивны, эти людишки)
- Двееееее, - радостно протянула девочка, но куклу тем не менее не отпустила.
- Да что две! Три! – радостно произнес Человек, - Ляльку, Юльку и Мальвину! Хочешь? (покуда живы жадины вокруг….)
- Мальвину? – девочка сделала большие глаза, - ту самую? С голубыми волосами?
- Ну да! – вторил ей Человек, добавив в голос восторга, - с самыми голубыми волосами на свете! Ну как? Договорились?
- Да! Да! Да! – девочка захлопала в ладоши и ускакала поделиться с подружками неожиданной радостью, а Человек стерев с лица счастливо выражение, поспешил поскорее скрыться с детской площадки. Пройдя напрямую через неухоженный заросший мелким березняком палисадник и найдя более менее укромное место, он внимательно огляделся по сторонам, потом осторожно развернул куртку, аккуратно взял в руку кинжал и сделал на спине у куклы небольшой надрез. Бережно положил нож на траву, вытащил из куклы небольшое количество ваты – как раз достаточное для того, чтобы в образовавшейся пустоте хватило места для драгоценного оружия.  С максимальной аккуратностью спрятал кинжал внутрь куклы. Некоторое время придирчиво ее оглядывал, затем отцепил от своей куртки большой яркий значок и прицепил его на спину кукле чтобы спрятать за ним место пореза. Удовлетворенно кивнул и подхватив куклу подмышку  вышел из палисадника. Выскочил на дорожку, пересек наискось двор, свернул за угол, пробежал вдоль одного из многих ничем не примечательных домов, толкнул дверь подъезда, лихо взбежал на второй этаж и забарабанил ногой в дверь нужной ему квартиры.
- Кто там? – спустя минуту раздался из-за двери женский голос.
- Мама, это я пришла, - ответил Человек беззаботным детским голоском.
Дверь открылась и на пороге возникла женщина с неумело заштукатуренным синяком под глазом. Несмотря на эту неприятность, лицо ее просто светилось радостью и излучало счастье,
- А, - с напускной строгостью произнесла она, - нагулялась уже? Ну, давай, заходи скорей, у нас гости в доме. Подарок тебе принесли.
Женщина легонько подтолкнула Человека к кухне где за наспех накрытым столом сидел мужчина в дорогом костюме. Слегка осунувшийся, будто после долгой болезни, но тем не менее, как и женщина находившийся в самом радужной расположении духа.
- Ну? – удивленно спросила женщина застывшего на пороге кухни Человека, - неужто забыла? Это ж сосед наш бывший – дядя Святик? Ну? Вспомнила?
- Вспомнила, - Человек выдавил из себя улыбку, - здравствуйте, дядя Святик.
- Здорово, Ксюша, - мужчина резво сцапал Человека на руки, - выросла-то как , прямо невеста!



Проболтали остаток дня и вечер. Засиделись на кухне до поздней ночи. Нашлось и вино для радости, и коньяк для серьезного разговора. Здорово все-таки, что Симка меня сюда вытащила.  По большому счету это действительно было нужно. Сразу после ухода кавказца Али, Серафима забралась с ногами в кресло, свернулась калачиком и почти сразу же громко засопела. Устала. Не знаю, кто она там, но детскому организму нужен отдых. Полноценное питание, здоровый сон…Когда я начинаю об этом думать, у меня на душе становится муторно. Слишком беззаботно Сима отнеслась к нашему с ней совместному проживанию. Это ж сколько проблем сразу на мою голову? Как она там сказала? «Пока все не устаканится?» А когда оно все устаканится? И оно вообще устаканится? В принципе? И как нам с ней жить в этот переходный период? Квартира моя бывшая опечатана. Людка сказала, что произошло это совсем недавно – около недели. До этого она пустовала. Иногда кто-то заходил, как правило днем. Хотя пару раз кто-то оставался на ночь. Бдительная Людка даже углядела, что приезжали на машине и сообщила мне цвет и модель. Вот ведь…Не лень ей было этим заниматься… А вот о том кем мне приходится Симка она из деликатности так и не спросила. Хотя этот вопрос не давал ей покоя, весь вечер жег ее и мучил – уж я то Людку знаю хорошо. Но не спросила…
Кстати, насчет «заниматься». Я ведь теперь безработный. И существует вероятность того, что бездомный. Кто их знает, зачем квартиру опечатали? Завтра схожу в родную милицию – выясню, что там и как. Мда…не было печали. Сам-то еще как-нибудь перебился бы…а Симка? Она ведь мороженое любит – значит, кормить-то ее надо. Не будет же она этими своими фокусами на хлеб нам обоим зарабатывать…Эх…
«Волков», - раздался у меня в голове сонный детский голос, - «дай поспать, а? Завтра поговорим. Утро вечера мудренее»
Вот так. Как там в известном фильме говорилось? «Такое впечатление, что мы все под колпаком у Мюллера»… Ну ладно. Утром- так утром.
   А Ксюша – то как подросла….С ума сойти…Почему у меня в голове отложилось, что она Симкина ровесница? Она вроде постарше…И  уж куда более продвинутая. Взгляд такой…взрослый. Интересное все-таки кино получается. Серафима хоть и мудрая как маленькая старушка, а на деле-то ребенок ребенком. Как это все в ней уживается? Ума не приложу. А Ксюша – нормальная дочь своей эпохи. Я со своим кукольным домиком похоже немного устарел. Хотя…она вон с улицы с куклой заявилась – так вцепилась в нее, что не оторвать. Даже спать с ней улеглась. Последние детские игрушки перед первой детской косметикой. Скоро у Людки наверное мобильник клянчить будет. Потому что уже есть кому звонить. ЧуднО все это так выглядит – ребенок с куклой, важно разговаривающий по телефону. Да…смотришь на это стороны и понимаешь, что ты вроде еще молодой…но уже есть и помоложе тебя. Жизнь – штука кучерявая.
Спасть бы надо. Людку жалко – она изо всех сил глаза таращит, не желая признаваться, что основательно устала. Переволновалась со своим шефом, опять же сколько мы с ней на двоих усидели? Бутылку сухого и почти 0.7 коньяка. Для меня – не вопрос, а вот для Людки – это на грани фола. Симку решили не будить. Она слишком сладко сопит в этом кресле. Мы ее вот только чуть-чуть подвинем и пледом укроем получше. Разуть – разуем, а раздевать не рискнем. Уж больно сладко спит. И во сне улыбается. Чудо, а не ребенок. Ксюша уже давно ускакала с свою комнату. Людка сейчас отправляется  к ней на диван, широким жестом оставляя мне свою кровать. Я не ломаюсь и киваю головой, понимая, что лучшего расклада в данной ситуации не придумать. Мы с Симкой переночуем в одной комнате – Людка с Ксюшей в другой. А завтра будет видно. Будет день – и будет пища.






- Алло….алло, блин..
- Да… я слушаю…
- Алло…это кто?
- Да…а это кто?
- Череп, это ты? Кто у вас там орет что ни хрена не слышно?
- Рустам? Ты? (в сторону) сделай потише музон, не видишь – мне звонят…Алло..
- У тебя там что творится-то? Водка – пиво – раки?
- А ты что мне в няньки записался?
- Не рамси, Череп. Понадобится – запишусь. А пока к тебе дело.
- Не, Рустам. Дела все завтра. Сегодня я уже отдыхаю.
- Вот дело сделаешь – и отдыхай хоть до посинения. Запиши адресок – сейчас туда прокатишься
- Да куда я на хрен прокачусь? Во мне уже поллитра сидит. Говорю ж тебе – завтра съезжу куда надо.
- А  я тебе говорю, Череп, - сегодня. Сейчас. По поводу клиента о котором мы с тобой днем разговаривали. Звонили насчет него только что. Нашелся он. Так что запиши адрес и прокатись. Дел на полчаса. Особо не мудри. С собой возьми кого-нибудь на твой выбор. Всем потом помимо обычной ставки две недели на островах. За счет фирмы. Усёк?
- Блин….Рустам…до завтра точно никак?
- Никак, Череп. Без базаров. Только что Игорь звонил, с ним пять минут назад связался тип, который был у него в офисе…Так вот он…Ты слышишь меня?
- Да слышу я…слышу…не грузи меня…Надо – так надо. Диктуй адресок. Или нет…скинь смской…А я под душ пока…
- Добро...потом отзвонишься..
- Ага…пока…


Надо же, дорогой Святослав Антонович, как все-таки тесен этот мир… Иной раз диву даешься. Нет, не скажу, что ваше появление в квартире было явилось для меня полной неожиданностью… я рассматривал такой вариант. Но целиком и полностью поверить в такую удачу я, извините, не могу. Не привык. Поэтому подстрахуюсь я по максимуму. Чтоб наверняка. Дом этот поганый на воздух взлетит, но обязательно вместе с вами. Прошу понять меня правильно, господин Волков, не могу я допустить чтобы такой жирный карась как вы так легко сорвался с крючка. Это не в моих правилах. Иначе бы я не был Командором. И все же что тут не так? Я же себе всю голову сломал сейчас ища подвох. Вы заявились прямо в распахнутую ловушку – везение раз. Я то думал, что вас придется долго ждать на старой квартире или ловить по вашим разнообразным знакомым женского полу. А оно вон как вышло…. Девка эта ваша храпела в кресле – везение номер два. Не спала бы – могла бы меня почуять. Какой у нее чин? Я же не знаю…. А так…слишком все гладко и сладко. Этот обгадившийся со страху коммерсант обещал прислать на помощь своих быков – везение номер три… Нет…это слишком хорошо. Так не бывает. Ну чтож… угомонились, голубки? Тогда мой выход….

А сон все никак не идет. Несмотря на усталость. Несмотря на позднее время. Несмотря на обильные возлияния. И несмотря на приобретенную мной в больнице привычку помногу спать. Может стоило ….как выразилась Людка – «лечь как человек»? То есть раздеться, получить свеженькое белье, источающее слабый аромат черемухи, забраться под одеяло…. Но от всего этого я, глядя на сопящую Серафиму, гордо отказался. Мне почему-то пришла в голову мысль, что мы с ней что-то вроде боевых товарищей. И должны поровну делить все наши невзгоды, лишения и неудобства. И раз уж я не потрудился уложить ее по-человечески, то и сам обойдусь снятой обувью и покрывалом. Обо всем этом я попытался говорить с Людкой, но она махнув рукой и покрутив пальцем у виска ушла в Ксюшину комнату. Рухнула там на диван и все. Не слышно ее и не видно. А я вот лежу…Овец считаю… И сон все никак не идет.
Вместо него приходит какое-то странное оцепенение. Странное, если не сказать больше. Еще раз оговорюсь, что я не смертельно устал, ни напился в дым. Я в принципе в состоянии совершенно без усилий управлять своим телом. В состоянии. Но не хочу. Совсем. Вялость и безразличие. Безразличие и вялость. Я тупо гляжу в потолок и даже не пытаюсь осмыслить происходящее. Зачем? Все нормально…Как там в одном стареньком детском фильме? «Что воля…что неволя… все одно…» Боковым зрением я отмечаю, что из маленькой комнаты на цыпочках выходит Ксюша со своей неразлучной куклой в руке. Осторожно прикрывает за собой дверь и крадучись движется ко мне. Зачем? Непонятно. Надо бы окликнуть ее, может быть ей в туалет надо а она темноты боится….Хотя…Зачем? Да и не в туалет она идет…а прямиком к моей кровати…На ходу лихорадочно что-то отрывает у куклы и достает из нее (надо же..) какой-то странный предмет. Похож на нож замысловатой формы. Да. Точно – это нож. Мне теперь хорошо видно, потому что она почти вплотную ко мне подошла. Пристально смотрит мне в глаза. Отмечает, что я не сплю и улыбается. И знаете что? Улыбка у нее…какая-то…ну…сатанинская что ли…Именно теперь я понимаю, что здесь и сейчас эта милая девочка, выросшая буквально на моих глазах будет меня убивать этим самым оружием….Пусть…Вялость и безразличие….Безразличие и вялость… Ксюша…Ксюшенька…зачем я тебе нужен? К мамке приревновала? Так ты зря…Утро настанет и уйду я отсюда…вместе с Симкой…Интересно, а ее она тоже заколет? Хотя…вру…совсем мне это неинтересно…Вялость и безразличие…Безразличие и вялость…Скорей бы уж все это кончилось…Ксюша расстегивает мне рубашку на груди и начинает ногтем чертить на ней какие-то знаки. Мне совсем не больно. Ни капельки. Хотя ноготок у нее острый и кожу мне изрезал основательно. Она что-то шепчет. Что-то  мягкое…успокаивающее…убаюкивающее….Всю жизнь бы так лежал и слушал – не оторвался бы…Что? Уже? Да…Встала на цыпочки…кинжал взяла в две руки…ну…давай.. Я все-таки чуть зажмуриваю глаза в преддверии удара в грудь. Все таки мне чуть чуть страшно. Ну… я же все-таки еще живой…Пока… А Ксюша закончив шептать непонятные мне слова набирает в грудь воздуха и с силой бьет меня кинжалом в то место, которое боксеры называют «солнышко»….
И тут мир вокруг меня взрывается сотней огней. Такое ощущение, что я оказался в самом эпицентре салюта в честь годовщины Победы. Ощущения…законы физики…все летит куда-то в тартарары….Время словно сворачивается в узел…очертания предметов становятся размытыми и неясными…Наверное так выглядит Сумрак, описанный Лукьяненко в своих книжках об этих разноцветных врагах… такое ощущение, что все происходящее вокруг мне снится….я одновременно и являюсь участником происходящих событий и в то же время могу наблюдать их со стороны…
А события происходят следующие. Во-первых, ножичек до моей груди не достал. Едва – едва. В тот самый момент когда ему положено было по законам жанра распороть мне кожу, Серафима вдруг вытянулась в полный рост и крикнула что-то повелительное на неизвестном мне языке. И сопроводила свой крик едва уловимым движением руки. Ксюшу отбросило от меня с такой силой будто я ударил ее высоковольтным разрядом тока. Отлетев от меня как злодей в китайском фильме она впечаталась спиной в стену так мощно, что после такого удара на ноги смог бы подняться только Брюс Уиллис.
«Прости, Святик», - раздался у меня в голове виноватый детский шепот, - «нужно было, чтобы он напал первым».
Он? Это кто же он? Ксюша? Нет. Ксюша-то как раз ведет себя так как и подобает вести себя ребенку в состоянии болевого шока. Она мешком валится на пол и замирает. А из ее носа, ушей, глаз и приоткрытого рта вдруг начинают вырываться мощные плотные струи темно – зеленого тумана. Туман концентрируется, сгущается и принимает очертания ….Зла. Да. Существо почти черного цвета с маленькими глазками горящими пронзительным ярко красным светом у меня почему-то сильного ужаса не вызывает. Я воспитан на «Зловещих Мертвецах» и меня мало что может напугать. Но вот исходящую от него бешеную злобу я ощущаю прекрасно.
«Это просто я рядом» (голос в голове) «А то бы тут устроил ….лужу…»
Я поворачиваю голову чтобы посмотреть кто же это такой грозный со мной рядом….и невольно ахаю…Рядом с Симкой, которая теперь вновь оказывается лежащей в кресле стоит высокая стройная (голову даю на отсечение – женская) фигура, окутанная серебристой дымкой. Рассмотреть ее толком мне не удается как бы я не таращил глаза. Одно безусловно – фигура излучает Любовь также сильно как и этот туманный монстр – злобу. Господи…как же это…..красиво….

- Итак, враг мой, ты решил поиграть со мной?
- Я лишь исполняю свой долг, мой враг. Думаю, что тебе не остается ничего другого как удалиться во Тьму, исторгнувшую тебя.
- Нет, враг мой. Не раньше чем я заберу с собой то, что мое по праву.
- Этого не случится, мой враг.
- кто помешает мне, враг мой?
- Я, мой  враг.
- Это вызов, враг мой?
- Понимай как знаешь, мой враг.
- Ты проиграешь, враг мой.
- Ты проиграешь, мой враг.

Что я там говорил о салюте в День Победы? Забудьте. То, что разворачивается на моих глазах вообще не имеет никаких аналогов для хотя бы отдаленного сравнения. «И залпы тысячи орудий слились в протяжный вой…». Колоссально. Величественно. Незабываемо.

Все прекращается также внезапно, как и началось. Рассеиваются клубы дыма, воздух слегка искрит. Смешанный запах серы и озона.

- Это все на что ты способен, враг мой?
- Продолжай и узнаешь, мой враг.
- Ты проиграешь, враг мой.
- Ты проиграешь, мой враг.
Все начинается заново. С еще бОльшим размахом, хотя казалось бы, куда уж больше. И сколько времени это длится я даже представить себе на могу. Наконец, опять все стихает. Разом. Как и в первый раз. Темный наверное, проигрывает. По крайней мере, мне так кажется и, конечно, мне очень хочется в это верить. Во-первых, он стал как будто меньше ростом. Во-вторых, аура его злобы немного погасла. А Симка – ничего. Молодцом.

- Я даю тебе последний шанс, враг мой. Отступись и оставь мне то, что уже и так мое.
- Твое в этом мире лишь боль, страх и злость, мой враг. Их я тебе и оставлю.
- Ну что ж….


Рядом со злобным (я уже так его окрестил) вдруг ниоткуда появляются еще около десятка ему подобных.

- Ты проиграешь, враг мой.
- Ты проиграешь, мой враг.

А вот теперь, когда все завертелось – закружилось в третий раз, Симке приходится несладко. Да и я чувствую, как концентрируется вокруг древнее вселенское зло. И страх начинает понемногу холодить мне грудь. В воздухе явно начинает преобладать запах серы. Глаза тварей из преисподней все ярче разгораются злобным блеском. Внезапно Симка вскрикивает – сноп искр попадает ей куда-то в область правого плеча и она пошатывается. Торжествующий рев вырывается из глоток ее врагов. В ответ на этот рев, она вдруг резко выбрасывает вверх раненую руку и высоким чистым голосом громко кричит: - Аз же с нами! И кто же на ны?
И торжествующий рев сменяется ужасающим воем, потому что откуда –то с небес начинает буквально литься дождь из ярко-синих молний. И каждая молния находит свою цель. И жалобно воя, исчадия тьмы спешат скрыться как можно дальше и как можно скорее. Мир постепенно снова принимает знакомые очертания. Я снова лежу на кровати в Людкиной квартире. Рядом, тяжело дыша стоит Серафима в своем привычном для меня обличье. У стены напротив лежит Ксюша. Она без сознания. Наконец, она закашливается и открывает глаза. Повертев головой по сторонам и «поймав в фокус» нас с Симкой, она тихо шепчет: - Мама…Потом, набрав в грудь воздуху, она кричит изо всех сил. Кричит дико и отчаянно одно единственное слово: - Мама…
В гостиную вываливается всклокоченная Людка и очумело шарит глазами по сторонам. Ксюша немедленно бросается ей на руки и начинает реветь.
- Мама…- вопит она, - мне ночью пить захотелось, я на кухню пошла, а этот…дядя Святик…за руку схватил и затащил к себе на диван. Я ему – чего вам, дядя, а он…- она заходится от рыданий, - хватать начал меня….везде… я стала царапаться, а он меня ударил…- И она демонстрирует замершей от ужаса Людке внушительную шишку на голове. Людка медленно поворачивается ко мне и смотрит мне прямо в глаза. Потом переводит взгляд на мою изрезанную кровоточащую грудь и морщится от омерзения.
- Сволочь, - тихо говорит она, -я ж тебя…. И медленно идет прямо на меня будто сомнамбула. Ксюша услужливо сует ей в руку поднятый с полу нож, делает шаг назад, из-за ее спины шлет мне воздушный поцелуй и вторично падает в обморок. Тонкая струйка зеленого тумана поднимается от ее головы и растворяется в воздухе.
А дальше все происходит буквально в доли секунды. Людка с ревом набрасывается на меня, бешено размахивая кинжалом. Сил у нее всегда хватало, а уж сейчас…когда ярость их удесятерила, шансы мои в этой малогабаритке близки к нулю. Ей наперерез, что-то крича бросается Симка. Она пытается заглянуть в Людкины глаза, красные как у быка….Бесполезно…Как раз тот момент когда Сима оказывается между мной и Людкой та бьет наотмашь целясь мне в живот. Огромной силы удар отбрасывает и меня и Симку в угол комнаты. Я падаю на пол, Симка оказывается лежащей на моем животе. Ногой я пинаю стул под ноги Людке, чтобы хоть как нибудь замедлить ее движение…сбрасываю с себя девочку, вскакиваю на ноги…и вдруг понимаю, что Людка уже не наступает на нас. Она замерла посреди комнаты и невидящим взором глядит на кинжал с которого на пол одна за другой падают ярко рубиновые капли крови. Я холодею от ужаса и оборачиваюсь назад. Там, сидя на полу и облокотившись спиной о стенку, сидит моя Симка и морща от боли кукольное личико прижимает руки к животу на котором уже расплывается большое темно красное пятно.
- Симка….- я бросаюсь к ней и тутже начинаю бестолково суетиться, потому что ума не приложу  что мне делать в этой ситуации. Девочка с трудом поднимает голову, глядит на меня и как-то беззащитно по детски улыбается.
- Больно, - жалобно говорит она, потом облегченно выдыхает и замирает.
- Симка, - завываю я, подхватываю ее на руки,  и начинаю трясти ее изо всех сил, словно надеясь ее разбудить. Маленькая головка мотается из стороны в сторону словно у сломанной игрушки.
- Симка…- я закрываю глаза и начинаю тихо скулить, как побитая собака, - Симка…Симка…

- Он все еще бредит….нашатырь …
Я лежу на земле неподалеку от подъезда. Надо мной склонилось множество лиц, среди которых я узнаю и взволнованное лицо Людки. Оно почему-то перепачкано копотью. Да и вокруг все носит следы недавно потушенного пожара. Пожарная машина….Какие-то люди сворачивают шланги…милиция…
- Слава Богу, - Людка хватает меня за руку, бесцеремонно отпихивая в сторону человека в белом халате, - в себя пришел…- И начинает тараторить, - вот уж действительно, Волков, с тобой не жизнь, а одни приключения. Ты как заявился, я сразу поняла, что это все просто так не кончится…
- Симка…, - с трудом ворочая языком говорю я, - где?
В ответ Людка хлопает глазами, потом хватает за рукав врача, который собрался было уходить и подпихивает его ко мне: - доктор, он опять за свое. Может, ему еще укольчик?
- Где? – спрашиваю я, - Симка?
- Да какая Симка-то? – недоумевает в ответ соседка, - ты как сознание то потерял, все ее зовешь да зовешь. Знакомая, чтоль?
- как это …какая? – голова у меня гудит словно колокол, - та, с которой я пришел к тебе..
Людка в ответ таращит глаза и снова ловит доктора, который под шумок пытался ускользнуть.
- Один ты пришел, - удивленно отвечает она, - не было с тобой никого. Ты видать крепко головой ударился во время взрыва.
- Взрыва? – я бессмысленно оглядываюсь по сторонам.
- Это у него пройдет? – обращается Людка к доктору, который теперь уходить не собирается.
- Амнезия – вообще явление довольно частое после такой передряги, - флегматично отвечает доктор и делает кому-то знак, чтобы принесли носилки, - удар головой…нервное напряжение последних дней…не забывайте что его все таки собрались убить…все это накладывает определенный отпечаток а психику и иногда….- он разводит руками, - полежит в стационаре…все будет хорошо…

Пока меня не увезла Скорая, Людка быстренько излагает мне свою версию событий. Согласно ей пришел я к ней домой совершенно один, и через час после того, как мы легли спать ворвался к ним в комнату с криками, что квартиру нужно немедленно покинуть. Не слушая никаких возражений, я схватил ее с дочерью под руки и буквально силой вытащил на лестничную площадку. Едва мы втроем выскочили за дверь в квартире прогремел взрыв. Ударной волной меня швырнуло на стену, я ударился головой и долго не приходил в себя. Также вездесущая Людка успела мне сообщить, что милиция уже успела «поймать бандита который бросил бомбу». Я закрываю  глаза чтобы не разрыдаться в самый неподходящий момент. Голова болит ужасно. Ну чтож…значит, снова в больничку…короткий у меня получился отпуск…


Эпилог первый.

- Четырнадцать двадцать один… четырнадцать двадцать один…
- Слушаю четырнадцать двадцать один…
- Вы где есть-то?
- На площади возле кинотеатра.
- Сгоняйте на Советскую…дом двадцать четыре корпус три… там  то лм убили кого-то то ли убивают.. я так и не понял.
- Сам не понял, а нас гоняешь? Кто хоть звонил?
- ребенок.
- Да пошел он…
- Отключай борзометр, Сапрыкин. Девочка по ноль два звонила на город. Они к нам переадресовали. Она напугана сильно. Давай езжай – не переломишься.
- Принято.



- Алло…Серега… капитан Зверев!!!
- А….Я…
- Спишь?
- А это кто?
- Это Васильев Лёха тебя беспокоит. Ты чего так тормозишь? Спишь, говорю?
- Да нет, Лёха… я не сплю.. с чего бы это мне спать в половине четвертого ночи?
- Да не ворчи не ворчи… я ж не просто так..
- еще бы ты просто так… я б тебя застрелил…прямо по телефону…
- Тут представляешь из второго городского звонили, там сигнал был какой-то странный…ребенок звонил, а какой ребенок и по какому поводу никто толком так и не разобрался…ну да суть не в этом…Представляешь, подкатывает к дому наряд как раз в том момент когда в окошко второго этажа какой-то отморозок гранату швыряет…ну его задерживают и знаешь кто им оказался? Ну?....Ни за что не угадаешь.. Черепанов Виталий Алексеевич  собственной персоной!!
- Иди ты!!!!
- Ха! Знал я, что ты очумеешь, я сам в шоке… В общем сейчас он у них. Трясется как осиновый лист – на него чуть надавить – расколется до задницы. И я вот подумал, может ты его к себе заберешь? Раз уж доблестный РУБОП уже год за Рустамом ходит, то им как говорится и флаг в руки..
- Лешенька! Я тебя люблю!
- Ну…у каждого свои недостатки…



…А теперь криминальная хроника. Как стало известно от нашего источника  в МВД, вчера вечером по подозрению в причастности к ряду заказных убийств задержан вице – президент холдинга «Доступное Жилье» Бараев Рустам Шамильевич. По итогам  совместной операции Управления по Борьбе с Организованной Преступностью и Управлению по Борьбе с Незаконным Оборотом Наркотиков по Центральному Федеральному Округу был также задержан ряд сотрудников вышеуказанного холдинга. В результате обыска, проведенного в центральном офисе компании обнаружено более пяти килограммов героина, а также крупные суммы фальшивых денег. Ведется следствие.
И о погоде…



Эпилог второй.

- Командор! Вы ли это???? Не верю своим глазам!!!
- Меньше пафоса, подмастерье. В то, что вы искренне рады видеть меня здесь я все равно не поверю.
- Напротив, любезный Командор! Напротив! Если я и бываю чему-то рад в последнее время, то это исключительно известиям о том, что ваша тысячелетняя карьера рухнула …как это говорят люди…псу под хвост?
- А вы значит, становитесь большим знатоком человеческой культуры, мой дорогой подмастерье?
- А чем еще заниматься в этих….эээээ….местах кроме самосовершенствования? Вот и стараюсь…Ну же! Я с нетерпением жду от вас подробнейшего рассказа!
- А куда нам торопиться, подмастерье? У нас впереди…..Вечность…. А Вечность – это ….по крайней мере – долго…Успеем еще наговориться всласть.


Эпилог предпоследний.


- Тебе далеко ехать, отец?
- езжай себе с Богом.
- Чего ж ты такой сердитый? Куда ехать тебе, говорю?
- А я тебе отвечаю – езжай себе. Денег у меня все равно нет
- Так я вроде денег с тебя не спрашиваю…
- И чего? Бесплатно отвезешь?
- А почему нет? Если по дороге…
- Ты жулик что ли? Так у меня правда денег нету
- Тьфу на тебя. Чего я вообще тебя уговариваю. Нравится тут мокнуть под дождем – не вопрос. Стой тут себе. Дождь грибной, теплый. Может, вырастешь заодно
- Ладно, сынок, не сердись. Мне на бульвар. По пути?
- Ага. Давай, папаша, присаживайся.
- Наслежу я у тебя ….ничего?
- Ничего….дверь плотнее закрой…
- Так нормально?
- Угу…

(Некоторое время едут молча)

- Музыка не мешает?
- Сынок, я ж не барин…Везешь – и на том спасибо. Вот чего не ждал - того не ждал. Спасибо.
- Что ж ты все время только плохого ждешь?
- Почему всегда? Но согласись если мимо машина летит, то она скорее грязью окатит чем остановится.
- Согласен. С этим спорить трудно. Но я –то остановился. Значит, не все водители мерзавцы.
- Вишь, сынок, как ты сказал – водители….тьфу…слово такое…казенное… мне куда больше нравится – шофер…не знаю…оно…душевнее, что ли…когда я молодой был не было никаких водителей, были шофера. И останавливались они чаще. А грязью обливали реже.
- Тебя послушать – так на машинах одни подонки ездят, а все добрые и порядочные люди по автобусам ютятся.
- Да брось ты…не об этом я… а мерзавцев и в общественном транспорте хватает…вон у меня около года назад из кармана проездной увели…задремал, понимаешь, после ночной…а тут…за плечо трясут, билет спрашивают…я по карманам, а там – голый Вася…и началось…тьфу…

(Некоторое время едут молча)

- Отец…
- Мммм..
- В тридцать пятом тебя обули с билетом?
- Ага…а ты откуда знаешь-то?
- Ты прости меня…
- За что же это?
- Это ведь я у тебя его украл…
- Брось трепаться-то…
- Точно говорю…прости меня ради Бога…
- Точно не врешь?
- Да честно тебе говорю…
- Чудны дела твои, Господи… как же это тебя угораздило-то?
- Долго рассказывать…ты только зла на меня не держи, ладно?
- Да какое тут зло…это было то когда… Эй! Да мы проехали!!! Остановись тут
- может тебя до дому, отец? Ливень-то еще сильнее пошел…
- Ну…давай…вези, раз предложил…тут направо тогда сверни…дом объедем…жаль, что дождь…соседки-то на лавочке с ума бы сошли…как хоть автомобиль твой называется, сынок?
- Вольво, отец
- Запомню…да…видать разжился ты здорово, проездной мой загнав…да не дуйся…не дуйся…я ж шучу…налево…и вот тут…ближе к тротуару прижмись…глуши мотор теперь.
- Это еще зачем?
- Как зачем? Ты ж вор. А я тебя вроде как поймал. Пойдем теперь в тюрьму тебя сдам.
- Серьезно что ли?
- тьфу, дурак. Пойдем ко мне, чаем тебя напою. С водкой.
- Да ладно тебе…не…спешу я.
- Так, ворюга. Ты проездной спёр?
- Ну…
- Тогда вылезай и пошли…


(спустя некоторое время)

- Папа, это ты?
- Я. Дочка, я не один…вот…познакомься…это…да…тебя как звать-то, жулик?
- Отец…я ж просил…
- Ой…а я вас где-то видела….правда давно это было…точно!!! Вы телефон покупали, а я вам симку помогла вставить… у вас еще имя такое….
-  Святослав…
- Ишь ты…жулик – жулик, а имя красивое…давай, Святослав, разувайся, мой руки и на кухню…Дочка у нас кроме чая есть что-нибудь?
- Торт.
- а……
- а вот этого тебе нельзя. Береги сердце… Идите на кухню, а я мигом
- Ишь…командует дочура моя…ну что встал, как столб? Марш в ванную руки мыть.
- Не….может, я поеду?
- Поедешь. Чаю попьешь и поедешь. Считай, что ты на исправительных работах. Да перестань ты рожу такую делать! Рассержусь на тебя…Тьфу…совсем шуток не понимает…


Эпилог последний.

Вот так и живу. На многие вещи стараюсь смотреть по другому. Ради чего я это делаю? Ну…если я скажу, что я в корне переменился, вы ж не поверите? И правильно сделаете. Сразу – это тяжело. Поэтому скажу вам правду как на духу. А правда заключается в том, что мне очень хочется еще раз увидеть Симку. Пожалуйста, Господи…Пусть она меня встретит…потом…

Конец.