Триады

( Из романа Вирус бесконечности)
 
 «Свергнем Цин, восстановим Мин!»
                (Фань Цин, Фу Мин. Девиз китайских триад)
 
– Хозяин занят! Все вон! – седовласый распорядитель в белом костюме выгнал всех официанток и тихо закрыл за собой двери необычной залы со стенами, обтянутыми красным шёлком. Он хорошо знал, что происходит и делал всё так, как полагается в подобных случаях.
Но что-то в выражении хитрого непроницаемого лица выдавало совсем другого человека. Но что именно «не так» в элегантном азиате – понять было невозможно. Может, скрытая грубость и сила, проступающая в играющих скулах жёлтого лица? Или то, как боязливо на него оглядывались все проходящие мимо сотрудники ресторана?
…Посреди зала находился кальян, откуда отходили две трубки с резными мундштуками – для вдыхания белого дыма опиума (ещё не переработанного в героин, а чистого и сладкого – какой любят истинные ценители в Азии). Он даёт особый тип грёз, уносящих в заоблачные дали бессознательного. Туда, где розовые фламинго спят стоя, спрятав гибкую шею под крыло. А в чернеющем глянце воды отражается колеблющаяся луна. И пахнет сладкими цветами и терпким травником…
Русский возлежал, широко разбросив полноватые ноги на шёлковых подушках. Он уже не чувствовал пространства, а просто грезил с закрытыми глазами. И по его щекам текли слёзы…
Китаец Мо – напротив: тоже на подушках, но с открытыми глазами, устремлёнными в потолок. Взгляд ничего не выражал – казалось, его хозяин окаменел. Пугающая бледность проступала сквозь желтизну азиатского лица. Но так только лишь казалось.
Что он видел? Куда его унесла белая опиумная волна? За пределами зала охрана со злыми раскосыми лицами в чёрных костюмах (где сквозь дорогую ткань проступали бугры накаченных мышц) как верные псы охраняли покой хозяина.
Все знали слабости босса и сейчас как раз наступал очередной подобный момент. А увлечения хозяина – святое. В гулкой тишине было слышно, как ласково журчит невидимый кондиционер: потоки свежего воздуха наполняли всё пространство странного зала, где два богатейших человека (в белых рубашках и чёрных брюках) лежали на красных подушках, вдыхая пары сладкого яда…
                *
Когда всё началось? Китаец Мо всё глубже и глубже погружался в тёмные тайны подсознания, словно страницы перелистывая страницы старой книги, спрятанную в сейф под три замка.
Он помнил всё… Уже тогда, в семидесятые годы двадцатого столетия (когда он выглядел ещё не как респектабельный Мо, а как голодный мальчишка на улицах Гонконга) Триады разделили город на районы, где им подчинялась вся ночная жизнь – с многочисленными притонами, наполненными опиумом, молоденькими проститутками, магазинчиками по продаже ворованного жемчуга… А ещё вкусно пахнущими китайскими ресторанчиками, украшенными цветочными гирляндами и красными фонариками. Каждое сообщество не имело жёсткой иерархии, но гордилось отличительным гербом и собственной историей, жёстко оберегая собственные границы. Другие банды не имели права переступать невидимую разграничительную черту. Но помимо Триад на улицах царствовали еще и уличные банды молодёжи, задиравшие уличных торговцев и обижавшие проституток – мешая тем работать (несмотря на защиту злых сутенёров – что, впрочем, сами побаивались молодых отморозков).
Банды не имели единого центра управления: между всеми ими постоянно происходили хаотичные стычки с использованием кастетов и ножей. Но им всё равно следовало оглядываться на старших товарищей, что всегда могли вмешаться в возникающие разборки. Или привлечь для решения определённых криминальных задач. Банды составляли, если можно так называть, молодой резерв организованной преступности.
Но совсем другое дело – морской порт! Может английская администрация порта специально создавала такую ситуацию? Хотя, если говорить по-честному, навести здесь порядок по определению казалось невозможным: интересы Триад и уличных банд сплетались тут в один клубок, разрубить который было не под силу ни полиции, ни самим Триадам. Деньги, вращавшиеся здесь, перекрывали собой всё вместе взятое в Гонконге. Что сильно мешало вести дела» И власти, и даже сами Триады несколько раз пытались навести порядок, но кроме лавины кровавых убийств – никогда ничем не заканчивалось. Свободная зона: кто являлся сильней на данный момент – тот и правил бал!
Наряду с деятельностью криминальных сообществ (кормившихся за счёт кипучей экономической жизни, протекавшей в доках и пакгаузах живого Азиатского монстра), здесь ещё обитали ватаги мальчишек-беспризорников, что под руководством взрослых вожаков, пролезали через вентиляционные трубы в стоящие на приколе небольших суда из Малайзии или Китая и выносили с них всё ценное, что только могли выдержать детские спины. Детей ловили портовые сторожа, зверски избивали, сбрасывали с причала в море… Но ничего не помогало: остановить голодных пацанов невозможно! Не отваживали от опасного занятия и случайные смерти, когда могло придавить тюком при погрузке, или случайно наглухо закрыть в лишённом воздуха металлическом контейнере. Впрочем, никого не интересовала жизнь косоглазого грязного мальчишки.
Да и зачем жалеть голодных жуликов, когда целые ватаги их слоняются по пирсам и причалам огромного порта – выискивая да выглядывая, где бы что украсть. Но в основном деятельность малолетних воришек регулировалась взрослыми бандитами. Особенно, когда требовалось похитить специальный груз с корабля – до того, как он швартовался в порту и вставал под разгрузку, а команда спускалась на долгожданный берег. Для такого случая обычно использовали маленькие лодочки, что под покровом ночи подплывали к судам, стоящим на рейде. Здесь ловкие мальчишки по якорным цепям, как прожорливые обезьянки, вскарабкались на самый верх – чтобы оказаться на палубе судна. А затем, пока основная команда пьянствует и развлекается с проститутками в припортовых притонах, спускать тюки с грузами, где их во мраке ночи на более крупных лодках ждали сообщники, доставлявшие груз заказчикам на берегу. Обычным уловом становилась контрабанда, что воровали друг у друга конкурирующие между собой криминальные группировки.
Другой статьёй доходов мальчишеских банд становился грабёж моряков, густой ночью возвращавшихся пьяными из борделей.
                *
– Где твоя наколка? – спросил его тогда старший, одноглазый Боа, командовавший их пацанской тройкой.  Каждый член уличной банды имел свою отличительную тату на спине или груди. Именно по такой татуировке определялось, какое место кто занимает в иерархии банды. Но наколка служила и поводом для расправы со стороны конкурирующих банд, если кого-то застигали на вражеской территории…
Мо получил первую тату, когда мальчишкой оказался на грязной улице Гонконга. Тогда его мать однажды не вернулась в их комнатушку из одного портового притона. Просто исчезла – и всё! Может её зарезал пьяный моряк в приступе гнева? Или продали за долги в рабство сутенёры – конкурентам в материковый Китай? Кто знает…
Он тогда мог умереть с голода, если бы не попал случайно в одну из уличных банд!
                *
– Моё! – коротышка Ли Бо первым схватил свёрток, вылетевший из приоткрытого стекла проезжающего Роллс-Ройса …
Что там такое? Может, остатки пищи? Но богатые люди, что ездят на таких роскошных машинах обычно не едят на ходу: у них в распоряжении шикарные рестораны и ночные клубы, где красные лобстеры и мясо крабов в сладком соусе – подают с шампанским и пряными водорослями. Тогда что? Мальчишки вцепились в друг друга, оба оборванные и грязные, голодные и злые – готовые на всё за объедки пищи… Лишь бы, как бездомные дворняжки, набить слипшийся от недоедания желудок любой дрянью.
Но после яростной потасовки оба, ослабев, сели друг против, друга прямо на теплый асфальт уличной подворотни (откуда и выехал дорогой автомобиль с затемнёнными стёклами) и стали одновременно разворачивать странный свёрток.
Через минуту на теплый асфальт упала окровавленная кисть руки, где на мизинце красовался золотой перстень с изображением дракона с раскрытой пастью…
– Ах! – только и мог выдохнуть коротышка Ли Бо, отдёрнув руки и вытирая о рубаху кровь, попавшую на пальцы. Но через минуту шок прошёл и мальчишки с интересом стали рассматривать золотой перстень с драконом.
– Он наверно стоит кучу денег? – произнёс себе под нос коротышка и его ноздри расширились (как у крысёнка, учуявшего запах пищи).
– Может и стоит. Но он очень опасный! – встрял Мо. – Видишь дракона? Ни о чём не говорит?
– Ну, и о чём? – уставился на него коротышка узкими злыми глазами, готовый снова вступить в бой за добычу.
– Знак Да Цзюань. Братство Дракона. Значит, человека убили и отрубили кисть руки, в назидание всем другим!
– Ну и что? – не унимался коротышка, не веря ни одному слову приятеля-доходяги.
– Если попробуешь продать кольцо на улице, то тебя обвинят, что знаешь, кто убийца. И тогда будут пытать, чтобы узнать его имя. Въезжаешь?
Коротышка почесал грязными пальцами затылок. В словах его приятеля имелись ноты смысла, но он привык вообще не доверять никаким словам. И вообще не верил в искренность людей!
– И что теперь делать? Как же за перстень получить денег?
– Надо отнести тем, кто носит на плече такую же эмблему. По идее, они могут нас отблагодарить.
– Так это эмблема Триады? – испуганно уставился на доходягу коротышка. Ведь он с молоком материи впитал в себя страх к «тайным людям», что фактически правили улицами с яркими витринами и подворотнями. А значит – и всем миром: ведь он и не представлял, что кроме грязных закоулков портового города существует ещё и что-то другое.
– Да мы пойдём к ним, на улицу Хобо: отнесём отрезанную руку с перстнем!..
                *
Все в Гонконге знали улицу Хобо и особенно дом номер 14 – где парадный подъезд украшали два больших позолоченных дракона (точно таких же, как и на перстне). Там находилась штаб-квартира самой опасной и влиятельной преступной организации Гонконга – да и, пожалуй, во всей Азии! Причём существовала совершенно открыто: не маскируясь под ресторан или рыбную лавку. Каждый житель города, от оборванца-беспризорника до богатого предпринимателя или полицейского отлично знал данное место, и кто в нём правит бал. И никто в целом мире не мог справится с паутиной, через сеть китайских диаспор накрывшей собой половину земного шара…
Здесь считали миллионные прибыли от опиума, что привозили маленькие судёнышки из Бангкока (здесь, в Гонконге, тайные лаборатории перерабатывали его в героин, а затем торговцы везли уже большими судами дальше – в Голландию и далёкую Америку).
Здесь решались судьбы тысяч молоденьких девушек, которых как скот вывозили сюда с территории материкового Китая в трюмах ржавых барж. А затем, после необходимой обработки, несчастные оказывались в уличных борделях портового города. Часть из них перебрасывалась в Макао, ещё одну вотчину Триады, а другая – шла на пополнения борделей в Европе (и дальше, вплоть до Австралии!).
Секретные списки хранили цифры тайных налогов, что платили китайские предприниматели по всему миру. Никем не узаконенные пятнадцать процентов криминального сбора – превращались цифры со множеством нулей. И, как аксиома, часть из них тратилась затем на подкуп чиновников и полицейских по всему миру…
Синдикат, как станок по печатанию денег, работал непрерывно все двадцать четыре часа в сутки. И казалось, что на свете вот уже две тысячи лет не существует силы, способной остановить китайского криминального дракона!  Не императорские войска, не японские правители Китая, и даже Великий Мао со всеми коммунистическими спецслужбами – ничего не могли сделать с жуткой огнедышащей рептилией, что после потери очередной головы только менял цвет или фактуру. Но снова возрождался к жизни, впитав в себя горячую кровь и чайканшистов, и изгнанных после смерти Мао из Китая хунвейбинов, и бывших военных, и прошедших суровые китайские тюрьмы уголовников. Из всего этого варился особый бульон, где сплетались миллионов человеческих судеб, слёз и трагедий. И всё объединялось одним словом – Триада… Самый могущественный преступный синдикат мира, что внутри себя вёл кровавые разборки и борьбу за сферы влияния. Соткавший кровавую паутину по всему миру и хранивший в себе всю особенность и специфику китайского сознания…
Отрубленная кисть с золотым перстнем на мизинце – являлась частью тайного, невидимого обычным глазом мира, где правили деньги и незыблемая вековая традиция. А два оборванца, случайно подобрав свёрток с кистью казненного мафиози, получили (сами того и не подозревая!) пропуск в эту тайную жизнь.
                *
Но обо всём – по порядку. «Всему своё время!» – как любят ласково приговаривать итальянцы из «Коза ностра», набрасывая петлю на шею очередной жертве. «Храни тебя бог!» – произносят набожные мексиканцы, нажимая спусковой крючок. И только русские бандиты ругают свои жертвы: не веря ни в бога, ни в чёрта! А зря…
Кто знает, что их, атеистов, ожидает там – в другом мире, после последней черты? Когда они закончат все грязные дела на нашей грешной земле...

Продолжение следует.