Фрагменты из Фауста

ФАУСТ:
Я возжелал тех знаний сокровенных,
Которые бы объяснили свойства
Живых существ, материи и звёзд,
Я истины хотел, как тот мальчишка,
Что в первый раз идёт однажды в школу
И ждёт, что там узнает обо всём.
Умелый дьявол хитростью лукавой
Меня свёл с тайной ложей книгочеев,
Владельцев капиталов и умов.
Они отнюдь не жаждали секреты
Открыть мне, но прошёл я терпеливо
Обряды посвященья, наконец,
И принят был в круг избранных. Я в затхлой,
Угрюмой тишине библиотеки
Глотал за фолиантом фолиант:
Трактаты Гиппократа и Евклида,
Лукреция, Платона, Геродота,
Эсхила драму и Гомеров стих,
Коперника небесную науку,
Макиавелли, Гоббса и Монтеня,
Декарта, Фарадея и Руссо…
Десятки тысяч книг и хрупких свитков
Вобрал, как губка впитывает влагу,
Но подлинного знанья не обрёл.
Перебирая ветхие страницы,
Блуждая в темных лабиринтах строчек
Бессмысленных, как порох без огня,
За вязью слов, напыщенно бездушных,
Я тщился отыскать хоть каплю смысла,
Хоть отблеск света истины благой.
Но, обложившись пыльными томами,
Хранящими всё существо науки,
Я множил лишь сомнения свои
И обозлился. Книги вызывали
Лишь отвращенье и глухую ярость,
Как глупые пустые болтуны.
Те, книгочеи, что с такой опаской
Меня не подпускали к древним тайнам,
Как оказалось, сами ничего
Из собственных сокровищ не читали.
На все вопросы отвечали гордо:
«Ответы, брат мой, в книгах поищи»
И удалялись в мир своих финансов,
Распределенья благ промеж друг друга,
Вина, рулетки, и порочных игр.
Однажды ночью в яростном порыве
Я проклял ложных знаний почитанье
И наглых шарлатанов-мудрецов.
Своей рукой на гору манускриптов
Плеснул я масла из потухшей лампы
И высек искру. Славный был пожар!
Клубился чёрный дым, со страшным смрадом
Пергамент и бумага полыхали,
Как будто бы горела чья-то плоть.
Библиотека сделалась кострищем,
Взвивались вверх и небеса лизали
Горячие тугие языки.
В ту ночь в золу и пепел обратились
Создания обманщиков безбожных,
Бумагу зря маравших без конца.

* * *

На крыльях невесомых и могучих,
Пронизывая время и пространство,
Я полетел, куда глаза глядят.
Весь шар земной увидел я объятым
Каким-то странным золотом свеченьем
И, будто струны, яркие лучи
С поверхности земли стремились в небо.
То были жизни гениев искусства,
Следы, что после смерти их живут.
Я к этим струнам света устремился,
Одной коснулся – и меня потоком
Вскружило и куда-то понесло.
Что ж я увидел… Тучный египтянин,
Сношал в тени безмолвную рабыню,
Похрюкивая громко и урча.
Кричат: «О, Имхотеп, великий зодчий!
Мы ожидаем твоего решенья,
Как стоить дальше храм без чертежей?»
Но Имхотеп, не в силах перерваться,
С лица любовный пот рукой стирая,   
Вскричал: «Оставьте, стройте наугад!»
Умчался прочь я. Новых струн касаясь,
Я посетил все страны и эпохи,
И гениев без счета повидал.
В зловонном пабе встретился с Шекспиром,
Он оказался человек ничтожный,
Заемщик, полуграмотный притом.
Старался мне всучить одно колечко:
Хозяин заложил его и умер,
Должно быть, от бесчестья и стыда.
Бах, скучный и дотошный математик,
Хотя бы не бранился, как сапожник,
Не то, что Моцарт – пьяный дуралей,
В трактире он почти устроил драку,
Но на ногах был устоять не в силах
И, на пол повалившись, захрапел.
Увы, без исключений все они –
Бессмертные таланты от искусства –
Не стоили как люди ничего.
Мне Пушкин был смешон, да Винчи – жалок,
Боккаччо всё болтал о женских юбках,
А Данте оказался подлецом.

* * *

В искусстве и науке не нашедши
Ответов и блестящих озарений,
Предположил я: истина в вине

* * *

ФАУСТ:
Со скуки я готов на всё, пожалуй…
Пройти по краю бездны, иль упасть
В объятия чудовища, сразиться
С ордою иноземцев одному,
Весь этот мир поджечь или, напротив,
Все сущее сковать могильным льдом…
Бессмертие – прескучная затея. (Появляется Мефистофель).

МЕФИСТОФЕЛЬ:
Вы так хотели сами.

ФАУСТ:
О, ты здесь!
Отлично, ты как раз мне очень нужен,
Чтоб новую забаву изобресть.

МЕФИСТОФЕЛЬ:
Мы не знакомы с вами, доктор Фауст.

ФАУСТ:
Что мелешь ты? Сдурел, поганый бес?

ВТОРОЙ МЕФИСТОФЕЛЬ:
Давайте же знакомиться, приятель!

ФАУСТ:
Тьфу, прочь!

ТРЕТИЙ МЕФИСТОФЕЛЬ:
Какое имя у него!
«Тьфупрочь» - я в первый раз такое слышу!

ПЕРВЫЙ МЕФИСТОФЕЛЬ:
Должно быть, иностранец.

ВТОРОЙ МЕФИСТОФЕЛЬ:
Так и есть.
Скажите, уважаемый, откуда
Приехали вы к нам?

ФАУСТ:
Какая мука!
Ума готов лишиться от таких
Жестоких игр и дьявольских уловок.

МЕФИСТОФЕЛЬ:
Что с вами, доктор Фауст? Что за крик?

ФАУСТ:
А? Что? Куда? Один ты? Где другие?

МЕФИСТОФЕЛЬ:
Другие?

ФАУСТ:
Да, другие… Двойники…
Они меня запутали и сбили…
Как будто бы меня…

МЕФИСТОФЕЛЬ:
Мы здесь одни.

ФАУСТ:
Должно быть, мне привиделось всё это….
Однако, очень странное виденье.

МЕФИСТОФЕЛЬ:
Должно быть, сон.

ФАУСТ:
Да, видно, просто сон.

МЕФИСТОФЕЛЬ:
Бессмертных тоже мучают кошмары.
Чем дольше жизнь, тем больше их, мой друг.

ФАУСТ:
Хочу вина.

МЕФИСТОФЕЛЬ:
Какого, доктор Фауст?

ФАУСТ:
Любого.

МЕФИСТОФЕЛЬ:
Марка точная нужна.
Шато Лафит, иль херес из Массандры,
Иль то вино, что пил Наполеон?
В запасе есть три тысячи сортов
Лишь одного шампанского. Коль нужно,
Могу я все их тотчас огласить.

ФАУСТ:
Довольно. Дай воды.

МЕФИСТОФЕЛЬ:
Какой водицы?
Тут выбор тоже, Фауст, столь велик,
Что нужно непременно уточненье.
Вот, например, чистейший ключ, который…

ФАУСТ:
Давай её. Давай.

МЕФИСТОФЕЛЬ:
Кого «её»?
А! Понял. Речь о ней, о Маргарите.

ФАУСТ:
Воды!...

МЕФИСТОФЕЛЬ:
Пожалуй, милочка, сюда! (появляется Маргарита).

МАРГАРИТА:
Белым снегом умывалась
Чистою зимой,
У крылечка повстречалась,
Матушка, с тобой.
Матушка, матушка,
Встретилась с тобой.

ФАУСТ:
Зачем ее позвал ты? Ты жесток!

МЕФИСТОФЕЛЬ:
Послушай, Фауст, как поёт голубка.
Умора! Что, убрать ее?

ФАУСТ:
Постой.

МАРГАРИТА:
Черный дым идет из печки,
Пышет летний зной,
Повстречалась я у речки,
Братец мой, с тобой.
Брат любезный, брат любимый,
Встретилась с тобой.

ФАУСТ:
Чудные песни… Почему она
Не видит нас с тобою и украдкой
Слезу роняет?

МЕФИСТОФЕЛЬ:
Кто их разберет…

МАРГАРИТА:
Красной кровью истекаю
Осенью последней
Миленького вспоминаю,
Вот и всё веселье.
Миленький, миленький,
Вот и всё веселье.
 
МЕФИСТОФЕЛЬ:
Голубушка, иди сюда, поближе,
Ты вся дрожишь.

ФАУСТ:
Дурное наважденье,
Как будто тень, не Гретхен предо мной.

МЕФИСТОФЕЛЬ:
Смотрите, доктор Фауст, на голубку.
У ней в руках - букетик сухоцветов,
У ней в глазах – забвенье и покой.
Глядите, как ступает осторожно,
Как будто бы над пропастью глубокой
По шаткому мосту она идёт.

МАРГАРИТА:
Маргаритка, василёк,
Кустик горечавки,
Чей ребёночек прилёг
За полем в канавке?

ФАУСТ:
О чем она бормочет безучастно?

МЕФЕСТОФЕЛЬ:
О той, что ей была дороже жизни.

МАРГАРИТА:
Помогите, караул,
Все сюда, скорее,
Там младенчик утонул
И в траве белеет!

ФАУСТ:
Какие речи дикие…

МЕФИСТОФЕЛЬ:
Живей!
Vos, Dr. Faust, oportet facere an autopsy in defuncti pueri in aetate tribus diebus, et prius melius, in ordine ad definire, vera causa prolis mortem. Вам, доктор Фауст, надлежит произвести вскрытие безвременно усопшего младенчика не более чем трех дней от роду, и чем скорее, тем лучше, дабы установить истинную причину смерти ребенка.

БЕС:
Девочки!

МЕФИСТОФЕЛЬ:
Да, девочки! Девчушки, девчонки, будущей женщины, будущей самочки, будущей красавицы…

БЕС:
Ребенок на столе, сир.

МЕФИСТОФЕЛЬ:
Чего же вы ждете, достопочтенный доктор Фауст, светило науки, золотые руки? Где ваш острый ум, где решимость, граничащая с безрассудством, где ваша страсть к познанию всего сущего и неудержимое стремление к поискам истины? Возьмите же в свои сильные руки нож, ланцет, пинцет, скальпель, ножницы, крючок, зубило, пилу, шило, иголку, да хоть грабли, и распотрошите это маленькое тельце, пока его не начали поедать черви.

ФАУСТ:
Остановись, зловредное созданье! 

МЕФИСТОФЕЛЬ:
Скорее остановятся планеты,
Чем этот труп забудешь ты, мой друг.
Твое дитя, прелестное творенье,
Еще вчера крикливое, живое,
Сегодня неподвижно и бело.

МАРГАРИТА:
Дин-дин-дон, дин-дин-дон,
Медный колокольчик,
Раздается чудный звон,
До свиданья, дочка!

БЕС:
У-ля-ля!

ФАУСТ:
Довольно! Убирайтесь! Вон отсюда! (Всё исчезает)
Меня он вечно сказками пугает,
Моим страданьям радуется бес.
Что видел я? Всего лишь наважденье,
Фантом случайный, жалкую химеру,
Былого чувства призрачную тень.
Довольно! Надо думать о насущном.
Меня сейчас скорей волнует жажда,
Чем призраки, грозящие из тьмы.

ГОЛОС:
Кап-кап-кап  - течет водица!
Кап-кап-кап  - спеши напиться!

ФАУСТ:
Смотри-ка, здесь бочонок! Вот потеха!
Как мог его я раньше не приметить.
Вот только б был он полон, а не пуст.

ГОЛОС:
Кап-кап-кап  - живее, Фауст!
Кап-кап-кап  - испробуй радость!

ФАУСТ:
Тяжелая же крышка у бочонка…
Должно быть, от воды она промокла.
Вот так! Теперь уж точно я напьюсь.

ГОЛОС:
Кап-кап-кап  -  пей до дна!
Кап-кап-кап  -  пей до дна!

ФАУСТ:
Не знал, что может сладкой быть такой
Вода простая. Стой! Что там белеет
На дне бочонка, в хладной глубине?

МЕФИСТОФЕЛЬ:
Достаньте, доктор Фауст, посмотрите.
Не бойтесь.

ФАУСТ:
Не хочу!

МЕФИСТОФЕЛЬ:
Вот, поглядите.
Её для вас со дна достану я.

ФАУСТ:
Проклятье! Ты меня не мучай, демон,
Убей уж лучше сразу! Я не буду
Смотреть, что ты достанешь из воды.

МЕФИСТОФЕЛЬ:
Какая крошка! Милая малютка!
На вас она походит, доктор Фауст,
Как дочь всегда походит на отца.

ФАУСТ:
Не слушаю! О, адское отродье,
Ты это всё подстроил, без сомненья!

МЕФИСТОФЕЛЬ:
Подстроил я, но дочка-то твоя.

ФАУСТ:
Умолкни! Никогда отцом я не был.

МЕФИСТОФЕЛЬ:
Но можно быть отцом, того не зная.

ФАУСТ:
Должно быть, это сон, ночной кошмар.

МЕФИСТОФЕЛЬ:
Кошмары сами мы творим порою.
Вот скажем, эта мертвая малютка,
Что утонула в ледяной воде
(Она пришлась вам, кажется по вкусу,
Не так ли, многоумный доктор Фауст?)

ФАУСТ:
Проснуться нужно… Или умереть…

МЕФИСТОФЕЛЬ:
Дочурку Маргарита утопила,
Ведь вы сбежали. Глупенькая Гретхен!
Несчастная, заблудшая душа.
И матушку навеки усыпила,
И брата потеряла беспричинно,
И дочку отослала к праотцам…

РЯЖЕНЫЙ:
Requiem aeternam dona eis, Domine, et lux perpetua luceat eis. Requiestcant in pace. Amen.

ФАУСТ:
Святой отец!

РЯЖЕНЫЙ:
Да, сын мой.

ФАУСТ:
Помогите!

РЯЖЕНЫЙ:
Что приключилось, сын мой?

ФАУСТ:
Погодите!

РЯЖЕНЫЙ:
А ну иди ты к чёрту, негодяй! (Исчезает)

ФАУСТ:
Да, если это сон, то сон ужасный,
А если явь…

МЕФИСТОФЕЛЬ:
Явь, явь, не сомневайся.

ФАУСТ:
Оставь меня на час. Всего на час.

МЕФИСТОФЕЛЬ:
На час я исчезаю, доктор Фауст. (Скрывается.)

ФАУСТ:
Всё тихо.