05. ПрОклятый Рай. Последние белые на Гаити 1804 г

   Несколько дней Мари не видела вокруг почти никого, кроме сына.

   Она потеряла его трехлетним малышом, а нашла тринадцатилетним подростком, несколько ершистым, как и все подростки, иногда чрезмерно серьезным, чтобы выглядеть «настоящим мужчиной, а не глупым щенком». 

   И всё же, сквозь всю серьезность и важность,  чувствовалась радость, что, наконец, сбылась мечта детских лет и мама нашлась...

   Мари также имела возможность  убедиться, что образованию мальчика Жак уделял должное внимание, и маленький белый гаитянин в этом отношении ничем не уступал своим сверстникам из Франции или Соединенных Штатов. 

  Правда, выросший в окружении чернокожих ровесников, Антуан настаивал, что он не француз, а гаитянин, как «отец», хотя Жак Буарди никогда не обманывал приемного сына в том, что касается его  происхождения. 

  Невозможность их кровного родства была слишком очевидной, бледный светловолосый мальчик с европейскими чертами лица разительно отличался от мужчины с чисто африканским типом лица и цветом кожи максимально тёмным даже по меркам Африки...

  Подросток отлично ориентировался в местной культуре и обычаях, был тут своим, наравне с французским владел франко-креольским языком и предпочитал экзотическую прическу с десятками тонких косичек, комично смотревшуюся на светлых волосах...

   Заметив на руке сына странную татуировку, Мари решила выяснить у Жака, почему он это разрешил и что именно она означает...

   Только сейчас она  спохватилась, что переключившись на сына, что понятно, всё же будто отвернулась от Жака и забыла о его существовании.

   А он внимательно, сумрачно и как-то грустно наблюдал за ней и мальчиком на расстоянии и не спешил к ним присоединиться... почему так?

  Когда Мари тихо вошла в столовую, Жак нервным движением поправил кисейный галстук и отвернулся к окну:

-  Я так понимаю... ты нашла сына... и теперь захочешь как можно быстрее уехать с этого опасного для белых острова... Ты еще не думала, куда вы поедете, во Францию... в Новый Орлеан или в Соединенные Штаты?

  Мари невольно резнули по сердцу его последние слова, молодая женщина слегка нахмурилась и побледнела:

- Что значит, куда мы поедем? Ты что же... не хочешь ехать с нами... оставишь Антуана, который привык называть тебя отцом, а я, как же я... может, ты хочешь остаться с этой... Розой... скажи всё, как есть, я... – Мари проглотила комок – я... постараюсь понять...

  Жак обернулся к ней, нарочито прямой и крайне напряженный. Высокие скулы обозначились резче, белки глаз нервно поблескивали.

- Мари... – он мягко поднес к губам ее тонкие бледные руки – это ты... скажи мне... как есть... я... всё еще нужен тебе или... всё дело... в благодарности... за сына... Я не хочу так... из благодарности,... в качестве «доброго друга, которому очень обязаны и нельзя отказать»...

   Или из выгоды, извини, ведь создали же у нас сейчас закон, что на Гаити могут остаться те белые женщины, которые согласились выйти замуж за чернокожих...

- Милый Жако... – Мари крепко обняла его за шею обеими руками и уткнулась лицом в пышный галстук – я не переставала любить тебя... ты очень-очень нужен мне... и... причем здесь «из благодарности», «добрый друг» и всё прочее?...

  Что касается выгоды... это честно, меня задело, если бы я искала выгоды, я должна была бы стремиться как можно скорее уехать отсюда, а не остаться здесь!

  Мари тяжело опустилась в кресло и уронила голову на руки. Услышав тихий шелест рядом, и слегка раздвинув пальцы, она с удивлением наблюдала, как медленно Жак присел на пол и прижался головой к ее коленям. 

   Осторожно и нежно провела ладонью по жестковатым курчавым волосам.

- Прости меня, ради Бога... я слишком часто мечтал о нашей встрече... мне не так легко было поверить, что ты здесь не только в поисках ребенка... но и ради меня... Что касается Розы... ну, извини, не был я монахом эти годы... но ей не было, и нет места в моей жизни...это лишь ее претензии и фантазии... 
   Тем более... если ты согласна, мы немедленно переезжаем отсюда...
 
  Район Дельмас кишит шпионами Дессалина, диктатору служит и мой сводный братец Жером Буарди... не к ночи, как нечистый, будь упомянут. Ночной призрак, пьющий кровь, тонтон-макут...

  Помнишь этого красавчика с повадками крупного хищника? Как на грех, внешне я с ним похож, из-за чего уже имел неприятности... 

  При французах Жером весь из себя чёрный коммерсант, владелец нескольких кафе, а по-тихому и борделей... теперь он у нас плантатор, выкупил одну усадьбу на северной равнине... 

   В отличных отношениях и с самозваным императором и с его личным секретарем Буароном-Тоннере... ну, тот самый маньяк, который науськивал толпы восставших драть кожу с белых...

  При упоминании Буарона-Тоннере Мари невольно вздрогнула... и криминального «коммерсанта», сводного брата Жако она тоже вспомнила.

   Заметив страх, мелькнувший в ярких синих глазах, Жак нежно погладил Мари по золотистым волосам, как ребенка и, мягким жестом приподняв голову за подбородок, стал страстно и нежно  целовать пухлые губы, расстегнутое платье медленно сползло со сливочно-белых точеных плеч... Время остановилось...
....   ....  .....

- Отец! – раздался звонкий и резкий голосок подростка и настойчивый стук в дверь – к нам приехали месье Рейноса и месье Дэвис... Они ждут на веранде...

- Вот чёрт! Скажи, пусть немного подождут! – и уже тихо, обращаясь к разомлевшей Мари, которая грациозно и лениво потягивалась, как не вовремя встревоженная кошка.

 – Ну, что делать, одеваемся и встречаем гостей, это мои друзья, не уверен, помнишь ли ты их, прошло столько лет, кубинец Диего Рейноса и американец Энджел Дэвис...

  Наш общий друг коренной американец - чироки Джейми Уаюкума Тиббс недавно погиб...на стороне гаитян против рабства и колониальной зависимости...

  Удивительный редкий человек, погиб даже не за свой народ, не за своих индейцев чироки, но за идею и принцип.. 

  Я вместе с Антуаном помогу тебе быстрее накрыть на стол.  А завтра я напишу тетушке Марте, узнав  о том, что ты нашлась и мы снова вместе, она обязательно приедет...

  Услышав имя тетушки Марты крайне изумленная Мариэтта остановилась на пороге кухни:
- Чудесная добрая женщина, так она жива?! Уже тогда, десять лет назад, она казалась мне пожилой...она добровольно помогала мне с Антуаном, сидела с ним...
 
  Жак выразительно кивнул и ловко расставил на столе необходимое количество приборов, салфетки, ножи и вилки:

- Да... Она стала отличной бабушкой Антуану, ухаживала за ним, гуляла, играла. Бедная женщина, она давно мечтала о внуках, но еще в 1788, накануне общего восстания, веселящаяся «золотая молодежь», плантаторский сынок с дружками ТАК развлеклись с ее дочерью, что она уже никогда не могла иметь детей... а через два года умерла... Ладно, не вовремя такая грустная тема, в любом случае, тетушка Марта будет очень рада тебе...

- И вот еще... Антуан, подойти ко мне, и покажи татуировку на руке... – обратилась к сыну Мари – я всё хотела спросить, Жак, что это за символы и зачем это ему?

- Антуан, принеси, пожалуйста, мясо в глиняных горшочках и «мавританский» салат...

  Когда мальчик ушел, Жак опустился в кресло и жестом пригласил Мари сделать то же: Ему тринадцать лет... Он и сейчас порой уже бунтует, он, видите-ли, уже не дитё и сам постоит за себя...

   Татуировка  - это знак клана лукуми... Вижу, тебе это ни о чем. Этот народ соседи еще называют йоруба, он проживает в низовьях реки Куарры, белые называют эту реку НигЕр, в государстве Эдо и в соседнем королевстве Бенин, откуда родом мой отец-африканец. 

   Среди бывших рабов и свободных гаитян многие ведут свое происхождение от лукуми-йоруба. Если Антуан носит эту татуировку, то условно он как-бы «не белый» и за него есть, кому вступиться...пусть думают, прежде чем нападать...

   Сначала я думал сделать ему татуировку народа йолоф. К сенегальцам  йолоф принадлежала моя мать, но передумал, представителей этого клана здесь не так много...

- А я думал, рабство отменили... – вид мальчика, вернувшегося с кухни с салатом и мясом, был комически-мрачный.

- Перетрудился, несчастный... ты маме еще пожалуйся... – в тон ему отвечал Жако, - ну же, белый раб черного господина, иди и открой дверь нашим гостям...