Вещи и Ножи

Я и Оливер. Я любил Оливера. Когда я так говорю, это не значит, что я не смог бы жить без него. Я просто кусочек скотча на дирижабле. Если вы думаете, что это помогает, примите таблетку. Если вы думаете, что они помогают, примите себя. Буква "Э" в слове "Экзистенциальность". Она давит вас с ног. Сначала безвкусность парализует низ, но не всегда доползает до верха. Тогда вашу голову переработают и сделают из нее такие вот таблетки. Это жизнь. Теперь я сворачиваю. Я на пути под землю...
Оливер и я. Мы использовались. Сейчас я иду к нему, чтобы слушать музыку. Слушать по пути к нему о своих семи грехах. О своих провалах. Это скоро закончится. Все Они замолчат, они закроются в сторожках, спрячутся в мухоловках. Я только притворюсь мухой. Пластическая операция по пересадке крыльев. Я сяду на цветы и они захлопнутся. Вылечу или нет - полуживой вопрос. Это скоро гештальтируется.
Оливер открывает дверь. Он холодный и твердый, и дверь, якобы открыта. Но в ней просто проделана брешь. Буду откровенен, я тоже холодный и твердый, но не такой как Олли. Это и делает нас похожими. Он выжидает, я прошу чай. Нальет ли он мне его? Нет, ему лень. Я зайду вглубь здания. Только стол. Кружка с зеленой сомнительной водичкой. Нож. Рыба. За сколько секунд Олли поймет, как я его презираю? За сколько часов он догадается взять нож? Речь - это красиво. Просто красиво. И кстати, страшно...
Мы сидим на полу, мы слушаем тишину. Нам нравится. Вернее, мне нравится. В маленьком черепке напротив крутятся маленькие ножи. Маленькие вещи. Я быстро подойду к столику. Я возьму нож, он будет говорить со мной. В отличии от Олли. Он попросит умереть чистым. Прости, этому не суждено...
Я убью Оливера. Я выйду и обнаружу: мне стало проще жить. Полиция кармы наградит меня, городская полиция будет бить и допрашивать меня. А я скажу: "Я проснулся резко. Я верю, что душа моя меня покинула".
Отпустят. Дадут купон на глубокий поцелуй с Христом.