Дождь поющего огня 6ч

Словно гигантские черепахи ползли исполненные величественной злобы полки. На пути их встречались реки, и тогда воины рубили деревья, строили мосты и полки двигались дальше.
Пустынные земли, богатые солнцем и бедные влагой, пытались иссушить грозные воинство, но возможно ли иссушить переполненное море гнева.
Случалось и такое, что кто -  то падал и, вяло извиваясь скулил о своей слабости, и просил за неё смерти. Тогда множество дружеских рук тянулось к нему, - опираясь на них человек поднимался, растирал стыд по грязи лица и шёл дальше, более не вспоминая о утомлённости своего духа.
Разве может быть обречённым подобное шествие разрушения? Разве не божественен его порядок? Разве не похожи на молитву жизни этих солдат? Разве не святое несут они в сердцах своих?
Когда горы преградили путь отступления вражеских сил, ощетинилось войско подобно загнанному волку и рыкнуло, да так, что окрестности содрогнулись от нескрываемой злобы.
Смертное поле раскинулось между двумя ратями. Болотом обманчивым, топью бездонной. Не успокоится чрево его пока не набьётся до верху крепкими молодыми телами. Только тогда счастливейшие пройдут к сладкой победе.
 Что – же вы притихли славные армии? Заржавлены, что ли меткие ружья? Или в пустыне пересох порох? Или нужно сначала лихо закрутить усы, да крякнуть?
Добрый час. Доброго гнева, железные демоны.
……………………………………………………………………………………..

- Никогда не думай о смерти так, будто это что – то не вообразимо ужасное. – Сказал Артемий. – Если смерть не вообразима, то, по крайней мере, благодетельна, она даёт выход. Можно всю жизнь бежать от неё, можно бежать за ней, а можно остановится и трястись, боясь будущего и прошлого. Всё это недостойно воина, а человек – воин по своей сути, и ещё он зодчий. Человек не должен спать, он либо воюет, либо создаёт. Даже во сне.
Игнорируй само понятие смерти. Живи не так, будто ты бессмертен, нет, это приведёт тебя к слабости. Будь бессмертным, причём безо всяких оговорок и оглядок. В мире существуют: боль, горе, старость, но смерти не существует.
- Артем, но люди – то гибнут, - возразил я. – И на войне это особенно заметно.
- Вовсе нет. Это лишь смена форм, борьба форм, если хочешь. Мы существуем в бесконечном множестве форм одновременно. Живём, настроившись на одну волну, но коснись переключателя и услышишь иную мелодию…
- Может ты и прав, Артем, - сказал я, - но человек зачастую хочет
только одной, самой близкой ему волны. Хочет слушать её бесконечно.
- Да, действительно, для слабого духа тут целая трагедия. Потому мы и обязаны искать силу для преодоления отчаянья перед неминуемым изменением. Любое движение упирается в оконченность, и оконченность эта порождает новые движение. Кстати, страх перед новизной у нас в крови. – Артемий замолчал и задумался.
- Мы словно смотрим фильм, - заговорил он, - и даже участвуем в нём, и мельтешение картинок зовем мирозданием, когда в действительности вселенная стационарна во всех формах, можно даже сказать – существует бесчисленное множество вселенных. Мгновенное наложение изменённой нашим сознанием вселенной мы принимаем за движение и время. В принципе, мы вольны остановить вселенную, или изменить её по своему усмотрению.
Самое важное, что лишь одно бытие существует во всех мирах, только в различных формах. Все формы, будучи различны, игнорируют тождественность сути бытия.
Формы борятся между собой и одна из них вытесняет другую, на этом основано изменение мира. Но изменение возможно лишь при наличии сознания, иначе всё остановится. Если мы остановим само сознание, заметь, не уничтожим, а именно остановим, то постигнем нирвану, такой, какой её постиг Будда.
Артемий вздохнул:
- Трудновато, да? Я и сам путаюсь, когда объясняю, слишком много образности, которую не выразишь словами. Ты же знай: всё это чушь, сегодня главное победить, а уж после войны, ты сам дойдёшь до всего.

………………………………………………………………………………
Мягким зелённым ковром раскинулось поле. Славное, цветущее раздолье. Всё ближе сходятся рати. Громче злобные речи воинов. Крепче сжимаются в руках булатные мечи. Невесёлые улыбки затеняют суровые лица.
Судный день. Роковой час.
Выехал из рядов вражеского войска великан – рыцарь на могучем коне, прозвучал клич на всё смертное поле.
Множество витязей святой земли потянулись навстречу вызову, дабы постоять за честь боевого духа. Непонятная сила удерживала воинов, словно правдивое признание превосходства другого, более сильного и властного рыцаря, для битвы которого и сошлись рати в чистом поле.
Сквозь плотные ряды пеших и конников протолкался Артемий. Поскакал навстречу поединщику.
И схватились они, и видно было, что в каждом из них немало дюжести, и долго тянулся поединок, рухнуло тело великана – рыцаря на сырую землю.
Артемий, не мешкал ни мгновения, не ожидая своих, бросился в бой
на, ощетинившийся пиками, строй вражеский. Ни пики, ни мечи, ни стрелы
не остановили его движение. Строй лопнул и провалился храбрый витязь в самую глубину войска.
Смертное поле дождалось кровавого урожая.
Две рати столкнулись лбами.
Горячее стало живым, мучительно раненным, спокойно мёртвым.
Казалось само небо в тот день, судорожно задышало ненавистью.
А когда солнце, устав от созерцания войны, склонило голову за горные  вершины, вражье войско оказалось разбитым. Мало кто успел бежать по тропам за синий хребет.
Горстка изнурённых воинов, шатаясь, брела по сытому полю. Победа светилась на их лицах ярче заходящего солнца.

………………………………………………………………………………….

Ночь накрыла убитых чёрным саваном.
Только утром на поле придут люди, выроют ямы и кое – как похоронят мёртвых. До восхода солнца лежбище трупов будет скликать ночных плотоядных.
Много зверей полакомилось, дарованным тьмой, человеческим мясом.
Перед самым восходом огромный лев явился на поле. Грозным рыком разогнал он шакалов, и приготовился, было вкусить свежего мяса, как чутьё его услыхало запах живого тела, сердце почуяло родственный и могучий дух.
Лапами разгрёб кучу мертвецов и увидел распростертым израненного Артемия. Ещё живого. Видимо его не заметили, когда подбирали раненных.
С восхищением взирало животное на человека.
Голод пропал.
Лев склонился над раненным и вылизал ему лицо. Дыхание Артемия слабело.
Рассвет приближался.
Осторожно закусив одежду зубами, лев поднял человека с земли и поволок в лес.
……………………………………………………………………………..

Поле, полюшко, поле смертное. Сколько крови на тебя полито, сколько молодцев здесь загублено, сколько жен ты сделало  вдовами, сколько сиротами деток оставило.
Поле, полюшко, поле страшное, голосами вороньими каркаешь, словно победа не радостна, а родная земля не отвоевана.
Видно всё одно полю смертному чьими костьми оно устлано, чьими слезами да кровью напоено, видно всё одно полю смертному, чьи песни звучат победными, какого бога славят голоса человеческие.

……………………………………………………………………………

Далеко – далёко в лесу, у самого подножья горы Дарви, в сухой сумрачной пещере отхаживала Артемия семья львов. Вместе с малышами
львятами тянулся человек к звериной груди, сосал жирное молоко, напивался досыта                и засыпал.
Львица вылизывала многочисленные раны, Лев – отец ходил за добычей и кормил львицу. Так проходили месяцы.
Наконец затянулись раны, и вернулась былая сила. Вышел Артемий из душной пещеры и вздохнул воздух из самых вершин неба. Львы вылезли вслед за ним, легли, положив головы ему на ступни.
Спасибо вам милые звери, - обратился ко львам Артемий. – Для долгого пути выходили вы меня. Видно рано ещё праздновать победу и возвращаться. Ещё не вызрело моё поле, не отделены колосья от плевел. Рано раздавать милостыню. Ещё не настолько я беден, что бы дарить. Ещё тянет к земле золото усталости жизни.
Ну, что  ж, пойду, куда тянет золото, отдам его владыке тяжких сокровищ. Может тогда в силах буду вернутся к своей единственной леди.
Потрепал он львов по рыжим загривкам, поцеловал их в желтые лбы, и ушёл.

     Продолжение следует