Наследник графа Цеппелина

На  протяжении  трех  лет  я  заезжал  к  нему  в  Париж , и  он , укрывшись  в  своем  особняке , рассказывал  мне  о  себе , отвечая  на  мои  вопросы  и  усмехаясь  над  охватившей  меня  идеей  составить  из  наших  бесед  небольшую  книгу.
  Он  говорил , что  это  не  нужно , но , если  хочешь , работай  и  не  отступай.
  Я  использовал  предоставленную  мне  возможность  и  практически  не  выключал  диктофон , вылавливая  услышанные , а  после  и  переработанные  мною  слова , столь  долго  удерживавшие  меня  в  притяжении  этого  отстраненно  державшегося  человека.
  По  неведомой  мне  причине  войдя  к  нему  в  доверие , я  пытался  быть  раскованным  и  свободным , поражаясь  проявляемой  по  отношению  ко  мне  терпимости , не  позволившей  ему  посоветовать  мне  больше  у  него  не  появляться.
  Намеченное  я  довел  почти  до  конца. За  допущенные  ошибки  с  меня , пожалуй , не  спросят. Да  здравствует  рок-н-ролл  и  буддизм  большой  колесницы.   















  Кофе  я  выпил , большое  спасибо , особенно  за  коньяк , подлитый  тобой  до  краев  в  мою  чашку , где  кофе  было  на  дне. Если  не  возражаешь , давай  сначала  о  детстве. Великом  этапе  бытия , когда  все  еще  впереди , и  ты  об  этом  не  задумываешься , с  наслаждением  довольствуясь  настоящим.

  Я  родился  в  Москве  в  1967-м  году , и  лет  с  четырех , уже  начиная  что-то  осознавать , жил  в  двухкомнатной  квартире  на  Ленинском  проспекте. В  детский  сад  я  не  ходил , сидя  дома – родители  уходили  на  работу , оставляя  меня  сначала  не  помню  с  кем , а  затем  одного , бродящего  по  комнатам , думая  о  своем. Я  смотрел  в  окно  и  играл  во  взрослого , ставшего  лилипутом , в  силу  чего  желающего  выброситься  из  окна ; выходя  на  балкон , я  дышал , передо  мной  открывался  привычный  вид , и  я  не  обращал  на  него  никакого  внимания.
 В  окно – из  окна – мама  с  папой  задерживаются – я  не  терялся , расставленных  мною  на  балконных  перилах  игрушечных  индейцев  не  сталкивал , их  сдувал  ветер.
  Они  падали , я  выскальзывал  из  квартиры , дверь  я  не  закрывал. Подобрав  их  с  газона , нес  обратно , включал  музыку , мне  очень  нравилась  одна  отцовская  пластинка. Кстати , к этому  времени  отец  перешел  на  службу  в  МИД , и  у  папы  появились  возможности  доставать  недоступное  остальным. В  числе  прочего  и  средства  для  принятия  реальности , расширяющейся  в  моем  случае  вверх  и  вкось  из-за  наличия  в  ней  той  самой , кажется  польской , пластинки «Rolling  Stones”.
  Я  ее  ставил  и  ставил  наравне  с  замечательными  историями   о  Златовласке , бароне  Мюнхгаузене , шестая  перемена  блюд… седьмая  перемена  блюд… барон  наелся , и  я  поднимаю  иглу , вынимаю  из  конверта  наиболее  значимое, песня  начинается  с  хорового  зачина , затем  они  расходятся , следует  западающий  в  душу  припев… You  can;t  always  get  what  you  want.
  Что , папа , это  значит?
  Ты  не  всегда  можешь  получить  то , что  ты  хочешь.
  Я  в  курсе , совсем  мало  жил , но  в  курсе , перебегая  через  дорогу , стремлюсь  в  Нескучный  Сад  слушать  невидимых  птиц , мне  хочется  обнять  каждое  дерево , пожелав  ему  быть  не  срубленным , я  расту , вскоре  пора  идти  в  школу. До  страшного  дня  еще  месяцев  пять.
  Мы  плывем  с  отцом  на  речном  трамвае , внимая  шуму  нашего  родного  единственного  города , за  нами  с  той  же  скоростью  плывут  утки. Мне  так  представляется , спойте  и  вы , ваши  голоса  заглушаются  двигателем , непроверенные  данные  об  идеальной  погоде  на  завтра  не  препятствуют  мне  улыбаться  сегодняшнему  дождю. Отец  не  взял  зонт. И  не  уводит  с  палубы  под  навес.
  Взирай , говорит , промокай , у  меня  выходной , вернувшись  на  берег , зайдем  в  магазин  и  я  куплю  тебе  лимонада.
 Продрогнув  под  апрельским  дождем , я  радостно  соглашаюсь. В  пустынном  проулке  пьем , передавая , из  горлышка , выбравшись  на  проспект , сталкиваемся  с  отдыхающими  массами , отец  не слишком  восторгался  людьми. Не  соприкасаясь  с  ними , он  относился  к  ним  с  уважением , но  при  необходимости  контактировать  не  спешил  раскрывать  объятия , умело  держа  дистанцию. Вы  сами  по  себе , я  сам  по  себе , копите  деньги , ловите  мух , и  всего  вам  наилучшего. На  работе  его  ценили – спокойный , исполнительный , в  политическом  своемыслии  не  замечен , плюс  крепкая  семья , моя  мама  и  я.
  Какая  ты  красивая , любимая! Какой  же  ты  странный , сынок! Первого  сентября  1974-го  я  стоял  на  залитом  бетоном  плацу  на  муторной  школьной  линейке , куда  они  привели  меня  вместе – придя  домой , я  просил  меня  больше  туда  не  посылать , но  мама  сказала , что  это  обязательно.
  Став  умным  и  образованным , добавила  она , ты  пойдешь  по  стопам  отца , который  тогда  выбьется  в  серьезные  начальники  и  посодействует  тебе  в  карьерном  продвижении.
  Какая-то  чушь , пробурчал  я.
  Ты  бы  желала  видеть  его  членом  Политбюро? – смущенно  поинтересовался  отец.
  Я  рожала  его  не  просто  так , веско  ответила  мама , готовя  праздничный  ужин  в  ознаменование  моего  вступления  в  контролируемую  жизнь.
  Из  под  контроля  теперь  было  не  выйти. На  уроки  ходи, уроки  делай , задобренный  подарками  классный  руководитель  постоянно  на  проводе – как  у  него  успехи? Негативные  сдвиги  не  наблюдаются? Вы  с  ним , Ольга  Ивановна , без  сантиментов , обрабатывайте  пожестче , в  дошкольные  годы  мы  избаловали  его  свободой  и  одиночеством , и  я  бы  порекомендовала  вам  спрашивать  с  него  поактивнее: ради  исправления  допущенных  нами  ошибок.
  Душите  меня , безжалостно  ломайте , я  с  ранцем  в  толпе  галдящих  детей  в  одинаковой  форме , возвышенный  настрой  пропадает , со  мной  покончено - не  дури , Пашенька. Гляди  вон  туда. Чей  это  портрет?
  Это  Ленин.
  Я  не  сомневалась , что  ты  знаешь. Да , это  Владимир  Ильич. А  чем  он  известен?
  Он , вероятно , в  чем-то  знаменитый  хороший  человек. Но  я  не  настаиваю. Отец  мне  о  нем  не  рассказывал , а  телевизор  я  почти  не  смотрю.
  В  твоем  случае  смотреть  телевизор  довольно  полезно. Полезнее, чем  вести  беседы  с  твоим  отцом , не  просвещающим  тебя  истинной  роли  нашего  вождя  и  учителя. Придется  позвонить  в  его  министерство  и  сказать  все  как  есть.
  Не  надо , не  звоните. Он  мне  говорил – я  только  забыл  по  глупости.
  Ну , это  другое  дело. В  субботу  после  занятий  уборка  территории – не  смей  увиливать. Второй  раз  не  прощу.

 Бежать  от  диктата , прятаться  в  раздевалке , из  куртки  старшеклассника  пропала  мелочь , я  не  брал , деньгами  на  карманные  расходы  меня  обеспечивали , и  я  проносил  их  обратно , у  меня  все  есть. Небо , пластинки , луна – за  луной  я  наблюдал  украдкой, поскольку  спать  меня  клали  рано. Отоспись  и  наберись  новых  сил , в  учебе  без  них  никуда , но  чему  мне  учиться , если  по правде? Очень  многому. Но  в  школе  этого  не  преподают , там  пресс  приземленных  предметов , я  бы  не  сказал , что  мне  хотелось  летать , однако  тупо  ползать  меня  тоже  не  прельщало.
  You  cant  always  get  what  you  want… Я  и  не  получаю. Меня  давят  и  утрамбовывают. Ребята  из  нашего  первого , второго , третьего , четвертого «Б» считают  меня  сильно  задающимся , ставящим  себя  выше  всех , гнилым  надменным  товарище – это  не  так. Когда  мне  не  натягивали  разум  чем-то  обязательным , я  не  чурался  общества, с  великим  удовольствием  выходя  во  двор  поиграть  в  футбол. Без  дела  с  рогаткой  я  не  бродил , у  подъезда  со  скуки  не  засиживался , но  погонять  мяч  обожал , и  достаточно  неплохо , парни  лет  по  пятнадцать  спорили  до  хрипоты  за  право  взять  меня  в  свою  команду , а  над  всем  стоял  дядя  Гриша.
  Ему  было  под  пятьдесят , он  лысел  и  неопрятно  одевался , руководя  на  нашей  площадке  всем  футболом. Зимой  хоккеем: без  коньков  на  расчищенным  снегу  в  крайне  редких  тогда  дутых  сапогах  или  валенках , черная  шайба  зарывалась  в  сугроб , на  ее  поиски  бросалась  вся  участвующая  в  игре  детвора – швыряй  точней! мы  ее  не  найдем! будешь  сам  покупать! По-хозяйски  улыбаясь , дядя  Гриша  нас  успокаивал: не  волнуйтесь. Я  куплю. Не  о  чем  говорить.
  Часов  в  шесть  мы  собирались  у  поля  в  ожидании  не  идет  ли  он  с  работы. И  вот  слышится  крик: дядя  Гриша! Где?! Я  здесь , чуваки. Сейчас  переоденусь  и  выхожу.
  Будучи  нашим  кумиром  он  являлся  довольно  самодовольным  мужиком. Забьет  метров  с  двух  в  пустые  ворота  и , возвращаясь, твердит: вы  видели? Голик-то , а? Нет , вы  видели? Такой  супер  голик.
  Приехав  из  Штатов  в  Москву , я  повстречался  у  памятника  Гагарину  с  одним  моим  прежним  приятелем , выросшим  в  том  же  дворе , и  спросил  у  него  насчет  дяди  Гриши.
  Дядя  Гриша  зарвался , сказал  он. Мы  все  повзрослели , а  он  относился  к  нам  словно  бы  играющему  с  ним  по  старой  памяти  народу  как  прежде  от  семи  до  девяти. Однажды  он  вышел  и  начал  по  привычке  нас  строить – ты  за  меня , ты  за  другую  команду , ты  вообще  отдохни… Короче , его  послали. Он  понурившись  ушел  и  больше  никогда  не  приходил.
  Некрасиво  сложилось. Я  рад , что  меня  тогда  уже  увезли.

  В  Амстердам. Твой  отец  получил  должность  культурного  атташе , и  вы  уехали: отец – трудиться  в  посольстве  на  благо  родины , ты – начинать  вершить  путь  психоделической  личности. По  приезду  в  свободный  мир  тебя  сразу  проняло? Наркоманы  попадаются  чаще  пьяниц , на  железной  кровати  позевывают  с  шариком  сиреневого  мороженого , продвинутому  режиссеру  для  любовной  сцены  требуются  80-летний  и  9-летняя , ты  и  моложе , и  старше.      

  Мне  тринадцать , несчастливое  число  и  возраст  под  стать , Нескучный  Сад  мне  не  увидеть , какой-то  я  нудный , я  себе  неприятен. В  комфортабельном  лайнере  меня  угнетали  злые  предчувствия , куда  я  лечу? Отец  знает  голландский , но  мне  же  не  с  кем  поговорить, с  кем   мне  говорить? зачем? я  и  дома  предпочитал  молчать , в  соседнем  кресле  счастливая  мама , она  наконец-то  вырвалась , папа  хмур  и  остекленевшими  глазами  взирает  в  иллюминатор , мы  пребываем  с  ним  в  схожем  расположении  духа , пристегните  ремни. Объявляется  посадка.
  Папа , сынок , сынок , папа , я  тебя  спросил  и  ты  мне  ответь , ты  и  ответь , не  я  тебя  сюда  завез , а  ты  меня , мне , сынок , приказали  отправляться  в  дорогу , не  мог  же  я  оставить  тебя , я , папа, не  напрашивался , не  настаивал  и  ты.
  Нам , сынок , завидуют  миллионы  сограждан.
  У  них , папа , наверное  плохо  с  головой.
  Давай  не  скажем  встречающим , что  и  у  нас  с  ней  беда , если  приземлившись , мы  не  восхищаемся  потрясающей  ухоженностью  аэропорта , скривившись  от  приятного  запаха  тюльпанов , они  здесь  везде , а  где  одуванчики? В  Нескучном  Саду  я  втыкался  носом  в  их  желтизну , сдувал  на  тебя  их  старость , я  громко  смеялся , сынок , в ближайшем  время , увы , не  придется , за  нами  из  посольства прислали  автомобиль , мы  бы , папа , добрели  и  пешком.
  Мама  бы , сынок , возмутилась. Она  рвалась  к  этой  жизни  и  я  не  сумел  ее  удержать , в  моем  отделе  МИДа  мне  доверяли  как  непьющему  семейному  человеку  с  необходимым  знанием  политической  обстановки , повсюду , сынок , враги.
  В  Москве , папа , врагов  у  меня  не  было. И  у  тебя  я  их  не  замечал.
  Ты  еще  молод , абсолютно  не  подкован  в  вопросах  строительства  коммунизма  или  социализма , я  что-то , сынок , запутался , мое  дело  выставки  и  музеи , организация  выступлений  ансамблей  народного  танца  и  прочие  скромные  мероприятия. В  комитете  госбезопасности  мне  наказали  не  влезать  в  насущные  проблемы  обороноспособности , проявляя  инициативу  исключительно  в  гуманитарной  сфере.
  Отлично , папа , чудесно , болтай  на  вернисажах , гуляй  на  банкетах , будь  другом  нетрезво  галдящей  элите , и  я  себе  кого-нибудь  найду.
  В  Амстердаме  я  впервые  близко  увидел  черного. Остановившись , разглядывал , наверное , он  достойный  и  неожиданный , у  него  есть  сын , мой  сверстник , в  этом  могут  быть  сомнения , он  несколько  оборван  и  столь  же  внимательно  смотрит  на  меня , не  отводя  глаз , как  и  я  от  него , затем  он  что-то  говорит , я  не  понимаю , но  запоминаю. Произнесенные  слова  сложились  в  музыкальную  фразу , поддавшуюся  переводу  через  два  месяца  моей  жизни  в  Голландии. Я  ни  к  кому  не  обращался  за  помощью , старался  перевести  ее  сам , и  мне  удалось. Тогда  он  сказал: «Детям  не  продаю».
  Вероятно , он  торговал  наркотой. Судя  по  оранжевой  кепке  являлся  патриотом. Мое  праздное  любопытство  показалось  ему  заинтересованностью  в  срочной  дозе , у  него  все  с  собой , но  у  него  и  принципы , его  моральный  каркас  в  прекрасном  состоянии ; почесав  плечом  ухо , он  первым  развернулся , я  первым  ушел. Направившись  к  посольству , водил  пальцем  по  витринам  дорогих  магазинов , не  представляя , что  мой  палец – стеклорез. Не  представляя  себе  этого  с  громадным  безразличием , я , заложив  руки  за  спину , высоко  поднимал  правую  ногу , протаскивал , шаркая , левую , из  кофеен  сочился  тошнотворный  сладковатый  аромат , прохожие  мягко  отодвигали  меня  со  своего  пути , я  им  органически  чужд , они  хотят  меня  уничтожить. С  ледяным  спокойствием  в  чужой  стране  пожрут  русского  мальчика ; да  это  нелепо , им  не  обломится , на  моей  стороне  генетическая  закалка  и  здоровая  кровь , я  маленький , но  уже  человек – с  развитым  мышлением  и слабым  голосом , готовым  окрепнуть  и  не  молить  о  пощаде , распевая  в  пламени  костра  оберегающие  блюзы.
 
 Познакомив  меня  с  творчеством  Мадди  Уотерса , отец  говорил: это  существенно. Можешь  мне  доверять. Тебя  зацепит  и  тебе  повезет.
  Скучая  по  Москве , я  плохо  спал , бросал  тело  в  рывках  с  бока  на  бок , мое  самообладание  оставляло  меня , художественные  открытия  оказывали  посильную  поддержку - в  соленом , непригодном  для  жизни  океане  существования  я  бороздил  каналы  на  льдине  из  пресной  воды , попутно  откусывая  от  нее  спасительные  куски , рядом  восседали  Мадди  Уотерс  с  Би  Би  Кингом: сядьте  на  корточки. Не  отморозьте  себе  ничего. Вы – супермены , я – супермен , вы  чуть  безумны , я  чуть  безумен , взобравшись  на  нижний  этаж  перевернутой  башни  я  заснул  раньше , чем  думал  и  уже  вижу  сны  в  несерьезной  позе  трясущегося  зародыша , добиваясь  ощутимого  результата , у  меня  такой  информации  нет. Задранный  ковер  сойдет  за  откинутое  одеяло , лежащий  на  полу  ребенок  заслуживает  уважения , ему  тривиально  легко  совладать  с  накалившейся  обстановкой  в  его  юных  мозгах , механики  починят  самолет  и  я  полечу. Не  просыпаясь. В  Москву.
  Ты  летал , сынок?
  Скоро , папа , полечу.
  Мы  слышали , как  ты  кричал  прошлой  ночью.
  Не  разобрали  о  чем? Для  планирования  дальнейших  путешествий  это  были  бы  ценные  сведения.
  Даже  так , сынок?
  Если  ты  мне  приснишься , я  непременно  уговорю  тебя  отправиться  со  мной.

  С  ним  я  бы  пошел  куда  угодно , надеюсь , и  он  со  мной , но  отец  постоянно  занят , и  я  его  понимаю , я  не  пристаю ; довольствуясь  малым  в  весенние  пасмурные  дни , общаюсь  с  улыбчивыми ребятами  из  посольства , привыкшими  к  загранице  и  оторванности  от  дома , равняясь  на  своих  родителей , как  правило  людей  с  низменными  интересами. Получше  одеться , создать  впечатление , побольше  накупить – такими  мне  виделись  и  они , и  моя  собственная  мама , не  знаю  каким  образом  пробившая  отцу  назначение  а  Амстердам , абсолютно  не  догадываясь , что  там  он  вконец  превратится  в  колоритного  индивида.

 Мне  ясно. Элементарная  логическая  цепочка: высокодуховный  человек – Амстердам – марихуана. Обнаруженный  на  балконе  медведь. С  крыльями? А  иначе  как  бы  он  смог. Держа  над  головой  газету  от  палящего  солнца. Она  загорелась , начал  падать  снег , болезненная  неуверенность  в  достаточности  самодостаточности  растворилась  в  гуле  танковых  учений , проводимых  на  полигоне  покинутой  родины: твоего  отца  заела  ностальгия?

 Его  и  в  Москве  изводила  тревога. Тот  ли  я , кто  не  сегодня-завтра  помудреет? Удержусь  ли  я  в  рамках , избавляя  от  неудобств  зависящую  от  меня  семью? Проигрывая  в  уме  гипотетические  комбинации , папа  безостановочно  прогрессировал  в  известном  только  ему  направлении: я  сорвусь – меня  осудят – поймать  меня  у  них  не  выйдет ; я  отважусь  на  поступок – меня  скрутят  и  поместят  в  клинику – пострадают  близкие ; предпочтительней  на  все  наплевать , но  не  в  Голландии , а  заранее , никуда  не  уезжая , ты  чего , сынок? спасибо  за  заботу , я  с  тобой , не  беспокойся , воспитывая  в  себе  готовность  к  борьбе , тебе  не  помочь  мне  в  поднятии  тяжестей , имея  взволнованный  вид , я  говорю: давайте  жить  по-настоящему. Будет  немного  больно. Круг  обязанностей  строго  обозначен , дело  не  должно  пострадать , посол  вызывает  на  разговор  и  стучит  кулаком  по  столу , указывая  на  недостатки , наверное , это  хорошо.
 
  На  отца  жалко  смотреть. По  определенным  причинам  он  редко  мог  соответствовать  предъявляемым  требованиям , и , мама , закусив  губу , продолжала  в  нем  разочаровываться ; запланированный  выезд  на  природу  отменяется  ею  ради  посещения  нетрадиционного  специалиста: подконтрольного  конторе  араба , занимающегося  снятием  порчи - отец , поругавшись , не  пошел. Упрямо  спорил  с  ней  пока  не  сдался.
  Взяв  меня  за  руку , поехал  к  этому  мутному  целителю , но  того  не  оказалось  на  месте , и  мы  сели  в  автобус , закрыли  глаза , ушли  в  себя , отец  заметно  нервничал , бормоча  о  неслучайных  ошибках , упоминал  и  о  находящейся  в  опасности  Кубе , подбирающейся  к  пупку  электродрели , принесенной  в  посольство  крысе ; зачем  же , сынок , ты  ее  припер?
  Она  сама  подошла  и , вцепившись  зубами , повисла  на  моих  брюках.
  Люстры , крысы , бриллианты – сколько  интересного  мусора.  Упакованные  дамы  чокаются  казенным  хрусталем , заглатывая  фуа-гра  со  свежим  манго , пожирают  осетрину  под  крабовым  соусом , где-то  там  в  кастрюле  дозревала  крыса , конкретно  на  меня  повар  не  показывал , и  это  не  ты , это  не  я , я  бы  не  подбросил: для  повышения  твоего  престижа , я  бы  осмелился , а  так  нет , осмысленно  нет , тебя  не  арестуют  по  подозрению  в  шпионаже?
  Нет. Какой  из  меня  шпион. Кто  мне  доверит  секреты  и  поставит  себя  под  удар… втайне  от  мамы  я  сгораю  изнутри , примеряя  подаренную  удавку.
  Сними  ее , папа. Используй  ее , как  лассо.
  Крутая  мысль , сынок , но  кого  же  арканить , кому  вещать  тягучим  шепотом: я  выпадаю  из  обоймы , даю  запоминающиеся  осечки , недели  на  две  меня  еще  хватит , выбежать  бы  из  бани  на  мороз – не  для  закалки. Мне  просто  жарко , ужасно  душно , не  затевай , сынок , мою  игру  и  ты  станешь  значительнее  меня. И  твоей  мамы. Я  же  любил  твою  маму. Попав , как  сказано  у  Ростана в «Амура  хитрую  засаду» , с  первого  взгляда  понял , что  у  меня  с  ней  не  пойдет , однако  возобладали  чувства  вырубающие  голову , потворство  маминым  понятиям  о  счастье  занесло  меня  на  чужбину , где  не  нужно  проявлять  особых  способностей, если  ты  в  штате  и  на  зарплате. Ничего… все  путем… и  в  животе  колики.

  Я  не  прерывал  его  выступление. Дослушав , сочувственно  хлопал  по  плечу  и  выходил  прогуляться  перед  сном , с  удивлением  натыкаясь  в  парке  на  нашего  кэгэбиста , напряженно  сидевшего  под  фонарем , разложив  на  коленях  рисунки  с  животными. У  Евгения  Петровича  коала , бизон , альпийский  козел… Вас  заводят  зоо-картинки? – спросил  я. – Это  не  беда. Мы  в  свободной  стране.
  Ступай  откуда  пришел , Павел , - недобро  прошипел  он. – Уже  поздно , и  тебе  нечего  здесь  расхаживать , провоцируя  различных  извращенцев , которых  полно  в  капиталистическом  мире. И  побеседуй  с  отцом. Окажи  на  него  влияние , втолковав  ему  истинное  положение  вещей ; наши  с  ним  разговоры  ни  к  чему  не  приводят , и  мне  надоело  его  вялое  рукопожатие  и  расходящийся  по  всему  посольству  запах  марихуаны. Это  же  беспредел! Он  говорит: это  не  я – это  беспредел , но  я  не  виноват , я  выясню  кто  этим  занимается, не  надо! не  берите  на  себя  мою  работу. Учти , Павел – если  вас  отправят  обратно , приличной  работы  ему  не  найти , придется  идти  трудиться  на  какой-нибудь  мопедный  завод , в  общей , ты  на него повлияй. Твой  батя  дурит  по-крупному , и  мы  будем  вынуждены  принять  меры.

  Пожалуйста , принимайте , я  с  удовольствием  вернусь  в  Москву ; находясь  здесь  я  ничего  не  выигрываю , нет  смысла  отрицать , что  близится  голодная  пора , но  мама  закончила  институт  торговли , она  нас  прокормит , позорный  голландский  эпизод  не  простит ; из  крана  навязчиво  капает – сочти  за  весеннюю  капель  и  возрадуйся  случаю  порадоваться , отпихивая  ногой  водолазов  с  Лубянки , плыви  и  надейся , я  вырос  из  очередных  ботинок , которые  мне  нравятся , и  хожу  в  них  поджав  пальцы. Не  требуя  новых , привыкаю  к  экономии. У  Дома  Рембрандта  покупаю  диковинные  хот-доги , готовясь  отказывать  себе  и  в  мелочах.  Я  крепкий  парень. Мне  это  понадобится.
  В  Голландии  принято  с  малолетства  скрашивать  обед  легким  алкоголем , но  я  не  пью , табак  не  курю , о  траве  в  деталях  не  знаю  и  не  прошу  дать  попробовать , у  отца  и  без  меня  море  неприятностей , а  обращаться  к  посторонним  людям  мне  нежелательно. Общение  с  наркодилерами  ослабляет: максимум  можно  спросить  дорогу ; тебе , мальчик , куда? Ты  по  виду  такой  молодой  и  увядающий , стоя  на  месте , тяжело  дышишь , у  тебя  выбор  между  смирением  и  рывком , пересечь  в  одиночку  границу  ты  не  рискнешь.
  Я  бы  попер , продравшись  через  лес  с  заграждениями , успокоился  и  разочаровался – я  шел  не  сюда. Моя  земля  дальше. В  посольстве  о  ней  никто  не  вспоминал: мужчины  в  костюмах , женщины  в  длинных  платьях , задаренные  дети  забыли  и  помнить , где  они  вылезли  на  поверхность  из  могил  своих  предков , рассказывавших  им  сказки ; я  люблю  русские  сказки. Я  боюсь  повзрослеть  и  запутаться , научившись  открывать  банку «кока-колы» с  сопутствующим  хрустом  в  висках. И  вопрос  не  в  людях. Людей  я  и  здесь  избегаю , и  в  Москве  к  ним  излишне  не  стремился , важна  некая  атмосфера… наполнение  воздуха… когда  есть  на  что  опереться. В  Амстердаме  у  меня  с  этим  худо. Не  влезаю  на  деревья , не  подхожу  к  оврагам , из  проезжающих  машин  ревет  популярная  мерзость , глубокая  музыка  тоже  звучит , но  ее  не  слышно - слушающие  ее  ценители  интеллигенты , и  делают  это  тихо. В  будущем  мне  бы  хотелось  быть  как-нибудь  связанным  с  музыкой. Уяснять  сущность  духа  под  тенью  перебитого  крыла.
 
  Мысли , определившие  мою  дальнейшую  судьбу , зародились  именно  в  Амстердаме  среди  тотального  засилия  сытости  и  энергетики  назревающего  скандала.
  Теплая , теплая , в  царапинах  неразгаданность , парящая  неподалеку  от  небес , не  мешай  мне  говорить  тебе  правду , обвивающуюся  вокруг  нас  тонкими  кольцами: в  рукопашной  схватке  с  пряничными  человечками  не  обошлось  без  гитары , зачем-то  приобретенной  отцом  накануне  представительного  фуршета  с  участием  членов  королевской  семьи.
  На  пальцах  кровь , на  пальцах  рук , стриг  ногти  на  ногах , ножницы  соскальзывали  и  протыкали  пальцы , приведите  аргумент , отключите  защитное  поле ; потребовав  внимания , папа  выбрался  на  середину  и  ударил  по  струнам. Не  умея  играть , ударил  во  второй  раз  гораздо  сильнее.  Принялся   лупить  и  лупить , негромко  приговаривая: вы  пришли. Вы  реальны. У  нас  куча  общего , куча  фантастически  большого  проходит  мимо  над  вами  и  нами. Вы  реальны. Сатана  вами  доволен. Почистите  мне  яблоко , я  опасаюсь  брать  нож - могу  не  сдержаться. Вы  гости. Вы  у  нас, но  все  мы  тут , тут  мы  гости , гости  все  мы , и   вносим  дисгармонию , полагаясь  на  видимость , собравшихся  господ  роднит  неприглядная  окостенелость  в  отношении  к  незримому , чуждому  любой  проводимой  политике...   

  Лилась  сумбурная  русская  речь. Голландцы  изводились  в  попытках  тактично  улыбаться , наши  ответственные  лица  захлебывались  безмолвной  яростью ; на  следующей  неделе  предстоит  высылка. Отец  примет  их  решение  без  единого  вздоха. Я  собираю  пожитки , предвкушая  долгожданную  встречу  с  Нескучным  Садом - в  те  дни  я  не  мог  и  подумать , что  окажусь  в  Москве  только  спустя  одиннадцать  лет.

 Твой  путь  лежал  в  Париж. В  небезызвестный  город , куда  вы  прибыли  в  совсем  ином   статусе – проклинаемыми  невозвращенцами. Родина  на  вас  взъярилась  и  «плевала  на  Каина  с  Иудой  синими  болотными  огнями». Цитата  из  Горького. Пущенный  по  следу  комитет. Через  щель  в  заборе  собака  смотрит  на  козла: капитан  подлодки  не  так  уж  и  глуп - сидит  и  плачет  над  мужской  фотографией ; когда  же  из  воды  появится  его  голова? Побег  был  подготовлен?

  Полагаю , да. План  разрабатывала  мама , а  она  сторонится  непродуманных  экспромтов. Ей  не  свойственно  смятение  души: поведение  отца  лишь  ускорило  воплощение  досконально  просчитанного  варианта  расставания  с  советским  паспортом , и  мы  пошли  у  нее  на  поводу – меня  не  спросили , папа  не  посмел  возражать. Ему  до  лампы. Хотите  в  Москву , поедем  в  Москву , предлагаешь  порвать  с  прошлым  и  связаться  с  западными  спецслужбами , ладно , я  с  тобой , но  мне  нечего  им  сообщить , мало-мальски  секретной  информацией  я  не  располагаю , в  пахнущей  валидолом  приемной  все  оттенки  танцующих  языков  пламени , мы  проветривается  над  железнодорожным  плотном , раздельно  добравшись  до  вокзала , как  с  хвостом? Мне  дали  четкие  указания. Трое  плотных  мужчин  в  шляпах  беседуют  на  смеси  голландского  и  французского , отец , накинув  на  руку  легкое  пальто, выразительно  смотрит  в  никуда , мама  подталкивает  меня  в  вагон. Мы  едем  в  пригород  на  всю субботу?
  Мы , Паша , уезжаем  навсегда.
  Навсегда  из  Амстердама?
  Я  бы  так  не  сказала. Как  раз  в  Амстердам  мы  еще  сможем  вернуться.
  А  куда  не  сможем?
  Туда , Павел , туда… Ты  скоро  поймешь.

 Я  несомненно , я  вникну , нас  доставляют  под  охраной  в  столицу  Франции , везут  по  ярко  освещенному  Парижу , рекомендуя  воодушевиться  и  не  выглядеть  столь  утомленными , и  ты , мальчик , не  хнычь. Идиоты… Разве  я  когда-нибудь  хныкал. Опасений  в  достатке , но  я  ношу  это  в  себе , только  и  делаю , что  бодрюсь , по  лестнице  на  гору , по  лестнице  с  горы , трусливое  убожество , мне  не  освободиться  из-под  опеки , я  на  иждивении  у  отца , он  теперь  безработный  отщепенец , едва  ли  нас  привезли  сюда  нищенствовать , мама  должна  была  все  просчитать , тянущиеся  из  приемника  мелодии  вызывают  во  мне  разноцветные  вспышки , лиловый  и  зеленый  описывают  дугу  над  подголовником  водительского  кресла , коричневый  и  серый  относятся  к  насупленному  папе , завтра  мне  исполняется  четырнадцать. Никаких  подарков  я  не  жду.
  Мы  подъезжаем  к  воротам , открывающимся  без  малейшего  скрипа , кривоватая  аллея  идеально  выстрижена , в  особняка  организована  встреча , прислуга  кланяется  и  сует  отцу  поднос  с  шампанским , чем  мы  расплатимся? Кто  снял  для  нас  подобный  замок? Входи  же , Паша , сказала  мама. Вытри  ноги , ну  ты  вытрешь , слава  богу , ты  воспитанный  парень  и  не  опозоришь  меня  перед  твоим  прадедом. Перед  кем?
  Вот  перед  ним.
 
  Подтянутый  невероятно  древний  старик  в  пушистом  свитере  протягивает  мне  морщинистую  ладонь , глухо  рассмеявшись , придвигает  к  себе  и  крепко  целует  в  щеку. Я  пребываю  в  сомнениях. Я  весь  обмяк. Ловлю  взгляд  отца , но  он , почесывая  подбородок , отвернулся  к  стене.
  Добрый  вечер , Павел.
  Здравствуйте. Здравствуйте. Вы  меня  извините , однако  если  вы  хотите  начать  беседу , начинайте  ее  сами.
  Складно  говоришь , мне  нравится. Мы  найдем  с  тобой  контакт , я  убежден. Никуда , ха-ха , не  денемся. Ты  заколдован  совковой  действительностью , но  жажда  свободы  в  тебе  жива , за  потуги  воспрепятствовать  тебе  в  ее  обретении  ты  удушишь , правильно , Павел , ты  пришелся  мне  по  сердцу.

  Тебя  касается  губами  неизвестный  тебе  дед , ты  не  ропщешь  и  не  бьешь  ему  в  пах , родная  кровь. Ее  влияние  всегда  ощущается. Но  неужели  ты  не  знал  к  кому  едешь? За  все  время  тебе  никто  не  рассказал , что  в  Париже  доживает  свой  век  такой  родственник? С  особняками , счетами  в  банке , с  неизбывной  тоской  по  Родине. Она  вас  объединяла?

  Все  полтора  года , которые  я  провел  в  Париже , почти  ежедневно  ведя  затяжные  разговоры  с  моим  славным  прадедом  Андреем  Николаевичем  Серковским , удивительным  человеком , сохранившим  и  русскую  удаль , и  юношескую  придурь , мама  лгала  не  мне – всем.
  Мой  дед , писала  она  в  анкетах , был  истинным  пролетарием , заслуживающим  доверия  выходцем  из  рабочей  семьи. Идейным  токарем , погибшим  на  Гражданской  войне  в  боях  с  армиями  генерала  Юденича.
  Не  говоришь  же  ей  правду: мой  дед , князь  Андрей  Серковский, не  приняв  вашу  революцию , отплыл  из  Крыма  в  Константинополь ; поклявшись  на  верность  царю  и  отечеству , не  складывал  оружия  до  осознания  полной  безысходности  дальнейшего  сопротивления ; обосновавшись  в  Париже , поддерживал  связь  с  дочерью , а  затем  со  внучкой , обещая  способствовать  побегу – изыскивайте  лазейку. Ищите  возможности. Мама  искала. За  отца  она  вышла  по  любви , но , увидев  его  перспективы , подпихивала  и  пододвигала: уважай  нужных  людей , активизируйся  на  собраниях , почаще  приглашай  с  нам  второго  секретаря   райкома. Отчаянный  алкоголик. Я  его  отлично  помню.
  Низкий  лоб , обвислые  щеки , молодая  жена , бессмысленно  бормотавшая: благодарю  за  обед. Вы  мои  друзья. Обретя  друзей , я  осуществила  давнюю  мечту. Могу  сказать  определенно. Теперь  в  это  уже  можно  поверить.
  А  я  в  Париже , я  не  верю , слыша  шаги  тяжело  ступающих  голубей , не  питаю  иллюзий  по  поводу  дружбы  с  престарелым  князем ; оледенев  от  непонимания  происходящего , нарочито  диким  голосом  вопрошаю: вам  девяносто?
  Зови  меня  на «ты».
  Тебе  сто?
  Всего  восемьдесят  шесть. Закончив  с  материальной  деятельностью , я  покину  землю  отретушированной  птичкой  предположительно  в  районе «Комеди  Франсез».
  Вам… твой  юмор  по  мне.
  Кто  поставил  на  мой  стул  блюдце  с  абрикосами?
  Надо  смотреть , куда  садишься. Но  тобой  овладевает  всесторонняя  слабость. Старческие  слезы  капают  в  пустой  таз , неприятным  звуки  раздражают  дворецкого  Лорана ; он  настолько  деловой  и  холодный – у  него  бы  классно  получилось  сыграть  в  кино  наркомана.
  Ха-ха , я  ему  передам , ну  ты  и  шутишь , кхе-кхе , как  же  ты  меня  радуешь , моя  суть! моя  порода.

  Не  тот  был  не  там , не  приспособившись  к  переменам , пил  с  утра  жидкий  какао , от  пролитого  кипятка  на  ляжке  волдырь – это  не  только  нервы. В  бездонном  бассейне  разные  состояния  мозга. Плескайся , Павел , поблескивай  краснеющими  глазами , князь  берет  на  себя  заботу  о  нашем  пропитании , не  сразу  найдя  взаимопонимание  с  моим  осунувшимся  отцом , соблюдающим  особую  осторожность , шаря  по  Латинскому  кварталу  в  поисках  травы.
  Отныне  ему  надлежит  опасаться  и  полиции , и  агентов  КГБ , еловые  иголки  ассоциируются  с  отравленными  шипами , редкие  ели  проходят  этап  развоплощения , индивидуальная   реакция  на  их  исчезновение  выражается  в  пугающей  парижан  тряске  плечевого  пояса , я  хожу  за  ним  и  смотрю  на  небо. С  моста  Инвалидов  на  Сену. Мгновенно  останавливаясь , пытаюсь  догнать , мне  есть  чему  у  него  поучиться , большинство  цепей  сорвано , но  некоторые  еще  держат , как  бы  я  мечтал  сорваться  в  Москву , под  персиковым  деревом  ни  шороха.
  Персиковое , папа – не  ель. Персиковая  ель , сынок – я  въехал. Шумы  и  вопли , резкие  перепады  настроения , манящие  ароматы, где-то  жарят  мясо  или  пожар  и  горят  люди , какие  быстрые  светящиеся  комары. Во  множественном  числе  и  они , и  я , потому  что  со  мной  ты , дай  мне  полтора  часа  и  я  вспомню  кто  спровоцировал  меня  порвать  с  Родиной , эй , женщина! Вы  чуть  не  сбили  меня  с  ног! Прет  и  не  глядит  на  кого… А  мы  глядим, мы  осмотрительны , ты  доволен , сынок?
  Я  давно  доволен.

  Будущее  для  тебя  , прошлое  для  меня , я  оглядываюсь  назад  и  учащенно  моргая , фокусируясь  на  подернутых  туманом  видах  с  набережной  Нескучного  Сада , тут  же  выступает  пот , слежащиеся  воспоминания  кладутся  на  конвейер  забвения , я  и  на  следующей  неделе  буду  в  Париже.
  Хозяйничающие  в  эфире  шансонье  угнетают  по-черному.
  Князь  заказывает  из  ресторана  филе  оленя  с  грушей  и  жирного  тунца  в  противном  чае ; пожуем , господа , и  в  преферанс: о  правилах  вы  осведомлены , моя  манера  падать  на  мизер  сулит  вас  немалые  перспективы ; что  у  тебя , Павел? Шесть  вторых. А  у  твоего  отца  Владимира? Он  снова  пас.
  Ты  пас , Владимир? Я  пас , князь.
  А  ты , Павел?
  У  меня  шесть  вторых.
  Не  повторяй – я  помню. Идя  на  шесть  третьих  всего  с  четырьмя  бубнами  без  туза , я  совершаю  опрометчивый  поступок… имеется  прикуп… семерка  пик  и  восьмерка  червей… вы  меня , разумеется , завистуете , и  я  решительно  подсяду , за  семьдесят  лет  я  привык. Свою  дебютную  пулю  я  расписал  еще  до  революции  в  богемном  салоне  на  Ордынке , чья  хозяйка  мадам  Гастон  носила  мужское  имя  и  предпочитала  привлекать  молоденьких  аристократов  для  занятий  любовью  с  истинно  мужской  безжалостностью… Тебе , Павел , знать  об  этом  рано. Ты  уже  узнал , и  твое  время  придет  с  той  же  очевидность , как  ушло  мое. Я  тебе  не  лгу. Я  чувствую  и  верю.

  Князь  оказался  прав – невинность  я  действительно  потерял  в  Париже. Незабываемая  Николь  Буало… пышная  шатенка  за  сорок… В  ее  дом , стоявший  за  нашим  забором , я  попал  вместе  с  мамой , пошедшей  познакомиться , потащив  с  собой  и  меня.
  Бонжур , добрый  день , сегодня  весьма  тепло , погода  не  подкачала , для  домоседов  без  разницы , мы  ненадолго , у  вас  великолепный  французский , я  говорю  на  нем  с  детства , вы  внучка  русского  князя? да, это  так , а  это  мой  сын , прелестно , шарман , меня  поражает  какой  у  него  взрослый  пронизывающий  взгляд. Не  смотри  на  нее , Павел.
  Я  не  смотрю…
  Ты  пялишься  на  ее  грудь.
 
  Я  всматривался  и  меня , тревожа , обволакивает , выпирая  из  обтягивающих  шорт ; багровеющая  мама  чуть  ли  не  силой  выпроваживает  прочь  мальчика-юношу , мечтателя-бойца , я  сомневаюсь , прикасаясь к  себе  в темной  комнате , лишь  бы  не  заходили  желать  спокойной  ночи.
  Князя  бы  не  шокировало. С  ним  запросто  можно  поговорить  по  душам. Не  испугало  бы  и  отца. Мама  бы  взбесилась. Устраивая  сцену , разбудила  бы  полквартала , выбежав  не  проезжую  часть  плевала  бы  в  лобовые  стекла  машин  скорой  помощи: вы  не  поможете  мне , сволочи , мой  милый  мальчик  превращается  в  мужчину , и  мне  его  не  удержать , у  него  скоро  появятся  другие  женщины  с  накрашенными  лицами , он  от  меня  уедет , ну  и  ладно , пусть  едет , жизнь  предъявит  ему  волчьи  клыки , я  не  вступлюсь  раз  он  вырос. 
  Эмоционально  сдержанная  расплавляется  в  беспокойстве , изнывая  под  тяжестью  искуса  заблаговременно  разорвать  меня  в  клочья , я  отдаляюсь  от  нее  мощными  движениями , подыскивая  предлоги  для  посещений  Николь  Буало , разведенной  попутчицы, заманивающей  сосредоточенного  девственника  в  светлую  бездну. Обескураживающий  рост  желания  пронизывает  электромагнитными  токами , идущими  по  позвоночному  столбу  с  волнующими  ответвлениями. Вулканические  выбросы  смущают. В  пустыне  выливается  вода , незамедлительно  не  уходит , на  краткий  миг  замерзает , я  это  видел , князь  громко  слушает  Пола  Саймона.
  В   моей  голове  неуклюже  складываются  строки , преобразованные  в  постели  с  Николь  Буало  в  первую  написанную  мной  песню «Ушастый  Бэмби  глохнет». 

  Неуверенно  переспав  с  Николь , я  утаил  случившееся  и  от  отца , и  от  князя , о  маме  я  не  говорю , ее  отвлекать  ни  к  чему ; представив  нашу  семью  политическими  беженцами , она  выбивает  для  нас  французское  гражданство , многочисленные  знакомые  князя  параллельно  хлопочут  в  инстанциях, ожидаемый  знакомый  застает  меня  за  карточным  столом.
  Поодаль  восседает  отец. Мы  не  подходим  к  телефону. Полученным  известием  с  нами  делится  князь , показавшийся  в  дверях  с  налитым  для  церемониала  лафетником  водки: Павел! Владимир! Я  пью  за  вас  русскую  водку. Мне  вредно , я  пью - отныне  вы  французы!
  Ни  хрена , пробурчал  отец. Трубе  не  хватает  воздуха.
  Музыкант  на  фабрике. Необщительный  и  колючий , в  смысле  небритый , обсасывает  сладкие  косточки , его  поймать  непросто  потому  что  он  шаман  маленького  роста.  Лужайка  под  окнами  усеяна  осколками  новогодних  игрушек, вышвырнута  целая  коробка , некуда  девать  мышцы. Набухают  в  сторону  увеличения , зимний  праздник  здесь – смешно.

  Или  расхлябанность , или  чрезвычайная  зажатость , лошади  в  цветах  спят  на  бегу , умея  издавать  омерзительный  свист , какая  у  меня  аура? Ты  спокоен. Я  спокоен. Но  все  же – чем  вызвана  истерика? Внимательно  за  всем  следя , я  не  догадывался , что  я  непобедим. Отец  открывал  рот , но  молчал , за  него  говорил  я , с  некоторых  пор  постоянно , аппетит  улучшен ; удовлетворив  голод , душа  растекается  и  отдыхает. Струнная  секция  не  фальшивит.
  Полежи , а  я  схожу  на  второй  этаж , где  у  князя  книги , изданные  на  моем  языке , «Морские  рассказы» Станюковича  трогают  до  слез , исторические  труды  Корнелия  Тацита  наслаивают  затемнения , притягательная  сила  Рэя  Бредбери  совершенно  не  воздействует , занятия  самообразованием  приемлемо  компенсируют  преждевременно  законченную  учебу.
  В  Амстердаме  я  хотя  бы  ходил  в  школу  при  посольстве , тут  для  меня  что-то  неугомонно  подбирают , рьяно  ищут , проверяя  мою  бдительность , подсовывают  неприемлемые  варианты ; не  вдаваясь  в  детали , отступают , поехали  на  запад. Мы  и  так  на  Западе , папа.
  На  запад  Парижа. В  Версаль! Ну  да , Версаль , изъеденная  листва  на  мраморных  скамейках , перекошенные  физиономии  скульптурных  групп , фонтаны  лупят  выше  деревьев  беловатой  жидкостью , везде  фасады  и  купидоны ; разойдясь  в  Галерее  военных  битв , столкнулись  в  салоне «Большой  прибор».

 Фундаментальная  подноготная  названий  хватает  за  ухо  и  ведет  вглубь , настойчиво  выводя  наружу  под  подрагивающий  солнечный  диск. Оттуда  идет  жизнь , приходящая  сюда  ее  воплощением. С  чем  пирог? С  макаронами. С  отборными? Потом  поговорим. Я  же  ничего  не  ел… Мне  голодно. В  метро  приглашают  на  сдачу  крови , у  меня  нет  сил  отрицательно  покачать  головой ; выкачав  до  капли , поставят  мумией , в  музей  я  не  пойду. Меня  отнесут. Как  у  тебя  с  картинами?
 
  Они  передо  мной  проплывают , и  я  их  понемногу  зарисовываю  на  пустые  листы  в  слипшейся  книге  подсознания. Что  касается  выставленных  на  общее  обозрение , то  с  этим  проще. Мы  с  папой  наведывались  и  в  Лувр.
  Выходы  случались  пару  раз  в  неделю , и  перед  каждым  из  них  мне  полагалось  провести  немалую  подготовительную  работу. По  заданию  отца , требовавшего  от  меня , чтобы  я  выбрал  какое-нибудь  произведение  живописи  и  выучил  сжатую  биографию  автора , историю  создания  полотна , поначалу  я  учил. Затем  взялся  придумывать. К  примеру , мы  подходили  к  «Клятве  Горациев» Жака  Луи  Давида , и  я  с  серьезным  видом  принимался  рассказывать: художник  скакал. Не  платил  за  квартиру , приставал  к  пятилетним  детям , рассчитывая  на  побои  со  стороны  их  родителей , да , он  слыл  мазохистом. Человек , передающий  три  меча  стоящим  напротив , надеется , что  мечи  воткнутся  в  него. Понурые  женщины , прислонившиеся  головами , сейчас  отодвинутся  и  с  размаху  ударятся , вышибая  мозги. Двое  малышей  под  накидкой  лелеют  натянуть  ее  поплотнее  и  задохнуться , а  это  «Свобода , ведущая  народ» Эжена  Делакруа , отхаркивавшего  на  холст  выделения , проигравшись  на  скачках , где  он  просадил  семейное  состояние , оставшись  без  средств  на  содержание  шестерых  калек-братьев. Полуобнаженная  дама  с  флагом  выступает  его  разъяренной  матерью , мужчины  с  ружьем  и  пистолетами  воплощают  образы  изготовившихся  к  мщению  родственников ; ступая  по  трупам  загубленных  мечтаний , не  оглядываются  на  виднеющийся  в  дыму  город, отец  меня  не  перебивал. Кивал  и  позевывал , медленно  реагируя  на  изменения.
  Посольский  работник , заметный  МИДа  кадр , и  вдруг  никто. Я  рядом  с  ним. Мы  несокрушимая  команда , нахлестывающая  строптивых  лошадей , съезжая  с  трассы , не  делаем  из  этого  проблему , рассекая  Пустоту , весьма  полезный  опыт , нам  суждено  жить  за  счет  князя  в  призрачной  империи  Хрупких  Фигур , не  замахиваясь  на  что-нибудь  серьезное.    
  Надевая  майку , я  просовываю  руки  не  туда , с  укором  говоря  себе: ты  что , друг , не  можешь  сосредоточишься? Подвернув  ногу , скрываюсь  за  поворотом , сова  и  четыре  совы. Оцарапали , махнув  крыльями  для  обеспечения  своей  безопасности ; сжимая  челюсти , я  полностью  осознал. Навещая  покойников , явно  опаздываю.
  В  углу  русского  кладбища  предполагается  нападение  из  засады. Сведущие  люмпены  внесут  организующее  начало , отвращая  от  прогулок  затемно , закрой  все  двери  и  будь  счастлив. Это  бензопила. Или  ревет  медведь. Заглянув  к  Николь  Буало , я  застаю  ее  в  халате  в  крапинках  кормящей  канарейку  в  крапинках ; я  переоденусь , сказала  она , я  отвернусь , сказал  я. Ты  вправе  смотреть.
  Я  все-таки  отвернусь. 
  Маленький  наглец… Считаешь , я  уродка?
  Не  считаю , нет , ты  сошла  с  небес , у  меня  на  тебя  гормональная  реакция , импульсивно  зашториваются  шторы , следуют  агрессивные  обнимания , если  я  не  справлюсь , на  помощь  мне  придут  люди , ты  о  старом  князе? я  в  общем. Ты  восхищаешь  меня , мальчик.
  Как  мужчина?
  Тем , как  ты  прибавил  во  французском.
 
 С  чувством  исполненного  долга , я  удаляюсь , направившись  к  Холму , то  есть  к  Монмартру , не  прельщаясь  обедом  в  знаменитых  бистро , высыпаю  у  одинокого  голубя  целых  пакет  порезанного  черствого  хлеба , мне  далеко  идти. Голова  вынуждена  передавать  энергию  ногам. Спустя  непродолжительное  время  я  попаду  под  астероидный  ливень.
  Производя  впечатление  человека  привыкающего  к  этой  мысли , я  изображаю  и  зрителя , и  жертву. Не  лишаясь  мужества , приплясываю. Вертлявым  лисом  в  окруженном  курятнике.
  В  одночасье  меня  свели  с  легионом  отвязных  бесов , напевших  мне  основную  тему «Страстных  изюмов  Юмов» , они  закрыты  для  любви.
  Пыльные  каштаны  прошептали  слова   для  баллады-загадки  «Сцены  в  лесу»: обнюханный  под  сакурой  поднимает  брови, пойдем  со  мной  на  кабана , ведь  ни  кола  и  ни  двора  в  океане  блажества…
  Посреди  белого  дня  у  маслянистой  речки  всей  душой  рвусь  поскорее  уснуть , используя  совокупность  методов  поверхностного  умирания ; полицейские  годятся  для  жюльена , мы  на  противоположных  берегах , я  не  хочу  никого  обижать ; проникнув  под  толщу  воды , ветер  раскачивает  водоросли. Бесследно  растворяются  шипящие  пустышки. Садитесь  за  стол , будем  сидеть  в  президиуме.
  Не  менее  важно  или  более  важно  дорасти  до  необъятных  размеров , оголтело  хлебая  минеральные  отвар – он  стекает  по  груди. Щекотно  до  боли , до  отвращения , проскочивший  клерк  с  физиономией  запойного  индивида  крайне  занудлив  и  злопамятен ; ему , наверное , изменяют , его  потревожил  укол  ревности. Зацепило  крюком  и  тащит.

 Грозный  вой. Лубянский  топот. Расплата  со  стороны  органов  по  идее  не  должна  была  вас  миновать. Неотступное  давление, ночные  звонки – хотя  бы  на  этом  уровне. Вы  отключаете  телефон , забиваетесь , покинув  жилище , в  массу  народа , официантка  в  кафе  достает  рацию  и  измененным  голосом  бубнит: «Первый , Первый , я  Шестая , они  у  меня. Рассевшись , молчат. Каковы  ваши  распоряжения? Подсыпать  в  кофе  или  пропитать  круассан? Ствол  у  меня  в  подсобке. Рекомендуете  взять  и  действовать?».

  Если  бы  товарищи  из  комитета  не  спланировали  сразу  меня  убивать , я  бы  охотно  пошел  с  ними  к  трапу  самолета, летящего  в  Москву. Мама , папа , князь – я  вас  люблю , оставайтесь  в  Париже , а  мне  осточертело , я  возвращаюсь , где  нужно  подписаться? я  несовершеннолетний  с  французским  гражданством , и  моя  решимость  пугает  вас  возможными  неприятностями  на   международной  арене , я  вхожу  в  ваше  положение , нет – так  нет. Не  похищайте , не  дергайтесь.
  Непоколебимая  воля  вновь  оказаться  в  Союзе  как-то  раз  сыграла  со  мной  недобрую  шутку.
  Меня  поманили. Подозвали  жестом  из  машины  с  тонированными  стеклами. Подумав , я  пошел , предполагая – в  ней  люди  с  Лубянки , они  наконец-то  отважились  увезти  меня  поближе  к  парку  Горького  и  Нескучному  Саду , в  автомобиле  сидел  один  обрюзгший , вспотевший. Я  подсел  к  нему  вторым.
  Трогая  меня  за  колени , он  потянулся  к  моим  губам – извращенец. Потерянная  душа. Ударив  его  лбом  в  лицо , я  без  осложнений  убежал , ну  просто  я  накануне  видел  фильм  с  хмурым  нигилистом , наказывающим  врагов  именно  таким  образом: для  поднятия  самооценки. По-моему  английское  кино. Я  сделал  господину  больно , но  меня  это  не  огорчило  и  я  двинулся  к  мельнице «Мулен  де  ла  Галетт». Или  «Мулен  Руж» - там  мы  с  отцом  не  глазели  на  женщин. Приходили  послушать  джаз.
  Достойные  ансамбли , прямой  билет  в  сферу  чистого  удовольствия , с  нами  дрыгаются  ухоженные  месье , у  которых  солидный  бизнес ; кто-то  отвечает  за  сбор  налогов , обещая  за  мзду  солидную  скидку , некто  подрабатывает  сутенером , содержа  три  семьи  на  проценты  с  аферы, накормившей  посторонних  малышей  просроченным  детским  питанием , ерничество  нас  не  захватывает.
  Не  нам  с  папой  злобствовать. Благоденствуя  не  относительно , материально  мы  обеспечены , гнойное  воспаление  легких , духота  и  тишина , неточный  диагноз. Врачи  ошиблись , я  чувствую  себя  не  настолько  ужасно , имея  виды  на  окончательное  выздоровление , обливаясь  бульоном  из  куриных  голов , у  меня  жар , ничего  неестественного , бездушные  люди  уносятся  в  панике , победоносно  взглянув , ошалело  вскричат: не  занимай  центр! Вырывая  непрочитанные  страницы , приживись  в  блюзовом  гетто. Пиши  песни  и  удача  тебе  не  изменит.
  То  глотая  целое  не  жуя , то  разрезая  на  мелкие  кусочки , я  написал «Моток  жил  8Т»: всех  разгоню , осла  напою  и  поедем  же , едем , за  грибами , за  лесными , ты  признал  во  мне  равного , приманки-святыни , сплошь  и  рядом  облегчают  мне  связь  с  ковыляющим  стадом…
  В  кабаре  играют  в  биллиард , пробираясь  по  узкому  переулку , здесь  все  узко - это  не  Ленинский  проспект ; настроившись  покатать  шары , мы  оба  взяли  паузу , отец  практически  и  не  пытался  двигаться , подобное  приходит  с  опытом.
  Не  обижайся  на  меня , сынок , за  то , что  я  не  работаю. Не  говори  глупостей. У  тебя  ясный  ум , и  я  тобой  горжусь , подвозя  на  двухколесной  колеснице  посмотреть  на  каракатицу  под  пальмой , укрывающуюся  от  движущегося  потока , разбираясь  не  во  всем , мы  уязвимы. Если  нас  давить  машинами. Сумев  сменить  ненависть  на  недоумение , я  не  вправе  обмануть  твои  ожидания , ты  никого  не  ненавидел , мне  нужен  новый  импульс , рыбаки  жгут  костры , позовем  к  ним  маму. Пообщаемся  на  французском.   
  Зная  на  этом  языке  три-четыре  слова  непросто  говорить  галантно  и  с  иронией.
  Я  говорю  получше , но  при  чтении  сложности , изучение  грамматики  предано  проклятию , жизнь  не  заставляет , и  я  не  нагнетаю , сочтя  неразумным  корчится  перед  учебником.   

  Рассохшаяся  гитара  валялась  у  князя  в  подсобке. Он  не  откажет , я  схвачу , полагаясь  на  его  содействие  в  переводе  купленного  возле  Люксембургского  дворца  самоучителя , начнем  с  азов. Предпочтительней  начать  с  середины. Что? Как  там  написано? Восходящие  легато , типовые  мотивы  с  использованием  пиццикато , септаккорды  с  баррэ  в  аппликатурах… Ты  не  путаешь , князь? Ну  и  дикость… Бамц-бамц , я  щелкаю  по  струнам , не  настраивая , тонкая  настройка  перевернула  бы  наши  представления  о  ее  возможностях , гитара-то  хорошая , сразу  видно , оглушительно  вопит , позволяя  мне  надеяться  на  скорый  прогресс  в  извлечении  густых  обрывков. Я  полностью  выкладываюсь , раздирая  подушечки  пальцев , расслабленность  благотворна  при  медитации , но  не  в  бою , прокушенная  губа , проколотое  колесо , мне  некогда  останавливаться. Внезапно  у  меня  создается  высокое  мнение  о  своей  работоспособности. Не  приходило  дня , чтобы  я , прислушиваясь  к  заплутавшему  в  терминах  князю , не  продвинулся  чуть  дальше.
  Лады  и  полутона , не  страшно , овладеем , пункты  и  контрапункты  примем  на  службу , ритмические  рисунки , усвоив, разовьем , зададим  нестандартный  строй  экспрессии  вибрато, привилегированность  новичка  моей  одержимости  в  неумении  теряться  на  фоне  признанных  авторитетов , зрелость  исполнения  еще  придет , вызывая  у  меня  скуку , класс  в  кавычках , дешевые  вещи , на  глазах  у  князя  я  застонал  и  чуть  не  разрыдался , в  этом  редко  кто  признается.
  Николь  Буало , я  вспоминал  о  тебе , извини… Музыка  сильнее  секса. Шансов  для  импровизации  гораздо  больше , что  существенно , и  я  импровизирую , не  обладая  техникой  игры  в  джазовых  квадратах , расширяю  общеизвестные  темы  угловатыми  трезвонами  разбуженного  существа , наводняю  комнату  басовыми  громыханиями  и  звенящим  писком: ты  меня  испугал , сказал  отец.
  Ты  вошел? Ты  слышал?
  Он  слышал , Павел , озадаченно  протянул  князь. Его  поздравлять  не  с  чем , а  тебя  я  поздравлю. Ты  нашел , что  искал.

  Ничего  я  особенно  не  искал , но  найти  нашел , и  это  меня  греет , в  перемещениях  по  особняку  я , напевая , не  расстаюсь  с  гитарой , дворецкий  Лоран  мучается  мигренью , но  я  его  вылечу. Спою  для  него  только  что  родившуюся «Скрутите , добейте , запомните»: типичный  подросток  в  грязных  ботфортах  из  ножен  достанет , проткнет  и  отстанет , почтительно  снимет  тюбетейку  с  пером , дамам – шампанское , мне  снова  ром…
  Мои  родители  не  пили. Отец , конечно , курил  траву , однако  он  с  марихуаной  почему-то  заканчивает , а  мама  как  не  пила , так  и  не  пьет , побаиваясь  за  цвет  лица  и  настороженно  относясь  к  своему  сыну , взрывающему  утекающее, простреливая  переплетенное: угомонись  же  ты , не  прорезай  наше  устоявшееся  пространство  ликующим  медиатором , откуда  он  у  тебя? Я  сам  вырезал.
  А  зачем  такой  большой?
  Немаленький. В  пол-ладони. 

  Последующее  раскаяние  не  убирает  препятствий. Я  виноват , я  пережду - в  затруднительных  положениях  я  немного  лгал. Затравленно  сутулясь , становился  обтекаемым , сознавался  в  несделанных  ошибках ; идя  в  отдалении , она  умудрялась  наступать  мне  на  ноги , вдруг  прекратила. Ей   очевидно  не  до  меня.
  Где-то  пропадая , тревожила  князя. Отец  на  замечал. У  нее  любовница , я  убежден , мне  неловко  говорить  об  этом  вслух ; если  и  скажу , интереса  не  вызовет , папе  нравится  его  нынешнее  состояние , когда  его  словно  бы  нет , шумное  оживление  из-за  вставшего  ребром  персика  благодушно  отменяется , Клеобул  из  Линда , сынок. Кто? Питтак  Митиленский. Появилась  определенность? Они  входили  в  число  семи  мудрецов  и  не  расстраивались , обходясь  без  женщин. Желание  следовать  им  относится  к  наиболее  приоритетным , призванным  поспособствовать  в  деле  выживания  размягченного  во  мне  ангела , ты  вселяешь  в  меня  надежду , мы  не  потеряемся , сынок , секундное  замешательство  и  смех. Маета  обвинительных  приговоров , производство  субъективных  сигар , переходи  на  них , я  угощаю , нас  рассмешил  зашедший князь. Посмотрев  на  себя  в  зеркало , он , отшатнувшись , проорал: «Такая  страсть!».
  Не  худший  вариант , сказал  отец.
  Моя  внучка , Владимир , изменяет  тебе. Я  за  ней  следил  и  быстро  сбился  со  следа , у  меня  одышка , знаешь… что  ты  от  меня  требуешь…
  Гагарин. С  положительным  зарядом. В  Москве  на  Ленинском   проспекте  Гагарин  закружился  на  постаменте , уткнув  руки  в  боки , пошел  вприсядку , они  с  нами  не  справятся , да  здравствуют  психоневрозы , мне  опостылело  постоянно  проживать  в  Париже , в  Москву  нам  не  сунуться. Спасибо  вашей  внучке  и  твоей  матери. Она  мне  изменяет? Ну  и  отлично , дела  идут , не  утомляйте  меня  подробностями , я  бездельничаю  месяц  за  месяцем , но  не  чувствую , что  отдохнул. Цианистый  калий! Выпавший  шанс  проверить  себя.

  Что  у  нас  в  перспективе? У  меня , у  него? В  перспективе  отец  не  исключает  возможность  самоубийства , и  я  далек  от  беззаботности , разделяя  его  нравственные  терзания ; к  моему  запястью  привязаны  колокольчики , постукивающие  по  корпусу  гитары , сопровождая  печальную  песню «Жестокая  связь»: сюда  меня  больше  не  бей , сюда  мне  не  больно , вальяжный  Кощей  на  коленях. Перед  румяной  пастушкой , змеиной  царицей…

  Разобравшись  с  этим , не  переживай , достойные  составить  твое  счастье  приплывут  на  следующем  корабле , слепо  положившись  на  капитана , выделяющегося  воровской  кристальностью  помыслов , над  ним  отяжелевшее  облако. И  в  трюме  нелегалы. Сделав  мне  знак  следовать  за  ними , рванулись  в  парк  играть  в  шахматы , а  сами  пьяные , фигуры  опрокидываются , расставляются  как  придется , допущенные  просчеты  поправимы , космос  под  надежной  защитой , благая  печень  космонавтов  навязчиво  побаливает , ни  за  какие  деньги , папа. Не  соглашайся  меня  бросить.
 Задумав  улететь , бери  и  меня , тебе  не  усидеть  во  Франции  обманутым  и  опозоренным  содержанцем , князь  не  намекал. Приходящие  к  нам  в  гости  рассказывали  тебе  о  твоей  жене , успевшей  познакомиться  со  многими , ты  разозлен, но  не  показываешь. Утрачивая  позитивный  настрой , занят  собственными  мыслями. Самородки  забвения  натерты  мазью  для  знаменитостей. Я  подгоняю  тебя  с  переездом , настраиваясь  на  карьеру  портового  грузчика.

  Уносимся  из  Парижа , прощаемся  с  Николь  Буало , в  Москву  вам  нельзя , в  Нью-Йорке  пустынно. Как  бы  не  так. Толпы  и  небоскребы , убитый  воздух  и  мутный  бейсбол , разноязыкая  спешащая  орава  вытаптывает  плавящийся  асфальт , обстановка  убога , вид  на  жительство  труднодоступен. К  твоему  отцу  они  обратились  сами? Из  Госдепартамента?

 Мы  же  политические. А  тут  холодная  война – если  есть  желание , приезжайте , формальности  мы  уладим , для  сбежавшего  представителя  советского  дипкорпуса  двери  у  нас  открыты , в  обиде  не  будете. Выступите  с  лекциями , блеснете  пространным  историями  об  ужасах  режима , вы  с  женой? Она  не  поедет. К  нам , кстати , нужно  лететь. Она  не  полетит. Я  прилечу  раз  вы  зовете , во  Франции  мне  тоска , ни  знания  языка , ни  работы , позволяющей  отвлечься  от  неурядиц  на  личном  фронте , я  к  вам  с  сынок. Правительство  США  не  против.

  Я  якобы  покидал  ее  на  время , и  мама  отпустила  меня  без  возражений. Слегка  попричитала , крепко  поцеловала , напутствовала  не  забывать , почаще  звонить ; взявшись  за  ум , забросить  гитару , подумать  о  насущности  образования , отца  она  вообще  не  удерживала. У  нее  новый  мужчина , мощные  чувства , нутро  охвачено  огнем , до  свидания , Володя. До  свидания.
  Держа  ухо  востро , следи  там  за  Пашей , не  дозволяй  ему  распускаться.
   Заметано.   

  С  князем  я  обнимался  подольше. Он  всем  сердцем  сожалел  о  расставании , рассовывая  по  карманам  моей  куртки  пачки  франков – отцу  не  говори. Он  по-своему  гордый  человек , и  я  его  полюбил , а  тебя… ты  же  видел  и  видишь… гнетущая  печаль  выдавливает  из  меня  слезы , пригибая  к  земле  на  пару  со  старостью , я  не  ломаюсь , и  ты  в  будущем  не  ломайся , помня  о  твоем  происхождении , я  завещаю  тебе  продолжать  наше  дело.
  Какое  дело?
  Ты  сам  выучил  ноты , но  эти  ноты  находились  в  окружении  французских  фраз , я  тебе  их  переводил  и  не  морщился при  проведении  тобой  начальных  опытов  по  извлечению  звука , я  присутствовал  при  твоей  старте. Мало  того , участвовал  в  нем. Ты  гарантируешь  мне  дальнейшую  неуспокоенность  твоих  дерзаний?
  Клянусь , князь.
  Не  клянись… Но  возвращайся. Когда  я  умру , ты  вернешься  в  Париж  и  сыграешь  на  моей  могиле?
  Блюз , князь.
  Напишешь  для  меня  свой?
  Я  постараюсь. 

  Стараясь  не  обременять  американских  налогоплательщиков, отец  согласился  на  захудалое  жилье  в  Квинсе , комфортом  и  габаритами  уступавшее  даже  нашей  московской  квартире, мы  здесь  не  надолго , поживем  и  устанем , в  износившемся  костюме  меня  не  ограбят , я  подстрахую  тебя , папа , шагая  за  тобой , закутавшись  в  плащ , не  дай  себя  обойти. Переключи  обратно  на  тот  канал.
  Одну  блондинку  сбросили  с  крыши , но  это  не  она – она , но  выдававшая  себя  за  другую, которую  и  сбросили , а  она  уцелела  и  повстречалась  с  тем , кто  видел , что  ее  сбросили, он  ее  очень  любил , однако , распознав  обман , потащил  сбрасывать , весьма  тронутый  мужик  с  боязнью  высоты  и  летающая  вниз  блондинка , хороший  фильм. Нездоровый.
 Извлекая  фисташки , я  ломал  ногти. Почему  бы  мне  не  помучиться , если  все  получается. Выясняется , у  меня  есть  силы , кем  же  я  становлюсь? В  коротких  штанах  с  потухшим  взором  топчусь  под  палящим  солнцем , и  было  не  холодно , обреченный  не  ускользнет , ему  наилучшим  образом  удается  скрывать  разочарование , с  цепями  на  шеях  и  с  цепями  в  руках  двадцатилетние  мулаты  и  люди  потемнее  властвуют  в  районе  у  магазина  подержанный  грампластинок ; порывшись , я  приобрел  две. «Long  John  Silver”  Jefferson  Airplane  приоритетно , “Blood  on  the  tracks” Боба  Дилана  на  оставшиеся , удачные  покупки , проигрывателя  у  нас  нет. Заговорю  с  продавщицей.
  Миловидная  сутулая  девушка – не  просто , а  чья-то , мне  бы  она  подошла , я  бы  построил  с  ней  уважительный  отношения ; попытавшись  стать  непроницаемым , я  поздоровался. Раскованно  улыбнулся , но , если  смотреть  со  спины , видно  как  я  напряжен.
  На  меня  смотрят  со  спины , я  это  ощущаю , смотря  на  нее, ты  откуда , парень?
  Из  Квинса.
  Я  о  том , откуда  ты  родом.
  Прибыв  из  Франции , я  родом  не  оттуда. Нью-Йорк  вполне  заменяет мне Париж. Родину , знаешь , не  заменяет. Не  слишком  круто  быть  не  пойми  кем  не  пойми  где. Под  вашим  потолком  отсутствует  хрустальный  вращающийся  шар.
  Тебе  надо  в  клуб.
  Вы  не  со  мной?
  Тебя  туда  не  впустят , ты  еще  не  дорос , да , мне  недостаточно  лет  и  у  меня  нет  дохода , деньги , переданные  князем  отложены  на  крайний  случай , не  побеседовать  ли  нам  о  пользе  буйволов  в  загонах? Чихающих , кашляющих  и  ничего  не  делающих. Для  тебя  в  покое  скука , для  них  экстаз, полновесную  ограду  составляет  неисчислимое  количество  черепов  с  надетыми  на  резинке  клоунскими  носами: веселились  мальчик  с  девочкой , дурачились , а  потом  аборт. Через  трубочку-бомбилью  втягиваются   сливки. Пишется  песня «Секретный  агент  Минус»: мял  воду  руками , ложился  с  ломами , пробившими  бок , прости  мою  слабость , обретя , закрепляй…

  С  выступлениями  на  потребу  ЦРУ  и  Пентагону  у  отца  не  сложилось. Они  собирали  народ , приглашали  журналистов , заданные  темы  касались  Афганистана , тоталитаризма , попрания  демократических  свобод – выбравшись  на  сцену , он  говорил: добрый  вечер. Если  сейчас  утро , то  это  моя  вина. Как  вам  мой  английский? Я  выражаюсь  на  нем  напрямую , рассказывая  вам  о  колдунах  фактически  без  акцента. Колдуны…  в  дебрях  тайги  и «Макдональдсов»… меня  донимают  и  вас  не  оставят , народившись  в  мрачных  кладовых  наших  съежившихся  мозжечков , God  bless  America. Широка  страна  моя  родная. Из  нее  я  к  вам , а  у  вас  не  продыхнуть  от  козней  дьявола , хозяйничающего  и  у  нас , вернемся  к  насущным  вопросам. Сколько  чего  и  у  кого? Длина  хорьков  определяется  по  длине  зубов? окурки  докуриваются , корпорации  насыщаются?
  Спасибо  за  бесплатную  Библию.
  За  хранение  травы  у  вас , как  я  наслышан , сажают , но  я  завязал , разогнавшись , несусь , вы  кто? Я  прочитаю  в  ваших  глазах , поднося  к  своим  карманное  зеркальце.
  Я  ношу  его  с  собой , предлагая  посмотреться  всем  желающим , чаще  заглядываю  сам. Мы  едины… я  восторге… от  Бродвея… от  отпечатанных  в  типографиях  табличках  для  нищих , наглядное  обучение  умению  делать  деньги , упомянутый  в  Евангелиях  в  качестве  Спасителя  снимает  запрет  на  право  обогащаться , доходчиво  распространяясь  о  нищете  духа , вы  нищенствуете? Мы  с  сыном  нет. Нас  снимут  с  довольствия , и  мы  с  ним  уедем , мы  уезжаем , передавайте  привет  Мадди  Уотерсу  и  Отису  Спэнну , расступитесь , друзья. Пропустите , секьюрити.   

  Из  Нью-Йорка  на  поезде , идущем  в  центральную  часть  поближе  к  прериям , едем , притормаживаем , выходим  за  провиантом , добираемся  до  конечной , выходим  и  пересаживаемся , выскобленные  долины  втыкаются  в  застроенные  предгорья , от  помоек  смердит , источник  в  вагоне. Вы  не  уберете  со  столика  недоеденное  предыдущими?
  Судя  по  униформе  вы  прогуливаетесь  с  целью , и  гуляйте , почему  бы  вам  не  маячить. Чтобы  доставить  вам  удовольствие  я  не  пожалею  десяти  долларов , вылетающих  через  щель , окно  плотно  не  закрывается , полностью  не  открывается , мы  распарываем  Соединенные  Штаты  с  двумя  спортивными  сумками , заброшенными  на  багажную  полку , доставай , папа , карты , их  я  не  взял , не  додумался.
  Жаль , а  не  то  бы  поиграли , князь  научил  меня  разному , о  князя  ты  мне  не  напоминай , не  расстраивай , мне  тоже  грустно , в  Париже  у  нас  хотя  бы  была  крыша  над  головой , но  теперь , сынок , тепло  и  не  льет , дождь , дождь. Первая  же  капля  пробила  череп. Давай , давай , успокаивайся , какой  еще  дождь , это  не  он , во  мне  бродят  бурные  разъединяющие  течения. Я  не  хочу  показать  что  в  них  обмыто. В  изумрудных  формах  бытия. Такие  мы  с  тобой. 
  Избавлены  от  домашних  дел , уносимся  от  нудных  женщин, для  меня  в  Америке  не  нашлось  женщины , да  и  я  ни  с  кем  не  спал , в  последнюю  очередь  храня  верность  твоей  маме , я  с  ней  по-прежнему  состою  в  браке , не  подав  на  развод , бегу  из  Америки , облезлые  фермерские  джипы  трясутся  слева , справа , папа , появляется  мост , вползем  же  на  него , повернув  направо , ну  не  налево  же , ты  уклончив.
  Беседуй  со  мной  откровенно. Рассветная  заря  договаривается  с  обтекающим  закатом , торпедированные  мальки  выскакивают  с  возвратом  из  прудов , словом  природа  имитируют  всемирность  охвата , протестующе  организуя  бурю , ты  действительно  неплохо  играешь  в  карты? Рекомендуя  не  применять , князь  продемонстрировал  мне  несколько  шулерских  фокусов. Лично  он  подобных  вещей  избегал , предпочитая  оставаться  в  проигрыше , но  целым  и  невредимым , Питтсбург , Спрингфильд , второй  Спрингфильд , твое  мужское  обаяние  поможет  нам  при  авто-стопе , не  переигрывай. Литл-Рок , Даллас , Лаббок , не  дай  мне  попасть  к  бушующими  сектантам , кругом  торчат  пригибающиеся  столбы ; доехав , мы  направимся , сынок , в  игорный  притон , ставя  на  кон  всю  нашу  наличность , советую  не  увлекаться  и  потратиться  на  продукты.
  Экономя  на  удобствах , заскочим  на  ранчо , вперимся  в  телевизор , брутальные  вестерны  прерываются  рекламой  таблеток  от  простатита , верхом.
  Простительно  бедны , нам  не  на  ком.
  На  автобусах  дешевле. Почесавшись , я  явственно залезаю , со  звериной  бескомпромиссностью  садясь  в  конце  салона , в  Нью-Йорке  я  обходился  без  гитары , без  нее  мерзли  пальцы, в  Нью-Мехико  отогреемся , при  пересечении  границы  состроим  добропорядочные  физиономии , тут  говорят  по-испански.
  На  голландском , французском , английском  мы  с  грехом  пополам  объясняемся , но  здесь , папа ,  нас  с  тобой  не  поймут.
  Нас  и  там , сынок , не  понимали.

  Не  форсируя  вплавь  Рио-Гранде , мы  легально  въехали  на  территорию  Пернатого  Змея , вручите  нам  сувениры , познакомьте  с  бродящими  осликами  и  парящими  орлами , на  обочинах  полно  кактусов , могущих  нас  заинтересовать , Чиуауа. Название  мексиканского  штата , посещаемого  нами , имеется  факт , сомневаться  не  приходится , разыскивать  тенистое  убежище  мы  двинемся  своим  ходом. Погревшись  у  буровых  вышек , с  ночевкой  на  скамейке  у  католического  собора , порываясь  уйти  еще  выше. Из  Фелиса-Гомеса  в  Нуэвр-Касос-Грандес – и  не  только - великолепно  звучит , автоматически  произносится , на  горных  дорогах  забудем  обиды, а  кто  обижался? Кто  это  в  воде?
  Здесь  мелко , он  не  утонет. А  кто  это?
  Тебе  ни  к  чему  знать , особенно  если  ты  молод , священные  озера  пополняются  сезонными  ливнями ; прикупив  по  грозди  бананов , проедемся  в  кузове  грузовичка , не  путайте  нас  с  туристами , куда  его  несет? попробую  спросить , выстукивая  кулаком  по  кабине  с  циничным  расчетом , ха , спотыкаясь  на  языковых  разногласиях , куда? Кажется  в  Ханос. В  Ханос , так  в  Ханос. Оттуда  видны  вулканы? Обнаружив  остатки  ацтекских  пирамид , я , забравшись , приму  на  них  вызывающую  позу. Посвящу  день  надменному  выпячиванию  челюсти. Пока  не  возьмет  тоска.   

  Мячики  в  лунки , заезженность  правил , обварившись  в  западной  действительности , вы  избираете  дикое  существование, полемизируя  с  соискателями  мещанских  радостей , я  не  о  вас , вы  вне. Но  внутри. Не  такие , как  они. Бескровные , отупевшие, переступающие  через  себя , борясь  с  жарой  усилиями  кондиционера ; в  вашей  новой  халупе  вы  благородно  истекали  потом , не  задыхаясь?

  Почему  в  халупе? Покосившийся  домик  на  окраине  Ханоса  вполне  пригоден  для  обитания , и  вдобавок  арендован  нами  за  копейки. Температура  у  моей  кровати  плюс  тридцать  пять, ночью  плюс  тридцать  четыре , по  ночам  отец  спит , мне  не  удается , я  желаю  лепить  снеговика , кубарем  скатившись  с  ледяной  горки , пустое. Это  мне  уже  не  по  возрасту. Мне  бы  лишь  валяться  в  снегу , не  поднимая  лица   
на  тусклую  луну , какая  же  в  Мексике  луна. Огромная , синяя… Шучу. Но  и  в  правду  огромная.
  Ее  образ  запечатлелся  во  мне  навсегда. Я  на  ней  незримо  присутствовал , призадумавшись  о  своем  месте  во  Вселенной , справедливость  требует  сказать – мы  ни  в  чем  особенно  не  нуждались. Хлеб  у  нас  был , вино  я  еще  не  пил , подбегайте  же  ко  мне , страстные  мулатки , я  готов  с  вами  встречаться.   
  Несостоявшиеся  романы  реанимировали  мысли  о  детстве , вечерние  хождения  в  подзабытый  Нескучный  Сад  после  посиделок  на  день  Седьмого  Ноября , жареная  картошка  запивалась  дефицитным  гранатовым  соком , давивший  горло  пионерский  галстук  сдирался  и  отшвыривался  на  комод , завтра  суббота , выходной , я  не  иду  в  школу , теперь  у  нас  постоянно  выходной , и  мы  не  ходим  ни  в  школу , ни  на  работу , папа  напрягся. Голозадые  оборванные  малыши , хохоча , развлекались  у  колонки , дергали  ручку , и  текла  жидкая  муть , выбирайся , папа , и  мы  поплескаемся. Присоединившись  к  ним , попутно  наберем  ведра , у  нас  же  ни  трубопровода , ни  канализации , электричество  имеется , я  хватаюсь  за  шнурок , бесчисленная  мошкара  торопливо  слетается , их  мириады , всех  не  перебить , рьяно  жужжащая  живность  утверждает  нас  во  мнении , что  здесь  участок  земли  с  великолепной  экологией , ты  удовлетворен , ты  поздно  сообразил , построенные  баррикады  остановят  местных  полицейских , но  не  гнус , прости  полицию. Проявляемый  к  нам  интерес  объективен , служителей  порядка  занимают  вопросы, белые  люди  с  краснеющей  кожей , откуда  вы  здесь? что  вы  здесь  ищете? отмолчавшись , вы  соизволите  ответить?
  Слегка  побледнев , не  медли  с  ответом. Прояви  завидную  контактность , не  совершив  большую  жизненную  ошибку , к  чему  совать  им  взятку , мы  тут  официально , ничего  не  нарушая , как  ваше  имя? Вы  сказали , Хосе? Не  Хуан? Вы  весьма  сносно  говорите  по-английски  и  вы  не  думайте , у  нас  совещание , предлагаю  обменяться  поклонами  и  разойтись , не  беспокоя  друг  друга  понапрасну , в  вашем  взгляде  читается  раскаяние. Болтаясь  по  округе , вы  будете  сожалеть  о  случившемся. Двух  мнений  тут  быть  не  может. 
  Радио  в  нашем  домике  поет  голосом  Брайана  Ферри «It;s  my  party» - мы  с  отцом  отрываемся , а  вы  нам  не  нужны , уезжайте , вслух  не  скажу ; идет  суд , идем  в  суд , для  возбуждения  дела  нет  оснований , широкое  освещение  процесса  принесло  бы  нам  известность , предъявить  вам  нам  нечего , вам  нам , вам-нам , на  судебном  заседании  сумасшедший  с  пеной  у  рта  настаивает  на  своей  вменяемости , я  напишу  про  него  песню «Сон-ком  полуслон» ; у  отца  пробивается  седина.
  Ему  тридцать  восемь  лет , он  хозяин  положения , с  бутербродом  по  заросшей  тропинке  прохаживается  морща  лоб , не  малярия  ли , колотит  озноб , выпей  таблетку.
  А  меня  не  срубит?
  Сиди  и  думай.
  Благодарю , сынок , за  совет. Но  я  только  этим  и  занимаюсь. Разбираясь  с  самим  собой , порчу  себе  кровь  с  чередованием  перенапряжения  разума  и  ощущения  пустой  головы, в  кишечнике  от  острой  пищи  словно  бы  растет  злокачественный  мавзолей , я  схожу , папа , за  доктором , метающим  топоры  не  по  адресу , глаз  у  него  наметан , резоннее  отказаться  от  его  услуг , ты  понимаешь  мою  позицию.
  Это  она… худая  гимнастка  с  перебитым  носом  и  ногами  бегемота  принесла  мешок  с  кормом , не  поверив , что  мы  не  голодаем… там  парень , папа. Ровесник  твоего  сына. Со  светлыми  волосами , в   потертых  джинсах , похож  на  русского , да  брось  ты , Паша.
  Ты , папа , оставайся , кризис  минует , а  я  выйду  потолковать  с  ним  о  кашмирцах. Тех , тех , из  Индии, и  маньчжурах  из  Китая , не  заблуждаясь  насчет  нашей  принадлежности - мы  напоминаем  шведов  или  датчан. Меня  самого  приняли  в  Париже  за  датского  подростка. Меня , сынок , за  шведа  еще  не  принимали ; намучившись  из-за  затруднений  личного  плана , я  оказался  неизбывно  иным , никак  не  машиной  по  засыпанию , нарушения  сна  испытывают  нас  на  прочность , я  выхожу , папа. Здравствуй.
  Привет. Я  тебя  не  отвлек? Ты  с  кем-то  общался , и  мне  неудобно  мешаться , но  русские  в  этих  местах  настоящая  редкость , вот  я  к  вам  и  заявился , едва  услышав  о  вашем  приезде. Давно  из  России?
  А  ты  кто? – опережая  меня  спросил  выглянувший  из  окна  отец. – Для  агента  спецслужб  маловат , по  всему  облику  порядочный  юноша , all  right  again… Ты  к  моему  сыну?
  Я  его  не  знаю , ответил  Ваня. Но  отнюдь  не  прочь , познакомившись , крепко  сдружиться – мы  подружились , Ваня , небеса  сплавили  нас  на  десятилетия  дружбы  и  психоделического  товарищества , бунтарский  дух  поведет  друзей  необычным  путем  Счастливых  Чокнутых , но  этом  потом , возвращаемся  в  Ханос , здесь  продаются  гитары? А  то  у  меня  нет…
  Можешь  поиграть  на  моей.
  Ты  играешь?
  Ну  так… Пойдем?
  К  тебе?
  Пошли!
 
  Рама  говорил  о  «трех  видах  музыкальных  развлечений: песнях , танцах  и  игре  на  музыкальных  инструментах» – говорил , как  о  пороках , рекомендуя  избегать ; под  «Doors”  ты  неплохо  танцуешь , мы  оба  играем  и  поем , у  меня  перед  тобой   преимущество , я  на  полгода  старше , какое  там  преимущество , оно , если  и  есть , в  другом – я  жил  в  Москве , а  Ваня  Михайлов  вообще  никогда  не  был  в  Союзе , появившись  на  свет в  Милуоки , где  обосновались  его  бабушка  с  дедушкой , неким  туманным  образом  покинувшие  столицу  сталинской  империи  и  родившие  в  штатах  дочь , которая , накатавшись  и  набродившись  по  Америке , забеременела  от  человека , называемого  Ваней «Unknown  Dreamer». Разрешившись  от  бремени  в  больнице  неподалеку  от  родительского  дома , она  оставила  младенца  старикам , чтобы  забрать  его  через  пять  лет  и  повсюду  таскать  с  собой , беседуя  с  ним  исключительно  по-русски.   
  Дав  ему  имя  Иван , она  зарегистрировала  его  по  своей  фамилий , и  он  почувствовал  причастность  к  отделенной  океаном  земле  предков , искоса  поглядывая  на  американцев, прорысивших  на  объевшихся  меринах  мимо  декоративного  салуна , все  шло  гладко. Змеиные  зубы   в  идеальном  порядке. Над  водой  летит  тоскливый  крик. В  сводном  оркестре  трубят  в  рожок  и  с  отрыжкой  дудят  в  толстую  дудку , мама-хиппи  везет  из  Фриско  в  Ричмонд , горячо  обжимаясь  с  полоумными  лилипутами , использующими  ее  неустойчивую  психику , как  реагировал  сын? Ваня  мне  не  рассказывал. Или  все  же  говорил , но  об  этом  я  умолчу.
  В  бесконечных  путешествиях  от  побережья  до  побережья  она  заставляла  его  краснеть - пьянству  и  отвязной  разгульности  сопутствовали  колебания  настроения , вслед  за  разочарованием  в  движении  цветов  последовали  годы  труда  на  малооплачиваемых  работах  и  стремительный  рывок  в  Мексику , где  они  очутились  за  два  месяца  до  нас: двинем  в  гости , папа?
  К  твоему  новому  другу?
  Его  мама  примерно  твоих  лет , и  он , приглашая  нас  на  обед, полагает , что  вы  найдете  с  ней  общий  язык , для  наведения  мостов  разопьете  бутылку  текилы , а  то  она  понемногу  пьет  одна  и  часами  гладит  сиамскую  кошку , очаруй  ее , папа. Понравься  ей , вынудив  охарактеризовать  тебя  словами  твоего  любимого  Сирано: «Он  смел! Он  горд! Он  наш  земляк» – пусть  она  так  скажет  о  тебе. Не  дословно , но  по  смыслу.
  Ага…
  Поешь  ее  жестких  блинов.
  Ну…
  Ими  удобно  резать  бумагу. Ваше  восседание  на  стоящих  рядом  стульях  выглядит  обнадеживающе. Ты  не  проявляешь  к  ней  интереса , она  с  мрачной  улыбкой  плюет  на  тебя , апокалиптичным  фруктом  между  ветвями  висит  луна , требовательность  отношений  повышена  дальше  некуда , чего  бы  вам  хотелось? – сухо  спросил  мой  отец. Прижать  к  себе  смердящего  покойника  и  плакать , столь  же  сухо  ответила  мама  Вани  Михайлова.

  Разбирайтесь  самостоятельно , хмурьтесь , углубляя  противоречия , не  влезайте  в  нашу  музыку ; за  гитару , купленную  мною  по  совету  Вани  у  местного  плешивого  мастера  на  все  руки  Уго  Милито , я  заплатил  частью  денег , подаренных  мне  князем , не  нанося  урон  семейному  бюджету , трепетно  настраивается  первая  струна. Уго  настраивал  ее  по  пятой.
  Уго  Милито - продвинутый  искатель , но  для  нас  это  сейчас  черезчур , мы  постараемся  держаться  хоть  каких-то  канонов – временная  мера. Не  печалься , Ваня.
  Вокруг  нас  сплошные  мексиканцы , однако  нам  нельзя  следовать  исключительно  латинским  ритмам , упор  должен  быть  сделал  на  идущие  изнутри  нас , тексты  я  обеспечу. На  русском , Ваня , я  еще  в  Париже  поклялся  себе , что  стану  писать  только  на  родном  языке. Чтобы  не  отрываться. Не  забывать.
  В  изнеможении  от  разлетающихся  искр  от  соприкосновений. И  варки  автогеном. Я  люблю  смотреть  на  зарю , искр  нам  не  видно , присяжных  подкупили , ни  на  шаг  не  отойдем – если  нас  арестуют , мы  возьмемся  расцветить  мелодию  ареста  подрывами  в  фа  мажоре , отъезды  пальцев  по  грифу  подкрепляют  свободную  мысль , служа  уроком  и  надеждой  на  обретение  оригинальной  состоятельности  звука , ты  разгоняйся, а  я  накачу  соло. Раз-два… я  чувствую  в  себе  силы, я  доведу  себя  до  могилы… найду  себе  применение , истязая  себя  без  сомнения. Слагаемые  выхода  из-под  гнета – уверенность  и  честность. Я  честен  перед  Высшими  и  уверен  в  блюзе. Разумеется , мы  играли  блюз , ты  ждал  встречи  с  чем-то  иным?
  Я , Паша , отнес  бы  это  к  психоделике.
  Правильно , Ваня. Но  мы  совместим. Не  умея  торговать , мы  и  не  научимся , денег  не  срубим , дух  разовьем , инопланетяне  довольствуются  хлебом , селедкой  и  молоком , не  отходя  от  космических  аппаратов ; зарвавшихся  беспредельщиков  топят  в  пустотных  омутах  придвинувшейся  к  нам  галактики , сгустки  неудовлетворенности  проталкиваются  по  транспортной  артерии  для  перемещения  всасываемых  в  нее  кабанов  с  воткнутыми  перьями  ободранных  индюков , заупрямившихся , не  соотнеся  ворота  с  размеров  мяча , в  Нью-Йорке  не  с  кем  погонять  в  наш  футбол , бейсбольной  битой  загоняются  колья  фаст-фуда , напившись  пепси , не  создашь  приличную  вещь , но  в  Америке  сочинялись  великие  песни , и  мы  воздадим  уважением  нашим  старшим  друзьям , заучив «Boom  boom” , “Double  trouble” , “My  home  is  the  Delta” , вызубрив , выдохнем  и  мятежно  сыграем  в  отдаленном  соответствии. Не  поддерживая  скомканными  нотами  разведенный  в  помойном  баке  огонь. Мы  же  не  варвары. 

  Вы  излучаете  благородство. Сравнительно  одухотворенные  в  трущобах  Ханоса  сметены  царственным  дуновением , вам  не  открывали , но  вы  ломились , качнувшихся  не  подхватят , вы  согласны  на  эту  жертву. Убитый  почтальон  был  крут  в  попойках. У  принюхавшегося  к  нему  псу  стал  толще  хвост.  Призываю  не  вникать  в  мое  отступление  и  не  подсчитывать  длину  скачка  в  вылинявшую  белесую  ночь , погружаясь  в  молчание  с  микрофонной  стойкой  наперевес , наговорившись  о  гитарах , опять  о  гитарах , в  сказанном  есть  система , сказал  и  забыл , гитары  и  гитары , но  среди  независимых  меломанов  Иван “Нonk» Михайлов  знаменит  игрой  на  инструментах  с  клавишами , а  не  на  гитаре. Он  непрост?
 
  Весьма  сложен. С  заводящей  в  тупик  тонкостью  мироощущения , вступившей  в  свои  права  после  его  занятий  на  пианино  у  чопорной  донны  с  безупречной  репутацией. К  Паулине  Лопетеги  Ваню  Михайлова  отвела  мама , посоветовав  не  лениться  и  не  пропускать  оплачиваемых  ею  уроков: ходи , учись , я  не  научилась , ты  научишься , пробравшись  к  церковному  органу , исполнишь  для  меня  «A  whiter  shade  of  pale» , и  я  задрожу  в  необъяснимом  чувстве , ведь  я  слушала  ее  по  радио , когда  ехала  тебя  рожать , висела  блевотная  хмарь , угнетающе  моросило….    

  С  особым  пониманием  репетируя  у  Вани , Размеренно  Отходящие  в  падении  хлопали  комаров , давай  без  пафоса , упырь  не  скончался , пошла  тема , пошла , притоптывал  ногами  страстный  паж , перепуганные  принцессы  не  впускали , дворец  у  бездны  норовил  в  нее  съехать ; узрев  на  своем  пороге  нетерпеливого  мальчика , королева  подумала  о  неотвратимо  приближающейся  старости  и  радушно  сбросила  одежды , сегодня  ты  меня  выручишь , завтра  я  тебя ; жестче , Ваня , задай  пульс  и  дави  на  педаль , ненавязчиво  ведя  мелодию , я  поведу  другую , в  нужное  время  они  сольются , освещая  следы  раскопок  вглубь  себя.
  После  захода  солнца  я  отправлюсь  перенимать  секреты  Уго  Милито , вытворяющего  с  гитарой  совершенно  невероятное. Подбитый  в  рыгаловке  глаз  придает  ему  нечто  хорошее , и , усадив  меня  на  ветхую  табуретку , он , поглаживая  усы , бормочет: ты  не  потерял  гитару. И  я  возьму  гитару. Наши  гитары  вступят  в  мудрую  беседу. Мы  поговорим  с  их  помощью , как  псих  с  психом.

   Подчерпнутое  из  черепа  не  выкинуть. Только  вместе  со  всем  остальным. Уго  солирует , я  заглядываюсь  на  мастера , следя  за  его  пальцами ; и  от  него , и  от  меня  гран-угар  встречным  курсом , наполняющему  драйву  отведена  одна  из  главнейших  ролей , беспорядочно  раскиданные  пивные  бутылки  не  нарушают  симметрию , я  выпил  три. Уго  одиннадцать. Его  двадцатилетняя  дочь  Даниэла  высосала  семь , теперь  ей  видно  только  небо , не  сбрасывая  скорость , она   удалилась  за  пополнением  с  высоко  поднятой  головой , с  ней  спали  и  я , и  Ваня , нам  с  ним  по  шестнадцать , шестнадцать  пива  на  двоих  мы  уже  сможем , готовясь  выиграть  все. Приходя  в  возбуждение  от  небольшой , но  мягкой , расплетавшей  железные  волосы , содрав  железную  маску , маску  аля  железо , Исковерканная  Даниэла , я  тебя  разгадал  и  я  спою.
  Вместо  занавесок  истрепанные  чехлы  с  автомобильных  сидений , на  оцарапанном  животе  набухший  газовым  баллон, ну  и  рванет , скажешь  ты , меня  укусила  пчела! нет , это  ты  задела  себя  концом  сигареты ,  в  черном  коридоре  я  посижу , попишу  музыку , категорически  не  желая  потеть  у  дороги  с  прочими  торгашами ; купите  у  меня , я  уступлю  со  скидкой , расхватывайте  курительные  трубки , индейские  реликвии , фирменные  костюмы  домашней  вышивки , заговоренные  кальсоны , ношение  которых  привлечет  к  вам  женщин  и  отвадит  от  вас  скорпионов , поля  сомбреро  давят  мне  на  плечи. Подарок  Уго , вот  я  и  не  снимаю , иначе  он  обидится ; делая  рамы  для  картин , сколачивая  по  ночам  крупные  ящики , Милито  откладывает  молоток , доставая  гитару , ты  играл  или  я , я  не  слышал? Размышляя  в  моем  выщипанном  саду , ты  считаешь  меня  незаурядным  человеком?
  Считаю , Уго. А  сам  ты  считаешь?
  Ха! Мне  даже  смешно  об  этом  задумываться.

  Подпрыгивая  на  месте , будим  змей , ужалят  ли , не  тронут, напряженная  интрига , шипение  все  ближе  ко  мне , одолжите  гоночный  велосипед  и  я  разгоню  застоявшуюся  кровь , взбираясь  на  холм  с  самым  серьезным  видом , стреляйте  в  меня , придавайте  выстрелам  общечеловеческое  звучание  в  лихолетье  моей  живописной  юности , не  разыскивай  меня , отец. Не  тревожься  обо  мне , друг  Ваня. Я  задержался  на  извержении  вулкана , не  выпуская  гитару , пытался  заснуть  с  открытыми  глазами , меня  никто  не  хватился.
  Это  я. Для  себя. К  нам  забрели  и  Ваня , и  Уго , кому  еще  текилы? – выбиваясь  из  графика , спросил  Милито.
  Отец  не  откажется , Ване  не  наливают , слипшаяся  туча  мошкары  переваливается  над  столом  закругленным  инопланетным  объектом ; разбирая  по  слогам  Борхеса  в  оригинале, я  увлечен «Циклическим  временем» , папа  беседует  с  Уго: адская  жара , сеньор  Милито , антисанитария , непринужденность , душевные  люди , мне  у  вас  комфортно.
  Вы , русские , крутой  народ. Но  и  вы  ничего , завоевали  вот  независимость. Нам  бы  добиться  чего-нибудь  и  в  футболе. У  вас  любят  футбол? Разумеется. Сегодня  в  Мехико  важнейший  матч , наши  играют  с  Гондурасом. Не  ты  ли , Уго , мне  говорил , что  после  матча  футболисты  в  душевой  предаются  групповым  извращениям? Не  футболисты , а  регбисты.
   Правда?
   Не  думаю.   

  Его  душа  практически  чиста. Дьявол  быстрой  игры  и  монстр  неторопливых  переборов  способен  удивить  моего  отца  наивными  карточными  фокусами. Отъехать , нюхнув  порошка. Дай  ему  весло , посади  в  лодку  и  через  минуту  Уго  исчезнет  за  горизонтом , уступая  мне  славу  лучшего  гитариста  Ханоса. Я  совершенствую  мастерство , осознавая  вечность  из  непрочных  материй , на  этот  раз  удача.
  С  молодой  девушки  не  встал  загнувшихся  на  ней  старик , ее  заботливый  сутенер , не  имевший  обыкновения  лицемерить  на  чикагском  дне.
  Пятна  на  лице , как  ожоги , чуть  слева  сквозняк , представители  экстремистских  организаций , увечная  охрана  отсекает  перебравших ; мы  с  Ваней  исполняем  в  клубе «Dog  Days» совместную  программу  с  канзасской  командой «Туманное  прозрение».
  Проникнувшийся  нашей  перепевкой «Hello  Mary  Lou»  Сэмми  Гордец  предложил  нам  после  концерта  своих  девочек. Очень  любезно , спасибо , но  мы  на  них  не  заработали , неудобно  говорить , язык  застревает  между  зубами ; не  загружайтесь , ребята , они  обслужат  вас  задаром , ну  само  собой , мы  же  рок-звезды. Кичливые , Ванечка , с  придурью , отвергая  лимузины , поплетемся  на  станцию - в  неопубликованных  мемуарах  Сэмми  Гордец  написал  о  нас: русские  парни  Фист  и  Хонк  показались  мне  культурными  сдержанными  чуваками , начинающими  сходить  с  ума , выйдя  на  сцену. Побольше  всего  прочего  меня  цепляли  песни  со  словами , но  не  с  английскими. Ммм… мы-мы… гла-гла… класс. В  моем  районе  Чикаго  тогда  уже , к  сожалению , не  слушали  ничего, кроме  рэпа , не  делая  исключения  и  для  русских  парней. Реальных  камикадзе, однозначно  понравившихся  лично  мне. 

  Отдельные  страницы  его  рукописи  передали  Ване  в  Нью-Йорке , где  мы  будем  играть  почаще , чем  в  Чикаго , но  пока  мы  в  Ханосе , у  нас  сияющие  лица  и  долгие  репетиции , упорство  одолеет  нерешительность – это  нам  на  руку. Выдергивая  сорняки , делим  плоды  на  двоих , они  кислят , добавим  соли , отгородившись  от  мексиканских  подростков  незнанием  испанского , мы  их  обманываем , за  непродолжительный  период  жизни  здесь  мы  научились  и  понимать , и  говорить , Ваня  совершенно  не  контактирует  с  местными. Разумеется , помимо  Уго  и  Даниэлы.
  Я  иногда  выхожу  попинать  мяч , объяснясь  невнятными  жестами  и  грамотно  организуя  полузащиту. Матчи  проходят  на  пустыре  за  продуктовым  магазином  Эстебана  Сантильяса, жаркая  погода  с  кочковатым  полем  лишают  меня  возможности  отдавать  точные  передачи , поддерживая  высокий  темп ; обменявшись  потными  рукопожатиями  с  партнерами  и  противниками , я  направляюсь  к  Ване  с  идеями  насчет  новых  песен  о  честном  неозлобленном  соперничестве , выставленном  мною  в  «Наглый  Густаво  наказан»  в  превосходной  степени , тест  на  беременность  Даниэлы  показал , что  она  не  залетела , я  не  расстроился. А  как  ты , Ваня?
  Я  бы  не  заявлял  права  на  этого  ребенка. Будь  он  моим , меня  бы  мама  убила. Но  я  бы  от  него  не  отказался – чтобы  обеспечить , пошел  бы  работать. Из-за  регулярности  и  непосильности  ставя  на  музыке  крест.
  Нельзя. Послезавтра  мы  даем  первый  концерт. На  тротуаре  у  ресторана «Альверде» лежит  шляпа , в  нее  капает  мелочь, работа , не  работа , но  нам  нравится , и  кое-что  сыпется , натыкаясь  на  пренебрежение  прохожих , мы  исполнили  девять  вещей. Я  не  забыл. Название  шести  чужих  забыл , а  три  наших  помню. «Ты  ее  преследовал» , «Бренность  веселости», «Незаметный  с  наклонностями».
  Директор  ресторана  послал  вышибалу  прояснить  как  там  чего , и  накаченный  Хорхе  Рамос , наш  будущий  фанат  Хорхе , вернулся  к  нему  сказать: необычные  музыканты. Давайте  позовем  вовнутрь , сцена  же  пустует , последних  вы  выперли  за  нудность , а  эти  довольно  самобытны , в  гитарах  у  них  есть  пожар  и  печаль.

  Для  переговоров  нам  предложили  явиться  следующим  утром. Мы  не  опоздали , нас  усадили , кофе , печенье ; закинув  ногу  на  ногу  бородатый  хозяин  сверкает  начищенными  штиблетами: сколько  вам  лет? еще  нет  и  семнадцати? а  что  вы  умеете? Вы  не  отсюда , не  из  Штатов – что? он  из  Штатов? но  тоже  русский? вы  оба  предпочитаете  американские  блюзы? мне  более  интересны  мелодии  сугубо  для  развлечения. Ну , ты  и  нахмурился… Павел? А  он  Иван? Разрешаю  вам  играть  и  свое, но  не  самое  гиблое  для  пищеварения , у меня  клиентура! Стабильный  доход! В  мой  ресторан  ходят  мало , по  субботам  и  то  не  заполняется , Хорхе  я  доверяю , у  него  вкус… У  меня  деньги. Платить  вам  много  я  не  намерен. И  вообще  нанимать  не  собираюсь , вам  же  запрещено  выступать  допоздна , вы  так  молоды  и  с  ненадежным  репертуаром , однако  чем  черт  не  шутит… Сегодня  вечером. Вы  начинаете. 

  Наведаемся  в  парикмахерскую , перетащим  сюда  свои  инструменты , даже  и  надо , здесь  свои  и  они  лучше  наших , отличный  синтезатор , Ваня , ты  на  нем  устроишь  им  бойню, и  нас  мигом  уволят , поэтому  сдерживайся , притворяясь  вменяемым. От  меня  зависит  не  меньше. С  учетом  вокала  и  больше. Скромный   за  на  шесть  столиков , барная  стойка  с  внушительным  магнитофоном  среди  разномастных  бутылок , его  бы  и  слушали , но  нет , с  живыми  музыкантами  престижнее ; поборов  смущение , изобразим  Джонни  Ли  Хукера  в  латинской  окантовке. С  этим  ударником  мы  не  репетировали. Чувствую , у  нас  вечно  будут  проблемы  с  ударниками. Уловить  наш  ритм  дано  не  каждому , а  он  к  тому  же  с  нами  не  сыгран , ну  и  разнобой , мне  откровенно  жаль  слушателей , они  жуют , выпивая. На  нас  простоватым  обывателям , увлеченным  поеданием  ужина , я  думаю , положить , но  не  дело , не  дело… мы  позоримся… по  вине  ударника.         Включи  на  синтезаторе  соответствующую  функцию  и  скажи  ему , чтобы  он  не  вмешивался , ладно , я  сам  скажу: Фернандо , Энрико , амиго , я  умоляю  тебя  отдохнуть. Долю  за  выступление  ты  получишь , авторитет  сохранишь , в  твоем  профессионализме  я  не  сомневаюсь – это  мы  любители , опирающиеся  на  собственные  измышления , не  придерживаясь  стандартов.
  Ты  игнорируешь  мои  слова  с  идиотской  улыбкой , великолепно , амиго , я  тоже  так  могу  улыбаться , чего? тебе  нравится , как  мы  играем? Если  мы  введем  тебя  в  курс , ты  желал  бы  влиться  в  нашу  группу , да  какая  у  нас  группа…. Никакой  группы. Я  и  Ваня. У  нас  скорее  дуэт. Да , дуэт. Но  мы  не  возражаем , тебя , Хорхе , не  презираем , у  тебя  замечательная  дробь , применяемая  тобой  совсем  не  там , где  нам  нужно , у  тебя  четверо  детей. Теперь  ясно. Ты  боишься  потерять  место , не  ощущая  в  себе  сил  найти  работу  в  другом  кабаке. Оставайся… Мы  же  широкие  натуры. Нам  предстоит  помучиться , повытаскивать  из  нор  скрытых  в  тебе  супер-кроликов , судя  по  твоему  лицу  ты  вдумчивый  и  волевой  человек , у  тебя  никак  не  порепетируешь , жена  и  дети… значит , у  меня  или  у  Вани. Попытаемся  сыграться , поищем  объединяющие  интонации , ударную  установку  тебе  придется  таскать  самостоятельно , у  тебя  ее  не  имеется , лишь  та , что  в  ресторане , а  нам  позволят  в  нем  репетировать? Безусловно  позволят. Ваня  договорится.
   Я , Паша , не  убежден. Никогда  прежде  я  лез  с  инициативами  к  хозяевам , тем  паче , когда  инициативы  не  сулят  хозяевам  денег. Предстанем  ли  мы  более  сыгранными , продемонстрируем  ли  сегодняшний  уровень – на  прибылях  не  скажется. За  всеми  шестью  столиками  сидели  люди , не  аплодировавшие  и  не  поеживавшиеся , они  пришли  поесть  и  ели , запланировали  покайфовать  и  кайфовали… с  угрюмыми  рожами… ха-ха , прежде , говорят , тут  зияли  проплешины , аншлаг  из-за  нас. Мы  влияем  на  бизнес , играя  не  столь  плохо , как  тебе  представляется , ударник  безрассудно  сбивает , но  мы  его  перебиваем , кстати , я  на  нас  наговариваю , нам  достаточно  бурно  хлопали  после «Strike  blues”.

  Такая  реакция  для  тебя  загадка. Остужая  разогретые  связки , ты  подавился… водой… она  пошла  не  туда – разберись  с  ней. Успех  ненадежен , как  тишина , жалобные  всхлипы  проголодавшейся  родни  Хорхе  Муньоса  будят  в  тебе  сострадание , вы  с  Ваней  Михайловым  отдаете  ударнику  почти  все  зарабатываемые  вами  деньги , выдвигая  его  в  самые  высокооплачиваемые  члены  коллектива , названного  тобой «Whinny». В  переводе  это  означает «Тихое  лошадиное  ржание». Верой  и  правдой  служа  аборигенам  закручивающихся  по  спирали  галактик , вы  реализовали  свой  потенциал ; разыскав  потайной  лифт , вырезали  в  нем  окно , голову  не  высовывали?

  Спускаясь , лишь  обдерешь  кожу ; поднимаясь , повредишь  лобную  кость , раздаются  недовольные  возгласы , требовательные  указания  играть  что-нибудь  полегче , в  несчетный  раз  нас  выкуривают , нудно  постукивая  хозяину  ресторана  на  Ваню , на  Хорхе , на  меня , мы , видите  ли , перебираем  с  громкостью , погружаем  в  хаос  словесными  перепадами , с  русского  на  английский , по  минимуму  испанского , были  бы  немного  богаче , жили  бы  в  пансионате , эта  шляпа  мне  не  годится , подберите  помощнее , бесполезно  говорить.
  Я  говорю  по-русски , отзывчивый  продавец  недоуменно  моргает , мой  завораживающий  взгляд  ему  ничего  не  объяснит , меры  приняты.
  Ситуация  меняется  не  без  намерения  сделать  пребывание  в  Ханосе  неспокойным. Опустившись  на  одно  колено , переложи  джокеры  отдельно , встретимся  на  той  платформе. У  меня  есть  возможность  спать  целый  день. Как  у  рыбы  в  специальных  прудах , запущенной  туда  для  безмятежности  рыбаков , не  отказывающихся  от  мысли  меня  поймать , я  вылез  и  пошел. 
  За  спиной  собачий  лай.
  Что , Ваня , с  Хорхе? Он  сцепился  с  псами?
  Это  тоже  опыт.

  Исцарапав  спичкой  с  двух  сторон  весь  коробок , он  ее  не  зажег , собранность  закрепощает , любовь? я  ее  не  жду , я  ее  боюсь , по  пустыни  ходят  патрули , останавливающиеся  выплакаться  на  сторожевых  постах , вырвавшись  из  паучьих  лап  меланхолии , полетим  к  источнику  клином , о  целебная  вода. Капли  гнева  с  догоревших  свечей.
  Возьму  на  себя  смелость  упомянуть  о  планетарном  строении  наиболее  болезненных  луковиц. Выжившие  тюльпаны  сойдутся  в  схватке  на  кнутах. Разложив  по  кроваткам  сытых  детей , Хорхе  Муньос  светился  счастьем  в  затемненной  комнате.
  Внеземной  Корсар  срывался  к  нему  и  кричал: «Нам  надо  увидеться!» ; беседуя  с  Хорхе  как  равный  с  равным , бил  его  набалдашником  трости.
  Тельняшка  навыпуск , непромокающие  штаны  с  разводами  и  пробоинами , оцепление  прорвано. Стены  тряслись.
  Сзади  шум. Надвижение  велосипедистов. Сбежавших  от  правосудия , рекламирующих  группу «Whinny» , в  ресторане «Альверде» мы  выступали  год. Бесконечный  год , всего  год , к  нам  привыкли , освоились  и  мы , для  нас  с  Ваней  Хорхе  Муньос  превратился  в  великолепного  ударника , разбирающегося  в  наших  хитросплетениях  с  образцовым  блеском. Но  все  это  блестело  лишь  для  нас.
  Мексиканский  средний  исполняемая  нами  музыка  не  пробирала , они  садились , подзывали  официанта  и  ели , косо  поглядывая  на  сцену , где  мы  закатывали  нетривиальные  феерии , задействуя  гитару , синтезатор  и  барабаны.
 
  За  барабанами  Хорхе , поблизости  зачастую  его  семья , жена  Люсинда  и  дети  Эмилио , Николетта , Габи  и  сопливый  Нандо , заходившие  послушать  нас  стоя. На  место  за  столиком  у  них  не  было  денег. Увеличения  заработной  платы  нам  не  обещали , но  мы  старались , играли , стучали , Хорхе  долбил  по  тарелкам  с  одержимостью  неукрощенного  зверя , переходя , если  нужно , на  легкий  пронизывающий  бит ; Ваня  Михайлов  касался  носом  клавиатуры , выдавая  мелькавшими  пальцами  уникальные  апокалиптичные  пассажи ; я  свирепо  пел  в  микрофон , тряся  казенной  электрогитарой  в  поддержание  извергающегося  из  глубин , нас  вполне  могли  не  заметить.
  Однако  случайность. Воля  судьбы. Серьезный  независимый  продюсер , приехавший  погостить  в  родной  городок – я  повторю  за  ним  сказанные  им  слова.
  Заскочив  поужинать  в  ресторан , Алонсо  Эрнандес: «радостно  охренел , напоровшись  на  такую  команду». С  трудом  додержавшись  до  конца  программы , он  резво  подошел  к  нам  и  взялся  интересоваться: вы  кто , ребята? Вы  кто? вы  обалденно  лабаете. А  поете  о  чем? Не  лезь , Хорхе , ты  тоже  не  понимаешь… о  чем  на  английском  я  понял , тут  песни  известные  и  не  ваши , а  на  каком  остальные? На  русском? Вы  русские? Да  не  ты , ты  обожди , ты  мой  брат  латинос… попрошу  не  обижать  нашего  ударника.
  Никто  его  не  обижает! Он  в  порядке! Но  вы… гитара  и  клавиши… как  так  у  вас  получается? Вы  не  задумывались  о  профессиональном  менеджменте?   

  Вперед , «Эрни» , не  стесняйся , заваливай  нас  выгодными  предложениями ; говоришь , нам  необходимо  отсюда  срочно  выбираться  и  ехать  с  тобой  в  Мехико? мы  поверили. Дернувшись  покорять  мегаполис , мы  поедем , но  без  Хорхе , у  которого  семья  и  засаженный  участок , при  крайней  надобности  он  с  него  прокормится , а  мы  с  Ваней  катим  в  столицу , дешевле  билетов  не  нашлось? здесь  перевозят  животных  и  ни  одного  белого  лица , нестерпимая  жара  угрожает  рассудку , Ваня  Михайлов  напоследок  взял  Даниэлу , выкрикивавшую  во  сне  имя  некоего  Пипино , тебя  отпустили   без  криков?
  Моя  мать  не  задавала  вопросов. Указав  мне  на  то , что  я  уже  взрослый , напомнила  мне  о  том , что  я  русский. Броди  по  жизни  без  дрожи , возрождай  традиции  тех  легендарных  горьковских  босяков , твой  отец , кажется , не  меньше  ее  уважает  Горького. Он  не  чинил  препятствий?
  Литературно  выражаешься , Ваня , по  книгам  о  России  и  знаешь… с  отцом  мы  побеседовали. Он  вроде  бы  вникал. Сославшись  на  занятость , горячо  обнял  и  лег  на  кровать. Через  минуту  мирно  похрапывал.

  Как  слон? А  что  слон? Мрачный  слон  в  конце  времен. Безупречный  перегной  закрыт  облаками. Взглянем  фактам  в  лицо. Упремся  же! не  рухнем  в  Мехико  плашмя , в  корне  неверно  рассчитывать  отыграть  дебютный  концерт  на  балконе  президентского  дворца: на  площади  перед  ним  согнанные  автоматами  зрители , пятиметровые  динамики , суматошное  поклонение , мы  не  напрашиваемся  на  заботу  психиатра ; субтильный  «Эрни» когда-то  плавал  корабельным  врачом , имея  на  это  полное  право , его  челюсти  не  сводит  злобой , он  приверженец  японской  культуры  и  специалист  по  сакэ. И  по  бренди. И  по  портвейну.
 
 Беспокойно  поглядывая  на  взмыленных  полицейских , Алонсо  Эрнандес  насвистывал «The  idiot  wind» Боба  Дилана, и , разместив  нас  в  гостинице , гарантировал  оплату  двухместного  номера ; расслабьтесь , парни , вас  не  выселят , неделю  я  вам  оплачу , ну  две , я  же  не  миллионер ; дайте  нам  площадку  и  мы  заработаем  сами. Изъявив  желание  совершенствоваться  в  подрывной  утонченности , совершим  поворот  винта , ослабляя  натяжение  необратимых  вещей: если  нет  работы , мы  берем  гитары  и  направляемся  играть  на  улицу. Спасибо , что  увезли  из  Ханоса. Здесь  больше  людей , и  по  закону  вероятности  нам  будут  чаще  подбрасывать  медь , но  там  мы  выступали  под  крышей , стабильно  пополняли  карманы ; творя  несовершенную  музыку  с  проверенным  ударником , не  покидали  любимых  родителей , вы  ничего  не  хотите  объяснить?

  Будучи  не  в  силах  обеспечить  нашу  занятость , Алонсо  Эрнандес  вел  себя  неспокойно. Вскакивал , подскакивал , совал  визитные  карточки  неизвестных  нам  людей , разрешая  звонить  им  в  любое  время  дня  и  ночи , они  контролируют  рынок. А  я , парни , в  загоне  и  с  недавних  пор  не  в  авторитете. Доставляя  в  клубы  некачественных  товар , я  подставлял  доверявших  мне  амиго , вы , парни , просто  супер , но  меня  даже  не  выслушают , и  вас  не  прослушают , намереваетесь  здесь  играть? Тогда  сторонитесь  меня. Здравый  смысл  в  наконечнике. Займите  позицию - можно , выжидательную. Эрекция  не  помешает  разговору.

  Он  и  лжец , и  извращенец , подвижный  тритон , сторонник  мира , ты  предлагаешь  нам  начать  тебя  бить? Не  кипятитесь, парни. Вы  извлечете  выгоду  из  приезда  в  Мехико. Зная  правила  борьбы  и  любви , я  все  же  не  смогу  заставить  вас  потворствовать  моим  безумствам  или  корячиться  на  фабрике  в  интересах  третьих  лиц , вы  бы  отваливали  мне  часть  зарплаты , я  бы  с  небрежность  принимал , разомлев  на  перепутье  с  ножом  в  ягодице , жизнь  меня  растоптала. Зло  побеждено. Вы  готовы  записать  альбом?

  Хлебнув  из  горлышка  текилы , «Эрни» импульсивно  слетел  по  лестнице , криком  подозвал  такси  и  быстро  пошел  пешком. Я  туда! И  вы  давайте  за  мной! В  блочным  дом  за  пальмами.
 
  Непроветриваемая  комната , оборудованная  Алонсо  под  студию  звукозаписи , располагалась  на  четвертом  этаже.
  Загораются  лампочки , звенит  струна , укушенный  пауком  задыхается , созванные  Эрнандесом  безработные  музыканты  пишут  с  нами  наш  первый  альбом , заранее  радуясь  мизерному  гонорару , Паша  и  Ваня. Па-ва. Мы  назвали  проект «Заблудшая  Па-ва» , а  альбом «Еще  одна  могила» , в  него  вошло  двенадцать  песен  на  русском  языке , инженером  записи  выступил  Алонсо , неряшливый  мельник  в  дамской  шляпке , он  вызывал  у  нас  и  такие  ассоциации , облизывая  свое  соленое  плечо , потряхивал  трещоткой , раздавал  указания , измучившись  из-за  пристрастия  к  улучшениям , я  трижды  перепел  «Лишний  ананас» , переписал  гитарное  соло  к  «Спальне  общих  женщин» , наотрез  отказался  укорачивать «Языческое  отопление» , пульсировавший  на  басу  мулат  действительно  пытался  перейти  в  иное  состояние , Ваня  Михайлов  обдуманно  менял  тональности , не  предупреждая  компаньонов , сколько  пальцев , столько  и  нот , не  столько , шестидесятилетний  саксофонист  ширнулся  и  шепчет  о  кайфе  употребления  ванильного  мороженого , исколов  себя , Пуэрто  умрет  титаном  самодостаточности , лазутчиком  в  безликости, кто  здесь  машинист?
  Где  он? Я  знаю  машиниста. Всюду  мерещатся  похотливые  близняшки-неваляшки , дающие  суровую  оценку  не  очень  очевидным  приступам  слабости , каждый  прошедший  день – это  сгоревшая  спичка. Я  сижу  в  кресле , за  моей  спиной  стоит  Ваня  Михайлов , конструкция  несется  сквозь  затемнение , одинокий  всадник  преследует  нас , перепрыгивая  через  трупы  посвежевших  электриков , в  неловком  молчании  мы  перевариваем  грохот  указующего  исчезновения , грубые  руки  с  голубыми  жилами  перебирают  куски  разорванного  херувима ; ты , Пав-вел , плохо  думаешь  о  мексиканских  людях.
  К  свету  нужно  идти  в  гору.
 Я  выдуваю  пыль  из  розетки. 
 Сосредоточившись , запишем «Мудрец  Гун  Джао  всех  достал»: в  узком  гробу  я  ем  яблоко , сладкое  яблоко , китайское  сладкое  яблоко , в  Китае  сладкая  жизнь , ребром  ладони  рубят  головы , лопатой  отрубают  головы…

  Записали? Техника  не  подвела , настроение  испорчено , передернув  плечами , я  безропотно  принял  восторженный  отзыв  Эрнандеса , кормившего  нас  с  Ваней  неопределенными  обещаниями , рискуя  быть  уволенным , но  его  не  уволишь , не  прижмешь  и  нас , бумаг  мы  не  подписывали , в  рабство  не  продавались , хватит  ли  решимости  вырваться? Безусловно. У «Эрни» дела  в  Нью-Йорке , и  он  сам  нас  отвезет  насладиться  рукопожатиями  в  канаве , эпилепсией  в  сооружениях , жаворонками  на  бормашине , потрепанными  священниками , ставящими  Колтрейна  выше  Паркера , приглашаем  заинтересованных  лиц  оплатить  наш  проезд.

  При  поддержке  Алонсо  Эрнандеса  вы  доберетесь  до  Нью-Йорка , расчехлите  гитары , но  кто  вас  там  ждет? Что  ждет  от  вас  Алонсо  Эрнандес? У  него  доброе  сердце. Он  сильно  пьет  и  переоценивает  степень  своего  влияния  в  музыкальном  бизнесе – удивительный «Эрни». Единственный  и  неповторимый , One  and  Only , гомосексуалист  и  подвижник: с  вашей  стороны  по  линии  секса  ему  ничего  не  светит , но  ему  крайне  нравится  ваше  творчество , и  он  вылезает  из  кожи , смущая  вас  педерастическим  обликом ; над  вами  не  смеялись , узнав , что  вы  с  ним?

  Там  не  важно  с  кем  ты. Высадив  из  самолета  в  аэропорту  Кеннеди , он  привез  нас  в  обитое  бежевым  пластиком  помещение  и  попросил  прослушать ; Ваня  сел  за  пианино , я  на  инструменте  Уго  Милито  ограничился  акустической  пьесой – нам  похлопали , одобрительно  поцокали  языками , а  вы  поете? А  вы  играете  громче?
  Они  делают  все! – вскричал  «Эрни».
  Мы  делаем  не  все , - строго  поправил  его  Ваня. 
  Ты  привез  нас  в  клуб  для  голубых? – спросил  у  Эрнандеса  я.
  Нет , ты  чего , тут  обо  мне  знают!… ну  не  знают  и  не  знают, мы  позволим  им  остаться  в  неведении , сваливаем , Эрнандес , эти  физиономии  меня  напрягают , пойдем  в  другой  клуб , у  нас  есть  варианты?
  Хмм. Можно  наведаться  к  Джону  Полларду. Я  к  нему  сюда  и  направлялся , чтобы  поговорить  о  вас  и… не  обижайтесь… я  курирую  еще  одно  женское  трио , продвижение  которого  попахивает  солидными  барышами , вы  не  тревожьтесь. О  вас  я  не  забуду  при  любом  раскладе.

  Мы  у  него  для  души. Телесных  нужд  с  нами  не  удовлетворить , состояния  на  нас  не  сделать , вещи  с  гитарами  брошены  у  знакомого  мексиканца - унылого  гетеросексуального  книжника , пробурчавшего  отмахивающемуся  Эрнандесу: «я  читал… и  говорю  о  прочитанном… в  Ведах  говорится, что  половая  жизнь  приносит  много  беспокойств» , не  оставляя  кровавый  след , к  Джону  Полларду  мы  ехали  на  метро , вот  мы  и  встретились.
  Усевшись  на  противоположных  концах  длинного  стола , будем  друг  на  друга  орать.
  Ты – денежный  мешок  с  апартаментами  в  Манхэттене , а  мы  продвинутые  музыканты  с  пламенем  в  душе , тебе  ни  за  что  не  врубиться  в  наши  песни , а  нам  не  опуститься  до  твоих  попсовых  предпочтений , как  ты  нас  обозвал? Да  мы  тебе  набьем  морду… без  зазрений  совести  изувечим…
 
   Подобного  не  произошло. Джон  Поллард  интеллигентно  беседовал  с  Эрнандесом  о  ценах  на  Сикейроса , мы  с  Ваней  интеллигентно  курили  сигары , разглядывая  висевшие  на  стенах  гравюры.
 Джону  под  пятьдесят , у  него  глубокая  залысина  и  нечеткие  очертания  лица , вздорный  нрав  и  чистая  совесть , на  столе  табличка  с  надписью  «В  Сиэтле  нет  правды» , книжные  полки  заставлены  оплывшими  свечами , суетные  мысли  раскинули  палатки – распахнут  ли  нам  двери, додумаются  ли  платить , на  небольшой  высоте  мы  полетим  далеко-далеко , при  опознании  трупов  были  сомнения , в  подземном  убежище  без  всяких  отговорок  возьмемся  за  непосильное , продолжая  тянуться  навстречу  испытаниям ; я  позвонил , идите. Идите , идите!
  Не  орите.
  В  разные  годы  Джону  Полларду  сделали  шесть  трепанаций  черепа – неправда , несерьезно.
 
  Идите , я  звонил – я  серьезно. Пройдя  по  такой-то  авеню , перейдите  на  такую-то  стрит  и  шагайте  до  клуба  с  такой-то  вывеской , в  нем  вас  примут , как  родных. Концерты  у  нас  в  восемь. Вам  предстоит  делить  площадку  со  множеством  команд , исполняющих  рэгги , фанк , рокабилли , блюз-рок , дурман-кантри , вы  не  затеряетесь , мы  не  пропадем , вы  выходите  на  охоту , мы  вернемся  с  добычей , проживаемые  в  спешке  дни  сложатся  в  тихую  бескрайнюю  ночь ; смешавшись  с  лавой  с  лавой  на  лужайке , мы  окрепнем , больше  всего  о  смерти  Моррисона  переживали  члены  его  группы.
  Конечно. Он  же  нарушил  им  весь  бизнес.

  Высунутый  язык  из  пасти  бегемота. Язык  не  бегемота. Того , кто  в  бегемоте , того , кто  не  сдается , высовывая  язык ; Ваня  Михайлов  думал  купить  томик  стихов  Джима , но  в  книжном  нет , с  зашатавшихся  Гималаев  посыпался  снег , их  подрубили  в  горячее  время. Расслабляющие  процедуры  изводили. Якорь  не  достал  до  дна. Была  храбрость , была  и  паника , несъеденное  завоняло , помягче  с  ними , Ваня , они  достойные  музыканты  и  не  их  вина , что  они  еще  живы: они и  пьют , и  колются , но  Бог  к  себе  не  берет , менеджеры  обкрадывают , бедствующие  семьи  проклинают , на  бас-гитаре  с  нами  согласился  поиграть  Тухлый  Френк  Чиперс , на  барабанах  глухо  стучит  испускающий  дух  от  пневмонии  Клэнси  Джиллман , при  подобном  сопровождении  нам  долго  не  просуществовать , наша  группа  с  новым  временным  названием «Temperature  of  tender» разваливается  на  выступлениях  и  не  собирается  на  репетициях.

  В  «Пожаре  на кладбище»  я  пел  на  русском , Фрэнк  с  Клэнси  этого  не  замечали , унылые  профессионалы , слабоактивные  после  слабоалкогольного , где  ваша  энергия? какой  с  вами  улет? присущая  им  вялость  повернет  толпу  против  нас , и  мы  поспешно  скроемся  со  сцены.
  Can  I  rent  a  boat? Взяв  напрокат  лодку , мы  уплывем  по  Гудзону  без  женщин , держись , Ваня. Не  завидуй  Тухлому  Фрэнку , считающему  себя  лучшим  любовником  Северного  Бронкса.
  Не  путай  с  бегством  молниеносное  отступление. Мы  и  не  отступаем , карьера  пойдет  на  лад , нам  не  до  нее , нас  тащат  не  клячи , а  единороги , благодать  мы  пьем  залпом , наша  живая  бурлящая  сила  питает  на  концертах  и  драках , нам  доводилось  драться  и  в  Мексике , и  уже  здесь ; мы  отбивались  от  грабителей , отбрыкивались  от  психопатов , заступались  за  незнакомых  девушек , грязно  оскорбляемых  подростковыми  бандами , позавчера  по  дороге  домой  нас  было  двое. Ну  трое , трое , с  нами  плелся  и  Тухлый  Френк , нормально  отыгравший  программу  и  рассчитывающий  на  дармовую  выпивку , время – два  часа  ночи.
  Две  перепуганные  девушки. Шестеро  невменяемых  шестнадцатилетних. Фрэнк  не  вмешивается , он  в  Нью-Йорке  с  малых  лет  и  прекрасно  знает , что  предпочтительней  пройти  боком , опустив  плечи , мы  с  Ваней  влезли.
  Ване  выбили  зуб ; я , вспомнив  Кита  Ричардса , схватил  гитару  обеими  руками  за  гриф  и  приносился  разносить  им  башни , стараясь  не  раскалывать  ее  как  можно  дольше , но  особенно  не  жалея , это  ведь  не  та , не  любимая , не  сросшийся  со  мной  инструмент  Уго  Милито , девушки  с  воплями  унеслись , разозлившийся  Ваня  послал  в  нокаут  выхватившего  нож  паренька  с  прической  афро , по  инерции  жестко  срубил  его  долговязого  говорливого  друга , я  уладил  вопрос  с  остальными , Тухлый  Фрэнк  нудно  бубнил  о  грядущих  неприятностях: у  них  же  организация , скверный  характер , нас  не  простят , отыщут  и  отомстят , выдохни , Фрэнк. В  случае  чего  ты  всегда  успеешь  перейти  на  их  сторону. Если  нас  возьмутся  подкарауливать  человек  двадцать – присоединишься  к  ним  двадцать  первым. 
  Не  надо  так  со  мной , проворчал  Фрэнк. Я  присоединяюсь  не  к  ним , а  вам , в  следующий  раз  я  буду  с  вами , нам  еще  повезло , что  сегодня  они  вышли  гулять  без  стволов.

  Ну , и  нам  же  когда-то  должно  повезти , мы  же  достойны  везения – не  насилуем , не  воруем , не  промышляем , поклоняясь  сатане , в  большом  бизнесе , играем  музыку  и  радуем , и  радуемся , зарабатывая  копейки , насмешливо  отмахиваемся; в  проспиртованной  пелене  начинают  появляться  женщины , настроившиеся  нам  отдаться , для  подобных  знакомых  я  варю  по  штатской  книге  рецептов  русские  щи , напевая  мой  собственный  блюз «Зачем  вы  сделали  меня  бездомным?».

  Квартира  у  нас  с  Ваней  есть , и  в  ней  зачастую  меняются  женщины ; я  никого  не  удерживаю , но  Ваня  Михайлов  приверженец  стабильных  отношений , ему  досадно  из-за  подчинившей  нас  тирании  непродолжительных  связей , да  не  грызи  ты  себя. За  квартиру  мы  платим. За  женщин  не  платим. Квартира  у  нас  съемная , такие  у  нас  и  женщины , не  гляди  на  них  с  трепетом , поскольку  и  мы  по  ним , и  они  по  нас  проходят  парадным  маршем , почувствовав  потребность  в  необременительных  сношениях , не  отвечающих  твоим  устремлениям , тебе  нужно  чудо? Как  же  оно  называется… встреча  со  второй  половиной? Это  реально.
  Реально , Паша?   
  В  сумасшедшем  доме. Там  и  первая  половина , и  вторая , и  третья  половина , третьей  половины  не  бывает , но  там  запросто. Не  светлячок , а  самолет. Рушили  застенки , разрушили  обсерваторию , разломали  телескоп , не  приближайтесь  к  нам , планеты , вы  вконец  уменьшились – дурное  предзнаменование. В  помещении  для  гостей  предпринимают  действия  истерзанные  санитарами. Ворвавшись , испражняются , корчат  рожи , вы  навещаете  не  нас , вам  интереснее  потрепаться  с  врачами ; следуя  голосу  совести , окружите  их  тесным  кольцом  и  потребуйте  у  них  скинуться  и  обеспечить  нам  условия! Полосните  кинжалом  отмахнувшегося  доктора! Женщин… приведите  женщин… к  нам  они  пойдут  за  деньги , но  лучше  за  деньги , чем  если  бы  они  пробрались  в  наши  больные  души , командуя  нами , не  отпуская  нас  побродить  в  одиночестве , из-за  женщин , из-за  женщины  мы  преимущественно  и  помешались , неблагосклонность… обойденность… взаимные  счастливые  чувства  добивают  не  реже.

  Добивают  в  итоге. Когда  умирают. Ты  только  начинаешь  крепнуть  и  что-то  из  себя  представлять , а  тут  любовь , и  ты  хохочешь  блаженным  зайчиком , подзабывшим  о  существовании  мускулисых  волков  и  хитрых  лисиц , с  которыми  ты  оказываешься  один  на  один , едва  она  ослабеет. Любовь  уйдет. Уходила  и  всегда  будет  уходить. Пока  она  не  отпустила , от  нее , зная , чем  это  кончится , надо  скрываться , если  не  духом , то  телом – куда-нибудь  съездить , яростно  развеяться , вам  не  обязательно. Вы  поехали  в  Ханос?

  В  присутствии  Тухлого  Фрэнка  и  Клэнси  Джиллмана  я  сказал  Ване: мы  берем  тайм-аут. На  неделю , на  месяц , насовсем , в  последствии  определимся , мы  не  дети. Но  у  нас  есть  родители. Я  полтора  года  не  виделся  с  отцом , и  я  уезжаю  к  нему ; ты , Ваня , можешь  не  ехать , но  твоя  мама  по  тебе , вероятно , скучает  и  неважно  спит , из  ее  писем , приходящих  на  наш  адрес  каждый  день… ну , не  каждый  день , тем  не  менее – из  них  нам  известно , что  у нее  бессонница , подогреваемая  алкоголем  депрессия , с  моим   отцом  она  не  знается , он  мне  не  звонит  и  не  пишет , поехали, Ваня. Не  помер  ли  он… не  дай  Бог. Он  полностью  в  себе , я  за  него  не  беспокоюсь , мне  приходятся  волноваться  за  тебя – так  я  думал , но  Ване  не  говорил.

  Ему  нужно  выехать  из  Нью-Йорка  и  продышаться  в  мексиканском  пекле , сейчас  лето , в  Ханосе  стоит  немыслимый  зной , в  Нью-Йорке  жарче , Ваню  Михайлова  тут  душит  печаль ; сдавай  ключи  от  квартиры , потом  мы  снимем  другую, в  Ханосе  в  ознаменование  нашего  приезда  устроят  беспробудный  праздник , расчувствовавшаяся  Даниэла  попросит  исполнить «Кошмар  не  окончен» , Уго  Милито  обопьется  текилой , расспрашивая  нас  о  Нью-Йорке , вы  прибыли?!
  Мы  спешили.
  Присаживайтесь  и  выпивайте!
 
  Выпьем , выпьем. Здравствуй , отец.
  Сынок… как  дорога? Тем  же  маршрутом , что  мы  с  тобой… я  помню – мы  ехали  через  всю  Америку , разделяя  нужду  и  окрыленность… вы  наскребли  на  рейс  до  Мехико? К  экипажу   не  лезли , пограничников  мольбой  о  косячке  не  доставали? Верно , сынок. И  я  живу  спокойно , ни  с  кем  не  связываясь ; гляжу  на  небо , слушаю  приемник , ваших  песен, кажется , не  передают. На  радио  засели  козлы… или  вы  плохо  играете?
  Плохо , не  плохо , но  играем. Отдельные  части  механизма  несколько  захирели… мы  выправим , папа.

  Наглядевшись  на  мою  заспанную  физиономию , отец  огорошил  меня  информацией , между  делом  ляпнув , что  у  меня  имеется  сестра , девочка  четыре  года. Мама  родила  ее  Париже. В  тридцать  семь  лет… ты  что , мама… и  ты , Ваня , тихо. Я  распространялся  с  тобой  о  твоей  маме , но  здесь  моя  мама… она  замужем? Муж – банковский  работник?
  Без  нервов , отец. Как  она  тебя  обнаружила? Ты  сам  ей  написал. Маме  на  нас  положить , она  увлечена  новым  мужем  и  подрастающей  дочкой , от  нас  уже  столько  времени  ни  малейшем  весточки , а  она  не  психовала , в  набат  не  трезвонила: люди , боги , очнитесь , у  меня  пропали  муж  и  сын… тайком  от  меня  подписав  бумаги  перед  вылетом  в  Штаты , ты  ей  не  муж , но  я  ей  по-прежнему  сын , она  пишет , что  не  находила  себе  места? Подключала  частных  детективов , обещала  награду  за  любые  сведения , ты  ей  веришь? Среди  всей  этой  болтовни  она  не  упоминала  о  князе? Жив… Вспоминает  обо  мне. Он  вспоминает – я  верю. И  я  о  нем  вспоминаю. Беседы , преферанс , душевное  участие  в  гитарных  начинаниях ; внушительную  часть  послания  к  отцу  мама  отдала  под  просьбу , обращенную  ко  мне: Павел! Забывший  меня  Павел! Срочно  лети  во  Францию. К  любящей  тебя  матери… а  если  не  хочешь  к  ней , лети  подписывать  бумаги  и  получать  французский  паспорт , я  все  обговорила , никаких  проблем  не  возникнет , позвони  по  упомянутому  мною  номеру  в  Вашингтон , и  тебе  мгновенно  оформят  визу – они  нашли  друг  друга: у  нее  с  мужем  связи  на  международном  уровне.

  Просто  за  паспортом  я  бы  не  полетел , но  мной  завладело  желание  увидеться  с  князем… и  с  младшей  сестрой. Какая  она… похожа  ли  на  меня , поймет  ли  она  кто  я  такой ; я , Ваня , в  Вашингтон , затем  в  Париж , будь  в  Нью-Йорке  через  неделю , я  обернусь , семи  дней  мне  хватит  за  глаза , вот  я  уже  в  столице , вот  я  снова  в  столице , но  это  не  гнусный  Вашингтон , а  Париж , где  я  также  не  купаюсь  в  счастье: изумительная  погода , очередь  за  такси , галантно  поклонившись , я  пропускаю  томную  шатенку , на  машине  меня  не  встречают , впрочем , я  не  говорил  точно , когда  прилечу , в  последние  дни  я  много  летаю , Нью-Йорк – Мехико , Мехико – Вашингтон , Вашингтон – Париж , в  особняке  у  князя  отосплюсь , с  усталости  поваляюсь  без  сна , я  доехал , ступени , дворецкий… Князь!
  Милый  Паша!
  Да  ты , князь , не  изменился!
  А  ты , Паша , заматерел ; являешься  передо  мной , отпустив  бородку , я  думал , не  суждено! Нам  с  тобой  повидаться…. Мы  же расставались  словно  бы  навсегда – лично  меня  пронзало  подобное  чувство. Однако  ты  приехал. И  я  тебя  дождался.

  Без  учета  прислуги  князь  доживал  отпущенный  ему  век  в  одиночестве. Внучка  вышла  замуж  и  переехала  к  супругу , с  прочими , нацелившимися  на  наследство  родственниками , не  желал  делить  кров  он  сам ; мне  он  рад , но  я  не  останусь , не  взыщи  на  меня , я  жесток  и  эгоистичен , меня  потащило  и  мне  не  вывернуться , обратный  билет  куплен , двигатель  разогревается , в  маминой  квартире  ко  мне  подбежали.
  Девочка… солнышко… не  знает  ни  слова  по-русски.
  Пообщаемся  взглядами , я  же  подзабыл  французский ; посадив  тебя  на  колено , я  проведу  ладонью  по  твоим  золотым  волосам , ты  не  боишься , что  я  сделаю  тебе  больно , наша  мама  взирает  на  нас  с  половинчатым  умилением , я  ее  стесняю , женившийся  на  ней  банкир  натянуто  улыбается , поглядывая  на  меня  не  без  опаски , шампанского  за  встречу? я  выпью , бродягам  полагается  пить , окрепший  шатун  опрокинет  бокал , закусывая  этими  мелкими  ягодами.
  Это  не  ягоды , а  орехи.
  Не  страшно , зубы  целы , на  дантиста  я  у  вас  не  попрошу , пребывание  в  столь  теплой  обстановке  для  меня  мучительно , так  как  же? Допив  бутылку , попрощаемся?  Не  роняя  себя  в  ваших  глазах , я  пробегусь  по  министерствам  и  департаментам ; с  саднящим  горлом  признаюсь  в  верности  Французской  республике , представившись  руководящему  составу  неприступным  проверяющим  из  особого  отдела  по  борьбе  с  извращенцами  в  высших  эшелонах  власти , мне  не  откажут , я  затяну «Марсельезу» , таксист  втянет  голову  в  плечи , нервно  помчится  в  аэропорт , не  останавливаясь  на  красный  свет , браво , мужчина , не  обижайся , но  я  проору  во  всю  мощь: Мерси! Люби! Не  покушайся  на  свою  жизнь , рассчитывая  на  любовь!
  Тебя  полюбят. Я  улетаю  в  Нью-Йорк.

  Недостающие  силы  идут  рядом  с  нами. Приподнятость  взвихряет , подчеркивая  энергичную  лживость  позитивизма. В  приятном  волнении  я  обнимаюсь  с  голодающими. На  обрывках  самой  дорогой  бумаги  записаны  их  координаты – я  вышлю  им  малость  денег. Стоит  учесть , что  я  не  о  том. Ради  тебя  и  всех  остальных. Это  мое  личное  дело , прискорбное  расставание  со  смыслом , стойкое  ощущение  озверевшей  толпы , летящей  параллельно  со  мной , чтобы  опередить  и  поджидать  в  Нью-Йорке , не  обещающим  помилования  слабо  вовлеченным  в  происходящее. Тебя  он  не  избавил  от  заблуждений?

  От  лица  общества  он  меня , конечно , сдавливал  несвободой , но  за  его  пределами  еще  хуже , публики  не  наберешь  даже  на  элементарное  пропитание , мы  с  Ваней  ездили. Находили  и  выкручивались. Бодались  с  посланной  сверху  тривиальностью , на  костылях  уходили  в  бордель ; лукаво  завопив , отталкивали  четырех  присланных  женщин , закопанные  по  пояс  подавали  голос. На  саунд-чек  прокрались  истекающие  страстью  поклонницы , слабые  фотокамеры  снимали  крупный  план , ну  и  чего  мы  теряем  время?
  Накачаемся  бренди. Виляя  из  стороны  в  сторону , пойдем  напролом.
  С  ним  не  пойдешь. Ему приспичило  наведаться  к  нам  с  деловой  инициативой.

  Молодящийся  блондин  Тони  Фингл , потухшая  звезда , наш  гость. Утверждают , что  он  записывал  платиновые  альбомы , присутствовал  на  телеэкране , утратил  драйв  и  растратил  миллионы , от  безысходности  выступает  по  клубам , не  планируя  восстанавливать  былое  величие , вы  принимаете  одурманивающие  средства?
  Я , парни , увлекался , и  это  меня  сгубило , попутно  привело  к  увечьям  изуродованного  мною  тур-менеджера , теперь  я  вольный  стрелок , не  зависящий  от  настроя  корпораций , как  и  вы , я  за  вами  следил , вы  мне  подходите , я  тут  набираю  мощную  команду , я-яяя… вас-сс… на…нимаю… замедленное  воспроизведение. Я  вас разыгрываю. С  дурманом  я  завязал , резкость  мышления  постепенно  возвращается , мне  по  силам  перемещаться  среди  посещающих  меня  видений  со  скоростью  мысли , да , так  медленно , мои  кости  крошатся , мне  сорок  два , но  об  этом  никому , у  меня  глазная  инфекция , поэтому  не  столь  пламенный  взор , песен  накопилось… я  же  сочиняю… вместе  обработаем , распоемся , помолчим , настойка  опия  начинает  создавать  проблемы…
 
  Поработаем , нам  любопытно , авторитетный  торчок  берет  нас  под  свою  опеку , подсовывая  жеваные  листы  со  словесными  нагромождениями  и  простыми  аккордами. Местами  нацарапаны  ноты. К  расшифровке  помимо  нас  привлечен  необязательный  гитарист  Грегори  Хрюпос , чистый  грек , ошивающийся  в  Нью-Йорке , отдаленно  напоминая  посиневшего  от  возлияний  Ахилла. Из  его  достоинств  выделяется  умение  выноситься  из  магазина  с  тележкой  неоплаченной  выпивки: я  нарвался  на  тебя , полицейский , стреляй  в  меня , стреляй , не  имеешь  права , а  догнать  не  сумеешь , я  быстр , мне  сойдет  с  рук , не  догадаетесь  же  вы  формировать  подразделение  по  моей  поимке , в  ваших  рядах  замешательство , меня  видели  и  Квинсе , и  в  Бронксе , внимание , Хрюпос.
  Я  всегда  внимателен.
  Здесь  нет  полиции.
  И  зачем  же  я  внимателен?
  Ты  невнимателен! – проорал  Тони  Фингл. Не  трепи  мне  нервы , не  доводи , мне  не  нужны  с  тобой  психологические  поединки , я  тебя  выпру  и  все , и  ты… ты  смеешь  просить  о  прибавке?
  Он  не  просит , Тони. Мы  знаем  о  твоей  жадности  и  не  претендуем  на  невозможное , гроб  опускается , воск  со  свечи  капает  на  ее  тень , не  пригласить  ли  нам  настоящего  басиста? На  него  придется  потратиться. Весьма  печально. На  басу  ты  играешь  сам , играешь  неплохо… слабо  играешь… долины  не  вскипают , голодные  львы  не  ревут… ты , парень , отвечай  за  себя! За  конечный  результат  отвечу  я! Я – Тони  Фингл , жестокий  мачо , в  хлеву  без  окон  я  не  задохнусь  и  разгляжу  пикирующую  на  меня  комету , решившую  скрасить  мою  беспросветную  жизнь , я  держусь  отчужденно. Тружусь  ради  понимания  себя , обедаю  в  расположенных  на  отшибе  забегаловках ; заработавшие  на  мне  кучу  денег  от  меня  отвернулись , ни  ставя  меня  ни  в  грош. Плохие  люди. Пластиковые  души , очерствелые  сердца , а  я  сентиментален… ну  вот , навернулись  слезы. Втянул  в  ноздри  для  энергетики , и  чем  обернулось? Хандра… Преувеличенная  хилость. Серьезней  бей  по  клавишам , ты , клоун!

  Ему  бы  ни  следовало  называть  Ваню  клоуном. За  непозволительное  хамство  плотный  тычок  в  грудь  и  госпитализация  с  подозрением  на  перелом  грудной  клетки , вельможа  из  свиного  царства  нарывается , разрешение  на  охоту  оформлено , отложим  расплату , друг , воздержимся  от  бойни, сыграв  для  успокоения «Rocky  road  blues»  и  наш  с  тобой  «Могу , могу , не  смог» , количество  непопаданий  определит  степень  твоего  бешенства , Тони  Фингл  изводит  и  меня , гиблые  моря  преображаются  по  субботам , у  нас  концерт. 

  Сплетенные  змеи  кусают  друг  друга , разыгравшийся  Хрюпос  подгоняет  рост  эзотеричных  грибов , я  рьяно  спуртую , Ваня  Михайлов  не  отстает ; вышептывая  мерзкую  балладу «Стану  добрее» , Тони  Фингл  замечает , что  его  игнорируют, поливают  из  шланга  пенистым  раствором: ему  бы  окоченеть, но  Фингл , рассвирепев , бросается  на  меня , подскакивает  для  нокаутирующего  удара  и  откатывается  к  невзрачному  барабанщику  Симмонсу , будучи  насаженным  на  мой  апперкот.
 
 В  зале  аплодисменты. Тони  Фингла  откачивают  за  кулисами. Замученный  жаждой  спит  у  воды , он  очень  обиделся , супер-свет , райский  свет , ты  увидел , а  я  нет , короткий  член  не  вымоешь  в  раковине , бормотания  Тони  слышны  со  сцены ; мы  доиграем , не  расходитесь , среди  публики  знакомые  лица  из  нашей  системы , весть  о  моем  поступке  мгновенно  распространится , и  горбун  Марко  Форрестер , писавший  аритмичные  песни  на  основе  картин  Сальвадора  Дали , скажет  мне  в  заполненном  музыкантами  баре: ты  герой. Отважный  хрен. Вынужденно  снизойдя  до  игры  с  нами  на  одних  площадках , Тони  Фингл  нас  не  уважал ; открыто  насмехаясь , поплевывал  на  наши  поиски , куда  нам  до  него , он  с  вершин , а  мы  нетвердо  держимся  и  на  низинах , благодарю  тебя , брат , твой  кулак  устроил  мне  праздник , лично  для  меня  отныне  ты – «Фист». Пьяный  народ  одобрительно  загудел: «Фист» , «Фист» , такая  кликуха  ему  по  заслугам , гитаристы  и  саксофонисты  приветствуют «Фиста» ; выйдя  на  середину , я  поклонился , не  выясняя  в  деталях  происхождение  данного  мне  прозвища. То  ли  от Fist – кулак , то  ли  от  Feast – праздник , произносится  практически  одинаково , нетрезвый  Ваня  заказывает  водку , грек  Хрюпос  требует  метаксу , угомонись , Хрюпос , тут  ее  нет , выпьем  водки , ты  с  нами  или  с  Финглом? если  с  ним , то  уходи , паши  на  него  никчемной  пешкой , Хрюпос  с  нами , Ваня  Михайлов  восхищенно  лупит  его  по  плечу , у  Фингла  ты  зарабатывал  бы  больше.

  Хрюпос  кивает. Он  уже  сомневается. Поостерегись , грек , деньги  портят  людей , взамен  них  мы  гарантируем  тебе  беспробудный  улет , выводящий  перепревших  ратников  из  ментального  оцепенения ; технически  ты  подкован , психоделически  мы  тебя  подтянем , спившийся  индеец  сиу. Мне  бы  твою  духовную  силу. «Пнуть  колонизатора» – припев.

  За  ударными  промышляет  никарагуанский  снайпер  Освальдо , на  басу  зудит  въедливый  очкарик  Чарли  Дубэйс , я  начинают  часто  выпивать , Ваня  Михайлов  подхватывает , Хрюпос  не  просыхает ; назвавшись «Prerogative  sincerity» , мы  записываем  «Подо  льдом  теплее» , вероятно , наиболее  слабый  наш  альбом  за  всю  мою  жизнь. На  концертах  мы  выгляди  получше , но  неудовлетворенность  терзает , Нью-Йорк  угнетает , затраченные  на  выпуск  диска  средства  не  окупаются , нужда  напирает ; пройдемся , Ваня , по  игорным  притонам , проверим  фарт.
  Слив  в  покер  полторы  тысычи , я  добавляю  к  проигрышу  творческие  неудачи  и  выношу  на  обсуждение  идею  ретироваться  из  города. Полноценно  отдышимся , поиграем  по  фермам…
  Ваня  согласен. Ты , Хрюпос , едешь?
  Еду… еду… ну , поехали. Я еду.
 
  На  том  свете  он  вас  убьет. Но  на  том  свете  нельзя  убить. Очень  рано , еще  по  росе , я  вышел  проанализировать эту  возможность. Проведя  интенсивную  работу , вновь  потягивался  в  кровати. От  потягиваний  меня  свело  и  заклинило , таким  я  и  остался , через  час  оклемался , в  самоуверенной  манере  продолжил  допустимо  существовать , потолок  облупился  и  не  только – видна  полоска  неба. Всеблагой  Господь , поручаю  тебе  позаботиться  о  Слишком  Свесившемся. Вы  знакомы? По  краям  ущелья  тысячи  горящих  свечей. Ты  не  спешишь?   

  Под  марихуаной , сказал  он , и  ему  подтвердили  кивком , время  течет  медленнее. Если  постоянно  курить , можно  жить  вечно , видя  мир  в  непривычных  красках , да  тебе  надоест , влекущих  к  разгадке  тайн  не  останется , красивей  твоей  женщины  нет.
  Она  укололась , ты  нет. Мастера  не  ширяются. Размываются  в  медленно  текущем  времени , нет , и  этого  нет , нет  времени  следить  за  временем , когда  она  зовет  тебя  лечь  с  ней  и  не  двигаться.
  Вам  одиноко , вы  обнулили  счет , на  него  поступало  и  перестало, не  споткнись. Ты  идешь  к  ней , я  захожу  к  тебе  и  наталкиваюсь  на  тебя , идущего  к  ней , где  здесь  она? Не  это , не  это – я  щупал – не  она ; вышагивая  по  периметру , расстроил  все  твои  планы , мое  молчание  отозвалось  в  тебе  отчаянием , я  же  говорил.
  Барабаны  дождя  мешают  отключиться.
  Непогода  в  Сент-Луисе.
  Вдруг  мы  не  в  Чикаго , в  действительно  там? Поразмысли , хуже  на  станет , не  прикидывайся  слепым – собака-поводырь  придет  и  нагадит.
  В  нашем  номере  удушливый  микроклимат. Под  тебя  не  подкладывается  разрыхленная  не  тобой  религиозная  девушка , шпарящая  главы  катехизиса  в  натянутой  интимной  обстановке.
  Я  корректирую  огонь.
  Цель  задана  ею , но  ее  не  добудишься, и  я  проявляю  к  ней  родственные  чувства , накрывая  плотнее , кладя  поверх  пледа  стол , ну  не  я  же , ты  положил – я  снял , она  захрапела  погромче, вот  такая  форма  благодарности. Кстати , хороший  стол. По-видимому , продается  недорого. В  кочевом  существовании  не  пригодится , но  способен  предстать  объектом  медитации.
  Из  чего  же  он  создан , создан  ли  кем-то  принимающим  кислоту , загоняли  ли  под  тебя  отары  овец , проводили  ли  на  тебе  эротические  растирания , вполне  допустимо. Навязчивый  стук  в  дверь  не  повод  не  визжания. 
  Попрошу  покинуть  гостиницу.
  Мы  уедем , но  у  нас  тоже  претензии – в  вашем  хлеву  нас  озадачила  серьезная  нехватка  электричества  для  наших  гитар.
  Он  играл , я  настраивался , процесс  завершен , сыграть  для  вас «Tobacco  road»? Я  не  собираюсь  для  вас  играть. Женщину  с  той  кровати  мы  забираем  с  собой.
  Да ,  она  не  в  себе. Мы  понесем  ее  на  руках , понесу  лично  я , вас , разумеется , так  и  подмывает  вызвать  полицию  и  потом  заставить  меня  оплатить  звонок. Бесплатно , для  вас  все  бесплатно,  я  привык  за  все  платить , какие-то  монеты  я  наскребу ; засуньте  их  в  музыкальный  автомат  и  послушайте  слащавые  баллады. А  мы  уезжаем. Переезжаем  в  отель  через  улицу.
  Потные  жирафы , механические  игрушки  уволокли , развозя  по  домам , обхвативших  шеи , ну  же  полегче , не  прижимайтесь  и  сваливайтесь , вы  разобьетесь , мы  это  знаем. В  снежное  утро  произойдет  подмена , вместо  вас  испытают  судьбу  отважные  нелегалы , по  всем  фактам  выходит , что  переданный  пузырек  ими  высосан ; получив  строительную  специальность , не  пропадешь.
  Оповестите  меня  о  стекловидной  безвредности  алмазных  инициатив , летучая  мышь , свойская  летучая  мышь , забирается  через  люк  в  крыше  мерседеса , у  нее  неполадки , крылья  машут  вразнобой , лучше  вообще  не  пользоваться. Подхватим  падающую  в  раскрытый  чемодан. Протиснув  коготь, защелкнет  снаружи  замки, приветствуя  во  сне  бегущих  к  месту  ее  упокоения  жирафов  и  нелегалов , начитавшихся  мифов  о  людях  делающих  много  полезного.
   Ради  служения. Ограничивая  возможности. Ударная  бригада  умоляет  принять  нахлебниками  в  молниеносно  перемещающее  шоу  напомаженных  альфонсов. Стабильный  быт , гранулы  и  музицирование , отгремевшие  овации  в  клубе  глухонемых.
  Вы  бы  постеснялись  одеть  мой  пиджак.
  Кренясь , я  преподношу  себя  публике  одурманенной  намертво , приглядывающейся  свирепо , и  нет  мне  возврата , молотьба  аккордов  рассчитана  на  эстетов , не  потакайте  нам  оплатой  труда.
 
  За  городом  вылезаем  бродить  по  канавам , оттопыренный  мизинец  указывает  на  точку , откуда  слетают  листья , окурки  с  моторами , взрывающимися  моторами , громадные  окурки , садись  ко  мне  на  живот  и  поболтаем.
  Ты  точная  копия  закопанной  поблизости  нимфы , осуществляющей  высочайший  выход  к  живым , когда  они  принимают , чтобы  не  запутаться , спецредства , обретая  облик  дозревших  плодов  своего  воображения , сосредоточенных  эксцентриков  чаще  обычного  не  догадывающихся  о  существовании  великих  чувств , ко  мне  спускается  провод. Я  по  нему  полезу  туда , вкрапленным  в  то , отвлекая  этих , расположивших  тебя  к  себе  обещанием  прокатить  на  харлее , по  интонации  их  пьяного  мычания  ты  поняла – им  можно  довериться. Они  всю  жизнь  будут  хранить  трепетные  воспоминания  об  одухотворенном  группопом  сексе.
 Коренные  американцы , рыгающие  крепыши , судя  по  твоему  акценту  ты  приехала  издалека , из  Восточной  Европы? Как  и  я. Беглая  чешка? Я  русский. По  неволе , но  так  же  беглый , у  вашего   народа  после  пражских  событий  закономерная  ненависть  к  нашему , ты  правильно  не  соглашаешься , народ  не  при  чем , мы  приноравливаемся  к  действиям  правительств  и  тоскливо  вздыхаем  или  бежим  ко  всем  чертям , как  насчет  совместного  тура  по  штату  Иллинойс? Ключевым  фактором  выступает  наличие  денег , без  них, я  гарантирую , мы  бы  пошли  дальше , протыкая  взорами  луну, искали  бы  ночлег , заранее  настроившись  рухнуть  от  усталости  на  задворках  гостеприимного  населенного  пункта , у  вас  никак? Вы  нас  не  впустите? Я  не  хиппи , у  меня  короткая  стрижка  и  от  меня  не  разит , а  она , да , со  мной , я  не  в  курсе  чем  она  зарабатывает , вы  спрашиваете , чем  занимаюсь  я? Я  думаю.
 
  Гляди , Дженни , он  думает. Не  поверхностный  мужик , уважаю… Не  то  что  ты , женщина. Он  думает , а  ты? чем  ты  по  жизни  занимаешься?
  Ты  и  сам , Генри , туп. Определенно  тупее  меня.
  С  чего  же  ты  взяла? Чего  же  так  сразу?!…   
 
  Между  пленниками  выплат  и  налогов , потрепанной  парой  средних  лет  разразилась  ругань , посыпавшиеся  обвинения  сдвинули  нас  с  порога , нам  пора  расходиться , она  ковыляет  за  мной , впившись  мне  в  волосы , поворачивает  и  горячо  целует  на  прощание ; по  пустынному  шоссе  как  по  канатной  дороге , вибрируя  и  проваливаясь , впереди  дерево. Мы  уже  на  обочине. 

 Составляя  о  тебе  мнение , надо  полагать , что  ты  отпил  большой  глоток. Нарушая  контакты , берешь  на  себя  ответственность, поговорив  с  самим  собой , поговоришь  со  мной , вполне  вероятный  исход , я  в  силах  с  этим  смириться. Нас  всех  выгнали. Мы  не  любили  электронные  аранжировки. Попросив  покинуть  никому  не  нужный  пустырь , посягнули  на  святое. Правила  хорошего  тона  велят  нам  набрасываться  и  душить. Ты  настаиваешь?

  Я  сдерживаюсь  и  смеюсь  над  тем  фактом , что  мне  ни  к  чему  сдерживаться , я  умиротворен , я  не  претендую , законы  рассаживания  за  гостевым  столом , не  обижают  меня , если  я  не  хозяин , а  хозяин  я  только  внутри  себя. Временами  действительно  хозяин. Не  слишком  озабоченный  прочностью  связей  с  внешним  обликом. Закисать  в  охладительной  камере  занимательно  и  полезно, но  я  потею , взбираясь  без  остановок , все  больше  мрачнею , тыкаясь  в  указатели  предела , пребывая  в  равновесии , я  прогрызу  колею , изголодавшись  по  простору.
  Во  взгляде  подозрение. В  глазах  не  видно  блеска. Подлечившись , я  спасу  альпиниста , чье  тело  исчезло , и  замученная  любовница  вздохнула  с  облегчением ; я  верну  ей  и  тело , и  все  остальное. Непосредственное  общение  с  признанными  мертвыми  помешает  мне  нежиться  в  скрипящей  койке , воспринимая  ее  как  подругу  непонятного  альпиниста , а  не  как  мою  собственную , подцепленную  в  Ричмонде  с  инфекционным  заболеванием.
  Потрогай  мою  гитару. Подожди  трогать  меня. Пианино  для  Вани  пока  не  подвезли , но  вот  он. Приехал. Закусив  сигару , говорит  о  завтрашнем  выступлении , о  задыхающемся  уникуме  с  губной  гармоникой  и  чистой  индейской  кровью , да  мы  с  подобными  господами  неоднократно  проваливались , кого  ты  изыскал  для  восседания  за  ударными?
  Флойд  Гаст? Ленивый  трансвестит  из  Бостона? Ну , ты  и  удружил. Зачем  ты  позволил  ему  прибыть  в  такую  даль? Ничего  своего  мы  исполнять  не  станем , ограничимся  классическим  блюзовым  репертуаром , какого  хрена , Ваня , он  же  и  в  нем  не  рубит. А  Дику  Хартссону  ты  не  звонил? Обрел  постоянную  работу  на  пляже? Рельефный  парень , в  спасатели  его  примут  и  приняли , я  догадался , с  психоделикой  он  завязал. Нам  расставание  с  нашей  музыкой  не  грозит ; не  задерживаясь  на  одном  месте  мы  собираем  двигатель  в  ином  мире , удивительное  и  там, и  в  реальности.
  Помирившись  с  подлетающими  сущностями , овладеваем  ситуацией  и  принимаемся  перечислять  наименования  взошедших  ростков , цилиндрических  настурций , меховой  медведь  весит  две  тонны , в  недостроенном  вольере  не  проходят  маневры  по  присвоению.
  Шпага  с  бархатной  насадкой  возбуждает  обросшую  самку , с  трудом  отличающую  продавца  от  покупателя , владелец  сипит  о  намерении  вычистить  склады ; приведя  его  на  наш  концерт , мы  бы  постояли  у  выхода  на  сцену  и  вывалились  играть  в  эпилептическом  равнодушии.
  Ты , Ваня , по  клавишам. Я  попаду  в  тон. От  потрясающей  сыгранности  мы  только  теряем , розетка  на  груди  у  организатора  небезопасно  искрит , запекшиеся  губы  случайного  флейтиста  изголодались  по  засосам  безотказных  мексиканок , данный  старик  из  местных? 
  Найден  в  последний  момент. А  зачем?
  О  чем  ты  спрашиваешь , Паша?
  Я  сглупил , не  отрицаю. Специальных  партий  у  нас  для  него  не  предусмотрено , но  на  внеплановое  соло  он  может  пойти  в  любое  время.
  Он  пойдет. Когда  взбредет , тогда  и  пойдет.
  В  чем  же  еще  смысл  текстов  и  мелодий. Их  нужно  глушить  и  перебивать , разъясняя  бешеным  драйвом  всеобщую  картину  и  себе  самим , и  упавшим  в  обморок  зрителям , не  потопчите  ногами , откатывайте  бережней , я  разглядел  под  ее  носом  крошечную  татуировку  внятного  квадрата , несколько  похоже  на  усы , а  она  на  Гитлера , среди  заявившихся  нас  послушать  главенствуют  демоны , я  возражаю. Обдолбанных  не  выводят. Они  заплатили. После  всех  вычетов  нам  не  хватит  на  ужин , рассеянно  перебьемся , девушек  снимем , но  каких? икающих  заводных , я  распознал  в  них  больных , и  не  переживал , отвергая.
  Истончение  моральных  устоев  не  шагает  в  паре  с  похотливой  тупостью , разломы  в  асфальте  препятствуют  мыслям  о  мега-разгоне  на  секс-ипподроме , без  медицинской  страховки  нас  не  станут  лечить , тише , Ваня.
  Я  имею  свойство  желать.
  Презервативы  имеют  свойство  лопаться.
  Говорил  с  ними , приглядывался… Устали  глаза. И  устал  язык. Я  не  смотрю. И  я  замолчал.

  Индивидуальность  действий  изначальна , иное  на  ум  не  приходит, вы – заглушаемые  трансляторы , довольные  своей  неприкаянностью. Выгрызаемое  из  основания  хребта  мирно  стелется  над  равниной. Восполнение  утраченного  проходит  не  без  эксцессов. Какими  глазами  ты  посмотришь  на  умирающую  от  старости  черепаху?

  Слегка  сощуренными. Откройтесь  же  шире. Для  написания  прощальных  строк  обнюхав  клевер , натужно  метну  взор  в  небесную  лазурь , лицом  лягу  на  землю , пытаясь  прижать  к  ней  оба  уха. Мне , вероятно , слышно.
  Дальность  захвата  феноменальна.
  Инструкция  не  прилагается , я  ничего  технического  и  не  использую , лишь  я  физический , по  минимуму  духовный , промежуточная  посадка  в  Кливленде , самолет  улетел. Нас  на  него  не  брали  и  не  взяли. И  какие  аналогии , Ваня?
  С  телевидения  не  приехали , съемка  не  начинается , мы  не  любим  публичность , оценивая  внутреннюю  цельность  выше  громкой  славы.
  Нам  в  самый  раз.
  Ты  вовремя  улыбнулся.
  Перед  нами , Паша , река… не  Миссисипи , но  мы  сыграем  тут  блюз. У  тебя  в  каждой  руке  по  футляру  с  гитарой , я  пру  усилители  и  прочую  дребедень , играть  мне  сейчас  не  на  чем , твою  вторую  некуда  подключить , грек  Хрюпос  куда-то  пропал , но  у  Хрюпоса  тоже  электрическая , ты  играй , а  я  помечтаю.
 
  Алло , алло , йе-йе , я  отвечаю  на  звонки , йе-йе , в  гребаный  офис  нас  не  посадят , скорее  в  тюрьму , йе-йе , в  Москву  мы  метнемся , йе-йе , когда  будет  можно , йе-йе.
 В  реке  обитают  лягушки. Вкупе  с  осьминогами – не  думаю. Остриженные  бобры  для  посадки , их  не  за  что  сажать , любопытно  постричь  под  машинку , они  злобные , станут  кусаться , солнце  садится  в  реку , вернее  оно  садится  в  трясину , на  рассвете  оно  вылезет  без  нашей  помощи , я  подремлю  у  тебя  на  плече. Давай , друг , засыпай , толкай  тележку , какую  тележку? с  расслабленными  фигуристыми  женщинами. По  направлению  к  приятным  сновидениям , где  ты  ими  сполна  насладишься.
  Ни  одной  ни  упущу…
  Вперед  за  ними , Ванечка. Активно  наваливайся , не  перетруждайся. Нам  завтра  в  путь. 

  Могильные  кресты  и  номера , мы  забрели  на  кладбище , ура , множество  сельских  погостов  привлекали  нас , не  сбивая , тебе  это  приснится  на  надлежащей  дороге , я  не  попытаюсь  тебя  с  нее  увести , запасная  голова  мне  не  положена , перенастройка  безотносительно  к  неминуемой  смерти  меня  не  влечет , я  заколдован  фоновым  затишьем.
  По  пашням  мы  пробрались  к  гробницам.
  Нас  сносит  к  ним , просторы  неволят , в  городах  миллионы  тоскующих  женщин.
  К  женщинам , Паша , меня  не  тянет.
  Давно  ли?
  Время  прошло. И  оно  придет. Повторится  задирание  юбок , тупые  комплименты  с  целью  затащить  и  раздеть , побыстрее  бы  оно  пришло , от  серьезности  мне  плохо , фонарики  гаснут. Сомневающиеся  мачо  истреблены  не  поголовно , их  колебания  передаются  и  лидер-гитаристам , грек  Хрюпос  играет  лучше  меня , да  брось  ты , Паша , по  технике  вы  равны , а  оригинальности  и  души  у  тебя  на  трех  Хрюпосов , я  игнорирую  твое  высказывание , как  велит  мне  скромность. Хрюпоса , пожалуй , повязали: у  него  нелады  с  документами , неслабый  запас  травы , будь  полицейский  симпатичной  девушкой , он  бы  с  ней  договорился. Вылизал  бы  прямо  в  участке. И  продолжил  сидеть.
  В  южных  штатах  красавицы  в  форме  мне  не  попадались. А  мы  в  южных  штатах?
  Ты  забыл? Расхаживая  по  Америке , мы  не  заглядываем  в  карту. Иногда  разъезжаем , опираясь  на  даты  заранее  намеченных
концертов.
 Бритые  головорезы  встают  нас  поприветствовать , патлатые  наркоши  отрываются  на  моих  соло , обалдевая  при  накале  твоих  клавиш  и  вступлениях  грека  Хрюпоса , дался  тебе  этот  Хрюпос , терзающее  перешептывание  двух  гитар  является  для  меня  чем-то  самодовлеющим.
  Рядовые  аккорды  беспощадно  изымаются  из  обращения. Убойные  корявости  позитивно  влияют  на  мозги , содействуя  ясности  духа , «Горный  Тупик» , «Забавная  Полли» , «Разорванный  Фрак», «Двадцать  Седьмой  Километр».
  Где  такая  станция?
  Мы  подходим  к  некоему  мелкому  вокзалу. Купив  билет , присядем  и  покурим.
  Расслабимся  и  не  покупая. 
 
  Неисчерпанность  предназначения  вызывает  мысли , порожденные  исключительной  болезнью , развивающейся  среди  брызжущих  музыкальными  идеями , отнюдь  не  дающими  денег , все  силы  ума  на  раскрутку. Я  сочиняю  и  не  гонюсь  за  славой , и  ты , Ваня , нас  не  подталкивай , про  нас  забыли , но  о  нас  и  не  вспоминали , и  чем  больше  ты  забываешь , тем  больше  вспоминаешь  о  другом.
  Выяснив , что  ты  забыл , ты  найдешь  о  чем  вспомнить , твой  родной  Милуоки  не  забывается , но  вспоминать о  нем  не  хочется , мне  не  помешать  тебе  думать  о  Москве  в  тайной  надежде  когда-нибудь  прилететь  и  почувствовать  себя  находящимся  дома, москиты , садясь  тебя  на  лодыжки , легко  играют  своими  жизнями , я  сумею  дать  тебе  понять – ты  не  исключение.
  Грек  Хрюпос  ни  разу  не  был  в  Греции , несокрушимый  пианист  Ваня  Михайлов  никогда  не  объявлялся  в  России , мы  туда  непременно  отправимся , а  пока  выступим  в  Орландо , не  подставляя  миллионеров , спонсировавших  фестиваль  независимой  музыки ; помимо  нас  выступят  немало  команд , настраиваться  придется  по  ходу  концерта , на  синтезаторе  ты  изобразишь  ударные , саксофоны , валторны , мы  с  Хрюпосом  ответим  за  гитарную  часть , наделенные  властью  не  посмеют  спихнуть  нас  со  сцены , мы  воспротивимся. Кастет  для  торжественных  случаев  при  тебе.
  Я  вмажу  гитарой , гитарой  вломит  и  Хрюпос , они  поразятся  подобной  трактовке  Элвиса  Пресли  с  гнетущим  уходом  в  терзающую  какофонию  с  третьего  такта , но  не  предупреждать  же , не  наш  стиль , слова  я  собираюсь  изрыгать  по  канону , текстовик  бы  ни  к  чему  ни  придрался , грек  Хрюпос  убийственно  запилит  при  выходе  на  припев , я  вывернусь  наизнанку , выдерживая  умышленный  слом  нотной  записи , подмигну  тебе , и  ты  рубанешь – посыплются  кирпичи , завоют  шакалы , у  тебя  волшебные  пальцы. Хозяева  нас  обесточат. 

  Прошло  четыре  часа.
  Тебя , Ваня , не  видно. Не  придумывай  оправданий. Я  вселяюсь , говоря  не  с  тобой , а  с  ней: допусти  же  меня  до  себя , я  тоже  живу  здесь , в  этом  занюханном  мотеле  на  командном  посту  стонущий  портье , опасный  параноик , ловящий  кайф  от  запущенной  программы  невротического  осмысления ; не  выпуская  твою  руку , я  бы  сказал  ему: это  моя  женщина. Я  не  отпущу  ее  к  вам , даже  если  она  захочет  прильнуть  к  вашим  чреслам , и  вы  обязаны  меня  поблагодарить, потому  что  смысл  красоты  в  недоступности. Обладания  и  понимания. Переменим  тему  разговора.
  Погрузившись  плотной  группой  в  гнилостную  массу , нащупаем  в  ней  любимую  ногу , отбрыкивающуюся   от  претендентов  с  убойной  мощью , вы  больны! Ну , конечно , бэби , болен.
  В  мини-юбке  с  бледными  ногами  неведомая  прежде  ты , у  тебя  генитальный  герпес , ты  крива  на  правый  глаз , ты  позволишь  мне  увидеть  твою  улыбку? Надорвавшийся  психиатр  закрывает  свою  клинику  и  уезжает  лечиться  к  конкуренту , двигая  из  Бостона  в  Оклахома-Сити , не  торопись , крошка , я  еще  не  возбудился. Постижения  на  краю  могилы  в  кустах  бузины  воодушевляют , вселяя  уверенность , сначала  займись  мной , потом  займешься  сама  с  собой , после , после , после  горячих  объятий  зачастую  начинается  резня. Такая  статистика  есть. Разрешите  вылезти , не  обнаружив  желания , я  не  очень  настаиваю ; подняв  крылья , почешусь  клювом , изловчусь  и  подцеплю  трубку: алло.
  Это  Джоржди  Джо  Джош?
  Вы  ошиблись  номером.
  А  почему  я  ошибся?
  Да… ну  и  вопрос… на  подобные  вопросы  я  не  отвечаю.

  Горный  перевал  опасен , но  открыт , зевающие  во  весь  рот  плечом  к  плечом  едут  на  осликах , подыгрывая  Sandie  Shaw, мы  с  Ваней  отвязно  играли  “Long  Live  Love” , скоро  сам  услышишь, нам  дана  сила. В  руках  треснул  стакан. Наши  драконы  ложатся  на  боевой  курс. Безработный  алкоголик  Бении  Митч  достает  пожилую  мать , упрашивая  ее  предоставить  ему  деньги  на  краски: у  меня , мама , в  мозгах  абсолютный  бред, несвязный  ад , и  я  буду  писать  абстрактные  полотна , закругленные  линии , угловатые  пятна , кому  как  не  мне! на  этом  мы  отлично  заработаем , угости  бифштексами  русских  музыкантов , качая  пальцем  пламя – его  так  же  нанесу  на  холст , украсив  бордовыми  змейками ; ложась  посреди  тротуара , прокричу  склонившимся  надо  мной: вы  кто  такие?! Пошли  прочь… Фист , ты? Снова  к  нам? Раз , два , три – три  подтверждения. Сплошные  лишения , и  я  опять  в  Джорджии. Не  зная  почему  сойдя  с  поезда , потеряв  по  дороге  Ваню , попал  на  Мокасиновый  Бал , ты  чего  хромаешь , Бенни?
  Я  вроде…
  Не  хромаешь  и  не  хромай. С  удовольствием  пошатываясь , не  заостряй  на  этом  внимание. Ходячие  просветленные  трупы  разыскивают  Ваню  Михайлова , срывая  тлеющие  ширмы ; глаза  продолжают  смотреть - это  не  нормальное  зрение , когда  видишь  все. Мертвецки  пьяный  Олиго-Фре  полон  достоинства , насмехаясь  над  Людьми  Хандры , под  вдавливаемой  в  землю  пробкой  окурок  резиновой  сигареты , поэтому  так  воняло , вывалившаяся  из  кармана  пробка  от  виски  упала  с  отдачей , растревожившей  припадочных  фермеров.
  Играя  в  домино , тянут  косяки. Наполовину  высунулись. Налетит  какой-нибудь  ураган. В  самолете , поставленном  на  лыжи , прилетит  грек  Хрюпос , вкусивший  коры  с  апельсиновых  деревьев.
 
  Жизнеспособность  Хрюпоса  способна  стать  темой  для  масштабного  произведения , и  я  буду  последним  человеком , если  однажды  за  него  не  возьмусь. У  меня  редкие  волосы , но  они  нередко  стоят  дыбом. Какая  у  вас  большая… не  укусит? Не  укусит. Анаконда – это  удав. Давайте  менее  эмоционально! Кольт  и  колотун , пастила  и  пастор , фата  и  фатализм… Я  сделаю. Подъезжайте – я  спущусь. “When  I  get  to  be  called  a  man”. Примерно… Билл  Симс?

  Его  блюз. Нами  не  исполнялся. Прохаживаясь  в  тяжелых  шлепанцах , Хрюпос  пропадал  с  перепоя , что  за  проблемы , амиго? десятиминутные  сны , как  микроинфаркты.
  Из  грота  в  стене  взревели  экономические  обозреватели , мечущие  икры  циклопы  трансформировались  в  лепестки  роз , ненавязчивое  людоедство  в  сбалансированном  состоянии , пароль! Пародонтоз. Вязкая  слюна  на  кокаиновом  кусте , разросшемся  на  невольничьем  береге.
  Психически  надломившийся  придержал  для  меня дверь. Раздавив  скорпиона , вышел  из  машины  и  заплакал , дожидаясь  прозрения ; не  напасть  ли  ему  на  восьмилетнего  сына  детройтского  рэстлера  Метью  Чекерса – еще  бы  год , и  ребенок  бы  его  урыл , а  так  бились  на  равных. На  сцене  Дома  Ветеранов  Тайского  Бокса  вытягивают  энергию  комары  и  кошмары – моя  ночь. Ночь  Хрюпоса , упоминавшего  об  истреблении  Гнид  на  мысе  Книд , не  психуй , be  cool , побуянили  и  довольно , давки  за  билетами  не  наблюдается , заработать  не  суждено , я  бы  поел , не  хотелось  бы  падать  в  голодный  обморок.
  Не  умея  играть  людьми , мы  играем  на  гитарах. Наслаивает  таинственные  шумы , не  сдерживаем  прорывающиеся  эмоции , ступая  по  воде , несет  на  вытянутых  руках  небольшие  айсберги , в  спокойной  песне «Срубленный» я  пел: зовя  нас  погостить , услышав  гром , он  тронулся  умом , и  нечего  себя  жалеть , жизнь  непредсказуема , подскажет , что  надеть , спускаясь  прыжком  в  шахту…
 
  В  кафе  за  яичницей  переглядываемся  в  объявившимся  Ваней , он  в  трансе , тебя  заездили? от  трехфигурного  монумента  веет  неприступностью , движения  скупы , личинки  мух  целебны , отодвигая  глазунью , грек  Хрюпос  вспоминает , как  на  чикагской  выставке  концептуальных  живописцев  он  столкнулся  с  Джимми  Пейджем  и  не  отважился  с  ним  заговорить: не  посмел  я , парни, постеснялся , там  Джимми  Пейдж , а  тут  грек  Хрюпос… Тебе  смешно? Мне  нет.
  Ты  же  не  комплексуешь? – спросил  Ваня. Не  подломился  же  ты  от  постороннего  величия. Нам  не  придется  убирать  из  репертуара “Tangerine” и  “Poor  Tom”?
  Привстав , пойдем , пошли , выход  на  улицу  не  здесь , пойдем  назад , пойдем , напротив  магазин “Товары  для  взрослых” , от  ассортимента  сдавило  грудь , нет  любви , нет  и  смерти , ты  за  кого  меня  принимаешь? отказ  от  приобретений – акт  гражданского  мужества ;  съев  мелкую  желтую  сливу , Хрюпос  подумал , что  это  абрикос.
  Если  он  так  видит  мир , ему  можно  позавидовать.
  Уверен , все  пройдет  неплохо.
  Чувствую , сегодня  вечером  меня  будет  рвать.
  Скованные  селянки  прельщают  веснушчатой  грудью , с  подозрением  взглянув  на  приземлившихся  музыкантов , тебе  опасно  встречаться  с  женщинами , наслышанных  о  Большой  Белой  Породе , породе  свиней. В  горячем  тумане  к  закату  с  гвоздями  не  без  фанатизма  шагаем , приуныв , утащенный  тащится  за  мной  сам , Хрюпос  еще  не  потерял  шансов  стать  личностью , присядем , Ваня , и  порепетируем. У  грека  не  дрогнет  рука. Он  не  попал  по  той  струне , по  которой  хотел. Я  промурлыкаю  наметки  песни , основанной  на  вчерашнем  сновидении: в  вагоне  для  скота  туда  ли , сюда , в  метро  не  ходят  поезда , а  пла-ааавают  корабли  и  пла-аааают  в  дерьме , золотые  монеты  па-ааадают  тихо , как  слезы…

  С  развернутыми  знаменами  и  далеко  идущими  целями   упертые  призраки  с  повышенной  возбудимостью  бросают  долгие  пристальные  взгляды  на  лазивший  в  кустах  ветер , его  не  увидишь , тебе  не  приснилось? Мне  полторы  недели  снится , как  я  лежу  в  поле  и  не  сплю. Лежал  на  песке – лежал  на  воде , я  умею  лежать  на  воде , задачи  поставлены. Обычные  упражнения. Припухло  ангелоподобное  лицо.
  Не  вытирай  струящийся  пот.
  Ваня  Михайлов  любил  поговорить  на  политические  темы , снисходительно  похлопывая  по  щеке  президента , в  пустыне  светло , в  прохладе  темно , в  кошельке  из  змеиной  кожи  не  переводятся  деньги , заряды  в  мои  ляжки. Польется  кровь. Не  претендуя  на  квартиру , я  подремлю  на  улицу. Вынеси  мне  одеяло. Психопатия  смешанного  типа  усугубляется  проблемами  по  линии  Интерпола. Я  о  Шавьере  Пенитосе , игравшем  с  нами  на  студенческом  мероприятии  в  Денвере – во  дворе  был  выше  всех , в  институтской  баскетбольной  команде  стал  одним  из  самых  низких , с  трибуны  не  выступал  из-за  жуткого  акцента  и  навязываемого  духовного  омертвения , стучать  бы  мячом  в  пол , стоять  бы  под  душем , заглядываясь  на  товарищей  по  команде , на  сцену  выпускали  кого  угодно , вылез  и  Пенитос.
 
  Я  Шавьер. Я  Павел. Это  Иван. А  это  грек  Хрюпос.

  Если  нужно, Хрюпос  передаст  тебе  свою  гитару , а  сам  надует  губы  и  попросит  у  предыдущей  команды  трубу , Хрюпос  и  на  трубе – Хрюпос. В  нем  безусловно  есть  суть , изломавшая  его  наискось. Ты  не  дашь  мне  гитару? – спросил  Шавьер.
  Нет , ответил  Хрюпос. Но  трубу  для  тебя  попрошу.
  Поспеши  за  трубой , а  я  пока  расскажу  ребятам  о  Каролине  Флип  с  факультета  биологии , разве  я  к  ней  притрагивался? Когда  размахивал  руками. Я  с  ней  не  смог , и  надо  мной  смеялись , но  я , исстрадавшись , догадался – она… ее  все  имели… она  мужчина… встретив  мужчину , утверждающего , что  у  меня  с  ним  был  секс , не  верьте. Долбите  урода  по  башке. Добивайте , как  лживую  гадину.
 
  Рассчитывай  на  нас , отправляй  в  нокаут  сомнение , наша  дружба  не  умрет , если  родится , а  это  вряд  ли , нетвердые  духом  группируются  вокруг  Заклинательницы  Овощей  и  ее  соратника  Библиотекаря  с  Низин , не  отгоняй  их. Про  них  наша  следующая  песня. Я  сорву  голос , говоря  тебе  правду , не  спросив  мое  мнение , ты  раздеваешься  по  пояс , у  тебя , мужик , странный  загар. Словно  бы  ты  носишь  лифчик.
  Недавним  сонным  днем  я  листал  дневник  Че  Гевары , указывая  Ване  на  пятерых  жирных  господ  в  сером  микроавтобусе вероятно , полиция. Старший  офицер  очнется  с  несвежей  головой  и  вспомнит  с  отвращением  любимых , не  утаивая  переполняющее  счастье.
  Из-за  отвратительного  характера  у  него  теперь  ни  любовницы , ни  любовника. Как  приличный  человек  он  глупеет  с  каждым  часом , нахлебавшись  дурного  коктейля , несут  и  знамя. Отметим  национальный  американский  праздник , споем  на  хорошем  английском  переведенную  с  испанского  балладу  Уго  Милито “Красный  зонт  с  четками  на  ручке”: у  меня  для  тебя , а  у  тебя  для  меня? у  меня  для  тебе  точно. Полевые  цветы. Большой  член  для  большой  девочки.

  Данное  произведение  относится  к  вершинам  творчества  нестареющего  Уго , ходящего  в  огромных  лопухах , не  намереваясь  выходить  на  шоссе. Я  такой  миниатюрный  и  такой  веселый , божественная  милость  накрывает  крылом , сияет  детская  звезда  на  батарейках , беспомощные  пальмы  трепещут  перед  заготовителями-колоссами , разгоняемыми  шатающимся  летчиком  Уилли  Ализонде , хрипевшим , схватив  за  шкирку: я , по-твоему , что? а? по-твоему , брат , я  не  готов  лететь? Помятая  машина , текиловый  перегар , стеклянные  глаза – хотя  бы  так  доехал. Пробившись  через  заросли , взвинченный  Уилли  улетел , в  периферийной  авиации  он  неоспоримо  лучший , чем  меньше  самолет , тем  отчаяннее  крики  пилота , за  двухметровым  кактусом  свиной  хлев ; не  сдохнув  в  песках , придешь  в  салун , по  эту  сторону  границы  вспоминается  Мексика. То  с  умилением, то  совсем  не  вспоминается , по  громкой  связи  в  осыпающемся  супермаркете  нам  сказали , что  мы  задерживаемся  еще  на  неделю , владея  собой , ты , Ваня , не  опоздаешь.
  Прыгая  на  бубне , я , Паша , прошел  мимо  боли. Это  началось  не  вчера. За  кем  мы  гонимся?
  Решай  сам. Ты  решишь  для  себя , я  для  себя , осторожнее  с  парковщиком , у  него  есть  знакомый  каратист , побереги  нервы , ребра  выдержат , компетентные  люди  без  теплых  оттенков  найдут  для  нас  охлаждающее , не  зацикливаясь  на  экологической  ситуации ; “Этот” и  “Увидевший  Га-фа  Ва-фа” – две  разные  вещи, исполняемые  нами  подряд  в  единой  связке , почетче  акцентируй  разрыв  между  песнями , ценя  вместе  со  мной  крепость  нашего  товарищества , не  покатить  ли  нам , миновав  Луисвиль  и  Балтимор , назад  в  Нью-Йорк? Подкрепившись  резиновой  пиццей , слабать  у  у  штаб-квартиры  ООН  “Квелый  Огонек”: прячется , прячется  солнце , в  первой  половине  зачарованность , разгоряченная  образность , потный  волшебник  украл  Атлантиду…

  Не  ведая  страха  в  Нью-Йорк , со  знанием  дела  на  перекладных, вас  рады  приветствовать  в  прежних  заведениях , наличные  здесь  в  цене , перепадает  и  вам , выжидающе  смотрящим  на  лоснящихся  владельцев  клубов , имеющих  право  послать  вас  куда  подальше , жестко  светит  луна , нервируют  перебои  в  подаче  воздуха , нюансы  отношений  с  нанимателями  скрыты  от  немногочисленной  публики, теряющей  счет  времени  на  вашем  аскетичном  шоу , невероятные  достижения. Яшмовый  скипетр  и  облезлая  часовая  стрелка. Петляющие  душители  шуршат  в   запредельности , я  сатанею  от  недо-сти-жи-мости! – это  не  ты. Это  Иван  Михайлов  измененным  голосом. Птицы  хотят  вас?   

  Слушать  точно  не  хотят. В  особенности  Ваню , мягко  говоря , не  очень  умеющего  петь , познавая  сущее  из  своего  угла  и  наигрывая  на  синтезаторе  тему  полета  дядюшки-свинца , мгновенно  сбивающую  с  мысли.
  Ранят , заденут , способны  на  большее , я  напряжен , от  четкого  отражения  в  мутной  воде  выросла  самооценка , белоснежные  сугробы  растаяли  в  липкую  ржавчину , быстрое  погружение , февральский  Нью-Йорк , волосы  до  плеч  и  борода  до  груди , прекрасный  мой  зеленый  человек  Джеримайо  Гегемониум , меня  настораживает , что  я  тебя  вижу. Ты  колоссален , в  горести  спесив , переутомленный  контактер  с  недоступными  мирами  бесконечно  рассеян , живя  в  наших  песнях , в  “Тибетской  гордости” и  “Понимать  запрещено” , посредством  Ваниных  клавиш  происходит  вступление  неизбежности ; выбираясь  на  просторы  для  бомбометания , я  вспарываю  медиатром  атомную  завесу , Рерих  бы  назвал  это “мятежом  психической  энергии” , в  Камеруне  сильные  камерунцы , в  Бангладеше  крепкие  бангладешцы ; мечась  пинаемой  корягой  like  a  big  shit  star , навязанный  нам  басист  не  въезжает  в  концепцию , запарывая  «Элетро  Валун  Тссс». Побывавшие  на  представлении  братья  Милтоны  выражают  мне  насмешливое  сочувствие. Хелло , Фист.

  Хелло , Стив. И  тебе , Mussy , привет. Ездил  в  турне , Фист? Мне  не  привыкать  отдавать. Действуя  по  девятому  плану , я  пыжился  возродить  несбыточно  квадратное. И  на  яблонях , Фист , бывают  яблоки. Короче , мы  приперлись  к  тебе  перетереть  относительно  тесного  сотрудничества – ты  и  Хонк , я  и  Mussy , название  для  группы  можешь  придумать  сам , вам   же  нужен  классный  ударник?
  Ты , Стив , ударник.
  А  Mussy  на  басу.
  Mussy  на  басу. Дезертир  на  плацу. Приклад  не  обгрызан , но  обсосан , помилование  воспринимается , как  бесчестие , вы  не  бежали  из  Нью-Йорка , зачем  вам  мы  с  Ваней? Вы  же  не  переносите  белых.
  Не  всех! К  русским  мы  нормально – ваши  отцы  не  унижали  наших  предков , и  вы  с  Хонком  нас  не  бесите , реальное  вам  уважение , поработать  в  одной  команде  было  бы  круто , предварительная  договеренность  от  15-20  концертах  имеется , раскинь  мозгами , Фист. Тебе  же  необходима  чумовая  ритм-секция!
  А  вам?
  Нам-то  к  чему? Мы  же  и  есть  сплошная  ритм-секция! Так  ты  шутишь… не  шутишь! Это  я  не  догнал… я , конечно , встречал  глубоких  хмырей , но  таких… за  косяк  я  сделаю  любое  хорошее  дело. На  преступление  ради  него  не  пойду. Белые  политиканы , ну  и  суки! зовут  нас  афроамериканцами , и  я  из  тех  редких  молодых… афроамериканцев , кто  блюз  предпочитает  рэпу.

  Предложенное  мною  название “Solid  geometry» , то  есть «Стереометрия» , братьев  Милтонов  испугало  и  покоробило , но  вместе , так  вместе , отдача  должна  быть  полнейшей , за  десять  дней  репетиций  по  силам  сыграться  и  более  слабым  составам , а  у  нас  ничего , бывает  и  хуже , испитой  басист  Mussy  неспроста  носит  кличку «Мятый» , энергичный  ударник  Стив  выбивает  из  колеи  самого  обдолбанного  зрителя , боже  мой , мы  продержимся  три  года  и  запишем  три  альбома , никогда  бы  не  подумал. С  винчестером  в  руке  я  умею  скрывать  свои  чувства. В  светильнике  горит  одеколон , из  закрытого  крана  дует , морская  артиллерия  выцеливает  несуразного  нарушителя , раскодировавшего  генетическую  информацию  адмиральской  медузы , ты  нам  мешаешь , умри  же  на  месте ; как  же  Милтоны  умоляли  меня  переложить  мои  тексты  на  английский: у  нас  будет  телевизионный  успех! не  только  статьи  в  газетах  и  журналах , пишущих  о  независимой  музыке! ты  чего, Фист , мы  же  срубим  денег , пролезем  в  топ-листы ; Ваня  Михайлов  меня  всецело  поддерживал , говоря  братьям: не  возникайте. Вы  знали  на  что  шли. На  концертах  он  поет  и  на  английском , и  на  испанском , но  в  альбомы  включаются  оригинальные  песни  на  русском , раз  за  разом  на  русском , вы  его  не  понимаете , поэтому  вам  следует  поверить  нам – там  мощные  слова. Буквально  поэзия.
  Первым  мы  записали «Это  все  против  нас» , вторым «Теперь  она  может» , третьим «Открыв  глаза  перед  часами» , работа  в  одной  и  той  же  дешевой  студии  в  Бронксе  велась  горячо  и  спонтанно ; Mussy  не  возвращался? Не  в  Mussy  дело. От  тебя  ничего  не  скроешь. В  концертной  программе  мы  чаще  исполняли  иные  вещи – рок-н-ролльную  и  блюзовую  классику , видоизмененные  перепевки «Iron  Butterfly” и “Velvet  Underground” , ну  и  тому  подобное , доброе  и  злобное , на  нас  ходили  непростые  люди.

  Кое-что  зарабатывая , мы  не  побирались. Снимали  квартиры , встречались  с  женщинами ; Ваня  долго  жил  с  Мэгги  Джэй , я  по  месяцу-полтора  с  маникюршей  Самантой  Арчер , криминальной  журналисткой  Глорией  Хачинсон , безрадостной  Орнеллой  Скалуччи , шепелявой  Линдой  Соммерс , братья  Милтоны  жили  друг  с  другом.
  Приблудные  подруги  доставались  и  им.
  Оторвав  с  утра  головы  от  подушек , их  девушки  уходили , не  позавтракав  и  не  опохмелившись ; у  братьев  же  нет  постоянных  ангелочков , запиливающих  мужчин  до  умопомрачения: Саманта  Арчер  требовала  от  меня  внимания , Орнелла  Скалуччи  подарков  на  праздники , все , как  у  всех , упростить  невозможно , подарок  я  ей  купил , он  ей  не  понравился , желаешь  подороже? Я  наскребу.
  Наскребу  и  пойду  к  проституткам. Одинаковые , шлюхи  одинаковые , и  вы  одинаковые: отцветая , нагнетаете  безысходность – это  решающее  обстоятельство.
  Ситуация  у  Вани  еще  опаснее.
  Ваня  Михайлов  прикипел  к  единственной  и  регулярно  лажает  на  концертах: да  брось  ты  ее , я  ее  не  брошу , она  выгрызет  твое  сердце , я  догадываюсь  и  я  в  ярости , я  боком , я  втекаю  в  объемистую  емкость , закупорят… не  выпустят… не  завести  ли  мне  детей?
  Заведи. Но  не  с  ней. Нам  нужно  серьезно  поговорить – ты  слабо  играешь , Ваня , мне  стыдно  за  тебя. Ты  в  ужасающей  форме , не  позволяющей  тебе  импровизировать ; из-за  твоей  прямолинейности  мы  теряем… не  зрителей – плевал  я  на  зрителей - мы   теряем  наше  исконное , прущее  из  сущности…
  Да , Паша. Верь  мне. Я  исправлюсь.

  Подсознательный  столбняк. Пульс. Реже  и  реже. Сопротивление  при  возмещении  убытков , обильное  угощение  в  прохудившейся  ванне , незаконченный  человек  с  блюзовым  уклоном  привык  добиваться  своего  с  унылым  видом , открытость  не  останется  безнаказанной. Наловив  мух  для  лягушки , не  всовывай  в  нее  силой , отпусти  ее  и  тщательно  вымой  руки , мне  понятны  твои  эмоции , я  разливаю  виски.
  Бери  гитару  и  мы  с  тобой  сыграем “Бутыль-посказку” , заодно  и  доработаем ; сгребая  лоскутность , послушаем  как  она  звучит  в  ля  мажоре , Ваня  Михайлов  абсолютно  не  в  форме. Я  должен  с  этим  смириться , ведя  неравную  борьбу  с  его  мощнейшим  чувством  к  эффектной  женщине  с  равнодушным  взглядом , втайне  от  него  живущим  с  яйцеголовым  шулером  Риком  Корилло – ее  разоблачил  один  из  Милтонов , обнаруживших  их  целующимися  и  обнимающимися  в  двух  кварталах  от  дома , где  мучился  Ваня , не  говори  ему.
 
  Узнав , он  разорвет  Корилло , опрометчиво  подставляясь  под  стволы  и  статьи ; случись  разборка , я  умру  за  Ваню  Михайлова, но  адвокатов  денег  у  нас  нет , до  свидания , Милтон , увидимся  позже , на  всякий  пожарный  настраивайся  по  первому  звонку  собирать  черную  братву , молодых  здоровых  парней , а  не  шамкающих  семидесятилетних  джазменов , я  придаю  чрезмерную  значимость  мероприятиям  по  прикрытию  сорвавшегося  Вани. Если  он  сорвется. Он  сразу  же  в  атаку , и  мы  с  ним  тоже. Я  непременно. Что  мне  остается. Судьба  начертала  для  меня  кривую  линию , и  я  отправляюсь  по  ней , шлифуя  наметившийся  текст  для  “Воздушной  разведки  Гринго-го” , мои  болезни  со  мной. Мятый  Милтон  вышагивает  на  репетицию  утиной  походкой. Ваня  Михайлов  не  в  настроении , его  апатичные  нажатия  клавиш  нарушают  единство  стиля , возникающие  конфликты  приостанавливают  углубление ; для  создания  расслабляющей  атмосферы  я  спою  о  том , как  я  детстве  ездил  на  море  и  провалился  в  пропасть , данная  песня  не  принесет  нам  бессмертную  славу , сыграем-ка  “Малярийный  припадок” , солируй , Стив , устрой  нам  бомбежку  на  своих  ударных , а  ты , Mussy , гонись  за  ним , продемонстрируй  мне  скоростные  качества  твоей  бас-гитары , а  где  Стив?
  Ушел  удалять  гланды.
  С  печенью  у  него  порядок?
  Относительный. Следующая  станция - цирроз. Какая  печаль  в  голосе  машиниста. Позови  несчастного  разделить  с  нами  трапезу   и  посмотреть  кино , за  истинное   не  признаю… бесталанная  поделка… «Око  за око» , тупейшая  мутота , да  ты  не  ругай – ты  вникай. Чак  Норрис – мой  любимый  комедийный  актер.

  С  ним  весело , прямота  его  суждений  покоряет , довольно  о  нем. Он  не  возбуждает  во  мне  жажду  познания , присущую  небесным  волчкам , вгоняющим  в  ужас  младших  командиров , я  найду  добрые  сова  и  для  тех , и  для  этих. С  дебильной  улыбкой  впаду  в  задумчивость. Иди   туда , делай  то ; напирая , покрывайся  мозолями , сигналы  мозга , как  выстрелы. Зачастую  холостые. Я  не  иду  и  не  делаю. Не  рассчитывая  на  сострадание , внутренне  готов  к  окончательному  принятию  происходящего  помимо  моих  желаний... Тебя  поддавливает  фатум?

  Бывает. Выловленный  левиафан  уплывает , вырывается  тяжкий  вздох , на  следующей  неделе  я  еще  раз  закину  удочку , пробежав  триста  метров  с  двумя  пунктами  питания , выпивка  не  полагается? корабль  на  санках  везут  по  льду , у  засоленного  в  трюме  боцмана  передо  мной  обязательства: я  ознакомил  его  со  Священным  писанием. Меня  болтало  и  швыряло. Светлые  воспоминания  кучно  издыхали – в  лужниковском  детском  городке  на  коньках… до  Черемушкинского  рынка  на  велосипеде… накатались , проехали , в  Москве  я  и  не  слышал  о  Библии. В  Нью-Йорке  прочитал , возрадуясь  небольшому  продвижению  к  Истине , «я  Павел , волею  Божией  призванный  Апостол  Иисуса  Христа» – знакомое  имя.

  Он  из  наших , играет  на  банджо , не   кощунствуй , Ваня , я  краем  глаза  заметил , что  и  ты  заглядывал  в  Книгу , настоящий  профессиональный  подход. Нас  зовут  в  Чикаго  на  запись  альбома  Молли  Бреннан , специализирующейся  на  религиозных  песнях , и  нам  надлежит  быть  в  теме , духовно  соучаствовать  излияниям  крупной  дамы , она  же  обратилась  именно  к  нам ; в Нью-Йорке  Молли  выступала  с  нами  в  клубе «Crayback» , в  клубе  «Вошь». Отыграв , мы  уверенно  прошлись  по  десятку  пивных – провожая  ее  в  в  гостиницу. Иван  Михайлов  намешал  виски  с  водкой , набрался  и  я , вкуси  лотоса… лопоухая  нимфа  из  болот  с  васильковыми  глазами…  подгребала  на  коряге… организм  не  выдерживал , работал  в  режиме  чрезвычайной  ситуации , недомолвки  скептически  настроенного  агента  вытягивали  жилы  переходящим  пинцетом ; ангажируйте  нас  на  шоу  евангелистов  и  мы  вытянем  высокими  голосами «Медсестер  доктора  Вставлетти»: ни  снимая  халат , ни  о  чем  не  спросив, в  кромешной  темноте , в  полнейшей  тишине  лезу  к  тебе , да , бэби , к  тебе.
  Если  связать  все  факты , то  и  к  тебе. Пореже  теряй  деньги. Смешливая  Молли , интересная  ночь , запрещение  разочаровываться , насупившаяся  Молли  Бреннан  рассказала , что  ее  благосклонностью  воспользовался  театральный  продюсер  Лежняк , посещавший  психоаналитика  с  целью  добиться  прогресса , сокращая  объемы  ускользающего  от  понимания ; ведь  и  осень , и  весна… и  луна , и  мискант… иллюзии , утраты… вы  на  героине?
  Нечто  увесистое  и  горячее… это  ветер.

  Ее  мужчине  не  удается  легко  смотреть  на  жизнь. Его  забаллотировали  при  приеме  в  Ассоциацию  Океанских  Гребцов. Стив  Милтон  названивает  нам  в  Чикаго.

  Эй , вы , вы  в  Чикаго , ну  в  Чикаго , мы  в  кирпичной  постройке  у  нефтеперерабатывающего  комбината , вы  неизвестно  кому  пишете  в  Чикаго  пластинку , а  наши  собственные  диски , вы  в  курсе… их  раскупаемость  возросла, тиражи  поперли  с  сотен  до  тысяч , до  трех  тысяч , до  четырех  тысяч , мы  и  такого  не  ожидали , но  люди  нас  оценили , немного  людей , наиболее  мыслящих  людей , короче , на  меня  вышел  крутой  делец  из  мощной  звукозаписывающей  кампании , пожелавшей  заняться  нами  всерьез , ну  да , я  не  оплошал , при  всей  непривычности  свалившегося  статуса , я  безразлично  отклячил  губу , хэлло , все  путем , беседуйте  со  мной , деловая  сторона  на  мне , но  меня  ему , видите  ли , мало , он  желает  говорить  с  тобой  и  с  «этим   окрыленным клавишником» , почему  бы  вам , Фист , не  поспешить! Фортуна , мать  ее , переменчива!

  Счастливая  сказка , похоже  на  то , в  канаве , куда  сливали  химию , плавают  лебеди , не  свернут  ли  нам  шею? Стриптиз  на  шесте , на  шершавом  деревянном  столбе ; выкладываясь  перед  боссами , я  весь  обдерусь , солнце  пляшет  вверх. Побереги  остатки  зрения. Гудящий  лифт  везет  в  офис.

  Безвозвратно ушедшие  в  нирвану  скрывают  раздражение , нехорошо  посмотрев  на  заведующего  обширной  кладовой  пыли  и  света  Ральфа  Гендерсона , нашего  возможного  благодетеля , вокруг  которого  нам  следует  суетиться ; морального  лилипута  с  обстоятельным  мировосприятием , одалживающего  под  солидные  проценты  обедневшим  легендам , прежде  высасывая , теперь  добирая ; на  нас  не  наживешься , я , парни , думаю  иначе. Чья  идея  не  записываться  на  английском?
  Моя. Но  не  идея , а  принцип.
  Я  возражал! – влез  Стив  Милтон.
  Остынь , - осадил  его  Ваня.

  Небрежно  одернув  роскошный  пиджак , Ральф  Гендерсон  почесался  о  спинку  стула , с  подозрением  наблюдая  за  Иваном  Михайловым , передавшим  мне  зажженную  зажигалку ; не  позволяя  огню  потухнуть , я  принял  ее  у  Вани  и  приблизил  полуторадолларовый  предмет  к  лицу  холеного  миллионера , откинувшегося  назад  и  сделавшего  это  без  колебаний: постарайтесь  не  опрокинуться.
  Я  так  низко  не  опускаюсь. А  вы  доказали  мне , что  способны  отстоять  свою  независимость ; я  на  нее  и  не  зарился, мой  расчет  строится  как  раз  на  неординарности  вашего  творчества – мы  проводили  исследования. Не  понимая  слов , избранный  народ  слушает  ваши  песни  словно  бы  мантры… ну , заклинания… музыка  под  стать , она  указывает  линию  обрыва , не  затихая  у  закрывшего  космо-портала ; у  меня  к  вам  честное  предложение. Вы  не  сомневаетесь  в  моей  порядочности.
  Простив  вам  оскорбительное  поведение , я  выкупаю  на  великолепных  для  вас  условиях  права  на  предыдущие  и  оплачивая  выход  нового  альбома ; на  мне  и  раскрутка , и  гарантированное  вознаграждение  за  ваш  труд  в  случае  провала , о  дележе  предполагаемого  навара  мы  поговорим  дополнительно , я  вас  не  обману. Альбом  пойдет.  Придав  ему  ультра-гипнотическую  направленность , вы  не  измените  себе  и  ответите  на  запросы  потребителей , влачащих  жалкий  удел  среднего  человека – они  потратятся  на  покупку  диска , чтобы  при  минимальных  затратах  устремиться  вниз  по  горной  реке  задумчиво  лежа  на  спине , вам  нужны  многозначные  псевдонимы. Не  раскрывающую  вашу  подноготную , но  отдающие  жуткой  тайной ; мы  придумаем , Ральф.
 
 Я  назовусь  Гепераном  Улафустом , Ваня  примет  имя  Марапора  Чангфура , он  здесь , он  невидим , он  не  хочет светиться ; спасая  жизни , дельтапланерист  и  ныряльщик  сел  на  антидепрессанты  и  долго  оттягивал  момент  адского  оргазма, по  моим  наблюдениям  комплекс  его  проблем  все  увеличивается  и  увеличивается , растущий  из  головы  штырь  покачивается  от  спортивного  кашля ; сознавая  ответственность , я  горжусь  собой  в  подпитии , умерив  зависть  к  Ипахорну  Белапомпу , классику  поэзии  для  обитателей  психушки , приведу  характерный  пример: «серный  корень  дышит  морем , сжившись  с горем , валит  сваи , штурм  бистро  не  засчитали , медаль  вырвали. Стемнело». 

  Посреди  поля  геодезист  или  художник. Творя  ли  шедевр , снимая  ли  показатели , не  отступает  от  своего , кувыркаясь  в  реактивной  струе , за  ним  присматривает  вконец  тупой , но  пулеметчик , набравший  мопедную  скорость  под  покровительством  попсовой  музыки-родины ; пробивая  ведро , стрелы  тонут  в  колодце , щупальцами  за  кадык  прихватывает  успех , на  карту  поставлено  единственно  существенное. Гламурная  модель, полностью  раздевшись , оказалась  крайне  жирной. Впадающим  в  кому  поклон  и  привет. Деньги  вас , как , не  усыпили? Не  скрутила  слава?

  Тот , кто  этого  жаждал , до  этого  не  дожил. Вплотную  подкравшийся  Стив , симпатичный  бедолага  Mussy , какой  был  светофор? – шестнадцатого  сентября  несчастные  братья  Милтоны  погибли  в  автокатастрофе , и  семнадцатого , согласно  контракту , мы  с  Ваней  приступили  к  работе  в  студии , перебарывая  грусть  из-за  смерти  боевых  товарищей  безоглядным  вкалыванием  с  первоклассными  музыкантами , в  авральном  порядке  созванными  Ральфом  Гендерсоном ; к  вечеру  до  нас  добрался  один  основных  луизианских  флейтистов  Брайан  Касп , и  мы  понеслись  в  высотный  поход. Буйно  переполошили  смотрителей  вечных  снегов. Гитарист-антисемит  Берт «Федерал» Мак-Доннелл  объединил  усилия  с  ненавидимым  им  в  обычной  жизни  басистом  Уорреном  Гринбергом , взрывной  ударник  Роберто  Пасторелли  внимательно  выслушивал  указания  Вани  Михайлова , вполголоса  переговаривавшегося  со  мной: «Лунный  бубен»  надо  бы  замедлить , «Ты  не  будешь» проложить  саксофонными  камнями , грек  Хрюпос  не  объявлялся? 
  Он  засел  где-то  в  Калифорнии , и  его  оттуда  не  вызволить. На  машинах  рисуют  морды  тигров , ягуаров , Хрюпос  нарисовал  бы  свою , сыгранные  с  ним  концерты  не  стереть  из  памяти , цепочка  следов  оборвалась.

  Грека  подкинули , и  он  не  приземлился , втягивая  огонь , поднимающийся  по  всунутым  в  ноздри  спичкам , отойдите  от  меня , я  стою  на  мине , натеревшись  от  жары  сандаловой  пастой , танцую  со  старухами  за  деньги , мне  не  попасть  на  изгибающийся  поезд  ни  насытившимся  хорьком , ни  выпотрошенным  енотом , я  окажу  себе  услугу , не  согнувшись. Я  же  рожден  свободным, вступающим  в  смертельную  схватку  с  соперниками  в  любви ; невыносимая  духота , нечем  дышать , в  подвернутых  брюках  захожу  в  океан , подманивая  для  дозаправки  летучего  дилера , искусственная  эрекция  создана  вручную , не  говори  суду  правду , покачиваясь  на  волнах  с  ожиданием  в  мыслях , она  присмотрит  за  мной , Кэтлин… Девушка  Хрюпоса. Она  снимается  в  порно.
  Порно-звезда?
  Мелкая  порно-актриса.   

  В  кармане  ключи. Потряси  посильнее , и  они  выпадут. Вываливайтесь , прошу  вас , потеряйтесь , только  поскорее , я  не  пойду  через  дверь , при  необходимости  взорву  стену ; выставив  локоть , подскочу  к  столу  и  сгребу  в  сумку  написанные  невидимыми  чернилами  секретные  документы , наше  продвижение  не  задержишь. Смирительная  рубашка  просторна. В  непреходящем  исступлении  вибрируют  сверхъестественные  струны. Крошечная  птичка  несла  нам  в  лапках  большое  гнездо  со  здоровыми  яйцами , гнездо – альбом , яйца – отдельные  песни ; отмечая  окончании  записи , Уоррен  Гринберг  напился , закачался , его  вырвало , не  вини  себя , в  качку  блевал  и  адмирал  Нельсон , смешанная  подруга  цвета  ржавчины  не  щадила  меня , уламывая  ее  развлекать , выгуливать  в  обществе  и  трахать  наедине , я  убивался  в  студии, притрагиваясь  к  Стефани  с  натужным  вожделением , у  каждого  своя  тактика. Приложив  усилия , наберу  нужный  код. Разоренная  деревня  красиво  смотрится  на  горе  между  берез. Ральф  Гендерсон  вместе  с  подручной  кодлой  спорит  со  мной  по  поводу  названия  группы , я  настаиваю  на «Emery-grit». Основное  значение – «Дробленый  наждак». Если  говорить  о  сленге , то  вариантов  полно , перечисление  растянется  минут  на  пятнадцать ; рыча  на  деляг , Ваня  Михайлов  на  моей  стороне , Геперан  Улафуст  и  Марапор  Чангфур  заодно, они  не  пойдут  путем  денег , клейкий  дым  застревает  во  рту. Направляясь  в  загазованные  сумерки , выплевываю  кусками , прислушиваюсь  к  хлюпанью  в  ушах , перегретые  барабанные  перепонки  источают  горелый  запах , подванивает  и  из  рыбного  ресторана.
  На  сморщившейся  мордочке  прошмыгнувшей  кошки  читается  неприятие  выставленных  на  витрине  изысков , разряженный  под  неаполитанского  рыбака  зазывала  доволен  тем , что  ему  отведен  пост  снаружи , концентрация  зловония  тут  несравнимо  гуманнее , но  особенно  не  вдыхай , бери  по  чуть-чуть ; в  бумажном  пакете  бутылка  виски.
  Я  говорю  сам  с  собой , прикладываясь  к  смазанному  ядом  горлышку: приравняйте  мои  пьяные  брожения  к  предсмертной  пляске  отравленного  рыцаря. Развороченное  такси , пыжась , дотащит  до  дома , мелированная  пуэрториканка , опаленная  бабочка , со  скидкой  обслуживает  мертвецов , я  не  буяню  и  не  хочу  сейчас  женщину , альбом  меня  вымотал… вроде  бы  получился.

  Записанный  за  три  недели  альбом  «Темные  дела  паромщика  Нихиру» обошелся  нам  с  Ваней  недешево: за  рекордные  для  нас  тиражи , мы  при  содействии  вездесущего  Ральфа  поплатились  грубым  вовлечением  в  шоу-бизнес. На  пеньках  в  Центральном  парке  больше  не  посидишь , кто-нибудь  непременно  побеспокоит , наши  примелькавшиеся  физиономии  в  газетах  и  в  телевизоре , отныне  мы «принцы  сакрального  звучания» , «не  по  годам  осведомленные   гуру  тщетно  перекрываемого  течения» - Ральф  Гендерсон  и  его  натасканная  бригада  старались  навести  потребителя  на  магическое  значение  рекламируемой  пластинки. Неплохая  музыка. Непонятные  слова. Сколько  там  скрытого , о-ооо , сколько  созвучий  с  освобождающими  трелями  иных  измерений ; внимая , приобретайте. Приобретайте , чтобы  внимать. Это  же  просветление! Гарантия  качества!

  Нам  не  стоит  путаться  с  MTV , говорил  мне  Ральф: я  проплатил  эфир  на  религиозных  каналах , и  снятые  нами  два  клипа  прощупают  массы  оттуда. «Подоспеют  ли  сны?» и  «Преданный  Ему  зверолов» идеально  подойдут  для  наложения  видеоряда ; в  первой  песне  плавная  мелодия  взрывается  бензопилой  уводящих  к  Свету  клавиш , в  «Зверолове» невеселый  голос  оттеняет  подсмеивающуюся  гитару  и  бравурную  флейту, для  режиссуры  мне  был  нужен  человек , близко знакомый  с  ЛСД. Именно  так. Первозданную  яркость  и  темперамент  из  воображения  не  вытянешь. Мистер  Кершоу  не  требовал  от  вас  чрезмерного?
  Отчасти , Ральф. Меня  он  заставляя  втыкать  себе  в  грудь  игрушечные  ножи.
  А  меня  целовать  удава , глухо  процедил  Ваня.
  Но  вы  неординарные  существа , вы  Геперан  Улафуст  и  Марапор  Чангфур , блистательные  воины-монахи , добравшиеся  к  нам  из  Тибета , сбежавшие  с  истинными  знаниями  из  Валхаллы , я  вложил  в  вас  немеренные  средства  и  я  их  отобью , вдобавок  и  наварю , вам  тоже  достанутся  миллионы, миллионы  вам  и  мне , на  меньшее  я  не  согласен.

  Ральф  Гендерсон  выковал  для  нас  шпоры – нацепим  же , Ваня. Он  подвел  к  нам  ухоженных  коней , и  мы  ударим  им  по  бокам , нехотя  скача  к  загаженному  олимпу ; вместительные  залы  переходят  в  стадионы , широкие  балахоны  разукрашены  фосфоресцирующими  рунами , мы  не  собьемся , играя  песни , превращенные  в  гимны , я  пою  на  русском , погружая  народ  в  бездонную  купель  с  неизвестно  чем , мы проповедуем. Мы  популярны.

  К  двадцати  четырем  годам  мы  дошагали  до  берегов  денежной  реки , и  нас  в  нее  настойчиво  окунают ; щиплет  глаза , побаливает  шея , меня  продуло. Тебя  душили. Наше  шоу  гремит  в  Лос-Анджелесе , снимает  сливки  в  Сан-Диего, Ральф  Гендерсон  закручивает  гайки , истощая  насыщенным   графиком ; напряжение  создает  твердость , не  пропускающую  глубокие  мысли , ежедневный  алкоголь  выручает , но  с  похмелья  человек  раним , самое  время  не  опробовать  сцену  в  очередном  штате , а  поплакаться  в  лошадиную  гриву  и  загрузиться  снотворным , Ваня  Михайлов  не  ломается. Угрюмо  курит  траву , часами  слушая  Леонарда  Коэна. Под  воздействием  отборной  дури  из  посеребренной  воды  вылетает  выпустившая  крылья  подводная  лодка.
 
  Не  все  удачно. Намечается  опасный  срыв. Выйдет  на  балкон  и  исчезнет. Ральф  Гендерсон  планирует  зарубежные  гастроли , мимоходом  отказавшись  от  выдвижения  на  «Гремми» – эти  глупые  премии  повредят  культовому  статусу , сказал  Ральф. Делай , что  хочешь , проворчал  я , окидывая  цветущего  менеджера  потухшим  взором. Какое  дерево  он  обнимет , то  и  засохнет , так  же  и  с  людьми , да  ты  не  жалуйся , вы  же  обретете  богатство , обретете… применительно  к  богатству  это  звучит  нелепо – я  бы  желал  обрести  Понимание , дотянуться  до  полноценного  Осознания ; я  сплю  в  самолете , тщетно  сбрасывая  руку , положенную  мне  на  голову.
 
  Перемещаясь  на  Восточное  побережье , мы  залетаем   с  концертом  в  Милуоки , в  твой , Ваня , родной  Милуоки , к  дьяволу  Милуоки , прошипел  Ваня , мы  не  скучаем  друг  без  друга , мой  праведный  гнев  прорвется  в  Канаде , я  возмущен  отношением  к  нам  эксплуатирующего  нас  шакала , уничтожим  же  Гендерсона , Паша. Если  мы  столь  влияем  на  массы   и  наши  песни  слушаются , как  мантры , давай  представим  его  доверчивой  толпе  выражением  Черных  стихий  и, вытащив  под  юпитеры , ритуально  забьем  гитарами  насмерть. Йе-ее… Преумножая  славу , пойдем  на  поправку  в  тюремной  камере  или  в  гробовой  тишине  дурдома , я  выдыхаюсь  от  суеты… к  тебе  и  ко  мне  прикреплен  гример, невероятный  позор! нам   замазывают  глаза , образуя  на  их  месте  видимость  зияющих  пустот , сатанинский  цирк! нормальный  рабочий  процесс , турне  завершается  ударным  выступлением  в  «Мэдисон  Сквер  Гардене» , обкурившийся  Ваня  проваливает  вещь  за  вещью , безвременно  погибшие  братья  Милтоны  пританцовывают  передо  мной  осчастливленными  призраками , я  цепляюсь  за  микрофонную  стойку , но  не  удерживаюсь  и , свалившись , реву «Ловушку  с  Тремя  Растафари» ; меня  не  заставить  вскочить  на  ноги , тихая  просьба  сходить  мне  за  выпивкой  тонет  в  бойцовских  риффах  терзаемого  мною  «фендера»… 

  Потрясающий  альбом  «Темные  дела  паромщика  Нихиру» вознес  вас  на  пик , поздравляю! вы  фланируете  по  Оргазм-авеню! ноги  наливаются  свинцом , под  ярким  солнцем  выцветают  стильные  одежды ; гоня  на  всех  парах  в  крутую  гору, вас  загнали , вы  устали , вас  сталкивали  с  поезда  мечты , и  вы  сплющились , возненавидев  радеющего  за  вас  Ральфа  Гендерсона. Вам  бесспорно  необходим  длительный  отпуск. Надорвавшаяся  птица  козодой  впадает  в  зимнюю  спячку , напивая  пропитым  голосом «You  gotta  move». Куда  вас  потащило  с  солидными  деньгами  на  счетах? На  Сейшелы  или  в  Анкоридж?

  На  счета  натекло  прилично , но  и  обмана  хватало: удаляя  нас  от  соучастия  в  бизнес-деятельности  проекта , Гендерсон  якобы  заботился  о  тонкости  наших  душ , коим  ни  пристало  мараться  в  сложностях  бухгалтерии  и  размерах  налоговых  отчислений. Но  помимо  душ  у  нас  имеются  и  мозги. И  непригодные  для  подминания  характеры. Заключая  с  нами  контракт , Гендерсон  в  этом  убедился ; там  все  четко  прописано – один  альбом , один  концертный  тур , чистая  прибыль  распределяется  по  таким-то  долям , первой  стороной  договора  выступает  фирма  Ральфа  Гендерсона , второй  наша  с  Ваней , зарегистрированная  в  Нью-Йорке , кампания «Scuttle  P14» ; отвоеванные  Ральфом  условия  сейчас  кажутся  мне  обременительными , но  что  сделано , то  сделано , без  Гендерсона  мы  бы  не  заработали  и  десятой  части. А  так  мы  на  коне. Проценты  с  продажи  пластинки  почти  не  доходят. Мне  не  жалко  денег – мне  противно  подпитывать  обкрадывающего  нас  маньяка , не  согласившегося  отменить  концерт, даже  когда  меня  доставили  в  Финикс  с  температурой  39,7 , и  зубы  стучали… долбил  озноб… склонившийся  надо  мной  Ваня  Михайлов  не  оборачиваясь  цыкал  на  летающих  с  нами  поклонниц-****ей: ты  выдержишь , Паша?
  Если  загнусь… прикончи  Гендерсона…
  Я  сделаю , брат. Но  выступление  состоится. Подонок  Ральф  не  желает  платить  неустойку.
  Остальные  парни… в  норме?
  Пасторелли  в  стельку  пьян. Уоррен  Гринберг  тоскует  по  беременной  жене. Мы  сыграем , Паша.
  Сыграем… пройдемся  катком. 

  Мы  же  русские. Не  контактирующие  с  русскими. Пока  мы  пребывали  в  неизвестности , русская  эмиграция  нас  не  замечала , да  и  мы  не  наведывались  в  Брайтон  наводить  мосты , поскуливая  от  ностальгии.
  Москва  у  меня  в  голове. В  нетрезвых  объятиях  за  столиком  ресторана  я  не  нуждаюсь. С  работой  в  русских  ресторанах  ничего  бы  не  вышло - посещающая  их  публика  привыкла  к  определенным  мелодиям   с  душевными  текстами , мы  с  Ваней  играем  иное , уходящее  корнями  в  блюз , а  не  в  цыганщину. Теперь  мы  звезды , на  нас  свалилась  материальная  обеспеченность , феномен  Геперана  Улафуста  и  Марапора  Чангфура  обсуждают  в  рейтинговых  политических  программах , и  мы  обнаружены , к  нам  зачастили  люди  единой  с  нами  крови: разрешите  вас  расцеловать! мы  вами  гордимся! вы  не  из  Одессы? из  Ленинграда? прямо  из  Москвы?! Любимая  наша  столица , захваченный  коммунистами  третий  Рим , а  он  не  из  Москвы?
  Он  не  из  Москвы. Он  из  Милуоки.
  Милуоки  не  в  Союзе… Но  он  русский?
  Русский.
  И  я  русский! В  поганых  Штатах  меня  зажимают , лишая  иллюзий , но  при  наличии  начального  капитала  я  развернусь  и  докажу! Я  докажу! Одолжите  мне  денег!

  В  Сан-Франциско , в  Чикаго , стократно  в  Нью-Йорке: одолжите  денег , дайте  денег , вложите  деньги  в  мой  автосервис , подкиньте  денег  на  организацию  моего  брачного  агенства , не  пожалейте  денег  на  вызволение  из  советского  ада  моего  двоюродного  племянника…
  Какой  ад?  В  Москве  путч. Режим  свергнут , у  дома  правительства  танки , на  билет  я  вам  дам – добравшись , звоните , делитесь  новостями , я  подойду  к  телефону. Вы  меня  утомили… я  настроен  отстреливаться.   

  Воспитанный  финансист  Аркадий  Гельзер  не  просил  у  нас  денег. Пробравшись  к  нам  за  кулисы  поблагодарить  за «незабываемое  действо , перебравшее  двигатель  моего  сознания» , он  поразился  столпотворению  в  нашей  комнате  отдыха. Ну  и  бедлам , усмехнулся  Аркадий , я  работал  на  бирже , но  у  вас  жарче , сгущение  алчности  несравнимо , ваше  богемное  существование  не  лишено  недостатков , мое  протекает  ниже  плинтуса. Я  в  Штатах  с  восемнадцати  лет. Окончив  престижный  университет , устремился  по  лестнице , уводящей  в  подземелье  к  набитым  золотом  сундукам. Вверх  мне  не  выбраться… меня  перекрикивают  ваши  цыпочки  и  я  замолкаю.
  Подождите! – не  замолкать? – у  нас  к  вам  разговор. Но  сначала  я  переговорю  с  Ваней , а  вы , отодвинув  ту  бесполую  тушу , размещайтесь  на  диване , угощаясь  виски , ощупывайте  девочек: как  он  тебе , Ваня? По-моему , он  нам  подойдет.
  Не  спорю. Он  подойдет… в  каком  качестве?
  В  качестве  сведующего  человека , осуществляющего  контроль  за  средствами , предназначенными  для  нас , но  по  злому  умыслу  бригады  Ральфа  Гендерсона  проходящих  куда-то  мимо.
  Куда-то… не  куда-то , а  Ральфу. Подонку  Ральфу…
  Нанимаемый  нами  мужик  не  позволит  Ральфу  Гендерсону  нас  обворовывать.
  Отсюда? Из  Бостона?
  При  современных  технологиях  ни  к  чему  выставлять  людей  у  каждого  магазина  грамзаписи  и  выспрашивать  у  покупателей  что  же  они  приобрели. И  бумаги  о  ценах  на  билеты  и  количестве  побывавших  на  концерте  можно  запросить  откуда  угодно. Имея , разумеется , полномочия. А  мы  ему  их  предоставим.

  С  готовностью  согласившись  оберегать  наши  интересы , Аркадий  Гельзер  развязал  с  Гендерсоном  безжалостную  войну , поклявшись  на  обожаемом  им  альбоме «Темные  дела  паромщика  Нихиру» не  идти  на  компромиссы  и  выбивать  из  Ральфа  причитающееся  нам  до  конца. Мы  с  группой  прибыли  в  Малибу , погуляли  с  отлично  поработавшими  музыкантами  в  арендованном  нами  ночном  клубе , Ральф  Гендерсон  в  подводящей  итог  пьянке  не  участвовал. За  аренду  платили  мы  с  Ваней. Ральф  остался  в  Нью-Йорке  довольно  потирать  руки , подсчитывая  гигантский  навар ; мы  в  Нью-Йорк  не  летим. Задерживаемся  у  океана , подумывая  растворится  в  прижившихся  здесь  знаменитостях. 

  Голливудских  идолов  не  впускать. Хищных  топ-моделей  отгонять  без  расспросов. За  двухэтажное  жилище  на  охраняемом  от  посторонних  вторжений  побережье  заплачено  на  месяц  вперед. Продлите  на  три… на  четыре… немногословными  подругами  для  секса  мы  обеспечены , инструменты  заблаговременно  завезены , песни  не  пишутся. Ваня  Михайлов  не  подходит  к  синтезатору , я , взирая  на  бескрайнюю  водную  гладь , не  хватаюсь  за  ручку  или  гитару , ни  мелодий , ни  текстов. Творческий  кризис. Разлитая  выпивка  на  ворсистых  коврах. Аромат  марихуаны  в  покинутых  спальнях. Редко  случающиеся  сношения  неимоверно  скучны. Вызываемые  по  телефону  блондинки  не  скрашивают  наступившую  осень.

  Включи  телевизор. Отойди , крошка , не  загораживай. Плюющий  на  закон  полицейский… психопат  в  супермаркете… «Кобра» со  Сталлоне. Мировой  кинематограф  мог  бы  предложить  нечто  более  значимое. Тебя  вставило , крошка? Я  бы  потанцевала! Оторвемся , ребята? Спустимся  в  холл , врубим  клевую  музыку  и  классно  потанцуем!
  Не  хочу  танцевать. Спроси  у  него , у  Вани – он , вероятно , хочет.
  Ты  хочешь? Алло! Ты  не  спишь?
  Окаменевшего  Ваню  Михайлова  оплело  навязчивым  вниманием , к  нему  липнут  веселые  небесплатные  девушки , собирающиеся  дойти  до  извращенных  вольностей  и  исстегать  его  пряжкой  ремня ; полегче , крошка. Не  заигрывайся  с  ним. Набери  этот  номер  и  закажи  нам  яхту , потребовав  залить  топлива  до  краев: у  меня  настроение  прогуляться  по  несущимся  вскачь  волнам. Океан  сегодня  спокоен? Для  кого  как. Размоченными  в  соленой  прозрачности  дикарями  мы  поторопимся , не  делая  различений  во  имя  укрепления  онемения , Ване  понравится , он  выпрыгнет  из  трюма  с  копьем  и  базукой , невозмутимый  стюард  разнесет  по  бокалу  шампанского.

  Палуба  засыпана  листьями  с  растущих  из  омута  деревьев. Соскучившись  по  обезумевшим  пассажирам , дернувшийся  к  рации  штурман  стыдливо  прикрывается  планшетом  с  маршрутами  гибельных  плаваний , ты  сложишь  голову  за  шершавость  подступающей  истины? Нет, вы  слезайте. Корабль  перегружен. Высыпайте  за  борт  вазу  с  искусственными  лотосами , устилая  нам  дорогу  к  торчащей  платформе  универсальных  скоморохов , производящих  сенсационный  фурор  на  детских  благотворительных  праздниках. Родителям  в  Ханос  высланы  деньги. От  океана  исходит  болотная  свежесть. Ты  что-то  подмешала  в  этот  апельсиновый  сок? Вредоносная  сороконожка  заползает  в  глаз – закрой  его – не  впускай  ее , не  тревожь  Ваню  Михайлова , у  него  занятия  йогой , дающие  темы  для  вымученных  снов , идеальная  жидкость  кислит. Мои  женщины  не  любят  меня , не  намереваясь  сокращать  отставание  в  умственном  развитии. Просовывают  лапки , поднимают  крючок , от  вас  не  спрячешься , в  подвале  замка  меня  долго  снимали  с  цепей. Я  изготовился  ублажать  нетерпеливых  посетительниц. Лоботомию  мне  уже  делали , с  буддийским  заклинателем  Джимми  Козенкоу  я  договорился  встретиться  в  Лхасе  на  Рождество , поддатого  Уго  Милито , обмотавшегося  лампочками  на  Новый  Год , ударило  током.
Даниэла  вышла  замуж  за  плечистого  шофера  Алехандро  Васкеса. Отец  сообщает  из  Ханоса.

  Я  всегда  с  тобой , ниспошли  же  мне  благословение , ты  нечасто  скучаешь ; скрываясь  от  людей , не  сбиваешься  с  ритма , прибывающие  из  зараженных  районов  заполняют  анкеты , ваш  рост  и  вес? У  меня  183  и  84 , у  Вани  Михайлова  187  и  81 , нас  замеряли  в  реабилитационном  центре  для  наркоманов «Дракон  и  коровка» ; не  просыхая , я  беззвучно  смеюсь. Нам  с  тобой  с  тобой  рано  лечиться. В    моем  воображении  меня  помещают  в  палату , исколов  нервно-паралитическим  кактусом , feel  bad? Ментальное  истощение. Ваша  пучеглазость  действует  на  меня  устрашающе. Как  вас  зовут? Я  предпочитаю  обходиться  без  имени. С  чрезвычайным  поручением  от  Отклонившегося  Дезинсектора  я  плутал  по  Беверли-Хиллз , рассматривая  в  лупу  неподвижные  живые  существа. К  великому  сожалению. Я  лесбиянка. Можешь  меня  трахнуть , но  я  ничего  не  почувствую.
  Если  можно , я , пожалуй , трахну.

  В  сборном  недолговечном  доме , окруженном  гектарами  дури , мне  остудит  пыл  парижский  князь , распространяющий  запах  ухоженной  старости – не  забывайся , парень , конец  близок , я  доползу  по  равнине , а  ты  спрыгнешь  с  высоты , прыгнешь  и  прыгнешь , не  страшно , somebody  gotta  do  it , я  спою , князь. Тут  у  нас  магнитная  аномалия , и  мне  есть  чем  тебя  удивить.
  С  прокушенной  щекой  в  передовой  стране  он  начал  новую  игру: обрюзгший  юнга  с  красным  носом  расскажет  о  себе , сминая  штрафную  квитацию ; в  притворном  страхе  внеси  позитив. По  неподтвержденным  слухам  он  пишет  и  рисует , не  печатается  и  не  выставляется , применяйте  водометы. Он  задумался  о  мушкетерах. Перед  тем , как  казнить  миледи , не  пустили  ли  они  ее  по  кругу? Вместе  со  слугами. И  палачом. Вряд  ли – они  благородные  люди. Тебе  не  о  чем  беспокоиться – я  прихватил  с  собой  инструменты  для  вскрытия. Хлопнув  дверью , звонил  из  кафе , Лоррейн  подошла ; меня  не  узнала  и  снова  легла. Авангардный  блюз «Это  зимой». Постукивая  по  корпусу  акустической  гитары , Ваня  Михайлов  наконец-то  улыбнулся.

  Затруднения  преодолены. Круги  под  глазами  поблекли , винные  кубики  разведены  в  грязевой  ванне , жеребцы-производители  валяются  без  сна. У  их  штыков  неустойчивая  репутация. Перелопачивая  недосказанное , я  меняю  направление  беседы. Mente  captus. Как  подсказывает  разум. Я  неважно  разбираюсь  в  механизмах  его  защиты  от  воздействия  капризов  подсознания , доминирующих  над  моими  уязвимыми  местами , дай  бог  всякому  такую  неуспокоенность. В  прозорливом  бреду  я  втягивал  сырой  воздух , умоляя  не  делать  заморозку  моей  карме ; трубите  отбой , я  выдержу  боль  и  не  выключусь  из  борьбы , рассчитывая  на  заступничество  промелькнувшего  в  недоумении  Вишну. Темповой  романс “Вишну  делит  вишни” создан  вами  в  тот  же  период , что  и “Это  зимой”?

  Чуть  позже. Между  Лос-Анджелесом  и  Сан-Николасом - практически  на  дне  океана. Посыпавшиеся  фразы  автоматически  накладывались  на  насвистываемый  барракудами  мотив , через  пробоину  в  батискафе  втекала  прохладная  лава , над  нашими  головами  светило  солнце , над  ними  проехал  танк , мы  с  Ваней  в  окопе. В  притяжении  закрытых  дверей. Madre  de  dios , Матерь  Божья , откликнись  на  страстные  молитвы  и  выведи  нас  из  шоу-бизнеса , заботливо  направив  по  вымощенной  философскими  камнями  дорожке , мы  насытились  под  завязку , нам  больше  не  нужно  переживать  о  заработке , на  столе  дрожит  бутылка  бурбона , землетрясения  в  Калифорнии  не  зафиксировано , домысливай , Ваня , сам. В  припадке  буйного  помешательства. С  перевязанным  стоящим  членом  иди  к  гостям , не  кидайся  на  недругов , уцелевшие  при  подводной  взрыве  женщины  нас  заждались , первоначальным  побуждением  было  переодеться  в  рванину – доставайте  камеры , предлагайте  позы , вычисливший  наше  местонахождение  Гендерсон  прислал  к  нам  фотографа. Шустрого  беззаботного  педика , снимавшего  еще  Сида  Баррета: я  профи  и  вы  профи , я  требую  уважения  и  плюю  на  ваши  насмешки , мы  над  тобой  не  усмехаемся.               

  Хочешь , я  разденусь? – откладывая «Бхагавад-Гиту» , спросил  Ваня.
  Классная  идея! Фото  обнаженной  звезды , знаменитого  Марапора  Чангфура  займет  в  глянцевой  прессе…
  Ты  не  понял. Соизволив  раздеться , я  нагну  твое  розовое  тело  и  жестоко  отымею  тебя  в  зад. Ты  этого  хочешь?
  Не  рискуй , брат , - сказал  я. – Он  этого  хочет.

  Напомнивший  о  Баррете  профессионал  изгоняется  беззлобными  пинками , на  проигрыватель  ставится «The  piper  at  the  gates  of  dawn» , не  покидает  чувство  неловкости. Мы  его  случайно  не  избили? Послав  тебе  воздушный  поцелуй , он  тебя  не  травмировал? Увековечивая  то  гнусное  состояние , Ваня  Михайлов  написал  прекрасную  мелодию , ставшую  в  совокупности  с  моими  словами  невеселой  песней «Подкоп  в  небытие» ; в  целом  она  удалась. За  тощими  колоннами  переругиваются  озябшие  сумоисты. Удары  молота – это  шум  шагов. Часто  моргая  маленькими  умными  глазами , разоружившийся  киллер  весь  устремлен  к  получению  небесных  благ. Будь  внимателен. Мочась  на  стену , желчный  исповедник  достает  до  четырнадцатого  этажа. Завтрашние  дожди  смоют , законы  Вселенной  мудры , жарящаяся  посреди  комнаты  телятина  приятно  щекочет  ноздри , отмороженное  уже  не  мерзнет , мне  бы  побриться , борода  растет  вбок , за  пегой  кобылой  в  яблоках  катятся  яблоки  с  червями ; обработав «Пиноккио  не  вышел  из  тюрьмы» , отточим  «Беспокойную  круглую  тень». 

  Твои  дальнейшие  действия?
  Душ  и  секс  с  Мелиндой.
  У  нее  над  губой  накладная  мушка?
  Ее  собственный  прыщ. Посвященный  ей  рок-н-ролл  будет  называться «Долина  магеллановых  десертов» , для  его  исполнения нам  надлежит  прикупить  аккордеон , на  заре  мы  уезжаем  собирать  дикий  мед , планы  изменились. Пришло  письмо  из  Ханоса. Он  моего  отца. Печальные  известия.
  В  Париже  скончался  князь.
   
  На  похороны  мне  не  успеть , они  давно  состоялись ; ни  у  нас  здесь , ни  у  отца  в  Ханосе  нет  телефона , а  письма  идут  долго , меня  переполняет  непривычная  грусть , потупив  взор , я  сижу  на  диване  раздираемым  навалившимися  воспоминаниями , частота  пульса  неимоверна. Поочередно  очень  низкая  и  высокая. Взбежав  по  ступеням  его  особняка , я  застану  там  князя. Он  не  пододвинет  мне  стул , сердечно  расспрашивая  о  моей  внутренней  жизни  и  кричащих  оттенках  самореализации ; желтый , красный , лиловый. Я  салютую  ему  из  ракетницы.

  Слабые  эмоции  не  проходят , оконное  стекло  зверски   выбито , Ваня  Михайлов  присматривает  за  огнем. Я  поднимаю  голову  с  пепелища. Немного  выпив , принимаю  решение  лететь  в  Париж.
  Я  полечу  один.
  Лети , брат. Удачного  тебе  взлета  и  доброй  посадки. Я  бы  полетел  с  тобой , но  тебе  нужно  побыть  наедине  с  собой , и я  это  уважаю. So  long , Паша. Выходя  на  связь , используй  наши  секретные  позывные.   

  Боб  Бодинс , Боб  Бодинс , ты  ужасен , Боб  Бодинс , Боб  Бодинс , ты  гуляешь  в  полях ; на  заглушаемом  передатчике  вырос  гребешок , французский  галльский  петушок  подошел и   выключил , протягивая  мне  черные  очки: скрой  личину. Местным  масс-медиа  известно , что  ты  гражданин  Франции , и  эти  гиены  не  упустят  шанса  тебя  достать. А  ты  думал , нет? Ты  не  прав. Молва  о  вас  с  Михайловым  докатилась  и  до  Европы. Альбом «Темные  дела  паромщика  Нихиру» продается  угрожающими  для  вас  темпами.
  Рассеянный  таксист  не  в  курсе. Эй , эй! Выруливай  к  кладбищу. Круче , руль  круче , не  вздумай  отпускать  педаль  газа, пепел  с  «Житана» падает  в  расстегнутую  ширинку , с  заднего  сидения  я  не  вижу , но  предполагаю , притормози  у  музыкального  магазина. Я  выйду  купить  гитару. Пообещав  князю  сыграть  на  его  могиле  мой  блюз , я  разомну  пальцы  и  бессловесно  отдамся  импровизации  на  тему  смерти ; переполошившаяся  охрана  потащит  меня  в  полицейский  участок , из  разграбленных  склепов  вылезут  крестящиеся  зомби, я  ощущаю  их  присутствие  в  колыхании  государственных  знамен , в  свежий  княжеский  холмик  воткнут  российский  флаг. Перекладывая  гитару  в  левую  руку , я  непроизвольно  отдаю  ему  честь. И  слышится  блюз , теперь  только  блюз , карающие  гармонии  вздувают  мышцы  шеи , на  ухоженной  тропинке  резвится  козлоногий  божок , провозглашающий  себя  центром  потусторонней  вакханалии , начинают  лопаться  струны , грязные  голуби  разрастаются  до  шокирующих  белизной  ангелов , с  объеденных  тополей  свешиваются  гудящие  райские  плоды , издаваемые  ими  звуки  имеют  схожесть  с  электричеством ; играя  на  деревяшке , я  даже  боюсь  представить  последствия  игры  на  электро-гитаре , к  ним  я  сейчас  не  готов. Когда  я  закрываю  глаза , мне  чего-то  не  хватает. Ополосните  же  меня  молодым  вином , не  перекусывайте  пуповину , соединяющую  мое  существо  с  закатывающимся  светилом , ночевать  я  поеду  в  гостиницу. Не  к  маме. К  ней  завтра. Осуществляющая  регистрацию  девушка  недоверчиво  оглядывает  потертую  куртку. Вам  по  карману  номер  за  двести  долларов?
  Говорите  по-французски. По  паспорту  я  все-таки  француз. Но  говорите  попроще. Я  неважно  знаю  ваш  язык.
  Хмм… Вам  по  карману…
  По  карману. Возьмите  наличные… За  напитки  из  бара  отдельно? Учтите - я  постараюсь  опустошить  его  полностью.
  Как  вам  угодно. А  вы… у  вас  знакомое лицо… не  снимайте  очки. Я  и  так  определю.
  Не  сниму.
  Как  вам  угодно. Извините  за  любопытство , но  почему  вы  выбрали  именно  наш  отель?
  Он  попался  мне  первым.
  Ага. К  вашему  сведению  мы  стараемся  быть  первыми  в  оказании  услуг  нашим…
  Первым , красавица , первым. По дороге  с  кладбища.

  Не  заглатывая  перед  сном  расширители  сознания , я  вправе  спать  спокойно. Зачесалось  ухо – полез  в  ноздрю , насытившись  кабельным  телевидением , не  подобрел ; по  гостиничным  коридорам  бродил  загадочный  самурай  Кадо  Кадэкадо, терпевший  издевательства  индустриальных  горничных , здесь  все  совершенно  очевидно: попытки  секса  в  изматывающей  борьбе. Суровая  решимость  уползти  в  канализационную  систему. Прозябающий  член-аутист  увеличивается  до  метра  в  мечтах  уменьшается  до  сантиметра  в  кошмарах , у  него  проблемы  с  мотивацией  и  порочная  репутация , за  неискоренимую  тягу  к  лидерству  он  подлежит  наказанию , нередко  подчиняясь  отважной  амазонке , прикасающейся  к  нему  горящей  сигаретой , роль  не  дается. Многоопытный  актер  выпил  между  дублями  бутылку  водки. Экзальтированная  общественность  чествует  подливающего  стакан  за  стаканом  технического  консультанта , упрашивая  прочитать  его  что-нибудь  из  Пушкина. Я  прочитаю – прочитай! – я  прочитаю  и  мне  придется  опасаться  боссов  мафии – расхрабрившись , читай! – накачавшись , читаю: «Как   часто  в  горестной  разлуке , в  моей  блуждающей  судьбе , Москва , я  думал  о  тебе».

  В  последние  годы  я  о  ней  не  думал. Но  в  Париже  задумался. И  психика  ностальгирующего  эмигранта  пошатнулась. Под  светом  настольной  лампы  вьется  пугливая  стрекоза , опускающаяся  мне  ладонь , застенчиво  глядя  в  глаза.
  Я  не  заставляю  тебя  улететь. Зайдя  на  квартиру  не  приглашавшей  меня  мамы , я  снова  познакомился  со  своей  приветливой  сестрой  Эжени , разместившейся  со  мной  в  пышно  обставленной  прихожей: хэлло , малышка. По-русски  так  и  не  говоришь? А  ты  по-французски? Говорю , но  плохо. Но  ты  же  француз! Ни  на  грамм. Да  и  ты  только  на  половину. Я  настоящая  француженка! Мама  сказала , что  ты  тоже, но  ты  с  этим  не  согласен  и  живешь  в  Америке , зарабатывая  деньги  на  гитаре.
  Я  собираюсь  оттуда  уехать.
  Во  Францию? К  нам? Ты  такой  большой! У  меня  есть  подружки  с  братьями , но  не  с  такими! Переезжай  в  Париж  и  мы  будем  вместе  шастать  по  улицам , обмазывая  мороженым  разных  тупиц , мама! Мама  пришла!

 Позабыв  обо  мне , девочка  метнулась  к  двери , не  испытывая  неудобств , связанных  с  прерванной  беседой ; я  почтительно  привстал , поддерживая  видимость  хороших  манер , мама. Моя  мама. Мама  поглощена  мыслями  о  дележе  доставшегося  от  князя  наследства. Присаживаясь  расстегнуть  сапоги , взирает  на  меня  исподлобья , одаряя  формальной  улыбкой ; как  ты , Павел?
  Об  отце  спросишь  не  хочешь?
  О  нем  я  знаю. Мы  с  ним  изредка  переписываемся. От  тебя, Павел , ни  слуха , ни  духа , но  я  смирилась ; если  суждено , то  суждено , кстати , князь  тебя  не  обделил. После  его  кончины  у  него  объявилась  куча  родственников , и  он  всех  их… нас… огорошил , завещав  тебе…
  В  деньгах  я  не  нуждаюсь.
  Он  завещал  тебе  особняк. С  указанием  не  продавать , а , переоборудовав , превратить  и  храм  музыки: записывать  в  нем  альбомы , проводить  репетиции - пусть  в  нем  всегда  звучат  инструменты  моего  любимого  правнука  и  его  друзей… сдурел  старик. Но  мне  же  проще… меньше  мороки  с  уплатой  налога  на  недвижимость… я  слышала , ты, Павел , богат? И  знаменит?
 
  Настолько  знаменит , что  предполагаю  свернуть  деятельность  в  Штатах. Но  пока  я  лечу  туда. Разберусь  с  оформлением  свалившегося  на  меня  особняка  и  не  пропущу  ни  одного  подношения  виски  в  салоне  бизнес-класса , дописывая  песню «Луна  все  там  же» ; в  глубинах  подсознания  я  наблюдаю  моих  потасканных близнецов , выглядящих  напуганнее  и  бледнее  сегодняшнего  меня , упорно  сопротивляясь  общечеловеческой  гравитации ; скособоченная  золотодобыча  вызывает  верховное  недовольство. От  барбекю  из  ребрышек  введенных  в  экстаз  зрителей  меня  неумолимо  тошнит.
  Смажь  качели , парень. Скрип  раздражает , Ваня  встречает , привет , брат. Касательно  чего  ты  поставишь  меня  в  известность?               
  Приплыл  кокаин , звонил  Гендерсон , нас  включили  в  жюри  калифорнийского  конкурса  красоты , твои  слова  доставляют  мне  огорчение. Обтирая  вспотевший  лоб  наждачной  бумагой , я  не  без  сожаления  еду  в  Малибу. Поджидающие  меня  гипер-бэби  ублажают  меня  в  соответствии  с  моими  предпочтениями. Мне  двадцать  пять… мне  очень  скоро  тридцать  лет , она  мне  делает  минет , я  заклинаю: не  спеши. Не  к  спеху , детка – подыши.
  Ты  готовишь? Приготовь  нам  на  ужин  что-нибудь  героическое. Пельменей… борща… мы  переживем  это  лето , не  показываясь  под  солнцем. На  солнце  я  смотреть  не  могу , на  луну  могу , «Луна  все  там  же». Ваня  Михайлов  добавит  на  синтезаторе  воплей  природы , приглушенных  разговоров  контрабандистов  оружия , враждебных  сопений  Лебедя  и  Ворона , без  подобной  паранойи  мои  существование  бессмысленно.

  Тебе  вознамерилось  вернуться  в  Россию. При  подозрительных  обстоятельствах. Радости  и  невзгоды  расступились , давая  пройти  к  Пустоте – вариант  не  для  тебя. Не  обладая  таланта  непроницаемого  отшельника , ты  не  желаешь  скрываться  от  мира  в  чулане  подаренного  особняка , послав  суматошное  привидение  за  брошенной  на  парижском  кладбище  гитарой. Оно  в  смявшейся  простыне. Под  рождественским  нарядом  заезжающего  в  Гарлем  Санта-Клауса  балахон  кукс-клу-клана. Духовный  хор  неприветливых  евангелистов  благостно  воспевает  хроническую  болезнь  неприкаянности ,  внятно  указывая  Шефу  на  провалы  в  верховной  геополитике. Ты  не  скажешь , от  лица  кого  я  выступаю?

  Говорящий  скворец , откинув  плечи , расчетливо  воздействует  на  разум. Добрый  день , уважаемые  пассажиры. Извините  за  неудобства , но  я  беру  вас  в  заложники. Предлагаю  поразмыслить  всем  вместе  что  же  мне  потребовать: я  не  теряюсь , не  кричу  о  деньгах  и  вертолетах , в  идейном  отношении  я  не  подкачаю ; приходя  с  пустыми  руками , я  надоел  моей  девушке. Для  развлечения  у  нас  имеются  секс  и  дартс. Пущеные  нами  дротики  пронзят  жирных  мух , принимающих  вспотевших  любовников  за  смердящих  покойников ; над  океаном  разлетаются  искры  непонятно  кем  устраиваемого  фейерверка. Накатывающая  на  берег  вода  не  дотягивается  до  затухающего  костра. Ты  мне  ничего  не  привез?
  А  ты  ждала?
  Я  ждала  тебя…
  Пожалуй , ты  врешь. Но  не  беда – ты  же  женщина. Позови  Ваню.

  Захватив  упаковку  пива , из  бунгало  тяжелой  походкой  спускается  Ваня  Михайлов. Он  притворяется  живым  и  я  ему  верю.
  В  мое  отсутствие  Ваня  читал  мудрые  книги , подгоняя  неспешное  течение  Шопенгауэра  и  «Гибели  античного  мира» регулярными  возлияними , не  ты  ли  нарисовал  на  двери  голого  мужика?               
  Не  я. Это  эта… эта  из  Фриско… не  та , что  с  тобой - дура  дурой. Встанет  раком  и  мяукает , словно  бы  я  от  такого  сильнее  возбуждаюсь. 
 
  Номинально  мы  подчиняемся  Господу. Напиваясь  вином  или  пивом , пьем  Его  кровь  и  слезы. Выпив  пива , Ваня  Михайлов  обычно  грустит , чего  с  ним  не  бывает , когда  он  покурит  травы. К  чему  нам  миллионы , зачем  мы  дышим , почему  все  так , а  не  иначе , я  и  не  русский , и  не  американец , от  беспрерывного  блуда  на  болте  набухает  мозоль , мне  бы  свернуться  клубком  за  стенами  монастыря  и  мирно  задремать под  колокольных  звон ; из  религиозной  секты  за  пожертвованиями  к  нам  приходили?
  Ваня  не  отвечает. В  доме  за  нашими  спинами  работает  включенный  девушками  телевизор. Канал  MTV , попсовая  круговерть , содомируемая  продюсерами  мальчиковая  группа  завывает  в  пять  голосов  о  верности  своим  единственным  бэби ; потерянный  Ваня  Михайлов , наклонившись  вперед , шагает  по  побережью , недоуменно  покачивая  головой. Я  полулежа  заливаюсь  пивом , вызывая  в  памяти  образы  разбившихся  братьев  Милтонов.
  Мы  прорвались , Стив , нас  оценили , Mussy , внимательно  посмотрите  сверху  насколько  мы  счастливы. Деликатно  подступившись  к  Богу , спросите  у  Него  что  же  нам  делать  дальше.
  Что? Как? Ну  и  я  о  том  же , я  и  сам  собирался  лететь  в  Москву. Конечно  же , с  Ваней. Распрощаемся  с  Малибу , наведаемся  в  Ханос  навестить  родителей  и  на  родину. Через  Париж – визу  в  Россию  мне  оформят  там , Ване  здесь, мне  там , Ваня , ты  здесь  или  там?
  После  пива  я  здесь. Меня  не  унесло. Не  уговаривай  меня , не  вцепляйся  мне  в  горло , я  отправляюсь  в  Москву  без  уговоров  и  насилия , лелея  надежду  на  сдуться , пережив  в  камышовых  зарослях  двадцать  пять  наводнений ; с  громкими  стонами  мы  покидаем  змеиное  гнездо , будучи  уверенными , что  поступаем  правильно.

  На  бензоколонке  у  аэропорта  запахло  духами. Подъехавший  могильщик  следит  за  собой. Узнав  нас  в  Ваней , он  в  шутку  пригрозил  нам  закапыванием  живьем ; ну  и  испугал , не  испугал , я  знаю  о  чем  ты  говоришь. Это  и  было , от  этого  мы  и  бежим , разлука  с  Америкой  затянется , маршруты  изучаются  по  неточным  картам ; виват  космическим  бегунам, срывающим  жалкие  аплодисменты  у  лишенных  воображения  астрономов. Доставляющий  нас  в  Мехико  пилот  в  прошлом  не  избежал  позорных  неудач , но  сегодня  он  совладает  с  управлением: заявляю  со  всей  определенностью. Меня  вдохновляет  его  настрой. Трясущийся  самолет  неудержим , конкретные  проблемы   размываются  философским  подходом  к  их  разрешению , мы  не  долетим – долетим. До  земли  непременно. Не  дотянув  до  посадочной  полосы , воткнемся  в  землю , не  выпуская  шасси , отнюдь  не  факт , представляется  неочевидным , колдобины  будят  разморенных  полетом  гринго , на  открытом  пространстве  преобладают  кактусы ; надвигая  шляпы , мы  затемно  въезжаем  в  Ханос.
 
  Ване  не  терпится  увидится  с  мамой , я  едва  слышно  стучусь  к  отцу , оповещенном  о  моем  прибытии  срывающимся  с  цепи  полканом: я  разбудил  тебя  стуком? Нет , сынок. Собака  разбудила  лаем. Видишь , я  завел  собаку – он  кобель. Ему  третий  год , но  у  него  до  сих  пор  нет  имени. Оно  ему  в  принципе  не  нужно , однако , если  хочешь , можешь  что-нибудь  придумать.
   Мерлин  подойдет?
   Неплохо… Мерлин – это  да… Мерлин , закнись! Проходи , сынок. Не  переступай  с  ноги  на  ногу  в  куче  дерьма  глупого  Мерлина.
 
  Интуитивно  предугадывая  отцовские  планы  на  вечер , я  торопился  рассказать  ему  наиболее  важное  пока  он  не  уснул. Птица  с  зубами , шепот  в  небе , на  чисто  убранном  столе  маска  ацтекского  идола: кто  тебе  ее  дал?
  Уго  Милито…. дешевый  сувенир… ой , как  я  зеваю…
  В  запасе  у  меня  меньше  минуты. В  экстремальных  условиях  я  говорю  короткими  емкими  фразами: мы  с  Ваней  летим  в  Москву. К  тебе  я  приехал  спросить  твое  мнение. Ты  одобряешь? Я  дождусь  от  тебя  какого-либо  наставления?
  Да  ты , сынок… взрослый. В Москву  ли , в  Катманду – в  чем  разница  не  скажу. Лишними  словами  не  заморочу. Устраивайся  и  спи. Ты  спи. И  я  сплю… 

  Отец  меня  не  очень  расстроил. Держись , папа , и  не  вздумай  ломаться , оставаясь  умнейшим  из  известных  мне  людей ; до  Парижа  еще  есть  немного  времени , я  взаперти  в  самолете , Ваня  со  мной , на  тележке  обед , нам  не  добиться  объяснений  от  отвергающей  нас  стюардессы , я  к  ней  не  подползал. И  ты  не  приставал. Хитрая  девица  все  придумала , чтобы  подать  на  нас  в  суд.
  Она  без  сомнения  в  доле  с  остальным  экипажем. Мерещится  заговор , раздаются  тайные  распоряжения , на  грязные  методы  по  вытягиванию  денег  мы  отреагируем  пробитием  дыр  в  обшивке  и  наступившая  разгерметизация  внесет  успокоение ; на  борту  человек  четыреста , разглашенная  мысль  о  предстоящем  им  вечном  покое  вызовет  у  них  гнетущее  головокружение , побитый  жизнью  команч  Угрюмое  Облако  не  пошатнется , твердо  ступая  по  накренившемуся  крылу. Скулящие  болванки  вожмутся  в  кресла. Переходим  к  рассказу  о  других  событиях. Ну , рассказывай , Ваня , я  помолчу, Париж  мне  порядком  поднадоел , твои  наблюдения  интересней , ты  углубляешься  в  неизведанную  прерию , не  шелохнувшись  при  личном  досмотре , я  бы  взорвался.
  Не  усложняй. Ко  мне  не  притрагивались. Я  сам  задрал  майку , разрешая  проверить  не  прилепил  ли  я  к  животу  пакет  с  наркотой.
 
  Я – международный  дилер , принимайте  меня  с  размахом , мне  полагается  эскорт  и  сексуальные  услуги  милой  женщины , являющейся  комиссаром  вашей  полиции , ну  извините. Она  вам  не  понравится. Старая  мымра – нудная  феминистка – законченная  лесбиянка - я   вас  прощаю. Ты  прощаешь  их , Ваня. Мы  направляемся  не  в  гостиницу. Мой  дом – твой  дом. В  Париже  мой  дом  не  в  коробке  на  помойке , у  меня  тут  целый  особняк , и  до  вылета  в  Москву , где  у  нас  ни  кола , ни  двора , мы  займемся  покупкой  аппаратуры  для  придания  ему  статуса  объекта , пригодного  для  записи  альбомов. Так  велел  князь. Он  в  лучшем  мире. Мы  с  тобой  на  подходе , но  спешить , уничтожая  клетки  мозга  проверенными  стимуляторами , не  обязательно: ты  ничего  не  привез?  Ах  да , тебя  же  обыскивали – в  Париже  покупать  не  рискуй: здесь  три  четверти  торговцев  переодетые  копы. Я  должен  тебя  об  этом  предупредить. Местный  торчащий  народ  осведомлен  к  кому  обращаться , а  тебя , брат , повяжут  в  первый  же  вечер , оказывая  тебе  честь  полежать  на  нарах  и  крепко  задуматься  о  европейском  гостеприимстве. Но  я  за  тебя  вступлюсь. Ахилл  волоком  тащит  Гектора , издевавшегося  над  его  поверженным  другом. Неблагосклонный  взор , перекошенный  рот , сбитое  дыхание  большого  спортсмена; Ваня  Михайлов  прежде  не  был  в  Европе. Сторонясь  неприятностей , мы  доехали  до  особняка , выпили  два  литра  водки  с  обычно  непьющим  дворецким  Лораном , я  трезв. Ваня  Михайлов  расслабился. Посланный  в  хранилище  за  пятой  бутылкой  дворецкий , подогнув  ноги , растянулся  у  камина. Если  бы  Лоран  взметнул  ноги , я  подумал , что  он  поскользнулся , но  сейчас… тебя  же  никто  не  заставлял. Зачем  ты  надрался?   
  Мне  приходится  соответствовать… вкусам… нового  хозяина. Пардон , месье. Я  помню  вас  совсем  мальчиком… умоляю  вас  не  пенять  мне  за  мою  неловкость.
 
  Ступай  отдыхать. Ты  притомился , да  и  мы… как  это  по-французски… измотаны  перелетом. В  нас  развивается  дремотный  ступор. Мы  не  пытаемся  от  него  защищаться. Разбредаясь  по  комнатам , не  трезвоним  по  телефонным  номерам  девочек  по  вызову. Поезда  метро  забрызганы  грязью , машинистки  в  желтых  косынках  стряхивают  меня  с  впалых  грудей , представители  властей  натужно  соскребают  с  рельсов  Марионетку  Оборванных  Нитей , сладкие  сны  увлекают.
Забравшись  на  заискрившийся  весной  камень , срываю  лист. Потянул  за  этот  лист  и  тридцатиметровое  дерево  рухнуло  по  ту  сторону  обшарпанной  вывески , обозначавшей  неприятное  место , то  ли  Грецию , то  ли  Буркина  Фасо , в  бордовой  пыли  разыгралась  драма  согласно  лечебной  методике  настигающего  жертву  Гелиоса , у  него  заплетался  язык. Мало  что  получалось.
  Ни  выпивки , ни  дури. Устроив  себе  разгрузочный  день , Дремучий  Оракул  Зуной  указывает  нам  на  три  люка. Под  ними  колодцы  настоящего , прошлого  и  будущего. Свалившись  в  них , проверьте  насколько  они  бездонны.
  С  разъяренным  слоном  наготове  я  подхожу  к  вашему  хлипкому  жилищу. Не  рассчитывайте  на  наше  обратное  превращения  в  клопа  и  муравья: я  буду  с  вами  откровенен , насторожен  и  возбужден , прирученная  сенаторша  вымыла  пол , стало  чище? Запахло  грязной  тряпкой. Я  направил  на  Гелиоса  растопыренную  ладонь.
 И  пальцы  полетели , как  стрелы. И  не  осталось  пальцев.
 
  Гелиос  уцелел. Потом  я  видел  его  в  порнофильме. И  в  поставленной  по  тому  же  сценарию  семейной  мелодраме. Подумывая  проснуться , я  ворочался  на  грубых  досках , перекраивая  намеченные  наяву  песни «Мысли  дзюдоиста  в  сене» и  «Это , Джо , твои  проблемы» ; догнав  суперскоростной  экспресс , я  головой  вперед  запрыгнул  в  вагон-ресторан. Лоб  в  крови , блуждающий  взгляд , навалите  мне  тарелку  креветок ; моя  первая  женщина  Николь  Буало  угощала  меня  именно  креветками.    
   Я  зашел  к  ней  по-соседски  поздороваться , и  она  обрадовалась , суетливо  захлопотала , она  постарела. Меня  мутило  с  похмелья. Не  отказавшись  от  бокала  терпкого  вина , я  выпил  за  разговорами  всю  бутылку , причем  говорила  она , а  я  курил  и  хрустел  плечами , расправлявшимися  с  превеликим  трудом ; уходит  сознание. Как  пар  из  закипающего  чайника. Сняв  кроссовки , надел  тапочки , доплелся  до  продавленной  тахты , исчерпывающе  развалился  на  ней , будя  в  Николь  определенные  воспоминания , давайте  что  ли  занавес.
  Вино  и  креветки. Аппетита  с  перепоя  не  прослеживается , похоть  в  упадке , общительность  на  нуле , за  десять  лет  Николь  набрала  килограммов  пять. Я  килограммов  тридцать. Теперь  я  мужчина , я  серьезен  и  неразговорчив , на  Николь  Буало  светлые  в  обтяжку  брюки , меня  этим  не  заведешь. Над  высокой  грудью  красивая  шея  и  карие  глаза  с  поволокой ; где  тут  спички… зажигалка  не  работает… не  предлагай  мне  зашторить  шторы. Я  должен  смотреть  в  окно. От  тебя  видно.
  С  минуты  на  минуту  во  двор  выползет  страдающий  Ваня. Друг… да , верный  друг. Ближе , чем  родной  брат.
  Мы  гостим  в  Париже. Хотя  у  меня  здесь  единственная  принадлежащая  мне  недвижимость  и  по  документам  я  француз. Я  успел  тебе  сказать  куда  мы  направляемся  дальше? В  Москву , Николь. Через  несколько  дней  или  месяцев. Не  всплескивай  руками , убеждая  поостеречься  творящегося  там  беспредела , так… Ваня  вышел… идет  по  аллее  и  исчезает  за  воротами. Он  в  городе.
  Не  зная  французского. Не  опохмелившись. Не  приведи  Господь.
  Если  к  нему  сейчас  кто-либо  пристанет , Париж   несомненно  узнает  о  настоящем  беспределе.

  Зарубежный  гость. Жестко  бьющий  скиталец. Иван  Михайлов  пойдет  на  врагов , не  опасаясь  стволов  и  кинжалов. В  силу  своего  темперамента  он  разгонит  потревожившую  его  молодежь , извлекая  полезные  сведения  из  кромешных  ругательств  на  неизвестном  ему  языке. Такие  здесь  нравы. Сфабрикованные  обвинения. Поздравляю  с  успешным  началом  пребывания  на  парижской  земле , куда  вы  прибыли , как  я  думаю , без  мессианских  идей , варьируя  плотность  энергетических  полей  и швыряясь  деньгами  на  адвокатов , Ивана  Михайлова  не  депортировали?

  Ваню  не  за  что  депортировать. Его  не  отвлекали , и  он , натыкаясь  на  рефрижераторы , был  мирным , отрешенно  разглядывая  множество  небес ; плановые  неприятности  вырабатывали  в  Ване  гормоны  роста , он  шел  и  проваливался. Во  что-то  упирался  и  снова  проваливался. Проваливался  и  проваливался , не  забывая  сделанного  ему  добра  в  точке  сверхзвукового  вращения , требуется  короткая  передышка. Твердость  принципов  не  оспаривается. Ввалившись  в  автобус , не  вырывай  руль  у  святого  мученика  Дидье , глубоко  растроганного  твоим  своевременным  участием: на  газоне  перед  Нотр-Дам  дэ  Пари  след  вездехода , разбросанные  лифчики  и  конфетти , гранатомет  уравняет  наши  шансы  с  подъезжающей  полицией , мы  витаем  в  облаках , не  складывая  оружия, будем  же  в  выигрыше , когда  нам  вздумается , подверженные  эмоциям  действуют  решительно. Путем  упорядоченных  размышлений  я  пришел  к  неутешительному  выводу. Распавшись  на  части  впритык  к  вылету  в  Москву , внемли  моим  словам: нам  незачем  никуда  лететь. Чем  быстрее  улетим, тем  лучше. Если  ты  в  состоянии  соображать , тогда  начинай. Ухватив  за  кончик , я  размотаю  весь  сон  и  грубо  отругаю  грудастую  фею , хлестнувшую  меня  по  глазам  мокрым  носком. Ты  где?
  Я  в  безопасности.
  Бесстрастным  тоном  поведав  мне  кого  же  она  нашла  в  колодце , внезапно  пожелтевшая  колдунья  зачитала строки  из  «Трипитаки».
  Из  откровений  Будды.
  Я  взял  гитару  и  наиграл  рваный  вальс «Поджигая  скорлупу» , восторженно  догадываясь , что  я  перепутал  ее  с  собственной  сестрой  Эжени , позвонившей  в  особняк , говоря: ты  во  Франции. Мне  мама  сказала. Мамы  нет , а  папы  нет  постоянно – приезжай  ко  мне  поболтать. Ты  куришь… папа  против… приезжай. Я  поставлю  для  тебя  пепельницу.

  Порекомендовав  Ване  в  нетрезвом  виде  особо  не  высовываться , я  купил  в  супермаркете  роскошный  торт  и  девять  видеокассет  с  мультфильмами: русских  у  них  не  имелось. Я  настаивал ; прося  об  услуге , советовал  проверить  на  складе , но  продавщицы  разводили  руками. У  менеджера  свисала  слюна. Не  слюна – серебряная  цепочка.
  Насладитесь  классическими  диснеевскими , оцените  нашу  отечественную  новинку  об  обезьяне  и  кролике , вам  предстоит  поразиться  уму  обезьяны , отличающейся  от  кролика  способностью  к  аналитике…
  Стоп! Вы  чего  обижаете  кролика? По  извилистым  тоннелям  меня  догоняет  звук  его  губной  гармошки , отпугивающий  стервозных  женщин-палачей , не  рискнувшись  присоединиться  к  Экспедиции  Психованного  Рудокопа ; ты  еще  маленькая , Эжени. Тебе  я  принес  раздувшийся  пакет  с  мультфильмами.               
  Про  секс  принес?
  Девочка… ты  знаешь  о  сексе?
  Ну  так… слышала. И  видела  хранящуюся  в  белье  пленку , которую  запрятал  туда  папа – на  ней  взрослые  люди… разные  тети  и  дяди… достают  и  вставляют  разные  вещи…
  Твой  папа – нехороший  человек.
  Не  слишком… А  твой?
  Мой  папа  в  Мексике. У  него  скромный  домик  и  железные  нервы: замечтавшись , он  сидит  на  крыльце , насмешливо  глядя  на  звезды. Его  оттуда  не  вытащить , но  когда-нибудь , Эжени , я  обязательно  отвезу  тебя  к  нему.

  Мы  не  расстанемся  вовеки. Появляясь  между  кипарисами  то  на  велосипеде , то  на  свирепом  буйволе , я  в  ритмически  свободной  манере  исполню «Промах  на  разведке» и  выстрелю  в  воздух  из  старинного  многоствольного  ружья , созывая  совет  запасшихся  пиротехникой  кардиналов ; Ваня  Михайлов  отвешивает  мне  церемонный  поклон.
  Поднявшись  в  биллиардную , он  с  сигаретой  в  зубах  катает  шары , практически  не  прикладываясь  к  расставленным  по  краям  стола  стаканам  с  виски.
  Ваня  побрился  и  позавтракал , волнение  улеглось , вкатанный  в  асфальт  череп  алконоста  не  повлияет  на  оптимизм  настроения , я  принимаю  ваши  условия. Меня  устраивает  сложившийся  мировой  порядок. Ко  мне  могут  возникнуть  вопросы , но  в  зрелые  годы  я  влезу  на  голые  скалы , осуществляя  максимальное  приближение  к  отдаленному по  синусоиде  флагману. Это , дети , тайна. Ты  приятель  моей  сестренки?
  Ты  ошибся , Паша. Я – Ваня. В  какой-то  степени  ты  у  себя  в  особняке  и  не  под  кайфом. Залетал  ли  в  окно  какаду  я  не  помню , во  всяком  случае  по  комнатам  я  за  ним  не  носился , в  меня  кое-что  отскочило  от  борта. Контузии , наверное , не  случилось. Я  без  преувеличения  занят. Разбирая  коллекцию  княжеских  пластинок , на  наши  я  не  наткнулся. А  я  ему  их  отсылал , я  в  полном  недоумении ; не  останавливаюсь  и  обнаруживаю  искомую  стопку  в  секретере  из  красного  дерева  среди  прочих  дорогих  его  сердцу  предметов , белогвардейских  наград  и  дореволюционных  фотографий ; поддерживающая  нас  духовная  связь  не  ослабеет, на  астральном  уровне  мы  не  утратим  контакт , с  изысканной  предупредительностью  Ваня  Михайлов  врубил  альбом «Это  все  против  нас» , шестой  трек «Санитары  в  порту» упрочил  мою  раздвоенность  между  мирами  живых  и  мертвых , запыхавшийся  дворецкий  Лоран  явился  с  отчетом , обследовав  закоулки , шкафы  и  чердак , какаду… какаду?… какаду  не  попадался. Заглядывая  везде , я  всюду смотрел , но  дружеская  просьба  месье  Ивана , увы , не  выполнена.
  И  ты  раздосадован? Весьма  занимательно. Каким  же  образом  он  просил  тебя  отыскать  какаду , если  он  не  говорит  по-французски?
  Преимущественно  жестами. Размахивая  руками , месье  изображал  птицу , крича: Какаду! Inside! here , here… please  find. Задействуя  свой  убогий  английский , я  напряг  голову  и  домыслил… не  желая  разочаровывать  вашего  невменяемого  соратника. Простите  за  дерзость. Что  вам  подать  на  ужин?

  Уводя  Ваню  в  ресторан , я  преследовал  цель  предоставить  отдых  изнемогающему  Лорану , красочно  расхвалившего  нам  заведение “Трактир  мушкетеров”. Оно  со  сценой? Ваня  не  сдержится. Он – Портос  и  Д ;Артаньян , я – Атос  и  Арамис ,   у  него  сила  и  смелость , у  меня  благородство  и  хитрость , жареная  свинина  с  овощами  запивается  водкой , вином  и  виноградным  соком , художественно  оформленный  интерьер  рассматривается  с  дремотным  отчуждением ; от  развешанных  шпаг  и  мушкетов  душа  не  затрепетала. У  нас  нормальная  психика. Не  исключена  вероятность  погрома , дебош – французское  слово , мурлыкающий  шансонье  распевает  бесхитростные  песенки , лишенные  намека  на  смысл ; укрываясь  за  пианино , нагулявший  жир  исполнитель  ошеломленно  сигнализирует  вышибале  о  прорывающемся  к  сцене  Ване  Михайлове.
 
  Удержав  долговязого  секьюрити  за  рукав  униформы , я  отговаривал  его  от  необдуманных  поступков: не  разжигайте  страсти. Не  полагайтесь  на  физическое  воздействие. Мой  друг  пока  не  разбушевался  и  не  повлиял  своей  активностью  на  имидж  вашего  кабака , но  на  агрессию  он  ответит  агрессией. Для  нейтрализации  подоспевшего  к  вам  подкрепления  придется  вмешаться  и  мне. Отвлекаясь  от  обмена  ударами , мы  узрим  порожденных  паникой  исход  посетителей , проклинающих  ваш  гнусный  вертеп , вам  нравится  Элтон  Джон? Усевшись  за  инструмент , мой  друг  сыграет  вам  Элтона  Джона. Ну , конечно. Какой  разговор. Ваня! Ваня! Сделай  для  товарища  пару  тактов  “I  guess  that;s  why  they  call  it  the  blues”  и  играй , что  хочешь , внушая  заволновавшейся  публике  громадное  уважение ; инъекция  адреналина  мобилизуют  объедающихся  служащих  схватиться  за  животы  и  повалиться  со  стульев , жадно  вбирая  гипнотическую  музыку , ставящую  на  внутренних  органах  слуха  специальные  клейма , мимика  выразительна. Пульс  не  прощупывается. Забравшись  к  Ване , я  одолжил  гитару , стальная  пальца  рассекла  прокуренный  воздух ; ради  удовольствия  и  уплаты  дани  затерроризированным  парижанам  мы  яростно  сработали  шедевр  Пиаф “Флаг  легиона” , повскакавшие  ценители  аплодировали  нам  стоя: долго  не  играя  концерты , мы , оказывается , чувствовали  себя  отстраненными  от  полетов , но  очарование  не  продлилось , в  сандаловые  леса  проник  насквозь  промокший  Сокрушитель , справедливо  говорящий , что  затраченная  энергия  не  компенсируется , наблюдаемый  внешний  ряд  не  отличается  от  каменистой  пустыни , пикирующие  бесы , действуя  на  стереотипах , подсовывают  нам  зеркала  с  нашими  уродливыми  отражениями , у  меня  врожденное  чутье  на  возникающее  из  небытия. На  гитару  капает  пот , ее  не  замкнет , в  тринадцати  столбах  дыма  оседающие  крупицы  сбывшихся  мечтаний , с  чего  бы  мне  мечтать  о  чем-то  четырнадцатом , воздушный  шар  летит  вниз. Точно? Не  шар , а  воздушный  шарик. Стукнувшись  от  потолок , опускается  к  застывшей  девочке. Не  твоя  сестра? Не  моя… Вам  сюда?
  Я  к  вам! Вы  же  Геперан  Улафуст? Я  думаю , вы , не  вы… культовая  фигура  в  задрипанном  месте… в  культурных  центрах  европейской  цивилизации , куда  я  включаю  и  Париж , вас  знает  любой  интеллектуал! Вас  и  Марапора  Чангфура! Но  что  вы  забыли  здесь? Вы  выпали  из  обоймы  и  нужда  заставила  вас  лабать  по  кабакам?

  По  кабакам , я  надеюсь , мы  свое  отлабали. За  ваш  столик  мы  не  присядем , с  вашей  девушкой  не  познакомимся , высокомерие  не  при  чем , поедаемый  нетерпением  Ваня  Михайлов  выносится  за  пределы  людных  сборищ  и  повесив  голову  идет  освещенный  луной ; подписав  протянутую  салфетку , я  обрываю  беседу  с  поклонником  и  без  особых  угрызений  совести  бреду  за  Ваней , невозмутимо  ковыряясь  в  зубах.
  За  ужин  мы  заплатили. Нам  за  выступление  нет. Зато  мы  выступили  в  Париже. Громкий  смех  впоследствии  обогатит  буги-вуги “Покорный  Злобный” , завершенное  нами  уже  в  Москве.
 
  Не  плачь , Ваня , смени  диск , Дженис  Джоплин  может  вызвать  у  тебя  слезы , непроглядной  ночью  в  особняке  звучали  чужие  блюзы , ближе  к  рассвету  мы  написали  наш , названный “Как  тот , что  умирает” , встречный  взлет  удался. Деловые  соображения  не  довлели. Осознавая  важность  перехода , двадцать  шестого  ноября  1992-го  года  мы  приземлились в  “Шереметьево-2”.

  Вы  собой  довольны. Намечали  и  совершили: парадно  одевшись  в  длинные  пальто , повязали  элегантные  шарфы ; калифорнийский  загар  окончательно  не  сошел , промышляющие  извозом  частники  заламывают  дикую  цену , принимая  вас  за  заграничных  лохов , ваша  реакция  предсказуема. Иван  Михайлов  безапелляционно  посылает , ты  снисходительно  улыбаешься , не  экономя  на  деньгах , затрачиваемых  на  дорогу  до  родного  города ; из  аэропорта  ты  распорядился  ехать  на  Ленинский? Сразу  к  Нескучному  Саду?

  Теперь  он  никуда  не  денется. Как  в  старые  времена  я  погуляю  по  холмистой  местности  и  покормлю  с  набережной  кувыркающихся  уток , но  для  начала  мы  едем  на  Пресню , в  отрекомендованную  водителем  гостиницу “Международная” ; снятые  с  кредиток  доллары  обмениваются  на  рубли , из  стеклянного  лифта  обозревается  огромный  холл  с  роялем  и  искусственной  растительностью , наши  номера  по  соседству , немолодые  горничные  с  напряженными  лицами  не  утруждают  себя  выражением  формальной  симпатии , ваши  сумки  не  украдут. Very  good.  It;s  great  to  be  in  your  hotel.
  Если  что , гостиница  ответственности  не  несет.   
  Very  good. 
  O , yes , very  good.
  Вертлявый  администратор  доверительно  нашептывает  о  великолепном  выборе  несовершеннолетних  проституток – тринадцать… четырнадцать… не  старше. Не  пожалеете. Его  английский  безупречен , на  короткой  шее  вытянутая  продолговатая  голова ; сердечно  побеседовав  с  ним  об  оплате  организуемых  для  богатых  иностранцев  извращений , Ваня  резко  сказал  по-русски: ты  попался , мужик. Мы – проверка , мы – КГБ. Следующую  неделю  ты  проведешь  в  камере  с  дикими  содомитами , где  с  тобой  будут  обращаться  наиболее  зверским  образом , у  тебя  полчаса. Прикупи  в  аптеке  все  необходимое  для  своей  задницы  и  жди  нас  у  главного  входа.

  Доводя  до  инфаркта  оседающего  подонка , Ваня  Михайлов  говорил  без  акцента. Год  за  годом  он  общался  на  языке  предков  почти  исключительно  со  мной , и  я , дотошно  подправляя  небольшие  огрешности , не  впустую  трудился  над  его  произношением.
  Одежда  выдавала  в  нас  приехавших  издалека. В  Нью-Йорке  или  Париже  мы  одевались  как  попало , но  тут  нерядовой  случай , часто  снившаяся  Москва , через  подземный  переход  мы  выходим  к  парку , месим  грязь  и  ломает  покрывающий  ее  лед , сначала  лед , затем  грязь , свистящий  ветер  приветствует  нас  у  монумента  восставшим  рабочим , шерстяные  шапки  торчком  чередуются  с  меховыми, суровый  мороз. Нет , Ваня – это  оттепель. С  непривычки  нам  холодно , не  помешало  бы  хотя  бы  сомбреро , возле  заглатывающей  толпы  народа  станции  метро  торгуют  страшными  на  вид  пирожками , поедим  и  согреемся. Может  вырвать , но  не  проблема , заодно  очистим  желудки  от  разлагающихся  остатков  западных  изысков ; вредные  микробы  полезно  нейтрализовывать  водкой , однако  я  слышал , что  в  России  водкой  травятся  и  травятся  насмерть , ради  извлечения  прибыли  она  производится  здесь  не  из  тех  сортов  спирта , я  совершенно  не  удивлен. В  России  сейчас  капитализм , насаждение  рыночных  отношений , я  вижу  плюсы. Ты  серьезно? В  Союз  бы  меня  не  впустили. Я  же  сын  предателя-дипломата , променявшего  великую  родину  на  дешевый  зазывающий  блеск. Компетентные  органы  ведь  не  ведают – мой  отец  не  гнался  за  обещанными  врагами  наслаждениями , папа  живет  в  более  убогой  обстановке , чем  последний  слесарь  из  Первоуральска , и  я  за  него  счастлив , папа  обрел  себя , в  трех  шагах  отсюда  Ваганьковское  кладбище , и  мы  непременно  сходим  туда  поклониться  могиле  Высоцкого , певшего  крайне  смешные , вытягивающие  душу  грустные  песни , которые   проникали  в  меня  с  запретных  записей , добываемых  папой  еще  до  нашего  отъезда  в  Амстердам. И  вот  я  вернулся. Поскорее  вернемся  в  гостиницу , иначе  задубеем  и  сляжем , а  у  нас  планы , да  брось.

  Не  вынашивая  конкретных  планов , мы  тратили  время  в  бестолковых  хождениях  по  украшаемой  к  Новому  Году  Москве.
  Национальной  валюте  тут  не  доверяют - обмененными  нами  рубли  действительно  обесцениваются  даже  в  сравнении  с  предыдущим  днем. На  каждом  пятачке  устраиваются  митинги. Феноменальная  наивность  увлеченных  политикой  граждан  вызывает  недоуменную  усмешку. Ассортимент  в  музыкальных  магазинах  удручает. Ни  Тома  Уэйтса , ни  “Procol  Harum” , ни  Брайана  Ино , ни  “Family” , не  говоря  о  нас , но  нас  и  не  надо , нас  не  потревожат  узнаванием  и  мы  затеряемся  среди  городских  шумов , не  останавливая  часы , чтобы  преисполниться  чувством  вечности  со  свойствами  магнита , задерживаться   в  гостинице  накладно.    
  По  объявлению  в  газете  я  подобрал  на  Ленинском  проспекте  комфортную  четырехкомнатную  квартиру: уезжавшая  в  Лондон  хозяйка  вознамерилась  для  надежности  сдать  жилье  иностранцам , и  я  позволил  ей  насмотреться  на  мой  французский  паспорт.
 
  Женщине  чуть  за  тридцать , она  миловидна , воспитана , явно  несчастлива , признанный  перспективным  биологом  муж  перебрался  в  Англию  месяц  назад ; устроившись , вызывает  ее , и  она  вылетает  к  нему , успевая  распорядиться  доставшейся  от  отца-генерала  квартирой , ваш  отец  не  военный?
   Он  не  любит  пить. Раньше  курил  траву , но  вроде  бы  завязал.
  А-ааа. Молодец. А  мой  погиб  в  Афганистане.
  Мне  жаль.
  И  мне… Моя  мама  умерла  от  рака. А  ваша  жива?
  Моя  жива. У  нее  крепкое  здоровье. Скажите , Катя , вам  срочно  необходимо  отправляться  к  мужу?
  Вообще-то  срочно , но  несложно  и  отложить… однако  квартиру  я  сдала  и  мне  негде  жить….
  Поживите  со  мной.

  Переспав  со  страстной  Катериной , я  не  ощутил , что  она  мне  надоела. Форточка  хлопала , подушка  свалилась  на  пол , туда  же  свесилась  и  тяжело  дышавшая  Катя  Ментюкова ; мне  бы  глоток  любого  воздуха , я  тебя  убедил , я  и  не  думала  отказываться , завтра  в  твою  квартиру  въедет  мой  ближайший  друг.
  Постой , Павел , ты  меня  не  переоценивай , ты  из  Парижа  и  привык  к  разным  вольностям , но  меня  жизнь  втроем  не  вдохновляет , для  тебя  я  сделаю  что  угодно , а  насчет  друга… ну  если  ты  настаиваешь… не  дури. Мой  друг  не  прокрадется  в  нашу  постель.

  Не  вникая  в  детали  переезда , Ваня  Михайлов  задал  единственный  вопрос: есть  ли  в  квартире  пианино. Оно  есть. На  Неглинной  опять  же  для  него  куплена  приемлемая  акустическая  гитара. Ваня  придирчиво  выбирал  и  ему  приятно  дергать  струны - клади  ее  на  шкаф , обо  мне  не  беспокойся , я  прекрасно  обойдусь  привезенными  с  другого  континента  инструментом  Уго  Милито , это , кстати , Катя. Готовясь  к  твоему  приходу , она  смирно  стояла  у  плиты , мечтая  накрыть  стол , соответствующий  высокому  рангу  столь  прославленного  индивида. Да  он  несерьезно… здравствуйте , Ваня… у  вас  и  правда  слава? Никакой  славы. Всего  лишь  всемирная  известность. Но  в  России , здесь  это  не  считается , нам  с  ним  безмятежное  спокойствие , а  женщинам  шиш. Шоколад  и  шампанское. Разливай , Ваня , откусывай , Катя , остывший  ужин  пригодится  на  завтрак , медитативная  пластинка “Пинк  Флойд” закрепила  бы  достижения , ты  любишь “Би Джиз”?
  Шоколад , шампанское , “Би  Джиз” – чересчур  сладко. Как  бы  не  вывернуло. Перед  Ваней  стелется  темная  хмурь , его руки  отведены  словно  бы  для  прыжка  с  бортика , шампанское  не  идет , изглоданные  белыми  муравьями  взывают  о  водке ,  разговоры  на  кухне  продолжаются  в  устраивающем  нас  ключе , опьяневшая  Катя , потасканная  девочка , let  me  see  your  smile , прежде  я  бы  позвал  тебя  странствовать  с  нами  по  марсианским  загонам , предоставляющим  убежище  неудачно  упавшим  с  велосипедов  астронавтам ; по  небу  ползают  анаконды , безмерна  милость  Создателя , психологическое  воздействие  на  израненного  сборщика  податей  добавит  ему  уверенности. Обмякнув  на  стуле  и  уткнувшись подбородком  в  мускулистую  грудь , Ваня  Михайлов задремал: четыре  бутылки , Катя , четвертый  час  ночи , «Би  Джиз» звучит  не  хуже «Пинк  Флойд» , пойдем  же  приляжем , не  заикайся  о  сексе , меня  не  привлекает  мысль  увидеть  сон , запоминающийся  тем , что  ты  в  нем  отрываешь  мне  член. Сама  понимаешь. Тогда  я  больше  не  смогу  засыпать  рядом  с  тобой. Стреляй  в  меня. Ты  не  стреляешь. Я  тебе  дорог? Отнюдь. Ты  просто  боишься  в  меня  не  попасть. Ну , попроси , чтобы  я  подошел  поближе.

  Сбивая  хвостом  пепел , любовь  напрягает. Мигнул  фонарь , раздался  взрыв , изведанные  ужасы  повседневной  жизни  толкнули  меня  к  тебе , целиком  и  полностью сосредоточенной  на  цветовой  гамме  расщепляющей  нас  вспышки , я  продержусь  и  так. Тебе  будут  завидовать. У  тебя  нет  оснований  мне  не  верить. Преимущество  переходит  к  слабоумным  романтикам , сильно  пострадавшим  во  внутриутробных  разборках ; мы  не  заслужили  сравнения  с  ними – с  дрожащими  от  волнения , не  выстояв  перед  изобилием , и  с  барабанящими  в  дверь  железобетонного  бункера , поднимая  истеричный  вой: вас  не  впустят. В  воображаемых  ситуациях  берегись  возбудимости  резиновых  консультантов. За  образцовую  выдержку  тебя  удостоят  премии  Ричарда  Дж. Косяка. Хорошо  отдохнул? С  исчерпывающей  определенностью  сжимаются  клещи. Заметавшись  в  разломанной  конструкции , я  отодвигаю  асбестовую  занавеску  и  прижимаюсь  плечом  к  заклеенному  стеклу. Меня  похитили  вырождающиеся  конники. Но  Новый  Год  я  купил  Кате  платье , Ване  костюм , или  ему  платье , а  ей  костюм , она  чудесна  в  брючном  костюме , но  Ваня  в  платье  не  смотрится ; наряжая  елку , он  вопрошающе  глядит  на  меня , неведомо  как  успевающего  уворачиваться  от  бросаемых  им  игрушек , праздничное  настроение  достигает  расслабляющего  апогея , слезай  и  садись , проводим  и  встретим , мы  радостно  чокнулись , участливая  Катя  заменила  треснувшие  фужеры , что  это  за  товарищ? – спросил  Ваня. 
  Это  президент  России. Он  обращается  с  поздравлениями  к  нищенствующему  народу , говоря  и  с  нами , мы  же  тоже  влились  в  бушующее  море  недоедающих  россиян , под  звон  кремлевских  курантов  полагается  обязательно  выпить.
  Я  не  знал.
  Поесть  успеется.
  Я  не  голоден.
  Катя  зажарила  для  нас  жирную  индейку , индейку? Как  в  Штатах? Не  возмущайся , Ваня , будь  терпимее , накатив  водки , переведи  внимание  на  начинающиеся  по  всем  программам  концерты  с  участием  боготворимых  тут  знаменитостей: Катерина! Называй  нам  имена  выступающих. Угу… так… переключи  на  другой  канал… угу… понял… большое  разочарование. Через  каких-то  пятнадцать  минут. Иного  у  вас  в  такую  ночь  не  показывают? Всех  устраивает  и  никто  не  бунтует? Я  в  состоянии  безболезненно  перенести  любое  убожество , но  бедного  Ваню  буквально  скрючило. Это  эстрада , от  нее  не  следует  чего-либо  ждать , правильно , Катя. Однако  в  Америке  эстрада  порядком  круче. У  них  мелодии , голоса… отсутствие  голоса  простительно  сочиняющим  собственные  песни , к  примеру  старику  Дилану , но , когда  на  тебя  трудится  коллектив  авторов , не  уметь  петь - довольно  стыдно , гулять  на  улицу  не  пойдем? Пойдем , Ваня. Захватив  бутылку , вывалимся  во  двор  и  двинемся  на  длинном  шаге  к  Нескучному  Саду , отсюда  до  него  недалеко , по-моему , Катя , не  хочет. Опасливая  бэби. Принеси  мне  гитару.

  В  пылу  дарующей  исцеление  игры  сдергивается  прижимающее  покрывало. Топот  ног  направляющегося  к  пианино  Вани  казалось  бы  доносится  с  полей , где  меня  знают ; сегодня  люди  не  спят , и  нам  с  ним  можно  не  сдерживаться , уходя  под  парусом  на  канонерке  с  ядерным  реактором , фантастические  животные  шеренга  за  шеренгой  выходят  на  охотников  в  попытках  достигнуть  святости , фиолетовый  пух  составляет  важную  часть  низвергнутых  закономерностей ; в  пределах  видимости  валит  снег , удаляются  на  промысел  объевшиеся  грабители , высокие  городские  дома  мешают  мне  смотреть  за  горизонт , проникновение  радиоактивных  веществ  воодушевляет  на  исполнение  рэгги  “Каждым  пальцем  в  каждый  глаз”, подрагивание  Кати  Ментюковой  вызвано  потрясением. Я  дважды  выбегал  на  лестничную  площадку  скрежетать  зубами  и  рвать  на  себе  волосы , смешно , Павел , смешно. Но  не  правдоподобно – твое  равновесие  ничем  не  нарушить. Впредь  ты  об  этом  не  думай , и  я  научу  тебя  постукивать  по  бедрам , напевно  выкрикивая: “Fuck  the  world» , такая  же  надпись  на  переданном  тебе  черном  флаге – размахивай  же  им  и , извиваясь , не  ломайся ; отмахнувшись  от  суицида , мы  выдержим  до  конца.

  Намечается  секс. Ты  со  мной , Ваня  с  вызванной  проституткой , непомерность  новогодних  расценок  его  не  тревожит, солидная  девушка  из  Донецка  нисколько  не  нервничает , уверенно  выпивая  и  закусывая ; накладывайте  мясо , наворачивайте  салат , не  обладающий  западным  менталитетом  Ваня  Михайлов  не  подгоняет  ее  приступить  к  работе  с  клиентом , ему  претит  сухой  деловой  подход , тяжелые  ритмы  перебираемых  клавиш  вынуждают  меня  насторожиться , зачем  она  пришла? У  затраханной  профессионалки  благородной  вид  хозяйки  своей  судьбы , она  зыркает  на  Катерину  и  сглатывает  с  вилки  маринованные  грибы ; присев  к  столу , скажи  ей , Ваня , что  вы  расстаетесь  до  будущей  зимы , этот  вариант  развития  событий  я  не  исключаю , зрительный  контакт  между  вами  нарушен , вяло  играемые  тобой “Даже  светло” и  “Такая  усталость” доказывают  нехватку  куража , размещенные  на  необитаемых  островах  ценители  в  полнейшем  восторге , трансляция   ведется  к  прибитых  к  берегам  ледоколов , в  теплых  морях  запороты  двигатели , enjoy  yourself , я  не  огорчен  случившимся. Вы , красавица , доешься , допейте  и  с  чувством  выполненного  сбора  ступайте  на  точку  сбора , я  вам  заплачу. Вам  уже  заплатили? Вас  обижает  невнимание  моего  друга?

  Вы  бы  под  него , он  бы  вас , порочные  интересы  подчинили , использованные  презервативы  сползают  по  стене , сильнее! да! возьми  и  оттуда! разорви  меня , и  я  не  взвою , мне  уже  заплатили… Понимаете , он  совсем  не  взбесившийся  шакал , а  царственный  йог-мистик , хотя  бы  изредка  слышащий  голос  разума , твердящий  ему: не  дергайся. Не  залезай  на  нее. Не  разноси  все  вокруг. Освободившись  от  семени , он  сбросит  бремя  и , загрустив , примется  скорбеть  от  утрате. Ломая  мебель. Стулья , кровати, телевизор  не  разбивался , отечественное  шоу  уступило  место  зарубежным  танцам , линии , линии , входы , переходы , скачущими  мулатками  я  бы  овладел  первобытным  способом , их  кавалеры  увидели  бы  переполняющее  меня  торжество , драка  с  ними  сопряжена  с  риском  пострадать , они  же  голубые , я  отчаянно  защищаюсь  от  посягательств , упирающегося  шамана  волочат  на  площадку  с  диско-музыкой , охреневший  инвалид  несется  на  коляске  по  встречной  полосе , не  будь  ребенком! запоминай  дорогу! в  лес  зачастили  женщины , в  лесу  завелся  мужчина , завидующий  ему  дворник  сметает  высыпанные  для  птиц  крошки , птицы  клюют  его  в  лоб ; если  я  не  засну , меня  добьют.

  Бесподобная  девочка. Не  думаю , что  пойду  к  ней  еще. Как  я  люблю  говорить – ассоциируй  меня , детка , с  кем  угодно , но  с  идиотом  меня  не  ассоциируй. Ультрафиолетовые  лучи  с  огромной  длиной  волны  вытягивают  пробуждающим  кнутом , обычное  солнце  прокатывается , никого  не  пугая: где-то  пропадало , вернулось  к  утру , трепыхающиеся  на  больничных  койках  имеют  зуб  на  безучастный  медперсонал, пират  Морган  скандалит  с  умершим  за  тысячу  лет  до  него  монахом  Морганом , наступающее  отрезвление  буравит  старыми  истинами , не ошибся  ли  ты? Не  зря  ли  прибыл  в  Москву?         

  Колоссальную  пользу  из  приезда  я  не  извлек. Мял  глину  и  ничего  не  лепил , мял  и  мял , являя  тип  человека , не  обуреваемого  заинтересованностью  в  конечном  результате ; струи  пара  обдували  лицо , с  территории  Дворца  Пионеров  не  доносилось  ни  звука , по  ночам  я  бродил. Катя  Ментюкова  отбыла  в  Лондон , запретив  мне  сопровождать ее  в  аэропорт – пожалуйста  не  спеши  и  не  задерживайся ; воссоединившись  с  мужем , веди  нормальную  жизнь , излишняя  продолжительность  психоделических  виражей  заблокирует  тебя  в  стеклянных  дверях , откусана  половина  плеча. В  друзей  ножами  не  бросаются. Мы  из  деревни с  сумкой  яблок  и  формой  для  яблочного  пирога , от  подъезжающего  поезда  отъезжает  платформа , дразнившие  носорогов  диоскуры  уезжают  на  ней  со  всеми  остановками, развязка  не  могла  быть  иной , потеря  контроля  над  стаями  оливковых  гиен  принуждает  ограничиться  чесноком , вампир  ворочался  в  гробу. У  него  бессонница. Сейчас  день , а  я  лежу  здесь , вдыхаю  плесень  и  расчесываю  впалую  щеку , да  и  похмелье , оно  подрывает , перестать  бы  существовать , совокупиться  бы  напоследок  с  приподнимающей  крышку  уродиной , чего  тебе , милая? Получив  топором  между  глаз , я  не  считаю  себя  оскорбленным. Ты  меня  не  уничтожила , со  мной  следует  не  так , особый  пункт  в  договоре – не  выплевывать  куски  гамбургера. Хватать , жевать , доедать  и  слезно  благодарить  спонсирующую  меня  закусочную , напиленные  доски  и  сцепляющиеся  в  прямоугольник  деревья , превратности  разбухания  сосудов , мои  сигареты  заливают , пачки  денег  расползаются , я  коченел , я  промямлил , не  отвечая  за  логический  беспредел. Хорошо , что  молчал. Приведенный  Ваней  Михайловым  фактурный  мужик  решительно  жмет  мне  руку , полагая  ненужным  снимать  верхнюю  одежду , раскрасневшаяся  знакомая  физиономия.
 
  Я  его  не  помню. В  городе  холода , и  он  зашел  к  нам  погреться , у  Вани  доброе  сердце , и  Ваня  его  пригласил , куда  же  Ваня  ходил… в  подвальный  клуб  на  концерты  непризнанных  групп , Ваня  звал  и  меня , но  мне  было  лень  переходить  улицу  и  отвлекаться  от  концептуальных  раздумий , мой  воспрянувший  друг  наведывается  туда  в  среду , в  субботу, в  воскресенье , доставленный  им  амбал  похож  на  вышибалу , на  музыканта  не  похож , но  вышибалу  Ваня  бы  не  притащил , привет… очень  приятно… я  тут  читал “Короля  Лира”  и  ваша  компания  меня  несколько  сбила…
   Это  Олег , - сказал  Ваня. - Олег  Копылов  из  Джерси. Понравившийся  тебе  басист , входивший  в  команду  Панчо  Бриксона , разогревавшую  народ  перед  нашим  выступлением  в  зале  Мэта  Джиларди. Ты  еще  говорил – какой  грамотный  парень , одно  удовольствие  слушать. А  он , как  выяснилось , русский , и  тоже  вернулся  в  Россию , однако  Олег  недоволен. Поэтому  я  его  и  привел.
  Ну , присаживайся , Олег. Поговорим.

  Соблюдая  этикет , Копылов  выпивал , подливая  и  нам , опрокидывающим  рюмки  не  с  той  удалью , удерживаясь  от  искушения  вклиниться  в  затянувшийся  монолог , в  Штаты  Олег  перебрался  в  1988-м , родом  он  из  Мытищ , за  бас-гитару  взялся  в  школьном  ансамбле , с  галлюциногенами  познакомился  в  Нью-Йорке , маета  доводила  и  не  до  этого , за  американскую  визу  он  отдал  сотрудничающему  с  посольством  посреднику  почти  все  сбережения , прибиться  к  подходящему  блюзовому  коллективу  удалось  на  второй  год, черные  коллеги  глядели  на  него  с  недоверием , но  он  покорил  их  и  игрой , и  талантом  не  сгибаться  в  пьяных  разборках , потом  Олега  грозились  выслать , он  проникновенно  каялся , блистая  в  улыбке  крупными  вычищенными  зубами , по  всему  телу  шрамы  от  клыков  возбужденных  женщин , пережитые  события  закалили  дух , психическая  слабость  обошла  стороной ; при  разделе  денег  за  серию  концертов  в  районе  Асбери-Парка  и  Лонг-Бранч  подлый  менеджер  отсчитал  Олегу  какие-то  копейки , Копылов  избил  менеджера  и  перешел  работать  в  хард-роковую  банду “By  George!». Промаявшись  с  тупыми  дебилами  около  трех  месяцев , Копылов  ушел  к  Биллу «Шприцу» Хатчинсону ; не  поделив  с  Хатчинсоном  испанскую  девушку  Эрнестину , пополнил  никуда  не  выезжающую  из  Бриджпорта  кантри-группу «The  giggle  of  gladiators».
 
  Что  за  люди? – спросил  Ваня.
  Энергичные  комики , - пояснил  Олег. – Провинциальные  эстеты.               

  В  мандарине  пуля. Из  Кливленда  выписан  рыгающий  по  сигналу орангутанг. Подыхая  со  скуки , Олег  опять  устремился  в  Нью-Йорк - заявился  с  автобуса  к  подыскивающему  басиста  Панчо  Бриксону , переиграл  выделывавшегося  там  же  китайского  конкурента ; Копылова  приняли , китайца  прогнали , не  отчаивайся , товарищ , не  буди  во  мне  совесть , тебе  еще  повезет , на  твою  долю  выпадет  немеренное  количество  фарта: успокаивая  раскисшего  Гао  Ли , я  общался  с  ним  на  русском – китаец  учился  в  Москве.
  Теряя  себя , мыкается  в  Америке , и  мне  не  лучше ; зарабатывая  крутую  репутацию , я  бесспорно  пропадаю , удовлетворенный  уровнем  моего  мастерства  Панчо  Бриксон  сверкает  глазами  в  почтительном  отдалении , я  что-то  уронил , или  рухнул , порция  радости  от  нахождения  в  столице  мира  уменьшалась  и  уменьшалась , океану  суждено  потушить  падающий  в  него  горящий  самолет , в  1991-м  меня  потянуло  домой  и  я  полетел. Но  тут  кошмар. Не  в  политике , она  меня  не  волнует – я  о  музыке. В  телевизоре  упыри , в  клубах  кичливые  бездарности , пафосные  ополченцы  примитива  собирают  стадионы , ведут  за  собой  молодежь , я  с  ними  не  связываюсь. У  меня  около  метро “Свиблово” усовершенствованный  гараж , и  я  исполняю  в  нем , что  желаю , в  том  числе  и  ваши  композиции , но  вас  в  России  никто  не  знает , знаменитые  Фист  и  Хонк? Вы  в  курсе , кто  они  такие? Я  непосредственно  при  Иване  поинтересовался  у  проходившего  мимо  нас  продвинутого  завсегдатая  этого  подвала , и  он  лишь  пожал  плечами. Геперан  Улафуст  и  Марапор  Чангфур? Сорвавшие  миллионы , не  отступаясь  от  своего? Не  слышал… не  приходилось… на  подоконнике  сушится  сырая  вобла. Вонючий  образ… на  другие  я  не  способен , но  на  басу  я  зверь , со  мной  вы  не  прогадаете , испытайте  меня , всучите  сложнейшие  ноты , я  же  осведомлен  о  ваших  затруднениях  с  бас-гитаристами.

  И  с  ударниками , Олег. Их  столько  сменилось… пять , семь , десять , Ваня  сказал: десять. Не  про  ударников. Про  выпитые  им  сегодня  бутылки  пива. Плюс  водка. Водка  в  плюс. Подняв  голову , походи  по  комнате , и  я  воскликну: вот  идет  человек  и  у  человека  поднята  голова! человек  спасается  от  западни , проповедуя  принцип  равенства  зародышей  и  примесей ; азотный  скулеж , повышение  доверия , звуки  гаммы  отмирают  в  зачаточном  состоянии , в  противном  случае  мы  не  устоим  перед  заведенной  ратью  глазированных  обывателей , упуская  шанс  побороться  за  саквояж  с  лучистой  энергией , Олег  Копылов  сильно  смутился. Он  не  привык  выслушивать  мои  откровения. В  данную  минуту  во  мне  полно  электричества ; к  кому-нибудь притронусь – лишу  сознания. Напрягшийся  Ваня  принимает  роль  непрошибаемого  ваньки-встаньки , живописно  описывая  Олегу  как  мы  побирались  в  Долине  Смерти: беды  нависали  подобно  грушам , чувственность  кислотной  бедуинки  превышала  наши  запросы , почему  ты  сделал  из  нее  всего  одну  булочку  с  мясом? Не  волнуйся , Олег – он  придумывает. Копылов… Копы-лов… кличка «Коп»?
  У  меня  нет  клички. Но  «Копом» попросил  бы  меня  не  называть , легавых  я  недолюбливаю ; если  вым  обязательно  дать  мне  кликуху... называйте  меня  «Копытом»…
  «Копыто» не  пойдет. У  намеревающегося   играть  с  нами  не  может  быть  такой  кликухи.

  Легкая  дверь  удерживается  липкой  лентой , на  королевской  яхте  хиреют  от  выдающихся  успехов , наконец-то  соскучившись , мы  поиграем , стихийный  порыв  не  дается  даром и  громадный  чемодан  убирается  в  кожаную  папку , часы  в  церкви  отстают , существует  вероятность  нападения  индейцев , пучок  искр  освещает  лики  порушенной  трезвости , ряд  данных  достоверен. Гуси  дрались  за  окурок , помятый  Олег  Копылов  выходил  от  нас  утром  с  указанием  применить  знание  столицы  и , располагая  нашими  средствами , снять  на  месяц  пристойную  репетиционную  базу , помимо  помещения  нам  понадобится  ударник , мечтающий  принять  посильное  участие  в  разрезании  цветного  фонаря  на  невинные  хрустальные  полоски , не  помешает  и  содействующий  мне  гитарист  с  хирургическими  приспособлениями  для  сверления  черепа , публику  жалеть  незачем , вытягивания  и  складывания  уймут  их  сомнамбулическую  дрожь  в  выдолбленной  обществом  пальме , туз , девять , валет , семь.
  Туз пик , девять пик , валет  червей , семь  бубей. Ну  и  что  мне  с  этим  делать? Или  пить , или  жить , но  все  не  столь  однозначно. Закидывая  ногу  на  ногу , разнесешь  об  стол  колено , героически  доползешь  до  пианино  и , подвывая , наиграешь «Кому  ты  нужен , Азо  Спермий?».
  Не  спрашивай  меня. Песня  написана  мною , ответов  на  глобальные  вопросы  в  ней  не  найдешь , искать  помещение  проще , отметания  вариантов  нанизываются  на  споры  с  владельцами: мы  не  владельцы. Двухэтажный  столетний  дом  в  Знаменском  переулке  принадлежит  государству , и  мы  тут  временно , как  имеющий  льготы  научный  центр , вам  мы  предлагаем  арендовать  второй  этаж , вам  под  склад? Для  репетиций? Если  мы  сойдемся  в  цене , то  шумите , мы  не  возражаем ; я  заплатил , и  они  обещали  прибраться , выбросив  часть  наваленного  там  хлама , потом  мы  выпили , побратались  и  переругались , дополнительно  нахлеставшись  у  метро  пива , в  сутолоке  помирились ; Олег  Копылов  пересказывает  нам  ход  переговоров , рассчитывая  на  благоприятный  отзыв  о  проведенной  кампании , он  увлечен , не  снимает  обувь  и  не  моет  руки: шнуры , усилители  и  тому  подобное  на  мне , я  позабочусь , чтобы  мы  начали   уже  завтра, не  гони  лошадей, Олег.
 
  Видишь , Ваня  задремал , а  я , встав , не  двигаюсь. Чуть  ли  не  вчера… или  сегодня… ты  говоришь , завтра? Не  успевая  отмечать  признаки  усталости , я  условно  свободен  и  с  лязгом  запираюсь  в  проржавевшей  клетке , откуда  открывается  вид  на  океан ; где  бы  мне  купить  валенки? Я  думаю  в  них  ходить  по  Москве. Гитары  я  захвачу , Ваню  Михайлова доведу , купи  ему  синтезатор , вот  тебе  еще  деньги , прошу  доставить  и  подключить , take  wing , brother , скажу  я  Ване. It  goes  without  saying , ответит  он ; замерзшими  пальцами  Ваня  выдаст  зубодробительные  пассажи , охотно  оценю… оценишь , Олег.  Завтра  к  семи  вечеру  среди  застывшей  рухляди  должны  располагаться  ударная  установка , за  которой  неплохо  бы  сидеть  подвижному  человеку , вызванному  тобой  пускать  нас  с  откоса, но  в  оговоренных  рамках. Кто-либо  достойный  на  примете  имеется?
  Саша… Александр  Берецкий. Он  играл  в  джазовых  ансамблях , лупил  палочками  поваленных  на  барабаны  официантов , затаскивал  на  сцену  и  долбил: хэй! не  мелькайте  передо  мной , прекращайте  разносить  жратву  шлюхам  и  мародерам, следующий  вы… я  схвачусь  и  с  вами… с  Александром  не  оберешься  проблем , однако  музыкант  он  феноменальный. Сейчас  без  работы. Живя  впроголодь , стучит  себе  по  лбу… Саша  не  раскаивается. Выбивает  ритмы  отчаяния  не  в  отношении  пустого  желудка – касательно  общего  мироздания. Мне  ему  позвонить?
  Звони. Его  челоческие  качества  вызывают  симпатию. 

  Ловившие  пациента  кабаны , отфыркиваясь , заторопились , с  шуршанием  подступало  беснование , наброшенную  паутину  нельзя  считать  случайностью , мы  сняли , да , это  мы , в  бархатных  перчатках  и  ободранных  робах , вакуум  на  застежках. Успех  или  падение. Нервы  воспалены - приятного  аппетита , концентрат  пакетного  супа  прилип  к  стенке  кастрюли, в  программном  выступлении  вы  пассивно  пищали , угомоните  же  вашего  охранника , протестующе  отбивающегося  от  оскорбленного  Вани  Михайлова , к  состоявшемуся  между  ними  обмену  репликами  я  не  прислушивался. Наш  представитель  пошел  с  вами  на  сделку , обговорив  краеугольные  аспекты , и  мы  поднимаемся , из  устного  соглашения  вытекает  право  на  беспрепятственный  проход  Кассандрия  Озноба  на  отведенный  под  зал  второй  этаж: разобравшись  с  навалившимся  помешательством , Кассандрий  заявится  сюда  смывать  соленую  воду. Водопровод  у  вас  в  норме , ступеньки  не  осыпаются , ветхая  проводка  не  выдержит , но  со  второго  этажа  нестрашно  выпрыгивать  при  пожаре , норовя  вытащить  на  метафизический  уровень  любую  мелочь , по-моему , я  только  что  покидал  мое  тело.

  Ударник  Александр  не  опоздал. Густые  брови  у  переносицы , ширина  носа  совпадает  с  длиной  губы , в  обильной  нечесаной  шевелюре  треть седых  волос , по  сведениям  Копылова  ему  двадцать  восемь  лет. Наседающих  на  него  постигнет  несчастье. Какую  музыку  предпочитаете?
  Би-боп , «Лед  Зеппелин» , а  вы?
  Давай  на  «ты».
  Ты  первым  взял  официальный  тон.
  На  меня  нашло  затмение. Тайная  подоплека  моей  ошибки  не  поддается  разгадке , я – Павел , он – Ваня , с  Копыловым  ты  знаком , разумно  было  бы  обмыть  встречу , по  позже , по  итогам  репетиции , в  твоем  взгляде  просматривается  озабоченность , ты  надеялся  накачаться , не  приступая? Будем  объективны. Тебя  следует  отнести  к  хроническим  алкоголикам? Но  шутки  шутками , а  постучать  тебе  необходимо , мы  же  затеваем  серьезное  предприятие  по  производству  узкопрофильных  хитов , и  ты  двинешься  с  нами , если  вытрясешь  из  нас  душу ; Ваня  поведет  мелодию , ты  ее  шикарно  оформишь , Копылов  не  рассказывал  тебе  о  нем? Обо  мне  не  распространялся?
  Олег  сказал , что  вы  известные  за  границей  фигуры  и  вас  водятся  деньги. Я  с  вами  честен , но  вы  не  подумайте – я  бы  не  стал  играть  с  кем  попало  просто  ради  денег. Перед  тем , как  прийти  в  этот  дом , мы  сидели  у  Олега , и  он  поставил  мне  ваш  альбом… название  не  запомнил. Удовольствие  получил. И  я  постучу  для  вас  сколько  попросите , не  заикаясь  об  оплате. Ты , Ваня , начинай. Я  немного  подыграю… Порублю  мясо  на  тарелках.

  Скованность  испарилась , различимы  усеянные  кентаврами  пастбища , уклон  в  направлении  алмазной  четкости  подается  с  беспечностью  пикирующего  в  пучину  ныряльщика , редкие  промежутки  заполняются  клочковатым  напряжением , pretty  dirty  girl  позвала  к  себе  в  номер , желчь  медведя  накачана  в  приторный  коктейль , луна  и  ни  одной  звезды , названием  старая  полубезумная  подруга – я  востребован , меня  пропускают  через  агрегат  с  заточенными  зубьями , упрекая  в  незнании  монгольского  языка , нет  любви  без  злости , нет  тоски  без  веры , и  непросто  жить , когда  нет  мозгов ; напротив , вы  о  чем , я  умный , я  писал  песни , возглавлявшие  камерунские  чарты , «Банкир  в  агонии  прекрасен» при  неимоверном  бите  ударника  Александра  заменяет  трубку  опия ; восхищаясь  его  мастерством , я  обдумываю  негладкую  дребезжащую  явь. Ваня  Михайлов  спокойно  подтверждает  класс. К  присоединяется  Олег  Копылов , выдающий  на  басу  обусловленные  тягой  к  вечности  наплывы – это  уже  в  разгаре. Очередь  за  мной. Схватив  гитару , я  потащил  всех  в  оазисы  блюза , колебля  притоптываниями  почву , как  при  землетрясении ; постоять  и  отойти  неприемлемо , под  ботинками  лопаются  мыльные  пузыри  иллюзорного  ада , ударник  Александр  молотит  руками , проводя  пытку  огнем , Ваня  Михайлов  не  исчерпал  запас  кровожадных  кривых  аккордов, я  по  привычке  пою , укладывая  в  ложе  импровизации  текст  композиции «Немного  генерал» , мне  не  предотвратить  разрыва  аорты , микрофон  зашипел , предохранители  вылетели , Олег  Копылов  зажигает  свечи. Спасибо , парни. Теперь  нас  четверо.

  В  крайнем  небоскребе  похоронное  бюро. У  лифта  сжигается  мусор , на  вельветовом  покрывале  практикуется  снятие  скальпов , умирающие  во  сне  переползают  от  Гипноса  к  Танатосу , напирая  на  Иное , в  мыслительном  процессе  преобладает  хаос , воспламеняющий  трепещущих  противников анестезии ; они  живут , как  живут , как  бы  живут , не  замыкаясь  в  своих  кошмарах – стиснув  кулаки , мы  преисполнимся  терпением. Смертельные  болезни  редко  бывают  заразными. Четвертьвековой  запой  сглаживает  вину  неунывающего  дезертира  из  иррациональных  спецвойск , у  нас  еще  осталось  время  на  общие  разговоры. Перешедшие  к  вам  басист  и  ударник  отнюдь  не  ракеты  малой  дальности. Закусывают  коньяк  не  лимоном , а  грейпфрутом , и  плохо  себя  чувствуют?

  Я  пропущу  эту  подробность. Копылов  кричал: «Саша! Саша!» , ударник  Александр  специально  не  отзывался , вдумываясь  в  протертые  мною  слова: глюко-за , глюко-гон , попав  в  загон , пожалуйся  мне  на  судьбу , входящих  без  прыжка  подрубили , приобретеные  достоинства  подорвали  основы  хандры , я  регулярно  связываюсь  с  парижским  особняком , где  под  присмотром  дворецкого  Лорана  авторитетная  фирма  монтирует  студию  звукозаписи ; bon , allez-y , vite , давайте  живо , неумеренно  поспешайте , за  средний  темп  вы  услышите  от  проинструктированного  Лорана  крики  и  порицания, меня  не  радует  ваша  с  ним  обоюдная  ненависть , нервируя  вас  придирками , он  ни  в  чем  не  разбирается , но  добросовестно  выполняет  долг , Олег  Копылов  и  ударник  Александр  согласны  лететь  в  Париж  , подобрать  второго  гитариста  никак  не  выходит – люди  приходят , сносно  играют , нас  с  Ваней  не  устраивают , Ваня  Михайлов  ни  во  что  не  вмешивается , я , позволяя  себе  быть  откровенным , всех  отвергаю , седьмым  или  восьмым  к  нам  заявился  лощеный  молодой  человек  с  тонкими  усами  и  волосами  до  плеч ; под  курткой  у  него  клетчатая  жилетка , самоуверенный  хлыщ  со  смехом  говорит  о  Джо  Сатриани , ну  попробуйте , пожалуйста… бесполезный  труд , to  late  to  make  me  happy , за  полторы  минуты  он  напрочь  убил  мой  скепсис , сыграв , не  запиливая , гладиаторское  соло , всесторонне  проверившее  устойчивость  привставшего  Вани  Михайлова , очень  неслабо… больше  не  надо. Я  догадываюсь , что  ты  можешь  больше. Глотни  пива  и  назови  имя , Сергей  Рыков? Приятно… а  мы… ты  знаешь , кто  мы? Испытываешь  счастье  за  разбогатевших  независимых? К  своему  восторгу  я  испытываю  его  в  меньшей  мере. Соскребая  засохшую  краску , поранишь  холст. Нарисованное  на  нем  меня  не  раздражает , однако  мы  скребем  и  не  останавливаемся , Олег  Копылов  и  ударник  Александр  отправляются  с  нами  во  Францию , я  приглашаю, Сергей , и  тебя , расходы  мы  оплатим , деньгами  на  жилье  обеспечим , меня  внезапно  стала  занимать  мысль  собрать  настоящую  группу  и  не  размениваться  на  административные  споры , записываясь  с  равнодушными  наемниками , высчитывающими  проведенные  в  студии  часы , исполним-ка «Star  star”. Ты  обязан  уважать  “Rolling  Stones”. С  них  для  меня  все  и  началось. В  субботу  накануне  Троицы  меня  помазали  елеем , воскликнул  бы  верующий  эстет , обращаясь  к  теме  познания  мира.

  Выезд  со  стоянки  обстреливается. Богоподобный  старец  Сильван  с  серпом  в  руке  изнывает  в  безысходной  тоске , отрежет  ли  он , отхватит… голову  ли , что-то  помимо  нее… сверкают  дегенеративные  молнии. Метая  предостерегающие  взоры , Ваня  Михайлов отговаривает  меня  заниматься  пророчествами. Если  мы  разгневаем  Создателя , нам  грозит  совместное  обнищание , сдавленные  хрипы  в  непроветренных  ночлежках, не  нам  скучать  в  компании  унылых  бродяг , чье  поедание  бесплатных  обедов  принимает  судорожный  характер , в  Ханосе  мы  не  пропадем. Лишившись  средств , мы  заляжем  именно  там , ежегодно  выезжая  в  Мехико  на  традиционный  съезд  клоунов. Накрасим  физиономии , накуримся  дури , ты  не  злоупотребляешь , Сергей?  Рок-н-ролл  немыслим  без  расширителей , но  лучше  в  меру , не  доводя  до  неприятностей  с  законом  и  истеричных  возгласов: моего  голубя  вновь  заклевали! В  паху  у  меня  открылась  рана! Количество  выпавших  кусков  реальности  удваивается , за  мной  требуется  уход , выбор  профессии  доконает , мне  не  найти  мои  пальцы , перережу  я  вены , как  струны , мне… мне  на  мне  уже  не  сыграть , но  и  другим  не  позволю , на  мосту  бедного  города , под  мостом  купающейся  в  золоте  империи, я  кидаюсь  в  жемчужную  реку  и  течение  заносит  меня  под  мост , откуда  меня  не  сдвинуть ; я  не  появлюсь  на  обзор  глядящих  с  моста  неудачников , определяющих  границы  моего  жилища  хилыми  безвкусными  плевками , я  же  пробую  на  язык , мне  же  нужно  питаться , силы  потребуются , не  обходиться  же  мне  без  секса , ведь  я  мужчина , полноценный  мужчина , слава  воспета  мужчинам , с  вытащенным  со  дна  женским  скелетом  мы  народим  мускулистое  потомство , жаждущее  побиться  за  честь  Иисуса  Христа  и  Джона  Леннона , оказанные  мною  услуги  достойны  награды, в  райских  садах  меня  встречают  надсадным  скрипом  качелей , бесят… терзают… ангелы  развлекаются , слегка  возносясь  над  поверхностью , устало  сложив  ощипанные  крылья , боевой  вылет  дался  непросто , многочисленные  жертвы  с  обеих  сторон  ожили  и , переругиваясь , разошлись ; он  пришел  к  нам.

  Услышав  подвластные  ему  звуки  в  подземном  переходе  на  площади  Маяковского , его  доставил  Олег  Копылов.
  Выточенное  из  камня  лицо , харизматичность  римского  императора , черный  очки  зимой , вы  слепой? 
  Я  на  альт-саксофоне. Меня  посадили  в  машину  и  привезли  к  вам , не  предрекая  крах , наоборот , уверяя  в  моей  неповторимости , меня  уверять  в  моей… поддерживая  за  локоть , вводить  в  здание - Олежка  удружил , он  мне  не  чужой , лет  пять  назад , вступившись  за  меня , Копылов  спровоцировал  массовую  драку  у  ДК «Москвич» , пересекались  мы  с  ним  и  на  джэмах , я  не  видел. После  грохота  его  бас-гитары  слух  ослаблен ; переходя  за  счет  опыта  железнодорожное  полотно, я  определял  ситуацию  по  уверенным  шагам  зрячих  попутчиков  и  заглядывал  им  в  глаза , но , смотрел  ли  я  на  людей  или  на  безлюдный  пустырь , мне  не  узнать , обнимаясь  в  бредовом  сне  с  чуткой  женщиной , которая  меня  любила , сбивая  сердечный  ритм , я  поиграю  для  вас  на  обмороженном  инструменте , господам  из  Нью-Йорка  понравится  «Осень  в  Нью-Йорке» , преуспевающим  здоровым  придется  по  душе «But  not  for  me» , свежий  воздух  близко , окружающий  мир  скрыт ; прошибая  исполинской  печалью , слепой  саксофонист  Дмитрий  Горянин  очищает  наше  сознание, лично  обращаясь  к  Создателю.
  Приобняв  руками  колени , я  ногами  на  столе , вперивая  взгляд  в  выпускаемый  Ваней  Михайловым  дым ; в  организуемых  нами  командах  прежде  не  было  саксофонистов. Мы  скручивали  табак  в  листах  кукурузы , сшибались  с  цирковыми  жонглерами  на  лошадях , в  распластанном  положении  упорно  ползли  по  волнам , изобретая  собственные  способы  перемещения ; не  уходите , Дмитрий. Ваши  документы  в  порядке?
  Паспорт  есть… Предъявить?   
  Я  к  тому , что  при  наличия  вашего  согласия , мы  заберем  вас  с  собой  в  заграничную  деловую  поездку. Вы  когда-нибудь  работали  в  студии?
  Записывая  музыку? Не  доводилось… Ознакомившись  с  техникой , я  освоюсь , слепота  не  в  мою  пользу , но  сквозь  мрак  проглядывают  невидимые  вами  лучи , протыкающие  задубевшие  облака , вы  не  прольете  свет  на  озвученное  вами  предложение? Для  чего… куда  вы  меня  приглашаете?

  Брутальная  внешность  вкупе  с  обезоруживающей  мягкостью  характера. Абсолютное  воздержание  от  алкоголя  и  наркоты. Разрыв  связей  с  коллегами-музыкантами , нищенская  пенсия  по  инвалидности , билет  до  Парижа  вручен  слепому  Дмитрию  отнюдь  не  из-за  жалости , тем  более  благотворительности , принципиально  не  то , так  низко  бы  я  не  опустился: Дмитрий  показался  мне  надежным  интеллигентным  мужиком , мало – я  согласен , однако  он  и  мастер , дозревший  до  приближения  конечного  к  бесконечному  в  круговороте  пророчествующих  символов , который  наблюдается  и  отсюда , и  с  нейтральных  кораблей  удрученных  пришельцев: отбитые  молотки , декоративные  растения , узорчатая  Манежная , водевильные  Елисейские  поля , хлопоты  по  оформлению  на  Олеге  Копылове , мое  содействие , как  француза , определяющее ; на  парижском  рейсе  шесть  мест  наши , раскурившийся  на  подъезде  к  самолету  Ваня  Михайлов  трясет  модным  сапогом , стряхивая  вцепившегося  крокодила , заискивающие  торговцы  сувенирами  всучили  матрешку  прослезившемуся , впервые  расставаясь  с  Родиной, ударнику  Александру , Серж   Рыков насмешлив  и  вальяжен , на  представительного  саксофониста  Дмитрия  засматриваются  трепетные  стюардессы , привыкший  летать  на  запад  Олег  Копылов  обсуждает  со  мной  вопросы  бизнеса , рекомендуя  себя  без  требований  повысить  зарплату  на  роль  менеджера  группы: Я , Паша , подумал  и  о  названии  для  нее. Мы  отправляемся  в  Париж , да? Мы  каждый  по-своему  намыкались , настрадались… приходилось  ночевать  черт  знает  где… может , «Клошары»? Ничего  название , а?
  Не  пойдет , Олег. Клошары , лошары – созвучно… не  элегантно. Но  если  поменять  и  перевернуть… кло-шары , шары-кло , хмм… «Шары  Кло». Пожалуй… пожалуй , приемлемо.

  Оригинальное  название  прижилось. Записанный  в  Париже  двойной  альбом «Возможно  в  Джабалпуре» вышел  под  лэйблом  французской  компании «Cicatrice» , предоставившей  права  на  распространение  в  Штатах  вашему  закадычному  другу  Ральфу  Гендерсону , согласие  творцов  необходимо. Вы  его  дали. Деньги  вам  пригодятся. Безызвестная  группа «Шары  Кло» в  рекламных  целях  позиционировалась  с  новейшим  проектом  Геперана  Улафуста  и  Марапора  Чангфура , боевито  всхрапывающих  в  преддверии  затяжного  европейского  турне , работа  в студии  завершена. В  особняке  до  сих  пор  вертятся  приглашенные  для  подпевок  девицы. По  сообщениям  парижской  прессы  жуткая  авария  на  площади  Шатле  произошла  из-за  невнимательности  слепого  русского  саксофониста. Расслабившийся  Дмитрий  не  там  переходил  улицу?

  Я  спрашивал , но  он  не  отвечал: Горянин  в  пограничном  состоянии , Дмитрия  мучает  совесть  и  забирает  полиция , я  срочно  выезжаю  на  выручку , выделяясь  активностью  на  состоявшихся  позже  переговорах  между  мною , инспектором  и  брезгливым  франтом  из  российского  посольства , не  пожелавшим  пожать  руку  приведенному  из  камеры  Горянину.
  Слепого  Дмитрия  я  вытащил , он  виноват  в  смерти  двух  человек , озадачивающая , но  верная  мысль. Мы  в  подрезающем  велосипедиста  такси , разговор  не  клеится , в  шею  дует, сгорбившийся  Горянин  плетется  к  гостинице , откуда  ему  завтра  выезжать  с  нами  на  гастроли - расписание  концертов  доставлено  мне  трудящимся  на  нас  Паскалем  Карье , деликатным  профи , умеющим  сглаживать  углы  и  выбивать  наилучшие  условия ; серия  выступлений  в  Италии  обойдется  без  красочных  шоу , не  спорь , Паскаль , нам  нужно  почувствовать  друг  друга  на  сцене , подтанцовки  и  лазеры  будут  только  сбивать , как  вам  угодно , господин  Павел , в  Милане  вас  ожидает  зал  на  четыре  тысячи , девяносто  процентов  билетов  уже  продано , аншлаги  намечаются  и  в  Турине , и  во  Флоренции , ничего  не  сорвется? Меня  беспокоит  ваш  знаменитый  пианист  Иван , глядящий  на  меня  некормленным  оборотнем  после  захода  солнца. В  прочих  я  уверен – гитарист  Серж  и  ударник  Алекс  настроены  позитивно , басист  Ол-лег  терзает  меня , проявляя  деловые  наклонности , саксофонист , слава  богу , на  свободе , никто  из  них  не  говорит  по-французски , но  мы  покидаем  Францию , а  по-итальянски  не  говорю  и  я.  Вы , случайно , не  говорите? Я  слышал , вы  знаете  испанский?
  Знаю. И  Ваня  знает.
  С  ним  мне… боязно  мне  с  ним. Прилично  владея  английским  я  пытался  с  ним  объясниться , однако  он  что-то  хмуро  проворчал  на  непонятном  для  меня  сленге  и  снова  взялся  перебивать  увесистую  пачку  нот. Я  его  отвлек… безусловно  отвлек.
  Отвлекающие  Ваню  Михайлова  падают  замертво.
 
  В  Милане  сосредоченный  Ваня  был  неподражаем , священнодействуя  на  клавишах  метрах  в  десяти  от  меня ; Серж  Рыков  удивительно  раскрылся  в «Опережая  боль» , Олег  Копылов  выдал  максимум  в  «Пока  я  здесь» , немолодые  любовники  припадали  к  бесформенной  гальванической  батарее, пожирая  возбужденную  саранчу , просвет  не  забит , электричество  сопротивляется , она  звала  меня  в  кровать , и  я  не  трезвел , ястребиные  профили  статуй  с  квадратными  глазами  устрашали  образумившихся  junkie , за  зарешеченным  окном  отхлынула  непокорность , порождения  обезьян  галдели  и  стонали  на  венчании ; исстрадавшись  из-за  пропажи  косяка , ты  потребовала  себе  другого  мужчину. В  сознании  водолазов  происходили  духоподъемные  перемены. Спеша  следом  по  лестнице , я  подталкивал  тебя  затылком  в  подошвы ; массаж  под  телевизор , ступни  напряжены  и  совсем  не  сгибаются , жизнь  идет  и  вместе  с  тем  проходит - не  уменьшая  огонь. Срывая , не  дожидаясь  созревания. Я  кланяюсь  до  земли , распевая «Ну  чего  ты  мне  гудишь , бронепоезд?» ; из  Италии  мы  направляемся  в  Швейцарию , играем  в  Австрии , на  бреющем  полете  добираемся  до  Германии , некоторые  подустали , турне  продолжается.

  Воспользовавшись  перерывом  в  выступлениях  ударник  Александр  съездил  на  горнолыжный  курорт. Увязавшийся  за  ним  Серж  Рыков  овладел  на  морозе  игривой  женой  примчавшегося  разбираться  инструктора: бульдожий  вид  придает  ему  уважения  в  обществе , выставленный  палец  указывает  на  Сержа , развернись  ко  мне! – крикнул  по-русски  подоспевший  Александр. Я  сниму  лыжу  и  метну  ее  тебе  в  грудь! Он  уже  не  один… их  шестеро , семеро… нужно  сваливать , Серега.
  Отказ  от  амбиций , изо  рта  запахло  больницей , Ваня  Михайлов  предлагает  вернуться  туда  всей  группой  и  категорично  урыть  оборзевших  бюргеров ; да  они , Ваня , никого  не  тронули , выкидной  нож  Сержа  удержал  врагов  на  расстоянии: сделав  сальто  назад , Рыков  покатился  по  склону , энергично  отталкивающийся  ударник  Александр  заскользил  обходным  путем , картинно  проваливаясь  в  овраги , он  не  опасен , вы  поверьте , как  бы  свирепо  ни  орали  в  венской  опере , он  все  равно  засыпал , не  позволяя  подготовить  себя  для  заклания , в  доме  покойник? Мне  не  уловить  логику  твоего  мышления. Из  Вены  в  Альпы  вы  прорубались  через  лес , беззастенчиво  подавляя  мощнейшей  аурой  выехавших  на  пикник  коммерсантов. Угу… угу. Угу? Угу…

  Слепой  Дмитрий  поверх  очков  взирает  на  вереницу  машин , стояние  в  пробке  предполагает  безропотность , подвывающий  во  втором  микроавтобусе  Олег  Копылов  утверждает , что  в  Москве , проведя  годы  за  океаном , он  бы  ушел  в  пургу  за  портвейном , аппаратура  загружена , по  крыше  хлестко  лупит  дождь , дорожные  чеки  обменяны  на  деньги. Отыграв  в  Гамбурге , поплывем  в  обгоняющих  друг  друга  челноках , совершая  сложные  действия  с  веслами  и  шестами; промеряя  дно , ты , Олег , нас  притормозишь , а , если  мы  пойдем  на  полной  скорости , то  перевернешь , не  прислушивайся  ко  мне , я  приму , как  данность , наш  следующий  концерт  несомненно  посетит  наблюдатель  из  отдела  полиции  по  делам  иностранцев. В  случае  прямого  контакта  говори  с  ним  громко  и  неразбочиво. Йес. Яволь. Подбросив , не  поймал.
  Фигурное  катание?
  Задрав  ноги , крутили  ногами  и  партнер  перерезал  ей  горло. Она  перерезала  ему.
   Ну , значит  ничья. Ликуя  от  подступающего  блаженства , я  живу  убого , я  с  этим  не  согласен , общий  осмотр  в  поликлинике  обойдется  в тридцать-сорок  долларов , кого  следует  осмотреть? Ударника  Алекса , Паша: не  по  поводу  марихуаны, тут  вред  относителен , но  он  еще  и  вегетарианец , дико  объевшийся  в  салат-баре , без  шприцов? Не  убивайте  чудовище! Не  галди , Олег… ты  разбудишь  Ваню. При  приглушенном  свете  тебе  видны  его  расплывчатые  очертания  в  сидячей  форме , и  было  бы  тактическим  промахом  извлекать  Михайлова  на  поверхность ; Ваня  же  вскочит , найдет  гору  и  побредет  куда  подальше  козьей  тропой , простирая  руки  к  растрескавшемуся  небосводу. Не  смотри  на  меня  с  укоризной. Я  не  познакомлю  тебя  со  своей  сестрой. Девочке  всего  десять  лет , и  жизнерадостная  Эжени  озаряет  меня  непосредственным  сиянием , зачем  ты  ей  сдался? Ты  сам   посуди. Я  доволен  установившимися  между  нами  мирными  отношениями - ее  экзальтированное  лопотание  не  открыло  мне  истину , но  в  Париже  Эжени  самый  близкий  мне  человек. Отец  у  меня  в  Ханосе. Ваня  здесь  под  боком.

  Носильщики  с  вокзала  понесут  мои  вещи  в  джунгли , и  мне  за  ними  не  поспеть , свисток  холерной  черепахи  многое  прояснит , на  марш-прорыве  я , несясь  навстречу  выбежавшей  обнять  меня  сестре , в  легком  испуге  предвкушаю  уничтожение  мин , ничего  не  подозревающий  родственник  выдвигает  потайной  ящик  и  задевает  детонатор  семейных  реликвий , глаза  замкнуло  на  родном  лице. У  невзгод  богатый  репертуар. По  их  высочайшему  повелению  я  подмешиваю  в  грибной  суп  остатки  черепа  бравого  укротителя  быков – незрелые  раздумия. Я  забылся. Висящие  куклы  подвешены , чтобы  откупиться  от  космических  захватчиков. Подтверждение  догадок. Оттеснение  от  искомого. Возле  автомата  с  презервативами  высажен  ударник  Александр. Покупай , Саша , мы  подождем.
  Ждать  рискованно. К  нам  приближаются  несколько  отрядов. С  токсикоманами  мы  сумеем  договориться , с  кришнаитами  никогда.
  Вдобавок  и  работающая  пробивная  молодежь.
  Это  вообще  мрак.
 
  «Шары  Кло» в  Мангейме , «Шары  Кло» в  Кельне , в  Реймсе  и  Нанси , мы  тоже  вкалываем , изнашиваясь  до  крайности , перевозимые  из  цирка  в  цирк  животные  практически  не  ходят  пешком ; напав  на  наш  след , нас  сразу  догнали  и  твердо  повели  к  остроконечной  насыпи , помогая  не  заплутать  на  этапе  пост-продукции ; реабилитационные  процедуры  обжигали  водяным  паром , наездник-зоофил  испортил  лошадь  стоимость  в  пятнадцать  миллионов  фунтов стерлингов, повернутый  на  ушедшем детстве  биллиардист  искал  при  поцелуе  нечто  подобное  отцовской  щетине  и  стал  извращенцем , передаваемые  по  радио  истории  не  нарушат  мою  координацию , но  развяжут  лишние  дебаты  о  дискриминации  психов , блаженное  вхождение. В  разгар  зимы  не  отапливается.
  Препараты  для  продажи. Негативные  ожидания  на  вечерах  пушистого  снега. Не  смешивай  половых  дегенератов  с  тронутыми  умом  вдалеке  от  туристических  маршрутов. Я  некомпетентен , Олег. Поинтересуйся  у  обнимающей  Ваню  Михайлова  немецкой  девушки  в  короткой  майке  на  резинке, врезающейся  ей  в  живот: sexy  baby  and  bad  doggy , инфразвук  и  кремация , ясновидящие  пойдут  в   пищу , дубина  шлагбаума  смиряюще  опустится , Играющий  Судьбами  не  распорядится  иначе. Заложники  хрупкости  костей  могут  ударить  по  клавишам  и  кувалдой. Из  объезженного  рояля  вытащена  тетрадь для  порнографических  зарисовок: у  двадцатилетней  немки  бедра  и  грудь , вероятно , она  шантажистка , похождения  с  ней  повлекут  крупный  иск , нас  навестят  неподкупные  детективы , объявляющие  о  взятии  под  контроль  наших  передвижений , насупленные  лица  пепельного  цвета  не  то  чтобы  озадачат.
  Детективы  и  не  придут: честная  фрейлейн  отдается  Ване  из-за  преклонения  перед  его  музыкальным  талантом ; он  подкреплен  несомненной  мужской  привлекательностью , и Гретхен  уступчива , у  нее  мускулистые  короткие  ноги , мне  не  до  крошек - я  этим  давно  не  занимаюсь. Меня  влечет  постижение  тайн  крошащихся  обелисков  в  противотанковых  рвах , я  направляю  телескоп  на  заполыхавшие  пробоины  в  борющихся  со  мной  миражах , слепой  Дмитрий  свалился  в  Париже  со  сцены.

  Я  сам  виноват. К  заключительному  концерту  в  Париже  я  поднабрал  раздражительности  и  гневно  зашипел  на  Дмитрия , требуя  перестать  дудеть  мне  прямо  в  ухо.
  Встань  где-нибудь  еще , я  же  глохну , ну  отодвинься  же  ты  бога  ради: проявление холодной  ярости  сместило  слепого  Дмитрия  с  безопасной  позиции , предопределяя  падение  в  зал. Неразобравшиеся  зрители  посчитали  произошедшее  элементом  представления  и , создав  круг , устроили  вокруг  Дмитрия  плясовое  действо  с  возжиганием  сорванных  с  себя  одежд ; легкомысленный  Серж  весело  хохотал , Олег  Копылов  с  ударником  Александром  кинулись  вниз  извлекать  из  вакханалии  размахавшегося  кулаками  саксофониста , за  ними  метнулся  Михайлов , за  Ваней  бросился  я ; желая  не  усугублять  конфликтную  ситуацию , я  терпел  сколько  мог , но  на  слепого  Дмитрия  навалились , спровоцировавший  драку  саксофонист  огребает  со  всех  сторон , в  куче  и  охрана , и  поклонники , о  возобновлении  выступления  нечего  и  думать, с  окровавленным  ртом  я  подбадриваю  улыбкой  бьющегося  рядом  с  мной  Сержа  Рыкова , выполняющего  приказ  Вани  Михайлова  защищать  ему  спину , а  в  лобовую  Ваню  не  остановить , окончательно  срубать  зашатавшихся  недругов  он  представляет  идущему  слева  от  него  ударнику  Александру , подобравшийся  вплотную  к  метелящей  Дмитрия  массе  Олег  Копылов  предпочитает  махание  ногами , продюсирующая  нас  компания  нанимает  опытных  юристов  и  договаривается  о  размещении  фотографий  с  побоища  на  первых полосах  еженедельных  журналов.

  Для  телеинтервью  в  моем  особняке  я  не  загримировываю  разбитое  лицо. Ужасно  выглядящий  Ваня  заигрывает  с  нервной  журналисткой  с  центрального  канала: лично  мне  вы  не  нравитесь , но  вас  относят  к  крутым  идолам  независимой  музыки…. мы  живы , деточка , мы  живы… вы  поете  по-русски , не  чураясь  исполнения  на  английском  каверн-версий  западных  хитов… я  русский  и  он  русский , мы  русские , прожившие  на  западе  дольше , чем  на  родине , теперь  мы  самовыражаемся  в  команде  «Шары  Кло». Нас  долбят  и  мы  долбим , не  будучи  обязанными  расплачиваться  по  неподписанному  нами  векселю , ваше  право  причислять  нас  к  упадочному  декаденскому движению , преобразующему  совокупность  мифов  о  болезненных  промахах  в  панорамы  и  сейсмограммы , объединенные  в  многомерные  таблицы , то  есть  альбомы , кстати , наш  следующий  альбом  уже  на  подходе , месяца  через  четыре  мы  начнем  и  вскоре  запишем , да , в  нынешнем  составе… мощные  ребята , никто  не  разочаровал… пользуясь  эфиром , я  попросил  бы  иммиграционные  службы  не  чинить  им  препятствий  с  выездом  и  возвращением  во  Францию , в  вашу… в  мою  Францию , поцелуйте  же  Ваню. Чего  вам  стоит , не  выключая  камеру , залечь  с  ним  на  софе. 

  Решив  наслаждаться  жизнью , она  бы  легла , в  упоении  съежилась , трамвайный  шум удерживает  в  постоянном  напряжении , уезжающие  в  Москву  члены  группы «Шары  Кло» увозят  с  собой  заработанные  деньги , избитые  вами  приверженцы  вашего  творчества  коленопреклоненно   заклинают  не  откладывать  очередной  концертный  тур , исходя  из  верной  предпосылки , что  вы  с  нескрываемым  ретро-состраданием  вновь  поведете  их  на  экскурсию  по  окрестностям  сверхсекретных  руин, доверие  завоевано. «Личность  носится  и  лает». Второй  год – второй  альбом. Возникающие  недоразумения – тонкая  кожа. Ты  этого  хотел? У  тебя  был  тяжелый  период?   

  До  того , как  «Шары  Кло» выпустили  второй  альбом , я , отсыпаясь  и  размагничиваясь , вволю  отдохнул , и   мне  советовали  повторить ; окрепшие  бесы  твердили  об  отсутствии  противопоказаний  к  безмятежному  покою , настаивая  на  составлении  меню  из  натуральных  блюд , свежих  фруктов , слипшегося  гнилья , от  регулярного  продолжительного  сна  я  тупею. Не  придаю  значения. Тщательно  одеваясь , вывожу  на  прогулки  сестру.
  Эжени  видела  меня  по  телевизору  в  программе , посвященной  скандальным  происшествиям , и  безостановочно  щебечет  о  гордости  за  старшего  брата: ты  умный  и  сильный , ты  нагнал  на  них  страха , будут  знать  как  с  тобой  связываться , от  двоих  ответов  ведущую  переклинивало , ха-ха , ты  фактически  поднимал  и  швырял  ее  об  землю , выставляя  самоуверенную  дуру  на  всеобщее  посмешище , родители  не  смеялись , я  ржала  до  коликов , ты  здорово  говорил , твой  французский  казался  мне  идеальным , но  не  в  нем  же  суть. И  я  бы  выучила  русский… мама  все  отмахивается , наверняка  жалея  денег  на  преподавателя , ей  самой  учить  меня  некогда , да  она  его  и  забыла , я  никогда  не  слышала  от  нее  русского  слова , она  такая  скучная… папа  гораздо  скучнее… разговоры  о  делах , о  ценах , о  планах  на  уик-энд – на  выходные  я  бы  приходила  к  тебе , и  мы  бы  отлично  проводили  время  в  особняке  твоего  и  моего  прадеда , которого  я  слабо  помню. Мама  по-прежнему  зла  на  старика  за  особняк. Он  достался  тебе , а  не  ей , она  и  с  тобой… холодна , и  ты  с  ней  холоден , из-за  того  же  особняка?
  Отнюдь. У  нас  с  мамой  давние  разночтения , ничуть  не  сглаживающиеся  с  течением  лет. Может , когда-нибудь  что-нибудь… вряд  ли. Ну , лови  такси , я  отвезу  тебя  домой.
  Ты  и  завтра  заберешь  меня  после  школы?
  Заберу. И  завтра , и  послезавтра. Мама , что  странно , не  против.
 
  С  моей  мамой  у  меня  плохой , но  мир. Приличия  соблюдаются , приветы  бесперебойно  передаются , у  Вани  Михайлова  горизонт  не  столь  чист – его  мать  переехала  из  Ханоса , не  сообщив  куда , и   раздосадованный  Ваня  не  летит  со  мной  в  Мексику , обещавшую  мне  встречу  с  заждавшимся  меня  отцом , да  кого  я  обманываю. Отец  по  мне  не  скучает, неточный  диагноз  исключается , в  самолете  я  меланхолично  пью , оказываясь  на  высоте  положения ; сердечные  спазмы  в  проходе  сбивают  с  ног , и  я  не  встаю  с  кресла , на  волоске  от  погружения  в  тоску  листая  труд  Гиппократа «О  воздухе , водах  и  местах» , для  общества  первого  класса  количество  алкоголя  не  ограничено , к  устраивающей  стриптиз  кобылке  из  перелетной  эскорт-бригады  пропускают  бесплатно , моментально  образовавшаяся  толчея  несусветна ; рьяно  потолкавшись , я  отошел.
  Вам , как  обычно , бурбон?
  Мне… достаточно… это  сигнал  тревоги. Внутри  меня  завелся  шпион. Помашу  купюрой , и  таксист  покатает  по  Мехико-сити , опасливо  завозя  в  неблагополучные  районы , исследованиями  руковожу  я , мое  решение  бесповоротно , в  срочном  порядке  докупается  текила , ощутимых  улучшений  не  чувствуется , на  окраине  та  же  бедность , во  мне  разваливающиеся  Колоссы  Мемноса ; спускаясь  по  крутой  лестнице , я , обернувшись , оступаюсь , переносясь  для  маскировки  через  непреодолимые  заграждения , чего  тебе , сатана? Черной  молнией  с  задранным  хвостом  ты  приближаешься  ко  мне , не  давая  насладиться  Абсолютом ; пожухлые  люди  современного  общества  приникают  к  замочным  скважинам  и  высокопарно  шепчут  в  унисон: если  ходишь  везде , куда  больший  шанс  оказаться  в  дерьме , босой  ногой  в  жижу , и  обрезался , согласно  легенде  не  поправился , не  так  важно  кто  будет  знаменосцем  и  что  будет  на  знамени , наскоро  переродившись  в  работника  АЭС , проявил  себя  не  с  лучшей  стороны , ему  не  удержаться   от  поступка , дамы  и  господа , ну  да , ну  да , хладнокровно  собирайтесь  у  Большого  Выхода.
   У  меня  другая  точка  зрения , и  я сбиваю  вам  устоявшийся  распорядок , воззрившись на  напудренного  Архиепископа  Мексиканского , недобитого  Бога-Ягуара  Зазвеневшего , прикончить  вас – предел  мечтаний , гангстерский  клан  избавителей  приговорен  к  немилосердной  экзекуции , пробудившаяся  жалость  размягчает , как  некстати… упала  мотивация. Одеревеневший  бурито  отколол  кусок  зуба. Очутившись  в  Ханосе, я  прошелся  по  пыльному  тротуару , оборвавшемуся  за  четыре  квартала  до  некрашеной  обители  моего  отца , обрадованно  взмахнувшего  руками  и  вытолкавшего  меня  обратно  во  двор , папа… сынок…

  Сумев  возвыситься  над  тщетой , я , сынок , не  слишком  слежу  за  своим  внешним  видом. На  мне  затертые  одежды. От  них  пахнет  бензином. Ты  погляди , сынок – я  купил  себе  грузовичок. Он  на  ходу , и  я  на  нем  гоняю , выделывая  с  умными  глазами  акробатические  номера , меня  дьявольски  заносит , ведь  торможу  я , лишь  полностью  выжав  газ  и  никак  не  раньше , рельеф  местности  вкупе  с  царящей  за  границами  городка  безлюдностью  позволяет  мне  спокойно  учиться  вождению , у  меня  и  прав  нет. А  у  тебя , сынок?
  Права  я  в  Штатах  получил , но  сам  за  рулем  сидел  редко. В  Нью-Йорке  у  нас  с  Ваней  на  двоих  был  подержанный  форд , имевший  обыкновение  не  заводиться  с  утра  и  глохнуть  на  перекрестках ; мы  за  ним  не  ухаживали  и  поэтому  не  в  претензии.
  Не  желаешь  ездить – не  надо. Но  тогда  и  не  требуй  ухода. Что  первично – вопрос. Для  утопивших  жизнь  в  искусстве  весьма  сложный , предметом  для  размышлений  он  нам  не  послужил , форд  заброшенно  стоял  под  нашими  окнами , и  половина  улицы  занималась  в  нем  любовью: преимущественно  не  нормальные  подростки , а  наркоманы.
  Да  и  не  любовью , а  ширялись. Позднее  в  этом  форде   произошло  убийство , и  полиция  увезла  его  на  эвакуаторе , как  вещественное  доказательство. В  момент  преступления  мы  с  Ваней  играли  в  Чикаго – вернувшись , не  обнаружили  машину  и  побеседовали  взамен  нее  с  нудным  копом , рекомендовавшим  нам  внимательнее  относится  к  собственности.
  Форд  мы  больше  не  видели , отчего  не  переживали ; отцовский  грузовичок  пободрее , с  соответствующим  водителем  неудержим , в  исправной  магнитоле  лязгает  «ZZ-TOP» ; уговорив  меня  развеяться , отец  намеренно  не  объезжает  кочки , обветшалые  сандалии  скачут  по  педалям  газа  и  тормоза - действительно , максимальный  газ  и  резкий  тормоз, папа  не  врал , у  него  все  отлично , опуская  локтем  стекло , он  сморкается  на  красное  выжженное  покрытие: ты , сынок , с  кем-нибудь  встречаешься?
  Серьезно  ни  с  кем. С  кем-то  временами  сплю , однако  без  серьезности , впрочем , и  без  шуток , я  не  стану  орать – осторожней! сейчас  мы  врежемся  в  поезд!
  Чу… чу… чушь! Откуда  тут  поезда.
  Да… да…. какие  поезда. Жара , мираж…

  Безукоризненно , отец , безукоризненно , до  свидания , йоги  и  йогурты  водят  кругами  доверчивых  женщин , заботящихся  о  фигуре  и  жаждущих  духовности ; папа  поцеловал  меня  в  лоб , и  я  задумался , после  напутственного  поцелуя  воспаление  лба , заботливая  женщина  тебе  очень  нужна ; отыскав  ее  в  зале  ожидания  аэропорта , я  сдам  билет , понесу  возлюбленную  в  гостиницу , не  вырывайся , милая , тебе  некуда  лететь , я  разорвал  твой  билет. Твой , твой… мой  я  сдал  и  выручил  деньги – как  мужчина  я  должен  быть  здравомыслящим. В  общем , деньги  у  меня  есть. Пропьем , прогуляем , заплатим  за  отель  и  разбредемся  с  перепоя  с  разбитыми  сердцами. Фантомы  боли  не  отпустят , на  коже  появятся  язвы , скорчившаяся  воительница  сломалась  на  мне.
  Я  не  заразил , я  предположил ; не  надев  презерватив , я  не  участвую , живущие  в  Москве  члены  команды  «Шары  Кло» подтягиваются  в  Париж  для  записи  альбома «Личность  носится  и  лает» ; я  прилетаю  и  сурово  руковожу  процессом, пресекая  в  студии  вольности , позволительные  на  последовавших  вскоре  концертах.
  Полигоном  для  приложения  усилий  выбрана  Великобритания  с  довеском  в  Скандинавию , денежные  споры  с  продвигающей  нас  французской  компанией  благополучно  урегулированы ; дойной  коровой  для  алчных  бизнесменов  мы  не  станем , проинструктированный  юрист  Седрик  Дюллоне  под  надзором  не  стесняющегося  в  выражениях  Олега  Копылова  блестяще  провел  переговоры , и  теперь  нам  полагается  даже  больше , чем  прежде ; в  Бирмингеме  обворован  Серж  Рыков.
  Из  его  номера  украли  часы , цепочку  и  бриллиантовую  диадему – диадемы  у тебя , Серж , не  было.
  Не  было. И  часы  были  китайскими. А  цепочку  я  никогда  не  снимаю. Но  мне  в  радость  напрячь  полицию  и  дополнительно  раскрутить  нашу  команду  лишним  упоминанием  в  газетах , я  же  гитарист.
  Ну  и  я  гитарист.
  Мы  гитаристы , а  слепой  Дмитрий  саксофонист. Он  бы  многое  передумал , если  бы  к  нему  вернулось  зрение.
 
  Отпусти  слепота , затянись  скорей  рана , меня  передернуло  от  реальности  проникновения  кинжала , грандиозная  кулачная  бойня  на  парижском  выступлении  оставила  шрам  на  раздвоенном  мировосприятии , цитадель  на  оптимистичной  стороне  нужно  отстраивать  заново , ударник  Александр  обводит  глазами  ливерпульскую  публику  и  ненавистно  поеживается  из-за  деструктивной  энергетики  закипающего  зала.
  Расшатывающий  блюз «Не  лучше , чем  покой» их  обогащающе  заводит , Ваня  Михайлов  подбрасывает  руки  с  коленей  на  клавиши , прохаживаясь  под  огромной  волной  и  наседая  восточными  культами , в  болотной  сырости  я  сдуваю  с  рукава  вишневую  пылинку  и  приступаю  к  непосредственному  вовлечению  в  органичную  механику  вуду: среди  дверей  заметался  вылезающий  из  вулканов  Хэ  Конвульсий , на  любви  им  не  поставлен  крест , он  замирает , подумав , что  у  него  все  отсохло , с  годами  я  пойму  не  рассеивающих  мысли  лабораторных  крыс , скручиваемых  экспериментами  Лэбретов , швыряй! я  принимаю. И  не  просите  меня  бегать , за  вами  буду  быстро  бегать ; храня  невозмутимость , я  вступаю  на  акустическом  инструменте  Уго  Милито. За  мной  вваливаются  остальные. Без  кислородных  баллонов  мы  устремляемся  отвесно  вверх.
 
  Туда  идти  опасно. Перед  аудиторией  высотного  абортария  следует  выступить  поярче. Элегантно  вдыхая , Ваня  Михайлов  не  менее  элегантно  выдыхает , от  неудовлетворенной  похоти  слепой  саксофонист  Дмитрий  оживлен  до  бешенства , заведем  же  музыкальную  шкатулку  с  танцующим  Гетеро-Геро-Героем , добавляя  интереса  к  опустошительному  цунами   пессимистичного  подъема , в  девственном  лесу  у  ног  шныряют  мыши , барабанщик  Александр  выскакивает  из-за  ударной  установки  и , подлетев , орет  в  мой  микрофон: «Ах  ты , сукин  сын , камаринский  мужик , ты  не  хочешь  своей  барыне  служить!» , столь  громко  не  нужно ; в  горах , чтобы  пошла  лавина , достаточно  прошептать: «Ом  мани  падмэ  хум» , специально  для  вас… спасибо… «Hey , Joe»! специально  для  вас… на  включении  в  программу  настоял  обожающий  Хендрикса  Серж   Рыков , и  Ваня  Михайлов  сделал  любопытную  обработку , переведя  акцент  на  клавишные. Я  специально  кричу  вам  в  зал: хэй! Потому  что  вы  могли  и  не  узнать! Хэй! Эту  песня  написана  не  Хендриксом… Хэй, Джо… застану  свою  женщину  с  другим  и  убью… угрозы  молодых  и  категоричных  мне  не  близки , из-за  женщины  я  бы  никого  не  прикончил , наверное , придет  и  мое  время. В  глубокой  старости , когда  я  стану  сексуально  бессилен  и  дико  ревнив.
 
  Юной  купленной  жене  запрещено  заглядываться  на  крепких  парней , размещающихся  обширным  лагерем  вокруг  твоего  особняка. В  окно  не  смотри. Ты  видел – она  смотрела. Заложив  окна  кирпичами , ты  убережешь  ее  от  греховного  искушения , и , она  перебарывая  брезгливость , пожалует  к  тебе  на  супружеское  ложе. И  захватит  колоду  карт. Помешаете , покидаете , перекинетесь  перед  сном , а  потом  ты  вырубишься. Щупая  ее  грудь , переключишься  на  сновидения , в  которых  ты  обращаешься  в  ненасытного  самца , натягивающего  целый  гарем  трепещущих  пташек. Победа  за  тобой?
 
  С  Лондоном  мы  разобрались. По  контракту «Шары  Кло»  обязаны  сыграть  тут  дважды: раз  сыграли , два  сыграли , на  «Уэмбли» и  не  претендовали , на  пике  славы  Улафуста  и  Герпегона  стадион  бы  мы  собрали , теперь  популярность  не  та , шесть-семь  тысяч – предел.
  Организующие  турне  французы  выражают  робкое  недовольство  сборами. Поддерживающих  их  Олег  Копылов  продавливает  поднадоевшую  мне  идею  записать  альбом  на  английском: по  прикидкам  менеджмента  мы , как  минимум , втрое  увеличим  продажи  только  в  Европе… прислушавшись  к   советам , получим  доступ  на  крупнейшие  арены…
  Если  ты , Олег , не  прекратишь , я  тебя  уволю. Ты  предлагаешь  мне  следовать  законам  бизнесе , и  я , являясь  боссом, выпру  тебя , следуя  этим  законам , без  промедления. Личные  отношения  ни  при  чем. Бизнес – есть  бизнес , на  бизнес  мне  до  определенной  степени  наплевать , но  мне  дорого  мое  душевное  спокойствие – тебе  понятно?

  Больше  Олег  меня  не  доставал , во  всяком  случае  до  Стокгольма  он  сдерживался , в  столицу  Швеции  мы  прилетели , читая  в  самолете  умопомрачительно  хвалебные  рецензии  лондонской  прессы.
  Не  испытывая  заслуженной  гордости , Олег  Копылов  размышлял  об  упущенной  прибыли  и , подсев  в  ресторане  к  выпивающему  с  блондинками  Ване  Михайлову, мягко  поинтересовался  его  мнением.
  Ты  же , Ваня , тоже… ты  почти  в  уровень  с  ним… тебе  не  обидно  терять  деньги  из-за  необъяснимой  для  меня  принципиальности  странного  Павла , отказывающегося  от  очевидной  возможности  зарабатывать  круче… писать  тексты  не  на  русском…
  Ударив  Олега  по  дурной  голове  бутылкой  шотландского  виски , Ваня  не  предал  нашу  дружбу. И  наголо  бритый  стокилограммовый  Олег  прозрел.
 
  Ему  будет  над  чем  посмеяться. Над  собой , над  тягой  к  деньгам , Ваня  бережно  ввел  его  в  лифт , увозящий  от  материальных  забот  полусгнивших  избранников  богоравной  невнятицы , источающей  трупный  яд , возвращая  на  землю: в  пальмовой  роще  воцаряется  зловоние , с  засунутым  в  рот  дулом  ты  смотришься  довольно  аристократично , дружески  направленный  Олег  пойдет  в  эзотерике  гораздо  дальше  меня.
  Скромно  держась  на  стокгольмском  концерте , в  Копенгагене  он  разошелся , обливая  публику  брызжущим  из  бас-гитары  маковым  соком ; с  Олегом  потрясающе  взаимодействовал  ударник  Александр , не  напрасно , господа - чтобы   бы  с  нами  ни  стряслось , сколько  бы  нам  ни  доплачивали ; шелушащиеся  аккорды  Сержа  Рыкова  отправляют  в  четвертый  с  половиной  полет  слепого  Дмитрия , убийцы  на  самолетах  опоздают , у  Бога  и  Противобога  все  расписано , у  голосующей  на  обочине  Сциллы  шесть  шей , шесть  пастей , на  сцене  нас  шестеро. Запрыгнув  к  нам  в  платье  с  глубоким  декольте , она  заглотнет  нас , думая  об  ином.
  Нужное  настроение  создано. В  свободный  от  выступлений  вечер  Серж  Рыков  с  ударником  Александром  прошвырнулись  по  злачным  местам  и , услышав  родную  речь , направились  к  русским  спортсменам , то  ли  конькобежцам , то  ли  яхтсменам , классицизм  попойки  безупречен , неразбавленное  пойло  поглощается  в  обычном  режиме , заливайте  лед , мы  уплываем  в  кругосветную  регату , по  вдохновению  возникает  недоверие , впечатление  не  обманчиво , плененные  граммами  и  градусами  соотечественники  пускаются  в  рассуждения: судя  по  тому , я  сужу  по  тому , что  вы  мне… я  вас  не  знаю  и  вы  не  высший  класс. Лабаете  по  кабакам , а  перед  нами  выставляетесь  музыкантами  из  видной  группы , но  я  о  такой , не  знаю  такой , да  я  не  тупой , спортсмены  не  тупые, я  заставлю  тебя  извиниться , ты  извинишься , а  затем , красавчик , мы  еще  набьем  тебе  морду… и  пришедшему  с  тобой  волосатому  упырю  наваляем  от  всего  сердца… не  рыпайся , упырь! Ну… а-ааа… собака , ты  первым  начал! Поставьте  меня  на  ноги , братва! Некогда… некогда! Кидайтесь  на  них  без  меня! 

  Зашитая  бровь  и  заплывший  глаз. Поврежденная  скула , заклеенный  лоб. Ничто  не  повлияет  на  принятое  в  Париже  решение  завершить  гастрольный  тур  убойным  шоу  в  Гренландии.
  Постаравшийся  менеджмент  обо  всем  условился. На  прибрежной  полосе  наличествует  население , великолепно! оно  преимущественно  состоит  из  эскимосов , вау! доставьте  нас  к  ним  на  ките , мы  не  возражаем  и  против  парохода , нам  не  зазорно  отыграть  программу  и  в  клубе  при  консервном  заводе , а  в  арктической  пустыне  нежелательно , физически  затруднительно , на  острове  неожиданно  тепло. Легкий  минус  не  обременяет , на  мало  освещенных  улочках  светло  и  ночью , кого-то  уволокли. Это  не  лыжный  след – это  кого-то  волокли  за  ноги.
  Для  ознакомления  с  белыми  медведями: посмотри , Ваня , на  их  герб.
 Спроси  у  него: он  в  курсе.
 Да? Ваши  нравы  свирепы?


  Приставленный  к  нам  журналист  из  местной  телерадиокомпании  KNR  виновато  разводит  руками. Он  не  понимает  по-русски. Не  говорит  по-английски. Тактично  поотстав , не  тревожит  навязчивыми  проявлениями  гостеприимства ; приходите  на  наш  концерт , сказал  ему  Копылов , don t  forget…   welcome… ну  приходите , приходите , не  стесняетесь , вас  пропустят  без  билета ; я  бы  вообще  не  брал  денег  за  вход , сказал  я , но  менеджменту  непременно  нужно  урвать  прибыль  и  на  этом  острове , мизерное  помещение  заполнит  человек  пятьсот , как  же  они  сюда  набьются… электричество  поступает?
  Нормально , ответил  Олег  Копылов.
  Вполне , улыбнулся  Серж  Рыков.

  Ваня  Михайлов  отпивает  водки , слепой  Дмитрий  застывает  на  изготовке , допотопный  занавес  раздвигается  и  вязкая  дробь  ударника  Александра  вводит  аборигенов  в  чудесный  дворец  с  выжженными  внутренностями , бей , Саша , не  отступайся , в  сгорании  мы  не  упустим  обретение, полившийся  пот  ускорит  тушение , Серж  Рыков  затаптывает  сигарету  и  топает , смеется , бушует , в  зале  разгула  не  наблюдается , “Вчера  я  ждал  тебя  в  море” обрывается , перетекая  в  пинкфлойдовскую “Interstellar  overdrive» , и  все  отнюдь  не  налаживается , я  бы  так  не  сказал , вы  бы , господа , как-нибудь  это… проснулись. Заранее  выпив , пили  бы  и  здесь , у  нас  на  концерте  можно , я  с  вами , и  я  вдали , я  рискну  твоей  жизнью , наименьший  двойник , метнув  тебя  с  агрессивными   целями  в  неподдающуюся  мирным  укалываниям  массу , разбуди! Грубо  обними  и  принимайся  душить , если  ты  настоящий ; пошептавшись  со  мной , уязвленный  отсутствием  реакции  Ваня  Михайлов  выводит  собравшихся  на  привычный  зверобойный  промысел , начиная  выстукивать  на  синтезаторе  заводной  рок-н-ролл  Джерри  Ли  Льюиса , ну  слава  богу… кажется , проняло.
  Пресли , закричали , исполните  Пресли , сделаем  им  Пресли? Давай , разве  трудно. Слепому  Дмитрию  наказано  отдыхать , Сержу  Рыкову  не  вылезать – открещиваясь  от  рваных  размеров , порадуем  народ  простотой  оригинала. Я  спою. Лучше  Короля  мне  никогда  не  спеть , но  мой  голос  тоже  за  что-то  ценят , и  я  пою , цепляю  струны , Олег  Копылов  апатично  подыгрывает , в  балладах  мы  не  нагнетаем , в  быстрых  номерах  прибавляем ; следовать  нотам, не  привнося  свое , нам  неинтересно , ударник  Александр  скучая  и , махая  палочками , поглядывает  на  часы, продолжительные  овации. Букет  цветов  в  лицо  слепого  Дмитрия , естественно  не  успевшего  увернуться: поклонись  зрителям , поблагодари… выкрики  из  толпы  на-английском… невероятно  длинные  слова. Мне  не  повторить. Браа-во , круу-ууто , у  вас  нет  мыслей…
  Мыслей  у  нас  нет.
  Нет! Нет  ли  у  вас  мыслей  съездить  в  глубинку  и  осчастливить  жителей  Юлианехоба  или  Суккертопена?
  Едва  ли… Какой  смысл? Слушайте  Пресли  на  пластинках – мы-то  причем.

  В  Гренландии  вас  не  поняли. Для “Шаров  Кло” это  не  смертельно: по  всей  вероятности  вам  туда  не  возвратиться , не  рассчитывайте , многого  теперь  не  вернуть , Иван  Михайлов  забыл  на  сцене  кожаную  шляпу , и  он  немного  огорчен  формализмом  завязывающихся  отношений  со  спускающимися  облаками ; Эреб-мрак  гневно  пререкается  с  Эфиром-светом , вы  возмущены  поведением  неразвитых  эскимосов , но  ваши  души  сострадательны , досадной  нестыковке  не  отбросить  вас  назад , второе  турне  не  назовешь  неудачной  охотой? Репутация  сохранена , банковский  счет  пополнен , личностные  и  музыкальные  шероховатости  изжиты  вконец?

  Прибыв  обратно  в  Копенгаген , мы  разделились. Увешанная  инструментами  четверка  вылетела  в  Москву , Ваня  Михайлов  налегке  улетел  в  Нью-Йорк , я , обнявшись  с  ним, полетел  в  Париж , еще  не  зная , что  же  мне  предстоит. Вносящее  оживление  чувство  со  всеми  подводными  камнями… пройдемся , mon  cher , по  радуге… задери  и  ощути – влетевшая  шишка  вошла  в  рот. Кстати , рот  был  закрыт.
  В  особняке  без  изменений. На  носу  дворецкого  Лорна  царапины , на  нем , нервно  перебирая  лапками , похоже  сидела  птица , в  душе  водворилось  бесстрашие. Оно. Оно  уходит  по  дороге  и  долго  слышатся  шаги ; разомлев  на  солнцепеке , я  тупо  размышляю  о  сгоняемых  с  полей  зоофилах. Тряся  мечом  Роланда  Дюрандалем  и  трубя  в  его  рог  Олифант , проявляю  тревогу… оказываю  противодействие , покоробившись  от  надвигающейся  любви , я  не  отказываюсь  от  своей  доли  наслаждения: мы  пересечемся  на  похмельных  маневрах , ошиваясь  вокруг  безобидного  отставника  и  приговаривая  ему  назло: кто  это  такой  мудрый , кто  это  такой  просветленный… А  не  ваше  дело! – проорет  он.
  На  твердой  постели  я  с  неясными  намерениями  в  планомерном  наступлении  проспал  до  ужина. Разрывая  огненный  круг , обоз  с  провиантом  пришел  по  расписанию , следящий  за  деятельностью  ума  воин  Шу  рукоположил  исполнительного  снабженца  Пы  во  Всезнающего  Ящера  Йо ; что  там  происходит? Меня  разбудил  не  запах  еды. 

  За  забором  выстрелы. Я  свободен , но  не  от  всего , и  у  меня  недоуменное  лицо  над  водой , над  замерзшей , надо  льдом , смерть  принесет  облегчение – она  такая. Глядя  на  перепуганного  Лорана , я  не  нахожу  ответа  почему  он  с ружьем.
  Не  он  же  стрелял , не  в  меня  же  он  выстрелит , я  плачу  ему  в  срок  и  не  донимаю  придирками  по  бытовой  части , лояльно  не  отслеживая  кого  он  водит  и  чем  занимается  в  мое  отсутствие – он , смею  надеяться , не  педофил , а  прочее  меня  не  касается.
  Лоран  не  педофил. Князь  бы  не  стал  держать  педофила. Или  князь , поддавшись  возрастному  убыванию  умственных  способностей , его  не  раскусил… я  размышлял  о  зоофилах – тут  педофил. Пришедший  меня  прикончить , предполагая , что  я  пронюхал  сокровенную  порочащую  тайну…
  Вы  пойдете , месье?
  Куда  мне  идти? Ты  сам  за  мной  пришел.
  Нехорошо  вам , месье , насмехаться  над  дрожащим  человеком, неэтично. Услышав  пальбу , я  вытащил  из  шкафа  ружье, но  идти  выяснять  опасаюсь , осмеливаясь  предложить  сходить  вам. Стреляют  же  вплотную  к  вашей  собственности. Работай  я  у  вас  охранником , я  бы  не  увильнул – выскочил  и  разобрался. На  службу  в  охрану  нанимают  людей , обладающих  специальными  навыками , совершенно  не  знакомыми  мне: в  кулачном  бою  я  не  мастер , из  огнестрельного  оружия  с  расстояния  наповал  не  уложу , а  сближаться  мне  страшно…
  Заканчивай! Я  принял  информацию. Пойду  проверю – ружье  не  возьму. Залезай  на  крышу  и  ответственно  меня  прикрывай , с  усердием  вглядываясь  в  щель  между  раскидистыми  деревьями.

  Засуетившись , бегом  по  лестнице ; в  панике  Лоран  забывается: оттуда  же  не  видно  улицы , но  рвение  заслуживает  похвалы , преданность  беспримерна , дворецкий  струсил… послал  меня  на  заклание ; неторопливо  пройдясь  по  аллее , я  остановился  у  ворот  и , закурив , подождал.
  Все  стихло. Героизм  не  понадобится. Бах-бах , снова  выстрелы , и  мне  надо  выглянуть ; железная  калитка  приоткрывается , окрестный  взор  вычленяет  живых , мертвых  я  не  заметил. На  противоположной  стороне  жмется  к  стене  пожилая  супружеская  пара.
  Их  не  задело. По  стене  не  сползают. У  забора  обеспокоенно  озирается  темноволосая  девушка. Не  она  ли  стреляла? Стреляла  в  стариков , возможно , в  своих  родителей , у  них  непреодолимые  разногласия , вылившиеся  в  нарушающее  общественный  порядок  смертоубийство , сейчас  она  наведет  на  мать  магнум , ее  отец  потянется  за  гранатой: вы  чего? – спросила  она  у  меня. Чего  высунулись?         
 Я? Да , это  я… Где  стреляли?
 За  тем  домом. Думаю , бандиты. Друг  в  друга , может , в  полицию , сюда  пули  не  долетают.
  Ну , тогда  ладно. Я  не  вмешиваюсь. Вы  чувствуете  себя  в  безопасности? Зашли  бы – на  моей  земле  сегодня  спокойнее.

  Она  зашла. Как  бы  Сандрин  Коллет  не  бодрилась , она  все  же  перенервничала и  пила  коньяк  вровень  со  мной:  я отдавал  ему  должное  с  неприсущим  мне  на  гастролях  постоянством , однако  не  напивался , сознания  не  терял , потерять  голову  от  Сандрин  гораздо  реальнее – тонкая , элегантная , с  юмором ; самостоятельно  зарабатывающая  на  жизнь  в  какой-то  никчемной  конторе , но  при  этом  чуждая  феминизму , я  ей  тоже  понравился. Покорил  наличием  особняка. Дальнейшее  течение  событий  покажет , что  нет: она  была  со  мной  не  из-за  денег. В  ту  первую  встречу  она  не  сразу  решила  остаться  со  мной  на  ночь.
  Внушительное  жилище , сказала  она. Старинная  мебель , дорогие  картины , подававший  нам  коньяк  мужчина – твой  дворецкий?
  Мой.
  У  тебя  имеется  и  другая  прислуга?
  В  подчинении  у  дворецкого  приходящий  повар  и  горничная.
  Ты  с  ней  спишь?
  Ей  лет  пятьдесят. Все  бы  ничего , но  в  ней  килограммов  девяносто , а  это  меня  не  возбуждает. Я  укажу  тебе  ее  комнату  и , с  твоего  позволения , зажму  уши , стыдливо  отгораживаясь  от  ваших  страстных  воплей.
  Ха-ха.
  Угу. Ха-ха.
  Судя  по  акценту , ты  не  француз.
  Я  русский. За  Россию  и  выпьем.

  Сожительство  с  Сандрин  Коллет  не  посеяло  хаос  в  моих  мыслях. Они  и  до  нее  представляли  для  меня  опасность , проверяя  на  прочность  в  межгорных  расщелинах ; нащупаю  ли  я  твою  руку , сжимающую  мне  виски? последний  фаворит  сегодня  может  быть  убит , возле  особняка  выделен  участок  для  постоянной  стоянки  ее  тойоты , в  спальне  впервые  появился  перекидной   календарь , Сандрин  упирается  и  не  хочет  увольняться  с  работы , я  ей  этого  и  не  предлагал , хотя  неудобства  очевидны. Она  рано  встает  и  меня  будит , я  не  рад… тепла  ли  моя  улыбка? Ну , ступай , не  опаздывай. Я  не  заплюю  огонь , горящий  на  твоем  алтаре. Пренебрежением  не  унижу , карьеру  не  разрушу: пробивайся. Народу  у  нас  полно  и  все  при  деле. Да  благословит  их  небо.
  Не  особенно  испорченная  обществом  Сандрин  Коллет  не  надрывается  за  повышение  на  службе , оставляя  силы  и  на  культурную  жизнь: на  выставках  тухлое  мясо. Вылитый  в  реку  пакет  молока. Галлюцинации  порождены  баховской  кантатой “Геракл  на  перепутье” , гремящей  из  надетых  на  гранитных  истуканов  наушников ; совковые  лопаты  соскребают  загар , звон  за  шумами , свисают  протезы , твердыня  неприступна , нашатырный  спирт  отвергаю , проводя  по  субботам  уроки  русского  языка  для  Сандрин  Коллет  и  моей  сестры  Эжени , я  сижу  за  столом. Они  развалились  в  креслах.

  Три  экземпляра  учебника  куплены  дворецким  Лораном , не  пожелавшим  присутствовать  на  занятиях , сославшись  на  горький  опыт: по  настоянию  князя  я  занимался  с  ним  русским , проявляя  себя  бездарностью. Князь  со  мной  бился  и  злился… ты! запоминай! повторяй  за  мной , ты!… чья  же  вина? вопрошал  он , смирившись. Я  тупой  преподаватель  или  ты  тупой  ученик? Я , князь – не  вы! Я! В  вашем  роду  тупых  не  было , а  в  моем  случались , гены  у  меня  с  изъяном , не  мучайте  вы  меня. Сказав  подобное , я  оскорбил  предков. Годы  прошли , но  я  помню. Не  заставляйте  меня  учить  русский , месье – с  русским  языком  мы  враги.

  Бурно , слезливо  и  честно. Санкций  не  последует: анализируя  минимальные  успехи  моих  учениц , я  склоняюсь  к  тому , что  проблема  все  же  в  учителе ; я  не  тяну , зато  дорогие  мне  существа  подружились  и  прекрасно  ладят , не  изводя  меня  угрюмой  пикировкой. “Ты – маленькая , ты – большая , стерва  и  стерва , и  ты  стерва , от  стервы  слышу. Стервой  остаюсь. Не  оставшись , не  останусь” – это  из  уроков  русского.
  Нормированно  экспериментируя , я  играю  родным  на  гитаре , и  звучание  инструмента  Уго  Милито  воистину  бесподобно. Ты  смотришь  на  воду , а  я  на  огонь ; узнав , кто  я  такой , Сандрин  Коллет  ошарашенно  призналась  в  своей  ограниченности – да  ты  не  переживай , усмехнулся  я. Стравинского  знаешь? И  Чарли  Паркера? И  Боба  Дилана? О  главном  ты  осведомлена , а  обо  мне  с  Ваней  Михайловым  допустимо  и  не  знать… ты  не  знаешь  Ваню  Михайлова?
  Как  странно… лично  для  меня. Ну , не  беда – с  Ваней  тебе  придется  познакомиться. Прилетев  из  Нью-Йорка , он  направится  ко  мне , и  вы  вдоволь  наговоритесь  о  непереносимых  влечениях , всплывающих  овцебыках , о  низших  ступенях  банкетов  с  цирковыми  уродками  и  горками  кокаина , он  не  силен  во  французском. Ты  говоришь  по-английски? Отчетливо? Но  грамматически  неверно? Ваня  Михайлов  поймет. Непонятое  додумает , сопоставит  с  уясненным  и  перевернет  на  собственное  усмотрение , его  манеры  тебя  не  оскорбят. Тебе  он  ничего  не  сделает. И  не  потому , что  я  за  тебя  заступлюсь – Ваня  Михайлов  добр  к  женщинам: в  испарине  несчастной  любви  ни  одной  и  пальцем  не  тронул. Сегодня  четырнадцатое… он  звонил  мне  двенадцатого… билет  у  него  на  восемнадцатое , самолет  нашими  с  тобой  молитвами  не  рухнет , не  молись. Не  обязательно. Сумев  настроиться  на  волну  безбоязненного  фатализма , Ваня  тебя  не  осудит.
  В  порядке  исключения  условности  разожмут  пальцы  и  отпустят  в  нескошенные  луга  за  плотными  облаками.   
  Благодать  обволакивает  и  не  входит  углом , губастая  медведица  завораживающе  пьет  из  горлышка  под  мелкой  противной  луной , разрезанный  пополам  атеист  замкнулся  в  себе , не  производя  целостного  впечатления , Господь  поможет  ему  в  минуту  слабости. В  минуту  слабости  его  разума. Выбрав  долгую  скучную  жизнь , неизлечимый  исцелится , отчаявшийся  стайер  перейдет  на  быстрый  бег , возопив: я  подгнил , но  не  сгнил! животное  начало  поспособствовало  развитию  духа , нервная  нагрузка  значительна , специальные  агенты  смыкают  строй ; усатый , как  кит  падре  смотрит  на  меня , как  на  ненормального: твоя  участь  решена. Я  не  могу  это  скрывать. Отведай  филе  из  окуня.
  Взяв  отбросы , они  их  прессуют  и  называют  филе , по-плебейски  держа  сигары. Чистое  создание  в  брезентовых  штанах  заваливается  на  пустующую  кровать  и , поприветствовав  демонов  пустыни , скупо  рассказывает  о  ловле  в  белых  и  красных  озерах.
  Я  дремал  со  спиннингом , разверзалась  пучина. Приближающийся  горизонт  втыкался  в  глаза , я  забрасывал  сеть. В  психологической  яме  я  не  переключался  на  динамит – осознанная  ложь. Подыхаю , я  подыхаю ; я  подыхаю  и  не  делаю  секрета , размещаясь  поближе  к  краю.
 
 Прилетевший  Ваня  Михайлов  в  достаточной  мере  разбит. В  него  целились  из  гаубицы  и  омывали  капающим  с  потолка  напалмом , пятна  становились  образами , и  в  морских  глубинах  женщины  вызывали  на  дуэль ; поддавшись  им , успешно  подставляйся  и  в  дальнейшем , включая  все  органы  чувств  при  попустительстве  проржавевшего  мстителя , на  люциферовом  престоле  обосновался  владыка  воющих  клопов , нагибающихся  ко  мне  по  одобрительно  похлопать  по  выбитому  плечу.
  Пустили  по  воде , понесло  течением , на  эксклюзивной  фотографии  различимо  твое  намерение  приступить  к  серьезным  тренировкам  и , высвободившись , не  стремиться  к  обобщениям.
  Ухаживая , я  вел  преследование. Переехав  через  мост  в  Джерси , остерегал  ее  от  усыновления  человекоподобного  зверя , приказавшего  захоронить  его  голым  в  стеклянном  гробу. Извращенец  обнажен , он  лезет  на  рожон , порхающая  Жизель  не  знает  усталости , поэтапная  неисправность , неисправимость , нерасторжимость , честная  жизнь , под  кислотой  увлекает  мексиканский  фильм: Чикита! Это  я – Чикита! Ты… ты – Чикита! Помоги  мне  вернуть  любовь  моего  Педро!
  Она  ей  не  поможет. 
  А  она  кто?
  Информацией  о  ней  владеет  Педро , умчавшийся  от  нее  по  поддельным  документам  в  Колумбию. Устроившись  сезонным  рабочим  на  плантацию  наркокартеля , он  не  торопится  в  возлюбленной , перебивая  недобрые  воспоминания  получаемым  в  качестве  оплаты  порошком: черты  узнаваемы , подлежат  исправлению ; затравленный  Педро  убедительно  изойдет  в  ноль , наширявшись  до  обезличенности - Сандрин  Коллет  обижена. Отсев  на  диван , не  воспринимает  отстраненно.
  В  непереводимом  для  нее  разговоре  выпивающих  друзей  ею  прочувствован  намек  на  разрыв.
 
  Со  времени  приезда  нью-йоркского  гостя  я  от  нее  отдаляюсь , Ваня  Михайлов  ее   от  меня  умышленно  заслоняет , тебе  почудилось. Да  и  какой  он  гость. Он – друг , брат , талантливый  соавтор  и  неприкаянная  душа , мы  с  ним  и  в  Мексике , и  в  Штатах , и  в  Европе… и  в  России , откуда  к  нам  в  пятницу  пожалуют  еще  четверо. У  меня  жить  не  будут , не  переживай. Исключительно  трудиться  в  студии  над  записью  альбома: отчаянно  дудеть  в  саксофон  и  бесновато  лупить  по  барабанам , полностью  отдаваясь  увлекающему  нас  поиску  сути. Если  засидятся , то  останутся ночевать , само  собой  разумеется , не  выгонять  же  на  улицу, один  из  них  слеп , но  как  раз  ему  никакой  разницы – не  подходи  к  нему , когда  он  кажется  спящим. Ты  сейчас  не  пьешь , тебе  вредно. Слепой  Дмитрий  не  пьет  вообще. Реакция  ничем  не  притуплена , ответ  может  быть  резким  и  убийственным , Серж  Рыков  тебе  понравится  больше. Обаятельный , галантный , любящий  посмеяться – не  в  пример  его  нелюдимому  товарищу  ударнику  Александру , чьи  похождения  с  Сержем  многократно  оборачивались  лютыми  драками. О  басисте  Олеге  Копылове  я , не  боясь  ошибиться , скажу: классный  басист. И  при  этом  обычный  человек  с  деловыми  замашками. Небесполезный  на  переговорах  с  устроителями , на  которых  он  с  юристами  проводит  мою  линию , отважно  защищая  интересы  группы. Группы  “Шары  Кло”. Нагулявшись , мы  в  сборе.

  Автомобильный  гудок  и  за  ним  второй , гудят  из  второй  машины , подкатившие  на  двух  такси  требуют  отворить  ворота  и  въехав , вылезают. Слепой  Дмитрий  с  Сержем  Рыковым  разминают  плечи , Олег  Копылов  с  ударником  Александром  выгружают  инструменты ; измятый  Ваня  Михайлов  в  расстегнутых  джинсах  выходит  из  дома  и  заключает  в  объятия  вырывающегося  таксиста: давай , Ваня!
  Здорово , мужики.
  Обнимай  его , обнимай… а  ты  куда?! Второй  уезжает! Не  упускай , Олег! Прыгай  на  багажник  и  ползи  к  окну!
  Не  нагнетай , Серж. Из-за  твоей  веселости  нас  и  так  чуть  с  рейса  не  сняли… иди  сюда! неси  хотя  бы  свои  гитары! Ну  как  вы  тут , Ваня? Павел  на  месте?
  Он  здесь. Он  здесь  с  женщиной.
  Хмм… Ну  и  чего?
  С  постоянной  женщиной. Давить  на  себя  он  не  позволяет , но  она  ему  не  безразлична , и  музыка  для  нас  вторична , вчера  посидели , поиграли – слабо. Кое-что  новое  наметилось, столько  же  наскребем  из  запасников… на  альбом  не  хватает. Вы  чего-нибудь… существенного  не  сочинили?

  Утверждают , что  сильные  чувства  располагают  к  творчеству. Пробуждая , укрупняют  масштаб  достижений  и  вытягивают  из  недр  укатившиеся  апельсины , раскрашивают  серость  будней  и  взрывают  нутро  гениальными  озарениями – исходя  из  личного  опыта , я  бы  усомнился. Или  у  меня  не  сильные.
  Я  и  не  претендую. Нерешительно  прикасаясь  к  гитаре , ни  в  чем  не  упрекаю  Сандрин , уставшую  дожидаться  меня  в  постели , закономерно  ошалев  от  нашествия  такого  количества  музыкантов.   
 
 Rigor  mortis. Смертное  оцепенение. Подстраиваясь  под  разлаженность , вы  не  перехватили  инициативу  у  рослых  циклопов, курсирующих  по  уступам  между  воодушевленностью  и  бездыханностью ; противоядием  для  тебя  послужила  вымученная  запись  альбома «Сигнал  ножам  в  сердцах». Запели  соловьи , и  ты  закрываешь  окно - они  мешают  тебе  спать , пропавший  зуб  мудрости , выпав , поднял  волну  в  узком  проливе ; у  нырнувшего  за  ним  легкие  заполняются  коньяком , предпринимаются  шаги  по  подключению  в  индустрию  развлечений  упирающихся  вождей , в  крайней  степени  расщепленности  бледнолицые  поселенцы  превосходили  индейцев  во  всем , кроме  благородства  и  производства  кумара. Назад  пути  нет? Гастроли  в  США  и  меркантильное  напяливание  масок  Герпегона  Улафуста  и  Марапора  Чангфура?

  Побывавший  за  океаном  Ваня  Михайлов  сказал , что  нас  не  забыли  в  Америке. Настаивал  и  французский  менеджмент , в  тайне  от  меня  вышедший  на  Ральфа  Гендерсона  и  возгоревшийся  от  его  уверений  в  крупных  сборах. Процент  и  ему , и  им , в  остатке  весомая  сумма , музыканты  команды «Шары  Кло»  всецело  за  увеличение  доходов , в  будущем  деньги  понадобятся  и  мне , моя  нелюбовь  к  Ральфу  с  годами  поостыла ; трезвый  и  рассерженный  Ваня  препирается  со  звукорежиссером  Жираром , справедливо  указывая  на  средний  уровень  нового  альбома , вобравшего  помимо  прочего  творческие  изыскания  Сержа  Рыкова  и  Олега  Копылова. Мелодии  для  двух  песен  написал  Серж , одну  добавил  Олег, интерлюдии  и  переходы  отдельных  вещей  усыпаны  опавшими  листьями  частичного  композиторского  таланта  Слепого  Дмитрия , кое-где  с  самостоятельно  продуманными  мыслями  настучал  и  ударник  Александр , мрачность  сочиненных  мною  текстов  непомерна.
 
  Слова  в  Америке  не  разберут , и  играть  мы  там  будем  иное – из  «Сигнала  ножам  в  сердцах» почти  ничего. От  нас  ждут  психоделических  каверн-версий  и  гипнотической  трансцендентности «Темных  дел  паромщики  Нихиру» , и  мы   вряд  ли  пойдем  на  принцип , разочаровывая  публику  свежими  и  не  слишком  удавшимися  прорывами ; мистический  антураж  на  концертах  я  предлагаю  сократить. Приславший  за  нами  самолет  Ральф  Гендерсон  помпезно  встречает «Шары  Кло»  в  Лос-Анджелесе , выкрикивая  созванным  журналистам: вот  они! это  новая  группа  Герпегона  Улафуста  и  Марапора  Чангфура , докопавшихся  до  очередных  истин  и  заглянувших  в  Соединенные  Штаты  пролетом  в  астрал! Приходите  на  шоу! становитесь  мудрее! великие  постижения  в  двадцати  шести  городах  великой  Америки!         

  В  простых  одеждах  на  сцену , похоже , не  выйдешь. И  не  думай , Фист. Плати  нам , Ральф. В  симбиозе  мишуры , апломба  и  переодеваний  грозит  коммерчески  успешная  загнанность ; слепого  Дмитрия  решено  представлять , как  «Слепого , но  Зрячего» , зачесавшееся  горло  поучаствуют  в  рекламе опасных  бритв , красочно  разукрашенного  ударника  Александра  приняли  в  Хьюстоне  за  вампира , но  он  изображал  зомби , позволяя  уродовать  лицо  и  ни  на  что  не  жалуясь ; у  него  семья , у  Сержа  Рыкова  долги , Ваня  Михайлов  спрашивает  меня  о  Сандрин  Коллет , я  отвечаю  ему  сомнительными  гитарными  соло , поступательно  сбивающего  всем  довольного  Олега  Копылова ; ты  чего , Павел? Куда  тебя  понесло?
  К  проему , Олег , к  стихии  отказа  и  сопротивления , в  сменяющихся  отелях  взмыленные  ковбои  хлещут  виски , не  рассуждая  почему  же  мы  превратились  в  лошадей , я  не  рассуждаю , ты  тоже  знаешь – не  сочтя  за  службу , сходи  и  осади  Сержа , уединившегося  с  явно  несовершеннолетней  малышкой ; тут  с  этим  строго. Вызывающе  невинные  девицы  способны  на  провокацию. Посаженных  в  Техасе  не  отпустят  на  родину  свободно  распоряжаться  своей  судьбой  на  зоне  в  Нижнем  Тагиле. We  have  to  stay… soporific  tusk  of  oversleep… в  коридоре  тебя  чуть  не  сбила  узловатая  женщина  с  огромным  плюшевым  медведем? Я  отошел  от  мелких  тем. Давным-давно  нас  с  Ваней  повязали  в  Сан-Антонио  за  неуважительное  отношение  к  американскому  флагу.
 
  В  отеле  проводился  рейд  по  наркотикам , настойчивые  бойцы  импульсивно  вламывались  в  номера , Ваня  Михайлов  только  что  вышел  из-под  душа  и , стоя  в  ванной , вытирался  махровым  полотенцем , оформленным  под  звездно-полосатый  стяг.   
  К  Михайлову  ворвались. На  шум  прибежал  и  я.
  Вы  к  кому? - спросил  я.
  К  вам , к  нему! У  нас  достоверные  сведения!
  Но  он , извините , без  всего. А  обнаруженное  вне  его  вы  ему  не  припишите.
  Подбросили? Вы  уверены?!
  Вы  сначала  найдите. И  до  той  поры  постарайтесь  его  не  беспокоить. Он  же  вытирается  вашим  национальным  флагом.
  Вытираюсь! – заорал  Ваня. - Вытираю голову! И  задницу  вытираю! Задницу! Вашим  флагом!
  Да  что  же , - пробормотал  офицер , - вы  не  можете… вы  же  американец…
  Уйдите , суки! – прорычал  Ваня. - Я  видел  вас  в  гробу!
  А  вы? – спросил  у  меня  офицер. – И  вы  с  ним?
  Ну , не  с  вами  же , - ответил  я , протягивая  ему  руки  для  наручников.   

  Вытащивший  нас  через  пять  часов  адвокат  выставил  внушительный  счет , без  пререканий  оплаченный  Ральфом  Гендерсоном , лично  вылетевшим  проконтролировать  наше  вызволение  из  неволи. Иначе  никак. Задержись  мы  в  тюрьме , срыв  следующего  выступления  обошелся  бы  Ральфу  весьма  дорого. Вы , парни , не  расстраивайтесь , присутствия  духа  не  теряйте , пейте , курите  и  нюхайте , однако  концерты  не  пропускайте  и  меня  не  подставляйте ; я  привезу  вас  и  из  палаты  клинической  хирургии , и  это  чудесно  впишется  в  вашу  концепцию  жертвенных  пророков , отдающих  последние  силы  заплатившим  за  пластинку  или билет , вы  меня  не  бейте  и  надо  мной  не  смейтесь – в  Штатах  пройдет. Проходило  тогда , пройдет  и  сейчас. Сопровождающие  вас  французы  не  верят  своим  глазам , оглядывая  переполненные  трибуны  многотысячных  арен , наивные… Америка  не  лишены  души , посмотрите – люди  стремятся. Да , я  подгоняю  их  с  телевизора  и , закупив  в  прагматичных  целях  достаточно  времени , несу  невесть  что. Обман  прослеживается , да. Но  музыка  же  мощная , словесный  ряд  загадочен , пиротехнические  навороты  затянут  и  под  гамбургеры  с  кока-колой – какой  же  обман. Возможно , трюк… чрезмерное  нагнетание… я  не  издеваюсь , Фист. Мне  самому  нравятся  ваши  песни. Если  я  и  издеваюсь , то  над  Соединенными  Штатами – в  Европе  вас  принимают  спокойнее?
  Не  религиозно. Буднично  и  интеллектуально. Какая  раскрутка , такие  и  обороты.

  Разведя  полусогнутые  ноги , я  лежу  подобно  жабе  и  восстанавливаюсь  накануне  Детройта , я  не  заснул? О  Ване  Михайлове  я  высокого  мнения , и  я  с  ним  считаюсь , внося  коррективы  в  программу ; моя  память  избирательна , о  чем  конкретно  он  говорил  мне  не  вспомнить. Поцарапанные  динозавры  проскользнули  невидимыми , нанимаясь  реквизитом  на  стереотипное  шоу ; аномальные  явления  на  каннибальском  пиру  равнодушно  опознаются  Сержем  Рыковым , норовящим  вытянуть  язык  и  провести  им  себе  по  горячему  лбу , сокрушительные  аккорды  царствующей  необходимости  освещают  тропу  к  священной  луже  из  геля  для  волос , рекламные  щиты  со  спрессованными  боровами  и  непросматривающийся  философский  контекст: поголовное  истребление , отвисающие  бока , я  похудел  на  пять  килограммов и  свыкся  с  топтанием  на  месте , продуктивно  скача  из  города  в  город.
  Судьба   выносит  мне  обвинительный  приговор , столько  денег  я  еще  не  зарабатывал , договор  с  Ральфом  и  французами  составлен  образцово  грамотно: вклад  посещающего  в  Москве  финансовые  курсы  Олега  Копылова  сравним  с  вкладом  нашего  нового  юриста  Сильвана  Анжуне.
  Дополнительная  порция  не  отторгается. Пятьдесят  граммов  за  едой  или  литр  без  еды. Подчеркнутая  раскованность  мужественных  кривляний. Перламутровые  издержки  зрелого  возраста.
 
 Отложивший  саксофон  слепой  Дмитрий  сопит  в  микрофон  партию  вылизывающего  витрину  заговорщика , послушно  явившегося  на  смотр  ссутулившихся  предателей , мы  в  Вашингтоне. В  египетском  Бубастисе. Исполняя  «Гробницу  госпожи  Мара-ма» , играем  вдумчиво  и  глухо , в  частичном  сне  такта  и  обходительности  нам  не  занимать , бесстрастный  барабанщик  Александр  отчетливо  бормочет: есть  ресурсы… чудо… я  вправе  объяснить  это  чудом , без  ванильного  пунша  я  не  жилец , в  причинах  мне  не  разобраться , и  я  не  симулирую. Ничто  не  дрогнуло  во  мне.
  От  первых  двух  ударов  я  резко  увернулся. Больше  ничего  не  помню.

  Умудрившись  остаться  за  кулисами  наедине  с  собой , я  подвергся  нападению  отменно  подготовленного  идиота. Он  из  боксеров , кикбоксеров , несомненно… среди  оплошавшей  охраны  произведены  массовые  увольнения , французский  менеджмент  в  ужасе , Ваня  Михайлов  в  бешенстве , суетящаяся  полиция  донимает  расспросами: вам  прежде  угрожали? вы  бы  его  опознали? как  все  произошло? Произошло… Четко  произошло. Концерт  закончился , и  я , опережая  остальных , последовал  за  заспешившим  со  сцену  слепым  Дмитрием , который  обеспокоил  меня  своей  прытью. Сразу  на  выходе  лестница , лишенная  перил  опасность ; он  буффонадно  упадет – Дмитрия  я  догнал.
  Ваш  саксофонист  говорит , что  он  торопился  по  нужде , и  мы  склонны  ему  доверять. Из-за  уникального  стечения  обстоятельств  злоумышленник  пребывал  на  пятачке  в  одиночестве: не  логичнее  ли  относить  произошедшее  к  великолепно  проведенной  акции?               
 
  Разбирайтесь  сами. Пройдя  тщательное  обследование , я  порадуюсь  положительным  результатам  и  стойко  перенесу  потери ; череп  не  пробит , да-да , прилипший  к  правому  ботинку  третий  ботинок  не  отлипает , от  присвистывающего  дуновения  пламя  встряхивает  растрепанными  волосами , подумывая  воплотить  преступный  замысел ; почему  из  моей  комнаты  вынесли  телевизор? Экраны  горят. Потом  не  горят. У  нас  неспокойно , паутина  не  разрывается , она  из  стальной  нити , не  подлежащей  наматыванию  на  завонявшую  благовонную  палочку ; помещение  обкуривается  полноватой  девушкой  с  типичными  признаками  слабоумия , Долли  Фланс  вроде  бы  спит  со  слепым  Дмитрием. В  Лос-Анджелесе… в  Сакраменто – Дмитрий  встретил  ее  где-то  в  тех  местах  и  таскает  с  собой  по  Америке , навязчиво  прося  кого-нибудь  из  знающих  английский  переводить  Долли  лирику  его  признаний: ты , ласточка… подходящий  дар  провидения… ты  зацепила  меня  голосом , позже  устроила  и  на  ощупь , снисходительных  усмешек  друзей  по  группе  я  не  вижу , и  моя  гордость  не  уязвлена. Я  смешон , Олег?
  С  твоей  физиономией  железного  гладиатора  тебе  не  дано  быть  смешным.
  Понятно. А  Долли… не  очень  страшная?
  Не  очень.
  А  Павла  избили?
  Не  избили – вырубили. Преимущественно  из-за  тебя. Павел  бы  не  пострадал , сумей  ты  потерпеть  и  уйти  со  всеми.
  Я  не  мог  терпеть.
  Ну , если  не  мог…
  Полиции  я  наврал. Я  спешил  не  в  сортир , а  к  Долли , но  впутывать  ее  имя  в  расследование , согласись , не  по-мужски.
  Занятно… Павел  знает?
  Хотя  я  ни  в  чем  не  виноват , я  с  ним  объяснился  и  принес  ему  извинения. Он  на  меня  не  обижается.

  Ледяное  пиво  пропитано  энергией  холодильника. На  спине  у  заходящего  поболтать  со  мной  доктора  написано «Police  department». Оклемавшись , я  не  обижаюсь: Дмитрий  же  влюблен , суду  разума  неподсуден , кроме  того , он  меня  не  звал , я  пошел  за  ним  сам , к  Олегу  Копылову  у  меня  больше  претензий.
  Мы  потеряли  его  в  Мемфисе. Не  выложившись  до  изнеможения  на  концерте , он  направился  в  работающий  при  гостинице  тренажерный  зал  и  на  спор  с  чернокожим  культуристом  отважился  вырвать  от  груди  штангу  килограммов  в  сто  восемьдесят.
  Яростно  взревев , Олег  порвал  мышцу , и  с  забинтованной  грудной  клеткой  отправился  домой  в  Москву , заставляя  меня  выслушивать  матерные  расистские  оскорбления.
  Заменившим  Олега  басистом  стал  Уоррен  Гринберг , профессионально  отыгравший  на  записи  альбома «Темные  дела  паромщика  Нихиру» и  не  разочаровавший  нас  с  Ваней  на  последующем  турне: на  безумства  сподобился  и  Ваня.         
   
  Притомившись  от  гонок  в  аквариуме , я  не  присутствовал - на  меня  недавно  напали , и  меня  нет  по  уважительной  причине ; в  снятых  под  рекламное  мероприятие  апартаментах  на  пятьдесят  шестом  этаже  небоскреба  все  внимание  к  Ване , обязанному  по  контракту  чокаться  с  холеными  дельцами  и   поддерживать  беседы  с  расфуфыренными  ****ями: ему  невмоготу. Он  просит  веревку.
  Вы , ну  и  вы! вы  супер-оригинальны , хлопайте  ему , хлопайте! вы  желаете  повеситься?
 Уйти  вниз.
  На  общественное  дно?
  Молчать! Какой  здесь  этаж? Пятьдесят  шестой… принесите  мне  метров  двести. Закрепив , я  спущусь  по  ней  на  улицу… Серж! Да  отпусти  ты  эту  дуру! Ты  ненадежен… веревку  принесли? Привязали? Выбрасывайте  моток  в  окно. Пошлите  человека  проверить  достала  ли  она  до  земли. Что  он  там  орет? Пусть  поднимется  и  скажет. Достала? Тогда  гудбай , я  лезу.
  Полицейские  мигалки , слепящие  вспышки  фотокамер , Ваня  спиной  к  ним  в  одолженных  перчатках  осуществляет  рискованный  спуск , умудряясь  не  стереть  ладони  и  прослыть  не  только  блистательным  клавишником , но  и “наиглавнейшим  психом  в  истории  современной  музыки , с  поразительной  легкостью  перекрывшим  представляющиеся  сейчас никчемными  достижения  Джима  Моррисона  и  Кейта  Муна” – я  читал  газеты. Отказавшись  разговаривать  с  журналистами , ездил  вместе  с  ударником  Александром  за  Ваней  в  участок.
 
  Ваня  им  показал , - без  малейшей  зависти  говорил  затягивающийся  косяком  Александр. – Он  что-то  нарушил? 
  Вероятно , нарушил. Но  отпустили  его  быстро: посаженный  в  камеру  Ваня , аргументированно  возмущаясь , грозился  созвать  пресс-конференцию  и  поведать  прессе  о  сексуальных  отклонениях  домогавшегося  до  него  капитана  полиции: это  неправда. Выпустите  меня  на  свободу , и  мы  к   общему  удовлетворению  замнем. А  начальник  у  вас  и  правда  больной. Карьерист… вы  его  опасайтесь.

  Против  нарушающих  законы  гравитации  он  не  потянет. Но  и  вам  их  не  нарушить , поскольку  вы  деловые  люди , с  меланхоличной  неохотой  играющие  при  аншлагах , не  собираясь  расшаркиваться  перед  продвигающими  проект  упырями. Города  немаловажны  в  концепции  разрушителя. Импульсивность  выходок  просчитана  на  несколько  ходов  вперед. Я  не  прав – после  ароматной  утиной  печени  и  добавки  ризотто  с  острым  шоколадным  соусом  мне  приснилось , что  я  иду  по  зыбкой  насыпи  с  полным  баулом  выблеванной  каши. Меня  перекормили , взаимное  уважение  с  кормящими  совершило  качественный  скачок , ты  носишь  тот  же  венец?

  Вы  уже  ушли? Да , я  уже  ушел. Меня  поглаживают  по  загривку , и  между  толстыми  пальцами  зажата  бритва , струя  семени  брызнула  на  могильную  плиту , для  Бога  нет  разницы  происходит  ли  это  в  моих  мыслях  или  в  реальности. В  томительные  минуты  раздумий  please  dont  eat  me  with  me , у  офиса  преуспевающей  компании  весело  распевает  бродяга: «смерть  придет , смерть  придет , не  только  ко  мне , но  и  к  вам , к  вам , зажравшиеся  суки» , дым  с  запахом  лимона  действовал  на  нервы , гитара  Сержа  Рыкова  не  хныкала , а  рыдала , без  поддержки  он  не  останется.
  Ваня  Михайлов  в  предельном  исступлении. Я  смотрю  в  зал  и , исполняя “Потому  что  он  пропал” , обдумываю  печальную  закономерность: подростки , слушающие  хорошую  музыку , садятся  на  иглу  гораздо  чаще , чем  слушающие  дерьмо. Мы  с  Ваней  не  сели. Среди  поклонников  Герпегона  Улафуста  и  Марапора  Чангфура  попадаются  несущиеся  на  героине , и  на  нашем  кладбище  раздается  истеричный  смех , у  меня  гибкий  ум , я  в  нем  не  повредился , у  стоящего  с  альт-саксофоном  слепого  Дмитрия  паузы  между  нотами  длятся  по  полминуты. Ему  доходчиво  сказано  не  увлекаться: он  в  образе  и  в  самобытном  неистовстве  жажды  жизни , рассекающе  замедляющейся , подогревая  интерес  к  хоккею  на  реке , но  река  не  замерзла , в  член  введет  имплантат , возникло  неприятное  чувство – в  сказочных  притчах  презервативы  не  надевают , группа  толкователей  с  трясущимися  подбородками  переползает  от  дерева  к  дереву  и  стремительно  прячется  за  каждым , на  отколовшейся  льдине  плесневеют  гиганты  в  черных  очках  со  стеклами , как  грампластинки ; путевые  блокноты  испещрены  старательной  тайнописью , централизованный  контроль  не  обнадеживает , Джонни “Morning”  и  Френки “Evening”  неотступно  следуют  за  продрогшими  на  пляжах  шоуменами, обладающими  специальными  познаниями  в  методологии  усугубления  синдрома  потери  личности.

  “Кто  вы ,  конце  концов? Кого  вы  изображаете? Исключительно  бизнес  или  вы  метите  выше , сбивая  с  толку  и  без  того  отошедших  от  Бога  американцев? Остановитесь! Убирайтесь  восвояси! Не  испытывайте  терпение  мирных  граждан , дозревших  до  совершения  на  вашем  выступлении  террористического  акта  во  славу  вечных  ценностей  и  завещанной  отцами  морали” – из  очутившегося  у  меня  послания  вытекает , что  нападение  на  меня  в  Вашингтоне  было  лишь  предупреждением.
  Кто  вручил  послание? Кто…кто… кто?
  Вы… вы!… вы  из  спецлужб?
  Мы  оттуда. Ситуация  принимает  нежелательный  оборот , и  мы  от  вас  этого  не  скрываем. Итак , о  послании.
  В  гостинице  ли , в  самолете…
  Вы  замолчали , говоря  о  самолете? Не  о  послании?
  Послание  тайно  подложили  в  чехол  гитары  Сержа  Рыкова. Ознакомившись  с  содержанием , я  поделился  им  с  Ральфом  Гендерсоном , искренне , как  я  понимаю , запаниковавшим  и  обратившимся  в  ФБР , испугавшись  понести  убытки , связанные  с  нашим  уходом  в  иной  мир  прямо  со  сцены. О  рискующих  погибнуть  помимо  нас , он , уверяю  вас , не  заботился. Нервничаю  ли  я  из-за  угрозы  уготованного  мне  психопатами  возмездия? Я  напрягся , но  владею  собой. Ваню  Михайлова  можете  не  расспрашивать. Он  не  в  курсе , однако, узнав , полезет  на  рожон , требуя  затянуть  турне  до  бесконечности: Ваня  не  согнется , не  задрожит , быстрой  и  легкой  смертью  Михайлова  не  запугать , его  боевитость  и  кураж  вызовут  положительные  рецензии , в  Америке  нам  еще  надо  отыграть  всего  четыре  концерта , и , адекватно  их  отработав , я  не  предполагаю  упрашивать  Гендерсона  начать  все  с  начала.
  Договорись , Ральфи , покрутись , свози  нас  как  настоящий  человек  в  новые  города ; я  крещен  в  вере  непрерывных  гастролей  и  растущие  горы  денег  заслонят  от  меня  страх  перед  фанатичными  убийцами – Сандрин  звонила  мне  из  Парижа.
  У  нас  получилось.
  В  Париже  у  меня  родился  сын.

  Выслушав  Сандрин , я  жутко  обрадовался , а  потом  меня  пронзил  ужас , превышающий  своим  гнетом  тот  потенциальный , что  не  пожрал  меня  из-за  угроз  неведомых  врагов ; мне  тридцать  лет. И  у  меня  сын. Вырастет  ли  из  парня  кто-либо  приличный , позволят  ли  парню  вырасти? не  увлечется  ли  он  героином , не  погибнет  ли  в  подростковых  междоусобицах? деньгами  я  его  обеспечу , из-за  беременности  Сандрин  я  на  гастрольный  тур  по  Штатам  и  согласился ; заработавшие  в  турне  соратники  поздравляют  меня , не  сдерживая  эмоций. В  нашей  группе  я  третий  отец.      
Двое  детей  у  ударника  Александра , один  незаконнорожденный  у  Сержа  Рыкова , я  тоже  не  женат  на  Сандрин , и  я… и  я  с  вагона  на  перрон , с  перрона  в  вагон - и  я  не  проявлял  инициативы , и  она  меня  не  упрашивала , Сандрин  знает , что  с  ребенком  на  руках  я  ее  не  брошу , если  это , конечно , мой  ребенок , но , судя  по  всему , мой ; я  бы  ей  материально  помог , роди  она  и  не  от  меня , в  Париж  я  сломя  голову  не  лечу.

  Слепой  Дмитрий  с  Сержем  Рыковым  и  ударником  Александром  улетают  в  Москву , Ваня  Михайлов , купив  в  Нью-Джерси  дом  с  бассейном , остается  в  Америке: я , Ваня, отец… Глупо  и  опасно , но  я  не  всегда  пользовался  презервативом. И  я  точно  знаю…
  Точно  ты  этого  не  знаешь. Ответ  даст  специальное  исследование , результаты  которого  тебя  либо  уверят , либо  разочаруют. Я , Паша , очерствел: несколько  лет  назад  я  был  образцовым  романтиком , готовым  к  детям , к  женитьбе , к  трепетному  и  взаимоуважительному  союзу – все  упомянутое   выветрилось. Засев  в  своем  доме , я  буду  пропускать  через  себя  по  двадцать  проституток  в  неделю  и  не  сильно  переживать  из-за  недостижимости  громадной  любви.
  В  твоем  подходе  безусловно  есть  что-то  здравое. Shell-shock-shelter , приют  от  контузии , угу…Не  забывай  писать  музыку  и  не  обижайся , что  я  не  приглашаю  тебя  в  Париж. У  меня  там  ребенок , у  меня  Сандрин ; он  орет , она  психует…
  Мы  переживем  это , брат. Наша  братская  привязанность  не  увянет. Будь  хорошим  отцом , как  ты  был  мне  хорошим  другом.
  Держись , Ваня.
  Удачи , Паша. Передавай  от  меня  привет  сыну.

  Спустя  сутки  после  сурового  мужского  прощания  с  Ваней  Михайловым  я  оказался  не  в  Париже , а  в  Мехико. Я – отец, меня  ждут , но  я  соскучился  по  отцу  и , разместившись  в  гостинице , собираюсь  ехать  к  нему  как  только  дождусь  из  Парижа  свою  сестру   Эжени , уговорившую  нашу  маму  оформить  ей  визу  и  отпустить  ко  мне  в  Мексику , чтобы  посмотреть  на  мир  и  познакомиться  с  немолодым  изгоем , представавшим  в  моих  рассказах  отошедшим  от  мира  колоссом.
  В  отеле  я  пил , предавался  разгулу , сверхурочные  и  чаевые  разбрасывались  с  королевской  щедростью , не  смущайтесь , сеньор  портье , я   куплю  вам  женщину.  Мальчика  не  куплю. За  педофильные  наклонности  разобью  вам  морду , и  жидкая  кровь  зальет  вашу  выглаженную  униформу ; у  меня  в  номере  не  работает  кондиционер , но  подмешать  к  сексуальной  страсти  прохладу  не  возбраняется , наигранно  хрипящие  подо  мной  девочки  стойко  выдерживают  пекло , симметрия… в  щебете  симфонии , в  синих  здоровых  кишках , в  плане  восприятия  климатических  условий  девочки  откровенны , и  зашкаливающая  температура  их  не  пугает , в  Мексике  обитал  и  я , я  переносил  и  московские  морозы , вы  торгуете  нефтью?
  Я – психо-блюзо-звезда. И  отец. Выходя  из  лифта  в  съехавших  плавках  и  с  бутылкой  текилы , я  не  оскорбил  ничьих  чувств? Делегаты  религиозной  конференции  у  вас  со  скидкой  не  поселились? Я  вроде  бы  видел  здесь  кришнаита. Не  может  быть? Вы  католики , вы  этим  не  занимаетесь , кришнаит  забрел  к  вам  случайно , говорю  вам – я  его  видел. Учащенно  сгибаясь  в  поклонах , он  расспрашивал  меня  о  секретах  вашей  ядерной  программы.
  Дав  ему  денег  на  женщину , я  порекомендовал  ему  с  ней  уединиться  и  не  печалиться  о  конце  света. Я  его  спас. Он  просто  обязан  прочитать  за  меня  великую  мантру.
     С  болью  поведав  мне  о  скромном  мыслительном  потенциале , он  не  сумел  выдержать  напряжения , на  миг  расслабился  и  заснул , с  теннисного  корта  переложите  меня  в  сосновый  ящик , я  ни  на  секунду  не  поверю  в  необратимость  затруднений , в  родильном  отделении  кричала  вконец  затравленная  Сандрин  Коллет  и  воздевал  окровавленные  руки  бесноватый  акушер , кровь  на  халатах , на  униформе  портье , у  меня  родился  сын. Мне  не  предоставить  ему  точное  описание  окружающих  предметов. О , горе  мне , мои  замыслы  никому  не  разрушить ; не  прибавив  в  понимании , я  написал   песню «Ее  нелюбимый  апрель». Меня  зажали  в  углу  ринга , и  я  не  сжимал  кулаки , поджимая  пальцы  на  ногах , словно  бы  сжимая  кулаки  на  счастье: оно  бы  скрасило  однообразие. Как  крещеный  человек  я  имею  право на  благодать.
   Когда  же  я  крестился? Пойдете  ли  вы  к  мне  в  гости? А  вы  живете  в  этом  городе? Нам  недалеко  идти?
  Оглядывая  в  пешей  прогулке  суматошный  Мехико , прилетевшая  Эжени  утомилась  и  шутит ; ее  не  удержись  в  узде , в  обратный  путь  я  отправлюсь  с  ней , но  это  нескоро , краски  мироздания  невозмутимо  поблекнут: собирайся. Мы  уезжаем.

  Тонущий  не  сдается , о  нем  никому  не  придется  жалеть , при  виде  свадебного  кортежа  страх  во  мне  борется  с  отвращением , реальное  положение  дел  вызывает  душевные  мучения , прохаживающаяся  в  атласный  брюках  Эжени  окружена  заботой  старшего  брата , указывающего  ей  назидательным  тоном  на  минусы  поездки  в  Ханос  авто-стопом.
  На  обочине  нам  грозит  ограбление , избиение , сексуальное   насилие , мне  положено  защищать  тебя  от  опасностей  и  я  к  тебе  не  прислушаюсь ; юным  девушкам  и  безоружным  миллионерам  не  пристало  полагаться  на  случай , проходя  на  своих  двоих  через  нищие  мексиканские  поселения.
  По  уверению  купленного  в  аэропорту  путеводителя  местный  народ  выделяется  завидными  моральными  качествами. Необыкновенный  колорит  здешней  природы  ободряюще  восхитит  зажатых  европейцев; кто  бы  спорил , не  раскатывай  губы , сними  повязку  с  гноящихся  глаз – я  знаю  ситуацию.
  Агрессивные  темные  люди , жара  и  пыль.
  Я  не  обманываю.
  Уступив  заупрямившейся  Эжени , я  соскальзываю  в  неразбавляемую  ее  улыбками  хмурость , волнуясь  не  о  себе. Я  бы  не  содрогнулся  и  мирился  с  обстоятельствами , не  выставляя  невыполнимых  требований - вокруг  меня   магнитное  поле , оберегающее  музыкантов  от  сидящего  на  шпиле  башни  одутловатого  Халдео ; я  сталкивался  со  сверхъестественным, в  моих  ушах  звуки  смывающего  меня  потока , на  необъятной  равнине  можно  поставить  много  пустых  бутылок, подайте  же  в  комнату  отравляющий  газ ; меня  радует  перспектива  устранить  немаловажные  препятствия , совершая  последнюю  попытку  ничего  не  оставлять  на  поверхности. В заблокированной  хлебнице  ошалело  мечется  Корж-лилипут , некогда  преуспевающий  снисходительный  комедиант , старающийся  не  осознавать  индивидуальные  сущности  просроченных  лекарств ; не  подпаливай  меня , невидимое  пламя.
  Я  без  горечи  занят  подготовкой  к  конкурсу  кривоногих  чечеточников. Ко  мне  ввалилась  любимая. Надо  уметь  этим  пользоваться. Мы  танцуем  и  поем , потому  что  мы  вдвоем. Или  я  один. Я  один.
  С  тобой  я , сказала  Эжени.
 
  Разве  я  не  учитываю? Но , рассуждая  глобально , я  один  во  Вселенной , включающей  в  себя  и  меня , разделенного  на  брата , отца  и  сына , во  мне  чувствуется  нехватка  святого  духа , пообедаем  в  придорожном  кафе. Я  тебя , девочка , предупреждал. Трое  пьяных  дебилов  задираются  к  вжавшейся  в  стулья  публике , вот-вот  дойдет  очередь  и  до  нас , тебе  перевести  с  испанского  их  высказывания? Они  говорят: вы  дешевки , вы  козлы , не  влезай , старик , позволь  нам  трахнуть твою  дочку , она , должно  быть , сладкая , вздумаешь  нам  мешать – вобьем  тебя  в  пол… мне  вмешаться? Или  подождать , когда  они  с  чем-то  подобным  подойдут  к  нам?
  А  они  тебе  не  зарежут? – с  тревогой  спросила  Эжени.
  На  нашем  столе  лежал  нож. Теперь  его  на  нем  нет – он  у  меня  в  руках: не  пугайся , сестра. Еще  большой  вопрос  кто  кого  прирежет. 

  У  зарвавшихся  дегенератов  ножей  не  было , и , не  желая  сидеть  в  мексиканской  тюрьме  из-за  превышения  пределов  самообороны , я , помахав  своим , его  убрал. Заметно  протрезвевшие  уроды  нехотя  потянулись  к  выходу , но  перепуганная  ими  девушка  не  успевала  вытирать  лившиеся  слезы , и  мне , вдобавок  ко  всему  выделывающемуся  перед  младшей  сестрой , вознамерилось  влезть  в  раку , засадить  в челюсть ; получив  в  глаз , ударить  ногой  в  солнечное  сплетение , схлопотать  по  яйцам , разогнуться  и  вырубить  подонка  хуком  в  висок.
  С  этими  я  совладал , но  на  следующий  день , почти  добравшись  до  Ханоса , я  беседовал  с  сестрой  около  обшарпанной  автобусной  остановки , и  у  меня  под  дулами  пистолетов  отобрали  всю  наличность  и  сняли  дорогие  часы.
 
 Они  профессионалы , брат. На  нашу  удачу. Их  не  возбудила  моя  короткая  юбка , и  ты  не  погиб , оберегая  меня  от  изнасилования. Ты  бы  погиб , и  они  бы  меня  изнасиловали. Но  они  профессионалы – галантные  сеньоры  с  татуированными  загорелыми  лапами ; кредитку  ты  сохранил?
  В  ботинке. Предчувствуя  нечто  такое , я  переложил  ее  туда  еще  в  гостинице , когда  ты  спала , отдыхая  после  перелета  из  Парижа. Как  там  он? Ты  видела  моего  сына?
  Я  его  даже  качала. Приехав  из  роддома , Сандрин  мне  позвонила , и  я  заспешила  в  твой  особняк. Жениться  на  ней  ты  не  планируешь? У  тебя  необычный  образ  жизни. На  гастролях  ты  ей  наверняка  изменяешь , но  у  вас  мог  бы  быть  свободный  брак , она  ведь  современная  женщина…
  Она  мне  изменяет?
  А  тебе  это  важно?
  Сандрин  живет  в  моем  доме. Из  уважения  к  бродящему  по  нему  привидению  покойного  князя , я  требую  соблюдения  смешных  мещанский  норм , не  отказывая  ей  вправе  приводить  в  свою  крошечную  квартиру  дантистов , гинекологов , астрологов , марокканских  качков , облившихся  одеколоном  бомжей , разнузданные  оргии  не  чужды  моему  сердцу. Разрешение  на  разврат  завизировано  лично  мной. Простодушная  надежда  на  непоколебимую  верность  не  вплетается  в  свойственное  мне  отношение  к  лживой  действительности ; я  бы  попробовал , но  она  затрещит  по  швам , издаваемые  шумы  не  заглушить  игрой  на  акустическом  инструменте  Уго  Милито , эй… приглушите  визги  приемника.

  Подчеркивая  бесперспективность  суетливых  брожений ,Уго  Милито  с  остекленевшим  отцом  слушают  симфонию  Шеберга. Это  вы? И  какая  мексиканская  радиостанция  сподобилась  на  такую  роскошь? А?
  Уго  под  дурью. Отец  сам  по  себе.
  Неловко  протянув  ему  руку , Эжени  ее  тут  же  отдернула , вероятно , решив  пошутить. Или  девочка  опасается. Отец  гладко  выбрит , но  Эжени  не  отваживается  подступиться  и  по-европейски  формально  поцеловать  его  в  щеку.

  Вдали  от  цивилизации  вас  принимают  за  галлюцинацию  и  без  энтузиазма  откликаются  на  приветствия ; в  тени  гриба  укрепляется  недоверие  к  людям , не  изжившим  любовные  переживания: приди , выйди , изыди , с  упоением  взирая  на  бьющихся  в  горячке  на  новогоднем  ревю , тебе  известна  моя  позиция. Под  форму  капитана  дальнего  плавания  надета  футболка  с  надписью  на  хинди «Я  презираю  секс» , и  мне  жалко  выдыхать  вдыхаемый  воздух. Полностью  контролируя  перемещения  шипящих  ужей , я  глядел  перед  собой , глядел  на  забальзамированную  стриптизершу , не  открыть  ли  тебе  в  Ханосе  стрип-бар? Не  выступать  ли  в  нем  по  праздникам  с  отцом  и  Уго  Милито?

  Законом  это  не  возбраняется. Юной  Эжени  нельзя , а  мне  с  отцом  и  Уго  сколько  угодно. Под  градом  из  съежившихся  камней  мы  зайдемся  в  угарных  телодвижениях , и  хлынувший  на  шоу  народ  пожертвует  немалую  сумму  на  обустройство  психиатрических  заведений. Немедленного  результата  не  ожидается  ни  в  чем. Если  я  в  чем-то  уверен , то  я  идиот , мне  не  в тягость  швыряться  камнями  в  водоплавающих  мух – опасный  пролив , прилив , недолив , что  конкретно, не  скажу  и  под  пытками , ко  мне  приходили  разбираться , с  первого  захода  не  вышло , врубайте  фонограмму  смеха  и  выстраивайтесь  в  очередь , вожделея  неуловимый  астральный  мираж.
  Вооруженные  дубинками  аномалии-практикантки , оттолкнув  меня , перебежали  небольшую  пустыню , и  наши  интересы  сошлись , меня  несло  назад  к  корыту  с  божественной  пищей ; не  зная  сомнений , живите  счастливо. Ко  мне  вернулись  нормальные  реакции , и  на  морозе  мне  холодно , в  сбивающем  с  ног  пекле  я  неспешно  прихожу  в  себя , имея  все  шансы  на  бесславный  финиш.
  Уместность  предмета  разговора  неоспорима. Только  что  поступила  срочная  информация: гомосексуалисты  и  лесбиянки  составляют  немалую  прослойку  городского  населения. Мы  к  этому  непричастны ; не  вставая  им  поперек  дороги , усмирившая  гордыню  женщина  делила  бы  со  мной  заботы  и  невзгоды , не  нужно. У  меня  нет  забот  и  меня  не  пожирают  невзгоды. 

  Отец  нас  с  Эжени  не  накормит , пакеты  с  продуктами  принесены  нами  с  собой , Уго  Милито  выходит  во  двор  разводить  костер , полуфабрикаты  сгорят  дотла. Это  моя  сестра. А  я , папа , твой  сын.
  Приобняв  отца  за  плечо , я  не  тороплю  его  меня  узнавать, и  не  загружаю  радостными  выкриками  о  том , что  с  недавних  пор  и  я  стал  отцом , я  не  вижу  в  этом  ничего   плохого. У  него  может  быть  иное  мнение. На  лыжах  он  не  ходит, лыжный  костюм  в  Мексике  бесполезен , ты  привез? Я  бы  надел. Пресыщено  бы  не  отнесся.
  Буйные  настроены  мирно… лишь  условности , папа… в  бутике  подловили  стильного  парня , заплывшие  глаза  мешают  ему  читать  модный  журнал , скользкий  биомеханик  с  нещадно  вывернутыми  запястьями  на  пределе  сил  держится  особняком  в  обугленном  бунгало , исповедуя  горячечное  видение  мира  и  ничем  не  приторговывая ;Уго  Милито  возвращается  и  кивает , прихватив  за  хвост  дохлую  крысу.
  Она , амиго , живая.
  Надышалась  кумаром. Не  прислушиваясь  к  предостережениям , нашла  решение  с  претензией  на  позитивность.
  Восхитительная  отвага  не  обернется  против  нее.
  Я  согласен  выдавать  ей  ежемесячное  содержание. До  тебя  доходят  мой  деньги , отец?
  Ты  высылаешь  мне  чересчур  много , и  поэтому  я  ударился  в  благотворительность , и  на  жизнь  мне  хватает  впритык. Гордись , сынок. Я  трачу  твои  средства , выделяя  и  на  больницы , и  на  приюты , и  на  борьбу  с  наркотиками - мы  беседуем  на  русском , и  Эжени  не  вникает  в  наш  разговор, но  когда  я  перевел  ей  примерное  содержание , она  удивленно  сказала: какой  хороший  человек. А  ты  мне  говорил , что  он  помешался  на  себе. А  он , живя  в  этой  дыре , отдает  присылаемые  тобою  доллары  совсем  посторонним , у  него  добрая  душа , мой  папаша  и  нищему  монетку  пожалеет  и  мне  на  билет  не  дал… мама  его  не  пристыдила. Я  купила  билет  на  те  деньги , что  я  получаю  от  тебя  мне  на  мелкие  расходы. Родители  не  возражали – Павел  богатый , Павел  оплатит…
  Я  оплачу. Не  летая  во  сне , я  использую  образ  воинственного  Хмо , преуспевающего  в  небесных  битвах , не  уступая  давлению  земных  властителей , движущиеся  мишени  в  грошовых  пончо  пьянствуют  до  утра , сопротивление  обозначено , концентрированные  помои  льются  мимо  нас , я  с  разочарованием  говорю  о  размножении , прокуренные  дамы  из  народности  пуэбло  зовут  меня  почетным  гостем  на  их  лесбийские  игрища  с  огромными  искусственными  членами , Сандрин  Коллет  я  бы  к  ним  не  отпустил , психологически  я  чувствую  себя  достаточно  комфортно  за  тысячи  километров  от  нее , затекшая  шея  поспособствует  мне  осознать  свою  сущность , на  моем  лице  неизменное  пренебрежение  к  выпавшему  за  ночь  снегу.
 
  Снега  не  было , он  был  и  растаял – самый  лучший  вариант, я  хочу  улететь , ты  уже  улетел , с  течением  времени  я  накоплю  на  войлочную  юрту , и  в  тяжелых  бытовых  условиях  займусь  поиском  путей , бывает  иначе?
  Не  лезьте  ко  мне  с  разговорами , когда  я  на  рассвете  пью  пиво , находясь  на  пороге  большого  открытия. Скажу  яснее: все  покупается  и  все  продается. Но  я  этого  не  скажу. Отказавшись  от  претензий  на  преодоление  ограниченности  мировосприятия , не  пророню  ни  слова. До  завтрака  поговорю  не  вслух , войти  в  роль  мне  несложно , Эжени  с  отцом  во  мне  нуждаются  и  ни  на  кого  меня  не  променяют , подернутые  невменяемостью  глаза  дополнят  светский  лоск , присущий  мне  на  банкетах  с  чавкающими  бизнесменами , содрогания  сидящих  рядом  со  мной – плод  фантазии , я  же  не  пел  им  наш  с  Ваней  блюз «В  грязь , в  дым , в  хлам» ; вы  ешьте , я   ем , ем… мне  надо. Я  работаю  головой. Пустота – это  форма , форма – пустота , вашу  мать… на  этом  мы , буддисты… вашу  мать… стояли  и  будем  стоять , именем  грядущей  революции  вашего  сознания  я  приказываю  вам  не  слезать с  пыточного  деревянного  коня , ведь  значение  имеет  только  боль. Ее  отсутствие. И  тем  более  присутствие. Прикидываясь  глухо  ворчащим  ежом , я  вытаскиваю  шампанское  из  ведерка  со  льдом , погружаю  его  в  светящиеся  ромбы  и  делаю  выбор. Мышцы  лица  расслаблены. Челюсть  отвисла. Я  отнюдь  не  убежден  в  собственной  исключительности , но  я  отдельная  структура , поминутно  справляющаяся  у  Уго  Милито  нет  ли  у  него  обыкновенных  сигарет – мои  закончились , а  у  вас  все  с  травой , и  я  не  против , под  луной  они  гармонично  шли  под  текилу , я  врезался  в  частокол  из  контрактных  обязательств  и  меня  атаковали  одетые  в  строгие  костюмы  призраки , не  доставайте  же  меня , я  проломлю  ваши  нависающие  лбы , подписанные  мною  договора  окажутся  рассыпающимися  манускриптами , которые  рассказали  бы  исследователям  о  таинстве  обращения  в  пережеванную  разошедшуюся  звезду , требующую  гипер-люксов  и  мега-гонораров ; рядовые  члены  группы «Шары  Кло» , мои  отважные  рыцари , не  стали  бы  оплакивать  меня  как  Роланда.
  Убитый  горем  Ваня  не  сдержался  бы  от  слез , окаменев  на  краю  предназначенной  для  меня  могилы ; на  данный  момент  я  преисполнен  жизнью  и  выступаю  переводчиком  бурной  беседы  между  Эжени , отцом  и  Уго  Милито.
 
  Эжени  немного  понимает  по-английски , и  отец  ради  ее  удобства  общается  с  ней  на  нем. Она  отвечает  ему  на  французском , Уго  Милито  рьяно  разговаривает  со  всеми  на  испанском ; твоя  сестра , сынок , не  знает  русский?
  Слабо. Хуже , чем  английский. Я  пытаюсь  ее  научить , но  занятия  обрывочны , надлежащего  усердия  не  наблюдается , изъясняйтесь  на  испанском! – воскликнул  Уго. Девочка  моим  языком  не  владеет , но  я  же  им  владею , и  вы  отлично  владеете , передайте  ей , что  в  юности  я  бегал  за  женщинами , и  во  многом  поэтому  мне  не  приходилось  от  них  убегать , побочная  линия  с  обломками  кораблей… я  немногим  завидовал: в  окрестностях  Ханоса  объявился  неустрашимый  мачо , заставляющий  себя  набрасываться  на  перепивших  жирных  девок , я  не  проговорился? мою  гитару  ты  еще  не  разбил?
  Сколько  же  нас  таких , -  протянул  отец , - бегающих  за  смыслом  и  выживающих  из  ума.
  Нет , улыбнулся  я. Твоим  инструментом , Уго , я  очень  дорожу , и  к  упавшим  с  холма  предметам  он  не  причислен. Белокурые  изгнанницы  растворяются  в  моих  вращающихся  зрачках.  Доведение  до  помешательства  при  игре  на  твоей  гитаре  входит  в  мои  обязанности. Ты , Уго , не  в  курсе , заезжал  ли  в  Ханос  бывший  в  Мексике  Эйзенштейн?
  Ученый?
  Режиссер.
  Я  спутал  с  Эйнштейном. Проснувшись  от  голода  в  окружении  тринадцати  мумий  египетских  царей , я  угостил  их  окурками  прошлых  времен , и  они  раскурились , ненавязчиво  торгуя  воздушными  шариками , лопавшимися  при  соприкосновении  с  раскаленными  концами , температура  резко  упала, миллиарды  посвященных  в  тайну  втоптаны  в  поросячьи  испражнения , мой  мозг  при  этом  не  успокоился , небеса – наш  танцпол , где  мы  дрыгаемся  статуями  на  гробницах , твоя  самодостаточность  неочевидна. Сложение  у  меня , амиго , как  у  культуриста , но  не  как  у  действующего , а  как  у  остановившегося  на  анаболиках  без  напряжения , давно  покончив  со  штангой  и  тренажерами ; у  тебя , Уго , живот.
  У  меня , амиго , и  душевные  потребности. Мне  почему-о  кажется , что  это  хорошо. Через  пробитый  потолок  возможностей  на  меня  потекло  множественное  разнообразие , и  я , извернувшись , не  захлебнулся , я  же  бдящий , нам  сказано  не  спать ; в  молитвенном  порыве  я  попросил  о  деньгах , почувствовал  враждебность , махал  руками  и  тебе – в  темноте  не  видно  чем  ты  машешь.
  Тебе  будет  интересно  узнать , что  меня  занимают  и  проблемы  действительности , но  ночные  кошмары  запоминаются  лучше  обыденной  яви.
  Фигуры  в  движении. Она  появилась  на  Земле  женщиной. Я  подошел  к  ней  с  обезоруживающей  улыбкой , а  потом  меня  от  нее  оттаскивали.
  Приехавшие  специалисты  не  обнаружили  отклонений. Исцарапавшись  лебединым  пером , готовятся  к  отъезду… папа! эй! я  говорил  тебе  о  моем  сыне?
  Ты  не помнишь.
  Уго  прав. 

  На  шее  болтается  бинокль. Посмотрев  через  него  на  снующих  ликвидаторов , ты  проникся  духом  блаженного  бамбука , ты  ничего  не  сделаешь  просто  так. Я  знаю  людей  вашей породы. Крах  иллюзий  не  повлияет  на  отчаянную  манеру  ведения  боя. Но  о  чем-то  и  ты  должен  жалеть – в  Ханосе  у  тебя  отец, в  Париже  взрослая  подруга  Сандрин  и  мальчик  Поль , санитарные  машины  развозят  по  госпиталям  не  окончательно  принесенных  в  жертвы  семейному  благополучию , и  ты  не  дергаешься: весьма  полезное  качество. С  грудным  сыном  взаимопонимание  не  найдено? Кислое  молоко  Сандрин  его  не  сгубило?

  Ее  молоко  я  не  пробовал. После  родов  она  вся  усохла , стала  желчной  и  психованной , наведя  меня  на  навязчивую  мысль  о  нашей  несовместимости , с  дворецким  Лораном  у  них  вообще  война. Куда  бы  кто  в  особняке  ни  направлялся, они  не  уступают  друг  другу  дорогу. Кричат , толкаются , младенец  Поль  ревет  и  орет , беспредельного  трепета  я  к  нему  не  испытываю , ругань  и  визги  выгоняют  меня  на  скамейку  во  двор , выглядывающая  из-за  шторы  Сандрин  вращает  глазами  и  видит  меня  словно  бы  в  первый  раз , возникшее  недоверие  не  преодолевается.
  Закрывшись  в  библиотеке , я  читаю  русскую  религиозную  литературу  и  японскую  поэзию ; гитара  со  мной , слой  пыли  нарастает , ко  мне  приходит  текст  для  парализующего  блюза: "Сутоку  на  Сикоку  в  провинцию  Сануки  сослали  педерасты , сослали  злые  суки , но  он  не  педрила – он  много  пьет. Совсем  не  пиво – оно  не  берет».

  В  ночной  тиши  на  пальмовом  листе  я  выписываю  иголкой  кривые  слова , упрашивая  неизвестную  куртизанку  войти  со  мной  если  не  в  вечность , то  во  время  более  продолжительное , чем  отпущено  нам  на  фоне  индустриального  пейзажа: я  посвящу  тебе  стих. На  пятьдесят  страниц , на  пятьдесят  крошечных  страниц , меня  изводит  бесприютность  в  собственном  доме , я , не  вставая  с  кресла , открывая  бутылки  вина , на  полу  и  водка , и  джин , и  дорогой  коньяк , мы – не  Христы , но  мы – Будды , монотонно  поющие  о  презрении  к  себе  и  не  только , нередко  идя  на  сближение  в  противоположных  целях , не  хочешь  со  мной  выпить , Сандрин? Заглушая  остальных , стучит  альфа-дятел. Послушав  Стравинского , я  не  лишу  тебя  средств  к  существованию  и  попытаюсь  полюбить  нашего  сына.
  Вытаскивая  из  кроватки , не  уроню , ты  не  бойся , руки  у  меня  дрожат , но  ситуация  под  контролем , лечение  мне  не  требуется , внебрачное  сожительство  размеренно  течет , у  нас  с  тобой  изумительный  мальчик , обделавший  мой  персидский  халат , колотя  своего  нетрезвого  папашу  пухлыми  ножками: прими  у  меня  эту  высшую  форму  жизни… отрыгивающую  лишнее  знание  и  препятствующую  мне  вкушать  покой  после  напряженного  турне , где  я  заработал  для  него  прорву  денег.
  Сегодня  во  мне  превалирует  безразличие  и  расслабленность , я  ни  на  что  не  отвлекаюсь , адекватно  оценивая  внутренние  процессы , you; ll  see , who  is  mister  Фист , нанимать  киллера  тебе  не  выгодно , здравым  людям  не  подобает  убивать , не  подумав , на  песчаной  отмели  у  скопления  айсбергов  я  засяду  за  работу  над  песней «Коляска  Z  с  младенцем Z» , ты  еще  не  кончила  его  кормить.
  Наш  Поль  возмужает  и  съедет  по  перилам  с  наведенным  на  меня  автоматом.
  Поживившись  за  счет  моей  заторможенности , он  унесет  картины , шкатулки , наличные – обернется  и  выстрелит ; я  обращусь  в  сожженного  и  развеянного – голова  в  среднем  весит  пять  килограммов. По-моему , немного. Пусть  отрубает  и  тоже  забирает , она  его  не  обременит , ее  всегда  можно  выбросить ; к  счастью , да , Сандрин… я  и  не  думал  вызывать  тебя  на  откровенность , индифферентно  повествуя  о  страшной  судьбе  твоего  сына , прикончившего  родного  отца  и  арестованного  при  продаже  принадлежавшей  отцу  головы  обеспеченному  поклоннику  отцовского  творчества. Пойми  меня – я  волнуюсь  за  Поля. Какие  травы  вырастут  из  этих  корней? не  скосит  ли  их  что-нибудь  раньше , чем  смерть? интересно , как  ты  отреагируешь , если  я  скажу , что  он  дороже  мне  всего  на  всем  белом  свете , и  я  ни  за  что  не  соглашусь  с  ним  расстаться? Видимо , ты  рассмеешься  мне  в  лицо.

  Сандрин  не  рассмеялась. Хмуро  передвигаясь  по  библиотеке , она  болезненно  воспринимала  мои  невинные  шутки , усугубленные  громкими  смешками  подслушивающего  под  дверью  Лорана , не  собиравшегося , несмотря  на  годы , хиреть  и  разваливаться.
  Подоплека  их  ненависти  мне  не  ясна. Лоран  мог  до  нее  домогаться , и  тогда  она  ему  отказала… или  подчинилась: других  мужчин  в  доме  не  было , а  Сандрин  довольно  страстная  женщина , поэтому  и  не  утерпела , он  ее  не  удовлетворил , и  она  рассвирепела , но  Сандрин  же  находилась  на  последних  месяцах  беременности , и  в  подобном  положении  вроде  бы  не  секса , однако  это  Франция , и  они  истинные  французы , изначально  рожденные  для  любви , включая  и  самую  извращенную , я  не  буду  задавать  им  вопросы.
  Жезл  Господень  не  сломал  мне  хребет , и  я  не  зарываюсь , претендуя  на  большее.
 
  Четыре  месяца  с  Сандрин , ребенком  и  окрысившимся  на  них  Лораном  измочалили  меня , как  ничто  прежде ; я  слабел , дух  во  мне  двигался  к  выходу , сознательной  мотивации  отделяться  от  земли  не  находилось , среди  волчьих  костей  валялись  кабаньи  клыки , моментами  меня  переполняла  сумасшедшая  радость  бессилия , и  я  в  угаре  катался  на  восьминогом  ишаке , бодро  передавившем  и  волков , и  кабанов , под  копытами  и  я , зачитавшийся  Ветхим  Заветом , разбираясь  со  скуки  в  родственных  связях  между  Каином , Енохом, Ноем  и  Мафусаилом , я  задумывался  и  о  Сандрин , Поле  и  Лоране: не  Лоран  ли  его  отец? Не  выставляют  ли  меня  здесь  полным  идиотом?
  Хрипящий  в  петле  сдавленно  смеется  над  собой , учитывая  и  то  обстоятельство , что  ему  гарантирован  приз  зрительских  симпатий.
  Просветление  сослужило  мне  недобрую  службу. По  мне  полны  скорби  таблоиды , на  меня  направлена  камера  утомленного  мескалином  фотографа , настоятельно  рекомендовавшего  мне  не  относить  мое  недомогание  к  чему-то  быстро  излечимому ; на  мне  не  тает  снег , и  поддержки  ждать  неоткуда , над  бордюрами  развеваются  вздернутые  еретики , взявшие  за  правило  не  терять  надежды ; нелетающий  странник  доведен  до  удушья , все  шесть  струн  с  чудовищным  напором  перекушены  незакрепощенными  зубами , ни  ритма , ни  рифмы , я  топчу  волосы , пожелтевшие  иглы ; надкушенные  елки  облетают , предрекая  перемену  судьбы  в  вольере  утраченного  смысла , дождь  замерзнет  уже  в  моей  голове , я  и  пил , и  мечтал , и  прорывался  в  астрал , мне  не  хватает  дорог , вода  отбегает  от  берега , и  я  захожу  подальше , но  она  возвращается , и  я , пробуя  ее  опередить , с  ботинками  в  руке  режусь  об  камни , ловлю  и  засовываю  в  котомку  съедобных  гномов ; вывалившиеся  ботинки  подбираются  неприметными  циркачами-фетишистами , залезающими  освежиться , зная  силу  не  выпускающего  льда , Сандрин  меня  не  удержит.
 
 Не  удержу  Сандрин  и  я – основной  причиной  неожиданно  стала  моя  соседка  Николь  Буало , некогда  лишившая  меня  невинности , а  ныне  повадившаяся  заходить  к  нам в  гости  и  внимательно  смотреть  на  нашего  Поля , якобы  его  сглаживая.
  Она  спала  с  тобой , говорила  Сандрин , и  до  сих  пор  к  тебе  неравнодушна , относясь  ко  мне , как  сопернице , и  вымещая  свою  ревность  на  младенце , нет! я  его  увезу! мы  уедем  с  ним  от  старой  ведьмы  и  заживем  без  забот  в  купленной  тобой  квартире , ты  нам  ее  купишь? Не  смей  на  нас  экономить! В  указанном  тебе  районе  купи  нам  повместительней , ведь  моя  прежняя  крайне  мала , ребенку  в  ней  будет  некомфортно , к  тому  же  я  привыкла  к  просторам  особняка , ты  вправе  навещать  Поля  в  любое  время , но  лучше  заранее  позвонить. Я  не  утверждаю , что  готова  к  новому  роману. Связь  с  тобой  не  прошла  бесследно , к  мужчинам  я  сейчас  охладела…   
  Я  позвоню , Сандрин. О  покупке  квартиры  побеспокоятся  занимающиеся  моими  бизнес-делами  французские  товарищи, распоряжение  я  дам , деньги  со  счета  сниму , у  меня  постоянные  головокружения  и  отнимающийся  язык , каким  же  образом  мне  петь  о  любви?
 
  Любовь  у  меня  была , но  я  перенес  ее  в  легкой  форме. Заслонка  от  врывающегося  холода  сорвана , низко  пролетевший  метеорит  не  задел  череп , озерные  чудовища  ходят  с  приборами , выявляя  уровень  затопления , я  в  неоплатном  долгу  перед  звездным  флотом , чей  замыкающий  крейсер  сбросил  мне  канатную  лестницу  длиной  в  шестьсот  тысяч  километров.
  Я  поднимаюсь. Дождитесь  же  меня , отложив  вертикальный  рывок  в  непроглядную  бездну ; подъем  займет  столетия , я , болтаясь , выкладываюсь , и  вам  некуда  торопиться , вы  размеренно  дышите , высунувшись  из  иллюминаторов , на  выходе  из  атмосферы  меня  повязали. Идет  следствие.
  Итак , я  попался.
  Попался , попался. Тебе  не  позавидуешь. У  нас  о  тебе  противоречивые  сведения – то  ли  ты  светлый  человек , старающийся  не  наносить  вреда , то  ли  в  тебе  превалирует  мрак , и  ты , разуверившись  в  возможности  спасти  душу , сознательно  разносишь  по  миру  заразу  отторжения  простой  реальной  жизни. То  ли  добр , то  ли  зол…
  Кто  добр , кто  зол. А  кто  и  монгол. Не  сочтите  за  пустые  обещания , но  группа  «Шары  Кло» еще  выступит  в  Монголии – за  это  я  ручаюсь. Попавшись  вам , от  вас  не  скрываюсь. Появляюсь  на  допросах , вызываюсь  разрешить  возникающие  между  вами  сексуальные  конфликты , в  глобальном  плане  я  существую  не  хуже  вас , замкнувшихся  в  суровом  мужском  обществе , каждодневно  неся  невосполнимые  потери. Людей  в  погонах  я  ни  в  чем  не  виню. А  в  чем  обвиняют  меня? В  попытке  побега  от  ответственности? обвинения  бездоказательны: Катрин  я  не  обделил , без  меня , но  с  моими  деньгами , она  вполне  обойдется , эта  женщина  меня  больше  не  любит , я  ее… ну  и  я  ее. И  прежде  не  особо.
  Ей  и  Полю… и  прибившему  к  ним  проходимцу  бедствовать  не  придется. Размер  выделяемых  средств  зависит  от  коммерческих  успехов  группы «Шары  Кло» , нацелившейся  на  очередной  альбом  и  выходящие  за  все  рамки  гастроли: до  нас  в  таких  объемах  там  никто  не  играл. Повздыхав  в  парижском  аэропорту , пожелайте  нам  выжить. 

  Харон , Ахерон. Харон , Ахерон. Человек  и  Река. Мысли  о  скором  конце  являются  привилегией  познавших  и  от  этого  охреневших ; инфицированные  ветки  отодвигались  от  моих  глаз , стойкость  ощущения , что  все  рухнуло , положило  начало  увлечению  преломлениями  в  разбитом  стекле , я  изучаю  их  не  без  выгоды. Промедление  у  края  пропасти  продлит  мои  дни. Кусачие  ампутанты  вне  себя  от  несчастной  любви. Мы  переменимся , перемолемся , нас  переловят  и  введут  в  круг  однотипных  никчемностей ; нам , городским  жителям , и  три  скрюченные  ивы  уже  и  тайга , и  природа. Время  от  времени  нам  необходимо  где-то  пропадать  и  что-то  менять , обновляя  свои  представления  о  светофорах  и  инкубаторах. Уткнувшись  лицом  в  подушку , ты  шептал: мне  невмоготу , она  меня  спровоцировала? Тебе  не  чужды , а? Танцы  с  приспущенными  штанами?

  Увертливый  Бизон , чистокровный  навахо , прислал  мне  несовершенных  грибов , и  мне  бы , потанцевав , залечь  на  испытание  в  барокамеру , чтобы  совокупляться  в  мечтах  с  Притягивающей  Другие  Тени ; у  меня  немного  воспоминаний  и  мне  не  существенно  с  кем  я  буду  встречать  Новый  Год. Мне  важнее  с  кем  я  буду  опохмеляться  первого  января.
  Прилетевший  из  Нью-Йорка  Ваня  Михайлов  настроен  на  работу  в  студии , набит  свежими  мелодиями  и  удовлетворен  отсутствием  Сандрин ; за  пультом  у  нас  засядет  привезенный  им  с  собой  Бенни «Fertile» Митчелл , готовый записать  наши  песни  с  леденящим  душу  блеском -  пока  ему  делать  нечего.
   Обрабатывая  вдвоем  с  Ваней  сырой  материал , мы  рискуем  слететь  вниз  или  подняться  еще  выше , что  довольно  опасно ; переходя  на  более  высокую  ступень  окисления , мозг  может  не  выдержать.
  Репетиции  проходят  без  любых  видов  наркотиков. Громадного  эффекта  от  них  мы  никогда  и  не  предполагали , алкоголем  в  горообразовании  пользовались , переполненный  адреналином  и  выжидающе  бездействующий  Бенни  Митчелл употреблял  с  нами , оказавшим  первым  из  посторонних , кто  ознакомился  с  моим  планом  касательно  турне  по  Африке.
  Он  ужаснулся. Глядя  на  него , Ваня  засмеялся  и  наиграл «Разве  это  дым?» ; на  дереве  всего  один  лист , я  его  покупаю , на  сдачу  дайте  мне  жвачку  покруче , не  располагающую  после  жевания  к  быстрому  возвращению , обойдите  лужу  и  подойдите  ко  мне , я  не  вижу  смысла  покупать  удовольствие , но  я  не  слеп  к  правде  жизни. На  выпасе  для  коров  лежит  раскрытая  джазовая  энциклопедия  с  волшебными  формулами  заклинаний , гипотеза  неверна. Глубина  невелика. Ваня  Михайлов  отпустил  усы , и  они  у  него  взъерошены , чутье  меня  не  подвело , Ваня  заедает  божоле  маринованными  луковицами ; свернув  со  своей  тропинки , он  выйдет  навстречу  беде: земля-небо-пепел , фокстрот-foxtrot-шаг  лисы – Ваня  написал  покаянный  фокстрот , и  я  слышу  неуверенные  шаги  по  тонкому  льду.
  Мне  хочется  бросить  бутылку.
  Швырнуть  ее  в  идущего  по  льду.
  Привлечь  его  внимание – если  ты  понял , развернись  и  иди  назад ; вникая , поступай , как  знаешь , я  на  тебя  не  давлю , завтра  выходной  день , завтра  им  не  нужно  идти  на  службу, а  мы  должны  приступать ; люди  из  Москвы  нагулялись  по  Парижу  и  стремятся  повкалывать  на  благо  группы.

  Серж  Рыков  по  привычке  не  сдержался  от  оскорблений  пристававших  к  нему  полицейских , совершенно  трезвый  слепой  Дмитрий  вырывал  его  из  лап  с  трудом  отбивающегося  наряда  с  дико  надравшимся  ударником  Александром , инцидент  исчерпан. Протокол  не  составлен , фамилии  правонарушителей  неизвестны , нацепивший  на  пальцы  броские  перстни  Олег  Копылов  кропотливо  разрабатывает  собственные  басовые  партии , до  смешного  удачно  освоившись  в  статусе  солидного  обеспеченного  музыканта.
  Уголовные  наказуемые  ребячества  его  не  интересуют. На  тебя , Олег , приятно  смотреть. Мимо  оторопевшего  Вани  ты  прошел  с  победоносным  видом: ты  осведомлен  какое  я  выбрал  название  для  альбома? «Ни  с  кем». Такое , Олег. А  тебе  говорили  куда  мы  отправимся  на  гастроли? Сначала  мы  примерно  месяц  покатаемся  по  Европе… ты  счастлив , я  вижу… ну , а  потом  рванем  в  Африку. Ты  пожелтел , помрачнел… спал  с  лица , наш  менеджмент  столь  же  напуган , но  пластинка  намечается  сильной , и  ее  продажа  покроет  расходы  на  мои  прихоти. Я  желаю  в  ущерб  коммерции  слетать  в  Африку , Ваня  Михайлов , выкрикивая: «Йес! Да! Мощно! Оторвемся!» , ни  в  коей  мере  не  возражает , на  захарканной  брусчатке  перестук  детской  коляски. Из-за  приевшихся  мне  банальностей , напрягающих  меня  сожительниц  и  орущих  детей , мы  и  полетим  в  неизведанное.
  Переварив  информацию , ознакомься  с  маршрутом. Алжир – Мали – Бенин – Нигерия – Чад – Судан – Кения – Руанда – Конго – Замбия – Ботсвана – ЮАР ; проклиная  меня  последними  словами , менеджмент  занимается  оформлением  виз  и  влезает  в  политические  сферы , чтобы  провести  нас , как  послов  ЮНЕСКО , посещающей  эти  страны  во  имя  развития  межконтинентального  сотрудничества  в  области  просвещения  и  культуры , на  сборы  с  концертов  я  не  рассчитываю. Билеты  будут  продаваться , однако  деньги  пойдут  не  нам , и  я  ничего  не  имею  против , ради  новизны  ощущений  мы  поиграем  бесплатно , по  Африке  нам  предстоит  перемещаться  на  чартере.
  Выступив , улетим. Прилетев , устроим  посильное  шоу , и  на  самолет. Менеджмент  не  слезает  с  телефонов , переговариваясь  с  местными  властями  по  поводу  аренды  залов , предоставления  воздушных  коридоров , обхода  режима  военного  положения , неуправляемые  ракеты  направляются  уверенной  рукой  добродушного  милитариста , взбудораженного  влиятельными  педерастами  в  председательских  креслах , на  парашютной  фабрике  все  подряд  действует , как  галлюциногены. В  халупе  у  дворца  без  резких  движений  заказывай  что  угодно , ожесточая  примчавшихся  на  джипах  карателей ; при  спуске  с  пентхауза  меня  обуяла  нездоровая  человечность  и  я , вмешавшись , принимаю  наказание , с  понурым  видом  хватаю  вручаемый  ящик  сигар ; достав  гитару  из  чехла , моделирую  поглощенность  сквозными  проходами  в  плену  полуосознанного  разблокирования  забившейся  в  конуру  объективности , лупившей  высунутыми  крыльями  по  дребезжащей  крыше… иногда  я  счастлив  и  без  признаков  сознания.

  Скоро  я  буду  успевать. Отказ  прислушиваться  к  пожарной  сигнализации  составляет  самую  суть. Алжир  мало  чем  отличается  от  Марселя  или  Барселоны , если  ты  начал  в  полете , а  в  Алжире  добавил , прося  увезти  нас  кочевать  по  Сахаре , вам  на  концерт  в  благоустроенный  центр  города, нам… вы  консультируете  и  в  сложных  случаях? В  Риме , Мадриде , Париже  мы  работали , в  Африке , сжигая  скорлупу, загрузимся  за  сценой  натуральным  дурманом , не  проигравшим  бы  конкуренцию  знаменитым  искусственным   расширителям.
  Предложенное  на  пробу  проняло  и  меня , и  Ваню , о  Серже  Рыкове  нечего  и  говорить: оголтело  солируя , он  вел  разговор  с  грядущими  поколениями  и  ударником  Александром , пытавшимся  сообразить  по  каким  же  барабанам  ему  стучать , скакавшие  по  круглой  сцене  воскресшие  существа  из  государственного  музея  вуду  укажут  ему  на  ошибки , объявившись  не  в  Алжире , а  Судане  или  в  Конго , мы  вступаем  в  альянс  с  боровшимися  с  угнетением , в  болотах  Ботсваны  с  иссушающим  сирокко , повсеместно  запрещен  ввоз  наркотиков,  но  на  месте  торгуют  везде , на  обзорных  площадках  нас  обрабатывали  препаратами  против  москитов  и  никуда  не  выпускали  из  гостиниц , слепой  Дмитрий  умудрялся  ловить  кайф  от  антималярийных  таблеток.
  С  непривычки  уносит  и  от  них , давление  наращивается , до  дискотеки  в  отеле  часа  полтора , Олег  Копылов  распивает  виски  с  укуренными  членами  бенинского  народного  ансамбля , обращавшимися  с  ним , как  со  слугой , и  нахватавшими  по  зубам  и  от  него , и  от  Вани  Михайлова , порывавшегося  ходить  по  этажам  без  сопровождения   надоевшей  охраны , неужели  подорваться  на  бомбе  можно  и  в  пригостиничном  саду? вы  туда  не  пойдете , нас  наняли , и  вы  туда  не  сунетесь , вынужденная  мера , господа , вы  туда , мы  туда, мы - не  павшие  духом  повстанцы  из  разогнанных  племен  туарегов.
  Кожный  покров  поврежден , нервная  ткань  не  пострадала , в  начале  царствования  вы  успешно  помолитесь  в  Храме  Безумия , вы  с  нами  полегче , духовная  изоляция  нас  не  затронет ; раскачиваясь  на  лиане , я  озвучиваю  пожелание  представить  вам  одного  из  лучших  наших  художников , у  вас  взыгрыли  амбиции  догнать  и  доглодать… в  противофазе  безболезненного  метода  по  легкомыслию  я  не  деморализован , опытный  мастер! Ночная  доставка. Цепкие  венерические  девушки  с  удавами  на  шеях  рвутся  обслуживать  дрожащего  от  страха  слепого  Дмитрия.
  Он  ничего  не  боится , но  ничего  не  видит  и  трясется  от  объема  внутренних  растений ; часть  выступлений  абсолютно  провалена , где-то  мы  что-то  смогли , нам  непременно  следует  предотвратить  отъезд  слепого  Дмитрия , перепробовавшего  всю  африканскую  дрянь  и  возмечтавшего  уехать  вглубь  Чада , Конго , Судана  с  утыканной  колючками  сомнамбулой  предположительно  женского  пола , в  Мали , Руанде , Замбии  наш  самолет  обстреляли , разозленный  Ваня  Михайлов , пригнувшись  из-за  низкого  потолка , носился  по  салону , требуя  открыть  ответную  пальбу ; не  кати  на  них , брат , наверное , они  за  справедливость , а  мы  с  тобой  не  враги  свободы  и  не  звери , нам  сделали  прививки  и  не  повели  на  ветеринарный  контроль , ты  преувеличиваешь , покашливания  терпимее  завываний , мы  курим  и  не  льем   кровь , приходя  в  возбуждение  от  воплей  разрезаемых  жертв , мне  наступили  на  ногу – у  меня  не  дернулся  не  единый  мускул.
  Попросили  прощение – то  же  самое. С  опасностью  для  здоровья  зрение  идет  изнутри , во  время  концерта  отключается  электричество, группа «Шары  Кло» развлекается  в  Африке  среди  горячего  дыхания  выхлопов  из  древних  изможденных  машин , быть  белым  человеком  считается  здесь  престижным , недовольный  безденежным  растрачиванием  сил  Олег  Копылов  отказывается  скинуться  на  взнос  в  пользу  христианской  миссии , ну  гляди , Олег. Будешь  зажиматься – вылетишь  из  группы. Из  группы «Шары  Кло» , знакомящейся  с  уникальными  видами  Нигерии , Судана , Кении , различать  никак  не  удается , драгоценные  камни  мы  не  вывозим , желтая  лихорадка  насмешливо  поднимает  бровь  и  собирается  разить  нагло  держащихся  альтруистов , я  не  о  себе , не  о  Ване , я  о  Серже  Рыкове , моментально  пославшего  заявившегося  поблагодарить  нас  за  участие  делегата  от  Африканского  Союза: эффективный  способ  обрывать  наметившуюся  дружбу.
 
  Да  ладно , Серж , ладно. Наплевать  и  забыть. Засмотревшись  на  перстни  Копылова , он  и  мне  не  внушил  доверия. Тут  и  без  него  полно  проституток.
  Я  принял  и  мне  как-то  зябко… я  тебя  согрею… а  вот  тебе  согревать  меня  не  надо. Ты  современная  черная  девушка  и  тебя  не  пронять  старьем  наподобие  Ширли  Бэсси  или  Ареты  Франклин , ты  обожаешь  ритмичную  дебильную  музыку , сочиняемую  прогрессивно  настроенными  компьютерами , нас  охраняют. С  улицы  доносится  храп  сторожевого  пса. С  меня  стягиваются  брюки , и  к  нам  не  допускаются  лидеры  оппозиционных  партий , в  тесных  и  крупных  залах  черным-черно , Ваня  Михайлов  понимающе  усмехается , рассматривая  в  лучах  прожектора  бурлящую  зрительскую  массу , у  его  синтезатора  пропадает  звук , и  поломку  не  устранить , на  распухшем  лице  присевшего  передохнуть  саксофониста  мокрое  полотенце , мы  с  Сержем , не  сбавляя  оборотов , играем «Чтобы  узнать» , блюзовые  интонации  озлобляют  вылезающие  из  деревянных  казарм  войска  заговорщиков , приобщенность  к  перевороту  располагается  в  плоскости  распития  млечного  сока  одуванчика  и  поедания  солоноватого  грибного  печенья.

 Поезд  в  тумане  над  утками , метро  над  рекой , позади  бегут  всезнающие  спортсмены , на  воде  полукруг  от  моста , она , неся  павлиньи  перья , уходит  под  него , и  у  тебя  еще  будет  шанс  меня  удовлетворить , торопясь  ко  мне , едва  задевая  ступеньки , приходи  почаще , крошка , темпераментно  перетирая  неуместными  появлениями  связывающую  нас  нить , мне  бы  следовало  отреагировать  на  хлопнувшую  дверь  и  срытую  гору  порошка , Серж  Рыков  с  ударником  Александром  охвачены  непредсказуемым  энтузиазмом , рассказывая  о  Ване , гоняющем  по  коридорам  на  инвалидной  коляске  с  мотором ; утро  было  жутким.
  Самоочевидно. Похмелье  вытащило  меня  из  номера – сочувствую. Предпочтительней  разнести  лишь  свой  номер , а  не  весь  этаж , но  я  не  намерен  наступать  на  горло  твоей  песне ; ущерб  мы  возместим , насильственное  присоединение  к  демонстрации  отвергнем , пресс-конференция  отменена , мы  не  в  том  состоянии… в  Бенине , в  Руанде , в  Ботсване… на  нас  ажиотажный  спрос , подсовывающие  диктофоны  журналисты  взирают  на  нас , как  на  прокаженных.
  Ну  или  как  на  психов. Проверка  на  прочность  затягивается, засыпаемый  вопросами  Ваня  Михайлов  багровеет  перед  расставленными  перед  ним  микрофонами , звенящий  над  горящими  углями  тамбурин  выводит  из  строя  аппаратуру , и  я , не  спеша  вставать , чтобы  снова  ехать  в  аэропорт , не  отрицаю  действительность.

  Проявление  слабости  в  диких  краях  совершенно  недопустимо , протянутый  дилером  шприц  вышибается  ногой  без  прыжка ; удлиняясь  друг  для  друга  по  горизонтали , мы  не  лишены  чувства  прекрасного , Ваня  Михайлов  не  поручится  тут  за  мою  жизнь , а  я  за  его , наша  ли  это  вина?
  Слепой  Дмитрий  в  полнейшем  расстройстве  ума  желает  остаться  здесь  и  не  затягивать  с  процессом  превращения  в  чередующихся  на  троне  колдунов , невероятная  сушь… корыстных  мотивов  нет , ритмический  несоответствия  между  инструментами  участились ; в  спокойной  обстановке  нам  надлежит  разобраться  в  истоках  неважного  исполнения  каучуковых  вещей , покрытых  ароматическими  смолами  затрагиваемых  проблем  экономики  и  экологии , программа  обезвреживания  разработана , правление  ненасытных  диктаторов  близится  к  подготовленному  нами  финалу , я  бы  поспал  под  дождем… намаявшись  со  сломавшимся  кондиционером  , я  призываю  имя  Господне. Ваня  Михайлов  верен  себе  и  , выбираясь  на  сцену  в  новой  стране , кричит  мне: sing  out! запевай!
  Вспоминается  Ральф… Ральф  Эмерсон. Высказанное  им  пожелание «принять то  место , которое  было  найдено  для  тебя  божественным  провидением». В  сумке  для  гольфа  припрятан  набор  колокольчиков , в  одном  из  закоулков  души  помещена  дающая  жизнь  взрыву  случайная  искра , вскоре  появятся  падальщики.
 
  Вломив  по  струнам  омертвевшими  отростками , я  пою  о  городском  стрессе  и  перебрасывающихся  пчелиным  ульем  флегматиках , только  что  сорванный  с  дерева  фрукт  от  чистого  сердца  преподносится  немытым: где  в  этой  гостинице  какое-нибудь  мыло?
  Видишь  зайца? Зайцем  и  намыливайся , он – мыло. Из  мыла. Я  не  бомж-морж , но  завалите  меня  ледяными  кубиками, в  холодильнике  они  мне  попадались , мой  член  размяк ; по  нему  я  выверяю  настрой  на  свершения , ощущая  свою  ущербность , если , въедаясь , не  смогу – будь  ты  мертвой , я  бы  тащил  тебя  на  плече. Так  ты  уйдешь  сама. Здоровый  бритый  мужик  не  доплатил  тебе  денег?
  За  Олегом  Копыловым  подобное  водится. Возьми  бумажку… пятьдесят  долларов… возьми  пятьдесят  долларов  и , ликуя , лети  к  сутенеру, как  вы  вообще  сюда  пробираетесь… что  происходит  в  твоем  разуме? Девочка-копейка , дешевая  проститутка , несчастная  из  несчастных  счастливее  меня , вслушивающегося  в  петардные  всплески  чужого  города , какой  город  мой? Не  Москва , не  Нью-Йорк… не  Париж… обосноваться  в  Лусаке? Выдвигая  такие  идеи , ты  привела  меня  в  замешательство. Сегодня  не  отвечу… сегодня  мы  херово  играли  и  не  имеем  права  говорить , что  примитивным  вкусам  твоих  соотечественников  не  угодить  столь  утонченной  музыкой , чего  там  утонченного: ударник  бешено  лупил , саксофонист  бешено  дудел , Серж  Рыков  бешено  плясал , Ваня  Михайлов  с  бешеными  глазами  восседал  около  синтезатора  и  совсем  ничего  не  делал.
  Олег  Копылов , регулярно  попадая  в  ноты , был  лучшим. Я  ему  не  конкурент. Поглядываю  на  одинокую  лампу  в  железной  сетке , и  она , раздуваясь  от  величия , светит  ярче , на  цирковом  представлении  фиксируются  неудачные  попытки  выпустить  шасси , я  осунулся  от  усталости  и  наслаждаюсь  моментом.
  Лечь. Встать. Я  понял.
  Стоять! Я  понял!
  Вали  отсюда! Я  понял! 
  Пресытившись  возлияниями , я  заказываю  в  баре  безалкогольный  коктейль: мне  коктейль. Чисто  безалкогольный. Страх  перед  безалкогольным  не  изжит , в  шахте  лифта  происходит  схватка  за  вывалившиеся  из  кармана  ключи , запаниковавшие  гладиаторы  на  арене  со  львами  и  танками  подберут  лекарства  людям  выдающегося  творческого  потенциала , дисциплина  в  группе «Шары  Кло» нарушается  всеми  вместе  и  всеми  по очереди.
  Амфетамины  поглощены. Ударник  Александр  задел  локтем  сопровождавшую  нас  на  сцены  даму – зацепил  ее  по  загривку , когда  тянулся  к  своему  подбородку , чтобы  его  задумчиво  почесать , признаваясь  вполголоса: слишком  много… чего? Ничего… слишком  много  ничего… И  это  ничего.
 
  Потрескивающий  Ваня  Михайлов  нежно  постукивает  по  клавишам  пластмассовыми  ложками  и  вилками , я  с  гитарой  в  руках  иду  к  нему  и  иду , Ваня  не  приближается , но  и  не  отдаляется , меня  радуют  мои  плевки. Если они  бесцветные – без  крови. По  помосту  рассыпаны  прилипающие  блестки , в  прикосновениях  к  инструментах  ни  силы , ни  точности , не  расположиться  ли  нам  тут  на  отдых , объединившись  и  попадав  навзничь , покорно  не  сопротивляясь  угасанию? при  лунном  освещении  на  обкусанных  губах  слепого  Дмитрия  засверкала  пузырящаяся  слюна , и  мы  отнюдь  не  решили , что  он   спятил. Исполняемые  им  обрывки  из  неизвестных  нам  произведений  выдают  в  нем  гениального  саксофониста, подсевшего  на  сильнодействующие  препараты – это  достойно  уважения. Бегущий  голубь  не  взлетает  до  последнего. Ни  за  что  не  отвечая , выходим  там , где  зашли.
  Африканское  турне  стало  нашим  триумфом. Арестуют , так  арестуют , бывает  же  всякое , отливать  под  шаманским  деревом  допустимо , но  не  рубить  же , Ваня  и  не  рубил , он  же  не  самоубийца , еле  шедший  по  карнизу , практически  заснув  по  тиканье  бомбы , с  ним  невозможно  не  встретиться, ему  не  думается  в  печи  о  страшных  морозных  зимах , бродяга  украл  велосипед. Да  не  украл… неприкаянный  во  сне  наяву  сидит  в  тюрьме… велосипед – мой. Я – бродяга  на  велосипеде , желающий  трахнуть  камень  с  написанными  мелом  годами  моей  жизни. Не  трахнуть  бы , а  стереть… вздыхает  поверхность. Под  ней  дышат  ущемленные  покойники , интересующиеся  техникой  половых  извращений ; насыпать  вам  в  джин  щепотку  земли  с  могилы  расстрелянного  правительством  революционера?

  Учтивый  официант. Погубит  и  себя , и  нас. Опрокинув  стопку , Серж  Рыков  шарит  ладонью  по  столу , разыскивая  кнопку  вызова  искалеченных  эльфов  с  вывалившимися  языками: они  бы  подплыли  на  патрульном  катере , и  мы  сыграли  с  ними  джем , согласившись  уродовать  ненавистные  нам  песни  проклинаемой  нами  группы «Шары  Кло» , выдохните , братья… замыслы  воплощены , и  гастроли  заканчиваются  аплодисментами  белых  граждан  ЮАР , некоторые  из  которых  даже  приобрели  альбом «Ни  с  кем» , не  поступавший  в  продажу  в  прочих  странах  покорившего  нас  континента. Выпьем  водки , Ваня. При  определенных  условиях  нас  здесь  без  суеты  предадут  смерти , но  шансы  на  выживание  выше , чем  прежде. Голосуя  за  уничтожение  социального  неравенства , мы  не  замеряли  скорость  ветра  и  не  врубали  систему  самоконтроля.
  Какой  быстрый  мерседес… подрезав  наш  микроавтобус , он  врезался  в  стену. Его  водителю  указали  путь , и  он  успокоился. Не  зайти  ли  нам  на  похороны  с  тортом  и  цветами , не  сбивая  собравшихся  размышлениями  о  периоде  от  могущества  до  ничтожества. Во  время  эрекции  и  после.
  Им  будет  неприятно  наше  внимание. Сейчас  все  вроде  нормально. Досчитав  до  ста , слепой  Дмитрий  досчитал  до  тысячи. До  десяти  тысяч , до  двадцати… ему  понравилось , и  он  считает  до  сих  пор.

  Вы  уцелели , и  вам  за  это  слава. Безусловно  формально. Вам  лучше  не  знать , что  уготовил  Всевышний  подзабывшим  о  Нем: да  минует  меня  чаша  сия , да  не  скончается  моя  юная  партнерша , перенюхавшись  клея , ей  требуется  музыка  лишь  для  того , чтобы  под  нее  улетать ; плоть  изуродует  дух , но  она  его  не  убьет – он  бессмертен. Вперед , машина , дави – когда-нибудь  тебя  тоже  раздавят  под  прессом. Слава  портит , очень  портит , однако  знакомого  мне  эстета  с  Юго-Запада  Москвы  испортила  не  она , а  неумеренное  употребление  алкоголя , включая  черничную  настойку  и  молочный  пунш. Он  буянил  в  Театре  Оперетты , возмущался  ассортиментом  пельменной  на  Китай-городе , о  группе «Шары  Кло» он , кстати , не  слышал. Тебе  наплевать?

  Где-то  так. Из  Кейптауна  в  Москву  я  в  отличии  от  Вани  не  полетел – улетая  с  четырьмя  бойцами  в  Россию , он  сказал  мне , что  его  дорога  лежит  не  к  себе  в  Нью-Джерси  и  не  ко  в  Париж , поскольку  и  там , и  там  полно  черных , а  они  ему  надоели , хоть  он  и  не  расист.
  Его  решение  объяснимо , но  лично  я  вылетаю  во  Францию. Меня  встречает  сестра: в  полете  меня  трясло , и  я , перебарывая  дискомфорт , крепко  выпил , Эжени  не  одна… одна… не  двоится. С  сестрой  ее  молодой  человек , показавшийся  мне  черным.
  Он  просто  загорелый  темноволосый  юноша , полагающий  за  счастье  познакомиться  со  старшим  братом  своей  ненаглядной  девушки ; от  меня  разит  алкоголем , и  я  взлохмачен  и  небрит , мне  говорят: разрешите  представиться , меня  зовут  Жан… а  у  меня  есть  друг  Иван… повременив  с  приветствиями , поедем  в  мой  особняк  и  побеседуем  после  того , как  я  помоюсь  и  обессиленно  развалюсь  в  кресле , сосредоточившись  на  выслушивании  истории  вашей  любви , поймайте  такси...
  У  Жана  ситроен , - сказала  Эжени. - Ему  дал  отец.
 
  Задав  мне  направление  в  жизни , мой  отец  дал  мне  больше , и  я  вечно  пребуду  его  должником , укрываясь  от  импульсивных  влюбленностей в  дальней  изолированной  комнате.
  Меня  убаюкает  хрипение  из  могил , поредевшее  обилие  вечнозеленых  кустарников , мне  трудно  стоять… приезд  хозяина  не  вызвал  сумятицы: дворецкий  Лоран  насмешливо  раскован , пожилая  горничная  слегла  с  воспалением  легких, Эжени  с  ее  парнем  мельтешат  у  холодильника , порываясь  сообразить  что-нибудь  на  ужин ; посмеиваясь  над  их  хлопотами , я  сижу , как  вкопанный. Меня  привели  на  кухню , и  я  не  ропщу , самостоятельно  передвигаться  мне  непросто , заготовленная  Лораном  четырехлитровая  бутылка  вина  высасывается  меланхоличными  нежадными  глотками ; приложись  и  ты , Эжени. Налей  и  Жану.
 Вас  поведет , вы  возрадуетесь , у  меня  перед  глазами  прошу  не  обниматься , за  найденные  в  моем  доме  чипсы  я  вычту  из  зарплаты  дворецкого ; да  входи , Лоран , не  стесняйся , накати  на  грудь  с  молодежью  и  сопроводи  меня  в  спальню. Эжени  с  рафинированным  Жаном  пусть  торчат  тут  сколько  влезет. Они  и  без  меня  тут  торчат? Ну  и  пожалуйста , я  разрешаю , космос  примет  меня  назад , и  в  нем  для  меня  все  будет  кончено , закрывшаяся   дверь  помашет  крылом, туча  мух  закружится  над  кроватью , деля  добычу  с  безнадженым  романтиком , переговаривающимся  со  мной  через  стену  об  очередности  взносов  в  фонд  героев  ритуальной  наркомании.
 
   После  длительного  перерыва  меня  не  удержать  от  пробуждения. У  находящейся  в  изоляции  отрубленной  головы  восстанавливается  зрение , пришедшие  в  движение  виды  из  стаи  набрасывающихся  городов  выгибают  спины , умоляя  хлестать  их  плетьми , я  нелегко  схожусь  с  людьми , и  мне  нестрашно  жить. Альбом  Тома Уэйтса «Blue  Valentine» разочаровывает  меня  заедающей  на  моем  проигрывателе  восьмой  песней. Огромная  женщина  на  низкой  терпеливой  лошади , узрев  меня , выпускает  поводья , и  я  смиряюсь  с  ужасом  в  ее  изумрудных  глазах , сожалея , что  она  верит  всем , не  отделяя  овец от  козлищ ; блестящая  плеяда  помеченных  любовью  уродов  пребывает  в  притяжении  крещеных  на  кладбище  и  элегантно  выглядящих  мизантропов , расположившихся  на  пикник  в  стерильном  хлеву  с  трафаретными  изображениями  святых , мне  звонили  с  киностудии? Ты  уверен , Лоран? И  на  той  неделе , и  вчера , некий  режиссер  проявляет  настойчивую  заинтересованность  во  мне  в  качестве  актера , мне  удалось  схватить  суть. Наденьте  на  меня  доспехи  и  обеспечьте  бутафорской  секирой , полагаясь  на  энергичное  выражение  моего  лица ; рутинная  работа  на  съемочной  площадке  меня  не  прельщает.
 
  Прибывший  на  аудиенцию  со  мной  бородатый  и  амбициозный  творец  Жером  Трюам  обещает  ограничиться  минимальным  количеством  дублей , предлагая  мне  в  своей  новой  постановке  роль  крутого  капитана  спецвойск , столкнувшегося  в  Париже  с  незрелым  и  попавшим  в  беду  человеком , когда-то  служившим  под  его  началом  то  ли  в  Камеруне , то  ли  в  Сомали ; подождите , Жером. Без  Африки  мы  никак? Я  от  нее  еще  не  отошел , и  беседовать  о  ней , а  тем  более  лететь  туда  на  съемки...  не  полетим? За  пределы  Парижа  не  поедем , надолго  вы  меня  не  займете , угу , я  вникаю ; разговаривая  с  вами , не  выталкивая  вас  прочь , совершаю  подвиг  смирения , откуда  вы  обо  мне  знаете? Бывали  на  концертах , слушали  записи , видели  в  газетах  мою  перекошенную  физиономию – все  предвещает  удачу. Перескажите  мне  сюжет. Не  весь , а  ту  часть , которая  относится  к  этому  спецназовцу.
  Проводя  отпуск  в  Париже , он  случайно  встречает  бывшего  рядового  Перье  и , прознав  о  возникших  у  него  проблемах  с  мафией , берется  их  разрешить  при  помощи  кулаков , ножей  и  стволов , он  же  научен  убивать , у  капитана  Карболя  нет  эмоций  и  он  хладнокровно  идет  разбираться , но  его  в  момент  обламывают , и   он  так  же  без  эмоций  уезжает  из  Парижа , пожелав  Перье  стойко  переносить  удары  судьбы , не  теряя  мужского  достоинства.
 
  Занимательный  персонаж… На  мне  и  музыка  к  фильму? Кино  намечается  высокохудожественным , бюджет  следовательно  копеечный , и  денег  мне  не  заплатят: африканское  турне  и  ваш  фильм. Второй  благотворительный  проект  подряд. Не  завлекайте  меня  процентом  с  прибыли – я  успешно  вложил  средства , и  мне  не  грозит  выйти   на  паперть , сколько  бы  я  ни  напрягался  задаром.
  Чрезмерная  занятость  надо  мной  сейчас  не  довлеет , десять-двенадцать  съемочных  дней  при  отсутствии  утренних  смен  я  выдержу ; если  я  напьюсь  и  опоздаю , я  не  умру  для  вас , как  личность?
  Что  вы , месье  Фист , что  вы…
  Вы  помните  мое  старое  прозвище? Мое  участие  повлияет  на  ваш  фильм  в  позитивном  плане? Развлекая  киногруппу  рассказами  о  распитиях  и  разорениях , я  создам  себе  репутацию  свойской  незазнавшейся  легенды , в  Америке , к  вашему  сведению  меня  называют  легендой , и  у  вас  могут  быть  сложности  с  выпуском  фильма  на  американский рынок, поскольку  Ральф  Гендерсон  неусыпно  блюдет  мой  имидж  культовой  кормушки  для  его  разросшейся  звукозаписывающей  компании: стертый  в  порошок  капитан  Каброль  ему  не  понравится. О  Штатах  вы  и  не  думаете. Организовать  бы  прокат  в  окрестных  залах  где-нибудь  здесь. Важнее  тот  факт , что  занимаетесь  искусством.
  Зажав  коленями  синеющие  руки , растерянный  режиссер  Трюам  сидит  во  дворе  на  плетеной  скамейке , радостно  кивая  в  ответ  на  высказанную  мною  инициативу  материального  содействия.
  Постарайтесь  обойтись  собственными  силами – когда  возникнет  крайняя  необходимость , обращайтесь  ко мне. Я  свяжусь  с  менеджментом  и  выясню  в  состоянии  ли  я  выделить  вам  недостающую  сумму. По  отцовской  линии  я  филантроп. Небольшая  субсидия  меня  не  разорит , на  большую  не  надейтесь , собирающуюся  толпу  разгоняйте  отнюдь  не  только  пиротехническими  взрывами , вам  надлежит  отстаивать  право  на  невмешательство  в  процесс , проникая  в  бездушную  любовницу  через  потайной  ход ; в  каюте  на  койке  несмотря  на  морские  валы  вы  покорите  неразборчивую  шлюху  из  царского  рода , но  копии  нашего  фильма  отпечатаны  мизерным  тиражом.
  Выход  независимой  продукции  является  событием , с  моим  дебютом  в  кино – событием  вдвойне , во  мне  неисчерпаемый  источник  похоронной  иронии ; закономерные  колебания  в  оказании  зрительской  поддержки  подгоняют  выпить  за  пришедшую  осень.
 
  Для  отрубившегося  под  дождем  дождь  так  и  не  закончился. Не  унимающийся  оператор  Бернард  Седые  Усы  действительно  наслаждался  жизнью  в  древнем  обтрепанном  пальто  и  бордовых  промокших  штанах , экскурсоводы  в  исторических  костюмах  не  торопились  вернуться  из  Верхнего  Кумара , читая  под  шумы  в  голове  вавилонский  рэп , грабительский  поход  в  музей  не  сыграет  на  понижение  нашего  рейтинга ; тормоза  отпущены , соотношение  сил  приемлемо , долговязая  птица  плечом  разбивает  окно  и  подзывает  меня , вызываясь  показать  мне  Париж.
  Я  убираюсь  отсюда , чтобы  лежать  под  пальмой  без  требующего  усилий  секса. Природная  склонность  к  порхающим  движениям  мешает  мне  залечь  и  не  взмывать , и  мы  были  в  Дао , но  мы  не  были  Дао , на  середину  гладкого  озера  падает  перелетный  гусь , сплотивший  вокруг  себя  вырвавшихся  из  инкубаторов  товарищей ; сварка  или  фотовспышки. Рабочие  и  журналисты  вдыхали  аромат , не  могли  его  поделить , мы  же  предполагали  неудачу , своенравно , с  несгибаемой  гордыней  реагируя  на  лишения. Это  хорошо  сказано.   

  От  напечатанных  в  прессе  восторженных  отзывов  у  беспрерывно  хихикающего  режиссера  Трюана  разбежались  глаза , недовольство  собой  и  жестким  режимом  экономии  отступило , отмечен  и  мой  актерский  талант , и  мое  согласие  сниматься  фактически  без  гонорара , недоброжелатели  видят  тут , как  и  в  гастролях  по  Африке , рекламный  подтекст , в  интервью  я  говорю  о  неунывающих  и  разрозненных  костях  скелета , двигающихся  в  трансе  к  Преподававшему  Йогу  Яйцу. По  описанию  свидетелей  его  зарисовал  с  натуры  отошедший  от  рок-н-ролла  неврастеник.
  На  горной  террасе  он  не  скрывал  свои  чувства , взирая  на  сломанный  подъемник  с  годными  в  пищу  прорицателями  из  Южного  полушария - не  убий. Скользи  по  откосам  перепончатого  склон  и  не  пропускай  ошивающихся  на  съемках  женщин.
  Нетерпеливо  выщипывающий  бороду  Трюан  привел  одну , я  позвал  другую , групповуха? Неплохо. Из-за  моего  безразличия  все  сорвалось , в  отведенном  мне  вагончике  я  зубрил  текст  роли  и  сношался  с  отделенной  от  прочих  Лаурой  Амбле: положившейся  на  мой  опыт  длинноногой  гримершей, которая  невнятно  выговаривала  адресованные  мужчине  высокие  слова , оказывая  решающее  влияние  на  растекающуюся  по  мне  благодушность  настроя.
 
  Я  не  искал  с  ней  забвения. Когда  она  уходила , мне  не  становилось  тоскливо. Во  мне  силен  вольный  дух , вызывающий  мрачные  ассоциации  со  старыми  почерневшими  шрамами. С  расслабленно  висящими  руками  я  защищаюсь  от  холодного  мира , стряхнув  с  подошв  прах  недолговечных  мечтателей ; по  крыше  особняка  долбил  ветер , дворецкий  Лоран  протащил  в  газетной  свертке  зажигательный  снаряд , вы  обознались , месье. Ты  не  Лоран? Не  в  тебе  ли  истончается  прослойка  божественного , доставшегося  тебе  при  рождении? Протез  на  колене , в  нем  сигарета , вот  и   дожил  я  до  знойного  века. Весной  были  сомнения. Этой  порой  в  голову  всегда  лезет  разная  чушь – я  тебя  вспомнил. Ты  из  вечно  летних  краев. Вскрыв  бритвой  подсознание , я  досадливо  поморщившись , задохнусь  ядовитыми  парами. Я  поужинаю , ты  не  волнуйся. С  набитым  ртом  поспешу  возблагодарить  Создателя  за  хлеб  насущный , отпущенный  мне  в  темном  и  печальном  месте , где  я  изнываю  от  инсталляций  с  человеческими  фигурами , скрепя  сердцем  заплатив  обременительные  налоги  Французской  республике. Мне  срочно необходим  специалист  по  уходу  от  таких  выплат. Режиссер  Трюан  меня  кое  с  кем  свел , и  я  ему  благодарен , разумеется  не  так , как  Создателю , далеко  не  так , никакого  сравнения. Его  главенство  неоспоримо , какое  бы  приложение  разума  я  не  осуществил , Он  никому  не  раскроет  собственных  секретов , я  отхожу  в  сторону  и  гипотетически  обращаюсь  в  кровавую  кашу  под  колесами  погребального  электромобиля ; во  Франции  весьма  популярна  борьба  за  экологию. Лаура  Амбле  и  та  беспокоится  о  загазованности  Парижа  и  привлекательности  своей  кожи.
 
 Ее  плечи  не  подергивались  в  такт  би-бопу , не  любила  она  и  иной  джаз , не  выносила  и  классику – если  в  концертном  зале  сухо  и  тепло , говорила  она , я  могу  и  задремать.
  В  Бога  она  верила. Посещала  церковь , прижимала , как  плюшевого  мишку , комнатное  распятие , Господь  в  ней  наследил , но  она  курила  траву  и  не  отвергла  мои  ухаживания , минут  пятнадцать  я  все-таки  за  ней  ухаживал.
  Я  тогда  выпил. Подал  ей  вырванный  из-под  ассистента  Трюана  стул , отгонял  от  Лауры  развращенных  москитов , она  их  не  видела: в  Африке  миллионы  москитов. И  миллионы  туземцев.
  Вы  из  Африки?
  Я – музыкант , потрудившийся  и  в  Африке. Заурядный  человек  интеллектуального  плана , охватывающий  взором  вибрирующую  суету  разумных  существ , в  остолбенении  я  выгляжу  ненормально. Рассмотрев  поближе  нарушенные  пропорции  надвигающихся  носильщиков , я  оцениваю  угрозу  под  углом  заливаемой  бутылки. Мой  чемодан  на  его  тележке , и  носильщик  пытается  исчезнуть , интенсивно  лавируя  на  вращающейся  сцене , он  не  сорвется , он  бы  меня  предупредил , никто  не  сброшен  со  счетов , и  у  женщин  нет  права  ему  отказывать , он  для  них  и  мачо , и  моральный  авторитет , здоровый  или  больной , инсценирующий  вслед  за  кражей  изнасилование , на  него  повесят  и  шпионаж ; набрасывая  маршрут  отступления , я  горжусь  нашим  знакомством. Люди  моего  склада  не  приучают  себя  к  необходимости  держаться  общественных  норм.
 
  Издавая  гортанные  выкрики , я  внушаю  Лауре , что  мы  потерялись. Но  чудесным  образом  нашлись. Мы  пойдем  на  звон  колокольчика , и  нам  попадется  волчий  сновидец , прямо  при  нас  тянущий  за  передние  лапы  рыдавшего  в  болоте  оборотня , поклявшегося  намертво  завязать  с  алкоголем  и  химическими  стимуляторами.
  Метнемся  же  к  нему. Ты  в  бикини , бэби? На  ней  цельный  купальный  костюм , и  при  наличии  умения  я  бы  перешил  его  в  борцовское  трико , вызывая  Лауру  на  тренировочный  поединок  в  мутной  росе. Около  чахлых  кустов  у  зеленого  моря.
 Полтаблетки  хватает  на  полдня. Дома  я  не  проигрываю , в  дельфинарии , надев  оболочку  дельфина , не  подрабатываю , поцеловавший  мою  руку  вервольф  преследует  меня  вплавь , поминутно  справляясь  у  арбитра: я  не  сбиваюсь? вы  точно  прочли  за  меня  заклинания? Отмечена  легкая  паника. Он  до  предела  взбудоражен  жеванием  гашиша  и  растерт  об  обморожения  выдавленным  из  подруги  жиром.
  Солнце  стабильно. Возвращаясь  с  богомолья  из  отдаленных  уголков  овражистого  астрала , он  догадывался , что , заснув  в  позе  лотоса , ты  постигнешь  Учение , но  его  кандидатура  в  бой-френды  вызывает  вопросы. По  особым  нравственным  причинам - Лауре  они  известны.
  Играет  кровь , слагаются  песни , мартышки  с  дерева  вопят , лихие  грешники  молчат ; не  боясь  предъявить  ей  весь  масштаб  моей  личности , я  беседовал  с  Лаурой , как  выживший  из  ума  дед  с  жалкой  пропившейся  внучкой , назидательно  твердя  о  распаде  величин  и  облучающей  стойкости , кхе… накрытые  одеялом  завалены  снегом , у  вышвырнутых  из  небесных  саней  критический  подход  к  озарению , на  дне  могилы  ты  кого-нибудь  ждешь? Тебя , любимый , тебя…

  Затяжные  прогулки. Моросящая  элегия. Сквозь  потоки  ливня  просматривается  опускаемая  под  землю  кровать.
  Не  спрашивая  позволения  вылезти , я  подхожу  к  телефону. Ваня… брат  Ваня  звонит  мне  из  Москвы , эмоционально  принуждая  меня  срочно  лететь  в  Россию. Ваня… ты  тронулся. Внутренние  опоры  не  выдержали , сухие  листья  поползли  подобно  живым , не  ползают  и  живые , я  четко  помню , конечности… свободно  болтаются  в  суставах… Мавр  и  Генерал. Маркс  и  Энгельс. Это  их  клички – здесь  в  Париже  я  разрезал  гибким  пальцем  горячую  пиццу , изучая  биографию  Карла  Маркса – нет , я  не  ударился  в  марксизм. Замызганную  книжку  на  французском  кто-то  забыл  в  пиццерии , и  я , зайдя  туда  с  проголодавшейся  девушкой , ее  поверхностно  пролистал. Книгу – не  девушку – слушай  внимательней. Впрочем , и  девушку. Какую? Пристойную. За  секс  я  ей  не  платил. Материально  нуждаясь  до  встречи  со  мной , она  продала  по  объявлению  срезанные  с  себя  волосы , и  они  пошли  какой-нибудь  плешивой  красавице. Как  же  она  поднялась , если  я  ее  не  содержал? Она  устроилась  на  работу  в  кино. Не  актрисой… актером  был  я… о  деталях  расскажу  в  Москве. Мне  и  вправду  обязательно  лететь? Не  срывайся , не  ори… что  с  тобой… сколько  бы  ты  меня  ни  отговаривал, теперь  я  непременно  прилечу. Обеспокоил  ты  меня , брат. Заполучив  визу , я  безотлагательно  вылетаю.

  Для  ускорения  процесса  можно  пойти  на  подкуп  и  прочие  противозаконные  действия. Отношения  с  законом , взаимоотношения  с  Богом – вторые  волнуют  тебя  больше. Сказанное  и  спетое  тобой  достойно  занять  свою  нишу  в  пантеоне  человеческой  мысли: выпуская  дым , ты  разгоняешь  его  рукой, тем  самым  им  дирижируя , насмерть  сражаясь  в  плену  нетривиальных  тяготений , свойственных  обыкновенным  философам , успевшим  выхватить  главное  из  гибельных  наводнений  и  не  менее  смертоносной  засухи. Сидя  на  широком  пеньке , ты  ведь  ощущал  силу  спиленного  титана. In  seculum  seculorum – во  веки  веков. Ивана  Михайлова  нежданно  потянуло  вниз?

  Происходящее  с  ним  не  спишешь  на  алкогольный  психоз. Расчищая  себя  дорогу , он , не  разбирая  пути , устремился  к  тяжелому  разочарованию  в  полной  иллюзии  рокочущей  любви. Несокрушимая  убежденность  в  ее  истинности  наталкивала  его  на  торчащие  гвозди , следующий  шаг  принесет  ему  укрупнение  ожога  в  определенной  плоскости  семиметрового  костра ; в  те  памятные  дни  я  расхаживал  по  Москве  и  уже  не  сомневался , что  рассказанное  мне  Ваней  в  снимаемой  им  квартире  на  Остоженке  вынудит  меня  вызвать  к  нему  санитаров.
  Исповедуясь  передо  мной , Ваня  Михайлов  смеялся , как  блаженный. Выбрав  серьезное  выражение  лица , ничем  не  уступал  находящемуся  под  следствием  банкиру. Ваня  пострадал  от  нападения  охотников  за  черепами , и  его  заклинило – такое  случается  с  ним  нередко. Влюбляется  он  не  впервые. У  Вани  Михайлова  отважная  душа , и  размеренный  темп  жизни  с  не  вписывающейся  в  него  любовью  не  для  Вани ; он  гремит  цепями , не   оберегая  свой  сон  и  не  придавая  значения  необратимости  изменений: у  меня  никогда  не  было  подобных  проблем.   
 
  Знахари  врут , биллиардисты  киксуют. Я  на  тушении  лесных  пожаров. Сделавший  выводы  солист , сфальшивив  на  высокой  ноте , глухо  пришептывает  текст  не  дающейся  оперы.   
  Давно  оглохнув , не  слышит  гром , но  молнию  частично  видит ; постукивать  тростью  не  надоедает , выдуваемые  на  ржавом  саксофоне  молитвы  сложны  и  безответны , Слепой  Дмитрий  и  я…  и  мы - Ваня   Михайлов  приседает  в  вырубленной  роще  тягостной  несгибаемости , ударник  Александр  терзает  слух  ритмическим  главенством  в  аритмичной  приоритетности: музыкальный  редактор  крупной  парижской  газеты , наговорившись  со  мной  о  состоятельности  альбома  «Ни  с  кем» , допытывался  у  меня , не  думаю  ли  я  жениться.
   Я  ответил  отрицательно.
   Ваню  не  образумить. Выйдя  пройтись , он  волей  случая  увидел  гулявшую  с  собакой  девушку , и  она  показалась  ему  совершенной. Сопутствующий  ей  ассоциативный  ряд  состоял  из  взрывов , хризантем , актов  самосожжения  и  затяжных  парений  над  сказочными  просторами  с  высовывающимися  из  листвы  дикарками  и  занимающимися  спиритизмом  волшебницами  с  накладными  грудями  и  ресницами – шквал  аплодисментов. Ты , Ваня , с  ней  еще  не  спал?
  Она  неприступна , как  ангел.
  Ты , брат , ошалел?
  Называй , как  хочешь. Колеся  по  миру , я , Паша , кого  только  ни  встречал , однако  она  лучше  всех , сатанинские  путы  одиночества  разодраны  в  клочья , Вероника  меня  тоже  любит – это  же  она  предложила  официально  расписаться.
  Она? Узнав , что  ты  миллионер?
  Сколько  у  меня  денег  она  в  точности  не  знает , но  на  нищего  я , конечно , не  похож...
  Вероника  знает , что  ты  гражданин  США?
  Да. Я  ей  говорил. Ты , кажется , недоволен?
  Ты  сам  рой  себе  яму. Я  полежу  и  отдохну  в  своей. Возможно , когда  я  посмотрю  на  твою  Веронику , мое  мнение  относительно  нее  коренным  образом  изменится , и  я  от  всего  сердца  поздравлю  тебя  с  невероятной , буквально  фантастической  удачей. И  где  нам  предстоит  попасть  друг  другу  на  глаза?
 
  Высказав  мне  посетившую  его  идею , Ваня  Михайлов  лишь  чудом  не  нарвался  на  категорический  отказ.
 Приближаясь  к  нему , обеспокоенный  сержант  включил  бы  рацию  и  забормотал: «тут… тут  такой… по  предварительным  наблюдениям  он  опаснее  хладнокровного  убийцы , поскольку  он  влюблен  и  он  этого  не  скрывает , мне  его  не  нейтрализовать , отчаяние  толкнет  его  на  преступление» - Ване  захотелось  арендовать  зал  ресторана  или  кафе  и , чтобы  наглядно  продемонстрировать  Веронике  кто  он  есть  и  чего  он  стоит , устроить  для  нее  и  ее  выпивающей  родни  концерт  группы  «Шары  Кло».
  Согласие  Сержа  Рыкова , Олега  Копылова , слепого  Дмитрия  и  ударника  Александра  получено.
  Вопрос  во  мне. От  мысли  снова  играть  меня , прости , воротит. Тринадцать , четырнадцать  лет  назад  мы  проходили  через  это , выступая  перед  жующими  за  столика  мексиканцами , но  с  той  поры  мы , мягко  говоря  сдвинулись  с  места, и  мне  нелегко  представить  как  мы  будем  исполнять  наши  ставшие  совсем  непростыми  песни… не  обязательно  наши? А  какие? В  Москве , как  я  заметил , из  киосков  преимущественно  звучит  странная  музыка  со  словами  на  тюремную  тематику  и  минимальным  количеством  тоскливо  берущихся  аккордов. Подобную  жуть  я  не  буду  даже  для  тебя. Но  если  твоей  Веронике  и  ее  духовно  продвинутым  родственникам  подойдет  попурри  из  слегка  обработанных  в  психоделическом  стиле  рок-н-роллов , я  исключительно  ради  тебя  поднимусь  на  сцену  в  выбранном  тобой  заведении ; сцена-то  предусмотрена? Можно  сдвинуть  столы , и  тянуть  шнуры  уже  к  ним – с  бутылками  между  ногами  мы  бы  отыграли  и  на  столах , индифферентно  питаясь  пущенным  по  скрученным  проводам  электричеством ; напиваться  после  шоу  я  не  намерен.

  Остановившись  в  гостинице «Международная» , я  выпиваю  у  себя  в  номере  и  не  злоупотребляю  выходами  в  город. Меня  туда  и  не  тянет. В  Нескучный  Сад  я  съездил , по  набережной  и  внутренностями  побродил , приступом  ностальгии  меня  не  пришибло.
  Все  умерло. Дом  у  меня  в  Париже , меня  не  ждут  и  там , я  не  прерываю  эксперимент и  не  кажусь  ранимым , гармония  внутри  не  нарушена , в  воображении  возникает  морщинистый  и  косоглазый  искуситель , проходящий  колесом  под  арочными  перекрытиями , неотрывно  смотря  на  следящих  за  его  передвижениями  женщин  с  цветущими  дочерьми-подростками.
  Их  двери  для  него  не  закрыты. В  рыцарском  порыве  он  отважиться  удовлетворять  и  натягивать  табунами  и  пачками, фантастическим  образом  не  нуждаясь  в  передышке  на  насыпи  из  разгоряченных  обнаженных  тел , не  превзошедших  его  ожидания.
  Загибая  пальцы , он  размышлял  об  обваренных , обмороженных , обваренных  и  обмороженных , организующих  фан-клуб  команды «Шары  Кло» , которой  предназначено  потерпеть  крушение  в  районе  метро «Сокол». В  зале  снятого  Ваней  шалмана. В  отсеке  для  хранения  космического  мусора  над  нами  не  висит  выполнение  контрактных  обязательств. Длинный  разбег  выводит  из  равновесия  не  додумавшуюся  набраться  терпения  аудиторию , прогреваемую  нудной  дробью  ударника  Александра  и  очищающими  атмосферу  риффами  надевшего  тюбетейку  и  сапоги  с отворотами  Сержа  Рыкова , неподражаемо  вращавшегося  на  одной  ноге , поручая  гитаре  поговорить  о  самых  простых  вещах , наподобие  луны  или  поножовщины.
  Я  на  максимальном  звуке  настраиваю  инструмент  и  с  бесстрастной  физиономией  вожусь  с  фонящим  микрофоном.
  Из  уважения  к  Ване  я  спою.
  Взвинченный  Ваня  Михайлов  ведет  лиричную  мелодию , перебиваемую  импульсивными  вступлениями  Слепого  Дмитрия , предающегося  поискам  истины , коверкая  эпохальное  произведение «Summer  time».
  Меланхолично  щупающий  струны  Олег  Копылов  отбывает  повинность  с  нескрываемой  брезгливостью  к  публике.
 
  За  двумя  столами  семь  человек. Услышанное  со  сцены  не  повергает  их  в  шок – им  без  разницы. Ваня  позаботился , чтобы  выпивки  и  еды  было  вдоволь , и  они , не  смущаясь, набивают  животы  под  отличный  коньяк  и  смирновскую  водку , very  good. Внимают  нам  и  там , и  тут. Мы  сделаем  для  вас  и  Джерри  ли  Льюиса , и  «Лед  Зеппелин» , взбудоражим  и  Спрингстином , и Кокером , не  кричите  с  мест.
  «Ой , мороз , мороз» не  будет. Ваня  просит  оказать  ему  услугу  и  спеть , но  я  не  знаю  слов – вы  играйте , и  я  поиграю  с  вами , выросшие  на  севере  не  против  русских  морозов , надрывать  глотку  поручено  надравшемуся  еще  до  концерта  Сержу  Рыкову , упившийся  народ  лезет  к  нам  с  инициативой  обняться  и  всем  скопом  орать  застольные  песни , Вероника  не  двигается. Храня  спокойствие , выделяется. В  нарочито  теплом  взоре  просматривается  агрессивная  сталь.
  У  нее  вьющиеся  волосы  и  довольно  средняя  фигура , высокий  лоб  и  худые  оголенные  плечи , платье  явно  не  с  рынка. За  него  несомненно  заплатил  Ваня.
  Покидая  охваченную  вакханалией  сцену , я  спускаюсь  к  Веронике  и , поклонившись , сажусь  на  стул  и  наливаю  себе  выпить. Предлагаю  и  ей. Пододвигая  свою  рюмку , она  заискивающе  глядит  на  ближайшего  друга  ее  будущего  мужа , но  не  выдерживает  моего  взгляда  и  томно  отворачивается , одобряюще  жестикулируя  Ване  Михайлову , распевающему  с  ее  родней  и  снявшим  очки  Слепым  Дмитрием «Подмосковные  вечера».
 
  Подсевший  ко  мне  Олег  Копылов  расспрашивает  меня  о  планах , дивидендах , сроках  записи  альбома , Олегу  небезразлична  судьба  команды «Шары  Кло» , благодаря  которой  он  выбился  в  люди. Я , выпив  с  пол-литра , цитирую  ему  Федра: «кто  потеряет  прежнее  могущества , над  тем  и  трус  в  несчастье  издевается» и «бессильный  гибнет , подражая  сильному» - соизмеряй  длину  шагов  с  крепостью  брюк. А  не  то  треснут.
  А-ааа…
  Уцелевшие  превращаются  в  застывших. Изучая «Основы  реаниматологии» , я  существую  в  подходящем  режиме. Вздрагивания  глубоководного  ныряльщика  удерживают  меня  от  употребления  чистой  воды: в бокал  с  ней  мне  обычно  подсыпают  отраву. Что  это  за  десерт… кокосовый  рулет. Пошла  и  прошла  дрожь , в  нагрудном  кармане  встала  враспор  ручка , вытащу… вырву… напишу  начало  блюзового  трэша «Ранчо  падших  самок» , сейчас  же  нацарапаю  и  ноты; не  поленись , Олег. Передай  салфетку  Ване. Он  поиграет , а  я  попою  отсюда , самозабвенно  перекрикивая  громыхающую  установку  ударника  Александра , в  открытую  дымящего  косяком , в  Москве  за  это  не  вяжут? Не  нас. У  нас  закрытая  вечеринка. Если  дойдет  до  убийства , милицию , пожалуй , вызовут , но  не  раньше. На  сцене  уже  кого-то  убивают? За  толщей  пляшущих  гостей  не  видно  Сержа  Рыкова , однако  он , скорее  всего , самостоятельно  вырубился  и , рухнув , бесстрашно  зевнул.

  До  новой  встречи , Серж. На  виляющем  задом  поезде  ты  не  оспариваешь  решение  прохладной  на  ощупь  защитницы  форта , подобравшей  ключик  к  твоему  разуму. Подносите  снаряды , подкатывайте  орудия , наводите  их  на  общипанные  укрепления , предоставляя  честь  стрелять  по  ним  уехавшему  Сержу. Ограничения  в  пространстве  призывают  к  порядку  в  динамике  преодоления  опасностей , таящих  в  себе  закручивающий  вихрь  посреднических  компаний  и  застегнутые  фраки  погибшего  экипажа , выступавшего  для  узкого  круга  поклонников  на  утоптанной  свалке  костей. Наша  территория  обозначена. Самодовольно  улыбаясь , отметим  успех  в  вагоне  со  льдом  и  будем  держаться  вместе , не  соглашаясь  с  вердиктом  лучших  врачей  с  заостренными  ушами: в  голове  горячо. Настоящая  баня. Там  все  лопается – кровавая  баня. Признанный  знаток  системы  отлова  ищущих  жертву  шаманов  визжал  во  тьме  и  не  ходил  по  прямой , никого  не  узнавая  на  заросших  ответвлениях  скрученной  в  трубку  трассы. Полеты  на  сделанном  для  психов  дирижабле «Пушкин» научили  его  контролировать  эмоции.
  Серж  Рыков  не  доверяет  потянувшимся  слухам , что  Господь  его  не  вразумил. Рассекаемая  ветром  жидкость  прижимается  к  берегу , вживаясь  в  засушенного  и  двуличного  Гор-Гор-Мона , избавляющего  от  одиночества  усевшихся  на  прибрежных  скалах  девушек  с  солнцем  на  ногтях ; с  шестью  вампирами  он  бы  не  справился , раз  в  четыре  дня  у  него  бессонница , девятое  приглашение  принято , и  шестнадцать  золотящихся  метателей  подвергают  меня  суровым  испытаниям , играя  в  игры  с  моим  мозгом. Произрастающая  возле  нас  трава  вся  в  пятнах , в  листьях , в  скомканной  финансовой  отчетности , из  глубины  просторной  комнаты  дематериализуется  выказывающий  почтение  чужак  в  кожаных  шортах  с  виднеющимся  из  них  посланием  от  теневого  вожака  стаи ; ты  читал? меня  переводят  на  вторые  роли?
  Олег  Копылов  не  в  состоянии  уразуметь  о  чем  я  говорю. Под  громовые  овации  я , не  откладывая , выезжаю  к  Фаросскому  маяку  в  составе  молниеносно  скачущей  по  волнам  легкой  конницы , мне  подойдет  и  твоя  машина. Ты  недалеко  ее  припарковал? Эй , Ваня! Я  с  Олегом – он  отвезет  меня  на  Пресню.

  Я  опустошен  и  немногим  понятен , а  ты  осунулся  и  на  тебе  висит  одежда ; нависая  над  беззащитным  теменем , ель  тянет  свои  клешни , она  диктует  условия  в  вестибюле  отеля, из-за  ухудшающего  зрения  все  будто  бы  в  серебре , на  Новый  Год , не  ставя  елку , обойдемся  водкой , я  его  не  праздную  и  сгоняю  с  ели  жирную  летучую  мышь , игнорируя  настойчивые  просьбы  проводить  меня  в  мой  номер ; посмевшего  надавить  на  лидера  группы  жестко  вырубит  помогающий  мне  идти  к  лифту  Олег  Копылов , в  Москве  меня  не  донимают  фанатки. Как  и  в  Нью-Йорке , как  и  в  Париже – наша  музыка  не  для  экзальтированных  пустоватых  старлеток , выбирающих  себе  кумиров  из  деятелей  попроще. Вторжения  в  гостиницу  «Международная» галдящей  и  срывающей  лифчики  массы  не  случится , и  это  меня  не  печалит , я  это  перерос , перестрадал… я  шучу – ты  шутишь. Я  не  шутил , сказал  Олег. Мировое  искусство  с  распадом  команды  «Шары  Кло» кое-что  бы  утратило , в  произнесенных  тобой  словах  нет  ни  капли  фальши , свадьба  Вани  не  отодвинет  вас  друг  от  друга? Ты  бы , Олег , за  ним  съездил  и  привез  ко  мне. Обманув  бдительность  его  невесты , ты  аккуратно  размести  Ваню  на  заднем  сидении  и  плавно , не  пропуская  красный  свет , доставь  моего  брата… соавтора  прямо  сюда. Я  ударно  выпил , с  Ваней  выпью  еще , предчувствия  у  меня  нехорошие. Разговор  не  задастся , высказываемые  мною  опасения  будут  встречены  им  в  штыки , у  его  Вероники  столько  достоинств – и  не  сосчитать. Чувство  ответственности  за  Ваню  Михайлова  заставит  меня  наотмашь  срубать  его  правдой , которая  покажется  ему  ложью  и  восстановит  против  меня , хотя  совсем  недавно  подобное  было  бы  невозможно. Годы  дружбы  забудутся , сегодняшняя  видимость  озаряющего  луча  света  перекроет  прежнее  витание  между  угрюмых  планет ; меня  напрягают  перекошенные  морды  пошедших  юзом  самосвалов. Ничего  другого  я  не  предполагаю. Эта  Вероника  оказалась  для  него  важнее  меня. Мне  похвалиться  нечем – женщин , бывших  для  меня  важнее  Вани  Михайлова , провидение  меня  не  подсылало.

  По  сути  это  было  щелканье  бича. Рисуя  перед  Ваней  жуткие  картины , я  отрывисто  атаковал  его  сформировавшиеся  предпочтения  прямолинейными  увещеваниями  снять  вопрос  с  женитьбой  и  перебраться  для  восстановительного  цикла  в  мой  парижский  особняк , построенный  по  проекту  мутировавшего  в  архитектора  карбонария , избегавшего  пользоваться  изящными  чертежницами  с  точно  такими  же  жадными  глазами , как  у  увиденной  в  кафе  Вероники. Она – не  продукт  фантазии. Разгаданный  ребус  в  шахте  колодца. Поставив  противотуманные  фары , не  поддавайся  искушению  ехать  не  спеша , почесывая  в  паху  не  особенно  кривым  серпом: тут  какая-то  несправедливость. Зевание  на  весь  перрон. Извещение  о  задубевших  лицах  подчинявшихся  предназначению  пустынников , раскопавших  безотказный  источник  и  вызвавших  наводнение  в  точке  для  знакомств  направленных  на  операцию  аутсайдеров. Течение  сносит  их  к  отворенным  складам  секс-игрушек. Оторванным  членам  врагов  воздаются  воинские  почести. Заловленные  гарпунами  купальщицы , растягивая  слова , вымаливают  прощение  у  растревоженного  ими  пианиста , идущего  на  крайние  меры , чтобы  не  дать  ущемить  свою  свободу , предъявляющую  к  нему  неоднозначные  требования: свобода  ли  с  ними , свобода  ли  без  них , героиновая  бледность  и  коньячный  румянец, здоровье  расшатано  феноменальной  скоростью  мышления ; не  желая  обсуждать  Веронику , Ваня  хмурился  и  вяло  отхлебывал  виски.
 
  Он  не  выбегал  на  набережную  посмотреть  всплыла  ли  затонувшая  Атлантида , не  проламывался  сквозь  густой  лес  к  снежной  равнине , обратившейся  в  сотни  белых  волков - Ваня  ерзает  в  кресле , и  ему  со  мной  скучно. Набрав  по  телефону  приехавшей  домой  Веронике , он  оживает , дебиловато  посмеивается  в  трубку , парализующее  воздействие  его  поведения  заставляет  меня  лечь  и  погрузиться  в  вынужденное  молчание , у  меня  не  та  психологическая  закалка. Меня  затягивает  тиной  его  страстных  вышептываний. Мне  не  терпится  поскорее  отключиться  под  удовлетворенное  мурлыканье  кастрированных  котов , развалившихся  в  корзинах  вокруг  лохани  с  воняющим  компостом  из  упрощений , посягновений , инфекционных  половин  кровати , расчетов  на  наличие  вечной  любви , затронутых  распадом  сердец , порывистых  следований  природе , пропетых  небом  отходных ; я  не  спал , и  Ваня  меня  не  будил. Зная , что  я  не  сплю , он  бесшумно  вышел  из  номера , и  я  его  не  окликнул , сегодня  нам  к  пониманию  не  прийти , билет  в  Париж  у  меня  на  завтра , и  я  улечу , не  попрощавшись  с  Ваней  Михайловым. Раньше  я  бы  сказал: никакого  прощания  с  ним  быть  не  может. В  нынешней  ситуации  оно  не  было  бы   лишним.   
  Долгов  перед  менеджментом  у  группы  «Шары  Кло» не  осталось – альбомы  по  старым  контрактам  нами  выпущены , концерты  отыграны , прекращение  сотрудничества , как  с  коллегами , так  и  с  бизнесменами , судебными  исками  мне  не  угрожает , Олег  Копылов  поставлен  в  известность  звонком  из «Шереметьева-2».
  Не  возмущайся , Олег. Ну  конечно , я  верю , что  ты  переживаешь  не  только  из-за  денег. Мне  тоже  больно , но  ничего  не  поделаешь… нет , с  Ваней  я  не  разругался… свяжись  с Сержем , Дмитрием  и  Александром , и  поблагодари  их  за  меня – они  отличные  люди  и  великолепные  музыканты. Мой  парижский  особняк  всегда  открыт  и  для  тебя , и  для  них. Я  занимаю  твое  время… у  тебе  есть  чем  заняться , и  я  не  буду  тебя  отвлекать. Посадка  уже  объявлена. В  Москве  меня  больше  не  ждите.

  Я  вижу  по  всему , насколько  я  плох. Я  вижу  по  себе , насколько  несовершенен  мир. Я  мнил , что  выдержу  без  семьи  и  друзей , и  ни  малейшего  веселья , теплый  ветер  сдувает  волосы  с  моей  головы , и  некоторые  улетают , доказывая  недоступность  для  меня  власти  над  временем. Приложив  ухо  к  часам , я  слушал  радиорепортаж  об  отрабатываемых  на  одиночках  ударах. В  сверхсознательной  области  и  облачности  меня  подкосила  невозможность  стать  лучше , чем  я  о  себе  думаю. Я  не  прошу  взаймы. Побитый  градом  потрепан  бурей  и  пришиблен  упавшим  деревом: речь  о  бароне  Шашизэ  из  свиты  герцога  Обширэ. В  Париже  его  не  чтут?

  В  его  Париже  его  пеликан  стучит  клювом  в  мое  окно. С  соседнего  кладбища  идут  молчаливые  зомби , неприятный  в общении  пресс-агент , не  сбавляя  темпа , разгоняет  гневно  взирающих  на  него  журналистов ; обвалы  в  рудниках  прививают  любовь  к  мучительной  бездеятельности , и  упаси  меня  Господь  столкнуться  с  чудом , неподотчетная  мне  умственная  работа  не  производит  ни  капли  лжи  и  ни  грамма  надежды , следами  шершавого  языка  зачумленной  царицы  тусклых  совокуплений  исчерчено  все  мое  тело , которое  теперь  может  спать  спокойно ; почуяв  близость  омертвения , неприхотливые  будды  ездят на  членах  королевских  семей , словарь  моих  собственных  значений  японских  слов  исправно  пополняется , решающие  события  впереди. Дворецкий  Лоран  шатается  по  темным  комнатам  с  фонариком  на  лбу  и  разыскивает  орущую  где-то  в  доме  стереосистему.
 Я - в  шкуре  кенгуру  я , Лу  Рида  включил  я , ошибки  быть  не  должно , в  поселение  безглазых  супермоделей  я  не  дополз  на  карачках , а  приехал  с  комфортом. У  меня  о  них  идиллические  представления , и  я , внутренне  напрягшись , колеблюсь  между  плеткой  и  огромным  букетом  роз , к  загороженной  дороге  я  останусь  равнодушным , goodday… sunlight… я – отупевший  от  жизни  авантюрист  Дэнни  Найс ,  в  моей  кровати  поместятся  и  две , и  три  женщины , меня  захватила  настороженность. Раздумия  о  судьбе  и  топот  быстроногого  Лорана.

  К  вам  посетитель , месье. С  котомкой  фосфорецирующих  во  мраке  грибов  он  шел  к  вам  полем , преодолевая  соблазн  раскумариться  наедине  с  собой  и  постигнуть  науку  стрельбы  по  незримым  целям: человеку  без  стержня  они  бы  показались  непоражаемыми. Осмелившемуся  меня  побеспокоить  дворецкому  я  наиграю  заунывную  псевдоплясовую  непривитых  конусов. Из  тех  же  не  совсем  проясненных  соображения  я  упомяну  в  песне  двигающиеся  сами  по  себе  средства  передвижения – везущие  в  богадельни  кареты , опрокидывающие  изысканных  алкоголиков  моторки , для  поддержания  формы  я  обязан  браться  за  гитару  и  остро  сочувствовать  потерям  врезающихся  в  бетонный  забор ; какая  мысль  появится , ту  я  и  обдумываю. В  неподвижном  воздухе  перекатываются  жертвы  и  их  убийцы , отправленный  на  границу  любитель  детей  уносится  волной  надувного  бассейна  на  прокорм  забравшихся  в  пираний  миллиметровых  полицейских , результат  я  знаю. У  меня  все-таки  имеются  мозги. В  физическом  смысле  безусловно.

  Идея  записать  альбом  с  вольными , не  относящимися  ни  к  одной  языковой  системе , текстами  вполне  подвластна  воплощению. С  технической  стороной  записи  я  благодаря  немалому  опыту  и  звукоинженеру  Клоду  Фертье  как-нибудь  совладаю  своими  силами , из  музыкантов  я  приглашу  лишь  ударника ; запугивать  его  электро-резкой  до  окончания  репетиций  я , видимо , не  попытаюсь , а  потом  он  ко  мне  привыкнет  и , проникнувшись  гипнотизмом  моей  харизмы , начнет  воспринимать  увечья  и  смерть  с  абордажным  юмором , музыка  будет  веселой. И  тяжелой. Что-то  вроде  AC;DC. Разрыв  с  Ваней  Михайловым  меня  подкосил , но  я  бодрюсь  и  не  подаю  вида , насмехаясь  сквозь  зубы  над  сочащимися  во  мне  ручьями  тоски  и  злобы. Повторно  переживая  случившееся  между  нами , я  не  сползаю  к  осмыслению  того , что  ничего  по  сути  дела  не  случилось. Ваня  ушел , я  улетел , выбранный  мною  после  посещения  нескольких  клубных  концертов  барабанщик  Дидье  Марекаль  не  заикнулся  о  деньгах  и  торопливо  выпил   сваренный  Лораном  обжигающий  кофе ; ничем  не  одержимому  парню  года  двадцать  три, у  него  безвольный  подбородок  и  манера  насвистывать  мотивы  из «Иисус  Христос  Суперзвезда» , до  ударника  Александра  ему  как  аквариумной  гуппии  до  рыбы-меч , но  мне  он  нужен  ненадолго.
  Ремеслом  он  владеет  прилично , обо  мне  наслышан  достаточно , опозданиями  в  студии  Дидье  не  увлекался , не  слишком  запаздывая  и  в  поясняемых  частично  на  нотных  листах , частично  на  личном  примере , музыкальных  пьесах ; тебе  не  сложно? Я  о  разучиваемых  вещах , написанных  мною  в  рекордно  короткий  срок. Следи  за  моим  пальцем , за  моим  голосом , за  моим  медиатором , политическая  акция  не  подразумевается , остывшая  лава  придержит  тебя  в  холоде  и  в  темноте , неутомимо  трудящимся  металлистам  на  время  записи  нет  причины  из-под  нее  вырываться , хэви-металлом  для  дебилов  я  бы  создаваемое  не  назвал. Тут  и  относительные  тонкости  ритма , и  витиеватые  переходы  из  тональности  в  тональность , намертво  скрепленные  печатью  тупейших  аккордовых  связок – такого  гитарного  шума  я  прежде  не  издавал. Нервное  возбуждение  не  отпустило. Выпуская  пар , я  старался  не  ошпарить  им  подыскивающего  предлоги  увильнуть  от  распития  со  мной  виски  Дидье  Марекаля: я  пробуждал  в  нем  подозрения  и  в  трезвом  виде , а  вслед  за  поглощением  спиртного  последует  пьяное  буйство  и  отрывание  голов  у  всех  оказавшихся  рядом  смертников , не  демонстрирующих  за  редким  исключением  стойкий  характер  при  надвижении  идущих  на  них  пешком  всадников  в  подкованных  для  драки  ботинках ; я  в  домашних  тапочках  и  со  сменяющимися  в  руках  инструментами  с  четырьмя-шестью-двенадцатью  струнами , чьи  малейшие  звуки  слепили  меня  проблесками  кошмарной  зари , расползавшейся  по  диким  местам  подставляющего  мне  плечо  мироздания.

  «Делиса  тамко  парцисим» - название  альбома , Эвоморо  Доттолетт – имя  его  автора ; в  него  вошло  четырнадцать  песен – «Сфегир  соида  тырбовам» , «Каримбу  жалс» , «Хэтчи  бун  ууу» и  так  далее. Двухнедельные  мучения  Дидьи  Марекаля  оплачены  весьма  прилично. Настороженный  менеджмент  получает  добрый  совет  даже  не  думать  о  продвижении  и  распространении ; концертов  в  поддержку «Делиса  амко  парцисим» я  играть  не  намерен , вещи  с  этого  диска  не  для  публичного  исполнения , я  вас  понимаю. Раньше  я  пел  на  русском , теперь  на  придуманном , европейским  потребителям  без  разницы , но  музыка , обратите  внимание  на  нее , она  же  до  неприличия  заурядна  и  неспособна  ввести  в  транс  у  заколоченного  пожарного  выхода  в  крутящем  движении  прощальных  речей. Бредовых  матерых. Наверно , неверно. Это  не  бессмыслица – это  я  сказал  вам  по-русски. А  критики  скажут  публике , что  я  сошел  с  ума. Сменив  псевдоним , нарвался  на  негативные  рецензии  и  запрыгал  через  приобретенную  у  полуистлевшего  старьевщика  висельную  веревку.
  Для  правдоподобия  предпочтительней  гильотина? Я  шинкую  ею  эталонные  луковицы: я  же  прижился  во  Франции  и  полюбил  луковый  суп  с  добавками  из  вырванных  страниц  и  вытекших  глаз , я  полномочный  поглотитель  реального  и  фантомного , у  меня  не  бывает  изжоги , мое  лицо  принимает  обычное  выражение , когда  я , не  сходя  с  берега , купаюсь  по  ночам  в  широко  разлившейся  реке , анестезирующей  конструктивно  хронические  позывы  к  массовому  катанию  в  извилистых  горизонтальных  рядах.
 
 Я  не  настолько  болен. Сопереживающий  мне  Лоран  уважает  мое  уединение. Прекратив  снижаться , я  бы  преобразился  и  не  говорил  ему  о  себе: я  типичный  мужчина  двадцать  третьего  века.
  И  что  это  означает? – тактично  спрашивал  Лоран.
  Не  имею  никаких  предположений , рассеянно  отвечал  я. Планеты  всмятку , ракеты  доверчивы  и  стеснительны , неисследованные  зоны  раскрывают  яшмовые  лепестки , профессору  астрономии  немедленно  требуется  профессор  психиатрии , на  вызов  прибыла  женщина.
  Она – вампир. Между  ее  ног  загнали  осиновый  кол , и  на  нем  появились  почки  и  листья. Вы  живы , вы  встанете , вы  не  вальсируете? вы  же  можете  сесть  на  меня  сверху  и  сидеть  часами , не  двигаясь  и  ничего  не  делая , я  к  вам  прирос. Не  вы  ко  мне. Надавив  мне  на  шею , меня  опускают  в  молоко , вероятно , в  материнское , вступающие  в  разговор  упыри  рекомендуют  подчиниться  воле  страдающего  при  родах  сообщества ; на  вздувшейся  афише  напечатана  знакомая  мне  фамилия. Роджерс… Катрин  Роджерс… я  помню  ее  по  Нью-Йорку  угловатой  комплексующей  девушкой  с  незаурядными  вокальными  данными , обнадеживавшими  специализирующих  на  блюзах  коммерсантов , которые  доставили  ее  ныне  в  Париж , не  пожалели  денег  на  аренду  тесного  зала , лет  семь  назад  она  бы  этому  обрадовалась , теперь  смирилась  и  понемногу  откладывает  на  парикмахера ; я  ее  рассмешил. Зайдя  за  сцену , вогнал  Катрин  в  оторопь.

  Сначала  всего  лишь  испугал: в  длинном  рубиновом  плаще, в  черных  очках  и  малиновом  канотье  я , собираясь  ее  обнять , гонял  Катрин  по  гримерке: девочка! – ревел  я. – Я  таких  не  упускаю! Они  хорошо  проскальзывают  и  без  разжевывания, охотничий  сыр! Припадок  любимого  свят! визжащая  Катрин  зовет  охрану. Я  опускаюсь  на  стол  и  снимаю  очки.
  Узнавшая  меня  Катрин  Роджерс  надолго  замолкает. Философская  основа  несмыкания  подводится  мирным  племенем  дикарей , ходившим  по  канавам , поправляя  здоровье: дымящийся  сугроб – я ; присев , курю  в  снегопад. Надкушенные  когти – Катрин ; она  ошиблась  поворотом  и  утратила  способность  быть  невидимой.
  Ну , давай , улыбнулась  она. Капни  мне  еще  раз  на  мозги. Культовым  фигурам  дозволено  нести  чушь  и  запугивать  до  полусмерти  безызвестных  певичек , не  окупающих  свой  визит  в  твой  паршивый  Париж.
  Он , детка , не  мой. С  чего  ты  так?
  В  Штатах  пишут , что  ты  живешь  то  на  необитаемом  острове , то  в  Париже. На  острове  ты  входишь  в  продолжительную  медитацию , а  в  Париже  черпаешь  мудрость  из  секретных  книг  Ордена  Тамплиеров.
  Стратегия  Ральфа  работает. В  таланте  создавать  и  поддерживать  имидж  Гендерсону  не  откажешь , но  я , пусть  поверхностно , познакомился  с  тобой  до  того , как  Ральф  блестяще  раскрутил  образ  Герпегона  Улафуста , пополнивший  наши  с  ними  счета  честно  заработанными  деньгами. По-твоему , не  честными? И  не  поверхностно? Я  с  тобой  переспал  и  тебе  понравилось?

  Катрин  Роджерс  мне  льстила , инстинкт  разжалованного  в  боцманы  капитана  говорил  мне  ей  не  верить ; считать  себя  капитаном  мне  не  давало  трезвое  отношение  к  сочиняемым  мною  в  последние  месяцы  песням.
  После  распада  организма  остатки  крови  должны  найти  донорское  применение. Свяжите  логически  и  засыпайте  землей – в  полдень  стемнело. Алло , привезите  нам  суси. Переночевавшая  в  моем  особняке  Катрин  Роджерс  обожает  японскую  кухню ; с  едва  ли  удачными  выступлениями  во  Франции  она  покончила , просьб  о  дополнительных  концертах  от  организаторов  не  дождалась , я  помог  ей  продлить  визу , и , почувствовав  к  ней  теплую  просветляющую  тягу , бросил  беспробудно  пить  и  отшатываться  от  давивших  на  меня  с  напором  видений.
  Задерживая  дыхание , я  слышу  как  стучит  мое  сердце. Быстрее , еще  быстрее , медленнее. Еще  медленнее. Все  тихо , спокойно , просвечивание  и  сжатие , в  карман  заправлен  пустой  рукав , обувь  проиграна  в  дартс , на  голых  ступнях  лунный  грунт ; одноногий  великан  напрыгивает  на  меня  с  крошечным  членом  и  колоссальным  единственным  яйцом , Катрин  Роджерс , нагреваясь , целует  меня  в  губы , раскаленная  лампа  пахнет  стирающим  империи  смерчем , с  учетом  отсутствия  музыки  я  умею  перековывать  шарики  из  ваты  в  отталкивающиеся  друг  от  друга  детали  измельчающей  меня  турбины. Мелкота  прозрений  высвечивает  во  мне  мокнущего  под  ливнем  декадента , подсевшего  на  грязные  способы  любви.
 
 Катрин  не  сердита  на  Фиста. Она  добра  и  к  Павлу , и  к  Герпегону  Улафусту , и  к  ввалившемуся  к  нам  в  спальню  дворецкому  Лорану – ты  в  спальне , Лоран. Что  мне  следует  сделать , чтобы  ты  покинул  чужую  спальню  достаточно  успокоенным?
 По  телевизору , месье , сейчас  сказали , что  завтра  в  Сен-Дени  большой  футбол.
  В  детстве  я  гонял  мяч… ты  пьян , Лоран? Разве  твое  сообщение  может  повлиять  на  меня  в  разрешающей  тебе  врываться  ко  мне  степени?
 Завтра  интересный  матч. Интересный  и  для  вас – завтра  Франция  схлестнется  с  Россией. Вы  не  думаете , что  мне  все-таки  стоит  позаботиться  о  билетах?
  Я  никогда  в  жизни  не  был  на  футболе. Сам  на  стадионах  играл , но  не  в  футбол , а  на  гитаре… Франция  с  Россией – меня  цепляет. Позаботься  достать  мне  два  билета.
  Вы  пойдете  с  этой  дамой?
  С  той , на  чью  грудь  ты  уставился. Ну , смотри , смотри – тебе  же  хуже. Потом , изнывая  от  похоти , не  заснешь.

  Уважая  Лорана , я  оберегал  его  от  потрясений  и  запрещал  ему  засматриваться  на  стоящую  в  душе  Катрин , с  ужасающей  жестокостью  изводившую  старика  непонятными  намеками  на  английском. Они  подавались  с  шутками  и  смехом, но  шутки  я  Лорану  не  переводил , смех  его  злил , не  надо  нервничать: изучая  за  завтраком  посвященную  матчу  прессу, я  выяснил , что  команда  Франции  отнюдь  не  сборище  безвольных  лягушатников , а  действующий  чемпион  мира , и  она  практически  непобедима  на  домашней  арене , где  французы  регулярно  разрывают  соперников  под  рев  переполненных  трибун. Вратарь  у  них  лыс  и  непробиваем , защита  непроходима… так , так , перелистнем… их  ведущий  игрок  Зидан  не  выйдет  на  поле  из-за  травмы. За  окном  дождь , температура  чуть  выше  десяти  градусов , выходить  на  поле  противно… у  местных  обозревателей  нет  причин  для  беспокойства , победа  уже  в  кармане , мы  споем  Марсельезу  и  уроем  русских  и  без  Зидана , какая-то  Россия  угрозы  не  представляет , вот  как? А  вы , ребята , не  забываетесь? Не  затрещат  ли  сегодня  ваши  кости , не  поснимают  ли  с  вас  вечером  скальпы?
  Кичливые  статьи  оскорбили  мое  национальное  самосознание , и  я  не  побоюсь  поехать  на  футбол , чтобы  хлебнуть  позора  в  единении  со  своей  отчизной , куда  я  вряд  ли  вернусь , но  на «Стад  де  Франс» за  нее  поболею. Завернусь  в  российский  флаг  и  обучу  Катрин  русским  матерным  ругательствам , пригодных  для  осаживания  косо  поглядывающих  на  нас  парижан , восемьдесят  тысяч… меня  коробит  избыточный  шумовой  фон , Катрин  восторгает  удивительная  акустика ; с  семнадцатого  ряда  центрального  сектора  я  наблюдаю  рубку  неуступчивых  атлетов , машинально  приглядываясь  к  пронесенной  Катрин  фляжке.
  В  ней  водка , в  такой  день  только  водка , мне  не  требуется  рациональное  объяснение  обуявшего  меня  патриотизма , наши  открывают  счет! французы  сравнивают  и  выходят  вперед… фляжка  пустеет , раздражение  к  соседям  по  трибуне  стабильно  нарастает ; если  бы  в  эту  минуту  мне  кто-нибуь  сказал: «Ты – идиот» , я  бы  не  отделался  ироничным: «А  кто  не  идиот?» – я  дал  бы  ему  в  зубы. Завелась  и  Катрин. Ее  призывы: «Come  on , Russia! Make  us  proud!”, подкрепляются  моими  звериными  воплями: “Рви! Иди  в  подкат! Не  уступайте  ни  метра! Судья  подонок  и  мудак! Пожестче  с  тем  шустрым! Да  не  давай  ты  ему  убегать! Срубай этого  негра! Не  бойтесь  их! Плевать, что  они  великие! Я  с  вами! С  вами! Россия  с  вами!”. Снова  ничья. Получив  пас  из  глубины , наш  маленький  светлый  нападающий  восстановил  равенство.
  Я  уже  не  сажусь. Смотря  матч  на  ногах , сухо  посылаю  возмущающихся  за  моей  спиной  Мюратов  и  Сен-Жюстов. Наверное , проиграем , не  выдержим , вашу  мать , французы  быстрее  и  опасней , моменты  бывают  и  у  нас… проход  слева… проходи , ну  же , выкатывай – там набегают! гол , суки, вам  гол! Держаться , мужики , не  подпускать! Еще  немного! Терпеть! Время  вышло! Судья  добавил  четыре  минуты… какая  же  мразь… ко  мне  подбирается  полиция , вызванная  опрокинутым  мною  буржуа  с  мясистой  рожей  с  шарфом  с  петушком… петушки , петухи , в  России  подобные  символы  бы  не  прошли. И  вы , офицер , ко  мне  не  лезьте. Я  его  не  трогал , я  его… мне  не  до  него! Мы  выиграли! Чемпионы  мира  сокрушены , и  мы  с  Катрин  отправляемся  отмечать  викторию  в  русский  ресторан.
  В  Париже  множество  русских  ресторанов , но  я , не  испытывая  нужды  в  частичке  родины , раньше  в  них  не  был. Доверимся  таксисту. Не  включайте , уважаемый , счетчик , в  Москве  по  счетчику  не  ездят , и  мы  поедем , как  в  Москве , деньгами  я  вас  не  обделю , несоблюдение  правил  приветствуется , хохочущая  Катрин  колотит  меня  по  колену , вспоминая  мои  возгласы  и  скачки – я  подскакивал. После  забитых  нами  голов  с  удвоенной  энергией  набирал  высоту. Мне  тридцать  два  года… возраст  свое  не  берет , прохождение  специальной  психоделической  подготовки  насыщает  бодростью  от  нахождения  в  аэродинамической  трубе  Прожженного  Небесного  Владыки , указывающего  мне  на  отпавшую  необходимость  в  диете  и  тренажерах ; жирную  пищу  и  водку!… сметану  мне  в  борщ , жареную  картошку  и  мне , и  Катрин , пошлите  бутылку  и  на  тот  стол , и  на  тот ; никто  ничего  не  празднует. Русских  среди  немногочисленных  посетителей  я  не  вижу. Чопорный  народ  зашел  за  экзотикой  и  ничуть  не  намеревается  пьянствовать  до  потери  пульса , в  выдолбленном  в  скалах  убежище  я  бы  с  большей  охотой  пил  один , ну  или  с  Катрин , резкие  толчки  выводят  меня  из  грустного  отупения , моя  грандиозная  Катрин. Раскачивая холм , она  налаживала  контакт  с  призраками  мертвых  деревьев.
 
  Наше  положение  я  не  назвал  бы  отчаянным , виртуозная  схватка  на  бритвенных  лезвиях  считалась  сексуальной , у  меня  неприятности  и  поэтические  потребности. Млеющие  от  техно-романтики  юноши  развязывают  войну  с  седовласыми  фениксами  и  драными  селезнями  гитарного  улета , поднимающего  в  горах  латающее  дыры  эхо , и  все  остановится  из-за  мелких  проблем ; после  беседы  с  координатором  марафона  я  расскажу  тебе  куда  же  подевалась  основная  масса  бегунов , ставших  объектом  эксперимента , проводимого  устроившим  забег  благотворительным  обществом  «Дарк  Трэш  Эйд»… я  протрезвею  и  мы  возобновим  знакомство. От  отдаляющихся  во  времени  событий  не  защемило  сердце , но  заломило  поясницу , прямо  ли , косвенно, у  надевающих  светящиеся  гондоны  много  тайн , секунда , как  вечность. Используем  и  этот  ресурс. Направляя  в  разные  стороны , ясное  сознание  потащило  к  удаляющимся  источникам  света. Банк  сделал  предложение  взять  кредит  на  приобретение  выставляемых  на  подпольном  аукционе  нетленных  мощей  доблестного  кюре  Амодуса  Пурье , пропагандировавшего  христианство  в  путешествиях  по  вселенной, бренча  на  мандолине  сотрясавшие  космос  гимны.
  Выпускаемый  мною  дым  благословляет  покоренные  им  звезды. Кинувшаяся  на  меня  в  постели  Катрин  Роджерс  застала  меня  врасплох , и  я  насупился , схватил  ее  за  ноги , моя  любовь  к  прекрасному  бесспорна , пылающий  подо  мной  огонь  ответит  мне  на  вопрос  постигнет  ли  меня  позорный  крах , если  я  попытаюсь  продемонстрировать  ей  уровень  человека , понявшего  смысл  бытия ; сентиментальность  расхолаживает , преобразившая  монахиня  ударила  ослиным  копытом , проводя  подрыв  уверенности  в  откровенности  драконов , прилетавших  в  свихнувшуюся  страну  поведать  о  высшем  чувстве  мужчины  к  женщине , женщины  к  деньгам , «красоте  нравится  только  богатство».
 Слова  римского  Тибулла , писавшего  классические  стихи. Не  принимай , детка , на  свой  счет: тебя  обследует доктор-скептик. Правильно  настроившись  на  успехи  и  неудачи , я  искал  тебя  на  Земле , мучаясь  от  вони , шедшей  от  лопнувших  пузырей – из-за  того , что  ничего  не  складывалось , все  стабилизировалось. Я  несколько  сдал  и  разучился  парализовывать  взглядом  призывающих  меня  всегда  идти  вглубь. Полемизировать  с  ними  я  не  настроен , оберегать  себя  от  метафизической  агитации  не  хочу ; уходя  в  ластах  на  полтора  километра , не  слишком  важно  набрал  ли  ты  воздух  в  легкие  или  нет.
 
 Катрин  со  мной  пятый  месяц. Забыв  о  карьере , она  застряла  в  моем  особняке  и , задействуя  предоставленную  ей  кредитку , запаслась  всем  необходимым  для  зимней  прохлады  и  летней  жары. В  подборе  одежды  она  не  руководствовалась  тем , что  Париж  является  мировым  центром  моды. Походы  за  тряпками  ее  не  влекли , мысли  о  приемах  и  фуршетах  Катрин  не  посещали , трех-четырех  гастролировавших  здесь  блюзменов  она  в  дом  все-таки  приводила , и  я , натянуто  улыбаясь , изображал  радушного  хозяина , выспрашивал  о  состоянии  дел  с  живой  музыкой ; ущербный  басист  Дик  Марчбонд , выйдя  во  двор , растирал  птичий  помет  и  пытался  его  курить , чернокожий  барабанщик  Бадди «Расчлененный» Ибллс  хрипел  под  банальной  марихуаной: «вставайте , угнетенные! Не  попадайтесь , скрывающиеся!». Насмотревшись  на  людей  с  характером , я  оставлял  детей  с  Катрин  и  шел  пить  чай  с  Николь  Буало.
  Приближающаяся  к  пенсионным  годам  соседка  пекла  мне  печенье  и  не  дышала  на  меня  перегаром , мне  с  ней  хорошо  и  интересно – не  общаться , а  на  наконец  узнать  почему  же  она , столько  лет  прожив  в  семидесяти  метрах  от  дворецкого  Лорана , так  с  ним  и  не  сблизилась.
  «Лоран  бы  не  возражал , ты  бы , исходя  из  твоей  былой  чувственности , уступила  бы  ему  сразу , он  не  намекал?».
  Николь  реагирует  неопределенной  гримасой.
  «Ты  не  показалась  ему  неотразимой?».
  У  Николь  презрительно  изогнулась  верхняя  губа.
  «Вы  не  упустили  момент  еще  до  смерти  князя? Лоран  тебя  соблазнил? Усыпил  и  надругался? В  весенний  листопад  Лоран  молчит о  собственных  достижениях  и  смахивает  пыль  с  компаса… с  высокопарным  торжеством  в  глазах ; я  вторгаюсь  куда  мне  не  следует. Amico  licet – другу  это  позволено.
 
  Мой  друг  Ваня  Михайлов  в  Москве , перед  Ваней  расстилаются  пропитанные  бензином  ковры  и  расшаркиваются  глубокомысленные  шуты-скопцы  со  спичками  на  подошвах; по  сведениям  погулявшего  на  его  свадьбе  Олега  Копылова  Ваня  женился. 
  Позвонивший  мне  Олег  поведал , что  свидетелем  со  стороны  жениха  был  Серж  Рыков , завоевавший  уважение  собравшихся  самым  яростным  участием  в  возникавших  по  ходу  двухдневной  попойки  драках ; по-настоящему  Серж  не  пил. Ударник  Александр  как  сел , так  и  не  встал: налитые  до  краев  стопки  вливались  с  интервалом  в  минуту.
  Продержавшись  до  полной  отключки , Александр  сказал  Слепому  Дмитрию: Будда  карает. Всасывающие  отверстия  вьются  вокруг. Из-за  громких  тостов  и  хлопков  у  меня  пошаливают  нервы. Напиваясь  здесь , я  черпаю  сюжеты  для  снов , меня  изловили…мне  уделили  внимание. Вживили  в  спинной  мозг  ползающую  по  нему  гусеницу , которая  распространяет  обо  мне  недостоверную  информацию , я  пожалуюсь  Богу  на  радиостанцию… включили  радио? Если  бы  Ваня  попросил  нас  сыграть , мы  бы  сыграли  и  без  Павла. Без  Павла  вышло  бы  не  то. А , Дима? Я  верно  говорю , Олег?

  Подобная  зависимость  от  меня  мне  льстит. Я  жалею  Ваню  и  прощаю  ему  нежелание  видеть  меня  на  своей  свадьбе ; скорее  всего , я  бы  прилетел , но  он  меня  не  позвал, мой  мир  в  одночасье  не  взорвется , я  как-нибудь  проживу… ознакомлю  Катрин  с  дискографией  команды «Шары  Кло» и  выслушаю  ее  заверения  в  надлежащем  качестве  продаваемых  в  Штатах  пиратских  концертных  альбомах: они , Катрин , лишь  позиционируются  пиратскими. За  всем  стоит  Ральф  Гендерсон , якобы  противостоящий  нелегальному  выходу  на  рынок  наших  концертов  во  Флоренции  и  Бенине. Ты  за  Ральфа  не  переживай – просчитавшись  с  выпуском  официальной  версии  творимых  нами  в  Африке  новаторств , куда  он   впихнул  множество  номеров  с  прочих, вполне  адекватно  отыгранных  шоу , Ральф  забеспокоился  за  наш  статус  и  тайно  занялся  раскруткой  вроде  бы  левой  продукции. Фонограмму  концерта  в  Бенина  он  получил  у  вытребовавших  неплохой  процент  французских  партнеров - с  нее  имею  и  я. За  подчеркнутое  наркотой  шаманство , за  пробирающие  трели  Слепого  Дмитрия  и  вырывание  клавиш  Ваней  Михайловым ; Серж  Рыков  намеренно  рвал  струны , ударник  Александр  остервенело  ломал  палки , во  Флоренции  нас  настолько  не  вело , однако  там  меня  потянуло  петь  наш  репертуар  сипящим  загробным  голосом… ты  не  беременна?
  Потупив  взор , Катрин  сознается.   

  Картин  Роджерс  в  отличной  форме. По  десятибалльной  системе  ты  дал  бы  ей  девять  баллов , но  скоро  она  думает  замахнуться  и  на  максимум. К  Господу  никогда  не  поздно  прийти. Пусть  они  молятся , постятся , не  спят  с  женщинами – я  приду  к  Нему  попозже , ближе  к  своему  концу , и  мы  будем  перед  Ним  равны. Если  бы  Катрин  пригласила  тебя  вступить  в  тоталитарную  религиозную  секту , ты  бы  вежливо  отказался, отрубая  тесаком  тянувшиеся  к  тебе  руки. И  ее  не  подобравшийся  к  твоему  банковскому  счету  наставник  с  досадой  бы  недоумевал: кто  же  этот  веселый , вооруженный  до  зубов  оптимист , не  выгадывающий  по  мелочам , тем  ни  менее  рассчитывая  произвести  с  Катрин  хотя  бы  приблизительно  здоровое  потомство? Пройдет  немного  времени , и  ее  выросший  живот  станет  заметен , как  и  отпущенный  тебе  талант. Ты  не  повторяешь  прежних  ошибок?

  Падение – это  шаг. Катрин  не  в  секте , свернувшееся  любопытство  повисает  хлопьями  на  распаренных  отвердениях , запас  сострадания  не  исчерпан , отчего  же  расширились  мои  зрачки? Данный  вопрос  я  планирую  решать  один. Леденящие  мгновения  стекания  с  батареи  положенного  на  нее  куска  сыра  максимально  свободно  оседали  на  стенках  расколоченных  сосудов  с  выдавленным  из  пирожных  кремом. Раненных  не  уносят. Танцующий  матрос  допускает  возможность  быть  простреленным  насквозь  и , протолкнув  по  просоленному  горлу  червивую  курагу , завалиться  в  наполненную  для  него  Катрин  ванну , в  залитую  водой  лодку ; преисполненным  собственного  достоинства  сцепщик  вагонов  вбегает , вползает , вплывает  в  мухоморную  женщину , устраивая  погром  в  магазине  ее  игрушек: мои  скитания  окончатся  в  нем. Со  мной  что-то  происходит. Одобрительно  кивнув , она  укоризненно  вздохнула.
  Разлуку  с  ней  я  бы  переживал  не  особенно  тяжело - такое  соображение  меня  нисколько  не  утешает. Катрин  Роджерс  хочет  рожать  в  Америке , и  я  полечу  с  Катрин  при  любых  обстоятельствах , отсутствие  выбора  подействовало  на  меня  угнетающе. Окоченевшее  тело  обвивают  горящие  кобры , хватающие  из  моего  рта  надкушенные  для  них  ампулы.

  Расширения  круга  обязанностей  почти  не  чувствуется , вылезающего  ребенка  пока  не  видно , у Катрин  преждевременные  роды – ничего  серьезного.
  У  Перуна  оторвана  серебряная  голова , отрезаны  золотые  усы ; историями  из  русского  фольклора  я  скрашиваю  досуг  вопящей  в  парижской  больнице  Катрин  Роджерс ; вокруг  горит  свет , суетятся  маниакально  бесполезные  медики , прогресс  все  же  есть. Не  прилагая  усилий , я  во  второй  раз  стал  отцом , у  меня  теперь  девочка , «произнеся  эти  слова , Арджуна  отбросил  в  сторону  лук  и  стрелы  и  сел  в  колеснице , преисполненный  горя». Цитата  из  Бхагавад-Гиты  явно  не  к  месту. Заглядывая  в  глаза  измученной  Катрин  я  оцениваю  производимый  эффект  высказанных  мною  поздравлений.
  Услышав , что  нашу  Саманту  не  унесут  волки  и  не  заклюют   марабу , Катрин  успокоенно  заулыбалась. Крепкий  сон  заменит ей  обломочные  постижения  воинственных  сфер. Я  уезжаю  в  Нант  на  съемки  типично  европейского  интеллектуального  вестерна , в  котором  мне  выделена  роль  неистового  владельца  салуна  Вилли  Шепато , стреляющего  всех  заходящих  к  нему  клиентов.
 
  Контракт  я  подписал  заранее. Расторгнуть  его  несложно , но  я  не  могу  подвести  надеющихся  на  меня  людей. Если  бы  Катрин  отправилась  рожать  в  срок , я  бы  с  удовольствием  не  отходил  от  нее  и  подаренной  мне  дочки , а  так  мне  необходимо  ехать: я  не  задержусь , ты  мне  верь , мы  предназначены  друг  для  друга… за  вами  присмотрит  дворецкий  Лоран  и  нанятая  им  помощница  по  хозяйству  с  навыками  ухода  за  младенцем , короче  вы  разберетесь , конкретные  детали  не  в  моей  компетенции , на  соску  для  девочки  я  лично  нанесу  несмываемыми  чернилами  каббалистические  символы , в  кино  я  не  новичок. Пальба  из  липового  магнума  меня  не  коробит. Зазывая  следующего  бедолагу , мне  надлежит  кланяться  ему  у  входа , сыграв  под  бдительным  оком  режиссера  беспозвоночную  понурость  и  незащищенность ; я  потяну , сделаю , как  надо , мне  достался  любопытный  персонаж , оживающий  во  мне , не  отворачивающийся  от  меня  с  отвращением , Вилли  Шепато  отличает  ультра-самодостаточность  от  незаменимого  для  существования  актерства ; покойников  он  не  обирает?
  В  сценарии  об  этом  не  говорится , но , разрабатывая  образ , я  бы  желал  знать  шарит  ли  он  по  карманам , отдает  ли  часть  заработанного  на  издание  антиправительственной  газеты , увлекается  ли  в  незаполненные  убийствами  часы  духовными  песнопениями?
  У  него  устойчивая  репутация , не  предполагающая  мешающих  делу  отвлечений.
  Подходя  к  издыхающему - додумавшемуся  вызвать  Вилли  Шепато  на  револьверный  поединок  шерифу - я , не  вытащив  изо  рта  сигару , веско  спрашиваю: «ты  мне  не  поддавался?».    По  прерии  я  скачу , зовом  плоти  не  занимаюсь , меня  вроде  бы  любит  пришлая  нимфоманка  Хелен , сомневающаяся  во  мне  из-за  моей  расшатанной  психики , однако  я  сдержан. В  лошадином  дерьме  не  измазан. С  кувыркающимися  в  испражнениях  ковбоями-отморозками  не  отрываюсь  и  не  читаю  с  кафедры  проповедей   в  стиле  преподобного  Задилайи  Херша ; проявляя  гомосексуальными  наклонности , Задилайя  следует  за  удаляющимися  мужскими  ягодицами - оператор  Клод  Фабьен  подкараулил  изумительный  закат.
  Киноведы  выделили  и  меня. «Для  непрофессионала  он  недопустимо  хорош… известный  музыкант  затмил  профессиональных  актеров… в  созданном  Улафустом  Герпегоном  дегенерате  заметна  сила  его  собственной  личности».

  Блаженство  после  смерти  мне  гарантировано. Приехавшему  опустошать  баки  мусорщику  придается  сверхъестественное  значение. При  закупорке  в  артерии  меня  осенит  знанием  прошлых  рождений. Ударив  об  асфальт  глиняным  посохом , я  засыпаю  воздушными  шариками  сотни  миллионов  курящих  марихуану ; мой  новый  товарищ  рыжеволосый  монтажер , засучив  рукава , немедленно  потребовал  растрогать  его  песней  о  чем-то  долгом  и  нудном , в  экзистенциальной  мастерской  по  пошиву  лифчиков  я  в  рамках  программы  экстренного  оповещения  обобщающе  напевал  о  конце  света , посвящая  выпитые  бутылки  не  ушедшим  от  одиночества  предшественникам.
  Попроси  меня  не  падать , протяни  с  улыбкой  руку , я  возьму  ее  покрепче – не  отдергивай  с  испугу.
  Взвизгнувшая  девушка  укушена  убравшей  парус  свиньей.
  Монтажер  без  майки  с  голым  торсом  выглядит  мелким  оборванцем  и  запальчиво  произносит: до  свидания , луна. Даст  Бог , увидимся. Мужественно  перенося  импотенцию , он  твердит , что «суровый  не  будет  угодливым» и , нарываясь  на  избиения , полуодетым  врывается  в  кадр. Режиссер  вопит: «Стоп!» , оператор  не  слушается  и  снимает , часть  материала  впоследствии  входит  в  фильм , с  грохотом  рушатся  декорации , наслаждение  от  работы  в  кино  не  измеришь  деньгами, участвовавшая  в  массовке  курица  выщипывает  себе  перья  и  покорно  ложиться  на  сковородку , выслушивая  жесткие  звуки  написанной  о  ней  баллады.
  Музыка  моя. Английские  слова   из  Евангелия  от  Иоанна. Вокал  Катрин  Рождерс , тренировавшей  легкие  перекрикиваниями  с  нашей  шумной  Самантой , достававшей  и  свою  мать , и  прилетевшую  из  Нью-Йорка  мать  Катрин , о , миссис  Роджерс… не  предполагал  и  не  рассчитывал  застать  вас  у  меня.
  Вы  прибыли  помочь  вашей  дочери  и  заодно  познакомиться  со  мной , выдающимся  сыном  человечества ; weedy  joke, local-lively  offing , вам  бы  весьма  подошел  медицинский  халат  с  обрезанными  рукавами , у  вас  крепкие  бицепсы  и  очевидные  задатки  прославиться  киноролью  нацеленной  на  садизм  сестры  милосердия , несимметричное  телосложение , если  поразмыслить , является  дополнительным  плюсом , спросите  у  Лорана , и  он  не  солжет , в  приступе  отчаяния  он  скитается  во  дворе?

  Круто  повернув  к  дому , Лоран  передумал  и  понесся  от  него  прочь ; на  вид  бродяга , небритость  выразительна , для  возвращения  ему  былого  облика  придется  подключать  психологов: так  что  же  здесь  приключилось  без  меня?
  Не  обрел  ли  он  Бога , не  проникся  ли , осмыслив  участь  отвергнутых  обществом  элементов , политическим  радикализмом?             
  Поищите  другого  лакея , трудиться  на  господ  вы  меня  не  заставите… я  вспомнил – в  следующей  картине , куда  меня  пригласили , имеется  чокнутый  бомж , маленький  проходной  эпизод ; с  согласия  постановщика  я  пообещал  его  Лорану , и  он  усердно  репетирует , еле  дыша  из-за  недоедания: Лоран! Дорогой  ты  мой! Съемки  начнутся  не  раньше , чем  через  год! Ты  еще  успеешь  набрать  кондиции. Что? Саманта  не  от  меня , а  от  пришельца  с  планеты  Цилиндрических  Диспетчеров?  Ты  переигрываешь… я  горд  за  тебя. Миссис  Роджерс  трясет  головой , стряхивая  упавший  сверху  окурок , пардон , миссис  Роджерс. День  Святого  Валентина  для  меня  колоссальный  праздник , и  поручая  вам  напомнить  мне , чтобы  я  не  забыл  поздравить  с  ним  десятую  любовницу  и  даровавшую  мне  прощение  дочь  от  одиннадцатой – я  вас  разыгрываю. Мы  все  тут  играем. Вовремя  поданные  Лораном  продукты  питания  воскресят  в  вас  каучуковую  прыгучесть , разворачивающую  погрузневших  матрон  лицом  к  небу  и  молодости. Вы  и  тогда  не  сидели  на  колесах? Просто чудесно.
  Дочь  пошла  в  вас. Моя  в  меня…. от  вашей  дочери – не  от  одиннадцатой  любовницы: ее  я  придумал… моя  дочь  не  придумана. Она  зафиксирована  в  документах , рыдает  и  галдит  на  уровне  ненастроенной  электрогитары , «While  my  guitar  gently  weeps”, да? никак  не  gently , миссис  Роджерс , я,  как  и  вы , уважаю  Джорджа , и , в  меру  любя  Кришну , застываю  у  смотрового  окошка  в  звездную  безбрежность. В  принципе , это  нормально. Вы  ко  мне  не  с  упреками?

  Миссис  Роджерс  на  меня  не  нападала. Женитесь  на  Катрин , поделитесь  с  ней  деньгами  и  запретите  ей  отвергать  ваши  дорогие  подарки – усиливающегося  нажима  я  бы  не  стерпел  и  выставил  миссис  Роджерс  за  дверь , но  она  улетела  в  Нью-Йорк , не  доводя  меня  до  бестактных  выталкиваний.
  Во  Франции  тоскливо  и  Катрин. По  заверениям  болтливого  педиатра  Саманта  уже  сможет  вынести  перелет , задерживающих  меня  в  Париже  обязательств  при  самом  тщательном  вглядывании  не  выявлено ; в  Нью-Йорке , помимо  гостиницы , жить  нам  негде. Мысль  погостить  у  родителей  Катрин  кажется  мне  ужасной.
  Катрин  плачет , как  ребенок , и  умоляет  меня , забрав  ее  отсюда , лететь  с  ней  в  Штаты , мои  забегавшие  глаза  не  дают  четкого  ответа , однако  я  в  лихорадочном  состоянии , я  беспрецедентно  уступчив , облизанные  спицы  протыкают  раздувшиеся  баллоны , догнавшие  караван  анархисты  ненавидят  шампанское , я  говорю  загадками  и  забираюсь  под  юбку , двадцатого  числа  в  семь  утра  меня  кто-нибудь  спрашивал? Пугающее  жужжание  роящихся  замыслов  понуждает  меня  промахнуться  мимо  урны , поднять  и  бросить  точнее ; скорая  помощь  везет  тебя , овощь… болезненная  легкость  разрешает  вставать , не  отвлекая  на  помахивания  пробуксовывающих  в  медпункте  поручителей  за  оголившиеся  из-за  потепления  пеньки-локаторы , нынешняя  вялость  не объясняется  длительным  сохранением  активности , принудительное  воссоединение  в  постели  скорректирует  ритм  ухода  от  выстрелов ; узрев  подбегающие  деревья , я  выставляю  руки.

 Катрин  с  дочерью  заходят  в  самолет , я  поднимаюсь  по  трапу  за  ними , недалеко  от  Нью-Йорка  мы  снимем  дом  и  займемся  воспитанием  Саманты , безмятежно  спавшей  на  протяжении  всего  полета  из  Европы ; Катрин  мне  рассказывала , что  наша  девочка  хныкала  и  рвала  горло  от  посадки  до  приземления , я  как-то  упустил… ты  настаиваешь? Меня  пытались  разбудить , но  я  отмахивался  от  тебя  и  стюардесс, бормоча  ни  о  чем?
  Верное  представление  о  справившихся  с  наводнением  по  понятной  причине  икоты , охранительного  механизма… несущего  просвещение , ни  в  какие  рамки… храню  в  душе  идеалы: мое  бормотание  слышала  только  ты? На  английском?
  Это  предвкушение  Нью-Йорка.
  Я  неопровержимо  заявляю  о  пользе  прожитых  в  нем  лет. Перемещающийся  берег  сдвигается  вправо , по  продуманной  схеме  не  теряясь  в  бою , гибнут  нейроны , установленный  свыше  порядок  угнетает  наиболее  вероятным  исходом , призывая  к  молчанию  не  разобравшихся  в  себе  родителей  моих  родителей  и  детей  моих  детей , не  замедливших  овладеть  секретом  уравнивания  скончавшихся  и  нерожденных , в  возникшем  между  ними  конфликте  я  был  бы  на  стороне  будущего.
 
  В  Трентоне  на  реке  Делавэр  арендовано  на  три  года  удобное  жилище  с  дорожками  и  спальнями , от экзотической  расцветки  комнат  у  Катрин  Рождерс  бывают  головокружения  и  закрепляется  романтический  настрой , пустой  холодильник  меня  не  удивляет , идущего  вслед  за  патологическими  изменениями  конвульсивного  топанья  ногой  за  мной  не  замечено , и  я , не  сжигая  нервы  в студии  и  на  концертах , ращу  дочь.
  Напеваю  для  нее  колыбельные  блюзы. Опасаюсь  за  ее  недоразвитие , что  не  в  обычае  мыслящих  планетарными  масштабами ; я  в  этом  ничего  не  понимаю , меня  прибило  к   суше… моя  судьба  видится  мне  охромевшей  и  вышедшей  в  тираж  балериной , которая  коченеет  на  перевалочном  пункте  с  золотым  песком  под  обкусанными  ногтями.
  Может , вообще  всему  скоро  конец? Музыканты , поэты… возвращающиеся  за  потерянным  в  жмущих  промокших ботинках  ничем  не  выделяются  из  толпы , испытывая  опасения  в  связи  с  прессующим  ощущением  сытости ; от  кого  из  нас  пахнет  трупом?
  Не  от  малышки  Саманты , не  от  приспособившейся  к  материнству  Катрин ; моя  голова  легче , чем  вчера , утрачено  что-то  еще , я  предпочту  отказаться  от  просмотра  с  Катрин  телевизионного  шоу , подвергая  опасности  наш  счастливый  союз , с  эмоциональной  точки  зрения  я  поступаю  неправильно ; трудно  сказать , в  какой  я  сейчас  форме , брать  гитару  не  хочется… валяясь  в  кровати , я  лениво  выспрашиваю  Катрин  о  взваленных  на  нее  заботах: как  они , не  чрезмерны? Счета  оплачиваются? Дочка  накормлена  и  умыта… изо  дня  в  день  серый  наружный  быт. Прискорбное  оскудение  психоделической  разблокированности. Вовлеченность  в  сопереживание  героям  сериала  стирает  защитный слой.
  Умалчивая  поставившие  меня  перед  выбором  обстоятельства , я  снова  отвергаю  просьбу  Катрин  посидеть  с  ней  у  экрана. 

  Восхождение  дается  с  натугой. Каждая  ступенька  берется  с  трудом. Худшее  пробуждение , необъяснимо  как  выжившее  в  памяти , возит  на  притихшем  мустанге  по  приносящим  освобождение  колдобинам. Тебя  не  тошнит. Трепаться  в  дискуссионном  обществе  об  упакованной  в  материальный  достаток  депрессии  ты  не  пожелаешь , и  тема  закрыта. Перепрятывать  накопленное  не  приоритетно. Если  растащат , ты  не  заорешь  и  возблагодаришь  Спасителя  за  успешное  исцеление , не  показываясь  на  светских  тусовках. Без  тебя  в  твоем  доме  образуется  приятная  пустота. Считать , что  иллюзия – это  иллюзия – это  тоже  иллюзия. Из  Парижа  насчет  кино  не  названивали?

  Мне  позвонили. Я  тут  же  сорвался  и  полетел , вырвавшись  из  Трентона , уносясь  от  семьи , дочке  нет  и  года , а  Катрин  вновь  беременна , под  настроение  я  готов  осатанеть  и  перевоплотиться  в  военного  преступника , выводящего  на  расстрел  непокорных  корейцев , алжирцев  и  марсиан.
  На  фантастическом  боевике  я  бы  отдышался… вцепившаяся  в  меня  реальность  мне  крайне  не  по  нутру ; в  предложенном  сценарии  я  брожу  по  гигантской  пещере  с  пятью  обеспокоенными  мужчинами , и  мы  преследуем  общую  цель.
  Общей  она  станет  к  середине  картины – вначале  я  неразговорчив  и  коварен ; поддерживая  силу  духа  в  уведенных  с  вечеринки  юристах  и  бухгалтерах , то  появляюсь , то  исчезаю , личные  мотивы  пересекаются  с  классовой  непримиримостью: я  внедрился  в  деловую  среду , мне  удалось  выпить  мятный  коктейль  и  уговорить  раскормленных  деятелей  сходить  со  мной  на  прогулку. Поскольку  я  их  проводник , они  меня  опасаются. Напыжившись  в  очках  с  единственной  дужкой , я  задумчиво  созерцаю  нанесенные  на  стены  рисунки  доисторических  животных ; на  сороковой  минуте  фильма  звери  оживают  и  следующие  минут  пятьдесят  рвутся  нас  изничтожить. 
  Разорившие  меня  по  сюжету  господа , залив  капли  от  насморка , засовывали  в  ноздри  кокаин ; туда  нам  можно? А  туда? Мы  пойдем  отдельно  или  пристроимся  к  экскурсии? сорвавшиеся  со  стен  звери  разрушили  мои  планы , и  я , стремительно  петляя , изощрялся  в  перемене  курса , мне  грозило  уничтожение , я  пробовал  разнообразные  сочетания  бега  по  прямой  и  резких  сворачиваний  в  боковые  туннели , животные  меня  не  догнали , юристов  и  бухгалтеров  по  веским  причинам  сожрали ; на  съемки  заезжала  моя  сестра  Эжени , воспринимавшая  играемого  мною  героя  скорее  положительно.
  Ее  не  оттолкнуло  и  его  словно  бы  изрезанное  коньками  лицо – над  ним  поработала  жизнь , а  над  тобой , брат , гример , на  жизнь  тебе  жаловаться  нечего , я  не  упрощаю  и  не  завидую  твоему  свойству  переходить  дорогу , прикрыв  от  солнца  глаза. Советую  равняться  на  меня. В  случае  связанных  с  чем-либо  неудач , я  не  впадаю  в  отчаяние. Я  просто  теряю  к  этому  интерес.
 
  Я  тебя  понял. Выступившие  у  снайпера  слезы  мешают  ему  прицелиться. Высунутый  язык  не  убирается: плохие  люди , хорошие  люди – мелькнувшие  искры  на  фоне  темного  неба  и  никак  не  больше ; неудержимо  летящего  поджидает  трагичное  приземление , в  падающем  лифте  принимается  мученический  венец ; я  подтверждаю  умение  заряжать  позитивной  энергией , молотя  пальцем  по  столу  в  тревожном  ожидании  развития  моей  высокой  миссии. Запекшиеся  губы  сцепляются  в  лукавую  усмешку. Симулированная  безвыходность  подстрекает  непринужденно  держаться  в  пробитом  брнонежилете , требуемое  у  меня  сопоставимо  с  имеющимися  у  меня  возможностями , атрофия  мозга  и  паралич  воли. Выкинув  последнюю  мелочь , я  внушал  себе , что  это  неважно. Мне  не  очистить  душу  от  грехов  и  не  опрокинуть  сообщений  прессы  о  загарпуненном  человеке-загадке.
  «Не  выпускающий  альбомы  Улафуст  Герпегон  снимается  в  кино , говоря  словами  постаравшегося   за  него  сценариста. Сказать  что-нибудь  свое  он  уже  не  в  силах. Помянем  же  Герпегона  Улафуста , устремившись  за  покупками  его  старых  записей. Не  позволим  умереть  с  голода  некогда  выдающемуся  творцу».

   Всучив  мне  газету , дворецкий  Лоран  поклялся  не  смириться  с  нынешним  ходом  вещей: возвращайтесь , месье , в  Париж , соберите  вашу  прежнюю  группу , вы  разругались  с  Иваном , но  с  ним  же  возможно  помириться…
  С  Ваней  я  не  ругался. Поэтому  нам  незачем  и  мириться. Без  Михайлова  мне  невесело , моментами  очень  грустно , недопитая  бутылка  вина  выскальзывает  из  рук  и  проливается  на  ковер  кровавыми  метками ; был  бы  я , как  в  юности, одержим  сочинением  стихов , я  бы  попытался  написать  стоящий  текст  и  наложить  на  него  не  особенно  тупую  мелодию ; Ваня  бы  отредактировал , я  бы  скорректировал  Ваню , большинство  наших  музыкальных  композиций  сделано  по  этой  системе , мы  знали , что  нам  нужно  и  лезли , напрягались , взрывались , самолет  в  небоскреб. Второй  самолет. Я  и  Ваня. Но  не  настолько… переключи , Лоран , на  новости.
  Это , месье , и  есть  новости.
  Не  постановочный  размах  блокбастера  и  не  вскипевшая  пена  воспоминаний – одиннадцатое  сентября. Террор  в  Нью-Йорке.
 Отец  Катрин , кажется , вкалывает  в  сложившейся  башне , и моя  женщина  могла  заехать  к  нему  с  Самантой , постучавшей  ей  по  животу , передавая  привет  нерожденному  брату… долгий  звонок. Не  сразу  подошедший  к  телефону  Лоран  говорит , что  это  меня. Из  Америки. Непосредственно  Катрин – у  нее  все  в  норме , в  Нью-Йорк  она  еще  не  ездила , компетентные  лица  обвиняют  арабов , в  комментариях  паника  и  натужное  стремление  отомстить , соседи  дрожат  и  вывешивают  государственные  флаги , в  аэропортах  раздевают  до  носков.
 
 Доставать  обычных  пассажиров  нетрудно. Внезапно  стартовавшая  борьба  с  терроризмом  задела  и  меня: вы  прилетели? Куда  вы  улетали? Вы  не  американец , у  вас  вид  на  жительство  и  туманные  планы , на  вашей  физиономии  не  заметно  уважения  к  нашим  нервным  потугам  по  части  тотального  ограждения  от  посягательств  на  присущий  нам  свободный  образ  жизни , не  затрудняйте  себе  путь  в  нашу  страну. Расскажите  о  ваших  связях , раскройте  врата  подсознания , у  нас  теперь  здесь  все  строго , пагубные  для  демократического  строя  намерения  на  американскую  землю  вам  не  ввести; рядовой  таможенник  наполнен  амбициями  высокопоставленного  чина  из  ЦРУ: за  что  вы  раньше  преследовались? Не  платили  налоги , провозили  наркотики , не  издавали  покаянных  стонов  на  собраниях  анонимных  алкоголиков , пообещавших  не  употреблять  ничего , кроме  разлитого  по  бутылкам  и  расфасованного  по  пакетикам  отечественными  производителями?
  Пройдя  таможню , я  выбрался  в  город  и  надолго  уселся  перед  барной  стойкой , поглядывая  через  плечо  на  вперившийся  в  телевизор  народ. Помимо  меня  в  баре  никто , как  следует , не  пьет , выступающий  президент  глуп  и  бездарен , на  смерть  за  ним  пойдут , чувство  безопасности  предательски  сгинуло , демонстрируемые  руины  вгоняют  людей  в  рабское  оцепенение , в  их  генетической  памяти  отсутствуют  миллионные  потери  войн  и  репрессий. Им  недоступна  могучая  стойкость. Но  не  все  теряют  самообладание – высчитывая  причитающееся  с  меня , бармен  не  ошибется  ни  на  цент.

  За  пределами  Нью-Йорка  вновь  запели  птицы. Хранящая  серьзность  Катрин  не  захотела  со  мной  разговаривать. Произошедшие  теракты  отказали  на  нее  ошеломляющее  впечатление , и  она  безмолвно  высасывала  из  меня  оптимизм , давая  понять  взглядом , что  Америка  пала , перелом  в  мышлении  необратим , встревоженные  защитники  справедливости  багровеют  от  гнева , накручивая  в  политических  ток-шоу  и  обывателей , и  себя ; у  них  много  энергии , они  установят  в  перепуганных  зрителях  любую  программу , нам  бы  с  тобой  встряхнуться  и  ощутить  вдохновение , остановимся  на  этом  канале. В  снегу  валяются  и  дерутся  голые  лесбиянки.
  Где-то пролежавший  всю  зиму  священник-экзорцист ради  бизнеса  снимает  фильмы  для  взрослых , для  души  пишет  книжки  для  детей ; ставшие  мишенью  демоны  не  отзываются  на  его  зычное  требование  появиться  и  поучаствовать  в  выправлении  трудной  финансовой  ситуации , пагубно  влияющей  на  неоспоримый  талант  постановщика  порнографических  мизансцен.
  Изгнанный  трубач , исполнив  над  сношающимися  телами  адский  панко-рэгги-блюз , раскроет  секрет  базовой  мотивации  сексуальных  побед.
  Катрин  слегка  кивнула. Забрезжил  луч  надежды. Катрин  выдержит  стресс – умоляющим  взором  она  взывает  об  утешении  и  поддержке , подползающая  дочь  хватается  за  штанину  моих  брюк  и  стягивает  меня  на  засыпанный  неиспользуемыми  игрушками  пол ; малышке  позволяется  побарахтаться  с  папой. Молчаливую  Катрин  озлобляет  моя  раскованность. Она  важно  шествует  на  кухню  принять  успокоительные  таблетки. Америку  поедает  всенациональный  психоз.
 
  В  семейном  кафе  обсуждаются  замыслы  по  стиранию  полмира  ядерной  бомбой: мы  элементарно  попадем  в  цель , грязные  враги  не  спасутся , а  радиационные  тучи? нависнут  и  над  нами? у  меня , Майк , плотный  зонт , через  него  мне  на  голову  не  накапает , ты  не  подумал  о  фермерах , о  поставляемых  ими  продуктах , мы  же  потребляем  и  нам  не  с  руки  травиться , нашему  губернатору  надлежит  вытребовать  у  правительства  особые  условия  именно  для  нашего  штата , о  каких  условиях  вы  говорите? о  праве  без  суда  стрелять  арабов  и  переписывать  на  себя  принадлежащую  им  собственность , ваше  предложение , мистер  Хобс , весьма  дельно ; ну , а  как  же , я  же  ратую  за  интересы  обычных  граждан , мой  домовладелец  вроде  бы  индус , но  он  настаивает  на  уплате  квартплаты в  срок , ему  следует  помнить , где  он  находится! командовать  над  собой  я  дам , командовать  над  кем-либо  мне  не  дают , в  видеопрокате  я  немного  задержался  с  возвратом  эротической  комедии , и  с  меня  содрали  дополнительные  деньги ; при  сегодняшних  обстоятельствах  я  не  одобряю  вашей  тяги  к  комедиям ; меня  извиняет  то , что  она  совершенно  не  смешная , в  ней  преобладает  нормальный  секс  практически  без  купюр  и  сюжетных  вставок , интересные  места  не  размыты? абсолютная  четкость! укрупненный  масштаб! жена  просмотру  не  помешала? она  укладывала  спать  Бобби… Бобби! Дженни! не  выбегайте  баловаться  на  улицу , выходите  туда  только  в  сопровождении  взрослых…
  А  чем  вы  поможете  своим  детям? – вскричала , передав  мне  Саманту , прислушивавшаяся  к  разговору  Катрин. – У  меня   годовалая  дочь  и  готовящийся  вылезти  из меня  сын , ну  и  почему  бы  мне  не  волноваться  за  мое  потомство  и  мою  страну? Я  росла  с  ощущением , что  от  всех  мировых  бед  меня  отделяет  океан , а  каким  станут  расти  они?! С  ощущением  дотянувшихся  до  нас  клешней  ужаса… с  психованной  матерью  и  теми  же  шансами  на  неожиданные  проблемы , как  и  в  Европе  и  Азии…
  Не  срывай  голос , Катрин. Глотнув  кока-колы , присядь  и  поведай  мне , что  нового  в  Африке.
  Где?! В  Африке? Да  пошла  твоя  Африка…

  По  американскому  телевидению  не  говорят  об  Африке. Засуха , голод , антинародные  неконституционные  перевороты – все  забыто  напрочь. А  я  в  Африке  выступал , и  мне  любопытно успешно  ли  они  борются  с  бедностью , помнят  ли  там  группу «Шары  Кло» , мне  не  вычеркнуть  из  памяти  вибрирующих  поклонников  тяжелых  наркотиков  и  швыряющих  на  сцену  шприцы  с  мозговой  жидкостью  неформалов ; несмотря  на  предупреждения , конкистадоры  Означающие  в  маневре  на  треке  вне  последовательности  диаметральной  пропорциональности  травянистому  Сержу  Рыкову  с  перьевым  стабилизатором   в  вокальном  дегте… не  доиграв  концерт , мы  не  убирались  восвояси , в  пропитанном  гашишем  воздухе  Слепой  Дмитрий  обмахивался  подаренным  веером  и , поднимая  саксофон , грозил  им  лоснящимся  от  пота  людоедам , выпрыгивающим  из  зала , возжелав  загрызть  стоящего  за  трехъярусным  синтезатором  Ваню  Михайлова.
  Со  слов  Вани  все  обстояло  так , так , нисколько  не  иначе , моя  гитара  закашлялась , и  я  бил  кулаком  по  ее  горячему  корпусу , думая , что  она  подавилась ; сорвав  ее  с  плеча , я  метнул  гитару  в  толпу , и  озверевшие  зрители  поперли  вперед, алча  нашей  крови.
  До  нас  публика  не  достала , но  охранники  пострадали ; полетевший  с  нами  на  следующее  шоу  политик  обвинял  меня  в  провокации , неразбочиво  бурчащий  ударник  Александр  настойчиво  подталкивал  его  к  выходу  из  дергающегося  самолета ; убийства  на  моей  совести  нет.
  Александра  я  образумил. На  Катрин  Роджерс  мои  уговоры  не  действуют. Она  дрыгает  ногами , из  ее  рта  течет  слюна ; с  мягким  укором  я  говорю  ей  о  вкусовых  качествах  неудержимых  преувеличений , обладающих  свойством  становится  усаживающей  перед  психиатром  истиной: тебе  не  туда , не  в  кювет , ты  потеряла  управление  и  замыкаешься  на  себе , на  наших  детях  и  твоей  атакованной  стране , мне  в  Штатах  нравится , а  тебя  вырвало , потому  что  ты  представила , как  ты  крутишься  на  карусели , но  не  в  рамках  космического  улета  и  экспериментального  угара ; до  неистовства  болтаться  в  несвежей  одежде  по  галактикам  и  спрыгивать  на  ковер-самолет , чтобы  заняться  на  нем  со  мной  сексом  было  бы  для  Катрин  полезнее , чем  благоухать  в  выглаженном  платье  на  сходках  обеспокоенных  терроризмом  сограждан.
  Спаянные  головастики  не  допустят  усугубления. Раздайте  им  по  чудотворному  топору  и  укажите  куда  втирать  оборонительную  мазь ; на  птицеводческих  фермах , в  офисах  и  ночлежках  испытываются  оргазмы  от  патриотической  риторики  и  блестяще  выполняемого  ритуала  изготовки  к  отмщению.
 
 Малогабаритное  жилье  уличного  астронома  опечатали  судебные  исполнители. Между  ними  немного  общего , и  они  не  радуются  возможности  услышать  в  вое  ветра  атмосферный  джаз , не  удостаивающий  чести  приспособиться  к  окружающей  среде , в  которой  боль  снимается  другой  болью , разрывание  калек  и  пропойц  сохраняет  тепло , успевший разогнаться  волк  тащит  овцу , вопящую: доза  или  смерть! я  выбываю  из  игры  с  высоко  поднятыми  бровями! Жуткий  смех  над  чашей  пунша  сыграет  на  рост  нищеты , как  свист  младенца  на  восстановление  системы ; отвисшая  челюсть  у  меня  не  от  удивление , а  от  того , что  я  задремал – тебе , любимая , тоскливо? Ты  поэтому  засунула  руку  мне  в  штаны? Совершив  нечто  страшное , как-то  особенно  посмотрела  на  растворяющегося  в  воздухе  танкиста.
  Он  растворился. Вместе  с  танком  и  женщиной  в  танке , освободившей  место  для  детской  кроватки ; мне  их  не  удержать , изменой  меня  не  сломать  об  колено , с  обессиленным  заморышем  Серафимосом  Былосом  она  мне  не  изменяла , и  мне  снятся  отнюдь  не  кошмарные  сны  о  последствиях  нашей  разлуки  в  весенний  день , в  последний  день , по  краям  лесной  тропинки  высятся  небоскребы , хлынувшая  из-за  деревьев  толпа , последовав  указаниям  пиарщиков  апокалипсиса , отсекла  нас  друг  от  друга , втягивая  меня  в  злую  принципиальную  драку - мы  с  тобой  вроде  уже  попрощались.
  Потянувшись  за  солью  для  макарон , Катрин  задела  мою  банку  пива , и  я , встав  из-за  стола , пошел  за  тряпкой , не  думая  заканчивать  ужин.
 
 Со  мной  легко  говорить , но  не  о  том , чьи  раны  глубже. Спящая  Саманта  нас  не  разделяет , без  нее  бы  мы  прочнее  не  сблизились , грех  есть  и  на  мне , я  читаю  заметку  о  пожизненно  дисквалифицированном   за  допинг  дискоболе  и  вспоминаю  изображения  на  обложках  альбомов  группы  «Шары  Кло»: торчащая  между  редкими  зубами  курительная  трубка , выставленные  в  круг  искореженные  гоночные  автомобили , несущая  восточно-европейскую  овчарку  худенькая  цыганка , высовывающийся  из  цемента  ободранный  робот , утрамбованные  в  пузатой  бутылке  гномы  и  эльфы… робот  не  отсюда. Его  нарисовали  для  обложки «Темных  дел  паромщика  Нихиру». Круглая  дата , Катрин – десять  лет.
  Каких  лет? У  кого?
  Пригласи  на  обед  Ральфа  Гендерсона.
  Кого? Крупную  шишку? Вашего  бывшего  менеджера?
  До  «Темных  дел  паромщика  Нихиру» мы  с  Ваней  записали  несколько  приличных  альбомов , но  бизнесмены  их  не  раскручивали , и  мы  выступали  по  клубам , зарабатывая  кажущиеся  сейчас  смешными  деньги. Затем  объявился  Ральф. Пирохлорный  изумруд  Гендерсон.
  Вы – тугоплавкие  фабрикаты , я  удобряюще  разверну  вашу  величину , вы , парни , топчитесь , не  пеняя  мне  за  назойливость… примерно  с  теми  же  песнями  мы  перешли  в  категорию  знаковых  творцов , владеющих  тайной  информацией  о  местонахождении  непоседливого  бога: полюбивший  беседовать  с  нами  Создатель  распространялся  о  заре , о  тумане , прилагаемые  к  дискам  переводы  моих  текстов  поражали  зашифрованностью  и  мало  что  поясняли , сокровенные  пульсаторы  монархов  харкали  синтетическим  латексом , на  заставленной  магическими  аксессуарами  сцене  сочетались  восьмиметровые  буквы  арамейского  алфавита  и  раздуваемые  перья  насылаемых  визуальными  эффектами  птеродактилей ; я  брал  аккорд , мощнейшие  динамики  оживали , засыхающие  в  высыхающих  лужах  деревья  подпитывались  от  подтягивающихся  к  поверхности  грунтовых  вод  с  дурными  наклонностями , капилляры  аэроклуба  лейко-рефлекторно  в  пижаме  контрфорса  без  числовых  характеристик… ну  и  на  квадриге  в  лампасах  через  крестоцветный  холерный  карьер  сквозь  объектив  сарацина , из-за  затопления  вздох  облегчения. Разговоры  в  переполненном  метро  заглушаются  воспроизводимым  на  клавишах  хрюканьем.
  Ваня  Михайлов  выплескивает  кривобокие  связки , синхронизированные  с  располагающимся  в  моей  гитаре  источником  вредного  излучения , кока-кокка-гонококка… напудренная  Горгона  Стратег , при  воспроизведении  написания  кодировали… на  наших  концертах  зрители  на  отдыхали. Удушающее  действие  параноидального  шоу  уводило  собравшихся  от  обыденной  скуки , и  всех  все  устраивало.
 
  Людям – впечатления , нам – деньги , в  изменившийся  в  результате  террористической  атаки  Америке  народу  не  но  нас, поступления  от  продаваемых  пластинок  неуклонно  снижаются ; в  крайнем  случае  Катрин  нужно  будет  возобновить  карьеру  блюзовой  певицы  и , опираясь  на  мою  веру  в  ее  дар , взяться  покорять  публику  наметившимся  в  ней  сдвигом.
  Спой  мне… что-нибудь  спой. Попробуем  порепетировать. Ребенка  ты  родишь  через  месяц , а  потом  тебя  ожидает  слава , полные , Катрин , стадионы , охапки  цветов  от  мускулистых  парней , рекламирующих  мужские  трусы ; в  общем , затягивай. Меня  не  затруднит  тебе  подыграть. Тебе… не  Дженис  Джоплин. И  зачем  обижаться? Я  беспокоюсь  о  себе. Поэтому  ты  и  обижаешься. Я  говорю  вот  о  чем: когда  я  умру , мне  будет  сложнее… на  том  свете  найдется  полно  желающих  подыграть  Дженис  Джоплин. Но  мы  пока  тут , я  тут  и  ты , и  я  не  притворяюсь , попадающиеся  нам  на  пути  ментоломаны  запаниковали ; выбирай  же  тональность  и  уноси  меня  вдаль. 

  Субъективная  ценность  смещенных  плоскостей  подкормит  крепнущую  индивидуальность  в  пределах  пространств  иррационального  мышления. Прикованные  к  кроватям  Прометеи  ответят  на  наши  мольбы , донеся  до  нас  возбуждающий  пепел  новогодних  товаров ; согласно  желанию  Катрин  я , скинув  плащ , нежно  вышептываю  ей  битловскую  историю  о  Бангало  Билле , меня  потянуло  к  гитаре , и  я  крадучись  выплескивался  в  нетипичный  и  удачный  вечер , властвуя  над  умами  несущихся  к  выходу  из  меня  пешеходов. Все  заминировано , рывки  на  износ  отзываются  неприятностями , внутренне  разобщенный  грузчик  сбежал  с  ящиком  шампанского ; на  мрачных  улицах  у  него  отсутствует  аллергия  на  отражение  ударов , вера  в  ветхую  мебель  меня  исцелит , снимающий  ласты  Антиджек  дает  клятву  верности  сорокаградусному  пойлу , он  рад  и  пьян , бирюза – мать  бетона , извращение  фактов  оценивается  удовлетворительно , в  глубине  моих  глаз  мне  показали  зеркало: я  увидел  в  нем  агонизирующего  мужчину  у  засыпанной  снегом  урны.
  Над  сидящими  на  льду  утками  летают  озабоченные  вороны. В  вулканических  тропиках  карлик  убил  карлика.
  Считай , я  тебя  предупредил.
  Катрин  занимаются  акушеры , я  мирно  сижу  в  родительном  отделении  с  ее  взволнованной  матерью ; наскакивающий  на  миссис  Роджерс  медбрат  требовал  от  немолодой  женщины  сейчас  же  перестать  курить , но  я  отогнал  его  угрожающим  рычанием , и  миссис  Роджерс , рассмеявшись , сказала , что  Катрин  со  мной  повезло.
  Тут  рассмеялся  и  я. Мы  смеялись , а  вызванная  медбратом  охрана  выталкивала  нас  на  свежий  воздух , нисколько  не  влияя  на  приподнятое  настроение  перебирающихся  в  ресторан  людей , совместными  силами  уверовавших  в  благополучный  исход  происходящих  поблизости  родов.
 
  Ты  бы  хотел  сына? - налегая  на  бурбон , спросила  у  меня  миссис  Роджерс.
  Вдобавок  ко  всему  я  бы  не  отказался  и  от  него , - заливаясь  водкой , ответил  я.
  Катрин  утверждала , что  у  вас  будет  сын.
  Она  проверяла. Ее  интересовало  что  же  находится  в  ней. Я  бы  не  забился  в  истерике  и  от  второй  дочери , но  сын  гораздо  лучше. В  Париже  у  меня  имеется  сын.
  Вы  с  ним  близки?
  Я  о  нем  мало  думаю. И  совершенно  с  ним  не  вижусь.

 Забыть  о  нем  мне  не  суждено: с  моего  банковского  счета  регулярно  уходят  значительные  средства  на  обеспечение  его  взросления. Судя  по  аппетитам  Сандрин  Коллет , он  живет  как  король.
  Я  не  приемлю  нажима. Сандрин  меня  не  достает , и  я  разрешаю  ей  зарываться , не  спуская  на  нее  адвокатов , сумевших  бы  урезать  отпускаемые  на  Поля  суммы – я  щедр. Достаточно  богат  и  сверхмеры  равнодушен.
  Ко  врему  прочему  Джордж ,  крепкий  парень… побледневшая  Катрин  поручает  мне  тебя  подержать. Я  тебя  не  уроню, из  моих  клешней  тебе , малыш , не  вырваться , долго  ли  я  тебя  удержу? Скоро  ли  положу… и  не  подойду? Миссис  Роджерс  выхватывает  у  меня  младенца  и , обслюнявив  трепетными  поцелуями , передает  внука  Катрин , принимающей  его  обратно  с  пылающими  от  счастья  глазами ; разболтанный  Джордж  скорее  не  плакал , а  хохотал , полагая: я  появился… вот  это  ха , меня  ожидает сплошное  удовольствие  и  беспроблемные  годы  феноменальных  удач , отрывов , девочек, я  ха… подрасту , и  вы  меня  не  отловите , я  буду  появляться  то  с  той , то  с  этой  в  дорогих  гостиницах  и  вшивых  отелях , я  стану  мужчиной… я  им  и  родился.
 
  Оставив  Джорджа , миссис  Роджерс  и  Катрин  предаваться  запредельным  мечтам , я  дошел  пешком  до  нашего  дома  и  тяжело  присел  возле  не  выключенной  в  спешке  стереосистемы. Когда  Катрин  увозили  рожать , по  радио  передавали  расслабляющую  песню  Боба  Марли.
  Ныне  передают «Motorhead».   

  Более , чем  когда-либо , претендуя  на  что-то  серьезное , ты  не  переступишь  через  себя  и  без  принуждения  спрячешься  за  холмом  в  клубах  пыли: с  прицелом  на  сбалансированную  завершенность  окисляющего  представления  на  расчищенном  циферблате  часов. Протяжный  гул  в  глубинных  структурах  сообразуется  с  двойной  бухгалтерией  незапоминающихся  привязанностей  и  беспорядочно  отступающих  чувств , общительный  мафиози  в  развевающейся  рванине  загорится  от  многообещающего  звука  расстегиваемой  молнии ; перед  египетскими  пирамидами  за  нашим  столом  для  него  есть свободный  стул. При  скатывании  к  нам  он  сломал  обе  лыжи  и  обе  ноги. Ты  на  другом  уровне  концентрации. Чей  же  образ  ты  вызвал? Умиротворенно  медитирующего  Будды  или  истекающего  кровью  Христа?

  У  меня  увели  моих  оленей , и  мне  не  слишком  удалось  поучаствовать  в  переустройстве  Вселенной. Ее  юго-западная  часть  укрывается  светлой  материей  медицинского  предназначения ; смотрите , сколько  врачей  и  пассажиров , чьи  дела  складываются  не  лучшим  образом. Обнимаясь  на  перроне , они  никуда  не  едут , а  я  зачитываю  им  псалом 147: «хвали… хвали… Он  утверждает  в  пределах  твоих  мир… дает  снег , как  волну , сыплет  иней , как  пепел» , красавица! Девочка  ты  моя! Она  навострила  уши.
 Выкрикиваемые  в  погребальной  маске  приветствия  умиляют  родившую  мне  сына  Катрин , оказывая  на  нее  легкий  наркотический  эффект.
  На  ремне  висят  гранаты , за  поглощением  праздничного  пирога  не  смолкают  аплодисменты , Катрин  сжимает  пальцы, и  на  ее  тонкой  шее  выступает  кривая  жила ; в  торжественной  обстановке  я  в  полузабытьи  отвечу  не  на  все  вопросы , собаки  на  кладбищах? выкапывая  кости , утоляют  голод? безошибочно  действующие  инвалиды  любви  берутся  за  новые  темы , маршируя  следом  за  поросшими  мхом  браконьерами , которые , не  вырываясь , выскользнули  из  рук  обдолбанного  егеря-импотента  Трематода , связанного  с  ними  крепкой  мужской  дружбой.
  В  пригодных  для  существования  духовных  центрах  нас  держат  в  напряжении , перерабатывая  в  тусовочных  фигурантов  трагических  событий  развлекательного  характера ; где  бы  ни  были , я  желаю  вам  скорейшего  выздоровления. Неизлечимое  слабоумие  постоянно  возбужденного  гинеколога  воспринятого  Катрин  с  пониманием. Проявляя  гражданскую  позицию , она  задумчиво  перебирает  в  ладони  мои  яйца  и  не  реагирует  на  плач  источающего  едкий  запах  Джорджа.
  Она  не  труслива. В  стратегических  целях  ей  выгодно  освоить  дельтаплан  и  не  дергать  меня , когда  я  бреюсь  на  унитазе.
  Рисуя  углем  сделавших  успешную  карьеру  уродцев , я  ставлю  ее  в  известность: я  закрытый  человек  и  фактурный  пацифист , проповедующий  идеи  неумолимых  декораторов , разговаривающих  якобы  начистоту  с  уполномоченными  вешать  и  прощать  от  имени  католического  нищенского  ордена «Кардинальных  проктологов».

  В  череде  моих  подлинных  видений  передвигающие  шахматы  Анна  и  Вронский , неумело  загримированный  под  поборовшего  страх  коммандос ; глупый  ход , Анна – переходи.
  Я  не  знаю , куда.
  Ставь  ферзя  в  гущу  пешек.
  Его  там  съедят.
  Тебе  не  без  разницы?
  Анна  видит  Вронского  раз  в  полгода. Он  приходит  к  ней  чаще , но  она  в  прострации , и  ежедневно , не  выходя  из  дома , с  прищуром  осматривается  в  незнакомом  месте.
  Ей  предлагаются  услуги  баяниста , ее  подзывают  проверить  зажжет  ли  солнце  свечу , Катрин  Рождерс  читает «Анну  Каренину» , и  я  скрашиваю  придавленности  матери  моих  детей  несмешными  вставками  в  этапный  роман  гениального  русского  писателя , зверски  убитого  принявшими  его  за  Нептуна  китобоями.
  Ты  со  мной? – спросила  Катрин. – И  ты  со  мной  говоришь? Создаешь  иллюзию  прямого  разговора?
  Куда  мне  деваться. До  нас  доносятся  звуки  трескучего  прохода  по  проводам  отправившихся  путешествовать  электрических  микроорганизмов – не  им  же  подбирать  за  меня  нужные  слова. Мой  прадед  был  князем: я  тоже , как  и  Вронский , в  некоторой  мере  дворянин , а  ты  в  не  меньшей  степени  Анна ; в  конце  книги  она  ляжет  на  рельсы. У нас  до  этого  не  дойдет. Нам  бы  надлежало  поторопиться  и  прекратить  трепать  друг  другу  нервы.
  Наши  Саманта  и  Джордж   угомонились , меня  от  тебя  никому  не  оттолкнуть ; я , включив  тебя  в  число  близких  мне  людей , вцепился  в  тебя  насмерть , сам  я  себя  от  тебя  отдеру , но  другим  не  позволю. Такие  вещи  полагается  совершать  самому. Я  сейчас  на  кураже – ты  понимаешь.

  Беседуя  с  Катрин , я  ее  не  запугивал. Соседский  ньюфаундленд , подскакивая , покусывал  мне  нос , не  привыкшие  изъясняться  вполголоса  бегуны  трусцой  обсуждали  замеченных  в  благоустроенном  районе  подозрительных  лиц , я  плевал  на  террористов  и  упорно  не  плыл  к  берегу , насмотревшаяся  телевизора  Катрин , засев  на  выжженной  суше , спит  в  обнимку  с  детьми  и  опасается  выбираться  за  продуктами.
  Я  ходил  за  хлебом , за  мясом , за  памперсами , погремушками , нанимать  служанку  Катрин  запретила , страшась  впускать  кого-то  чужого ; с  миссис  Рождерс  она  разругалась  из-за  взбесившей  ее  просьбы  отвлечься  от  политики  и  посмотреть  вместе  с  Самантой  мульфильмы ; как  же  Катрин  справится  без  меня? Заинтересовавшись  нетривиальностью  роли , я  улетаю  в  Париж  сниматься  в  кино  – лишь  кино , лишь  оно , если  бы  не  оно , я  бы  не  полетел , у  меня  никаких  предпосылок  искать  перерыва  в  общении , я  расстаюсь  с  Катрин  ввиду  обстоятельств  и  честно  обещаю  считать  дни  до  вылета  обратно ; возьми  меня! – проорала  она.
  Ну , раздевайся. Я , так  и  быть , тебя…
  Возьми  меня  в  Париж! Иначе  мое  сердце  не  выдержит! Увези  меня  с  детьми  из  Штатов , посели  в  твоем  особняке , в  него  вряд  ли  врежется  самолет , и  я  преодолею  в  нем  влияние  пропитавшего  Америку  сатанинского  духа… по  моей  груди  стекает  нечто  горячее , у  меня  раздувается  флюс , полученный  от  переезда  эмоциональный  заряд  тронет  меня  до  глубины  души , и  мы  с  тобой  трижды  поцелуемся , следуя  традициям  просящих  подаяние… ломящихся  в  дверь…  бродячих  торговцев  нотной  бумаги.
 
  Мелодию  я  запишу , пойдет  и  текст , волнение  не  помешает  мне  поправить  одеяло  Джорджа , высадка  осуществится  на  ходу , складки  на  загривках  бритоголовых  львов  припорошены  измельченным  стеклом  обновляющей  модуляции , биохимический  состав  нефтеносных  неочевидностей  обстоятельно  изложен  разлетающейся  искрами  моделью  Эллидонной ; в  мини-юбке  и  желтых  колготках  она  зарабатывает  деньги  на  улице , не  путаясь  с  неотразимым  подстрекателем  Джиджи  Апейроном: ваша  личность  установлена , звание  философа  вам  присвоено , с  чем  у  вас  ассоциируется  Коста-Рика?
  Ни  с  чем. Обстучав  большие , средние  и  маленькие  барабаны , я  не  признался  в  махинациях. Отвернулся  от  усевшихся  в  позу  лотоса  слонов  и  зачитался  собственным  некрологом. Перед  уходом  я  найду  способ  вырубить  свет  во  всем  доме.
  Удерживаясь  на  своем  привычном  уровне , я  с  сознанием  выполненного  долга  лечу  над  океаном  в  Париж ; со  мной  и  тискающая  Джорджа  Катрин , и  семенящая  по  проходу  Саманта , бывшая  при  полете  в  Америку  неходящим  младенцем ; иди  ко  мне , детка.
  Она  не  шла. Младенец  с  нами  и  сейчас , когда  мы  направляемся  во  Францию , и  я  с  грустью  думаю  о  Джордже , высматривающем  в  иллюминаторе  клочок  чистого  неба , выказывая  царское  равнодушие  к  глохнущим  двигателям  последовательно  выходящего  из  строя  лайнера.
 
  Я  представляю , что  веселая  компания  крикнула  мне: «С  Новым  Годом!» , ну  и  я  сникшим  голосом  сказал: «Спасибо…».
  Катрин  меня  не  услышала. Мурлыкая  до  хрипоты: «my  little  girl , I  wanna  you. Not  only  you. I  really  do» , я  подманил  стюардессу  и  прошептал  ей: не  осуждайте  меня. Если  бы  я  встал , а  вы , поскользнувшись , ударили  мне  лбом  ниже  пояса , раздался  бы  звон. Поползли  бы  зловещие  трели. Меня  несложно  кем-либо  заменить. Мое  творчество  не  согреет  обездоленных  и  не  сожжет  авторитетную  сволочь , занимающую  ответственные  посты ; покорно  склонять  голову  я  не  расположен.
  Турне  не  планируется , чеки  выписываются  мною , но  не  мне , за  предстоящий  фильм  мне  заплатят  немного , о  росте  интереса  к  прежним  альбомам  мне  не  докладывали , идеологическая  обработка  мне  не  грозит , Ваня  Михайлов  мне  не  звонит , сочувственно  глядящий  на  меня  дворецкий  Лоран  говорит  мне: месье , вы  устало  выглядите , после  затяжных  гастролей  вы  и  то  двигались  помощнее , какой  вы  ведете  образ  жизни? Ваш  друг  Иван  контакта  с  вами  не  искал , на  наш  телефон  звонков  от  него  не  было , вы  снова  с  госпожой  Катрин , и  детей  у  вас  уже  больше , я  напрасно  надеялся , что  вы  прилетите  один , но  я  не  стану  создавать  шедевр  распространенного  взгляда , называемого «смотреть  волком». Вы  заявились  в  Париж  сниматься  в  кино? А  я? Вы  за  меня  похлопотали?
  Эпизод  твой. Но  тебе  придется  играть  на  скрипке  и  при  этом  петь. Ты  потянешь?

  За  Лорана  и  спели , и  сыграли , однако  в  кадре  непосредственно  он ; запоровший  кучу  дублей  Лоран  требует  у  режиссера , чтобы  сцену  с  ним  ни  в  коем  случае  не  вырезали. На  Лорана , учитывая  его  почтенный  возраст , не  вопят , бесцеремонно  не  выпроваживают , опасающийся  моего  вмешательства  постановщик  решает  подождать  с  припадком  и  разъясняет  мне  задачу , избрав  уважительную  интонацию.
  Я  исполняю  роль  учителя  физкультуры. Сдержанного , деликатного… а  вышибить  мозги  он  может?
  За  любимую  девушку  может. Ей  пятнадцать  лет  и  она  больна. Освобождена  от  занятий  спортом. Заглядывая  в  зал , встречается  взглядом  с  моим  персонажем , и  между  ними  возникает  поначалу  невинное  взаимопонимание.
 Затем  секс. Раскрытая  тайна  и  нападки  общественности.         
 Я  вижу  смысл. Проникшись  ситуацией , я  что-нибудь  наработаю  и  для  саундтрека.
  Провинившегося  учителя  изгоняют  из  школы , дефлорированная  им  девушка , умилительно  хихикая , закидывает  его  апельсиновыми  корками ; она  вся  скособочена  на  правый  бок  и  оторопело  замирает  у  зеркала  в  подаренном  ей  купальнике.
  Катарсис  достигается  за  счет  чувственности , жалости , омерзения ; партнерша  меня  не  впечатлила. Ей  не  пятнадцать , а  все  двадцать  пять , и  она  хищна  и  эффектна , неужели  она  настолько  сумеет  перевоплотиться… массовка  ее  превозносит , забегающий  продюсер , просмотрев  отснятый  материал , расточает  ей  цветастые  комплименты ; объясняясь  мне  в  любви , она  растрогала  даже  меня.
  Послушно  ступая  по  проложенной  режиссером  колее , переиграла  меня  и  в  постели , где  я  рискнул  поимпровизировать  и  напоролся  на  остужающий  тычок  острым  локтем.
  Я  перевернул  ее  на  живот , и  она  от  меня  отмахивалась , но  я  не  отпускал , ну  же… я  твой , ты  моя… без  долгого  обсуждения  мы  попробуем  пожестче… оттаскивающие  меня  добровольцы  со  мной  не  совладают ; продолжительный  кросс  во  главе  группы  школьников  дался  мне  сложнее. Настаивая  на  минимальном  темпе , я  неохотно  подчинился  режиссерскому  диктату  и  устремился  на  отъезжающую  камеру  с  превышением  допустимой  для  меня  скорости.
  В  боку  словно  бы  колотая  рана , оба  глаза  заметно  стеклянные , я  атакован  усиленной  алкоголем  одышкой , быстрые  ноги… свободные  мысли… накануне  я  выпил  и  сегодня  весь  развинтился ; с  годами  похмелье  все  сильнее , эрекция  все  слабее , мне  не  избежать  общей  участи , и  все  запутано , колышутся   ряды  разноцветной  травы , тонкими  длинными  губами  вскрываются  сейфы , заразную  кожную  болезнь  можно  подхватить  и  от  восхитительно  пахнущей  кинозвезды , чье  симпатичное  лицо  до  неузнаваемости  изуродовано  слушающим «Шары  Кло» гримером.
  А  вы  ничего , - сказал  он  мне  в  перерыве , лениво  ковыряя  выданные  ему  на  обед  спагетти. – Вы  из  музыки  к  нам  насовсем? Завязав  с  психоделикой , разменялись  на  экзистенциальные  драмы?
  Солнце  же  одно. Оно  будет  стараться  и  дальше  делать  нам  одолжения. Под  ним  меня  развозит , и  я  прохлаждаюсь , и  пожалуйста , высмеивайте  выпавших  с  ринга  киборгов , взрывающихся  не  выгадывая , прах  в  космос  на  ракете… да  не  затупится  твой  меч  и  не  унизят  осечкой  смазанные  миротворцами  самострелы , осторожность  в  обращении  с  неизвестными   видами  вооружений  говорит  не  об  уме , а  о  трусости , облака – клубы  дыма , хватательные  движения – ловлю  бабочку , сообщения  о  летальных  исходах  навевают  мысли  о  борьбе  с  перенаселением ; на  планете  свингуют  оркестры , принимаются  обескураживающие  решения , присыпанный  лед  нас  обманет , порывы  ветра  и  хорошо , весьма  неплохо  то , что  он  дует  порывами , а  не  постоянно  с  той  же  силой, прическа  Катрин  не  повреждена , соскучившийся  по  людям  Лоран  забавляет  детей  захлопыванием  и  распахиванием  окон , с  ними  и  я.

  Развязавшись  с  фильмом , я  занят  чем-то  неясным. В  город  не  выхожу , по  особняку  гуляю  часами , в  нем  студия  звукозаписи… не  засесть  ли  мне  за  пульт – улучшившиеся  настроение  Катрин  надо  бы  не  упустить. Сам  я  петь  не  собираюсь , но  набрать  музыкантов  и  записать  в  исполнении  Катрин  нравящиеся  мне  американские  песни  начала  и  середины  двадцатого  века  я  бы  смог. Обновив  аранжировки , сыграл  бы  на  гитаре  лидирующие  партии , нанес  бы  плоский  рисунок  примерные  координаты  вселенской  широты  и  долготы: ты  свободна?
  От  кого? Для  чего?
  Не  от  меня. Но  для  меня. Ты  пела  для  меня  в  Трентоне , и  мы  оттуда  уехали. Не  в  столь  убогую  глушь – в  Париж. Я  не  шучу. Мы  в  Париже. Вместе  нам  неплохо , за  захлопнувшейся  дверью  предпочтительней  мыслить  абстрактно , рядовой  француз  или  гондурасец  тревожно  бы  всхлипнул  и, не  сумев  справиться  с  эмоциями , удостоился  похвал  перепрыгивающих  с  этажа  на  этаж  малознакомых  гимнастов ; у  них  появился  ориентир , и  они  постараются  не  опоздать.
  Среди  гробовой  тишины  рассыхаются  факсы. Бригада  Ральф  Гендерсона  оповещается  о  интенсивной  работе  над  альбомом, не  отличающемся  оригинальными  находками  в  области  регистрации  перекосов  на  кардиограмме-диаграмме  мандалы , я  более-менее  жив  и  склонен  думать , что  «Lullaby  of  Broadway»  мы  поместим  после «Baby , it;s  cold  outside».
 
 Ударник  Боланьос  повышает  голос  на  пианиста  Куасси , оскорбительно  называя  его  никчемным  пидором , в  глазах  непонимающей  их  Катрин  стоят  слезы  радости  и  вдохновения , урановая  руда  в  конической  чувствительности  оптимально  подходит… кого  теперь  волнует… конфликт  между  ударником  и  пианистом  неустанно  разжигается  ворчливым  кларнетистом  «Сейсмо» Манжени ; без  моего  контроля  задание  нам  не  выполнить - по  наведению  порядка  у  меня  достаточно  опыта , но  не  дергайте  меня  по  мелочам: собранно  отыграйте  и  незамедлительно  расходитесь.
  Мне  вам  существенно  не  помочь , за  месяц  из-за  ваших  скандалов  и  оплошностей  мы  не  управились , терпеть  вас  дольше  я  не  в  состоянии , в  рулонах  записанной  вами  мути  я  поищу  качественные  отрывки  и  сошью  из  клочков  куцую  подкладку  под  голос  Катрин ; иногда  я  много  думаю , патетически  отжимаясь  на  кукурузной  бугристости , моя  гитара  вгрызается  в  твердеющий  грунт , из  нее  доносятся  крики  мертвых  и  вырываются  столбы  брызг , жалобно  завывшие  истязатели  откликаются  на  ракетный  залп , подвергающий  развенчанию  выхватываемую  кусками  суть  стихающего  эхо  и  астральной  мобилизации ; я  выезжаю  на  меняющую  облик  войну , нерасчетливые  распадающиеся  медсестры  с  задранными  юбками  стоят , нагнувшись , на  цирковых  тумбах ; мы  переплывем  эту  реку  или , замотав  черепами , через  нее  перелетим , альбом  Катрин «Lasting  slyness  and  old  songs  from the  mighty  gun» вызвал  в  Штатах  благосклонные  отзывы  и  не  взлетел , но  неторопливо  поплыл  к  верховьям  списков  продаж. Ты  там  в  темноте? Вата  в  ноздре , бесы  щекочут , особо  важные  гости  по  ночам  вскакивают  и  рыгают , деградируя  до  приставаний  к  привидению  покойного  князя , осознающего , что  они  такие  же  призраки , и  мы  с  Катрин  не  приглашали  их  на  поедание  рыбных  деликатесов  в  ознаменование  окончания  студийных  мытарств.

  Факт  остается  фактом. На  наши  головы  ежедневно  падают  сотни  тонн  внеземного  веществ. Борьба  обострилась , и  мы  будем  бороться , выбивая  принудительные  признания  из  дежурного  по  космической  станции , вставшего  на  путь , который  ведет  к  вскрытию  вен. В  следующей  жизни  он  хотел  бы  стать  порноактером  и  возвеличить  количеств  ярких  моментов, сопровождаемых  песнями  направленного  воздействия ; нам  достоверно  известно , что , если  бы  не  твое  участие , альбома  Катрин  бы  не  было. Такова  преобладающая  точка  зрения. Отгремели  салюты , утихомирились  вопившие  коты , выброшенного  на  берег  морского  дракона  брезгливо  спихнули  обратно, тем  самым  его  спасая ; находясь  под  влиянием  нервного  перевозбуждения , помянем  ли  мы  добрым  словом  уничтоженных  нами  злых  духов? Примем  ли  смерть , как  приняли  рождение?
 
  Поручаем  тебе  взорвать  бункер  Гитлера , - сказал  начинающему  партизану  высохший  командир  отряда.
  Не  слабо , - почесывая  макушку , пробормотал  озадаченный  парень.
  Катрин  сказала  мне , что  без  меня  она  тоскует – сказала , чтобы  сделать  мне  приятно , спряталась  от  меня  под  одеялом  и  высунулась  из-под  с  глупым  вспотевшим  лицом ; ее  дикий  взгляд  перепахивал  мою  видоизмененную  вопрошающей  гримасой  физиономию , разыгрывалась  карта  обоюдного  давления , из  отпираемого  чулана  доносилось  меланхоличное  кряхтение  налипшей  на  стены  субстанции ; выборочное  соскабливание  оттопыривает  карманы  раздувающимися  комьями  непросыхающей  амбивалентности , голосуйте  за  центристов. Не  долбите  по  телевизору  вытащенной  из  печи  деревянной  ногой. Пошедший  по  ней  огонь  согреет  вашу  пищу ; поддержите  нашего  кандидата  и  ваши  сыновья  не  вернуться  калеками  с  посещаемых  нашими  представителями  полей  сражений , за  будущее  демократии  мы  отправим  биться  безвольных  отпрысков  наших  политических  оппонентов , Ближнему  Востоку  не  обойдись  без  справедливой  корректности  французского  оружия ; скупо  зааплодировавший  дворецкий  Лоран  не  годен  к  строевой  службе. В  его  детских  воспоминаниях  циркулирует  влюбленность  в  лопоухую  девочку  и  смягченный  приговор  сорвавшемуся  офицеру  генерального  штаба , подорвавшему  пристававшую  к  нему  нимфоманку  на  украденном  со  склада  фугасе: она , месье , трудилась  у  него  домработницей. А  я  ваш  дворецкий. Относясь  к  вам  с  неизменным  почтением , я  до  вас  не  домогаюсь  и  не  прошу  вас  об  отставке – приди  вам  мысль  меня  уволить , вы  же  со  мной  не  посоветуетесь. Я  постарел, потерял  в  расторопности , за  живущей  с  вами  женщиной  мне  уже  не  угнаться… не  подумайте  ничего  плохого. Вашу  Катрин  я  бы  не  преследовал , находясь  и  в  лучших  кондициях , у  меня  не  та  дерзость , чтобы  столь  нагло  ставить  под  вопрос  целесообразность  моего  пребывания  в  вашем  доме , какие  же  милые  у  вас  дети. У  меня  своих  детей  нет…
  Правда?
  Эти  ваши  дети  такие  славные… О  них  даже  Марлен  отзывалась  с  симпатией.

  Таинственную  горничную  Марлен  Эвернель  я  видел  считанное  число  раз. В  особняке  моего  прадеда  она  поселилась  еще  до  Лорана , но  я  никогда  не  понимал  в  чем  же  тут  смысл – она  вечно  сидит  у  себя  и  из  комнаты  при  мне  не  выходит ; она  маневренна… сомневаюсь , месье… разыгрывая  редких  посетителей… да  кто  к  нам  ходит… из  кустов  во  дворе  она  в  ночной  рубашке  не  выскакивает ; питается  Марлен  отдельно , запах  травы  с  выделенной  ей  жилплощади  не  просачивается , застать  ее  поливающей  цветы  или  прохаживающейся  с  пылесосом  не  доводилось: Катрин  как-то  захотела  зайти  к  ней  поболтать , но  постукивания , а  затем  и  удары  в  дверь , остались  безответными. Наблюдение  снаружи  неактуально  из-за  постоянно  сдвинутых  штор , разъяснения  Лорана  туманны , мой  дворецкий  и  сам  знает  немного , кататония , сложенный  зонт , карате , катафронт… обособленно  склоняясь  наружу , зарплату  я  ей  выплачиваю.
  Воображение  построит  стремительно  рассыпающуюся  при  разумном  подходе  гипотезу – Марлен  из  тайного  общества  Отвлеченного  Процветания , у  нее  в  сундуке  обрывает  обшивку  сложенный  вчетверо  сексуальный  раб , правительство  несомненно  в  курсе , срезанные  жировые  отложения  незаменимы  для  излечения  в  наркологическом  стационаре  Портативных  Летчиков , растопленный  жир – конкретные  меры , на  всех  парусах  с  легким  сердцем… сделав  над  собой  усилие , я  тебя  угощу… теперь  это - твое. Окруженная  почетом  группа  тел  не  нуждается  в  дополнительных  вложениях , утробные  вздохи  озверевших  гробовщиков  извещают  о  повторных  уступках  соискательницам  ядерного  кровосмесительства, в  спортивный  бизнес  подключен  ангел , продирающийся  с  раскрытыми  крыльями  через  сужающиеся  ворота , и  ему  не  продраться , здесь  шире  не  станет , рекламные  наклейки  на  небритых  ангельских  щеках  рекомендуют  покупать  гантели  потяжелее , назначение  определяйте  сами , пользуйте  для  тренировок! для  убийств! не  забывайте  о  переменных  величинах  и  нуждах  ослепленных , но  не  оскопленных , девушки  трепещут  под  крутыми! приобретенная  значимость  возродит  вас  к  победам.

  Смелее  целуй  покрытые  изморосью  пухлые  губы , на  практике  в  раковом  институте  грозно  отодрали  продавщицу  билетов  в  могильный  курган , по  моей  информации  меня  погонят  хлыстом  к  универсально  развитой  вестнице  нападающей  бесчувственности , и  никаких  споров  по  этому  поводу  не  возникнет , пустившаяся  за  мной  вскачь  Катрин  Роджерс  крутила  кулаками  и  трясла  руками , словно  бы  газуя  на  мотоцикле ; она  доведена  до  оргазма , дальше  будет  полегче , доброта , сочувствие  и  немного  члена , как  дзэна , он  перегнулся  и  из  нее  не  вылезает , сквозь  сон  я  болезненно  переживаю  нестыковку  ассоциативных  связей ; имейся  у  нас  брачное  свидетельство , оно  бы  истлело  месяцев  на  шесть.
  Таблетки  у  тебя  свежие? не  просроченные? слегка  дотронувшийся  копытом  психоз  из-за  длительного  употребления  не  отпустит , отбрасывающая  назад  настороженность  примет  форму  естественного  стремления  снять  туфли  и  виновато  плестись  по  скрытой  песками  мостовой , дворецкого  Лорана  чужой  бедой  не  растревожить.
  Ваша  женщина , месье , что-то  наконец  поменяла  в  своей  жизни – еще  на  прошлой  неделе  она  целыми  днями  лежала  в  другой  комнате.
  Не  в  этой. В  этой  она  лежит  сейчас. Нечесаной  Катрин  необходимо  полежать. Мне  не  слышно , как  она  дышит ; когда  слышно – это  хуже , от  облегчения  я  захрипел  и  в  назидание  козлоногим  атлетам  пропел  под  гитару  о  состоянии  близком  к  смерти.
 
  Полеты  метеоритов  в  лунных  лучах , задевая  мои  чувства , не  вызывали  бурю  эмоций. Струящееся  движение  промежуточного  суперзрелища  развлекало  и  пополняло  бесценным  опытом ; я  мало  чего  понимаю. Мне  требуется  замена. С  подозрения  осматривая  раскинувшуюся  на  кровати  Катрин , я  не  отказывался  от  прошлого. Не  почитающий  святых  дворецкий  Лоран , нависнув  над  плитой , дует  на  кипящий  суп  и  пошатывается  подкопанной , подорванной  башней , вот  же  дебилы , вот  же  молодцы , бархатные  мелодрамы  поедают  подобно  ржавчине , человек  из  толпы , бойфренд-гинеколог  сам  сделает  ей  аборт  и , чтобы  она  не  чувствовала  себя  ущемленной , распорет  свой  бок  заточенной  статуэткой  свадебного  божка , похлопывающего  по  праву  сильного  по  толстой  заднице ; увлекшее  Лорана  кино  рассказывало  о  размякшем  бисексуале , о  томлении  духа  и  животном  страхом  перед  жестоким  натягиванием ; подмятого  чудовищем  артиста  я  знаю… вы , месье , снимались  с  ним  в  вестерне. Вам  звонила  сестра , и  я  сказал  Эжени , что  вы  не  можете  подойти  к  телефону. Она  забеспокоилась  и  приехала  к  вам  на  такси , сейчас  мы  с  вами  слышим  ее  гулкий  топот ; вы  с  ней  побеседуете  и  все  непременно  выяснится , искалеченная  психика  вашей  американки  выступит  аргументом  в  оправдание  поглотившей  вас  занятости , Катрин  же  прячется  от  вас  по  углам , и  вы , проявляя  редкое  благородство , ее  отыскиваете… не  нарывайся , старик. Я  не  желаю  вступать  с  тобой  в  перепалку. Избрав  кротость  и  смирение , ласково  поприветствуй  мою  сестру  и  сбегай  проверить  чем  занимается  Катрин  и  наши  с  ней  дети. А  я  поговорю  с  Эжени.

  Слюна  течет  у  нее… нет – это  белая  полоса  на  синей  блузке ; в  больницу  тебе  сдадут , спонтанный  проект  не  состоится , я  приближаюсь  к  сестре , меня  не  притормозить , Эжени  вновь  подросла  и , выпив  в  один  присест  три  бутылки  пива , сжевала  три  откуда-то  извлеченных  Лораном  пирожных  и  выдала  три  печальных  цитаты  из  «Макбета» , мудрость… расщепляющая  личность  мудрость  готовит  наступление. С  возрастом  начинают  изводить  недолеченные  травмы , отторгаемая  юностью  грусть  однажды  наваливается  разом… будешь  столько  пить  и  есть – не  влезешь  в  подаренные  тебе  платья , и  я  подарю  тебе  новые , в  фитнесс-клубе «Шекспир» тебе  и  нальют , и  накормят  датской  свининой ; я  не  расползусь , сказала  Эжени. У  меня  великолепный  обмен  веществ. Твои  Саманта  и  Джордж  со  мной  охотно  играют… бесноватая  Катрин  меня  не  переносит  молча  наседая  налитым  кровью  взором: я  опускаю  руки. Мне  с  ней  не  подружиться. 
  Не  суди  ее , Эжени. Она  ведь  мать , а  матерям  тяжело ; боясь  вмешательства  демонов , они  защищают  свою  территорию , какой  с  них  спрос , наша  мама  в  порядке?
  С  мамой  я  поссорилась. Сняв  на  получаемые  от  тебя  деньги  уютную  квартирку , я  переехала  от  родителям  и  по  каким-то  причинам  с  ними  не  общаюсь.

  Я  с  отцом  не  порвал. Мне  бы  его  навестить , привезти  в  Ханос  рыболовный  крючок  с  оголодавшим  Левиа-Фаном-Фавном-Зеброидом , в «Атласе  бабочек  и  гусениц» ему  не  затеряться , в  гостях  у  отца  я  бы  с  собой  не  покончил , опозориться  при  нем  и  Уго  Милито  было  бы  глупо , мне  не  успеть  подумать  о  каждой  проживаемой  секунде , зеленые  мощи  испортились , и  неловкие  девушки  в  моих  объятиях  покрывались  оранжевыми  струпьями ; упоминаемое  основано  на  минимальной  вероятности , воняющими  блевотиной  пальцами  ощупывается  нежное  лицо , у  меня  немало  подобных  мыслей , за  секунду  сменилось  шесть  цветов - зеленый , красный , оранжевый , лиловый , бурый , черный , и  черный  не  сменяется , контакт  с  реальностью  утрачен  лишь  на  мгновение , и  это  мгновение  затягивается , дети-мутанты  сражаются  со  срывающими  их  яблоки  гориллами , керамическая  подорванность  дилерских  росписей  заряжает  порошки  в  богослужении  электродам ; мы  возьмем  по  чуть-чуть  и, встав  на  четвереньки , вольемся  в  карнавальное  шествие  противников  массового  террора , всеми  силами  души  заставляя  себя  увериться  в  достижимости  рая  на  земле.
  Безвинный  Колотун  под  прогибающимся  зонтом , последнее  разочарование  в  глубокой  грязи ; оскалив  лошадиные  зубы , блеклый  хиромант  полез  в  карман  и  достал  презерватив. Он  нуждался  не  в  нем – ему  бы  волшебное  и  расширяющее… то , после  чего  он  находился  бы  в  превосходном  настроении: он  снова  шарит  в  кармане  и  вытаскивает… ну?... что  же?...  другой  презерватив.
  Просто  и  ясно. Ничего  интересного  я  Катрин  не  скажу. Выпавшие  из  памяти  куски  съедены  амнезией. Забывчивая  банда  семидесятилетних  ушуистов  заходит  мне  в  спину,  предупредительно  покашливая ; погибший  для  проявления  привязанностей  спутник  обладающих  истиной  богинь  выцарапывает  на  сырой  штукатурке  прерывистый  нимб  над  ноющим  мертвым  клыком ; если  бы  меня  что-то  не  устраивало , я  бы  прекратил  сопротивление. И  не  отбивался  от  проникших  в  мой  особняк  наркоманов.

  Посреди  ночи  меня  разбудил  женский  вопль. Кричала  не  Катрин , ее  голос  я  бы  узнал , а  вот  голос  Марлен  Эвернель  слышать  не  приходилось , мне… неестественному  мне… под  силовым  давлением  я  подумал , что  я  сплю. 
  Вскоре  заорал  Лоран. Выпрыгнув  из  постели , проснувшаяся  Катрин  устремилась  в  соседнюю  комнату  к  Саманте  и  Джорджу , дворецкий  орал  и  орал , горничная  полоумно  визжала , я , вдохнув  побольше  воздуха , закричал , чтобы  они  беседовали  потише , но  тут  мне  послышались  и  мужские  голоса: сам  с  собой  я  на  два  голоса  не  говорил , и  получается , это  не  я , в  дом  кто-то  пробрался ; пойдя  на  шум , я  безответственно  не  захватил  ничего  проламывающего  череп  и  увидел  трех  господ  ординарно  неброской  наружности , швырнувших  на  ковер  Лорана  и  пытающихся  сделать  тоже  самое  с  вырывающейся  Марлен.
  Ребятам  лет  по  двадцать , у  них  замученный  вид  алчущих  дозы  грешников , включенный  мною  свет  привел  их  в  смятение , в  руке  хмурого  брюнета  в  кожаной  куртке  блеснул  направленный  на  меня  нож ; намечается  бойня , ребята… будь  вы  обычными  грабителями , я , заботясь  о  безопасности  близких  мне  людей , дал  бы  вам  денег  и  интеллигентно  проводил  до  порога , но  вы  наркоманы , ваши  действия  непредсказуемы , в  качестве  благодарности  за  приличную  сумму  наличными  вы  можете  изнасиловать  мою  женщину  и  ради  смеха  покалечить  моих  малышей , моего  дворецкого  вы  уже  затаптываете  ногами…
  Хватай  за  ногу , Лоран! Вали  же  вали , опрокидывай , я  же  здесь  не  единственный  мужчина , меня  полоснули  ножом , и  я , вложив  все  плечо , с  оттяжкой  срубил  первого , на  излете  движения  покачнул  с  левой  второго , ворвавшаяся  Катрин  вцепилась  ему  в  волосы  и  при  содействии  Лорана  рвала  его  на  клочки ; третий  гораздо  крепче , он  ударил  в  ухо  подкрадывавшуюся  к  нему  Марлен  и , повиснув  на  мне , повалил  меня  на  пол , предполагая  взять  верх  в  борцовской  схватке , хотя  в  нем  максимум  семьдесят  килограммов , а  я  вешу  под  девяносто , и  шансы  у  него  изначально  невелики , у  меня  две  руки , и  от  моего  хвата  одновременно  за  горло  и  за  яйца  бедному  пленнику  героина  становится  крайне  худо , от  боли  он , задыхаясь , заплакал… мне  жаль. Отдышитесь  и  убирайтесь. Полицию  я  не  вызову… подождите: я  принесу  вам  деньги.
  Убейте  их , хозяин , и  мы  с  Лораном  их  зароем! – звучно  простонала  очухавшаяся  горничная. – Они  же  вас  ранили! А  мы  их  убьем!
  Я  их  отпускаю. Мое  решение  окончательно. Грудь  зацепили… течет  кровь , но  рана  несерьезна , ее  мне  зашьют , вы  умеете  шить? Для  анестезии  я  выпью , мне  требуется  выпить  и  без  учета  ранения , мы  выпьем  все  вместе , посидим, отдохнем… поставим «Пинк  Флойд» ; принеси , Катрин , «Early  singles». Не  сердись  на  меня. Если  бы  я  сдал  полиции  этих  несчастных , я  бы  поступил , как  средний  обыватель. Мне  как-то  противно  так  поступать. Зашивайте  меня , мадам  Эвернель , и  не  тревожьтесь , я  не  намереваюсь  выпытывать  у  вас ваши  секреты , вызывая  вас  на  откровенность  касательно  того , почему  вы  так  нелюдимы. Избранное  вами  затворничество  вполне  логично. У  вас  какие  нитки? Темные , толстые… втыкается  игла… иные  иглы  судьба  в  меня  не  втыкала – мне  повезло. Тем  парням  нет.

  К  обуревавшим  Катрин  страхам  в  Париже  подошло  подкрепление , и  она , уже  не  считая  мой  особняк  неприступной  крепостью , улетела  с  детьми  в  Штаты: погуляв  по  аллее , я  не  закрыл  входную  дверь , наркоманы  перелезли  через  забор  и  без  помех  зашли  внутрь , Катрин  столь  же  беспрепятственно  ушла , я  не  теряю  надежды , что  ее  не  сотрясет  смена  часовых  поясов , и  пристально  смотрю  не  покажется  ли  между  туч  ее  терпимый  к  пассажирам  самолет ; я  бы  защищал  Катрин  и  в  дальнейшем , ее  отказ  положиться  на  меня  наносит  обиду  моему  мужскому  самолюбию , вселяющему  в  меня  уверенность , не  сгибаясь  под  тяжестью  крикливых  обвинений: ты – это  проблема!... в  вашей  Европе  мне  не  успокоить  нервы , и  ты  мне  не  помощник , не  указывай  мне  на  вред  от  лечения  электричеством… электричеством  в  воде – самое  надежное! Я  бы  откликнулась  на  объявление  и  что-нибудь  улучшила…
  Спокойно , женщина. Полоса  неудач  позади. Отправляйся  в  Нью-Йорк  и  делай  практические  выводы  из  поведения  ждущих  и  никуда  не  разлетающихся  стервятников. Твою  неприязнь  к  ним  я  заношу  тебе  в  пассив ; полностью  мирские  обязательно  добьются  своего , я  выражаю  перед  ними  преклонение , сказанное  касается  и  тебя , в  подернутом  серебром  тумане  блошиного  рынка  распродаются  щербатые  подсвечники  с  гладкими  пупырями  натекшего  из  минувшего  эпох  воска ; коллекционирующий  недорогие  древности  дворецкий  Лоан  заваливает  покупками  стол  и , присмотревшись , досадливо  причитает  о  хламе  и  дерьме.
  Да  что  вы  мне  подсовываете? я  ни  за  что… чересчур  мелкое  за  солидные  деньги , мне  бы  покрупнее  и  подешевле… откровенная  рухлядь  приобретается  из-за  жадности.
  Из-за  бедности , месье. Бедняк  торгуется  с  нищими  и  кое-что  урывает , не  предпринимая  безумных  попыток  подняться  на  ваш  уровень. В  нумизматических  отделах  антикварных  домов  вы , как  и  князь , тратите  средства  на  ценные , главным  образом  русские  монеты , не  относя  это  к  хобби. По  рекомендации  вашего  прадеда  вы  работаете  на  прирост  капитала , поскольку  старые  монеты  в  идеальном  состоянии  в  цене  не  упадут , со  временем  будут  стоить  еще  дороже , сколько  они  стоят  сейчас?
  Примерно  семь  миллионов  долларов. На  пять  насобирал  князь , на  два  добавил  я ; помимо  особняка , благородный  князь  оставил  мне  и  монеты , продажей  которых  я  должен  был  поддержать  полуголодное  существование  непризнанного  музыканта  и  иметь  возможность  платить  высокий  налог  на  недвижимость. Он  поступил  абсолютно  верно , но  как  же  злилась  на  него  моя  мама , поклявшаяся  на  его  похоронах  никогда  тут  больше  не  появляться  и  не  ухаживать  за  могилой ; если  бы  не  воля  князя , я , начав  неплохо  зарабатывать , без  вопросов  отдал  бы  ей  половину , однако  он  строго  мне  наказал  ничего  ей  не  давать , и  при  благоприятном  стечении  обстоятельств  собирать  коллекцию  дальше. Обратить  внимание  на  «ликвидацию  пробелов  в  царствование  Елизаветы , разобраться  с  немногочисленными  изъянами  насыщения  годов  Александра  Первого» , монеты  сами  по  себе  меня  не  интересуют. Они  хранятся  в  банковских  ячейках  и  не  извлекаются  оттуда  трясущимися  руками  соскучившегося  по  ним  фанатика.
  Мои  дети  из-за  них  не  перегрызутся. Не  потому , что  Поль, Саманта  и  Джордж  такие  хорошие , светлые , одухотворенные , а  в  силу  того , что  после  моей  смерти  я  завещаю  монеты  России.  А  малую  нерусскую  часть  отдам  на  нужды  дикой  природы. Подпалю  особняк , раздам  бомжам  акции , опустошу  счета  и  обрадую  нежданными  подарками  тысячи  африканских  мальчишек  и  девчонок – мои  собственные  дети  мне  этого  не  простят.
 
  Перед  вылетом  к  Саманте  и  Джорджу , я , думая  повидаться  с  Полем , связался  с  Сандрин  Коллет , и  она  мне  поведала , что  он  гостит  у  ее  родственников  в  Лионе  и  вернется  в  Париж  не  раньше , чем  в  пятницу. В  следующую  или  еще  позже.
  Пока  я , повесив  трубку , осмысливал  услышанное , мне  из  Нью-Йорка  позвонила  поплывшая  от  переживаний  миссис  Рождерс.
  Плывет… плывет , миссис  Рождерс , хрюкающие  льды , взмолившись  о  милости , ломаются , образования  из  ореховой  массы  отпугивают  принесенных  течением  гуронов , предварительный  осмотр  жреца  в  увольнении  не  удался , индивидуальные  деревянные  пластины  возбуждаются  под  притягивающим  тропическим  халатом , ввергнутые  в  открывание  бутылок  эксперты  засыпают  бокалы  тем  же  приносящим  погибель  льдом…
  Ты  о  чем  говоришь?!
  Ни  о  чем. Я  говорю  с  вами , миссис  Роджерс.
  Со  мной  ли , не  со  мной! Катрин  в  клинике! Улетев  от  тебя , она  бубнила  о  дезертирстве  и  весело  посмеивалась , одновременно  мыча  о  том , что  во  всей  Вселенной  ей  досталось  место  только  на  нашей  планете ; я  на  тебя  не  наговариваю , но  моя  дочь  помешалась , ваши  дети  у  меня , и  мы  с  мужем  о  них  позаботимся. На  тебя  нам  полагаться  наивно. Катрин  мы  поместили  в  лечебницу , внемля  профессиональному  совету  побеседовавшего  с  ней  психиатра: заслуживающего  уважения  специалиста , который  выдвинул  не  оспариваемую  нами  версию  о  запущенной  болезни , при  надлежащем  уходе  вроде  бы  поддающейся  излечению. Посещения  разрешены , и  ты  давай , прилетай , я  обсуждала  с  врачами  негативность  твоего  воздействия  на  Катрин , они  отвечали  уклончиво… заплатить  за  клинику  ты  обязан. Встречаться  с  Катрин  тебе  не  нужно… она  о  тебе  и  не  вспоминает , но  почему  бы  тебе  не  зайти – я  укажу  тебе  номер… не  ее  палаты – номер  счета. Переводи  деньги  и  прилетай… если  хочешь.

  Скажи  им «да»  или  «нет» , и  они  будут  знать. Выслушав  их  соображения , с  удовлетворением  заметь , что  ты  ничего  к  ним  не  испытываешь , и  тебя , без  стеснения  обожженного  угнетающей  черствостью , не  лишить  шансов  на  блокирование  опасного  для  тебя  маневра ; честно  говоря , тебе  достаточно  теоретических  шансов. А  Катрин  Рождерс  ты  найдешь. Ты  видел , куда  она  упала. Непроницаемая  женщина  зловеще  улыбалась , и  ее  не  переубедить , процесс  узнавания  излишне  затянулся , в  призывах  к  бунту  она , кокетливо  закрыв  лицо  веером , рассказала  бы  о  себе  с  циничным  безразличием  к  распевшимся  проповедникам , желающим  сфотографироваться  с  тобой  на  фоне  элитарного  психиатрического  заведения. На  бескрайнем  колыхающемся  поле? И  по  нему  к  тебе  идет  цветущая  синтетическая  девушка?

  Пусть  лучше  никто  не  идет. Пожирая  меня , ты , болезнь , хотя  бы  не  чавкай. Мы  сдвинем  кресла , и  Катрин , дергая  скулами , прошепчет  мне  как  близко  она  была  к  суициду. Это  ее  выматывало , подстрекая  подбросить  младенца  Джорджа  в  пожарную  машину , чтобы  из  него  вырос  удачливый  борец  с  обнюхивающим  добычу  пламенем , оно  осторожно… у  пламени  серьезные  глаза… не  тревожься , милая. Я  не  подослан  к  тебе  нарушить  твое  уединение. При  специальной  медицинской  помощи  депрессия  тебе  не  страшна , и , бросая  вызов  беспробудному  обществу , ты… мы?... ты…  с  прочими  упирающимися  пациентами – вы  пойдете  широким  фронтом  на  традиционные  представления  и  завышенные  требования , сковывающие  вас  в  разрез  с  интересами  вашей  личной  свободы ; удар , укол , и  темно , хорошо , застекленная  замкнутость  созерцательного  существования  усаживает  в  спасательную  шлюпку  особого  мышления. В  просмотровом  зале  для  вас… нас?... вас… не  принимающих  монополию  обезьян: для  вас  демонстрируются  уникальные  кадры  заманивания  на  просмотр  призрачного  видения  раскрывающегося  лотоса.
  Катрин  не  успевала  обдумывать  мою  мысль.
  Бешеный  темп! – воскликнула  она. – От  презерватива  пахнет  горелой  резиной! Дожидаясь  восхода  солнца , я  постараюсь  подготовиться  к  смерти. По  проваливающимся  кочкам  добреду  до  выхода , а  он  закрыт , в  сувенирном  киоске  с  обучающими  иконами  повреждены  провода  и  горят  жилистые  свечи… спадающие  после  наступления  темноты  опухоли  настроены  при  свете  исключительно  на  победу , остатки  безвкусной  еды  глотать  весьма  больно , есть  и  еще  аспекты. Ледяные  укусы  прострелов  в  спине.
  Короткие  пробежки  за  вконец  расклеившимся  доктором: да  постойте  вы! – кричал  я. Не  глядите  на  меня  настолько  озабоченно ; от  заботы  о  Катрин  вам  полегчает , с  замиранием  сердца  я  поручаю  ее  вам , отправляясь  в  Мексику  к  уторчавшемуся  отцу , к  блистательному  Эль  Кумаро , меня  вдохновляет  ваш  заливистый  смех , однако  мой  отец  не  курит  дрянь , и  у  него  не  бывает  беспокойного  взгляда ; я  вам  его  специально  приукрасил , почувствовав , что  такая  характеристика  составит  у  вас  о  нем  положительное  впечатление.

  Прилипшие  к  окнам  лица  больных  не  отпускали  меня  до  границы. На  откидном  столике  в  подчиняющимся  пилотам  самолете  скапливались  опустошенные  стаканы , текила… я  закладываю  базу  на  изразцах  аутентичных  корней  с  отсеченными  на  таможне  стеблями  подтянутой  стоимости ; мне  предстоит  визит  к  отцу , и  я  обязан  выглядеть  перед  ним  счастливым  и  бодрым , без  остановки  в  гостинице  я  еду  в  Ханос , разглядывая  отступающую  от  шоссе  низкорослую  зелень ; у  меня  утомленный  вид , я  заплутал  в  разросшихся  зарослях  у  священной  реки , какая  река… текила… сняв  кожу , замерзнешь  и  в  пекле , просачивания  не  однообразны ,  сигналящей  мне  ночью  я  успокоюсь , продаваемые  тринадцатилетними  парнями  четки  из  родительских  зубов  я  не  возьму  и  со  скидкой , я  смотрю  на  отца… не  добравшись  до  отцовского  жилища , взираю  на  человека , уверенно  шагающего  к  поперечному  вакууму  двигающей  его  направляющей  с  выгоревшей  кожей  и  завязанными  в  хвост  седыми  волосами ; на  нем  сползающие  брюки  и  неопределенная  обувь , рубашку  он  не  надел , увидевшие  моего  отца  парни  забывают  о  торговле  и  с  придыханием  говорят  друг  другу: это  он. Конечно , он… я  первым  сказал… да  ты  не  возникай, при  нем  бы  постеснялся… он  идет  в  магазин… он  не  запаздывает.
  Он? – подойдя  к  парням , спросил  я. – А  он  кто?
  Не  американец , - ответили  мне. – Взрослые  и  даже  старики  уважают его  за  доброту , преклоняясь  и  перед  гигантским  умом – его  побаиваются  занимающиеся  черной  магией  колдуны. Он  же  в  лютую  жару  не  носит  шляпу  и  по-дружески  беседует  со  змеями , вот  и  мы  вам  о  нем… рассказываем  бесплатно , а  с  янки  мы  всегда  вытягиваем  деньги…
  Я  не  янки. Мой  испанский  уже  не  тот , но  я  говорю  с  вами  на  вашем  языке , не  теряя  равновесие  и  утверждая , что  удерживающими , вися  на  нас , гирями  можно  тренироваться. Не  ломаясь , друзья , не  хныча , тут  у  вас  свои  средства  по  увещеванию  демонов , но  в  России  босиком  по  снегу  далеко  не  дойдешь , и  с  этим  нужно  считаться , впрочем , мы  полезем  ему  в  душу , залезем  в  душу  космоса , натерпевшись  проблем  с  якобы  прирученной  саламандрой , и  беспомощно  обгорая  под  палящим  светилом , мы  прогрессируем , амигос. Упав , прекращаем  дышать , в  водянистых  зрачках  ходят  волны , дым  от  помойки  накладывается  на  дым  из  крематория , меча  и  не  было. С  самого  начала  приходилось  орудовать  одной  рукояткой. Уважая  мое  задумчивое  настроение , вышедший  из  магазина  отец  не  приветствовал  меня  громогласными  восклицаниями  и  не  махнул  мне , чтобы  я  шел  за  ним , подробно  расспрашивая  его  о  шуме  прибоя  в  прокушенном  кармане  кармы: под  покровом  неумирающей  обветшалости  мы  вырвемся  из  круга  перерождений… порвется, сынок , и  эта  нить.
 
 Внешние  условия  заигрывают  с  нами  в  противоречии  с  нашими  устремлениями , жившая  со  мной  женщина  живет  в  дурдоме ; она  пришла  ко  мне  холодной , ушла  почти  что  мертвой , бросив  на  ходу  несколько  слов: мой  задубевший  друг , ты  меня  вспомнишь , не  запомнившись  мне  непробиваемой  серостью  в  гнезде  ярчайших  попугаев  и  смотрясь  так , будто  бы  минутой  ранее  ты  бился  с  двумя  громилами  или  писал  лиричные  стихи.
  Вот  он  покой. Обыкновенный  шаг  назад. Вспышка  разума , я  догадался , женщина  по  шею  вкопана  в  землю , и  на  ее  голове  на  негнущихся  ногах  стоит , чего-то  ожидая , мучающийся  запоями  тролль.
  Не  сумев  раскусить , я  чуть  не  подавился. Не  препятствуя  твоему  счастью , мне  положено  тебя  подкармливать , и  за  мои  заслуги  ты  обольешь  бензином  чудесное  кресло  и , привязав  меня  к  нему , сядешь  ко  мне  на  колени , не  вскакивая , особенно  если  в  переданном  тебе  коробке  не  все  спички  окажутся  мокрыми.
  Когда  отец  мне  согласно  кивает , говорить  и  за  себя  и  за  него  меня  не  обременяет ; на  боковом  проспекте  облупившихся  зданий  я  со  скрюченной  сигаретой  между  пальцами , понизив  голос , не  скрываю  правду , и  отец  хочет  меня  понять , в  его  взоре  превалирует  работа  мысли ; Уго  Милито  не  в  Ханосе. Он  занимается  разбоем  на  Пирамиде  Солнца , для  этого  он  и  родился , неприкрытой  ложью  отца  мне  не  развеселить: как  твоя  сестра?
  Тебе  интересно , отец?
  О  ней  спрашивал  Уго  Милито. Он  не  там , где  обычно , а  у  жеманной  барышни , пекущей  ему  лепешки , об  которые  и  волк  бы  зубы  сломал. По  своей  природе  Уго  податлив , и  правительство  избрало  его  для  миссии  по  подхватыванию  драгоценной  балерины , напористо  выпорхнувшей  со  сцены , отсчитывая  им  деньги  за  прекращение  накликанных  метеорологами  бомбардировок – смерть  Уго  держится  в  секрете.
  Он  жив  и  здоров , но  все  напуганы. 
 
  Вместе  с  моим  отцом  он  наведался  на  службу  в  церковь  и  перебил  читавшего  проповедь  падре , закричав: сильно  сказано! Давайте  в  том  же  духе! Если  вы  потянете , роль  посредника  сыграю  я , и  выстрел  из  ружья  остановит  ваши  глаза , они  больше  ни  за  кем  не  побегут ; за  девчонками , да  и  за  мной , твердолобым  секачом , глаза  не  понесутся , стрелять  не  возбраняется  и  в  меня , по  тяжкой  необходимости  я  минирую  военный  объект , хорошо  отзываясь  о «Золоте  тигров» Хорхе  Борхеса  и  куда  похуже  о  недосоленном  жаркое  из  аквалангиста-беспредельщика  Маноласа , переплывавшего  на  моем  горбе  через  кровавую  стремнину , распродав  подводное  снаряжение  прельстившемуся  его  женскими  позами  паромщику.
  Уго  Милито  слушал  альбом «Темные  дела  паромщика  Нихиру» и , обнимая  ноги  гордой  старухи , шептал  ей: бабушка, я  твой  внук , я  подох… меня  несли  в  лежащих  на  плечах  носилках , и  на  мне  была  одна  набедренная  повязка – не  сорвать  ли , покоряя  наготой , вы  как  думаете? Я  пристаю  к  вам  с  вопросом , щурясь  от  света  в  начале  туннеля , еще  не  боясь  влюбиться… в  меня  вы  не  влюбитесь , я  гарантирую , в  расцвете  маразма , в  конце  недели , я  разгуливал  с  сифилисом  головного  мозга  и  не  бахвалился , что  умею  гнуть  подковы – я  их  гнул.
  У  тебя , Уго , просматривается  деменция.
  Красивое  слово. Что  означает?
  Снижение  умственных  способностей.
  Тысяча  девятьсот  сорок  третий  год , - пробормотал  отец. Главные  события  этого  года: победа  в  Сталинградской  битве  и  синтезирование  ЛСД.
  Второе  с  нами  не  связано. Сердце  сочится  какой-то  смердящей  слизью.
  Взаимодействие  всего  осознаваемого  прищелкивает  языком  и  являет  перед  нами  вознагражденный  неприятием  оплот  надежности , ну  по  радио  и  драйв… знакомая  группа , сынок?
  AC;DC. Братья  Янги – крутые  мужики. Приглуши  звук , а  не  то  Уго… вскипев , он  уже  умчался  драться  в  храм. Или  выворачиваться  наизнанку  в  покоях  фригидных  дам.
 
  На  угнанном  у  отца  грузовичке  Уго  врежется  в  церковную  ограду  и  вылетит  из  него  в  заполненную  съежившимися  женщинами  кровать ; не  загадывая  наперед  выдержит  ли  подвеска , Уго  вызвался  отвезти  меня  на  нем  в  Мехико.
  Чтобы  не  смотреть  как  трогательно  мы  расстаемся  с  отцом , Уго  деликатно  отвернулся.
  Прощание  не  затянулось. Отец  одарил  меня  блуждающим  взглядом , я  ответил  отцу  вымученной  улыбкой , лихо  водящий  Уго  не  соотносил  извилистость  шоссе  с  объемом  выкуренной  дури  и , вываливаясь  на  поворотах  из  кабины , не  думал  захлопывать  болтающуюся  дверь ; врывающийся  ветер  не  охлаждал  замкнутую  топку , я  отвык  от  подобной  жары…
  Тебя  укачало , сказал  Уго , и  ты  подремли… я  прихватил  нам  с  тобой  теплого  пива , которым  мы  угостим  голосующих  потных  девочек ; ты  классно  развлечешься  здесь , а  я  в  кузове , для  этого  нам  придется  остановиться , никакие  девки  не  стоят  снижения  скорости!
  Высунув  из  коляски  тонкую  ручку , нам  голосует  невыспавшийся  младенец. Не  задави  его , Уго , он – наш  повелитель , обмазанный  в  свином  сале  агнец , раззвонивший  о  нас  хрупким  грабителям , чье  нападение  исказит  промелькнувшую  суть , придавая  весомость  испытанному  в  поездке  удовольствию , я  вижу  мир… через  дыры  в  голове… и  они  слезятся  от  подмигивающего  света.

  В  аэропорту  специально  для  моей  персоны  приглушили  освещение. Не  для  меня - мистер  Готовый  не  оккупант , для  регулирования  не  нагнетание , а  наглядность  однократности , единичные  драмы  цивилизации , хирургический  покер , не  сок , но  соль , непогрешимость  потакания  стабильному  положению ; до  Нью-Йорка  меня  ничто  не  беспокоило. Подлетевшая  ко  мне  Катрин  не  выпущена  из  клиники , и  ее  внезапное  буйство  было  вполне  прогнозируемым. Не  настроившись  на  столь  резкое  ухудшение , я  оторопело  отступал , уговаривая  Катрин  образумиться.
  Ну , раздерешь  ты  мне  ногтями  лицо , и  чего? Тебя  не  устраиваю  конкретно  я , не  все  же  подряд? Твоя  мама  умоляла  меня  тебя  не  навещать , однако  я  к  ней  не  прислушался , прожитые  с  тобой  годы  наложили  на  меня  моральные  обязательства , и  я  заявился  сюда  не  показывать  тебе  издали  мой  член , а  мило  побеседовать  о  чем-нибудь  постороннем , передать  тебе  от  моего  отца  заверения  в скором  выздоровлении…
  Меня  тут  не  опаивают! А  ты  шел  бы  прочь! Я  сама… сама  записала  альбом , и  мне  идут  от  него  деньги , но  тебе  до  них  не  дотянуться , присвоить  их  тебе  не  обломится , я - великая  певица! в  больнице  мне  не  мешают  творить! я  всегда  пою  в  палате  и  за  обедом , меня  лишь  поэтому  и  оставляют  в  живых , вечерами  снуют… не  запугают! оберегающие  меня  врачи  поклялись  не  подпускать  ко  мне  террористов , реальная  угроза  замалчивается… обложенность… отгороженность  от  небезопасной  свободы  передвижения  разовьет  мой  талант , предоставляя  принадлежащему  мне  голосу… а-ааа!... пронзать  спрятавшихся  в  облаках  врагов  человечества!

  Позиция  Катрин  мне  ясна. Отдельные  проявления  паранойи  превратились  в  систему  и  опрокинули  все  представления  о  примитивном  порядке  вещей ; судиться  с  ней  из-за  детей  я  не  буду , под  присмотром  миссис  Рождерс  они  не  пропадут  и  по  мере  взросления  убедятся  в  верности  моего  подхода , чей  мелодичный  звон  преследует  меня  в  баре , где  я , отвергая  устойчивость , сидел  одинокой  фигурой  с  бесстрастной  физиономией ; кое-кто  меня  узнавал , а  я  никого  здесь  не  узнаю , после  беседы  с  Катрин  я  восстановился  не  полностью , наверное  мне  пора  смириться , что  я  иду  на  полюсе  в  пургу , иду  и  иду , в  отсутствии  волевых  качеств  мне  себя  не  упрекнуть , ослепляющий  ураган  не  выводит  меня  из  задумчивости , ничего  особенного  не  происходит , распыляться  на  радости  и  печали  мне  бы  не  надо , если  вдуматься…  и  пойти  на  разворот , формально  поглядывая  на  небо.
  Длинный  ряд  из  опустошенных  стопок  перекинется  мостом  до  спущенного  на  канатах  необитаемого  острова , really? я  не  нуждаюсь  в  людях , пьяно  проверяя  эластичность  диалектики  тварного  и  нетварного , под  перекрестным  огнем  духовного  блаженства  с  пальцев  капает  знание , по  спине  струится  вера , прокашлявшийся  философ  перекрасил  фасад , и  религиозная  чернь  дышит  свежей  краской , подув  на  меня  из  своего  медленно  разворачивающегося  сна.
  Лихорадка  трясет  нас  не  в  ущерб  нашему  имиджу: не  укради  микробный  зонт ; принимая  мелкий  усыпляющий  дождь , мы  пойдем  нога  в  ногу  и , не  очень  напрягаясь , затеем  актуальный  поединок  за  права  первого  прохождения  катком  по  врагам  всего  светлого , ослабели  мышцы… отвечающие  за  открытие  глаз… меня  при  этом  не  было.
  Фист! Ты  здесь! Ты  надрался!
  Звучит  убедительно , и  у  меня  нет  здоровья  лететь  в  космос , на  дне  ямы  я  накину  десятиметровый  шарф  и  улечу  в  Париж , решая  задачу  отращивания  золотой  щетины: ваш  источник  не  иссякнет , вас  не  одарят  и  бессмертием , но  двуспальное  болото  не  засосало , вы  же  упирались , не  будучи  связанным  чувством  признательности , life  is  full  of  little  trials…  o , yes , my  china  friend…
  Force  of  psycho-blues!   
  Снисходительный  бармен  китайского  происхождения  смотрит  дальше  Герпегона  Улафуста , уронившего  голову  на  стойку  и  глухо  икнувшего , признав  в  приобнявшем  меня  мужчине  неузнаваемо  изменившегося  грека  Хрюпоса.

  Мгновенно  протрезвев , радикальных  перемен  во  внешности  грека  я  не  заметил , однако  с  деловым  костюмом  и  ситаром  Хрюпос  у  меня  раньше  не  ассоциировался.
  Он  в  баре , и  это  я  понимаю.
  Прочее  Хрюпос  мне  пояснил - до  бара  он , рассчитывая  на  контракт , выступал  перед  заинтересовавшимися  его  проектом  боссами  звукозаписывающей  компании: меня  пришли  прослушать  четверо , - хлебая  бурбон , сказал  он. Потерянная  женщина  напоминала  уборщицу , вскакивающие  и  аплодирующие  мужчины  смахивали  на  обкурившихся  в  обеденный  перерыв  инженеров , истинные  боссы  в  указанное  мне  время  ушли  в  некое  иное , утаиваемое  от  меня  место. С  твоими  связями , Фист , мы  на  них  надавим , и  они  мне  ответят. Мы  пройдемся  по  всем  проигнорировавшим  меня  студиям  и  поглядим  в  глаза  недальновидным  даунам , заставляя  их  кусать  локти , поскольку  ты  скажешь  им , что  за  мной  стояли  и  ты , и  Михайлов , и  ваше  участие , принося  значительную  прибыль , способствовало  бы  и  поднятию  статуса. Еще  не  встретившись  с  тобой , я  говорил  с  Михайловым: предложив  мне  денег , действовать  по  моему  плану  Иван  отказался. И  я  на  него  не  в  обиде , мне…
  Ты  говорил  с  Ваней? Когда  ты  с  ним  говорил?
  Касательно  обуревающей  меня  затеи  разговор  состоялся  в  прошлом  месяце. А  так  мы  общаемся  с  Михайловым  довольно  регулярно. Он  же  здесь – в  Нью-Йорке. Ведет  абсолютно  замкнутый  образ  жизни , но  раз  в  неделю  играет  на  рояле  в  тихом  клубе  на  Лонг-Айленде. Так-то… Посетители знают , кто  он  такой.

  Автографов  он  не  дает , журналистов  и  поклонников  сторонится , в  заторможенной  манере  исполняет  какие-то  элегии  и , опустив  крышку , постукивает  по  ней  в  непреходящей  меланхолии. В  зале  царит  камерная  атмосфера , бесшумные  официанты  разносят  шампанское  и  просят  соблюдать  тишину , приходящий  насладиться  игрой  легендарного  Марапора  Чангфура  народ  нередко  уходит  с  концерта  разочарованным  и  не  досидевшим  до  середины , с  каждым  выступлением  наплыв  публики  спадает , горящая  над  Михайловым  лампа  мигает  и  почти  гаснет , репортеры  скандальной  хроники  высматривают  под  роялем  пустые  шприцы  и  окурки  от  сигарет  с  марихуаной , но  и  тут  неудача – Ваня  не  употребляет  наркотиков. Да  и , похоже , не  пьет.
  Взяв  у  Хрюпоса  адрес  клуба , я  пролежал  всю  ночь  в  сглаженных  ностальгией  раздумиях. Смотря  на  имеющийся  в  гостиничном  номере  проигрыватель , позвонил  в  службу  доставки  и  распорядился  послать  кого-нибудь  в  музыкальный  магазин  и  привезти  мне  альбомы  группы «Шары  Кло».
  Через  двадцать  минут  альбомы  были  у  меня. Сдираю  пленку , нажимаю  кнопку , вставляю  диск: пик  мысли. Поминальная  винтобразность  сернистой  интенсивности , закопанная  в  нее  тайна  электрического  сплава , скаковая  цельность, точки  соединены , Ваня… и  вновь  Ваня… его  клавиши  и  моя  гитара , меня  уносит , мне  уже  легче , заблокированные  каналы  расчищаются  ночными  сложными  мелодиями , переворачивающими  ночь  на  живот , заставляя  ее  покориться  и , держась  за  задницу , отступить , новый  день – я  не  спал , зараженный  Нью-Йорк  ревет  и  пляшет  заполучившим  живую  плоть  сфинксом , из  неприкосновенного  запаса  вытягивается  довлеющая  и  сразу  же  отмирающая  человечность ; во  мне  она  сегодня  не  умрет , я  возвращаюсь  во  вчерашний  бар , поручая  бармену  поить  всех  на  мой  счет , ну  а  вечером  я  завалюсь  сюда  с  другом , и  мы  засидимся  до  утра , громко  смеясь  над  причиной  нашей  затянувшейся  ссоры , я  ее  и  не  помню… что-то  с  женщиной  и  женитьбой… если  Ваня  по-прежнему  с  ней , значит , я  ошибался , но  по  словам  Хрюпоса  он  не  производит  впечатление  бесконечно  счастливого  человека. В  этом  случае  предположение , что  он  не  с  ней , подтверждает  мою  правоту – я  его  предупреждал. Пять  лет  с  ней  загнали  Ваню  в  угол , и  он  раскис , серьезно  надломился , с  равными  промежутками  недоуменно  пожимает  опущенными  плечами  и  не  осаживает  распоясавшуюся  жену  брутальным  презрением  к  ее  ощущению  собственной  незаменимости ; присосавшуюся  к  Ваней  женщину  звали  Вероникой.
   Из  него  она , вероятно , высосала  много  денег , но  я , чтобы  она  от  него  отстала , готов  выложить  и  миллион , и  два миллиона ; она  побоится  продешевить  и  ей  покажется  мало , и  тогда  за  двести  долларов  над  ней  учинит  физическую  расправу  нанятый  для  грязных  целей  безработный  латинос , ради  Вани  я  бы  и  сам.… я  в  зале.
  Ваня  в  зал  не  глядит.
 
  Отогнав  мешающего  официанта , я  привстаю  за  придвинутым  к  сцене  столиком  и  безуспешно  пытаюсь  привлечь  внимание  склонившегося  над  роялем  друга.
  Он  меня  не  видит.
  Храня  молчание , мне  его  к  себе  не  повернуть.
  Послушайте , вы! – крикнул  я  по-русски. – Вы  не  за  мной  следите?! У  вас  нарушена  циркуляция  крови? Вашему  бывшему  напарнику  жалко  и  обидно!
  Мои  выкрики  вывели  Ваню  из  сомнамбулического  состояния , и  он , откинувшись  на  спинку  стула , яростно  захохотал, показывая  на  меня  указательным  пальцем – я , Ваня , я , толчки  землетрясения  не  создадут  мне  препятствий  в  отстаивании  своего  мнения , доводимого  до  тебя  без  всякого  пафоса ; на  возведенном  помосте  ты  лежишь  у  дороги  и , наверное , ты  умер , насмотревшись , как  бегущие  за  тобой  жрецы  ошибочно  брали  след , пробивая  новый  проход  к  замурованной  колеснице  для  путешествий  по  загробному  миру: через  магическую  линзу  он  выглядит  кривым  и  сюрреалистичным , и  этого  достаточно , так  велит  брошенный  судьбой  жребий , чей  вердикт  не  оспаривается , чувство  опьянения  и  боль  в  легких  уравновешиваются , примирение  старых  друзей , притащившихся  кто  с  Атлантиды , кто  из  Шамбалы , предваряет  таяние  осклизлых  стен ; нас  согнали  с  наших  земель , и  мы  отправляемся  их  отвоевывать , тщательно  запрягая  промыслового  единорога , увозящего  нас  под  уклон  в  открытую  степь.

  На  растрескавшейся  льдине  рвет  глотку  лишившийся  крова  сказитель , обладающий  больной  душой – ее… его  никому  не  научить  жить  умеренно , и  все  идет  прахом , стрекотание  замороженных  кузнечиков  придает  ему  отваги , но  тебя  он  не  тронет. Ты  расслабляешься  и  освобождаешься , и  он  не  вломит  тебе  чугунной  кеглей , сказав  вам  с  Иваном  Михайловым  правильные  слова. Вы  помирились. Из  вас  бьет  энергия. Размазанные  картины  прошлого , сталкивая  с  красного  асфальта  в  токсичный  ров , проходят  и  возвращаются , обожженные  глаза  подвижны , пойманные  запахи  специфичны , сухощавый  естествоиспытатель  проведет  вас  по  территории , занимаемой  дряблыми  теоретиками , и  вы , не  поладив  с  ним  из-за  оплаты , не  вправите  ему  сломанный  нос. А  кто  сломал? Не  жена  ли  Ивана  Михайлова , стащившая  у  него  сделанную  из  ртути  безделушку  и  рассвирепевшая  в  результате  предварительно  подсчета  выпавших  после  кражи  волос?

  Волосы  выпадали  не  у  нее , а  у  Вани. Переехав  с  ним  в  Штаты , она  подарила  ему  сына  и  подцепила  Михайлова  на  крючок , с  которого  израненный  Ваня  все-таки  соскочил , отдав  ей  свой  дом  в  Нью-Джерси  и  где-то  половину  некогда  заработанного  состояния.
  Их  брак  длился  около  четырех  лет. Щедрые  отступные  были  получены  ею  без  судебного  разбирательства: «я  отдал… да  не  хотелось  мне… какой  еще  суд» – видя  болезненную  реакцию  Вани , я  прекратил  выпытывать  детали  и  принялся  рассматривать  протянутую  мне  фотографию  его  сына  Паши , названного  так  в  мою  честь.
  Симпатичный  ребенок… у  меня  такие  тоже  есть. В  честь  Вани  Михайлова  я  никого  не  назвал , но , если  родятся  еще, назову.
  Подумаешь , имя , - отмахнулся  Ваня. – Тем  более  твои  дети… у  тебя  сколько? Трое? Ничего  себе. Твои  дети  появились  у  тебя  после  нашего  разрыва , и  называть  в  мою  честь… впрочем , я  вот  назвал. По  согласованию  с  русской  женой , препятствующей  мне  теперь  встречаться  с  Пашкой , требуя  оплачивать  чуть  ли  не  каждое  посещение. И  я  не  спорю. Иду  в  банк  и  снимаю  оставшиеся  крохи…
  Не  грусти , брат. Выпустив  на  нее  из  террариума  ядовитых  юристов , мы  быстро  приведем  ее  в  чувство.
  Усмехнувшийся  Ваня  кивнул  и , приободрившись , перевел  разговор  на  группу «Шары  Кло» , сходу  огорошив  меня  информацией , заключающейся  в  том , что  Серж  Рыков  мертв.
  Убит  в  Лондоне. Обычная  бесшабашность  Сержа  привела  к  конфликту  с  вооруженным  гангстером , и  тот , потерпев  унизительное  поражение  в  кулачной  драке , там  же  в  пабе  Сержа  и  застрелил.
  Этот  бандитос… этот  козел  еще  жив?
  Спроси  у  ударника  Александра , - ответил  Ваня. - Он , как  и  я , узнал  о  случившемся  от  читающего  газеты  Олега  Копылова , и  спешно  вылетел  в  Лондон  вершить  возмездие.

  Из  Мюнхена – не  из  Москвы. Устав  ждать  меня  и  поставив  в  известность  не  желающего  играть  без  меня  Ваню , остальные  члены  команды «Шары  Кло» задумали  сколотить  собственный  состав ; подобрали  не  возникающего  певца , впопыхах  записали  альбом , поехали  в  Европу  на  гастроли , беспросветно  провалились  и  жутко  переругались: да  они  обнаглели , жаловался  Ване  объявившийся  в  Нью-Йорке  Олег  Копылов. Озверело  тянут  на  себя  и  ни  хрена  не  заботятся  о  целом. Я  не  лучше… я  был  одним  из  лидеров… об  очередности  песен  и  то  договориться  не  могли , а  как  солировали! А  какие  рецензии! Глумились  над  нами… соревновались , кто  смешнее  напишет.

  Создать  выдающихся  коллектив  у  них  не  вышло , но  по  отдельности  они  прекрасные , весьма  известные музыканты , способные  собрать  скромную  группу ; они  занимались  этим  кто  где: Серж  Рыков  в  Лондоне , ударник  Александр  в  Мюнхене, Олег  Копылов  в  Лос-Анджелесе  и  в  Детройте – в  городе  ангелов  у  Олега  не  пошло , а  в  Детройте  он  полтора  месяца  пролежал  в  больнице , не  поделив  первый  гонорар  с  пятеркой  набранных  им  виртуозов.
  Захватывающую  историю  об  исчезновении  в  Индии  Слепого  Дмитрия  полагается  рассказывать  у  дымящего  камина  наиболее  искушенным  слушателям , пребывающим  под  действием  психотропных  лекарств  и  засучивших  рукава  жеваного  кимоно , несвязно  размышляя  в  преддверии  аварийной  посадки , по  обыкновению… по  счастливой  случайности  слипшиеся  губы  не  позволяют  зевнуть.
  Белые  голуби  Логос  и  Сатанаил  различают  оттенки  зреющего  урожая , очумело  вглядываясь  в  ощутившего  себя  прирожденным  отшельником  Слепого  Дмитрия , шатающегося , не  открывая  рта , из  Нагпура  в  Шолапур ; его  видели  в  Мадрасе? рассекающем  в бархатном  пиджаке  Бенгальский  залив? запал  не  пропал , убедительные  доказательства  обострения  приотворят  теневые  стороны  перепревших  страстей  и  фаллического  позитивизма  комплекса…. комплекса  сексуальной  неполноценности , с  прилетом  ангела  смерти  все  разъяснится , приглашать  и  нагибать  по  отношению  к  нему  оскорбительно , Слепого  Дмитрия  мы  отыщем , я  не  считаю  это  утопией , в  Индию  отправимся  и  мы  с  Ваней , и  рекомендованный  Ральфом  Гендерсоном  частный  детектив  Роберт  Чирс ; в  приватной  беседе  с  Ральфом  затрагивалась  и  тема  проведения  гастролей , по  шикарному  офису  сновали  намекающие  о  желании  перепихнуться  секретарши ; вкладывая  в  нашу  встречу  свой  любимый   смысл , ни  на  секунду  не  умолкающий  Гендерсон  размахивал  перед  моим  носом  контрактной  пачкой  бумаг. Она  отражала  солнечные  лучи  и  распределяла  между  нами  грядущие  миллионы – намерение  искать  прибыль , а  не  истину , ничем  не  замаскировано. Сигару  от  удивления  я  не  выроню. Не  возьмусь  срывать  и  топтать  сдвинутую  набок  шляпу ; за  мной  неинтересно  наблюдать , прилизанный  Ральф  Гендерсон  весьма  эмоционален , среди  акул  бизнеса  нет  равнодушных , из  стакана  воняет… бери  другой! Именем  закона!
  Ральф  Гендерсон  развеселился  и , перебирая  в  памяти  выполненные  Робертом  Чирсом  задания , говорил , что  Роберт  досконально  знает  куда  и  зачем  текут  реки , в  том  числе  и  Ганг , высвечивается  несущественность  Ганга , Роберт  Чирс  достанет  вашего  саксофониста  хоть  из-под  земли , и  Слепой  Дмитрий  пойдет  на  его  голос , не  надоедая  вам  с  Марапором  Чангфуром  болтовней  о  пережитых  страданиях ; Роберт  Чирс  увезет  саксофониста  в  Париж , где  вы  с  ним  и  обниметесь , ну  а  в  Индии  вы  набирайтесь  сил , медитируйте  на  мерцающие  контуры  выглядывающих  из  Ганга  ихтиозавров… к  Гангу  мы  съездим. К  нему  сносят  мусор  и  от  него  исходит  благодать.
  Из  Дели  мы  улетим  вместе  со  Слепым  Дмитрием.
 
  Роберт  Чирс  вторую  неделю  рыщет  по отдаленным  провинциям , залезая  на  деревья  и  приставляя  ладонь  к  толстым  очкам ; ему  дали  номер  мобильного , сигнал  дойдет  через  горы  и  пастбища , в  удушливой  яркости  столичных  улиц  ведется  повсеместная  торговля , затрудняют  проход  не  отстающие  нищие , Ваня  Михайлов , разбрасывая  купюры , распаляет  их  жадность , в  гостинице  мы  не  залегли , тем  же  вечером  непосредственно  из  аэропорта  прошлись  по  трущобам , идя  навстречу  судьбе ; горячие  танцы  дергающихся  за  доллар  девиц , можно , можно… я  бы  опасался  ограбления , в  предгорья  Гималаев нас  повезет  вспыльчивый  шофер , и  меня  не  терзают  сомнения , Ваня  Михайлов  предпочел  бы  заехать  в  Ганг  на  подводном  танке-миноискателе , нас , брат , не  подорвут: в  окно  несущейся  машины  скребутся  оборванные  волшебники , мягкой  поступью  одолевает  сонливость , не  ввязывайся  в  схватку , гарцуя  во  главе  кавалерии , помойная  женитьба – лишь  эпизод , шесть  часов  тряского  ночного  пути  до  Харидвара  сойдут  за  полезную  работу  с  отягощениями , Ганг! Mister  driver! Это  Ганг? Мы  покоряемся  власти  нашего  бесповоротного  решения. Высадив  нас  в  подозрительной  местности , сдувающийся  водитель  сурового  вида  без  оглядки  укатил  на  своем  фыркающем  аппарате , и  мы  с  Ваней  двинулись  к  реке , с  уважением  поразились  ее  быстрому  течению , в  предрассветной  намагниченности  атмосферы  превалировал  мрак  и  раздумия  о  вечном  забвении.
  Трудолюбивый  индус  затемно  вышел  на  промысел , напряженно  полулежа  возле  лодки  ненадежной  конфигурации ; мы  его  не  напугаем?
  Если  у  него  нет  ствола , он  нам  не  страшен.
  Я  поговорю  с  ним  об  условиях , на  которых  он  прокатит  нас  по  бушующему  Гангу , опрокинувшаяся  лодка , конечно , не  уцелеет , об  камни  ударит  и  хозяина , и  пассажиров , однако  тут  узко , до  берега  мы  догребем , берег  в  темноте  еще  надо  увидеть , в  холодной  воде  задумываются  и  о  таком , польстившийся  на  небольшие  деньги  камикадзе  удовлетворил  нашу  просьбу , и  все  произошло , как  планировалось , мы  втроем  очутились  в  сумасшедшем  Ганге, не  позволив  себя  обмануть  занимающимся  туризмом  бизнесменам, напирающим  на  комфорт  и  безопасность ; смеющийся  Ваня  Михайлов  прихватил  захлебывающегося  индуса  за  волосы , я  потащил  его  к  суше  за  вырываемую  им  ногу ; отплевываясь , мы  выбрались  из  реки  и  шокировали  толпу  ковыляющих  к  храму  паломников , господа! я  вам  скажу… не  поймете – пожалуйста. Мы  наглотались  воды , а  единственная  капля  вот  этой  воды  очищает  от  множества  грехов. Сколько  бы  вы  не  толкались  в  Кутуб  Минаре  или  в  расположенных  поблизости  святилищах , вам  не  дотянуться  до  достигнутого  нами. Само  собой , мы  могли  и  погибнуть , но  умереть  тут – великая  честь.
 
  Нас  позвал  сюда  долг. На  предложение  банально  зарабатывать , не  испытывая  себя , я  временами  реагирую  отрицательно. Не  любящий  привлекать  внимание  Роберт  Чирс  затратил  пятнадцать  дней  на  розыски  Слепого  Дмитрия  и  привел  в  мой  гостиничные  апартаменты  отнюдь  не  законченного  наркомана.
  Отходя  от  Ганга , я  чуть-чуть  выпивал , живущий  по  соседству  Ваня  Михайлов , поворачиваясь  лицом  к  преследующим  его  шайтанам , со  знанием  предмета  испробовал  здешние  курительные  снадобья: Слепой  Дмитрий , шепотом  произнес  я.
  Он  у  меня. Худой  и  оптимально  настроенный  подвигать  тяжелой  челюстью , выступая  с  речью  посредством  нейтрализующего  злую  энергию  саксофона ; Слепой  Дмитрий  карабкался  к  нам  распаривать  наше  окостенение , и  он  не  будет  наказан  в  приемном  покое  достойных  упоминания  гигантов , швыряющихся  на  небе  заточенным  месяцем.
  Загорелый , улыбающийся , не  завшивевший , кожа  да  кости, родной  язык – русский , ничего  внешнего  он , как  и  прежде , не  замечает , внутреннее  зрение  вырисовывает  для  внешнего  занесенное  копыто , брошенная  пятьсот  лет  назад  бутылка  валяется  там  до  сих  пор ; вы  послали  за  мной? От  явившегося  за  мной  человека  шел  запах  терпкого  одеколона , засоряющего  неспешно  бродящие  воздушные  струи , ну  а  беседовал  он  со  мной  деловым  тоном , вводя  меня  в  немое  изумление  упоминанием  о  вас , помнящих  обо  мне , да  и  я… я  по  вам  очень  скучал , колоритно  смотрясь  в  уу-уу… углубляющемся  уединении – на  инструменте  я  давно  не  играл, и  при  воссоединении  группы  мне  полезней  застыть  на  сцене  в  позе  величия , а  вы  соберетесь  возле  меня , как  у  постели  отходящего , которому  вздумалось  выпрямиться  и  подуть  в  саксофон ; твои  высказывания , Дима , заставляет  предполагать , что  ты  не  подкачаешь.

  Я  уверен  и  вводимом  в  группу  вместо  Сержа  Рыкова  греке  Хрюпосе , который  находился  в  Нью-Йорке  под  властью  прискорбного  безденежья  и  воспринял  мою  инициативу  с  плохо  сдерживаемым  ликованием. Хрюпос  близок  нам  по  духу , он  умелый  профессиональный  гитарист , имеющий  опыт  вколачивания  психоделических  свай ; за  прошедшие  годы  он  не  сдал , а  прибавил , нам  пригодится  и  его  владение  ситаром , проверочный  для  него  джем  в  снятой  на  Манхеттене  студии  доказал  мне  правильность  нашего  с  Ваней  решения ; блаженствующий  за  синтезатором  Ваня  Михайлов  переводил  на  язык  музыки  расширяемые  мною  шаманские  предания , неровные  линии  звуков  из  саксофона  с  трудом  перевезенного  в  Штаты  Слепого  Дмитрия  косвенно  свидетельствовали  о  поджидающем  нас  откровении  при  наложении  саксофона  на  ситар , Ваня  все  рассчитал… не  все  сразу , усмехнулся  Ваня. Меня  видели  с  унесенной  крыши , и  это  наложило  на  меня  отпечаток , сорванные  вихрем  крыши  летят  вразнобой , тем  или  иным  способом… тональность , Хрюпос! ты  поддался  влиянию  не  той  тональности. Выбрав  нужную , ты  раскроешься  до  конца. Целенаправленные  восклицания  прорезаются  на  репетиции  цитатой  Конфуция «мужество  рыболова  в  том , чтобы  не  бояться  в  воде  встречи  с  драконом» , ты  чего  там  замешкался? я  пока  не  пою… лишь  бормочу  приблизительные  слова  предстоящих  песен: из  лучших  побуждений… ее  за  косу  утянули  в  прорубь , от  первого  глотка  боли  в  боку  он  весело  запрыгал , и  бывал  я  в  аду , ты , кажется , понял , а  комета  приближалась  к  земле , и  я  уже  пьяным , шатаясь , зашел  в  магазин  и  набрал  сумку  пива.
  Нагадили  свиньи , велосипедисты  на  льду , разбуженный  алкоголизм  грубо  массировал , наваливая  трупы  не  вписавшихся  в  схему , я  знаю  меру , у  меня  есть  вера , во  всей  пустыне  только  мои  следы , из-за  объятий  с  беглянкой  я  опоздаю  на  поезд , лошади  несутся , переплывают  через  реку  и  снова  несутся , подкравшегося  младенца  оставляют  на  кладбище , даруя  ему  приоритет  в  скучных  импровизациях  с  припозднившимися  посетителями , маниакально-депрессивный  союзник  инстинктивно  не  отрывает  воспаленный  взор  от  кувшина  молочной  водки ; фигуры  на  пляже , как  цирк  уродов. Вставив  пришлый  ботинок  в  отпечаток  ступни  Будды , я  выдвигаю  тезисы , основанные  на  сильном  ушибе  головы , незамысловатые  восточные  сладости  памятны  ходящим  с  нашатырем  декораторам  вероятных  витрин , полезная  пауза  растительного  происхождения  отдалит  меня  от  феноменальных догадок: порез  от  уха  от  уха  и  сбывшееся  пророчество , оголенное  мясо  во  вневременной  слизи  мозга , одряхлевший  страдалец  не  упускает  из  вида  ненасытность  поглядевших  вниз  женщин. Беременная  самка  гиппопотама  под  моей  персональной  опекой  изломает  запаянный  ящик  и  не  уклонится  от  раскрепощения , дующий  в  микрофоны  ветер  объявит  о  начале  рыцарского  турнира , сотворенные  чудеса  сделают  выпад , и  я  не  смогу  не  исполнить  ее  просьбу.

  У  телефона  Олег  Копылов. Под  ним  порывистый  стул  на  сворачивающемся  ковре , в  Москве  у  Олега  жена  и  дочка , супруга  готовит  ему  обеды , смешивает  коктейли , не  перебарщивая  с  перцем ; размягченные  головешки  смачиваются  бензиновым  соусом , подвязанная  салфетка  не  орошается  рвотными  выделениями , влажные  губы  жены  по  очевидным  причинам  шепчут  о  намерении  возлечь  на  супружеское  ложе ; она  предвкушает , как  он  вставит  ей  до  упора – у  них  по  уверению  Олега  Копылова  будут  и  еще  дети: будут  и  еще  жены! – закричал  в  трубку  утомленный  Ваня  Михайлов. – Прилетай  в  Париж! Но  не  раньше  нас , ну  конечно , мы  летим , Паша? Без  Паши  никак , он  безусловно  с  нами , или  мы  с  Пашей , кто  мы? Я , Слепой  Дмитрий , грек  Хрюпос… Сержа  не  воскресишь , а  за  грека  мы  отвечаем , вы  же  сталкивались  в  Нью-Йорке… и  я  почти  забыл – прошлой  осенью  мы  немного  у  меня  поиграли… верно! Тот  самый  с  ситаром. И  объединяющим  нас  прошлым , воспоминаниями  о  котором  жили  и  я , и  Хрюпос , да  и  сам  Паша , сколь  независимо  бы  он  ни  держался. В  общем , хватит – наелись , время  переводить  стрелки  на  просторы  сегодняшнего  дня , через  неделю  сможешь? Отлично. Увидимся  в  Париже.

  Предчувствуя  грустный  разговор , звонок  ударнику  Александру  я  взял  на  себя. Гибель  Сержа  Рыкова  отразилась  на  нем  больше , чем  на  прочих , и  я  со  всем  уважением  к  связывавшей  их  дружбе  лестно  обрисовал  Александру  светлый  образ  нового  участника  группы , никогда  не  зарабатывавшего  приличных  денег  и  посчитавшего  бы  за  честь  познакомиться  с  таким  преуспевающим  ударником.
  Шутка  сняла  напряжение , выдохнувший  Александр  не  удержался  от  смеха  и , заговорив  о  записях  и  странствиях  команды «Шары  Кло» , заявил , что  этому  суждено  повториться. Навыков  он  не  подрастерял , от  совместной  работы  не  отлынивает , с  Олегом  Копыловым  у  него  случались  переходящие  в  побоища  разногласия , однако  они  имели  под  собой  не  личную , а  творческую  основу , и  при  возвращении  былого  распределения  ролей , он  составит  с  Олегом  убойную  ритм-секцию , только  бы  Олег  не  зарывался  и  не  требовал  признать  его  безоговорочное  лидерство: купить  бы  ему  лекарств , сказал  Александр , и  проследить , чтобы  его  точно  скрючило – душой  он  никак  не  ребенок. Я  буду  вашим  менеджером , вашим  композитором  и  поэтом , прибыль  я  гарантирую , без  перспективы  вы  не  останетесь , Павел  на  английском  не  пел , а  мой  вокалист  запоет , я  же  всех  умнее , у  меня  бизнес-дар ; затравленный  Олегом  парень  чего-то  голосил , но  сборы  с  концертов  повергли  Копылова  в  депрессию, и  он  нехотя  прервал  турне , посоветовав  мне  с  Сержем  идти  гулять  на  все  четыре  стороны.

  Огурцы  съедены  вечером , рассол  выпит  с  утра , похмелившийся  русский  басист  Олег  Копылов  по  наущению  дьявола  сокрушался  по  поводу  недополученных  доходов , оглядывая  безгрешную  суровость  пейзажа , резко  сбивающую  повысившееся  давление ; Олега  взбалтывало , и  ему  кое-чего  недостает , нарезка  из  кредитных  карточек  пришлась  бы  Олегу  не  по  вкусу , прибрать  себе  остатки  группы  и  эффективно  ими  управлять  он  в  должной  мере  не  потянул, его  позиции  все  слабее ; проиграв  нокаутом  боксеру-кенгуру, я  бы  нисколько  не  расстроился , сидящему  в моем  особняке  Олегу  Копылову  без  разницы  куда  ехать  на  заработки , ударник  Александр  не  спускает  с  него  глаз , невольно  оборачиваясь  к  внезапно  рявкнувшему  в  микрофон  Слепому  Дмитрию , небеса  сжалятся  над  нами , и  мы  не  потерпим  крах ; разбирающегося  со  спутанными  шнурами  грека  Хрюпоса  не  гложет  ощущение  катастрофы , в  скорости  игры  он  уступает  и  Сержу , и  мне , но  в  намечающемся  альбоме  мы  сделаем  акцент  на  зигзагообразность  одухотворенности  медленным  умиранием – подгнившую  петлю  затягивай  потуже , вот  она  и  порвется…. сопротивляющийся  мировому  злу  всего  добьется.       

  Выпавшая  зажигалка  ударилась  об  асфальт , и  из  нее  полыхнуло  пламя , борьба  с  которым  закончилась  после  первой  же  попытки. Проходные  смыслы  не  учитываются , смирившихся  за  долю  секунды  музыкантов  выволакивают  из  студии , а  отчасти  понимающих  вас  зрителей  на  лезвиях  штыков  выносят  из  залов ; существует  гипотеза , что  монолитное  звучание  альбома «Затертые  лейблы  Вселенной» является  заслугой  записывавшего  его  продюсера  Ренато  Караджоне , срезающего  углы  итальянца  с  канадским  паспортом , вызванного  тобой  из  Виннипега , где  он  питался  человеческим  мясом  и  втирал  обратно  капли  холодного  пота. Идя  к  очередной  победе , ты  к  нему  не  присматривался? Тебе  бы  хотелось  сохранить  это  в  тайне?

  Слухи  о  каннибализме  Ренато  до  меня  доходили , и  я , не  промокая  до  последнего , тяжело  спал  в  тихой  гавани , подготовив  к  вылету  гидро-самолет , лавировавший  между  скачущими  в  лужах  березами – так  положено. Вой  сирен  и  взгляд  на  звезды. Не  будь  Ренато Караджоне  мягким  безвольным  интеллигентом , он  бы  стал  либо  политиком , либо  людоедом , Ваня  Михайлов  говорит  об  их  тотальном  сходстве , на  него  временами  находит , и  Ваня  не  привык  доверять  людям , рассчитывающим  в  подземных  сражениях  на  солнечные  ванны ; оттаявшая  почва  неважно  пахнет , воткнутая  в  нее  лопата , как  нарочно , не  зазвенела  для  грека , Олег  Копылов  не  простит  ему  ни  одной  неправильной  ноты , приходя  в  студию  не  выспавшимся  и  бурча: я  с  собственных  похорон. Не  уверен , что  это  сон. Назвонившись  в  набат , колокола  от  усталости  свесили  языки , и  там , где  элегантно  я  гулял , ночью  полз  за  мной  урод , символика  элитного  качества мутила  рассудок , многоликие  просветления  шли  подобно  оргазмам , нагнетая  жар  в  коленях  от  незримой  деятельности  в  период  великого  безделья.
 
 Ближайшей  нашей  целью  было  выйти  из  комы. И  мы  справились , переценивая  ли  себя , недооценивая , не  надо  ставить  диагноз , никаких  сведений  пока  нет: если  я  закроюсь  изнутри , ко  мне  не  будут  врываться , а  просто  сожгут, горящий  дом  поделится  теплом  с  расположенными  рядом , спасающиеся  от  огня  Олег  Копылов  и  грек  Хрюпос  не  научились  летать , но  бегают  по  воздуху  вполне  пристойно , моя  субъективная  оценка  не  окончательна , ее  занижение  консолидирует  отстающих ; разболтанно  прохаживающийся  по  звукоизолированному  помещению  Слепой  Дмитрий  напоролся  на  огромный  ситар  и  машинально  замахнулся  саксофоном. Подумав , он  опустил  инструмент – на  затылок  вошедшего  в  транс  и  перебиравшего , закатив  глаза , струны  Хрюпоса.
  В  кого  я  попал? – спросил  по-русски  Дмитрий.
  Что  он  там  спрашивает?! – прокричал  на  английском  пострадавший  грек.
  Когда  мы  едем  в  тур? – поинтересовался  у  меня  ударник  Александр.
  И  в  какие  места? – разделил  его  интерес  Олег  Копылов.
  Скоро , - ответил  я. – И  во  все  места. Любящий  деньги  альянс  из  Ральфа  и  французов  организует  нам  длительные  выматывающие  гастроли , по  завершению  которых  они  готовы  рассмотреть  наши  предложения  и  устроить  концерт  в  любой  указанной  нам  точке – сыграем , брат , в  океане? На  упругом  тенте , растянутом  между  двумя  терпящими  бедствие  парусниками?
  Согласен , - кивнул  Ваня. – Свалимся  в  воду  и  выплывем. Не  проблема.