Я не хочу терять тебя!

Этого не будет. Этого не могло быть, так как я нашёл все выходы. Я забетонировал стены и не выходил. Меня спасал один лишь час, идущий по кругу. Никуда не ведёт дорожка из соли, дорожка из сахара. Мои снежные дорожки замкнулись в центре коморки. Пол принял снег. Он самовольно и равнодушно топит его. Вода расходится из центра в углы. За стенами полно вещей и продающихся объектов. Дома-квадраты растягиваются под влиянием притяжения и влиянием земли. Огромная земля тесна, как ланчбокс. В другое время, я бы, может, вышел из комнаты. Эхом доносятся речи о продолжении... О жизни. Это льётся из дикторов, докторов, директоров, диктаторов...
Окинул взглядом всё вокруг. Раньше это было красивее. Разодранные обои хранили бережными руками примитивные тайны. Сейчас они, как будто, задушили эти тайны слоем пыли, похоронили их в нём же. И остались кусками бумаги, обнажающими кирпич. Кирпичи весело обещали стабильность. Они говорили голосом тех, кто мне важен. Сейчас они сулят бордовый, мешающийся с розовым. И белые слои. Те же дорожки, но на стенах...
Лампа, впечатанная в потолок дарила то, за что потерянные люди готовы меняться. Теперь смотрит мне в лицо и показывает спокойствие. Такое, что не хочется смотреть...
В подвале дома, где я живу, есть магазин. Там стоят стулья и веселятся, но не все. Один из них сошёл с ума. Продавец видит стулья, а я вижу, как они все постепенно сходят с ума. Они не живые...зато я живой.
Фальшивый силиконовый пистолет упёрся кому-то в грудь. Накрытый тряпкой, плюшевый попугай молчит. Протирая глаза, увидишь, как всё заглушено. Машины тихо сталкиваются и трутся обломками рулей и обрывками шин. Жених кусает невесту за холодные губы. Роза растёт и видит годами, как луна отказывает ей в любви.
Мои стены перестали меня радовать. Мне жалко всё и всех. Это реальный рецепт счастья. Я вызываю слёзы у себя. Думаю о таком, что тяжело вспоминать.
Там, невеста погружает кольцо в рыхлую ладонь жениха. Из кабриолета торчит дешёвый резиновый пёсик.
Новые места готовят видео. На них речи о жизни воют несколько гидроцефалов, гипертоников, гермафродитов. Снова я упираюсь взглядом в потолок. Лампа неподвижно вбита в него. Она предсказуемо и просто говорит в моей голове: "Всё закончилось." Я лопнул. Я плачу. Силикон ползёт густой рекой по улочкам и лавочкам. Машины скрылись, секреты исчезли вместе с розами и свадьбами.
Я слышу, что в Британии. Я слышу, как Том обещал долго жить. Том обещал писать и светить. Том разнёс себя из пистолета.
Бесшумные сирены восплачут о тебе. Тихо, до сих пор тихо... Рай встретит нас тишиной. Когда мы увидим друг друга вживую, Рай станет одним пистолетом и размажет нас ещё. На этот раз будет пусто. И будет играть музыка, отвратная музыка в этом Раю...