Иванов, Петров, Сийдорофф. часть 19

          Владимир давно посапывал на раскладушке. Адольф тихонько лежал на своём диванчике, делая вид, что спит. Часов у него не было, и он не знал, сколько прошло времени. Боясь опоздать на свидание, он решил выйти на улицу и там подождать Клаву. Осторожно встав с дивана, он нащупал ногой кроссовки.
          - Куда? – сонно спросил Иосиф.
          - На двор, - тихо ответил Ади, - желудок что-то… наверное, салат не пошёл. Спите.
          - Фонарик на окне, - отозвался Иосиф и, повернувшись к стене, уснул моментально сном здорового человека.
          Адольф подошёл к бане. Дверь приоткрылась, и из бани послышался Клавин шёпот:
          - Я здесь.
          - Опоздал? – огорчился Адольф.
          - Нет, это я раньше пришла, не могла дождаться.
          - Я тоже не мог дождаться!

          Они лежали на полке, обнимая друг друга, счастливые и умиротворённые. Фонарик на печке тускло освещал баню. В полутьме Клава влюблёнными глазами смотрела на Ади, нежно поглаживая тоненькими пальчиками его лицо.
          - Расскажи о себе, - сказала Клава.
          - А что рассказать?
          - Как твоя фамилия?
          - Сидоров.
          - А моя Сидоркина, - обрадовалась Клава, - Почти однофамильцы! Дальше… где учился?
          - Мы втроём учились в одной школе и в одном классе.
          - Как так? А общаетесь  друг с другом на «вы» или по имени отчеству.
          - Мы так привыкли с детства. Нас в классе было всего три человека – Владимир, Иосиф и я.
          - Три человека? Всего? Деревенская школа?
          - Нет. Закрытая элитная школа. Все учителя обращались к нам только на «вы» и по имени отчеству, и заставляли нас обращаться друг к другу так же. Вот мы и привыкли.
          - А можно, я буду называть тебя на «ты»?
          - Можно. Меня так ещё никто не называл.
          - Вот какое мне элитное чудо досталось! – засмеялась Клава и стала его целовать.
          - Хочешь, - сказал Адольф, - я тебе платье сошью? Или твой портрет нарисую?
          - Ты и это умеешь? – удивилась Клавдия.
          - Умею, - отвечая на её поцелуи, сказал Ади.
          - Тогда… сначала бабушке платье, - задыхаясь от счастья, прошептала она.

          Кто-то дёрнул в предбаннике дверь, потом ещё раз.
          - Кто это? – спросил Ади.
          - Может тебя потеряли? – сказала Клава.
          - Нет, они спят.
          - Одевайся, - Клава бросила ему одежду. – Я пойду, посмотрю, кто пришёл.
          Завернувшись в большое полотенце, Клава вышла в предбанник и включила свет.
          - Кто там?
          - Клавка, ты, что ли заперлась? А говоришь, что у тебя баня всегда открыта! Ночь на дворе, ты чего в бане делаешь? Не одна что ли? – услышала она Мишкин голос.
          - Одна! Моюсь я! А ты чего пришёл?
          - Так дождь на улице! Я и прибежал под крышу! Открывай!
          Клава приоткрыла дверь, дождь, и правда, лил. Мишка, прикрывшись полиэтиленом, стоял, дрожа, в простыне.
          - Сейчас оденусь, - сказала Клава. – А ты иди бельё сними, в бане повесишь!
          - Вот голова садовая, про бельё забыл! – Мишка побежал снимать, успевшее намокнуть, стираное бельё.
          Клава и Адольф тихо в темноте выскользнули из бани и, горячо поцеловавшись напоследок, разбежались по своим домам.

          На следующий день вечером Клава зашла в летнюю кухню с огромным пакетом, в котором лежали отрезы тканей и нитки, купленные Анной Фёдоровной ещё при советском времени. Она принесла старенькое платье, чтобы наглядно было видно, какой размер и фасон предпочитает бабушка.
          - Это что? – удивился Иосиф. – Бизнес разворачиваем?
          - Я Анне Фёдоровне обещал платье сшить, - сказал Ади.
          - Да, - подтвердила Клава. – Если с бабушкой что случится, мне её даже в гроб не в чем положить. А вот этот отрез - тёмно малиновый в мелкий цветочек, - у бабушки самый любимый. Его ей муж, мой дед, подарил на день рождения. Она всё собиралась из него платье сшить, да так и не сшила. Портних у нас в деревне хороших нет, а сама она не решилась его изрезать. Выбирайте Адольф, что вам больше нравится!
          - Я уже выбрал, - сказал Ади, глядя в Клавины глаза, потом, спохватившись, добавил, - из малинового и сошью!

          Клава ушла, а Адольф стал готовить место для работы. Он снял со стола клеёнку, увидав за печкой лист фанеры, который остался от внутренней обшивки летней кухни, он положил его на спинки двух стульев, сделав раскройный стол.  Потом достал свой рюкзак и вытащил оттуда… швейную машинку. Свою универсальную навороченную и дорогую японскую машинку и поставил её на стол. У Иосифа округлились глаза.
          - Вот оно как! По мелочи не ворует! Только по крупному!
          Адольф сидел за столом, закрыв глаза и втянув голову в плечи.
          - Я для всех старался, - выдавил он из себя.
          - Для всех? – удивился Иосиф. – Получается, что это мы с Владимиром просили украсть её для нас? Так, что ли?
          - Я умею шить, - упрямо сказал Ади, - и подумал, что машинка может нас прокормить в сложное для нас время. И стоит она дорого, а деньги нам нужны были для побега. Вот я и решился… украсть.
          - С кем я бежал! Выходит, я один из вас оказался кристально честным человеком?! – удивился Иосиф.
          - Ну, коньячок вы всё же прихватили! – сказал Владимир. – Надо быть до конца правдивым!
          - Э-э-э…, - промямлил Иосиф.
          - Давайте, рассуждать, - Владимир стал расхаживать по комнате. – На кого выделялись деньги для лаборатории? На нас! На наше содержание и обучение. Если бы нас не было, то у персонала от зав. лабораторией до технички не было ни работы, ни хороших зарплат. Всё, что нас окружало там, было куплено или подарено нам. Но мы всё оставили, ничего не взяли! Кроме сущей мелочи – таблеток, швейной машинки и бутылки коньяка! А могли бы прихватить больше! Но взяли только самое необходимое… в дороге. А машинку, между прочим, Ади подарили на день рождения  всей лабораторией! Она его по праву! Кстати, а где коньячок?
          - В рюкзаке, - сказал Иосиф.
          - Ну так несите!
          Иосиф достал из буфета три рюмки и плеснул в них коньяку.
          - За нас! – сказал Владимир, поднимая рюмку. – Мы всё сделали правильно! И обратной дороги нет!
          - Адольф, наверное, спит и видит, как бы назад вернуться в свою мяконькую постельку! – сказал Иосиф, скосив глаза на Ади, чтобы посмотреть его реакцию.
          - Нет, - спокойно ответил Адольф, - не хочу, мне и здесь хорошо на твёрдом диване!
          - Тогда за нас! Стоя! – сказал Владимир.
          Они встали. Рюмки с приятным звоном сказали «дзинь»,  все выпили, и Иосиф плеснул ещё понемногу каждому в рюмку.
          - Надо было больше прихватить, - сказал он с сожалением, разглядывая бутылку.
          - А вот интересно, - продолжал Владимир разговор, приподнимая одной рукой машинку, - как вы её тащили? Она не маленькая и не лёгкая.
          - Да так, как-то… - пожал плечами Ади. – Сначала тяжело было, потом привык.
          - Как же вы её со стены сбрасывали? – допытывался Владимир Ильич. – Она ведь могла разбиться.
          - Я верёвку к рюкзаку привязал, по ней и спустил. Темно было, никто и не увидел.
          - Я про верёвку не подумал, - огорчился Иосиф. – Можно было прихватить ещё несколько бутылок.

          Утром Клава напекла блинов, нафаршировала их яйцом с луком и с творогом. На этот раз Мишка не заставил себя ждать, прытко перелез через забор и устроился на берёзовом чурбанчике.
          - В следующий раз, Михаил, - сказал Владимир, накладывая в свою тарелку горячих блинов, - завтрак только после зарядки. Согласны с таким расписанием?
          - Ага, согласен, - жуя, сказал Мишка. – Надо мускулатуру как у вас…
          - Миша, - спросила Клава, - а Коля где потерялся? До сих пор свет не наладил в свинарнике!
          - Запил Колян, - сказал Мишка, - тяжело ему сейчас. Думаю, ещё недели две…
          - Как две? Мы же всё в ручную таскаем: и корма, и воду, и г…!
          - Иосиф, - сказал Адольф, - вы же разбираетесь в электрике, может, посмотрите?
          - Так я теоретически всё знаю, а практически только пробки менял, розетку.
          - Ну, пожалуйста, - взмолилась Клава, - посмотрите!
          - Для вас Клавочка – всё что угодно сделаю! – приосанился Иосиф. – После такого чудного завтрака… Вот кому-то жена достанется! Такие блинчики делает!
          Клава покраснела и украдкой взглянула на Ади.

          После завтрака Клава спросила Мишку:
          - А чердак в доме у тебя не заперт?
          - Нет, конечно, - хмыкнул Мишка.
          - Может тебе там жить, чем в огороде?
          - Там грязно и пыльно. Лучше в твоей бане.
          - А если дожди зарядят на неделю, ты что, у меня в бане будешь сидеть? Надо выбросить хлам и почистить чердак! – твёрдо сказала Клава. – Ты хозяин, или нет? Соня приедет, посмотрит, что ты делом занимался, простит тебе все пьянки-гулянки.
          - Я вам помогу, Миша, - обрадованно потёр руки Владимир. – Иосиф с Ади сегодня заняты, а я свободен. Мне как раз делать нечего!
          Мишка приуныл и тоскливо посмотрел в небо.

          Иосиф с Клавой прошли уже километра четыре, когда вдали показалась ферма.
          - Клавочка, вы, что,  ходите так каждый день? – удивлённо спросил Иосиф.
          - Да. Утром и вечером.
          - А велосипед у вас есть?
          - Есть, сломанный. В дождь на велосипеде здесь не проехать, - грязь по щиколотку.
          За разговорами они не заметили, как дошли до свинарника.  Иосиф не был готов к тому запаху, который встретил его там, и поморщился.
          - Электричества нет, значит, и воды нет, вытяжка не работает, - оправдывалась Клава, - мыть надо, а сил хватает только напоить свиней. Вот электрощитовая. Держите фонарик. Это рубильник, чтобы отключить электросеть, это инструменты.
          - Идите, Клава, работайте, я сам буду разбираться!
          Иосиф копался в щитке при свете фонарика. Нашёл причину поломки, соединил, заизолировал и включил рубильник. Выглянув из щитовой, он увидел свет в коридоре, по которому шла улыбающаяся Клава.
          - Спасибо! – крикнула она. – Спасли!
          - Я посмотрю ещё снаружи, - сказал Иосиф. – Потом внутрь зайду.
          Клава кивнула головой и зашла в помещение, где содержались свиньи и уже горел свет. Иосиф вышел на улицу. Он шёл вдоль стены, рассматривая поломанные и выбитые окна, не закрывающиеся двери. Везде валялись доски и строительный мусор, смешанный с грязью.
          - Стоять! – рявкнул кто-то у него за спиной. – Руки вверх! Объект охраняется!
          Он поднял руки и потихоньку стал поворачиваться к тому, кто был у него за спиной.
          - Не поворачиваться! Кто такой? – грозно спросили за спиной.
          - Я к Клаве пришёл…
          - Очередной жених, что ли?!
          - Я? Да… то есть, нет…
          - А ну повернись!
          Иосиф повернулся. За спиной стоял мужик в телогрейке, рядом с ним стояли два ведра воды.
          - Как зовут? – спросил мужик.
          - Иосиф… Виссарионович. Я к Клаве… проводку чинил…
          - Что, подмазаться решил, а потом ограбить? Жених! Знаем мы таких женихов! – презрительно сказал мужик и, схватив ведро, плеснул его в Иосифа.
          Иосиф стоял весь мокрый, не понимая, что происходит. А от дверей свинарника к ним уже бежала Клава.
          - Тоня! – кричала она. – Не надо! Тоня!

          Они сидели в подсобке. Тоня с Клавой поили его чаем с малиной, сняв мокрую одежду и натянув на него Тонин ватник.
          - Вы уж извините меня, Иосиф, - сказала Тоня, - был тут один жених, тоже отирался на свиноферме, ограбил Клавку и смылся! Теперь я её и оберегаю от всяких придурков!
          - Я тоже хорош, вас за мужика принял, - смеясь, ответил Иосиф. – Давайте, я вам помогу чем-нибудь.
          - Помогите, - сказала Тоня, - у нас вон двери не закрываются, кран не работает, полка висит, солому поменять свинкам надо, почистить… работы много.
          Вечером Иосиф вернулся домой, еле волоча ноги. Он упал на свой диван и уснул, даже не став ужинать.

(продолжение следует)