Шорная. Улица

Шорная. Улица

Остыньте. Не кипятитесь.
Это просто фотография.  Пни-пенечки.
И чай. Зелёный.
Улица Шорная. Сегодня. Минск. Рымарская на мове.
Все мы начинали с чая. И им заканчиваем. А ведь было и хорошее вино. И шикарный односолодовый виски GLENFARCLAS бывал. И не только.

Но первый стакан дешёвого вина он навсегда. Первый.
Тут на этом месте. Беседка была сто лет тому. Тут. И деревья другие. Большие.
И музыканты в ней. В беседке.  Вечерком. А я шел из дома пионеров. Из театрального кружка. Я летал. Я парил.  Тыщу раз повторил свой текст. И приземлился тут. Проходя мимо.

- Костка? Ты? - Лис и Сапог, дава лабуха местного разлива, проскрипели голосами Кавердейла, - иди сюда!
Что это у тебя в папке?
- пьеса...
-***са, и заржали почитатели ДипПёрпла, сюда неси.
- участвуешь?
- ага.
- Чиполлино? Или сеньор Помидор?
- Вишенка, пропищал я.
- сюда иди. Пей.
И эти. Двое. Налили мне до краев гранёный стакан. Чернила. Солнцедар.
Пей. Вишенька.

Я летал. Я парил. Домой приземлился в полночь.
А там Папа. Добрый человек.

Так что я помню свой первый стакан. И синюю жопу. От Папиного ремня.

А пьесу я бездарно слил.
Меня старший брат уже переманил в ракетомодельный  кружок.
А там химия и порох.

Горел наш класс пылая
Директор вынес приговор.

Ну ничего, я в оркестр записался.