Воспоминания

Воспоминания
-------------------------------
Дети вырастают и уходят.  Так не хочется отпускать их. Родительский инстинкт - последний стимул к жизни для стариков.  Фантомные приступы любви к большим детям, как к маленькими.
   Мой папа боялся за меня до самой своей смерти.  Он знал цену людям.  Его детство закончилось после  девяти месяцев ускоренных курсов Саратовского артиллерийского училища прямо в действующей армии на фронте 1942 году.
 Он рассказывал, что в первый же день во время артналета он оказался недостаточно проворным, не успел добежать до окопа,  лег прямо на землю, а его однокурсники из из училища успели.  Снаряд попал в окоп.  "Все побежали смотреть, а я не пошел".
Он говорил мне:
- Ну как ты собираешься жить. Ты же ничего руками делать не умеешь.
 Я умел, но мне скучно было делать руками, руками получалось медленно и долго. Мысль и речь были быстрее.
- Болтун, - говорил папа. - Откуда это у тебя.
Быстрая убедительная речь получена евреми в результате эволюции. И способность к языкам. И чувство смешного. За сорок пять секунд рассмешить казаков Богдана Хмельницкого...
  Конечно, эмиграция была необдуманным шагом. Лишиться главного инструмента   -  языка - второй сигнальной системы.
Уже в Италии в Ладисполе я в панике разыскал русскую библиотеку,  блаженно стоял возле полки с Континентами. В 1984 году один московский диссидент  говорил  мне, что  Континет гебешники особенно не любят, гоняются всем отделом.   Я  со священным трепетом перебирал журналы 1984 - года конца света.   За каждый томик тогда можно было получить срок семь лет, а за годовую подшивку наверное расстреляли бы.  Отвлек меня  громкий голос. Это был чувак с замашками советского партийного администратора, с неумело надетой кипой на макушке.     Он говорил громко, как бы обращась к большой аудитори, хотя в жалком подвальном помещении эмигрантской  библиотеки был только я и библиотекорша.
- Все эти русские  библиотеки нужно закрыть.  Пустая трата средств. Забудьте русский, учите английский, - сказал он.
- Не ваше дело, - сказала библиотекарша, - мы от Толстовского фонда и ваших денег ни копейки не берем. 
Я с трудом оторвался от журналов, вернул на полку, расставил по месяцам,   и спросил у  блиотекарши,  есть ли самоучители английского. Самоучители разобрали. Их было много, но на них большой спрос.  Имелся в наличии советского издания 1953 года англо-русский ( в одну сторону) словарь.
- Только за книжку нужно оставить денежный залог, потому что ваши берут и не возвращают, - сказала библиотекарша.
- Кто это,  ваши? - спросил я с недоумением.
- Сами знаете кто, -  сказала она и ее лицо сделалось обиженным...