Где-то порой

Виктор Матюк

Где-то порой

Где-то у нас порой в жизни мирской наступает полный застой,
Мы же идём проторённой тропой и в суете мирской
В стороне чужой слышим странный шорох за спиной!
Странник с седой бородой ловко качает коротко стриженой головой,
Он осуждает толпу грозно за сущий пустяк, он читал давнишний трактат
 Про любовный спазм и страстный оргазм, результат на лицо, опухло яйцо,
Отёкшее лицо  до сих пор в норму не пришло, раскаиваться поздно,
Согрешивший безбожно пойдёт по пути ложному, допустит в сердце страх,
Со слезами на очах  потушит собственный очаг в назначенный небом час!
Тебе всё может небо простить, если удастся страсть в душе потушить,
Каждый в этом мире может согрешить, замужнюю даму полюбить, это факт,
Но нельзя сказать, что женщина – бесценный клад, хотя ей ума не занимать,
С ней разговор грехом чреват, разве грешник в том виноват? В звёздный час
Всё стирается в уме, особенно ближе к весне, ты должен подумать стократ,
С кем идти, куда шагать, чтобы не впасть в злополучный азарт? По прихоти баб
Любой любовный контакт нарушает общепринятый трактат о том, что дар небес 
Дает огромный всплеск страстям, если страх всем смертям назло исчез! Гротеск,
Как мраморный отполированный крест, постепенно теряет собственный блеск,
Он не туда влез, когда издал громкий всплеск, погиб и заново воскрес,
К истине прилип, как банный лист и теперь торчит, как мраморная статуя,
Она за свободу отношений ратует, но никого не радует, только небосвод
Через зарешеченное окно видит нищий народ, он в меру жесток, но какой ему прок
Вечерами смотреть на треснувший потолок, он делает глубокий вдох, и не вступает в диалог
Ни с кем, а зачем? Один хрен суета и тлен не замечают  всех насущных проблем!
Им трудно подняться с колен, им бы пойти на молебен,  в храме воздух целебен,
Ты же беден, у тебя в доме старая мебель, только на правой руке блестит золотое кольцо,
На нём оперенье простое из белого металла, девственная Фортуна мастера взнуздала,
Злую шутку с ним сыграла, но в девятку не попала, досужая мысль гения доконала! 
В мозгах дыра с раннего утра, вокруг немощные тела, люди не помнят свои имена,
У них памяти нет, солгут тебе в ответ, страхуясь от распрей, несчастий и бед!
Толпа высмеет тебя, будто бездаря или дикаря, голь на выдумку мудра,
Хотя у самой нет ни кола, ни двора, только толика ума! Его подсчитывают бухгалтера,
Они на все руки мастера, могут обмануть и объегорить, с ними трудно о жизни спорить,
Можно по душам поговорить, хотя на воре шапка горит! Постыдный вид
Душу не веселит, бывший фаворит давно минувших дней думает о судьбе своей
Только во тьме ночей, он дневной порой видит инвалида перед собой в зеркале кривом,
Живой мечтает о доле святой, но в горле ком и все претензии отсвечиваются на нём,
Вопрос встал ребром:  ты - зол и вреден, почему? К твоим проблемам нет дела никому,
Не стану самому себе льстить и в литавры на всю округу бить, хочу о неприятностях забыть,
То ли ещё будет, свет познания славу усугубит! Жизнь промчится, как ветер по подворотне,
Останется только серая пыль на открытом настежь окне, будет стыдно и больно вспоминать,
Как ты любил пировать и на сокровенных чувствах баб до раннего утра в четыре руки играть!
Мужик поматросит и обольстительную женщину на произвол судьбы ранним утром бросит,
Авось, Господь ей чем-то поможет, а она крылья на груди тогда не сложит! Баба в курсе,
Что её собеседник держит руку на пульсе, где-то в глубине в бескрайней душе
Что-то привиделось мне, оно в огне не горит и в воде не тонет, едва слышно стонет,
Давно задуманный сюжет медленно сошёл на нет! На улице тревожно стонет кларнет,
Серый менталитет старого музыканта не позволяет раскрыться великому таланту!
Стареющему музыканту прохожий указал на ошибочную строку в нотной тетради,
Совет был дан некстати, реакция была мгновенной, небо покрылось чёрной пеленой,
И вот передо мной стоит безбожник и изгой, его завистники поливали из-за морали,
Недолго думали и гадали, как статую сбросить с мраморного идеала, розни и скандалы
На дыбы всем скопом встали, гений их нежно гладил руками по голове, и  доказывал себе,
Что грешны мы всё, и грех творится везде: и на земле, и на небе, а мысль о питье и хлебе
Покоя грешнику не даёт, она от гения покаяния упорно ждёт, но тот на попятную не идёт!
Он своего часа ждёт, и вот блеснула на небе яркая звезда, мгновенно растаяла глыба льда,
Без суда и следствия во время шествия житейских передряг толпа из нескольких бедолаг
Пошла ва-банк, на неё вешали всех собак, но бумеранг должен вернуться назад,
Это непреложный факт, кто-то рад, а кто-то нет, но талант не смыт в унитаз,
 А выставлен напоказ! Он и страсть в инопланетян превращают землян,
Пожух на стезе бурьян, из него вспыхнул короткий любовный роман,
Старт дан, прозвучала команда: «Вперёд!», то взлёт, то посадка,
То лагерь, то тюрьма, то яркий свет, то кромешная тьма, грешная толпа сходит с ума!
Ей даль не видна, ярмо посильной дани  будет оставлено на поле брани,
Мещане и бывшие дворяне не осуждают заранее ни  рок, ни судьбу,
Они лишь ратуют за свободу, ей в угоду хотят побороть тьму и мрак!
Где-то холодной порой, удалившись от сутолоки мирской, замерзает бездомный изгой,
Он в разводе с молодой женой, его подельники ждут по вторникам и понедельникам,
Дабы пришлым людям объяснить в корыстной любви, он же холодной порой трясёт листвой,
У него проблемы с косматой головой, он у зимы взял здоровье взаймы,
Но оно вывалилось из дырявой сумы, дело происходило во время тьмы,
Душа тотчас лишилась харизмы, стала похожа на сидельца из Колымы!
Поводья правды выпущены из рук, треснул на сучковатом дереве сук,
А из женских накрашенных губ послышался жуткий испуг, а вдруг мужчина вреден,
Потому что несчастен и беден! Он был сдержан во всём и всюду, доброжелателен к люду,
Сладко дыхание ветерка, он оживляет страждущую плоть бывалого мужика,
Он поддат слегка, дрожит у него одна рука, а из кирзового сапога торчат два носка,
 У этого чудака доля трудна, он же духом светел до конца, он своего величия не терял
И проторённую стезю не покидал! Был зол, как одичавший шакал, этот хохол
Недолго держался за чистый бабий подол, он над ней давно не чинил произвол,
Откуда вышел, туда и вошёл без труда, оставив толику стыда в складке маленького рта! 
Баба тоже в тот вечер была в стельку пьяна, её душа не была на три замка заперта,
Чего грех за душой таить, если есть желание ночь прекрасно прожить
И впредь не тужить, вспоминая домашний быт! Он жил в трудах во имя блага,
Закрывшись в стенах старинного града, выдавал тирады на гора, потом пришла пора 
Всё начинать с абсолютного нуля! Неужто всё прахом пойдёт, и грех себе шею не свернёт?!
Алеет восток, истекшая ночь вызвала небывалый восторг в голове седовласого мужика,
За всю ночь была написана лишь одна приличная строка, но ей не хватало женского тепла,
Любовь зла, полюбишь и козла, баба ближе к утру, будто алая роза буйным цветом расцвела!
Мужчина  с седой головой уснул под столетней сосной, 
Любовник именитый ходил в окружении женской свиты,
Бурный поток страстей грохотал по душам молодых людей
Намного быстрей, чем снежная лавина, тебе половина
И мне половина от общего оргазма, там можно дойти до маразма,
Или погибнуть от спазма гортани, но пасть не на поле брани,
Страсть желанна и она о себе напоминает влюблённым постоянно!
От неё не сбежать отсюда без помощи местного люда, мешает простуда,
Но ты лакаешь вселенское чудо из золотого сосуда, ветер дует с юга,
Но завтра одна труха останется от ночного союза, чем уже тропа,
Тем ниже становится зелёная трава, да и тебе нельзя задерживаться допоздна!
По пути  грешника сопровождают зелёные кусты, они листом бедны, но ты
Стоишь посреди собственной стези и видишь розовые сны, сходишь с ума,
Вот-вот грядёт зима, сгустится тьма, опадёт долу пожухлая листва,
Голой останется обнажённая душа, у неё не будет последнего пристанища,
Едва шурша в сторону, отходит бессердечная истина земного жития,
Мимо городища и мимо кладбища, её тащит страсть в сторону степного ручья,
Там я когда-то для рыбалки копал ранним утром червя, не готовился загодя, а зря!
Когда рогов лишился, в чтеца превратился,   и едва повторно не женился,
Баба была молода, своей статью могла сразить всегда, взгляд метнулся в живую щель,
Отсель мы грозить будем соседу, в пятницу и в среду, чтоб освободиться ближе к обеду
От мирских утех, один ответ за грех, он есть у всех! Он влетает в плоть стрелою,
Пущенной туго натянутой тетивою, то взвоешь, то завоешь, как малое дитя,
Лишив себя  в душе драгоценного огня, сердцем скрипя, волосы, теребя, ухо начал чесать ногой,
Жизнь прошла само собой, голова стала белей, чем кора берёзы, а слёзы льются сильней,
Чем сладкий елей из уст, излучающих страсть и грусть! Не грусти! Пугливые мысли отпусти,
Пусть летят куда-то наугад, улыбнись, к стволу берёзы всем телом прижмись,
И распрямись, будто пожухлый лист, ведь жизнь одна, другой не будет никогда!
Безумна та любовь и страсть была, но почернела, находясь у истоков зла,
Тлен и мишура, полные злости, кромсали грудь и трубчатые кости!
Не многие тогда от греха спаслись, в тот миг лишь руки переплелись,
И ореол безумия влюблённые лица  в полушаге от громкой ватаги достиг,
Любви было суждено умереть, и грешнику запрещено любить впредь!
Досужая мысль угодила в тончайшую невидимую сеть, она не смогла вылететь,
Чтобы прежние чувства сберечь! В сумерках грешную плоть колотит дрожь,
Её монолог стремглав не разберёшь, плох тот хозяин, чей дом стоит среди окраин городских,
Его жизнь завела в тупик, он оттуда издал душераздирающий всхлип и тут же головой поник!
Он что-то шептал судьбе на ухо, она ему ответила нагло и глухо, что она ищет себе иного супруга,
Она же никому не прислуга, а любовница, жена и подруга! Ей не нужна узда и короткая шлея,
У каждого бугая есть своя колея, и потому случай простой многое меняет в жизни холостой!
Он в момент любой вдохнёт воздух степной, покачает седой головой, обмоет чело святой водой,
Взглянет на небосвод, мрачен горизонт, а за ним множество несчастий, розней  и невзгод,
Передо мной страна рабов, страна господ, в грехах повязших, не пришлых, а настоящих,
Кующих рабство всем и чаще тем,  кто был никем
И жил вдалеке от мирских проблем!
Ему бы уехать в Вифлеем, зачем?
Там нет очаровательных хризантем,
Из-за монастырских стен только синь небес видна
Из-за решеченного узкого окна, если вам не приходилось
Познать судьбы немилость, тогда пришла пора звонить во все колокола!
Жизнь почти прошла, ветер унёс бог весть куда нежные и ласковые слова,
Их запомнила молодая жена, она рядом жила, и былая страсть ей вновь душу разожгла!
Всё будто было вчера, под ногами шуршала опавшая наземь листва, в спину дули ветра,
Но с утра всегда стояла тишина, не утруждая себя, как можно раньше встать, грешник начал опять
На весь околоток орать, и голосовые связки надрывать, и какой-то женщине угрожать,
Его монолог не разберёшь, что посеешь, то пожнёшь! ****а вошь, жизнь тебя не ставит ни в грош!
Дорога в рай с трудом сопряжена, боги желают тому добра,
Кто в землю бросает проросшие семена! Этот мир бессмертен,
Он – бесконечен и вечен, каждый из нас беспечен и никто не вечен,
Миг бытия скоротечен, как и всё на этом свете, в голове гуляет ветер,
Разве можно с ним жить в ладу и вместе пережить беду, оставив злобу
Вблизи чужой утробы! Судьбы самовластье приносит людям только несчастье,
Оно в одночасье сменит платье и сграбастает вдохновение, иссякнет терпение
В повседневной борьбе, ни людям, ни себе, нет никаких надежд до скончания лет,
Что грешный человек бросится судьбе наперерез, перепрыгнет через волнорез
И в один момент посмотрит на сущий бред окрест, в нём что-то интригующее есть!
Пусть продажный взгляд опять не в то окружение попал, кто-то крикнул: «Аврал!»
И замертво на сырую землю упал, сразу пропал авторский запал, кто-то прокричал
Из плохо убранной  подсобки: «Чья очередь бежать за бутылкой водки?»
Странный шум внезапно завёл в тупик знатока, ему не время знать пока,
Когда же закончится капать дождевая вода с треснувшего пару лет назад потолка?
Это знают только чекисты, они всегда хотят выглядеть чистыми, хотя даже идеалисты
И давно состарившиеся марксисты уж точно знают, куда приличные мысли из страны убегают!
Бабы ещё детей нарожают, их убивает моложавый брюнет, ему навскидку немало лет,
Он здесь в глубокой разведке, прячется под подол молоденькой соседке,
Она прыгает с ветки на ветку, каждый сокол на ней оставляет собственную метку,
Когда-то её призовут к ответу в ЧеКа, сразу затмятся облака, и не туда, и не сюда,
Везде несчастье и беда, с неба упала путеводная звезда, кажись, ей пришла ****а,
Без труда не вытащишь рыбу из пруда! Не велика беда бабе в яблочко попасть,
И с высокого коня наземь со всего размаху не упасть, не дать бы маху со страху
И не порвать бы бабе белоснежную нательную рубаху, можно голову положить на плаху,
Но зачем? Надо соображать, когда бабе должное воздать? В связи с утечкою мозгов
Страна Советов стала страной не поэтов, а форменных дураков! Каждый из местных атеистов
Разоблачительно неистов, крутясь на творческом юру, посылаю завистников то ли на ***,
То ли в ****у, за счёт этого живу, без них я голоду помру!
Оказалось, что судьба не с тем лохом связалась,
Он сидит на прежнем месте, от него счастье в одном присесте,
Другие людишки все вместе стояли на лагерной вышке,
На дыбы привстав, хвост быстренько к заднице прижав,
Только так они попытались сбежать от мирских забав! У каждого члена творческого Союза
В голове дремлет Муза, средь многих неразгаданных имён один из них был обречён,
Он нарушил всеобщий закон, хотя был в меру умён, но за язык судом осуждён
На ущемление в правах, так бы без Музы в лагере и зачах, если бы впотьмах
Не написал пару значащих фраз, судьба ударила его то в бровь, то в глаз, то в правый пах,
Но он выжил и на этот раз, конченный педераст  только на вид - слабак, а так – конченный мудак,
Он играет роль простачка, и письма шлёт в ЧеКа, в кислых щах его борода,
Он приветствует судьбу издалека, едва трепещется свеча у местного алтаря,
Её менты зажгли не зря! Он – один среди чужих, уже они не досчитались троих,
Их рок настиг в шаге от беды, теперь они старому психу что-то должны!
Он оставит толику женского тепла от чужой жены, детали не важны,
Главное, чтобы в душе вновь цвели сады!
Если женщина красива и в постели горяча,
Но в кровати сгорает, как дребезжащая свеча,
Тогда на хрена мне такая любовница нужна? У неё – ни кола, ни двора, в голове – пустота! 
О времена! О нравы! Миром  правит лукавый, добра не счесть у богатея,
Но у него нет великой идеи, она, как гость в чужом жилище или старый нищий
Стоит у забора с протянутой рукой за толикой пищи! Проснувшись в ранний час,
Автор прервал свой рассказ, не время и не час грешить, не раскрывая глаз!
По разбитой дороге в борьбе и в тревоге прошли жизни лучшие годы,
Среди зноя и пыли мы вокруг да около следом за бабами ходили,
А потом любили  и боготворили и вершили большие дела,
Вот так прошла кошмарная жизнь, она потеряла смысл,
Когда на пол шага отступили тлен и суета  от горящего в душе костра!
Страсти понеслись по курганам горбатым, по речным перекатам
И следом за ними громкая слава пошла, среди степей и ковылей
Полыхало скопище страстей, она навеки осталось в душе моей,
Ты мой любви не опошляй свои согласьем, уж лучше сознайся в соучастье,
Всевластье греха и страсти приходят не по факсу, а наяву,
Их можно встретить даже в хлеву!  «А вот и мы, хотя без седой бороды!» -
«Да убери ты, милый, свой единый, маленький и незримый, вставший без причины!»
А женщина, как буря улеглась на старый и полосатый матрас, ею движет страсть!
Она мне напомнила летучего коня, провалялась в кровати до заката дня,
Дышала глубоко, мыслила широко, а дрязги и склоки давно уже под боком!
Всё больше людей нашу тайну хранят и во всех грехах только женщину винят!
Приятен любви аромат, она жизнь превращает в кромешный ад! Страсти бурлят,
В те года вешние юные и нежные кидались в воды безбрежные телесного  блуда,
Изнемогая от промежностного зуда! Сколько лет пройдено, сколько денег пропито,
Но моя седина уже не боится белоснежного локона, женщина нетронутая любовью,
Не сразу припала к мужскому изголовью, она пыталась ставить условия,
Потом наступила агония, чужая территория была занята чужаком,
Теперь здесь его родня и отчий дом, отшельникам не писан закон!

г. Ржищев
19 августа 2021г.
20:01