7 чувств

«7 чувств» фильм 2018 года польского режиссера и сценариста Марека Котерского. И об этом фильме моего любимого режиссера я расскажу.

Это очень необычный фильм при очень тривиальной фабуле. Фабула его такова: герой (а у Котерского это неизменный Адам Мяучиньский, представляющий альтер эго режиссера), переживает кризис зрелого человека: семья распалась, отношения рассыпались. Психолог советует вернуться в прошлое и научиться переживать 7 основных эмоций: грусть, страх, злость, одиночество, стыд, вина и радость.

И герой возвращается…

В этом фильме нет ни одного ребенка-актера, но взрослые актеры, и все именитые, известные, раскрученные, играют детей. При первом просмотре эффект предсказуемый: комедия. Можно плакать от смеха до слез и до коликов. При втором просмотре выясняется, что ничего смешного (так кстати называется один из фильмов Котерского 1995 года) в этом фильме нет.

Первая часть фильма показывает дом, где подрастает маленький Адась (сокращение от Адам) вместе со старшим братом Микки и родителями. Дошкольный период, родители глазами маленького человека. Главная женщина – это мать. Главный враг – брат, потому что Адаму кажется, что мама любит старшего больше, чем младшего. Брат приводит в дом бродячих собак, а Адась их мучит и топит, потому что и собаки его не любят. То, что Адам пущен по другой программе или что-то с ним не в порядке, можно догадаться по тому, что главная игрушка для Адама – это живой человек, няня. С этой сценой у Котерского-старшего много связано.  В дом приходит няня, и они начинают играть в доктора: няня, конечно, пациент, раздевается и ложится, а доктор Адась начинает прослушивать ее… попку.
 
Тут следует отметить, что Адама Мяучиньского сыграл на этот раз сын Котерского, Михал. И это уже не глуповатый мальчик, как в «Дне психа» (2002) и не робкий юноша из «Бабы какие-то иные» (2011), а вполне себе зрелый и самостоятельный человек, носящий свои собственные психологические травмы и зависмости.

Вторая часть фильма – школа, Адась-пятиклассник показан уже вместе со своим другом, на фоне нудных учителей и переживающим свою первую любовь и драму, ею вызванную.

Динамика сюжета здесь иная. Кажется, что демонстрируется один бесконечный день в школе. Но дней, конечно, больше, а все они прессуются в один школьный день. Об этом, кстати, напоминает нам первый эпиграф к фильму: «Наше детство длится 5000 дней, но запоминается около четырехсот часов».

Мне показалось это знакомым: вот я помню не только какое-то движение, событие, лицо, но и бесконечные часы абсолютного и бессмысленного времяпрепровождения. Вот я скучаю на уроках географии. А вот я гуляю один во дворе под палящим солнцем и этого солнца не замечаю. Я замечаю, что никого из ребят нет. Но принимаю это как должное. Брожу с мячом, сижу на траве, наблюдаю за муравьями и тупею от солнца. Время идет очень медленно, это ощутимо на уроке, когда тебя не спрашивают, а тема никак не может заинтересовать меня.

Похоже, что Котерскому удалось передать это тотальное засилье времени в детских впечатлениях. Взрослые что-то говорят, ссорятся, уходят, исчез куда-то отец Адама Мяучиньского, учитель географии из урока в урок безразлично спрашивает о притоках Нила, а мальчику кажется, что прошла минута его жизни, а до взрослой жизни или до звонка на перемену, когда закончится пытка уроком, еще бесконечно далеко.

Так же неожиданно куда-то исчезает лучший друг – его выгнали с урока вечность назад, и, похоже, рядом с тобой он не появится никогда. А когда появится, – прибежит, запыхавшись, и сообщит, что его отцу не хватает кислороду, он не может дышать, – будет поздно. У мальчика другие заботы, он влюблен, но она, девчонка, сидящая перед тобой, выбрала новичка, горделивого Готта. Эта сцена мне кажется одной из лучших: друг прибегает, сообщает странную новость и убегает. И ты видишь не Михала Котерского и не Марчина Дорочиньского (одного из секс-символов польского кино), а двух мальчиков, на плечи которым упала непосильная ноша, и они не знают, что с ней делать, и просто бегают, пытаясь ее рассосать во времени.

И состояние, когда куда-то бесцельно едешь на велосипеде или бежишь, думая обежать всех своих одноклассников, чтобы сообщить им какую-то новость – превосходно удалась режиссеру. Бесконечный бег. А потом, все участники детской драмы первой любви – они незадолго до этого поставили спектакль по мотивам повести Генриха Сенкевича «В дебрях Африки» – собрались на школьной площадке и стали прыгать со скакалкой. Веревочная скакалка – неизменный атрибут ребенка, как и школьный ранец. Бесконечные прыжки со скакалкой. Эти прыжки отмечают время, которое входит в маленькое существо, а ему, маленькому существу, очень трудно это время рассчитать, распределить, осмыслить. Был обед с томатным супом или еще не был? Школьный день закончился или еще не начинался?

А потом пятиклассники зашли в туалет и коллективно повесились. Скрутили из веревочных скакалок петли, на листах из тетрадки написали последнее пожелание и повесились. Это надо видеть, чтобы перестать ржать.

Но их спасла молодая уборщица. На самом деле это была молодая актриса, играющая старую необразованную уборщицу. Без грима. (К слову замечу, что актеры игравшие взрослых, выглядели моложе, актеров, игравших детей, и поэтому часто получалось так, что у старших детей были младшие родители). Правда, когда она выслушала детские жалобы на жизнь, то призналась, что сама бы повесилась.

И далее она, уборщица молодая-старая, разразилась монологом: Курва! Курва! Перестаньте унижать детей. Перестаньте смеяться над ними. Научитесь замечать их и уважать их достоинство.
 
К кому она обращалась? – К нам, зрителям, 18+.

И тут понимаешь, почему детей играли взрослые. – Именно потому, чтобы мы смеялись не над детьми, а над взрослыми.

Мне же вспомнилась Баллада о книжных детях (или Баллада о борьбе) Владимира Высоцкого:

Детям вечно досаден
Их возраст и быт
И дрались мы до ссадин
До смертных обид…

И вот в этой романтической манере Котерский тоже заканчивает свой фильм: воспоминание о детстве это не только пустота петли, которую образует время, но еще воспоминания об общем времени, об игре, в которую играли все.

Под финальную музыку одноклассники Адама Мяучиньского играют в спидвей, имитируя мотоциклистов.

И это им удалось!